«Тело не врет. Как детские психологические травмы отражаются на нашем здоровье» kitabından alıntılar, sayfa 3

Я воспитаю в тебе лучшее, – вот главный принцип «черной педагогики». – И даже если я тебя бью или мучаю словами, это тебе только на пользу».

Ведь повзрослеть – значит перестать отрицать правду, почувствовать в себе вытесненное страдание, осознать историю, которую тело хранит в эмоциональной форме, интегрировать ее и больше не вытеснять. Удастся ли сохранить связь с родителями – покажут обстоятельства, но то, что должно произойти, – это отказ от болезненной привязанности к интериоризованным  родителям, которую ошибочно называют любовью, но это не любовь. Привязанность состоит из различных компонентов, таких как благодарность, сочувств

Проповедуемая мораль гласит, что человек не имеет права на собственную жизнь, на чувства и потребности. Наверное, в интернете вряд ли можно найти что-то другое, потому что там не отражено ничего, кроме нашего менталитета, хранимого и передаваемого тысячелетиями: почитай своих родителей, чтобы жить долго.

Этот пример показывает отношение всего населения мира к жестокому обращению с детьми, которое мягко называют нежелательным поведением родителей. Якобы у них наилучшие намерения, но они не справляются с воспитанием. Все в один голос твердят, что безработица или переутомление заставляют отца размахивать кулаками, а напряженными отношениями в браке объясняют то, что матери ломают вешалки о своих детей. Столь абсурдные причины – плоды нашей морали, которая всегда была на стороне взрослых и против ре

Действительно, как было бы хорошо, если бы можно было честно поговорить с родителями. То, что они в конечном счете сделают, нам неведомо, но это будет шанс для нас, наших детей и не в последнюю очередь для нашего организма, который и привел нас к правде. Способности организма выводить на верный путь я постоянно удивляюсь.

Также они не поняли, что за пристрастием Достоевского к игре в рулетку скрывались поиски милостивой судьбы. Жена хоть и помогла ему избавиться от зависимости, но не смогла стать для супруга знающей свидетельницей, потому что в то время обвинять в чем-то отца было еще более немыслимо, чем сегодня.

Если бы мы только знали, сколько сил нужно детям, чтобы пережить жестокость и нередко крайний садизм, мы бы смогли внезапно стать оптимистами.

Поскольку этот страх поддерживается не только в нашем обществе, но и во всем мире заповедью о том, что нужно щадить своих родителей, он остается изолированным и недоступным для проработки.

его отвергали и чем хуже с ним обращались в воспитательных целях, тем больше он, став взрослым, будет зависеть от своих родителей или людей, заменяющих их. От них он будет ждать то, что родители недодали ему в самый важный момент. Это нормальная реакция организма, который знает, чего ему недостает, который не может забыть лишений. Оставшаяся пустота должна быть заполнена.

Однажды я начала разговор о четвертой заповеди с вопроса: в чем же состоит любовь к жестоким родителям? Ответы появились очень быстро, без долгих раздумий. Были названы разные чувства: жалость к старым и зачастую больным людям; благодарность за полученную жизнь и за хорошие дни, когда не били; страх показаться плохим человеком; убеждение, что надо прощать родителей за их поступки, иначе нельзя стать взрослым. Завязалась бурная дискуссия, в ходе которой каждое мнение подверглось сомнению.