Kitabı oku: «Соната лунной принцессы», sayfa 8
Хм. Похоже на еще одну городскую легенду. Похоже, ее придумали, чтобы отпугивать нерадивую молодежь. Я точно не поверю в существование мистических сил.
– Откуда? Одна девушка говорила о нем. Элизабет. Знакомое имя? – Зачем-то упомянул имя девушки, быть может, это поможет раскрыть обман, вдруг все эти россказни – обычный блеф, сказочка про белого бычка. А мы тут расшаркиваемся перед первыми встречными.
– Элизабет? – Папаша нахмурился, почесал подбородок и несколько раз многозначительно хмыкнул. – Стюарт, слышал? Этот парень уверяет, что знаком с Элизабет.
– Вы знаете Лиз? – Спросил я у всех, обращаясь при этом к Стюарту, хоть и не знал кто из мужчин тот самый Стюарт.
– Конечно знаю, это моя дочь. – Отозвался один из крепышей, что молча и неподвижно стоял поодаль, как вкопанный. – Она пропала вскоре после уничтожения подземелья, я думал ее убили. – Им оказался седоволосый бородач, более походивший на деда, нежели на отца. Ни малейшего сходства с Лиз тоже не обнаружилось. – Мужчина подошёл чуть ближе.
– Она была в тюрьме, но после – бежала. Теперь она у меня дома. – И зачем я выкладываю все карты на стол? Эх, болтун – находка для шпиона.
– Откуда мне знать, что это не обман? – Крикнул Стюарт, хотя, по-хорошему, реплика должна принадлежать мне. С языка сорвал, засранец.
– А откуда нам знать, что ты действительно отец Элизабет, и вообще – в городе сотни девушек с таким именем.
– Остынь, мы тоже не ангелы. – Папаша выбросил пистолет в нашу сторону и скрестил руки на груди. – Продолжай.
«С чего такая невиданная покладистость». – Подозрительно.
Пришлось мне изрядно потрудиться и объяснить все с самого начала: про Лиз, потерю памяти, про Криса, его побег и перерождение; эксперименты над людьми (последнее – согласен, сболтнул лишнего, но, скажем прямо, окажись черные куртки полицией, нас бы все равно приговорили к смерти только за одно укрывательство беглянки Лиз). Естественно, про карту подземелья, какой-то открытый мир, пусть я и сам не понимал до конца, что же имел Крис в виду, говорить не стал. И без того нашлось множество тем для беседы. Уж и Билли пришел в себя, а мы все общались и общались. Встреча затянулась.
– Поразительно. Людей превращают в ану? – Удивился Папаша, сплевывая (он постоянно плевался, как верблюд).
– А я говорил, что подземные пожиратели появились словно из ниоткуда, как будто живые люди превратились в монстров. – Подтвердил хриплый незнакомец, стоящий дальше всех.
– Значит карту? Хорошо. Будет вам карта. – Главарь черных курток вытащил из-за пазухи свиток. – Вот она, но не обольщайтесь. Теперь это просто мятый кусок бумаги. От города остались только рожки да ножки. Если найдете проход, мы пойдем с вами. Вы же ищите выход во внешний мир? Я догадался…
– Папаша, нет… – Донеслось из толпы. – Откуда мы знаем?..
– Не знаю. – Ответил он. – Но это лучше, чем прятаться в метро всю жизнь. Мне порядком надоело играть в кошки-мышки. Попробуем прорваться в мир, где светит солнце. Я слышал, что прежде люди выходили из Далласа к морю, и поэтому сектор 23 разрушили. С чем черт не шутит.
Хм. Ничего себе. Дело принимало совсем крутой оборот. Теперь нас уже не трое, а как минимум – полтора десятка. Получается целая банда. Если ребята не лгут, то наши шансы на побег несколько повышаются. Будем надеяться, что это так. В противном случае, за нами придут сегодня, в крайнем случае, до полудня.
Я почувствовал на спине неприятный холодок. Стоп. Я ведь ничего не говорил про тайный ход. Почему он решил, что нам нужен именно он? И с чего вдруг этим рослым парням помогать нам? Все шло слишком хорошо и это беспокоило меня больше всего.
– Ты правда не врешь, про мою крошку Лизи? – Не унимался Стюарт. – Она жива? – Непохоже, чтоб он притворялся. Если только он не был профессиональным актером, что вряд ли.
Уж очень убедительным казались мне слова, интонация, мимика: в общем, все идеально. Поверит любой скептик, зуб даю. Но что же не так?..
– Правда-правда… Не волнуйся, на свадьбе погуляем. – Улыбнулся было я.
– На свадьбе? – Переспросил он.
– Да. Мы встречаемся. – Я почувствовал, как щеки запылали. Надеюсь – никто не заметит предательского багрянца. Да и в самом деле, с чего это я? Парень с девушкой встречается, к тому же, мы даже не спали еще.
– Ах ты ж… Маленький негодник. Растопил-таки сердечко малютки. – Расхохотался Стюарт. – Не обижай мою красавицу!
«Что-то он слишком добр и романтичен для подземного скитальца». – Это наводило на тревожные мысли.
– Обещаю любить и оберегать. – Кротко ответил я, стараясь не думать о плохом. – До встречи.
– На том и порешили. Встретимся на том же месте, через неделю. Мы разузнаем, остался ли выход. А вы – подготовьтесь. Нам понадобится много всего. Будьте осторожны. Наверху даже птицы могут слышать и доносить. – Папашин голос стал куда более приветливым, ну да, мы же теперь одна команда, что само по себе неожиданно. – Вас проводить?
– Нет, мы сами. – Произнес я.
– Держи. Он твой. – Стив передал Папаше пять патронов – все, что удалось стащить из участка. Это не смертельное оружие и патроны к нему не подлежали строгой отчетности, но, прихвати мы больше, вызвали бы подозрения. К тому же, один пришлось использовать. На случай, если ребята начнут шалить, у нас все ещё оставались инъекции с транквилизатором мгновенного действия. Так что, мы все ещё оставались в безопасности.
Наши пути с черными куртками разошлись. Обратно мы шли со Стивом молча, погруженные в собственные мысли. Каждому было не по себе.
Значит, у нас есть только неделя. Черт, смущает очень гладкое начало. Очень не к добру. Пазл стремительно складывается в единое целое, будто нас вела чья-то невидимая рука. Что это? План Криса в действии? Или за всем этим стоит некто могущественнее и влиятельнее?
И это чувство… Меня не покидала неприятная уверенность, что наше везение кончится в самый неподходящий момент. Сможем ли мы вовремя найти подвох?
Так или иначе, нам оставалось только плыть по течению, готовиться к бегству, и все-таки быть настороже. Мы договорились встретиться вновь, надеюсь – Крис сумеет продержаться. Нам просто жизненно необходимо время.
Глава 5.
Страсть во время чумы.
Август 2213 года
– Уничтожен? – Поинтересовался Крис. – Ты уверен? – Парень был в смятении, если не в отчаянии. Его глаза, и без того утратившие человеческий облик, расширились, а голос сделался отрывистым и неразборчивым.
– Уверен? Разумеется, нет, в этом городе ни в чем нельзя быть уверенным. Но человек, который дал мне карту так сказал. – Мне оставалось только развести руками. Врать и изображать стопроцентную уверенность попросту бессмысленно.
– Плохо дело, окажись оно правдой. Я надеялся на поддержку жителей. Говорят, они не очень в ладах с кланом Мардук. Но, у нас есть карта, это уже хорошо.
Хорошего мало, главное – не стало бы хуже. Я, в отличие от умирающего Кристофера, совершено не питал иллюзий на предмет подлинности смятой бумажки с отметками, нанесенными от руки.
– Если она настоящая… – Откуда нам знать, где правда, а где вымысел подземных обитателей, если они на самом деле являются таковыми. Где же гарантия, что в следующий раз мы не получим пулю в голову вместо обещанной помощи.
Неохотно, с неким отвращением, которое мне не удавалось побороть, взглянул на
Криса. Его облик стал куда менее похожим на человека, нежели при первой нашей встрече. Его карие глаза сделались ярко красными, и сияли пламенем в полумраке ночного туманного парка, будто глаза дикой кошки или какого-то демона из дешевого фильма ужасов. Дымок, окутавший кожу, теперь полностью закрывал ее, не спасал и длинный черный балахон. Черная струйка предательски струилась из-под одежды. В таком виде ему нельзя больше показываться на людях. К тому же, он то исчезал из виду, то появлялся вновь, подобно испорченной голограмме, хотя это уже не вызывало у меня никакого удивления. Даже голос Криса заметно изменился, сделавшись сдавленным, хриплым, металлическим, словно он говорил в медную трубу. Казалось – каждое слово причиняет ему нестерпимую боль.
– Это тебе. – Дрожащей рукой Крис передал чип. – Там карты и кое-какая информация, все, что удалось утаить от «Цитадели». Мне она больше не понадобится. Перед просмотром не забудь отключить антивирус и интернет. Храни ее надежно.
– Не забуду. – Кротко ответил я, когда ценный носитель оказался в накрепко сжатой в кулак ладони. – Никто не найдет его.
Кристофер тяжело опустился на колени. Из его зараженной утробы вырвался сдавленный стон. Я хотел было помочь подняться на ноги, но парень решительно отверг меня, отмахнувшись, будто от назойливого комара.
– Не прикасайся. – Прохрипел он минутой позже, когда силы вернулись к нему. – Мало ли, как передается эта зараза. Что бы ни случилось – не трогайте меня.
С этими словами Кристофер издал негромкий стон и повалился на бок в некоем ступоре, его глаза закатывались назад, руки и ноги вытянулись и выпрямились. Мышцы напряглись, потом расслабились, и так несколько раз попеременно.
Я же, повинуясь просьбе, просто стоял и наблюдал, да и к тому же, не имел ни малейшего представления о первой помощи при превращении. И вообще, прямо скажем, врач из меня неважный. Нет, перевязать рану или наложить жгут я могу, но вот сделать укол, или взять образец крови – это не ко мне, если, конечно, вы не мазохист.
Впрочем, Крис пришел в себя довольно скоро. Очнувшись, парень принял полусидящее положение.
– Чертовы обмороки. Вроде бы понимаешь все, но ничего не можешь сделать. И еще, это больно. Все тело будто пронзают миллионы ножей. – Да уж, не позавидуешь. – Бегите, когда я стану ану и нападу на город. Воспользуйтесь всеобщей неразберихой и страхом. Спуститесь в старое метро, через него проберитесь в подземелье. Главное – найти сектор 23 и подземный коридор. Запомни карту… Наизусть. Путь предстоит неблизкий, вам понадобится много еды и главное воды. Возможно, мы больше не сможем увидеться, поэтому – удачи. Береги нашу Лизи. Теперь… ты должен выполнить обещание, которое не смог выполнить я. – Крис говорил медленно, с перерывами, останавливался, словно вот-вот обморок повторится снова.
Превращение не оставляло ни единого шанса на спасение. Только потеря человеческого сознания и жажда убивать – вот скорое будущее для парня.
Крис поднялся на ноги и с трудом покинул парк, по всей видимости отправился в укромное местечко доживать свой последний час. Хотелось бы рассказать обо всем Стивену, но я и так не приходил домой без малого трое суток. Элизабет наверняка соскучилась. Да и мало ли что могло случиться. Подумает еще невесть какую глупость.
В спину подул промозглый и сырой ветер. Я съежился и поспешил домой, в отличие от Криса, которому видимо придется ночевать в подвале. Печальная участь – провести остаток дней в компании крыс, тараканов и мух.
Что ж, ему уже не помочь. Медицина бессильна.
"Надо бы поторопиться, чтоб не подхватить простуду". – С этой мыслью я бодро отправился восвояси.
***
– Я дома, любимая! – Я вошёл домой и огляделся. Элизабет поджидала меня на кухне.
– С возвращением, дорогой! – Лиз кинулась на шею и едва не повалила меня на пол.
Неожиданно немного.
– Оу, полегче, дорогая. – Вымолвил я после страстного поцелуя.
– Прости, я соскучилась. – Объятия девушки несколько ослабли.
– Я тоже. Сильно-сильно соскучился. Работы много. – Преступность в зеленой зоне и вправду резко возросла и власти заговорили о строительстве стены между желтой зоной и нами, а пока полицию подняли по тревоге. – Все хорошо?
– Когда ты рядом, то все хорошо. Люблю тебя! – Элизабет хихикнула и в ее голосе прозвучало некое женское коварство.
К моему возвращению Лиз приготовила ужин. Поскольку я не знал, когда вернусь, то заранее прикупил для девушки побольше вкусной еды. Очевидно, в мое отсутствие она не скучала: меня поразило обилие всевозможных блюд на столе. «Это же надо, на целую неделю вперед наготовила. И кто будет это есть? Нас же всего двое. Обалдеть можно, да тут – на целый полк голодных ртов». – Удивился я.
– Ого! – Почесал затылок. Вот это пир на весь мир! – За деньги я не беспокоился. Переработка в ночное время – штука не из дешевых, если твоя профессия не дворник или грузчик, конечно. – Интернет помог?
– Да! Надеюсь, у меня все получилось правильно. – Элизабет окинула взглядом кухонный стол, до краев заставленный различными необычными угощениями.
Я мигом кинулся приводить себя в порядок. Хотелось поскорее переодеться в домашнее, и умыться не помешало бы. Лизи в это время хлопотала на кухне, украшая свои изысканные блюда.
В последнее время готовка стала для Элизабет настоящим хобби. Девушке из подземелья нельзя появляться на людях – первая проверка документов и конец нашим жизням, всех нас ждет незавидная участь Криса, и это, в самом лучшем случае. Могут продать на органы или даже в сексуальное рабство, или, что еще хуже – отправить в Институт Брауна… Брр, даже думать не хочется.
Ни для кого не будет секретом, что наши ученые во время исследования влияния болевого фактора на психику подключали подопытного к аппарату, над ним вешали металлический стержень, заостренный у края, и медленно опускали его, достаточно медленно, что проходило несколько часов, пока стержень не прошивал тело несчастного насквозь. Затем двухметровый стержень продолжали опускать и поднимать до той поры, пока подопытный не испускал дух.
Если орудие пыток попадало в печень, селезенку, сердце или крупный кровеносный сосуд, то это можно назвать везением. Смерть приходила довольно быстро, пусть и не менее мучительно. Куда страшнее – желудок или кишечник. Пытка могла длиться часами, если не сутками.
И что? Все знали и разве хоть кто-то возмутился? Нисколько. Преступников не принято жалеть. Скорее наоборот. Потому что год за годом пропаганда превращает общество в стадо – покорными овцами куда проще управлять, как известно…
Хм. Как не вовремя нахлынули мысли о мироздании, политике, а уж тем более о крови и казнях. «Да уж, хватит портить себе аппетит. Начал тоже, мало тебе ужасов на работе, можно подумать». – Одернул я себя – «Помнится, в последний раз человека заживо… Нет, все, угомонись наконец!»
– Милый, ужин готов.
Милый голосок, доносившийся с кухни, развеял мои кровавые мысли.
Интересно, что же удивительное ждет нас сегодня? Я ужасно голоден, готов съесть целого быка. Одними отвратительными бургерами и колой сыт не будешь. Не люблю Макдональдс, что само по себе немного странно для современного американца, привыкшего к общепиту. Нет, буду старомодным.
К тому же Лизи нравится пропадать на кухне, чувствовать себя хозяйкой, делать меня счастливым. Да и я частенько пропадаю на работе и ей проще скрашивать свое одиночество у плиты, нежели на диване. И, признаться, я рад, что ее блюда получаются с каждым разом все вкуснее. У Лиз талант к готовке.
– Какая ты молодец! – Улыбнулся я, глядя в ее сияющие, наполненные радостью глаза. – Будем пировать?
– Угу. – Кивнула она, немного опустив глаза, будто боялась моего неодобрения.
Ужин выглядел весьма аппетитно: жареная курица во фритюре (моя страсть, признаться, готов питаться ей одной), картофельное пюре, гумбо (суп-рагу), салат «Цезарь», салат из морской капусты. Элизабет предпочла блюда, традиционно используемые в Америке. Желудок заурчал в предвкушении шикарного пира.
Жаль одно, морепродукты весьма дорогие, и я хотел открыть капусту на Рождество или День благодарения вместе с индейкой. Эх, и кто только что говорил, что работать сверхурочно – прибыльное дело, а, Рэт? Не будь скрягой, пировать – так пировать, кто знает, сколько нам отведено прожить в этом пропитанном запахом страха и смерти городе.
К слову, о морской капусте. Меня всегда удивляло, откуда она берется? Ни в одном из городов, уцелевших после нападения, согласно заверениям властей, моря нет и в помине. Неужели выращивают в подземелье? Сильно сомневаюсь. Но не Санта Клаус же кладет консервы на прилавок? Тогда как? А, забудь, хоть на один вечер отвлекись от своей игры в Шерлока Холмса.
Ужин начался. Салаты, как и всегда, оказались прекрасными, особенно мне понравились морепродукты. На сей раз, я приготовил свечи и приглушил свет. Обстановка напоминала романтическую – так было немного проще забыть о проблемах, что терзали душу день ото дня.
– Как проходит работа? – Немного выждав паузу, видимо, давая перевести дух, спросила Лиз.
– Ничего интересного. Рутина. Это все из-за учений. Кому учения, а кому – мучения. – Все, до последнего слова оказалось чистой правдой. Участок просто завалили бумагами. – Не будем о работе в такой прекрасный вечер. Как твои дела, дорогая?
Лизи немного замялась. Казалось, ей не очень-то хотелось говорить о себе.
– А я много читала, теперь буду готовить все самое вкусное для моего любимого… В мире столько всяческих интересных блюд, но у меня было мало продуктов.
– Вот как? – Признаюсь, после слов Лизи, мне сделалось неловко, мог бы и уважить стремление девушки. – В следующий раз куплю тебе что-нибудь другое, необычное, и ты сможешь приготовить еще больше.
– Я хочу всегда быть с тобой рядом. И вкусно-вкусно кормить. Быть полезной и нужной тебе.
– Твоя еда очень хороша! – Сегодня мои слова были искренни. – Не готовь, чтобы быть нужной. Готовь от души. Помни, ты всегда будешь нужной и любимой, будет ли на столе еда или нет.
Тут в голову пришла мысль, а не выпить ли нам чего-нибудь покрепче чая. А, поскольку пиво никак не вписывалось в романтическую атмосферу, то пришлось импровизировать и попытаться найти винный штопор (сама бутылка-то мирно стояла на видном месте).
Найдя незамысловатый приборчик и без труда откупорив красное вино, припасенное на «особый случай» (гулять – так гулять, съели морскую капусту, выпьем и его), я наполнил бокалы и предложил тост: «За нас»!
– За нас! – Согласилась Лиз.
Вино оказалось весьма вкусным, его приятный аромат стал изюминкой вечера.
– Какой вкусный напиток. Что это? – В тот же миг, ощутил на себе любопытный взгляд Элизабет.
– Вино. Его готовят из винограда. – Да уж, очень содержательное объяснение, просто гениально. – Помнишь, я как-то приносил его из магазина. – Последнее добавил, дабы не показаться совсем глупым.
– Да, помню, такие сладкие полупрозрачные ягодки. Вкусно. Очень-очень. Но, наверное, он стоит много денег… – Скромный, слегка жалобный тон ранил меня не меньше ножа.
– Ничего. Мы можем себе позволить. – Успокоил я ее. – Я справлюсь, не волнуйся. Полиция получает не мало, все же не стоит так беспокоиться.
Действительно, что же я за мужчина, раз не могу содержать любимую девушку в достатке?
– Правда? – Недоверчиво переспросила Лиз.
– Конечно! – Одобрительно кивнул я и повернулся к окну. – Смотри! Подсветку включили. – Ночь вступала в свои права, на небоскребе «Селена – 1» вновь загорелись лучи прожекторов, причудливо разрезающих туман.
– Ой, красиво! – Элизабет восхищенно вздохнула, любуясь великолепным пейзажем
Фух, получилось. Не хотелось заострять внимание на работе, финансах, да и вообще на всем, что могло нарушить ее хрупкое душевное равновесие.
И тут меня осенило.
– А давай выпьем на брудершафт!
– На брудер… что? Это как? – Удивилась Лиз, и принялась хлопать ресницами, будто бабочка крылышками.
– Брудершафт! Это когда пьют рука об руку, а потом целуются. – Сказал я со смущением, подобно первокласснику, сильно покраснев на последнем слове.
– Да… давай. – С таким же смущением ответила Лиз.
Наши руки скрестились, затем мы сделали по небольшому глотку.
Ее алые губы. Они прекрасны: теплые, мягкие, нежные. Хотелось забыть про все трудности и раствориться в мечтах вместе с Лиз. Так, чтобы никто никогда не смог найти нас: ни «Цитадель», ни ану; просто-напросто утонуть в ее объятиях, чувствовать запах ее тела, ее волос, слышать ее прекрасный голос, целовать губы целую вечность.
– Лиз… – Прошептал было я.
– Не говори ни слова.
Поцелуй продолжился с еще более безудержной страстью. Мы, сливаясь воедино, утопали в объятиях друг друга.
Как жаль, что мы не боги, тогда наш поцелуй длился бы вечность. Мы не можем получить все, что хотим, к превеликому сожалению. Мы люди. Нет. В нынешнем мире все по-другому. Мы даже не люди, а безвольные рабы, которым властители кинули обглоданную кость со своего богатого стола.
– Мой король, мой император, мой повелитель. – Шептала Лиз.
И я, взяв ее на руки, кружась в изящном вальсе, словно под гипнозом понес ее в комнату. В тот миг, я чувствовал себя владыкой мира, пусть и не отличался особым мастерством ухаживания за женщинами. Нет, было время, мы даже жили вместе с Викторией несколько недель, но волнение и смущение обычно играли не в мою пользу. Обычно, но не сегодня.
Я увидел Лиз полностью обнаженной впервые, ее прекрасное стройное тело. Во мне словно проснулся дикий зверь, чья животная страсть, почти неконтролируемая сознанием неистово кипела в крови, подобно торнадо.
Лиз, словно играла в унисон. Былая нежность хрупкой девушки будто растворилась в воздухе, наполненном запахом вина и сладким ароматом женского тела. Лиз царапала спину, покусывала шею, извиваясь и постанывая то почти шепотом, то срываясь на крик, просила не останавливаться.
Мне никогда не было так хорошо. Я ловил себя на мысли, что впервые после интимной близости, не чувствовал себя гадким, ничтожным, грязным. Скорее наоборот. Вот она – любовь. Я был прав… Близость с женщиной без светлых чувств – не для меня. Отныне я еще раз убедился в том, что в моей жизни никогда уже не будет других женщин. Что бы ни случилось – мы будем вместе.
– Я люблю тебя.
– И я тебя, мой дорогой.
– Моя богиня, моя царица, моя и только моя. Я никому тебя не отдам.
– Не отдавай. Никому. Никогда.
Это был самый замечательный вечер в жизни.
До полуночи мы провели в тесных объятиях друг друга. Я рассказывал Лизи про Небесный город, обещал сводить ее туда, прекрасно понимая, что скорее всего обещание не сбудется, но готов был приложить любые усилия, чтобы исполнить его. Элизабет нравились огни города, пробивающиеся сквозь туман по ночам, но без документов, к сожалению, внутрь попросту не попасть. Требовался паспорт, и при том – цвет его должен быть обязательно зеленым. Я смотрел на Лиз, свернувшуюся клубочком в моих объятиях, и на сердце царили безмятежность и бесконечная теплота.
***
Едва Лиз погрузилась в ночной сон, я незаметно юркнул к компьютеру, и выдернул провод от интернета. Антивирус удалось выключить, но тут пришлось приложить некоторые усилия. Хитрая программа не желала останавливаться.
Времени оставалось мало. Любовь любовью, а скорое превращение Криса в ану – дело безотлагательное. Это наш единственный шанс на спасение. Оставаться в Далласе уже не представлялось возможным, особенно после встречи с черными куртками.
Я стал просматривать дары Криса.
Файлы на карте памяти шокировали бы многих, к гадалке не ходи, но меня уже ничего не удивляло и не могло удивить. Ни искусственное создание государства при прямом покровительстве кланом Мардук пожирателей, ни обман миллионов людей… Мир в который мы верили – только иллюзия?
Строки мелькали перед глазами, и я продолжал читать.
Я наткнулся на одну из статей, судя по всему, это были заметки Криса.
«Цивилизация разделена на две части. Даллас, Финикс и Сан-Антонио – первая часть – зона заражения. Так говорят во внешнем мире. Но на самом деле существует вторая часть, внешний мир, и планета не уничтожена, как навязывают нам с рождения и ежедневно внушают то, что жизни за границей жалкой тройки городов нет. Но это не так…»
«…Во внешнем мире люди убеждены в том, что наши города опустошили пожиратели и что жизни теперь там нет. Они верят в то, что доблестные ученые и армия спасли человечество и остановили вторжение ану, запечатав их внутри туманных куполов мертвых мегаполисов…»
Читая это, я почувствовал, что мои внутренности словно сжала чья-то ледяная рука. Но как? Цивилизация жива? Но зачем от нас скрывали это!?
Обитатели внешнего мира верят в ложь… Пока мы думаем, что мир погиб, они убеждены, что все с точностью до наоборот?
Замкнутый круг. Абсурд, так и есть. И мы, и они знаем о существовании некой защитной стены, по другую сторону которой нет жизни – а точнее сами себя убеждаем в этом, ведомые государственной пропагандой. Ведь никому и в голову не придет отправиться дальше красной зоны, по мертвому пустырю, да и что там интересного? Смерть? Его поглотят ану, ведь за городом нет защитных сооружений. К тому же, доберись ты живым до стены, что делать дальше? Ее охраняют боевые роботы, реагирующие на движение – изрешетят путника и дело с концом, так и останется незадачливый путник лежать на земле, пока не истечет кровью. Незавидная участь, не правда ли?
Думаю, желающих отправиться за пределы красного сектора не найдется, не зря нет никакой стены сразу за городом. Только пустошь и туман. Зачем строить стену так близко к окраинам? Тогда возникли бы подозрения. И желание взглянуть на запретный плод, а что же там, по ту сторону каменного исполина? Желающих попасть за пределы Далласа было бы гораздо больше. Стена куда менее выгодна, нежели страх оказаться в абсолютной пустоте. Страх перед туманом и неизвестностью.
А для самых отважных – стена в сотне километров, на всякий случай. Просто для подстраховки.
Нападения пожирателей держат в страхе миллионы людей, заставляя нас во что бы то ни стало стремиться в центральное ядро – Небесный город, а не от него. Ведь, чем ближе к центру, тем безопаснее. Укрытия, система оповещения…
Нас держат подобно стаду овец в неведении и ужасе перед незримым, неосязаемым, но зато довольно реальным врагом, героизируя мнимых защитников, но, увы, все иначе. Даже тираны ХХ века со всеми концлагерями, газовыми камерами, сегрегацией и массовыми казнями, выглядят маленькими детишками по сравнению с нынешней действительностью. Сейчас все куда запутаннее.
Нам говорили, что чудовищная ошибка гениального ученого, привела к гибели цивилизации, но ценой невероятных усилий – мы выжили. Но секретные документы «Т.Е.Р.Р.А.» и то малое, что я увидел, говорили об обратном. Ану – это чудовищное изобретение человека, временное хранилище энергии, благодаря которому мировая элита продлевает себе жизнь год за годом, и так до бесконечности.
Элита симулировала войну с так называемыми пожирателями, придумала зоны отчуждения – туманные города, а попросту – инкубаторы душ, создали касту рабов и расходного материала для ану – красную зону, прислуги – желтых, и надсмотрщиков – зеленых. Особо отличившихся цепных псов пускали в Небесный город, чтобы те, почувствовав собственную важность, еще усерднее служили системе. И только избранные, те, кого раньше именовали мировыми кукловодами, масонами, тайной ложей, получали настоящую власть и бессмертие. Безусловно, и надсмотрщики Далласа – не исключение. Тайное правительство, те, кого именуют элитой, не умрут никогда, пока существует система и существуют ану.
То есть, каждый из нас – лишь маленькая шестеренка в огромном страшном и безжалостном механизме смерти.
Я почувствовал, как у меня сводит скулы от ярости. Какое восхитительное представление они устроили. Блестящие кукловоды, спору нет…
Теперь понятно, откуда в Далласе, что за сотни километров от моря, вдруг, будто из ниоткуда появляются морепродукты. Их поставляют извне. Но кто и как? Через секретные подземные тоннели? Возможно. Тем не менее, не думаю, что это важно сейчас. Наверняка, там полно охраны и туда путь заказан.
Но, как же так произошло? Миллионы людей, как удалось убедить целые города поверить в эту нелепость о падении человечества? Наверняка, есть те, кто помнит прошлое. Им могли изменить память многие годы назад, но возможно ли такое? Что за массовое помешательство? Ведь, с точки зрения логики – это просто невозможно.
Хорошо, оставим мысли о глобальном на потом. Так как быть нам? Как поступить? Остаться, примириться с реальностью и жить дальше, будто ничего не случилось, ради Лиз? Всю жизнь прятаться? И где гарантия, что нас не найдут? Как долго еще мы сможем обманывать окружающих? Наша легенда рано или поздно лопнет подобно тому, как лопается мыльный пузырь. Залечь на дно или бежать? Рискнуть всем, даже собственной жизнью, и прорваться во внешний мир? Нас могут поймать, мы легко можем заблудиться и погибнуть, так и не увидев солнечного света. Ведь у нас есть только карта разрушенного подземного города с сектором 23, это несколько жилых кварталов. И не малейшей зацепки – как же попасть в тоннель, ведущий на поверхность?
Да и стоит ли стремиться к солнцу? Если мир одинаков – то где гарантия, что нам и снаружи не предстоит скитаться? Ни денег, ни жилья, ничего! Кто сказал, что для нас найдется место под солнцем? Интуиция подсказывала, что нет, не найдется, но и оставаться в Далласе точно небезопасно. Стоит ли игра свеч?
Мои глаза пробежали очередной документ. И это…
«Стоп. Что это? Не может быть! Нет, это же хуже холокоста». – Холодная дрожь пробежала по спине, а волосы, казалось, встали дыбом.
«Секретность класса А. Только для совета магистрата».
В связи с угрозой перенаселения зеленой зоны – уничтожению подлежат жители, численностью не менее 2500 человек. Вину списать на неожиданную атаку ану.
Привести в исполнение директиву Великого Магистра не позднее октября 2213 года.
Магистрат Мишель»
«Уничтожение? Так много погибнет? Почему Кристофер сразу ничего не сказал? Невероятно». – Я встал из-за стола и вышел на кухню, потянувшись за пивом. – «Значит этим уродам из Мардук мало крови бедняков? Взялись и за зеленых. Теперь небезопасно и здесь». – Руки тряслись от обуревающей злости. – «Элизабет может погибнуть, пока я буду работать».
Население одной башни порой превышало пять сотен, получается – опустеют сразу пять домов. Так город платит его служителям за верность и службу? А на наши места придут наивные переселенцы из желтой зоны. Мардук получит новые души, а Даллас – свободные рабочие места и жилье. Теперь понятно: чтобы желтые трудились усерднее, то их надо стимулировать. А что сильнее всего заставляет человека быть верным делу? Верно – перспектива переселения и лучшей жизни. Но, земли осталось немного и строить новые дома и прочую инфраструктуру просто негде. Грубо говоря – не допустить перенаселения любой ценой. Но разве нет другого выхода? А как же люди? Да плевать… Плевать им на людей. Понятно. Теперь – решено. В Далласе мы не останемся. Пойду, расскажу Стиву, тот наверняка только вернулся из участка и еще не лег спать.
– Уверен? Это не утка? – Стиви воспринял мою эмоциональную речь с олимпийским спокойствием. – А что, если Крис блефует?
