Kitabı oku: «Регресс», sayfa 4
Мало-помалу я стал различать контуры предметов. Продолжая, с непривычки щуриться от разъедающего глаза едкого запаха гнили, я огляделся вокруг. Едва ли не смыкающиеся друг с другом углы зданий, смутные очертания образуемых ими тесных улиц, толстые полуразрушенные стены проходов уходили куда-то далеко ввысь. Чернеющие прямоугольники оставшихся от какой-то прежней жизни дверных проёмов, торчащая из стен металлическая арматура, старая дымящаяся тепловая труба…Это место мало походило на тот Мидлтаун, который я видел этой ночью на экране.
Я сделал шаг, что-то зашелестело под моей ногой. Я наклонился, чтобы внимательнее рассмотреть… Я был изумлён! Внизу был не асфальт, не тротуар. Всё пространство под моими ногами сплошь усыпано мусором. Покрытие улицы было не чем иным, как толстым слоем неизвестно откуда взявшегося здесь хлама. Гниющие отходы, разодранный целлофан, куски ржавого железа, разломанная мебель, разбитое стекло, раскрошившееся кирпичи, старые газеты, пустые банки, бутылки, доски, тряпьё – всё это одним толстым, многометровым слоем устилало землю. Этот мусор и был причиной той удручающей вони, которая раздражала мои лёгкие, забивала нос. Где же оказался я?..
Рой надоедливых насекомых кружился вокруг. Их монотонное жужжание, раздавалось отовсюду. Недовольно прихлопнул я муху, севшую на мой рукав.
Грязь, темнота… Я ступил ещё один шаг и споткнулся о собственную сумку. Вывороченная, она валялась прямо передо мной. Нащупав её в темноте, я к своему удивлению обнаружил, что тут же раскиданы и остальные мои вещи. Рядом с сумкой глянцевым прямоугольником чернел планшет, а среди прочего мусора валялись плеер и навигатор. Мне пришлось вытащить из грязи выкинутый моим грабителем джемпер Майка. Было холодно, подавив отвращение, я натянул перепачканный джемпер на себя. Кое-как я собрал своё добро. Оставалось только удивляться странному «ограблению». Почему преступник ничего не взял?..
Я стоял на месте, прислушиваясь к тому, что происходит вокруг. Только странный гул, идущий откуда-то сверху, удалось различить мне в тишине. Казалось, это место было безлюдно. Я достал навигатор, я хотел выяснить, куда же попал. Вместо того чтобы, как положено, загрузить карту, навигатор при включении задумался, выдал ошибку и тут же погас. Я удивился, потряс навигатор, повертел в руке и включил его снова. Я подумал, что при падении устройство могло повредиться. Во второй раз мне удалось прочитать то сообщение, которое показал мне экран. На нём было написано невероятное: «Местоположение не может быть определено». Это было невиданно! Как такое могло произойти?.. Впервые мой навигатор дал такой сбой. Я достал планшет. Запустив соответствующую программу, через пару минут я с ужасом прочитал на нём: «Нет сигнала». Это было немыслимо! Два устройства не могли сломаться одновременно. Их поведение означало только одно – связи с привычным для меня миром в этом месте нет. Я решил, что надо выбираться наверх. Повернувшись к лифту, я попытался нащупать кнопку вызова, но мои руки натыкались только лишь на облупленные кирпичи старых стен. Ещё недостаточно хорошо ориентируясь в темноте, я обследовал их снова и снова. Однако, все мои попытки, все отчаянные старания были тщетны, заветной кнопки вызова рядом с лифтом я не находил. Её не было, ни сенсорной, ни механической, ни динамика голосовой… Я испугался…
Вновь кинулся я обшаривать всё вокруг. Мне надо было вернуться наверх, мне обязательно надо было вырваться отсюда. Всё было безуспешно. Вызвать лифт я не мог…
Меня охватила настоящая паника. Я стучался в закрытые двери лифта, ворошил руками мусор, бил кирпичи крошащихся стен… Кнопки не было нигде. Казалось, я оказался там, откуда вернуться невозможно. Куда я попал?..
Я ненавидел Майка. Всем сердцем, всей душой… Это он был виноват во всём. Он вовлёк меня в эту нелепую авантюру. Это он, отправил меня чёрт знает куда. Достав свой коммуникатор, я попытался набрать его номер. Вместо привычного гудка я услышал сухое сообщение: «Нет связи». Куда же меня занесло?..
Это место не было обозначено на карте, сюда не проникали сигналы антенн, отсюда нельзя было вернуться домой… В бессилии я, обдирая перепачканный джемпер о растрескавшиеся от времени острые выступы старых стен, сполз вниз. Сев в грязь, прямо на груду мусора перед лифтом, я обхватил голову руками. Мне хотелось зарыдать. Где же оказался я?..
Шальная мысль позвать кого-нибудь на помощь пронеслась в моей голове. И тут неожиданно я увидел свет. Еле различимым жёлтым отблеском прополз он по одной из стен. Через пару секунд он блеснул искрой в узком проёме. Я решил направиться туда.
Не зная, что ждёт меня впереди, боязливо озираясь по сторонам, спотыкаясь о разбросанный мусор, прижимаясь к стенам, я стал пробираться вперёд. Освещённый тусклым светом проход вывел меня к огню. Здесь я увидел то, что заставило меня тут же отпрянуть назад. В образованном каменном тупике, рядом с разложенным из какой-то ветоши костром бродили странные существа. Я пригляделся. Ни один учебник, ни одна энциклопедия, насколько я мог помнить, не описывали этот вид. Ни на одной фотографии я не встречал изображения этих… Один из них повернулся ко мне, тусклый свет костра осветил его морду. Да это же был человек! Передо мной были люди, один за другим они поворачивали ко мне свои лица. Но что же с ними всеми произошло!? Их облик, движения, жесты… Во всём они походили на животных, «нелюди» – тут же окрестил их я. Обмотанные рваным тряпьём, сгорбленные, заросшие, грязные, неспешно ковырялись они в рассыпанном под их ногами хламе. Каждый из них, сопровождаемый роем мух, был занят своим делом. Методично перебирая зловонный мусор, время от времени каждый из них отправлял что-нибудь из найденных отходов в рот. Глядя на них, меня стошнило. Прямо тут, на тот же мусор, в котором минутой позже уже копались чьи-то скрюченные, покрытые язвами руки. Это были «нелюди». Кто-то из них схватил меня за рукав.
– Не шмаляйте, пустой он, – захрипел знакомый уже мне голос.
Это был тот самый странный грабитель, который обшарил мои карманы при выходе из лифта. Теперь при свете костра я мог разглядеть его. Горбатый, лохматый, неопределённого возраста, он, даже не повернулся ко мне. Подобно остальным копался он в раскиданном под ногами хламе. Отмахиваясь от жужжащих над ним назойливых насекомых, «Вкушнятенка, вкушнятенка…» – пришлёпывая губами, приговаривал он.
Впившиеся в мой рукав руки, отпустили меня.
Не будучи уверенным в том, смогу ли я найти хоть кого-нибудь ещё здесь, в этом заброшенном месте, я, подавив собственное отвращение, решил обратиться к этим, лишь отдалённо напоминающим людей, существам.
– Подскажите, пожалуйста, как мне пройти на вокзал 2-2В? – спросил я.
Десяток удивлённых глаз тут же уставились на меня. Через пару секунд, сбросив с себя оцепенение, нелюди… смеялись. Их резкие, болезненные всхлипывания были похожи скорее на зловещие завывания, нежели на смех. Их рты расплывались в безобразных, беззубых улыбках. Кем я был для них? Представителем другого мира? Упавшим сверху богом? А может, быть просто нелепым, заблудшим сюда по ошибке существом?..
Я не знал, как с ними себя вести. Смех не прекращался. Переминаясь с ноги на ногу, я продолжал ожидать хоть сколько-нибудь разумной реакции нелюдей на мои слова, когда услышал вверху странный шум. Где-то высоко надо мной что-то зашелестело, зашуршало, покатилось вниз. В испуге я поднял взгляд. Лавина мусора обрушилась на меня из темноты. Я был изумлён! Мне на голову сыпались отходы, те самые отбросы, которые устилали тут всю землю. Кто мог придумать такое? Груды мусора падали вниз. Уворачиваясь от них, я поспешил укрыться в полуразрушенном проёме. Это было невероятно! Я всё понял! Город, тот сверкающий, чистый город, который находился наверху, не утруждал себя переработкой отходов. Все они отвратительной единой массой просто сбрасывались вниз. Где я очутился? Где оказался я? Килограммы, тонны мусора нескончаемым потоком сыпались, сыпались, сыпались… При виде новых отбросов нелюди заметно оживились.
– Давай ещё, ещё давай…, – подняв голову вверх, махали руками они.
Мусор продолжал падать и падать.
Грязными отходами валился он прямо на головы нелюдей, которые, ничуть не боясь быть испачканными или ушибленными, радостно принялись ковыряться в очередном свалившемся на них старье.
Я вынужден был созерцать представившуюся моим глазам эту удручающую картину. Куда я попал?..
Наконец сброс мусора прекратился. Только оживлённый хруст нелюдей, перебирающих новые отходы нарушал теперь тишину. Я выбрался из своего убежища. Больше всего на свете, мне хотелось сейчас покинуть это место.
– Расскажите, как мне вызвать лифт? – обратился к нелюдям я.
Никто на мой вопрос внимания не обратил.
– Где я? Куда я попал? Это Мидлтаун? – попытался добиться я хоть одного вразумительного ответа.
– До Мидлтауна это там… этажей триста, – отзывался один из них, указав рукой наверх.
Триста!!!.. Триста…
– А это тогда что? Как называется это место? – стал теребить я каждого из них.
– Индианаполис, – прохрипел кто-то.
Индианаполис!!!.. Я не верил своим ушам. Индианаполис! Эти нелюди считали, что живут со мной в одном городе. Они тоже были гражданами Индианаполиса? Нет, этого не могло быть. Передо мной был совершенно иной, незнакомый мне город. Грязный, пустынный…
– Какой это уровень? Где мы? – взволнованно стал я теребить каждого из них. – Это Даунтаун?
В ответ я только снова услышал их отвратительный, похожий на скрежет, смех.
– Это «Низ» …, – довольно улыбаясь наконец произнёс один из них.
– Что значит низ? Я и так знаю, что внизу. Какой это уровень? Где сейчас находитесь все вы? – всё больше раздражаясь от бессмысленного разговора, закричал я.
– В самом низу…, – получил я ответ, продемонстрированный мне для наглядности повёрнутым вниз пальцем.
Я всё понял. Я был ниже Даунтауна, в самом основании города. Те чёрные, полуразрушенные своды, которые окружали сейчас меня, были фундаментом, началом тех зданий, которые, проходя через Даунтаун, Мидлтаун, заканчивались изящными остроконечными шпилями верхних этажей. Мой уровень, наш прекрасный, сверкающий Аптаун опирался на эти грязные, обветшалые кирпичные стены. Здесь был низ, самый низ.
Я ошибся, когда, нажав красную треугольную кнопку в лифте, решил, что попаду в Мидлтаун. Лифт, к которому меня привёз Майк, соединял собою не два соседних уровня, как я думал, а все этажи. Его шахта пронизывала весь Индианаполис и заканчивалась в самом низу. Я готов был рвать волосы у себя на голове. Я совершил оплошность, но мне в голову не могло прийти, что вот так просто из Аптауна можно без всяких пересадок оказаться на самом нижнем этаже. Я надеялся оказаться в Мидлтауне, а тут… Я даже не подозревал, что у города есть «Низ». Что это – «низ»? О нём не рассказывали книги, Майк не предупреждал меня о нём. Даунтаун, задымленный, перенаселённый Даунтаун, считался у нас самым нижним уровнем. Ниже него, как я думал, нет ничего. Я поднял глаза вверх. Там была темнота. Находящиеся выше, по меньшей мере, шестьсот этажей, полностью закрывали собой солнечный свет.
Мне надо было срочно выбираться отсюда.
– Как вызвать лифт? – повторил я свой вопрос.
– А никак, – ответил мне самый шустрый из нелюдей, который уже пытался расстегнуть мою сумку. – У тебя еды нет? А спички? Спички есть?
– Ничего у меня нет, отвяжись… – отмахивался я от противного существа. – Скажи лучше, что это значит – «никак».
– А то и значит… что никак…, – включился в разговор, кашляющий старик.
Я не понял.
– Как же вы выбираетесь наверх? – недоумевал я.
– А никак, – снова мне ответил шустрый проныра, уже запуская руку в мой карман.
– Да ты что, других слов не знаешь, что ли? Что значит «никак»? – оттолкнул я моего очередного грабителя, вырывая у него из рук свой планшет.
– Это чё? – спросил он. – Показывая мне оставшийся в его руках навигатор.
– Отдай, – сказал я, выдрав навигатор из его рук.
Я понял, почему ни мой электронный планшет, ни коммуникатор, ни прочие гаджеты не вызвали интереса у первого, обработавшего меня вора. Здесь, в отсутствие электричества, без возможности выйти в сеть, ценность этих вещей была равна нулю. В мусоре нелюди искали то, что могло утолить их голод и согреть. Тусклое пламя костра уныло освещало уровень, преданный забвению, фигуры его немногочисленных обитателей, уродливые лица их. Мне стало жутко.
– Послушай, как мне выбраться наверх? – спросил я, схватив за шиворот первого попавшегося мне под руку низкорослого нелюдя. Тот посмотрел на меня удивлённым взглядом наивных глаз. Я понял, это был ребёнок. Ещё несформировавшийся подросток, закутанный в драное тряпье, с ободранными до крови руками испуганно смотрел на меня.
– Отпустите меня, отпустите меня… Не надо бить… Не бейте меня… Лифт когда-нибудь спустится… – залепетал он.
– Как это когда-нибудь? Когда? – заорал я на мальчишку.
Тот сник.
– Лифт откроется, когда кто-нибудь захочет спуститься сюда сверху…, – ответил мне мой первый грабитель, освобождая от моей хватки перепуганного парня.
Я понял, тут все были сумасшедшими! И этот угрюмый защитник, и мальчишка, и недавний вор… Ну кто? Кто захочет спуститься сюда, в этот мир отбросов, вони и грязи?! Я был обречён.
– Хорошо, – решился я выведать тайну лифта по-другому. – Как вызвали лифт те трое, которые выкинули из него меня?
Мои нелюди всполошились. «Куп в лифте… Они поднялись…» – зашелестело их невнятное бормотание.
Бросив меня, нелюди кинулись туда, откуда я пришёл. Я поспешил за ними. Когда я прибежал, нелюди уже расположились возле дверей лифта. Пытаясь обустроиться получше, они снова принялись копаться в раскиданном мусоре.
– Чего вы делаете? Объясните в чём дело? Да расскажите же… – приставал я к ним.
Нелюди, не обращая на меня никакого внимания, сложив из мусора костёр, бережно достали откуда-то спичку и подожгли её.
Сев возле костра, они уставились на двери лифта.
– Что происходит? – снова начал я трясти их замотанные в рванье фигуры.
– Куп должен скоро спуститься… – проговорил один из них.
Пока мы ждали лифт, кашляющий старик поведал мне о том, что все они, те, которые теперь лишь отдалённо напоминают людей, жили когда-то наверху. Кому-то из них посчастливилось родиться в Мидлтауне, большинство же были некогда представителями того многочисленного класса рабочих, которые изо дня в день просыпаются с первым гудком смены, спешат на работу, весь день не отходят от станков, а засыпают, падая от усталости после восемнадцатичасового рабочего дня чтобы на утро открыть глаза во всё той же промышленной зоне. Все они когда-то трудились и жили подобно многим, но потом… Кто-то совершил преступление, кто-то бросил работу, кого-то, якобы по ошибке, заблокировала вездесущая Система. Таким образом, каждый из них был вынужден спуститься вниз. Это была заброшенная территория, дно города. Здесь не было никакого контроля, но вместе с этим не было и электричества, воды, в зданиях давно никто не жил. Многократно достраиваемые, наскоро укреплённые стены были призваны выполнять теперь всего лишь одну функцию – нести на себе город, растущий ввысь. Это был низ, самый низ мегаполиса и общества. От старика я узнал, что таких, как они много. Только на первый взгляд эта часть города казалась безлюдной. На самом деле здесь собралось уже изрядное количество тех, кого отвергли верхние этажи. Неудачники, преступники… Даже в Даунтауне они были не нужны. Все они жили теперь в зоне без правил, на куче мусора, выживая в условиях, где никто за ними не следит. Общество предпочло отказаться от них, заблокировав им любую возможность подняться наверх. Вызвать лифт, как все прочие жители Индианаполиса, они не могли. Желая обезопасить себя от нежелательных своих членов, город вверху исключил для этих людей возможность покинуть «низ». Чтобы в поисках лучшей пищи, одежды, а главное спичек, подняться наверх, им приходилось дожидаться того момента, когда с очередным обречённым или какой-нибудь преступной шайкой, совершившей набег на Даунтаун, лифт опуститься сам. Тем, кто сидел сейчас рядом со мной, доступ наверх был запрещён. Сканируя отпечатки их пальцев, рисунок сетчатки глаз, лифт отказывался впускать их на верхние этажи. Шайка же Купа – того самого оборванца с двумя другими, выкинувшие меня из лифта – имела в своём распоряжении целый набор «ключей». Части тел тех, кто не был заблокирован, служил пропуском наверх. Это было отвратительно!.. На непрошенных гостей с «Низа» на других уровнях велась настоящая охота. Их отлавливали и ссылали снова в «Низ». Пребывание внизу было самым страшным наказанием и кошмаром. Превращаясь в нелюдей, все кто оказался здесь влачили жалкое существование и окончательно опускались. Рыская в поисках пропитания, ковыряясь в ссыпающихся сверху отходах, мучительно болея, они умирали вдали от солнечного света, свежего воздуха и отвергшего их общества людей. Кому-то повезло ещё меньше… Кое-кто из нелюдей никогда не видел верхних этажей. Так подёргивающийся от пробивающих его судорог мальчишка, всё это время внимательно слушавший рассказ старика, а теперь залезший по полуразрушенной стене наверх, расковыряв тепловую обшивку одной из многочисленных труб и пьющий из неё вытекающую по капле ржавую воду, родился уже здесь, внизу. Глядя на его когтистые пальцы, расширенные от недостатка света зрачки глаз, серого цвета кожу, мне стало жутко…
Задыхаясь от кашля, старик объяснил мне, что все они, находящиеся сейчас у лифта, ожидают возвращения шайки Купа – разбойника, совершающегося набеги на Даунтаун. Мои нелюди надеялись отнять у них часть наворованного вверху добра. Им нужны были спички, которые на свалке найти было практически невозможно, без них, жители низа лишались и света, и тепла. У меня же появилась надежда дождаться лифта. Мне нужно было убираться отсюда… Наверх… Куда угодно, но только наверх!
– Сколько ещё придётся ждать? – спросил я.
Вместо ответа все бродяги, как один, закатили на своих руках лохмотья и посмотрели каждый на свои часы. Я был поражён. Изъеденные язвами запястья каждого из бедолаг были сплошь унизаны дорогими позолоченными механическими часами. Эти устройства, не требующие элементов питания, были тем предметом роскоши, выудив который в мусоре местные оборванцы могли пользоваться в быту. Как ни странно, даже самые модные и дорогие вещи рано или поздно оказывались на свалке, а значит, неизбежно попадали сюда, вниз. Тут уже они имели совершенно иную ценность. Всё, что было не пригодно для еды и не способно было подарить тепло оставалось гнить. Однако часы… Похоже, оборванцем нравились эти сверкающие в темноте побрякушки.
– Если их заловят, то скоро не жди… – сказал кто-то.
Это было ужасно! Я хотел быстрее вернуться наверх.
Тоскливо вглядываясь в темноту, я подумал о том, что не прошло и суток с тех пор, как я лишился своей привычной жизни. Только вчера я ещё был уважаемым семейным человеком, авторитетным, перспективным учёным, живущим в самом престижном районе Аптауна, а теперь вот… я коротаю время в компании странных, отвергнутых обществом существ. Их манеры были ужасны, лица – безобразны. Как разительно отличались они от ухоженных, вечно молодых физиономий аптаунцев, к которым я так привык. Теперь меня окружали перекошенные, изуродованные болезнями, саркастические гримасы. Казалось, природа пошутила над нелюдями. Эх, Эльза, Эльза… Своей смертью ты отомстила мне за все свои недовольства. Что же ты сделала со мной?
Я заметил, что бродяги встрепенулись. Их уши, привыкшие к гулу расположенного над ними города, видимо, почувствовали посторонний шум. Повинуясь всеобщему оживлению, я перебрался ближе к лифту и приготовился. Мои соседи не ошиблись. Скоро и я услышал доносящийся из шахты звук. Через минуту звякнув, двери лифта открылись. Я ликовал!..
Трое бродяг выбирались из лифта, таща за собою мешки с награбленным добром. Тут же на них накинулись мои знакомые. В их руках заблестели заточенные куски железа, ножи. С яростными криками бросились они на налётчиков, принимаясь на ходу вспарывать плотную ткань мешков. Завязалась драка. Я, откинутый кем-то в сторону, оказался далеко от лифта, а между тем он уже опустел. Что было сил, увязая ногами в раскиданном хламе, я побежал к заветным дверям. Лифт не будет долго ждать. Я понимал, что пройдёт положенное время, и его двери захлопнутся, обрезав мне тем самым единственную возможность попасть наверх. Под шум, гам, пролившуюся в потасовке кровь, я влетел в кабину и без разбора нажал первую попавшуюся под руки кнопку, двери закрылись. Я был внутри. Успел! Теперь можно было вздохнуть спокойно. Я выбрался. Там, за дверьми остался неведомый, чуждый мне мир. Сейчас до меня долетали лишь жалкие его отголоски. Крики, удары, вой. Для меня всё теперь было позади. Между тем, лифт не двигался. Подняв глаза, я увидел на одной из его стенок яркое табло. «Пройдите регистрацию, посмотрите в камеру» – было написано красным на нём. Рядом с экраном я разглядел чёрный глазок. Хорошо знакомое мне сканирующее устройство ждало моих действий. Поспешно подойдя ближе, с волнением посмотрел я в него. Прибор зашелестел, следующим приказанием было приложить к глазку камеры мой палец. Появившаяся вслед за этим надпись: «Регистрация пройдена», заставила меня с облегчением вздохнуть. Лифт послушно двинулся наверх. Сама процедура, которую мне только что пришлось пройти, несколько обескуражила меня. Это потом, когда все мои приключения закончились, я узнал, что она обязательна для всех, кто поднимается снизу наверх. Позже Майк поведал мне все тонкости работы Системы. Слежение на разных уровнях города велось по-разному…
Фешенебельный, дорогостоящий Аптаун, с гладкими стенами сверкающих зданий, с лентами многоярусных магистралей, морем огней, был сплошь напичкан следящей техникой. Миниатюрные камеры, сенсорные датчики, сканеры… Казалось, весь воздух Аптауна был пропитан невидимой глазу сеткой следящих лучей. Кроме того, слежка велась через все персональные электронные устройства. Данные с компьютеров считывались, были известные все запросы, посылаемые в сеть. Незримо Система делала жизнь каждого аптаунца абсолютно прозрачной. Мы не замечали работу Системы, но она во всём контролировала нас. Каждый человек в Аптауне, находясь на работе, на улице и даже дома, не зная всех тонкостей, не вдаваясь в детали, знал, что Система не дремлет и наблюдает за ним. Привычка бояться развивалась годами. Первым часом в школах у нас шёл урок «О работе Системы». Мы изучали правила, которые нельзя было нарушать. Находиться в Аптауне было престижно, находиться в Аптауне было сложно. Это был уровень, на котором невозможно было что-то скрыть.
В Мидлтауне – среднем уровне города – всё было значительно проще. Этой зоне не досталось дорогостоящих следящих устройств. Простейших сканеров и допотопных камер на улицах, как считалось, было вполне достаточно для того, чтобы контролировать жизнь средних этажей. Порядка здесь было меньше, но зато и содержание Системы слежения на этом уровне обходилось недорого.
В Даунтауне же дело обстояло ещё хуже. Здесь забота о регистрации в Системе возлагалась на плечи самих горожан. Контрольные пункты фабрик и заводов, оснащённые простейшими сканерами, каждый день фиксировала людской поток. Каждый был обязан «отметиться», отсутствие данных о человеке в течение трёх дней означало автоматическую его блокировку Системой. Перед таким уже не могла открыться ни одна дверь. Он лишался крова, работы, еды. Его начинали опасаться люди, зная, что скоро от него ждать вымогательств и краж. Автоматически он становился изгоем, которому оставался только один выход – опускаться дальше вниз. даунтаунцы хорошо знали о том, что ждёт их там, в основании города, многочисленные бандиты, прорываясь к ним из того мира были красноречивым доказательством того, что хуже, чем оказаться внизу ничего нет. Поэтому-то и спешили каждый день толпы даунтаунцев на рабочие места, поэтому-то и толкались в жутких очередях. Пихаясь, беспрестанно ругаясь друг на друга, они проходили процедуру принудительной регистрации. А там, за стенами заводов уже новый контроль… Камеры слежения зорко наблюдали за качеством выполняемых в этих стенах работ.
Так действовала Система. Подобно гигантскому осьминогу, опутывала она и держала под контролем весь город. Только вот щупальца её проникали вглубь не всегда. Так если в Аптауне была заметна любая оплошность, то в Даунтауне даже тяжёлые преступления могли не фиксироваться. даунтаунцам ничего не оставалось, как устанавливать собственные порядки на своих этажах. Драки и расправы были здесь нормой. Доступ же на верхние этажи им был автоматически закрыт. Так жители верхних этажей отгородились от преступного, чуждого им мира. Всё это я узнал уже позже… А сейчас, я ехал в лифте, надеясь попасть из «Низа» наверх.
Проехав совсем немного, лифт остановился. Насторожившись, вспомнив своё недавнее неприятное приключение и не желая быть снова выдворенным раньше времени из лифта, я прижался к стене, противоположной дверям. Звякнув, те открылись, и тут же на меня хлынул поток людей. Бедно одетые, дурно пахнущие, с огромными тюками за спинами и в руках, они толкались, пытаясь всеми силами втиснуться в маленькую для такого их количества кабину.
– Потеснись! – орали с задних рядов.
– Куда лезешь? Сломаешь! – кричал кто-то.
Распластавшись, вдавленной чьей-то спиной в стену лифта, я наблюдал, как толкаясь и отпихивая друг друга, грубо ругаясь, люди протискивались к регистрационному окну. Поспешно прикладывая к заветному глазку сканера свои огрубевшие пальцы, они торопились попасть наверх. Кем были все они?..
По их изрезанными глубокими морщинами, узколобым, бурого цвета лицам я догадался, что все эти люди являются жителями Даунтауна. Росшие без солнца, в гари коптящих заводских труб, все они были низкого роста, неказисты, сутулы. Угрюмо смотрели они друг на друга исподлобья неясным взглядом своих замутнённых глаз. Понемногу я начал догадываться, как попал сюда. Видимо, в неразберихе завязавшийся внизу драки я нажал кнопку с указанием именно этого, находящегося в Даунтауне этажа. Сдавленный массой навалившихся на меня тел, лишённый сейчас возможности шевелиться, «Что же будет дальше?» – думал я. Отчаянно бранясь, хлынувшие в лифт люди проходили регистрацию.
– Убирайся! Ослеп? Места уже нет! – кричал кто-то, ногами выпихивая такого же, как и он сам щуплого даунтаунца из лифта.
– Сам убирайся! Нам надо наверх! – орала в ответ крупная женщина, наваливаясь из последних рядов.
Вытолкнув тех, кто, по их мнению, мешал закрыться дверям, утихнув, распихав под ногами свои тюки, люди Даунтауна тронулись наверх.
Не проехав и сотни этажей, лифт остановился. Предупреждающая надпись на информационном табло сообщила, что начинается новый уровень – Мидлтаун. Я облегчённо вздохнул, скоро я попаду туда, где должен был оказаться ещё много часов назад, однако лифт дальше двигаться не хотел. Зависнув между Даунтауном и Мидлтауном, он сообщил, что среди пассажиров есть двое, кому запрещён доступ наверх. Двери открылись, призывая нарушителей выйти из лифта. Толпа зашумела.
– Гады, кто сел из заблокированных?
– Какая сволочь не знает, что ей нельзя наверх.
– Да что же это такое, вниз спускаемся – стоим, вверх поднимаемся – стоим… – зашумела толпа.
– Выходите сами… Не то хуже будет… – сжал кулаки парень с помятым красным лицом.
Однако покидать добровольно лифт никто не собирался. Видимо, каждый из присутствующих считал, что именно ему вход наверх открыт. Между тем табло высветило новую надпись: «Пройдите регистрацию».
– Ну вот дождались, теперь всё заново…, – заныл кто-то.
– Убью того, из-за кого мы тут стоим…
– У меня там бизнес наверху, а я тут… из-за вас! – возмущался чей-то голос.
– Да какой там у вас бизнес, – язвил другой. – Знаем мы вас, на улице людей облапошиваете, вот и весь бизнес…
– А у меня сегодня заявку по поводу работы в Аптауне должны рассмотреть, вызвали, наконец очередь дошла…
Люди зашевелились. Толкаясь, один за другим, они стали пробираться к сканирующему глазку. Я невольно оказался втянутым в это движение изрыгающей из себя ругательства людской массы.
– Мало того, что в Мидлтауне заставляют через рамки проходить, так ещё и тут приходиться по десять раз регистрироваться…, – ворчала стоявшая рядом со мной женщина.
Зажатый между бранящихся, толкающихся тел, я приближался заветной камере. Готовясь наряду с жителями Даунтауна пройти унизительную процедуру проверки, я невольно забеспокоился. «А вдруг этот нарушитель, я? А вдруг в Систему уже поступили данные о том, что я убил жену». С ужасом огляделся я вокруг. Злобные, перекошенные от недовольства лица смотрели на меня. Я понял, что наказание придёт сразу же, как только табло сообщит этим даутаунцам о том, что преступник – я. Эта толпа не будет разбираться в деталях, они не пощадят того, из-за кого им пришлось простоять несколько минут.
Подталкиваемый к сканеру напирающими на меня сзади людьми, я оперся в чью-то сутулую спину. До регистрационного глазка оставалось совсем немного… Заглянув через плечо стоявшего передо мной человека, я увидел, как этот незнакомец, опасливо озираясь по сторонам, лихорадочно перебирает доставаемые им из кармана разноцветные стекляшки. Приглядевшись повнимательнее, я замер… Если бы ни зажившие меня между собой чужие тела, я бы наверно сполз вниз. Меня мутило. В стекляшках незнакомца были глаза. В каждой сферической ёмкости, заполненной бесцветным раствором, покоился принадлежащий когда-то живому человеку содержащий сетчатку глаза срез. Из другого кармана незнакомец вытащил связку пальцев. Пронумерованные, они болтались на замусоленной верёвке. Незнакомец приблизился к регистрационному глазку. Поднеся к камере выбранную из десятка прочих стекляшку и приложив после этого к сканеру соответствующий палец, впередистоящий, увидев на табло надпись: «Регистрация пройдена», облегчённо вздохнул. Следующим был я. Никто из тех, кому доступ наверх был запрещён, ещё не был обнаружен… Я замешкался, но в одно мгновение прижатый толпой к стене вынужден был поневоле подставить камере глаз. Высвободив руку, я позволил сканеру снять мой отпечаток. Несколько секунд ожидания заставили моё сердце учащённо биться, «Регистрация пройдена» – выдал наконец-то спасительную надпись экран. Не успел я опомниться, как меня оттолкнули, кто-то другой уже совал в сканер свой палец и подставлял камере глаз. Через минуту я услышал резкий сигнал, табло засветилось красным. Толпа всполошилась. Перед сканером стоял парень. Недоумевающим взглядом он смотрел на показывающий надпись: «Регистрация не пройдена» экран.
