«Крадущийся в тени» kitabından alıntılar, sayfa 3
Во всяком случае, жрецы никаких знамений не видели, разве что только после пятого кувшина вина, но они были так тусклы и серы, что никем не воспринимались всерьез.
Халатность погубит этот мир! Уж поверьте!
Все наплевали на это место и живущих здесь людей, а они, в свою очередь, наплевали на всех наплевавших...
Беда темноты в том, что и врага тоже не видно.
Надеюсь, ты быстро бегаешь? Тогда обгоняй наши стрелы!
Законы всемирного свинства срабатывают в тот самый момент, когда их совершенно не ждешь.
Как и в хорошем спектакле, с молчанием надо не переборщить.
Вечерело. Наступило то время суток, когда мир окрашивается во все оттенки серого цвета. Время, когда солнце еще не скрылось за горизонтом, но уже перестало посылать свои лучи к земле, собираясь на покой, а луна еще слишком бледна и бела, как снежная сова, и не может освещать тыквенно-желтым светом мир ночи. Над городом всего лишь на час воспарила гигантская дремлющая птица, имя которой — сумерки.
- Все, замолкаю, каюсь, умираю!
— Брат Олиго, убери этих…
— Конечно, мастер Фор, — кивнул бородатый жрец. — Места под яблонями еще много…
Все же очень интересно, какое количество покойников, покусившихся на здоровье славных жрецов, зарыто в саду под старыми яблонями? Думаю, достаточное.
Жрецы подняли тела и, ругаясь сквозь зубы на тяжесть неудавшихся убийц, поволокли их вон из комнаты.
— Страже сообщать, конечно, не будешь? — на всякий случай спросил я.
Один из жрецов, вытирающих пол от крови, громко хмыкнул, выражая в этом незатейливом звуке все отношение к недоразумению богов, названному по ошибке стражей.
