Миднайт Хилл

Иллюстрации на обложке и в блоке Алины Аффи

Дизайн обложки Яны Половцевой

© Алина Аффи, 2023 текст и иллюстрации

В оформлении макета использованы материалы по лицензии @shutterstock.com

© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2023

* * *

I

Сентябрь, 1898

Напольные часы мерно отбивали ритм. На пуфе посреди комнаты сидел господин лет тридцати пяти, его светлые глаза, которые виднелись за очками, были прикованы к окну. Там – голые ветки, похожие на скрюченные пальцы злой ведьмы, отбивали ритм по стеклу.

В комнату с высокими потолками вошла женщина с объемной прической из каштановых волос. Ее мужу не пристало сидеть на пуфе. Увитое узорчатой вышивкой зеленое кресло стояло в углу спальни.

– Альфред, что-то случилось?

Зрачки мужчины дернулись, но помутненный взгляд не поменял направления.

– Веришь в то, что говорят деревенские? – негромко и хрипло вопросил он, почти не шелохнувшись.

– Про что?

Женщина насторожилась. Возлюбленный пугал ее своим поведением уже многие месяцы.

– Про нечисть, что живет в Миднайт Хилле.

– Глупости, – отрезала она. – На то они и деревенские, чтобы пороть всякий вздор. Мы с тобой должны быть умнее и не принимать на веру крестьянские суеверия.

Мужчина поднялся с места, зрачки его забегали, брови, нос – все стало каким-то нервным.

– В нашем саду кто-то ходит, Дороти.

Шуршание платья и скрип паркета пытались заполнить пространство, в котором сгущалась тишина. Только когда фигура жены преградила окно, Альфред наконец моргнул, а затем вовсе зажмурился на какое-то время, потирая виски. Темные глаза женщины с недоверием и тревогой осматривали деревья, тропинки и резкий склон Черной горы в поисках человеческой или звериной фигуры.

– Никого чужого не может здесь быть, – резко произнесла она и, дернув тяжелые занавески, обернулась.

Ее муж смотрел куда-то в сторону, еле заметно мял край жилетки, что давно стала ему мала. Дороти сжала губы. Она устала видеть параноидальные силуэты в отражении зрачков Альфреда.

– Прости, любимая, – печально улыбнулся мужчина, и Дороти жалобно смягчила взгляд и расправила складку между бровями. – Я боюсь, они меня тоже убьют.

– Тебе нечего бояться, Альфред. Ты уже работаешь над тем, чтобы учредить городской совет. Ты не такой, – женщина взяла лицо мужа в руки и уверенно повторила, – ты не такой, как твой отец. И в нашем саду не будет никого, кто захочет причинить тебе вред.

Мужчина поцеловал жену в лоб, нежно отодвинул ее и сделал шаг к окну. Он отдернул шторы и осмотрел сад. С третьего этажа было видно и яблоневые аллеи, и беседки, и подножие горы за высоким сплошным забором. Никого не было.

Ночью супруги лежали в широкой постели с множеством перин. Дороти умиротворенно сопела, пока ее не разбудил лай собак. Она не размыкала глаз, стараясь укутаться в одеяла, пахнущие лавандой. Собаки часто шумели без причины и только мешали. Вдруг лай оборвался, псы заскулили. «Наверняка Джеймс приструнил», – вспомнила о дворецком женщина.

Однако заснуть больше не получалось. То волосы щекотали лицо, то ветки били по стеклу. Дороти развернулась, чтобы обнять мужа и расслабиться. Но он сидел на кровати, будто вот-вот отойдет в мир иной, и впился взглядом в окно.

– Пресвятые угодники, Альфред! Что ты так пугаешь!

– Там лицо в окне.

Женщина съежилась, но все же посмотрела в незашторенное окно. Лица не было.

– Никого нет.

В этот момент по стене снаружи раздался скрежет. Дороти схватила мужа за локоть. Затем удар и глухой звук, будто что-то упало на землю.

Дороти выскочила из кровати и помчалась к окну. Если кто-то и находился там, она должна увидеть сама, а еще лучше – опознать того, кто тревожит ее мужа. Силуэт мелькнул всего на мгновение и скрылся за углом.

– Видела, – непонятные эмоции отразились на ее лице.

– Дороти… – лицо мужа исказил непередаваемый ужас.

Женщина в мгновение взбодрилась.

– Пойдем ловить непрошеного гостя.

Она накинула ночной халат, собрала волосы, схватила лампу, зажгла ее и открыла дверь из комнаты.

– Дороти, Дороти, – твердил мужчина, мотая головой и не отрывая взгляда от того места, где в ночи на него смотрело белое лицо.

– А ну, отбрось страх! Может, именно теперь ты сможешь покончить с этим! – рявкнула жена. Альфред воззрился на нее, на лице читалось: «Ты безумная!» – Быстро, Альфред, черт тебя бери, поднимай задницу и иди защищать свой дом и свою жену!

Дороти прежде не сквернословила, и это придало мужчине уверенности. Не до конца отдавая отчет своим действиям, он нашел на полу тапочки, зацепил дужки очков за уши и, взяв со стула халат, направился за женой.

Тени от лампы скользили по зеленым стенам, раздавался торопливый топот. Сердца обоих колотились. Дороти полагала, что падение с третьего этажа не могло не повредить преступника, а значит, он не уйдет далеко. Супруги сбежали по скрипучей лестнице на первый этаж и помчались в северное крыло поместья к комнате дворецкого.

– Джеймс! – не слишком громко позвала Дороти, настойчиво постучав в дверь.

Приоткрылась соседняя, в щелке показалось взволнованное лицо служанки.

– Что случилось, госпожа?

Ее вопрос услышал только ссутулившийся Альфред, стоящий чуть позади. Его взгляд был бессознательным, а губы не произнесли ответа.

Вскоре появился Джеймс. Высокий мужчина загородил проход, но сзади виднелось беспокойное лицо его пухлощекой жены. Стоило дворецкому увидеть испуганные глаза хозяев, как по всему лицу углубились борозды морщин.

– В саду кто-то есть, бери оружие, нам тоже дай, спусти собак, – тараторила Дороти.

Дворецкий, слушая ее, торопливо одевался. Натягивая сапоги, уточнил:

– Мэм, это зверь?

– Не знаю.

– Нет, – одновременно с женой произнес Альфред.

Джеймс неуверенно кивнул, вышел и захлопнул дверь. Заметив девичье лицо слева от себя, он произнес:

– Слышала приказ госпожи? Беги за мужиками, скажи, чтобы быстро собирались и шли помогать.

Девушка вылетела из комнаты и в одной ночной рубашке побежала по темному коридору.

Широкими шагами Джеймс последовал к кладовке. Супруги еле успевали за ним. Лампа в руке Дороти качалась, а Альфред смотрел на тени, и сознание его мутнело. Дворецкий резким движением отворил дверь и зашел в небольшую комнату, освещенную единственной лампой, свисавшей с потолка. Отпер ключом массивные деревянные ящики, что там стояли, и, достав ружье, принялся его заряжать.

– Госпожа, – Джеймс передал его женщине, – господин, – протянул он следующее ружье Альфреду. Тот дышал ртом, сжался, обхватив тело руками. Мужчины смотрели друг другу в глаза.

Джеймс оставил ружье себе, засунул за пазуху револьвер и направился к выходу. Когда троица оказалась у высоких парадных дверей, все остановились немного перевести дух.

Рядом с рослым широкоплечим мужчиной Дороти стало намного спокойнее. Джеймс загладил длинные нерасчесанные волосы назад и уверенно произнес:

– Пойдемте.

Только Дороти и Джеймс шагнули вперед, глаза Альфреда расширились, и он вцепился в халат жены.

– Нет, это слишком опасно, – нездорово взвыл он.

Свет от лампы освещал веранду, часть влажной травы и три взволнованных лица. Джеймс нахмурил лохматые брови и ждал ответа Дороти.

– Можешь остаться здесь, – произнесла она.

– Прошу, не ходите туда, – вновь взмолился Альфред, и ноги его подкосились.

Дороти пошатнулась под весом мужа, сделала шаг в сторону, и тот неуклюже приземлился на колени. Лампа, стукнувшись о дубовый пол, задребезжала.

В коридоре послышался шум шагов, и вскоре наполовину вооруженные мужчины появились у выхода. Всего человек десять, среди них подросток и старики, не понимающие, что происходит, но готовые к свершениям, держали фонари, пистолеты и ножи. Глаза Дороти загорелись то ли от их вида, то ли от света ламп.

– Останься здесь, – решительно бросила она мужу и сделала шаг навстречу ночной темноте. Мужчины последовали за ней, обходя Альфреда, что в отчаянии стоял голыми коленями на холодных досках.

– Не беспокойтесь, господин, я не отойду от вашей жены ни на шаг, – заверил Джеймс. Он подал руку, чтобы Альфред встал, но тот даже не смотрел на него. Шмыгнув кривым носом, дворецкий нагнал нерешительную процессию.

Альфред поднялся, опираясь на колонны на крыльце. Он наблюдал, как огни в темноте разделились сначала на два потока, потом еще на два. Его жена держала ружье на взводе. Наверно, она дрожала от холода и страха этой ночью.

Когда все отошли слишком далеко и стали пропадать из поля зрения за углами поместья, мужчина задышал неровно, ладони его вспотели. Как он только мог отпустить нежную Дороти одну! Он же видел эти впалые чернеющие глаза на мраморном лице на высоте третьего этажа. Альфред вцепился в редкие волосы, впился ногтями в лысеющую макушку. Он сделал несколько шагов в темноту, ступил на скрипучую ступеньку и неожиданно побежал назад в дом. Выходить на улицу без оружия – полное сумасшествие.

Альфред запер высокие двери и неровной походкой отправился назад в кладовку. Лишь слабый лунный свет освещал коридор. Мужчина вернулся, отпер дверь, поднял лампу и вновь засеменил к кладовке. Он слюнявил губы, натыкался на углы. Открывал ящики, но в них оружия больше не было. Впрочем, оно вряд ли бы помогло. Он же видел, что они сделали с его отцом.

Альфред поскуливал от отчаяния. Его Дороти ходит в темноте, где и эта тварь. Он побежал в гостиную. Забрался с ногами на дорогой диван, что Дороти притащила из Франции, и отодрал со стены крест.

Он не слишком помнил, как оказался только с этим крестом посреди ночной темноты. Ноги были влажные, пяткой он вдавливал белый халат в рыхлую землю. Было слышно, как мужики перекрикивались между собой. Глаза метались, нижняя губа дрожала, а рука так крепко держала крест, что ногти до крови впились в ладонь.

Это было безумно даже для самого Альфреда.

Глава 1

Апрель, 2013

В коридоре слышались беготня и визги младшеклассников. По стеклам все еще бил дождь, начавшийся ночью. Джули-Лу подпиливала ногти, пока Бетт сидела на ее парте и играла в гонки на старенькой PSP. До начала первого урока оставалось почти пятнадцать минут. Хотелось завести какой-то разговор, отвлечься от мыслей о грядущей контрольной, но что нового можно услышать от Бетт? Все дежурные реплики Джули-Лу знала наизусть, а очередные истории про маразматичных родителей испортили бы настроение окончательно, прилипнув к мозгу, как вязкая грязь.

В классе было прохладно. Руководство школы считало, что в апреле необходимости в отоплении нет. Джули-Лу поежилась. Она скользнула взглядом по темной коже и мятой форме подруги, затем уставилась на черный ободок, приминавший буйные кудри, заплетенные в два колоска. Точно такой же был и у нее. Неплохая тема для болтовни: уличение в подражательстве.

Пилочка соскочила с ногтя и ткнула в ладонь, отчего Джули-Лу резко вдохнула. Она была словно в дне сурка, нервы к концу года стали планомерно сдавать. Хотелось столкнуть Бетт с парты, сказать, что эта привычка бесит ее с первого дня их дружбы, но сил хватило лишь на уничижительный взгляд, который остался никем не замечен.

В класс зашла Клэр. Эта улыбка и бодрое выражение лица утром понедельника всегда вызывали в Джули-Лу недоверие. Блондинка бросила сумку на первую парту и радостно подскочила к подругам.

– Доброе утро! – воскликнула она, и от громкости ее голоса Джули-Лу поморщилась. – У меня для вас новость месяца! Приготовьте свои самые удивленные лица!

– Мы все в нетерпении, – не отвлекаясь от своего занятия, пробубнила Джули-Лу.

– Тогда слушайте! – радостно взвизгнув, начала она. – Дом Гастов, ну этих, в Мглистом бору, не забросили и продавать не будут. На выходных туда переехала его семейка, в том числе внучка, наша ровесница, представляете?

– Откуда они переехали? – уточнила Джули-Лу, ювелирно выпиливая ноготь на мизинце и стараясь не подать виду, что сердце заколотилось от интереса.

– Из Нью-Дарши. Не исключено, что сегодня она придет в школу.

Джули-Лу подняла бровь. Нью-Дарши – столица, большой город. Там другая жизнь, другие люди. Она знала это из фильмов.

– Лучше бы бросили дом, – Джули-Лу убрала пилочку в пенал, откинула длинные черные волосы с плеч и наконец подняла взгляд на Клэр. – Не могу представить, что может заставить переехать из Нью-Дарши в такую дыру, как Миднайт Хилл.

– Не хватало нам городской цацы, – пренебрежительно фыркнула Бетт, обгоняя спорткары на экране.

Джули-Лу закатила глаза, а Клэр неуверенно сдвинула брови.

Дверь класса распахнулась. Миссис Флеминг в привычном серовато-коричневом балахоне стремительно подошла к преподавательскому столу, бросив на него стопку бумаг. Небрежный пучок с седыми прядями завалился набок, а бледно-зеленые глаза оживленно обводили взглядом присутствующих. Джули-Лу заметила в коридоре незнакомую девушку. Неужели и правда новенькая?

– Ребята, все собрались? – миссис Флеминг одернула длинную юбку с карманами и пригладила волосы.

Джули-Лу обернулась и быстро посчитала учеников.

– Нет только де Лордесов, миссис Флеминг.

– Будем их ждать – состаримся, – устало махнув рукой, ответила учительница и вдруг слегка улыбнулась. – Ребята, сядьте на места, пожалуйста, – после многочисленных передвижений, она продолжила. – Рада представить вам новую ученицу вашего класса – Мелиссу Санлайт.

Миссис Флеминг помахала, приглашая девушку зайти. Та немного сконфуженно подошла к доске. Ее изучали десятки глаз. Джули-Лу от волнения прикусила щеку. Вьющиеся волосы торчали пушистой метлой из высокого хвостика. Широкая клетчатая рубашка, заправленная в шорты на высокой талии, грубые бордовые ботинки, кожаный рюкзак – от нее буквально несло большим городом. На фоне безликих учеников в одинаковой школьной форме, потертой доски, старого паркета и низких потолков она смотрелась совершенно не к месту. Как она только додумалась заявиться в таком виде в школу?

Мелисса старалась улыбаться, скользя взглядом по лицам новых одноклассников. Их было около пятнадцати человек, большинство девочки. Она чувствовала, как одноклассники с неподдельным интересом разглядывают каждый сантиметр ее тела, словно ученые, которым привели для исследований самого настоящего инопланетянина.

– Расскажи о себе, – послышался голос миссис Флеминг.

Мелисса дернула головой в ее сторону, на лице на мгновение появилось недоумение, а потом снова неловкая улыбка.

– М-м-м, ну я-я-я… – девушка поправила на плечах рюкзак, – Мелисса. Санлайт. Из Нью-Дарши. Только на выходных приехала, еще не успела освоиться, – Мелисса задумчиво приоткрыла рот, размышляя над следующей репликой. – Я ненадолго тут, но надеюсь, мы поладим. Вот.

Она как-то неуклюже поклонилась. Поначалу класс молчал, не сводя глаз с новенькой, а потом зашептался.

– Щекастая, – тихо бросила Бетт за спиной Джули-Лу. Та присмотрелась, неосознанно коснувшись скул. Щеки и правда были довольно пухлые, и ямочки на них почти не исчезали.

– Думаю, можешь садиться, – сказала миссис Флеминг. – Свободные парты только в конце, так что…

Мелисса кивнула и проследовала в конец класса. От ее шагов пол поскрипывал. В кабинете было четыре ряда одноместных парт, девушка выбрала один из центральных. Некоторые ученики подспудно следили за ее передвижениями, другие открыто. Мелиссе было неловко перед ними за свой ухоженный вид, аксессуары, даже за интеллектуальные способности. Она полагала, что жители Миднайт Хилла не обладают теми благами цивилизации, в которых она счастливо росла. У Мелиссы не было шансов слиться с толпой. Девушка села за парту, повесила рюкзак на спинку стула и достала тетрадь.

– Ах да, Мелисса! – она взметнула брови на оклик учительницы. – Это Джули-Лу Притс, наша староста, – указав на ученицу с длинными волосами и точеными скулами, произнесла миссис Флеминг. Та, в свою очередь, помахала ей. – Если будут какие-то вопросы, можешь подходить к ней.

Во время урока алгебры Мелисса почти ничего не записывала. Она рассматривала спины в белых рубашках. Перед ней сидел невысокий парень, он все время ерзал. Слева девочка с двумя косичками постоянно косилась в сторону Мелиссы и пугливо отводила взгляд, когда та это замечала. Справа, в ряду у стены, длинный парень с квадратным лицом что-то нервно зачеркивал. Далеко впереди, за первой партой у окна, староста – осанистая, с приятным низким голосом. Кончики прямых шелковистых волос касались поверхности стула. Тетради, учебники и всякая канцелярия лежали на ее парте аккуратными стопками. Миссис Флеминг сверяла с ней результаты и вызвала к доске, чтобы разобрать сложный пример. Джули-Лу уверенно водила мелом, выписывая каллиграфические цифры и формулы, кажется, не замедлялась, чтобы подумать. Мелисса даже стала вникать в происходящее, чтобы сравнить, смогла бы она так быстро додуматься до решения, как это делала староста в захудалой местной школе.

Джули-Лу закинула ногу на ногу, заломила новый разворот тетради и поплотнее ухватила ручку в медном корпусе. Она старалась не отвлекаться на новенькую, хоть та и вытесняла мысли о математике. Внутри трепетало от предвкушения чего-то свежего в тягучих буднях. Джули-Лу знала, что после звонка новенькая сама подойдет к ней.

– Привет, – произнесла Мелисса, убрав за ухо маленькую вьющуюся прядку, что не продержалась там и нескольких секунд.

Джули-Лу довольно обернулась. Бетт и Клэр, обычно мгновенно оказывающиеся рядом после звонка, теперь настороженно держались на расстоянии от новенькой. Другие одноклассники не спешили расходиться, настроив уши-локаторы в сторону первой парты.

– Привет, – староста убирала в сумку тетради и старалась как можно незаметнее рассмотреть черты лица собеседницы. Нос картошкой, с горбинкой, кожа вся в каких-то пятнах: то ли веснушках, то ли прыщах.

Джули-Лу выпрямилась, оказавшись заметно выше Мелиссы. Юбка у старосты была короче, чем у других девочек, а гольфы, напротив, выше колена, в то время как у всех остальных – ниже.

– Покажешь, где следующий кабинет? – ямочки на щеках Мелиссы углубились от стеснительной улыбки.

– Соседний, – дружелюбно ответила Джули-Лу, накинув на плечо ручку сумки.

Мелисса потупилась. Густые брови Бетт недовольно сошлись на переносице. Если бы не заинтересованность учеников, которые будто ждали отмашки, чтобы накинуться на новенькую с вопросами, она бы уже грозным тоном предложила Мелиссе пошевеливаться.

Мелисса сжала губы и уже было дернулась в сторону выхода, как вдруг Джули-Лу произнесла:

– Но мы можем пообщаться о чем-то более информативном.

Одноклассники нестройной вереницей переместились в соседний кабинет физики, пряча от Мелиссы любопытные взгляды. Ей прекрасно было знакомо ощущение отсутствия интереса со стороны одноклассников, потому она разгадывала это притворство, как опытный детектив мелких воришек.

Вскоре, благодаря дружелюбию Джули-Лу, ученики перестали стесняться и облепили новенькую со всех сторон. По их взглядам Мелисса не понимала, была ли она медом для пчел или навозом для жуков.

– Бабушка и дедушка жили в этом доме. Я их почти не знала, иногда приезжала в детстве. Несколько лет назад бабушка умерла, а недавно ушел из жизни и дедушка. Нам остался дом. И… – Мелисса пару мгновений изучала потолок, – из-за проблем с деньгами мы переехали сюда.

– И надолго к нам?

– До конца лета. Надеюсь.

Вскоре парень, представившийся Микки, договорился поменяться с Мелиссой местами. Он сидел на третьей парте, не так далеко от Джули-Лу. В то время как ученики все шептались за спиной, боялись сказать Мелиссе слово и не могли перестать рассматривать на ней каждую деталь, староста смотрела открыто, участливо кивая под рассказ Мелиссы.

– У нас не так, как в большом городе, – забросив ногу на ногу, говорила Джули-Лу. – В классе человек по пятнадцать. В Миднайт Хилле осталось не так много детей, все стараются уехать. Особенно молодежь. Зато вроде как похоже на частное обуче…

– Че это у вас тут? – нагло перебил кто-то Джули-Лу. – Мухи слетелись на лепешку?

Долговязый парень с размаха бросил рюкзак на вторую парту ряда у стены, чуть не попав одной из девушек по голове. Когда та возмущенно вылупилась, он всего лишь пренебрежительно махнул рукой, прогоняя ее. Растрепанные короткие волосы небрежно свисали на лоб и в свете ламп казались почти белыми. Рубашка навыпуск, галстук кое-как болтался, брюки мятые – образ казался завершенным. Одноклассники попятились к соседним партам, искоса поглядывая на парня. За его спиной показался широкоплечий школьник с копной медно-рыжих волос почти до плеч, скрывавшей черты его лица. Он бережно положил вещи на первой парте, игнорируя происходящее.

Джули-Лу, не оборачиваясь на них, закатила глаза и негромко сказала Мелиссе:

– Наши местные… – повернутый у виска палец красноречиво закончил фразу за старосту.

Мелисса улыбнулась и осторожно посмотрела на белокурого юношу. Он уже вовсю на нее таращился. Светлые озорные глаза пробежались от макушки до носков ботинок.

– У нас новенькая? – с широкой улыбкой спросил он.

Джули-Лу резко развернулась, откинув волосы с плеч.

– Приперлись бы вовремя, все бы знали.

– Такими всезнайками, как ты, нам не стать.

– Ха-ха.

Звонок прервал их пререкания.

По физике была контрольная, которую Мелиссе разрешили не писать. Появился час на анализ того, как проходит ее первый день в школе. Кроме Джули-Лу, никто толком не говорил с ней, хотя все явно проявляли интерес. Она замечала, как одноклассники рассматривают ее обшарпанный черный маникюр, плетеный браслет, тетради, а кто-то вовсе не мог оторвать взгляда от оголенных бедер. Девушек они будто оскорбляли, а у парней подстегивали воображение, хотя школьная юбка была ненамного длиннее. Видимо, следовало надеть джинсы. Что еще стоило ожидать от полузабытого Миднайт Хилла? Старая школа наверняка раньше являлась церковно-приходской – на территории стояла часовня, а в главном здании, выложенном из красного кирпича, была башня с крестом на шпиле и колоколом, звон которого, как объяснила Джули-Лу, возвещал о начале первого урока, окончании последнего и обеденном времени.

В каждом классе три высоких узких окна. Свет почти не проходил через них, то ли из-за грязных занавесок, то ли из-за заляпанных стекол. Было темнее, чем в обычной школе, а парты оказались неудобные, узкие, покатые. Паркет с потертыми дощечками натужно скрипел сотнями разных звуков. Думалось, что можно создать мелодию, порхая по классу в утонченных па.

На следующем уроке Мелисса заносила что-то в тетрадь, но не видела в этом особого смысла. Через пару месяцев конец учебного года, школьные каникулы, и совсем скоро ее здесь уже не будет. Даже имена одноклассников она пропускала мимо ушей. Этот нелепый период жизни хотелось просто перемотать, не углубляясь в происходящее. Чуть-чуть подождать, и она снова сможет тусоваться с друзьями в Нью-Дарши. Нужно просто немного терпения.

Телефон почти не ловил сеть. Это произошло, как только они с мамой в пятницу проехали указатель «Добро пожаловать в Миднайт Хилл!». Мелиссе тогда показалось, что горы вдоль дороги словно потемнели, деревья обсохли и облезли, а дождь усилился, издевательски приветствуя старых знакомых. Безучастно листая меню смартфона туда-сюда, девушка жалела, что когда-то удалила игры.

Мелисса почти не выезжала за пределы Нью-Дарши, но вряд ли это была единственная причина, по которой местные казались такими странными. Никто не копался в телефонах, у девочек была какая-то странная мода на глупые заколки, а все парни выглядели обросшими и лохматыми. Преподавательница будто только явилась из столетней консервации и даже не успела расчесаться. Темное подкрученное каре, пристальный взгляд через стекла очков и белая блуза с пышным волнистым воротником, заправленная в юбку-карандаш: казалось, что хрупкая и низкая миссис Плом подражала своей первой учительнице. Материал, который она преподавала, ощущался чуть свежее, чем ее амплуа.

А потом один паренек сломал о доску мел, и кусочек укатился под учительский стол.

– Ох, покойник зайдет в гости, – произнесла миссис Плом, и никто не обратил на это внимания, в то время как Мелисса сморщилась от недоумения.

Девушка незаметно разблокировала телефон, вбила в поисковой строке: «примета покойник придет в гости мел», но сеть все также была недоступна. Подняв глаза от звука наигранного першения, Мелисса увидела на себе взгляд миссис Плом, полный такого же дикого недоумения, какое было несколько мгновений назад на ее собственном лице.

Одноклассники стали оборачиваться, а Мелисса медленно убрала телефон в карман.

– В школе принято учиться, а не звонить, не так ли?

– Извините, – Мелисса сжала губы, в мыслях возразив учительнице, что телефон уже давно не только для звонков. Незаметно для себя она стала сползать под парту от строгого взгляда.

Мелисса зыркнула в сторону Джули-Лу. Та невозмутимо наблюдала, подперев ладонью подбородок.

– Городская девчонка решила позвонить в Дом.

Фраза белокурого парня вызвала среди учеников непонятный для Мелиссы смех. Только Джули-Лу закатила глаза, повернувшись обратно. Парень сидел совсем рядом, в соседнем ряду, на парту ближе к доске. Озорные голубые глаза-прожекторы впились в Мелиссу. Очень яркие глаза. Понять бы еще, в чем заключалась шутка.

Следующей шла литература. Учительница несла сексистскую чушь, актуальность которой была под вопросом еще в прошлом веке. Пожилая женщина была очень мила, почти сюсюкала с новенькой, разрываясь от интереса. Полная, с крупным носом, седым высоким начесом и шаркающей походкой, миссис Окс почти не отходила от парты Мелиссы. Девушка старалась молчать в тряпочку, логично полагая, что, если начнет умничать, ее заклюют. С такими консервативными взглядами спорить не о чем. Мелисса просто кивала и улыбалась. Только подпрыгивающие брови выдавали в ней несогласие с тем, что блаженно лепетала миссис Окс. К счастью, вскоре она устала стоять, вернувшись за свой стол.

Мелисса стала наблюдать за блондином. Из-за высокого роста угловатые колени упирались в низкую парту, а ступни пролезали под стол спереди. По всей вероятности, его литература нисколько не интересовала. Он постоянно шептался с рыжим другом и играл с канцелярией, ловко вращая между пальцев с разбитыми костяшками карандаш. Это зрелище увлекало Мелиссу сильнее любых сентенций миссис Окс.

Юноша словно почувствовал, что его изучают, и обернулся с лукавым прищуром. Мелисса опустила глаза и услышала шепот:

– Соблазняешь меня, новенькая?

Мелисса тут же отдернула руку от кудрявой пряди, которую по привычке наматывала на палец, и резко перестала увлеченно кусать сухие губы. Ребята с соседних парт оглянулись на нее, хихикая. Второй раз за день этот обломок телевышки подшучивал над ней.

«Если этот дурачок – ваш местный шутник, то все очень плохо», – думала Мелисса.

Реакция его весьма позабавила. Голубые глаза пытались снова поймать взгляд Мелиссы, но она упорно пялилась в окно, подперев рукой щеку. Впрочем, это не остудило пыл парня. Он вошел в раж: стал постоянно отвлекать своего друга и смеяться. Их поведение выходило за рамки приличия, а потом и равновесия – блондин вдруг загоготал в полный голос и, откинувшись на стуле, чуть не упал.

– Так, все, довольно! – взревела миссис Окс, за долю секунды обратившись из божьего одуванчика в тюремного надсмотрщика, и, брызжа слюной, понеслась к его парте. – За последние несколько дней ты уже третий раз срываешь мне урок! Недоумок ты чертов! Бестолочь! Из тебя ничего путного не вырастет! Будешь мусор на свалках разбирать! Можешь прямо сейчас выходить и начинать!

Парень беззвучно трясся от смеха и не мог остановиться, словно ничего не слышал. Учительница резко вцепилась крючковатыми пальцами в его ухо и поволокла к двери. Мелисса вжала голову в плечи от грохота упавшего стула и скрежета парты по паркету.

– Глухой? Сказала – пошел вон из класса! Будешь драить школу неделю, хоть какая-то польза будет.

Сцена врезалась в сознание Мелиссы, как машина на краш-тесте, но жирным зарубком оказалась реакция юноши:

– Что ж вы меня перед новенькой так подставляете-то, миссис Окс! – и веселый взгляд.

Дверь захлопнулась.

– Ты будешь помогать ему! – яростно ткнула пальцем в рыжего женщина. – Ох, де Лордесы, бестолочи. Брали бы пример со старшего брата.

Ухмылка юноши не выходила из головы Мелиссы. Она прикрыла ладонью лицо, чтобы скрыть шокированный взгляд. Парень не в себе? Или тут такое часто случается? Оставалось надеяться, что горох и розги в Миднайт Хилле больше не в ходу.

Зазвонил колокол. Мелисса не ходила в церковь, поэтому непривычный звон словно омыл легкие. Пришло время идти на обед в столовую. Прохладными пальцами она схватила ручку рюкзака и поспешила за старостой. Та одобрительно кивнула и уступила место по правую руку, твердым жестом остановив Бетт. Черные глаза наполнились недоумением, а затем и враждебностью. Когда все вышли из класса, Бетт грубо влезла между подругами, вынудив Клэр поспевать слегка позади, ведь школьный коридор был слишком тесным для четверых. Мелисса вовсе не хотела рушить чьи-то отношения, но спокойствие и уверенность, излучаемые Джули-Лу, внушали, что все ровно так, как надо.

От событий дня у Мелиссы немного крутило живот. Без преувеличения каждый ученик останавливал на ней взгляд. Она была без формы. Словно пятно от кетчупа на парадной белой рубашке. Или… кристально белый клочок на форме шахтера. Сравнение более уместное, ведь откуда взялся кетчуп на рубашке – хотя бы можно объяснить.

За дверями в столовую располагался светлый просторный зал с высокими сводчатыми потолками и узкими окнами. Справа вдоль стены тянулась очередь из голодных школьников с подносами. Белые столы и стулья на тонких ножках, беспорядочно расставленные по столовой, то и дело скрипели от трения по плиточному полу. В плотном облаке запахов выбивался пряный аромат томатного соуса.

– Кто это?

– Смотри, она без формы.

– Я ее раньше не видел.

Шепоты навязчивыми помехами звучали в ушах Мелиссы. Неужели появление нового человека в этой школе считается таким ярким событием? В Нью-Дарши даже не все одноклассники обратили бы внимание на нового ученика.

Эмоции отдавались спазмами в животе все сильнее. Немного подташнивало. Столик, негласно закрепленный за компанией Джули-Лу, стоял у стены рядом с выходом. Бетт села напротив Мелиссы, изрядно испортив аппетит своим сверлящим взглядом. Мелисса рассматривала макароны с томатным соусом и миску с салатом, ингредиенты в котором были крупно нарезаны, будто повар с завязанными глазами махал над овощами топором. Она пыталась крутить вилку между пальцев, пока девушки обсуждали домашнее задание на следующий урок. Судя по всему, только Джули-Лу подошла к его выполнению ответственно. Мелисса изучала окружение, нехотя поднося еду ко рту. За столиком в дальнем углу белела знакомая макушка. Рядом с ней рыжела другая. А с ними за столом лицом к девочкам сидел еще один парень – фарфоровая кожа бледнела на фоне длинных черных волос, а взгляд был направлен точно на Мелиссу.