Звон стекла заставил Агату повернуться. В противоположном углу комнаты её тётушка уронила бокал. Осколки хрусталя разлетелись. Если бы не гул голосов в помещении, все услышали бы тяжёлый вздох Агаты. С милой улыбкой она поднялась с барного стула и направилась удалить следы неловкости пожилой дамы. Никто особо и не обратил внимания на происшествие.
Агата обвела взглядом комнату в поисках Артура. Люди вокруг были заняты болтовнёй и коктейлями. У окна кучковались родственники со стороны Агаты. Её мать стояла там же и развлекала родню впечатлениями о своей недавней поездке в Индию. Рассказывала, эмоционально разбрасывая руки в стороны и закатывая глаза. София выглядела прекрасно в свои почти шестьдесят. Агата смотрела на мать с восхищением – невысокая, худощавая, даже слишком, в сером брючном костюме и белых лаковых слиперах. Светлые волосы с незаметной сединой рассыпались по плечам. Седина была, и Агата знала об этом как никто другой. На шее – жемчуг. Маникюр с лаком цвет беж. На безымянном пальце правой руки – кольцо с огромным рубином, хотя она никогда не была замужем. Отца Агата не знала. Мать будто почувствовав взгляд дочери, повернулась в её сторону и улыбнулась, незаметно подмигнув. Агата улыбнулась в ответ и продолжила глазами искать супруга.
Дети играли в плейстейшн. Некоторые устроились на диване, забравшись на него с ногами. Другие уселись на полу. Они громко хохотали, одёргивали друг друга и выхватывали джойстик.
У стола, накрытого закусками, спорили мужчины. Каждый из них держал бокал с виски. Брат Артура вертел в руках сигару, будто собираясь закурить. Хотя знал, что в квартире это запрещено. Тем более, когда рядом дети. Мужчины обсуждали, в какую криптовалюту выгоднее вкладываться, и мнения разнились. Разговор протекал на повышенных тонах.
Не обнаружив мужа, Агата направилась в кладовую за пылесосом. В голове промелькнула мысль, что Алису она видела только в начале вечера, когда собирались гости.
– Пап, ну почему я должна находиться там, где не хочу? И проводить время с людьми, которых почти не знаю?!
Алиса забралась на кровать, не сняв кроссовки, и поджала под себя ноги. Девочка надеялась спрятаться в своей комнате от тётушки, которая щипала за щёку и умилялась, насколько «быстро вырос ребёнок». От двоюродной бабушки, которая закатила глаза при виде розовых прядей Алисы. От дяди, который предлагал папе отправить Алису в частную школу. И от двоюродных, троюродных братьев и сестёр, с которыми она не общалась в принципе. Все толпились в гостиной. А здесь, в этой комнате со стенами цвета моря, Алиса обустроила свой маленький остров. И хотела, чтобы он стал обитаемым лишь для неё.
Артур сидел рядом с дочерью:
– Они твоя семья…
– Ну и что из этого? Меня устраивает любить их на расстоянии. Не праздник, а скукотища. Взрослые говорят о важных вещах, – она изобразила пальцами обеих рук кавычки, – а дети играют в видео игры! Как будто плейстейшн впервые увидели.
– Алиса! – Артур пытался звучать грозно, но получалось так себе.
– Папа! Я останусь здесь! Пусть мама развлекается с родственниками! Такое чувство, что это её праздник! – последняя фраза прозвучала с горечью и Артур выпалил:
– Давай завтра отвезу тебя с подругами в… Куда захотите! Можно в пиццерию. А можно на шопинг. Что захочешь!
Алиса хитро прищурилась:
– Что взамен?
– Милая, это же твой день рождения. Возможно, мама перегнула с этим праздником. Просто для неё ты всё ещё маленькая принцесса. Иногда она забывает, что ты четырнадцатилетняя девушка, которой нужно своё пространство.
– Давно пора понять, – проворчала девочка, теребя прядь светлых волос.
– Ну что, мы договорились? Идём к гостям?
Меньше всего Алиса хотела провести ещё несколько часов в обществе этих людей. Но перспектива завтрашнего дня немного её приободрила, и она встала с дивана в тот же момент, как из гостиной послышался гул пылесоса.
– Что там ещё? – произнёс Артур и поднялся вслед за дочерью.
Они вошли в гостиную одновременно. Агата у окна пылесосила ковёр. Вокруг неё суетилась тётушка. Алиса осталась в дверях, Артур поспешил к жене:
– Что случилось, милая? – даже с пылесосом Агата выглядела потрясающе. Чёрное шёлковое платье в пол струилось по точёной фигуре и держалось тонкими полосками на плечах. Волосы уложены в голливудскую волну, ярко-красные губы. Агата потратила не один час, чтобы сиять в этот вечер.
– Ничего страшного. Катерина разбила бокал, – она указала на остатки осколков.
– Давай помогу, – Артур взял пылесос из рук жены, чтобы закончить грязное дело.
– Пойду сварю кофе, – бросила Агата и направилась в кухню. Посередине располагался остров с варочной панелью. Агата редко готовила дома. Обычно заказывала еду из ресторана, в котором работала. Но когда делали ремонт в квартире, она продумывала высоту полок, размеры ящиков, выбирала цвет фасадов между бежевым и оттенком шампанского. Спорила с Артуром о необходимости винного шкафа. Муж сопротивлялся, но потом был в восторге.
Агата засыпала зёрна в кофемашину. Артур закончил с ковром и присоединился к жене.
– Как дела? – он чмокнул её в щёку.
– Где ты был? Я тебя обыскалась, – Агата свела брови, доставая чашки с верхнего ящика.
– Разговаривал с Алисой, она не в духе, – вздохнул Артур.
– Что опять? – не поворачиваясь, спросила Агата. Она предполагала, в чём дело. Алиса не хотела устраивать вечеринку, звать гостей. Но Агата не только настояла, ещё и заставила её позвонить и пригласить каждого лично.
– Всё как обычно, – Артур выключил кофемашину.
– Ты же знаешь, я стараюсь, как могу.
– Дай ей пространство. Вспомни себя в четырнадцать! – улыбнулся Артур.
– Да, наверное, ты прав. Но хотелось бы немного больше терпения с её стороны.
Агата взяла последнюю пару чашек из кофемашины и поставила их на поднос:
– Идём к гостям.
Артур взял сахарницу и последовал за женой.
Они вернулись в гостиную и продолжили быть идеальными хозяевами этого светского раута. И даже не заметили, что их дочь снова исчезла из комнаты.
Пока родители угождали гостям, Алиса выскользнула из квартиры и спустилась на один лестничный пролёт ниже. Здесь-то её не найдут. Она устала от родственников, которые осадили всю квартиру. Девочка уселась на широкий мраморный подоконник и уставилась в окно. Внутри жгла обида. Она чувствовала бессилие, отчаяние и недостаток свободы. Бесили рамки, в которые Агата её запихнула. И этот праздник вызвал торнадо возмущения внутри. Она бы всё отдала за обычный поход в бистро с подругами. Чтобы болтать, не умолкая, о школе, старшеклассниках, новых кроссовках и записывать глупые видео для соцсетей. Но у мамы было другое мнение на этот счёт. Алиса воспринимала эти границы как полное отсутствие понимания и желание контролировать со стороны Агаты.
Другое дело папа. Он особо не вникает. Некогда. Но в острые моменты становится участливым и внимательным. Их сближают маленькие секретики вроде мороженного до обеда и лишние карманные деньги.
Пора возвращаться. Мама может заметить отсутствие виновницы праздника, и тогда ей мало не покажется. Алиса спустилась с подоконника и, перепрыгивая через ступеньку, вернулась в квартиру так же незаметно, как и ушла. Праздник подходил к логическому завершению. Агата на кухне доставала торт из холодильника, а Артур искал свечи. Гости ожидали десерт в гостиной. Дети забросили плейстейшн и наполняли стаканы соком. Взрослые, одни с бокалом вина, другие с чашкой кофе, выдавали похвалу гостеприимным хозяевам.
Свечи задули, торт уничтожили. Гости постепенно разошлись, и Алиса ушла в свою комнату. Артур убирал посуду в посудомоечную машину, когда жена подошла бесшумно сзади и приобняла его.
– Как же я устала, – она уткнулась лбом в его спину.
– Возьми завтра выходной. Останься дома, или съезди в спа, – он повернулся к Агате и обнял.
– Не могу. Ты же знаешь, завтра отчетный день. Я должна быть, – Агата отстранилась и подала ему стопку тарелок.
После короткой паузы она спросила:
– Как думаешь, Алисе понравился подарок?
– Конечно, она же сама выбрала этот фотоаппарат! Надеюсь, это увлечение останется с ней надолго, – усмехнулся Артур.
– Я так боюсь её упустить. Не хочу быть жёсткой. Но волнуюсь, что она не справится с чрезмерной свободой.
– Агата, ей четырнадцать. Не дави на неё, и всё будет отлично. Наша дочь подросток со своим мнением на всё! Смирись, – он рассмеялся. – Кстати, я пообещал ей завтра прогулку с подругами. Ты же не против?
– Конечно, нет! Отвезешь их? – Агата была бесконечно рада, что Артур нашёл способ задобрить дочь.
– Да, после обеда. Как только они соберутся, – произнёс он с усмешкой.
– Ты прекрасен, – она мягко улыбнулась своей лучшей улыбкой. – Может по бокальчику и спать?
– Я налью. Закончишь с посудой?
Артур переместился в гостиную, наполнил бокалы и устало опустился на диван. Агата через несколько минут взяла свой бокал и присоединилась к мужу. Устроилась рядом, забросив ноги на диван, и положила голову на плечо Артура.
– Помнишь, как я испугалась, когда узнала о беременности?
– Ещё бы! Ты знатно струсила, – улыбнулся Артур.
Они замолчали.
Пятнадцать лет назад Агата была студенткой технологического университета. Специализация, навязанная родителями, неожиданно увлекла девушку, и она погрузилась в учёбу как аквалангист в воду. Но вынырнула она не скоро. Рефераты, доклады, курсовые, конференции. Агата чувствовала, что находится там, где и должна быть. Её будущее было распланировано на десяток лет вперёд. Но мы предполагаем, а дальше никому не известно.
В одну декабрьскую пятницу Агата с подругами сидела в баре. Они пришли слушать местную группу, которая играла музыку Queen. Девушки отмечали окончание семестра. Впереди ещё сессия, но такие как Агата, ждали экзаменов с нетерпением.
Бар был забит. Девушки радовались, что нашли столик. Они болтали, громко смеялись. Официант принёс очередную бутылку шампанского и, бросив короткое «Справитесь?», удалился после кивка Агаты. Девушка взяла бутылку с намерением откупорить. Слишком растрясла её, пузырьки шампанского вытолкнули пробку, и та устремилась на соседний стол, в тарелку Артура. Он опешил от неожиданности, повернул голову в сторону, откуда прилетела пробка, и увидел Агату.
Это не была любовь с первого взгляда. Но эти двое как будто нашли друг в друге себя. Сначала они просто дружили, и сами не уловили переходный момент к чему-то большему.
Артур оканчивал университет по специальности менеджмент и готовил дипломную работу. Он хотел поступить в магистратуру чешского университета и получить степень. Но мы всего лишь предполагаем.
Через три месяца после знакомства Агата переехала в однушку Артура и не представляла жизни без этого мужчины. Он прятал в ящике комода коробочку с помолвочным кольцом и ждал подходящего момента.
Они жили в своём идеальном мире. Учились, умудрялись подрабатывать по вечерам. По выходным ходили в боулинг. Читали друг другу вслух и спорили до хрипоты, обсуждая прочитанное. Смотрели артхаусное кино. Занимались любовью на диване. Играли в монополию. По воскресеньям завтракали в кафешке на соседней улице. А потом ехали в Икеа и сметали с полок свечи с древесным ароматом.
В то ноябрьское утро Агата собиралась на занятия. Она опаздывала. Металась по ванной, когда взгляд зацепил упаковку с прокладками, и стремительная мысль врезалась в сознание: «Когда я использовала их в последний раз?»
Агата не представляла, как сообщить новость Артуру. Её не пугала реакция парня. Но все полетит к чертям с появлением ребёнка в их жизни. Её учёба, его магистерская степень. Она понимала, что не готова стать матерью. Она этого не хотела и боялась. Но принимать решение предстояло обоим.
Агата разрыдалась, едва произнесла «беременна». Ей было стыдно за эту слабость, за свой страх, за нерешительность. Артур крепко держал её руку и целовал щёки, солёные от слёз. Он безумно любил эту девушку и лучшего момента для коробочки с кольцом не мог и представить. Чехия подождёт.
Алиса родилась семимесячной маленькой и очень шумной. Она не плакала, но громко привлекала внимание. Демонстрировала характер с рождения. Лето пролетело стремительно. Агата не оставила университет и с началом учебного года спала по три часа, обедала в студенческой столовой и не выпускала учебники из рук даже во время прогулок с дочкой. Артур получил должность младшего менеджера по продажам в автосалоне Audi. Парню пророчили быстрый карьерный взлет, и он пропадал на работе. Днём Алиса оставалась с Софией, которая при каждом удобном случае пыталась «вправить мозги» дочери и призывала взять академический отпуск. Агата слушала и делала по-своему. Они с Артуром осознанно приняли решение. Не упустить момент для карьеры, двигаться вперёд, сделать всё, чтобы сохранить жизнь в прежнем режиме даже после рождения Алисы. Но быть родителем не равно быть беззаботным студентом.
Девочка росла, проводя большую часть дня с бабушкой, и шокировала родителей, когда в восемь месяцев назвала её «мама». Агата проплакала два дня и смирилась. Она была реалисткой и понимала, что София заслуживает этого звания больше, чем она сама. Агата быстро смирилась с привязанностью дочери к бабушке и продолжила строить карьеру. После окончания университета она получила место помощника руководителя в ресторане, одного из крупнейших в городе. Это была её первая ступень в ресторанном бизнесе, с которой Агате удалось взлететь. Но цена была высока. Чем ближе Агата приближалась к цели – управлять рестораном, тем слабее становилась расположение Алисы к ней.
Карьера Артура складывалась довольно легко: заместитель генерального директора готовился к пенсии и предложил молодого, амбициозного парня на своё место. Артуру пришлось потрудиться, чтобы занять должность с уже собранным багажом навыком. Поэтому он работал по шестнадцать часов и валился с ног, когда возвращался домой.
София не одобряла стиль жизни дочери, но смиренно взяла на себя воспитание внучки. Алису всё чаще оставляли у бабушки с ночёвкой, которая затянулась. До семи лет Алиса жила с бабушкой, ездила к родителям лишь по выходным. Да и то не каждую неделю. У них с Софией была размеренная жизнь, к которой девочка привыкла. И когда пришло время возвращаться в свою комнату в родительской квартире, взрослым пришлось утихомиривать грандиозную истерику. Алиса желала остаться с Софией.
Понадобилось немало времени, чтобы отстроить мосты отношений мама-папа-дочь. Артуру повезло больше, и Алиса быстро к нему прониклась. Скорее всего, потому что девочке не хватало общения с отцом, мужчиной. И мост между ними вскоре превратился в надёжную железобетонную конструкцию. А вот Агата тщетно пыталась подружиться сблизиться с дочерью. Алиса не подпускала маму близко, будто это место было уже занято Софией. Агата наслаждалась шатким верёвочным мостиком, который пыталась укрепить изо всех сил.
Холод проникает через одежду. Ступнёй чувствую камешки. «Почему я босая?» – снова пытаюсь выдавить звуки, но губы не разомкнулись. По щеке течёт что-то тёплое. «Кровь», – понимаю и пробую поднять руку, чтобы вытереть струйку. Тело не подчиняется. Ладони жгёт от ссадин. С детства помню это чувство падения ладошками и коленями на асфальт.
Лили открыла глаза, светало. Она лежала на боку, укутавшись в одеяло до подбородка. В ногах спал Леон. Лили попыталась пошевелиться, но тело будто прикрепили к кровати степлером. Она взглянула в окно и мысленно уговаривала себя подняться. Голова была светлой, но тело не подчинялось. С усилием она вытащила руку из-под одеяла, взяла телефон и взглянула на экран. Шесть тридцать.
За последние четыре года Лили впервые проснулась без Макса. Несколько раз он уезжал в командировку, но тогда она засыпала после его «спокойной ночи» в трубке. Они прощались «до утра» и будили друг друга звонком.
Она лежала ещё несколько минут, уставившись пустым взглядом в стену.
– Что я чувствую? – произнесла она вслух. Но внятного ответа не было. Как и осознания того, что всё закончилось.
Более одинокого утра, чем сегодня, Лили вспомнить не могла. Она ещё плохо представляла, как организовать не то чтобы свою жизнь, а день. Хотела просто остаться в постели. Свернуться калачиком, зарыться в чужое одеяло и отключиться от внешнего мира. Но нужно собрать себя в кучу, выгулять собаку, выполнить работу. В компьютере было несколько незаконченных заказов, и приближались дедлайны. Сейчас она полностью в ответе за свою жизнь. Нужно разобраться с финансами и понять, где очутилась. Продумать, как дальше жить. Жить одной.
Лили села, опустила босые ноги на холодный пол и потянулась. Напряжение по всей спине подтверждало, что ночь проведена на слишком мягком матрасе. Леон тут же проснулся и радостно завилял хвостом в предвкушении прогулки.
– Привет, дружок. Да, скоро идём гулять, – девушка улыбнулась и погладила собаку.
Леон после слова «гулять» вскочил. Лили опустила его на пол, и пёс побежал к двери. Как будто жил в этой квартире всегда и всегда гулял в такую рань. Хотя раньше восьми из дома они обычно не выходили.
– Леон, подожди! Можно я хотя бы сниму пижаму? – и девушка направилась в ванную. Включила воду и взглянула на своё отражение. Чёрные, волнистые, спутанные после сна волосы падали на острые плечи. Она прикоснулась к щекам цвета серой гальки. Пальцами чувствовала холод кожи, провела по подбородку, потом – по губам, носу, лбу. Будто хотела убедиться, что это она, Лили, в незнакомой квартире собирается умываться, завтракать. И жить. Холодная вода заставила вынырнуть из грёз в реальность.
Лили вернулась в спальню, открыла чемодан и вытащила первые попавшиеся спортивные шорты и толстовку. Укутала тонкую талию и стройные ноги в объёмные ткани и пошла на кухню. Леон понял, что придётся подождать, и сел у двери.
Лили поставила на стол две кружки, налила воду в чайник. Насыпала чай. Вода быстро закипела и Лили уже собиралась налить её в кружки, когда взгляд остановился на второй.
– Это уже перебор! – она выключила огонь. – Идём, Леон. Возьмём чай в кофейне.
Лили взяла поводок, подхватила собаку под мышку и захлопнула дверь. Она быстро сбежала по лестнице. На первом этаже пожилая женщина в серой юбке и чёрной рубашке ждала лифт. Она с укором бросила взгляд на Лили, но та уже выскочила из подъезда. Утренний воздух взбодрил. Лили опустила собаку на землю, прицепила поводок к ошейнику.
Она помнила из рассказа Роберта, что рядом парк. Но взгляд зацепился за вывеску «Coffee».
– То, что нужно, – Лили бросила взгляд на Леона. – Идём.
Они приблизились к кофейне. Вошли в пустое помещение, за стойкой никого не было. Лили позвонила в звонок на столе. Через секунду к ней вышла молоденькая девушка. Русые волосы собраны в высокий хвост, длинная косая чёлка падает на лицо, глаза подведены чёрными тенями, а губы – ярко-розовым блеском. На ней была белая футболка, фирменный фартук с логотипом.
– Чай, пожалуйста. Если можно, ромашковый, – попросила Лили и опёрлась на стойку.
– Один момент, – бросила девушка, взяла стакан. На запястьях красовались разноцветные фенечки.
– Вы так рано открываетесь? – спросила Лили.
– А вы новенькая? – вопросом на вопрос ответила девчонка. Как будто говорила с новой одноклассницей.
– Да, вчера переехала.
– Откуда? Если не секрет, – заинтересовалась бариста.
– Можно сказать, с соседней улицы, – усмехнулась Лили.
– Ммм, – девчонка потеряла интерес. Будто ждала другой, какой-то конкретный ответ. – Да, мы работаем с семи. Утром забегают жильцы ближайших домов по пути на работу. У нас хороший кофе.
– Я пью чай, – улыбнулась Лили. Взяла свой стакан, приложила телефон к терминалу. – До скорого, – бросила она на прощание.
Девчонка махнула рукой. Лили вышла на улицу, сделала глоток. Чай оказался крепким, ароматным, терпким на вкус.
Несмотря на раннее утро, город оживал. С внешней улицы доносился шум транспорта. Лили и Леон зашагали мимо цветочной лавки с окнами-витринами до земли. Женщина, может быть хозяйка, выставляла цветы у входа. «Хочу букет! Поставлю на обеденном столе», – подумала Лили и они пошли в сторону парка. Но уже в конце аллеи Леон потянул хозяйку к ближайшему кусту и быстро сделал свои дела, не дойдя до парка, который показался впереди.
– А ты быстрый, – усмехнулась Лили. – Решил подмочить нам репутация перед новыми соседями?
Леон стряхнул лапой и повернул обратно, в сторону подъезда.
– И кто кого выгуливает? – пробормотала Лили и последовала за ним.
Шли медленно. Лили рассматривала новое место, пыталась представить, как она будет здесь жить. Похожий район они рассматривали с Максом, когда съезжались. Но что-то не задалось: риэлтор оказался подозрительным типом, который переносил встречи и менял стоимость аренды на ходу. И они выбрали вариант в деловом районе города, застроенном бизнес-центрами и жилым комплексом для сотрудников этих центров. Максу там было комфортно, а Лили привыкла.
«Почему так легко вспоминать о нём? – промелькнула мысль. – Наверное, у меня стресс». Но Лили быстро отвлеклась. Леон резко потянул вперёд, уткнулся носом в брусчатку и строил из себя пса-ищейку. Погруженная в мысли, Лили и не заметила, что они вернулись к подъезду. Девушка открыла дверь и легонько потянула поводок Леона. Но пёс ни в какую не хотел возвращаться в квартиру. Девушке пришлось сесть на ближайшую скамейку напротив подъезда.
Леон что-то увлечённо нюхал, водил носом по земле и вертелся у ног. Лили прикрыла глаза, облокотилась и запрокинула голову назад. Лучи солнца приятно грели бледные щёки. В такие дни легко наслаждаться жизнью. Но мысли о Максе роились и не уступали место в голове чему-то другому. Лили предстояло через несколько минут подняться в другую квартиру, разложить вещи на другие полки и проживать этот день по-другому. Она чувствовала растерянность и бессилие.
– Вы сидите на моей скамейке, – сверху как будто ударили по голове. От неожиданности она резко открыла глаза и уставилась на человека, который нависал над ней. Это был пожилой мужчина. Седые волосы, очки в прозрачной оправе. Лили быстро окинула его взглядом с головы до ног. На мужчине был светло-серый костюм, вычищенные до блеска коричневые дерби. Из-под брюк виднелись ярко-зелёные носки с рисунком, который Лили не успела рассмотреть. Девушка украдкой улыбнулась, ей нравилась такая смелость в людях. В руках мужчина держал поводок, и у его ног сидела красивая колли с шерстью цвета гречишного мёда.
– Что вы имеете в виду? Ваша скамейка?
– Что говорю, то и имею в виду! Это наша скамейка. Мы с Альфой сидим здесь каждое утро, – он взглядом указал на свою собаку.
– Извините, сегодня придётся потесниться, – виновато улыбнулась Лили и сдвинулась к краю. – Мой пёс ни в какую не хочет возвращаться в квартиру.
– В квартиру? – переспросил мужчина и поправил очки. – Вы здесь живёте?
– Можно и так сказать. Вчера приехали.
– Интересно. Тогда будем знакомы. Я Альберт, живу в доме напротив. Вон там, – он указал на окна шестого этажа.
– Доброе утро, я Лили. А это Леон.
– Рад знакомству. Это Альфа.
– Она красавица, – Лили погладила за ухом новую знакомую.
– Да, так и есть. Но, как полагается красотке, характер у неё скверный.
Они рассмеялись. Альберт сел рядом с Лили.
– Итак, откуда переехали?
– Просто пришлось сменить локацию. Переехали из западной части города.
– Понятно. Надолго к нам? – Альбер бросил взгляд на правую руку Лили и не обнаружил кольцо на пальце.
– Не знаю. Аренда с бессрочным договором. Поэтому у меня нет ответа на ваш вопрос
– Понятно. Чем занимаетесь?
– Занимаюсь ретушью фотографий, – разговор начинал напоминать допрос, но Лили это веселило.
– Простите мою бестактность, – Альберт кашлянул не в силах унять любопытство, – вы одна или с супругом переехали? Или с молодым человеком? – добавил он.
– Ни то, ни другое. Уже нет, – сказала Лили. Напоминание о Максе взбудоражило девушку, но она не подала виду.
– Доброе утро, Альберт. Как дела? – мимо проходящая девушка остановилась у скамейки.
– Привет, Агата! Всё отлично, спасибо. Как ты?
– Тоже хорошо. Надеюсь, вчера мы не сильно шумели? У нас была вечеринка, отмечали день рождения Алисы. Поверить не могу, что моей дочери уже четырнадцать! – быстро проговорила она. Лили узнала в молодой женщине белокурую красавицу в длинном платье с вырезом на спине, которую видела вчера вечером со своего балкона.
«День рождения дочери, а выглядело как приём английской герцогини», – подумала Лили.
– Нет, что ты! Всё в порядке.
– Отлично, – улыбнулась Агата и стала ещё красивее. – Простите, я побежала. Опаздываю! – извиняющимся тоном бросила она и стремительно направилась прочь, даже не взглянув на Лили.
– Это Агата, – сказал Альберт, – живёт в нашем подъезде. Приятная молодая женщина, но слишком много работает!
– Чем она занимается?
– Подробности не знаю, – пожал плечами Альберт, – но она руководит рестораном в паре кварталов отсюда. Вы должны туда сходить. Мы с Ниной, это моя супруга, там ужинали однажды. Шикарная кухня!
Они на минуту замолчали.
– Так что с вашим мужчиной? – вернулся к прерванному разговору Альберт.
– Ничего. Это и есть причина переезда. Разрыв с мужчиной, – Лили подняла глаза и посмотрела с вызовом на Альберта. Будто собралась защищаться от атаки.
– Это печально, милая. Но всё пройдёт. Я уверен, вы справитесь.
– Вы не можете этого знать. Вы не знаете меня, – грустно ответила Лили, отпуская напряжение.
– Это неважно. Время всё лечит. Поверьте моему жизненному опыту, – он достал из внутреннего кармана пиджака серебряный портсигар и вытащил из него сигарету.
– Какой красивый, – Лили сменила тему беседы.
– Да. Это подарок на годовщину свадьбы от Нины. И знаете, в чём ирония? Она ненавидит, когда я курю. Не разрешает дымить в квартире. Но в таких вещах и проявляется любовь. В принятии друг друга, в уважении желаний и привычек партнёра, – он покрутил сигарету между пальцами, словно делая массаж спрессованному табаку. Поднес её к носу, ощущая раскрывшийся терпкий аромат, затем поместил между двумя пальцами и губами коснулся краешка, закупоренного фильтром. Другой рукой достал зажигалку из кармана пиджака. Поднёс огонь к сигарете, сделал глубокую затяжку.
Лили наблюдала эти действия и в пальцах Альберта, сжимающих сигарету, узнала пальцы отца. Тот тоже дымил под ворчание мамы, которая пророчила ему смерть от рака лёгких с таким количеством курева. И подобно Альберту, отец крутил между пальцами сигарету, нюхал её, прежде чем вдохнуть дым.
– Так что у вас произошло с молодым человеком? – Альбер вернул Лили из воспоминаний к реальности и пристально посмотрел на девушку.
Не ожидая откровенности с незнакомцем, Лили заговорила:
– Я пока что не знаю. Ещё и сама не разобралась. Может быть, просто устали друг от друга. А может, разочаровались, не оправдали надежды.
– Такое бывает. Сейчас вы просто обязаны найти в себе силы жить дальше. Ради него, – Альберт указал на Леона и подмигнул. Они снова рассмеялась.
– Конечно, я понимаю. Но всё ещё очень свежо и больно.
– Давайте угощу вас кофе? – Альберт выпустил дым.
– Мне не нравится кофе. А чай я уже выпила. Может, в другой раз угостите меня чашкой чая? Пора завтракать и кормить Леона.
– Конечно, тогда увидимся завтра утром? Обычно я гуляю с Альфой в восемь.
– Договорились, – Лили встала и позвала Леона. – Идём, пора домой.
Пёс проголодался и радостно завилял хвостом. Они скрылись за тяжёлой дверью подъезда. Альберт смотрел вслед и подумал, как тяжело сейчас этой хрупкой девушке нести в себе печаль. Лили ему понравилась, и что-то подсказывало, что они могли бы дружить. А интуиция Альберта обычно не подводила.