Kitabı oku: «Раненный феникс», sayfa 8
Глава 7
Пока я медленно шла к нужному месту, дорогу мне перегородил какой-то парень. Он широко улыбался.
– Не помнишь меня? – произнес он уверенным тоном. Но я действительно его не помнила. Мое молчание он принял за слово «нет» и протянул руку.
–Я Крис, – я пожала широкую ладонь, находясь в замешательстве от всего произошедшего.
Наконец я подняла глаза на парня. Где-то далеко в памяти шевельнулось воспоминание. Мы виделись, но мне казалось, что это было очень давно.
– Кристабель, – кивнула я и не почувствовала привычного страха. Даже если бы он припомнил мое прозвище, мне было бы все равно.
Тут к нам подошла высокая девушка, с длинными белыми волосами.
– А я Эспер, – она улыбнулась, облокачиваясь на голубоглазого Криса. Только теперь я поняла, что они брат и сестра. У обоих были выразительные голубые глаза цвета неспелого неба, белые волосы, причем у Криса они доставали до лопаток. Он убирал несколько прядей на затылок.
От магов веяло простотой и радушием. И еще магией теней.
– Как твое плечо? – первым спросил парень, разглядывая меня во все глаза. Сестра стукнула по его плечу и он, смутившись, перестал пялиться на меня.
– Несколько царапин, – безразлично ответила я. Мне не удавалась понять, почему эти двое решили заговорить со мной.
– В последнее время ты столько всего перенесла… – снова начал парень, а я невольно разозлилась. Пришли жалеть меня!
– Так чего разговор начали издалека? Могли бы сразу выразить слова сочувствия, пожалеть меня.
Оба ошарашенно посмотрели на меня, но я не собиралась превращаться в сломанную куклу, которую все хотят починить.
– Мы и не думали ничего такого, – спокойно и холодно произнесла Эспер. Теперь мой грозный взгляд переместился на нее, – Остынь, мы просто хотели подружиться, ну знаешь…
– Начинать дружбу с жалости не самый верный вариант, – я сложила руки на груди. Последнее время все хотели со мной подружиться. Но была ли я готова к этому? После года одиночества, я прочно запаковала себя в это состояние, и теперь выбраться из этой клетки было очень сложно. Я снова посмотрела на брата и сестру. Может от них и пахло темной магией, они были вполне искренними. На это я всегда велась…
– Да, извини, – произнес Крис, робко улыбаясь. Я поняла, что в их компании главная сестра. И это было забавно, учитывая размеры хрупкой Эспер, и могучей фигуры её брата. Я отступила от своей обороны и решила принять мирную позицию.
– Приятно познакомиться, я Кристабель Эверс. Феникс.
Оба снова непонимающе посмотрели на меня, затем широко улыбнулись.
– Коронида, – кивнула Эспер. Её знаком была черная ворона, с древним мифологическим названием.
–Рухх, – представился Крис. Ну и жутких же тварей они носили на своих руках. Я тут же вспомнила о Фабиане и о том, что мы должны были поговорить.
Я улыбнулась моим собеседникам.
– Встретимся на Мракоре? – Крис убрал непослушные волосы со лба. А его сестра закатила глаза.
Я поняла, что совсем забыла о празднике ночи, который был традиционным в нашей академии. Ночь воскрешения великого белого короля Мракора. Я не верила в древние легенды, но игнорирование этого праздника было оскорблением всего магического рода.
– Да, конечно…, – рассеяно ответила я. – Мне нужно идти. До вечера.
– Увидимся, – донесся до меня сухой шепот Эспер.
Я с легкостью нашла нужный проход, и оказалось в крохотной комнатке. Сползла на пол, закрывая глаза и прислоняясь затылком к холодному камню. Воздух здесь был таким знакомым и чужим одновременно. Здесь пахло нашей с Фабианом страстью, радостью мимолетных встреч. Я и забыла, как хорошо мне было в этой комнатке. Но больше этот запах не был мне родным. Вместо этого в памяти всплыло ощущение морской свежести и запаха лимонов…
В моей голове было бесконечное количество мыслей, как и в моем сердце, но все они не приносили ничего кроме терзаний. Мучительное воспоминание о сестре заставляло меня дрожать. Я вспомнила Арису, которая теперь была свободна, и которая сказала, как спасти сестру. Но она была всего лишь моим сном, или нет? Она освободила меня, а я чуть не погибла, спасая ее. Наверно я могла верить ей. Я прикоснулась к метке у шеи. Это все не сон, и мы будем связаны с древней богиней до конца моей жизни. Я должна была найти этот проклятый сосуд и тогда, как я надеялась, Рахель снова будет со мной. Я пыталась не представлять где она может быть и что с ней могут сделать. Она совсем беззащитна перед магией. Я наложила на нее защиту, перед тем как уехать, но она была очень слабой. Но Эверсы всегда были сильны, и тому, кто похитил её так просто не сломать мою сестру. Я знала это. Я верила в это. Завтра я должна побывать в библиотеке в поиске ответов. А сегодня…
Я тяжело вздохнула. Я должна была найти Фабиана и сказать о том, что все между нами должно закончиться. Между нами все равно не было любви. Это будет не так тяжело…А потом… Я боялась думать что будет потом…
И Шармин. Еще тогда в тюрьме, я поклялась, что найду эту рыжеволосую и потребую ответов…
Я усмехнулась. Никогда и ничего из мною запланированного не идет, так как нужно. Но я уже начала привыкать с жестокости игр судьбы.
***
Занятия остались моей основной обязанностью и поэтому, просидев в комнатке около часа, я направилась на урок. История появления мира всегда наводила на меня скуку. Здесь не нужно демонстрировать свою магию и даже думать. Все полтора часа нужно усиленно слушать и записывать. Это занятие убивало все мои жизненные силы…
Пока преподаватель что-то писал на доске, отчего весь мел крошился на пол, я написала записку Алике на огненном перышке.
«Встретимся на Мракоре?»
И щёлкнув пальцами, отправила его ей в комнату. Мы слишком долго не виделись. А я дорожила ею и надеялась, что она поймет мое внезапное исчезновение.
С Эйденом мы не виделись несколько дней. Из-за этого мое сердце вздрагивало, каждый раз, когда я видела в толпе высокого парня с шоколадными волосами.
В дверь класса постучали. Профессор раздраженно бросил мел и направился к двери. Там он долго с кем-то спорил, и яростно жестикулировал руками. Мистер Олино всегда был очень не сдержан и раним. Удивительная смесь.…И злить его было довольно весело. Он становился похож на обиженный красный мак и в его руках сразу же начинали бушевать искорки, которые он не мог успокоить еще очень долго…
Я улыбнулась этим воспоминаниям, о спектакле прошлого года, но моя улыбка погасла, когда в класс вошел мистер перемена настроения в своей ленивой манере. Мы встретились глазами. Я, кажется, задержала дыхание от удивления.
Он снова решил прогулять свои занятия, чтобы попасть на мои. Когда его накажут за это? Я следила за тем, как он медленно опустился радом со мной, усмехнувшись. Это было приветствием. Кстати заметить, что теперь ряд, на котором я сидела, не был полностью пуст. Люди перестали считать меня угрозой своей жизни. А Шармин сегодня предпочла прогулять занятие.
Я постаралась полностью игнорировать Эйдена и посмотрела на доску, у которой мистер Олино время от времени пускал молнии в Холланда. Я невольно улыбнулась.
«Я принял все необходимые меры, что бы профессор не смог меня испепелить» – фраза появилась на моем листе. Это был угловатый мужской подчерк, который очень подходил его обладателю. Несмотря на то, что мы сидели рядом, всякие разговоры были запрещены, но Эйден нашел другой способ общения. Я ухмыльнулась и вывела ответ:
«Не сомневаюсь, когда он рассказывает историю в гневе, это даже забавно»
«У тебя красивый подчерк»
Я удивленно посмотрела на парня, но он упрямо смотрел на преподавателя. Я решила, что не могу держать мучавший меня вопрос так долго в себе. Легче всего было написать его.
«Почему ты не сказал про ожог?»
Я заметила, как он напрягся, сжимая ручку. Я боялась, что она сломается. Эйден писал медленно, обдумывая каждое слово.
«Ты спасла мне жизнь. Меня тоже мучили призраки. Твой огонь сжег их дотла. А этот ожог лишь напоминание того, что ты снова меня спасла»
Я разозлилась на этот ответ.
«А если бы ты серьезно пострадал? Я бы не простила себя. Никогда»
«Быть убитым тобой большая честь»
Я видела, как он улыбнулся. Разве можно над таким шутить! Я хотела написать ответ, но Эйден меня опередил.
«Как твое плечо?»
«Лучше»
«Я слышал, что ты сбежала из лазарета. Все целительницы были ужасно разгневаны»
Теперь улыбалась я.
– Мисс Эверс, что такого смешного в моем рассказе? – донесся до меня грозный голос профессора.
– Простите, это все травы для обезболивания, – уверенно произнесла я. Мистер Олино долго буравил меня взглядом, затем снова повернулся к доске.
«Врунья» – появилось на моем листе, насмешливым подчерком.
Глава 8
С Эйденом мы больше не говорили, он быстро покинул класс, даже не попрощавшись. Я же получила весточку от Алики. Божественница прислала мне ангелочка, который расцеловал меня в щеки и пролепетал, что на этом вечере я должна буду объясниться с подругой. Еще долго я потом оттиралась от поцелуев призрачного ангела.
Едва закончилась вереница занятий, я захлопнула дверь своей комнаты и устало выдохнула. Эта ужасная часть дня кончилась, близилась ночь Мракора.
– Прости что без приглашения…, – донесся до меня приятный голос. Я резко подняла голову и столкнулась взглядом с Фабианом. Он сидел на моей кровати. Идеальный белый ангел. Но я не почувствовала восторга…
– Необычно видеть тебя здесь, – начала я, медленно приближаясь к нему. Я не забыла чистоты его глаз, золота волос, и нежности, которая сражалась с его темной магией. Сейчас он был похож на беззащитного ребенка. А то, о чем я должна была с ним поговорить, ранило бы нас обоих. Но отступать нельзя.
– Я ждал. Я думал ты сама придешь ко мне и захочешь все рассказать, объяснить куда исчезла и что происходит. Белла, я думал, что дорог тебе, – он посмотрел на меня. А мне казалось, что он шевелит у меня внутри самые больные уголки. Я не смогла выдержать его взгляд, отвела глаза и сжала кулаки.
– Да, я должна была поговорить с тобой. Но мне не хватило смелости.
– Что это значит? – он встал и приблизился ко мне. Я ощутила привычное тепло и трепет между нами. – Я думал, что сойду с ума…Я боялся, что больше не увижу тебя.
Фабиан нежно взял в руки мое лицо, гладя большими пальцами кожу. Мои глаза стали наполняться слезами от этого жеста. Он приблизился, я почувствовала теплое дыхание на своих губах. Он собирался поцеловать меня, но я оттолкнула его руки.
– Мы не можем, – мой голос предательски дрожал. И куда подевался мой яростный зверь внутри, который всегда заставлял меня быть сильной, когда он так нужен?
Фабиан в замешательстве смотрел на меня. Я увидела в его глазах промелькнувшую боль, злость, беспомощность.
– Ты приняла решение за нас двоих, – твердо произнес он. Он все понял. Я знала, что он делал – воздвигал стену гнева между нами. Так было легче.
– У нас было время, и я была счастлива с тобой…
– Была?!
– Это лишь слепая страсть. Мы оба знали, что это лишь влечение…
Кажется, маг разозлился и теперь его чистые глаза стали почты черными. Я напряглась, чувствуя, как комнату начал заполнять тяжелый воздух тьмы.
– Так между нами была игра? – он зловеще улыбнулся, – и ты не допускала возможности, что я всерьез мог почувствовать что-то к тебе?
– Фабиан, я не хочу лгать тебе. И не хочу, что бы ты страдал.
– И кто теперь с тобой играет в эту игру «слепой страсти»?
– Все не так, – я покачала головой. Я не знала этого человека рядом со мной. А может я и не замечала тьму, которая следовала за ним по пятам? Туман рассеялся, и мне хотелось защититься, от того, о ком не так давно я вспоминала с нежностью.
– Все не так просто, Белла, – прорычал Фабиан и схватил меня за плечо.
– Прошу тебя…Я хочу, что бы ты был счастлив, но без меня. Мне жаль…
– Ложь! – взревел парень и впился в мои губы, мне стало больно и неприятно, я оттолкнула его, при этом ударив по лицу.
Фабиан превратился в безумца. Он расхохотался, изучая меня своими черными глазами. Поблек его ангельский вид, будто спало наваждение.
– Я люблю тебя, – прошептал парень.
Я вздрогнула и обняла себя руками. Внутри все сжалось в тугой ком.
– Мне очень жаль, Фабиан, но я не могу ответить тебе тем же. Прости меня…
Он долго смотрел на меня, а затем исчез. Тьма исчезла из моей комнаты вместе с ним, и я упала на колени, сотрясаясь от рыданий.
Дневник
Я часто думала, что у каждого человека есть внутри сосуд боли. И когда он наполняется, мы думаем, что больнее быть уже не может. Но я ошибалась. Иногда одно событие, которое казалось еще день назад самым мучительным в жизни, меркнет перед новым испытанием, которое заставляет сосуд переполниться. Никогда не знаешь, насколько тебя еще хватит, сколько раз этот сосуд сможет наполняться и не расколоться. Может это случится сегодня, а может только к концу жизни. Это заставляет каждый раз укреплять свое безразличие, холодность, стену между тобой и этим миром. Я поняла и то, что кто-то может опустошать твой сосуд. Может забирать боль, и уменьшать слои стены. Так понимаешь, что ты все еще силен, и расколешься еще не скоро.
Сегодня я сама вонзила стрелу в свой сосуд. Он дал трещину. Капли боли обожгли меня изнутри…
Я захлопнула дневник, желая, чтобы он забрал часть моих страданий. Но это лишь страницы…
Я лежала на полу, приковав взгляд к широкой листве за балконной дверью. Зеленый цвет успокаивал мою рану. Я вырвала из своего сердца Фабиана, и теперь эта дыра терзала меня. Я уверяла себя, что сделала все правильно. Я не чувствовала к нему ничего, кроме благодарности. Ведь он спасал меня столько времени от одиночества и боли, которую мне причиняли другие. А потом, когда я стала сильнее и увереннее, не без помощи, выкинула его. От этих мыслей становилось только хуже. Я вспоминала его злость и гнев, грубость, с которой он хотел отвоевать меня назад. Этого человека я не знала…
Вдруг перед моим лицом взмыл знакомый ангелок, и направился к лицу. Но я, уже зная о его любви к поцелуям, тут же схватила маленького посланника, не давая ему доступа к моей коже. Ангелок пытался выбраться из хватки, но, так и не одержав победы сдался.
– Через десять минут я стучу в твою дверь, и если ты не откроешь, я напущу на тебя сотни маленьких любителей поцелуев, – пропел ангелок. Я улыбнулась, представляя лицо Алики, когда она произносила эти слова посланнику.
– Ну, хорошо маленький негодяй. Передай хозяйке, что я буду готова, – я разжала руки. Ангелок снова устремился к моему лицу.
– Только без губ! – пригрозила ему я. Мальчик показал мне язык и испарился. И почему божественники выбирают в качестве почтальонов именно ангелов? После такого, стоит пересмотреть свое отношение к этим существам…
Я поднялась с пола. Нужно было привести себя в порядок. У меня было десять минут. И то, чем пригрозила мне Алика, заставляло немедленно начать сборы. Мне нужно было отвлечься, иначе меня съест собственная совесть…
Алика появилась у двери моей комнаты ровно через десять минут, как и обещала. Открыла дверь и сразу же была сжата в объятиях. Я готова была снова расплакаться от такого жеста. Мне была просто необходима поддержка.
Алика, наконец, отпустила меня, но когда посмотрела в мое лицо, лучезарная улыбка пропала с её лица.
– Что произошло? Плечо болит? Тебя кто-то обидел?
– Тяжелый день, – я натянуто улыбнулась. Мне не хотелось портить праздник божественнице. А может я еще не совсем ей доверяла.
Роузен нахмурилась и оценивающе посмотрела на меня. Я скрыла бинты под черным платьем, которое облегало полностью руки, доставало до шеи, закрывало ноги, лишь к низу расширяясь, но зато открывало спину. На Мракоре приветствовался черный цвет.
– Мы ведь друзья, я хочу лишь помочь. Столько всего с тобой случилось за последнее время, – она взяла меня за руку, заглядывая в глаза. Под этим взглядом я была готова все рассказать прямо сейчас, но сдержалась.
– Дай мне немного времени, – прошептала я, тепло улыбаясь. Божественница кивнула. – Чудесно выглядишь.
Я рассматривала черно-белое платье Алики, расшитое черными розами. Даже в коротком платье она олицетворяла непорочность.
– Надеюсь, восхищенные мужские взгляды поднимут тебе настроение, – рассмеялась Алика, отвечая комплиментом на комплимент.
Я постаралась запереть все терзавшие меня мысли и забыть где спрячу ключ от этого сундучка. Выдохнула и мы с Аликой направились к аллее за замком.
Глава 9
Существовала древняя легенда о белом короле Мракоре, спасителе темных душ. Мракор родился смертным демоном. Его кожа была чернее ночи, а одеждой служили тени из самых темных и забытых уголков этого мира. Он был безжалостен к своим врагам. Сначала он убил всю свою семью, которая отреклась от него, едва он родился, затем всех тех, кто презирал его род. Его зверства продолжались несколько столетий. Пока одна могущественная волшебница не вырвала его черное сердце из груди и не возродила из его души свет. Этот свет положил конец тьме и окрасил одежды Мракора в белое. Он очнулся от проклятия, которое держало его в плену с самого рождения. Мракор распространил мир повсюду, и со временем люди забыли о его проклятье…
Этот праздник обязывал всех мужичин носить маски, отдавая честь белому королю, который освободился от своей маски и носить черное, чтобы почувствовать, каково было Мракору в теле черного демона.
Мы замерли у широкой арки, которая вела на площадь, освещенную сотнями пылающих огней. Они витали в воздухе и раскачивались. Деревья оплетали белые цветы. Здесь пахло новой жизнь и радостью. Я с восторгом рассматривала мерцание огней, цветы, раскачивающиеся на ветру, девушек в платьях всех оттенков черного. Среди парней я не смогла узнать никого. Все они были похожи на одного незнакомца. Я заметила музыкантов, тоже в черных масках, исполнявших тихую успокаивающую мелодию. Неподалеку переливалась черная вода в фонтане, среди которой казалось, застряли звезды. Небо было чистым, и королева луна могла запускать свои лучи в шелковистую траву. Я блаженно закрыла глаза, позабыв, что я здесь не одна. Я забыла, что такое праздник, и каково это чувствовать внутри покой. Я хотела лишь на мгновение оказаться обычной девушкой, которая наслаждается самой теплой ночью в году.
– Ты обещала мне танец, – произнес насмешливый голос у самого уха, и теплая рука легла на мою талию.
– Не припомню, – я улыбнулась, поворачиваясь к Лексу, который сверкал изумрудными глазами.
– Короткая память ужасный порок, для такой прекрасной девушки как ты, – он усмехнулся и тут же увлек меня на импровизированный танцпол, где кружились пары. Лекса было сложно не узнать, он сверкал своей фирменной ухмылкой, а озорные искорки в глазах не перепутать ни с чем.
– Кого сегодня ты выбрал жертвой для своих насмешек?
– Здесь полно хорошеньких девушек. Для одной из них я могу стать кем угодно этой ночью, – он подмигнул, а я закатила глаза.
– Самоуверенность ужасный порок для такого как ты, – скопировала я фразу Мортингера и он громко рассмеялся.
– Я рад, что ты не растеряла чувство юмора. Познакомишь меня со своей подружкой?
Я шутливо ударила его по плечу.
– Подлиза. Попробуй сам, уверена, она оценит твою самоуверенность, – я усмехнулась. Алика не так проста, как кажется на первый взгляд.
Лекс еще что-то сказал, но я пропустила его слова мимо ушей. Я заметила рыжие кудри Шармин Термес и решила, что лучшего момента для нашего разговора не найти.
– Желаю удачи, но у меня важное дело. Развлекайся, – я поцеловала Лекса в щеку, – и будь острожен с выбором пассии, ненароком воткнет коготочки в твое сердце.
– Очень смешно!
Я пробиралась через толпу, пытаясь не потерять из поля зрения высокую фигуру рыжеволосой. Наконец Шармин завернула в одну из аллей, и я тут же ускорила шаг, догоняя её и преграждая дорогу.
– Кристабель? – она была в замешательстве. Тем лучше.
– Нам нужно поговорить.
Только что мелькнувшее удивление сменилось привычной холодной яростью.
– Мне не о чем говорить с тобой. Уйди с дороги, – прошипела Шармин, отталкивая меня рукой. Я и забыла, какой она была стервой.
– Боишься простого разговора? Я думала, ты не настолько труслива…
Я намеренно давила на ее уязвимы места. Термес резко развернулась, волосы полыхнули, как и глаза. Взбешенная сучка, которой она сейчас была, нравилась мне больше, чем удивленная лань.
– Да как ты смеешь, грязная…
– Без оскорблений, – произнесла я, вкладывая в слова всю решительность.
– Соскучилась по моему обществу? Что ж давно я тебя не…, – она усмехнулась, губы противно скривились.
– Я хочу знать, зачем все это?
Шармин замерла, будто не ожидала такого вопроса.
– Я не намерена отвечать, – заявила Термез, сверка глазами.
– Придется, – я скрестила руки на груди. Я не сдамся. Я многое прошла, и выдержать этот тяжелый разговор тоже смогу.
– Да кем ты себя возомнила!
– Ну конечно, до королевы школы мне далеко, – развела я руками, сохраняя спокойствие.– Но может, перестанешь хоть на одну секунду быть злобной стервой и ответишь на простой вопрос? Тогда, обещаю, я буду участвовать в твоих спектаклях по моему унижению.
Шармин таращилась на меня, будто я сказала эти слов на другом языке.
– Ты! Ты все отобрала у меня! Ты даже не представляешь, как я ненавижу тебя. Я могла стать лучшей на курсе, могла заполучить феникса. Я могла стать любимицей всей школы. Я достойна этого! Я! Поняла?! Это со мной он должен быть! Я лучше тебя, я сильнее тебя, и я не убивала…
– Замолчи! – закричала я, перебивая яростную тираду Термез.
– Ненавижу тебя! И молю Небесного, чтобы он поскорее забрал твою жалкую жизнь! – она плюнула мне под ноги и, развернувшись, скрылась в аллее. Я не стала её догонять. Я так хотела получить ответ, что не могла предположить, что услышу такое. Я почувствовала себя опустошенной. Каждое ее слово было глубоким ударом кинжалов в мое тело, и они застряли там. Я обняла себя за плечи, чувствуя, как вокруг стало невероятно холодно. Или это лед растекался внутри…
– Она сама не понимает, о чем говорит, – донесся голос у меня за спиной.
– И сколько ты стоял там? Услышал все что хотел?
Я повернулась к говорившему. Эти глаза я узнаю из тысячи. Эйден приблизился ко мне.
– Прости, это вышло случайно, – он пожал плечами, игнорируя мою ярость. От царившей внутри пустоты мне хотелось спалитть всю аллею.
– Уходи.
– Ты не станешь указывать мне, – спокойно произнес парень.
Внутри разбушевалась ярость, перемешиваясь с силой. Видимо Эйден увидел это и схватил меня за руки, которыми я собиралась сопротивляться. Он нежно прижал их к своей груди, несмотря на мои попытки его оттолкнуть и крепко обнял меня. Я билась в его руках, и кричала. Но он не отпускал. А потом я разрыдалась. От бессилия. От острых кровавых слов Шармин. От зияющей дыры внутри. Теплая широкая ладонь гладила меня по обнаженной спине.
– Этой ночью с неба упадет звезда. Такое случается раз в тысячелетие. Говорят, белый король так посылает нам весточку о том, что он все еще жив и оберегает нас. Я всегда первыми раскалывал книги легенд, рассыпая осколки из страниц по всей библиотеке. Но легенда этой ночи была особенная и её я не трогал. Мама часто читала её мне на ночь. А я читал ее брату. Мракор многое значит для меня, это праздник тех, кто способен заново рождаться. Сбрасывать маски.
Я слушала затаив дыхание. Эйден замолчал, разрывая объятья, посмотрел в мои глаза и большим пальцем стер слезы.
– Из всех людей здесь, лишь ты не носишь маску, – прошептал парень, – и поэтому тебе не нужно возрождаться. Ты уже живешь так, как мечтают многие.
Его слова проникли в самые дальние уголки моей души. Это были те иглы, которые могли залатать и склеить кусочки, что были разломаны.
– Шармин никогда не стать такой как ты. И это вынуждает её надевать маску. Она заслуживает жалости.
– Какую маску носишь ты?– робко прошептала я.
– Труса.
Я долго смотрела в его серебристые глаза. Я пыталась угадать, о чем он думает, и что хотел сказать мне, но так и не решался. Я боялась быть рядом с ним и одновременно отчаянно хотела этого.
– Сожги её, – прошептала я, утопая в грозовом море его глаз. В маске он казался мне еще невероятнее…
– Тогда я обрету то, что не смогу потерять. А если потеряю, не смогу жить.
Я вздрогнула от обреченности в его голосе. Я не решалась спросить, о чем он говорил. Мы услышали радостный гул и подняли голову к небу. Одинокая яркая звезда катилась по чистому небу, медленно, будто заглядывала в каждый уголок нашего мира. Мое сердце затрепетало. Эйден стоял рядом, держа руку на моей пояснице. Мы молча смотрели на небо. Я хотела запомнить этот хрупкий момент…
Звезда продолжала свой неспешный путь, пока не померкла. Я улыбнулась.
– Уверен, Лекс заскучал без нашей компании, – Эйден сменил тяжелую для нас тему и предложил руку.
– Мне кажется, он уже давно покинул праздник. И не один, – мы рассмеялись и направились к площади.
Внезапно послышались крики, музыка стихла. Мое сердце бешено заколотилось и мы побежали. Едва мы оказались у высокого дерева с белыми цветами, которое стояло в самой середине широкой поляны, я зажала рот рукой и схватилась за ствол, что бы не упасть. Я увидела Криса и Эспер, которых надели на высокий шест, будто кукол. Их руки, ноги и голова были пришиты к телам, огромными иглами. Вместо глаз кровавое месиво. На голой груди парня кровью было написано:
«Время уходит. Найди его»
