Kitabı oku: «Несовпадения», sayfa 2
Я ответила, он задал новый вопрос, потом ещё и ещё…когда я посмотрела на часы, то тихо охнула:
– Парень, мы два часа уже разговариваем.
– Действительно, – зевнул парень, – Я даже и не заметил, как время прошло. Ладно, пора по кроваткам. Я позвоню завтра?
– Попробуй, – хмыкнула я, – Может, кто и ответит.
– Спокойной ночи, – как мне показалось, очень мягко сказал Вайт.
– Пока, – просто ответила я и отсоединилась.
Неожиданно мне очень захотелось улыбнуться. Просто так, без повода. От того лишь, что со мной два часа болтала восходящая звезда. Хотя, было обидно, что в основном болтала только я – Вайт по большей части слушал и задавал вопросы. С следующий раз мне стоило это исправить. У него наверняка было куда больше интересных историй, чем у меня. Именно с такими мыслями я и уснула.
*****
Шатен положил трубку и мягко улыбнулся. Он действительно не заметил, как пролетело время. Редкость для него, но факт. Всё-таки эта Диана – весьма приятный собеседник. С мозгами, хоть и девушка. Но как она переполошилась, когда услышала про свидание. Странно это. Вайт был уверен, что она – весьма симпатичная девушка. У страшненьких не бывает таких приятных голосов, с мягкими нотками, которые быстро перерастают в язвительные шутки.
Посмотрев на экран телефона, Вайт вспомнил, что отклонял несколько вызовов от Блэка, который с упорством барана атаковал вторую линию.
– Приятель, ты там чем занимался? Рукоблудством? – вместо приветствия спросил вокалист.
– Конечно, – хмыкнул парень, – Именно им. Чего хотел?
– Песню новую сочинил. Точнее, начало. Хотел тебе текст зачитать.
– О, давай, – оживился Вайт, – О чем она?
– О свободе, чувак, – усмехнулся вокалист, – О пробуждении. В общем, слушай:
Вот день пройдет и ночь погибнет
Наступит время эры зла
И яркий свет – он вмиг угаснет
Весь мир окутает беда.
Что же нам делать, как же нам быть?
Мы же верили в сны и пытались любить.
Но теперь понимаем что страшно нам здесь.
Что без пробуждения нас нет на Земле.
Пока всё, – сказал Блэк, – ну как?
– Неплохо, – признал Вайт, – Я уже примерно слышу, как ляжет музыка. Это будет что-то быстрое, стремительное. Грэю и Брауну придётся постараться, чтобы угнаться за ритмом.
– Набросаешь тогда примерно партии для ребят? У тебя это круто выходит.
Именно поэтому ребята и были негласными лидерами группы – Блэк сочинял тексты, а Вайт писал музыку для всех. Ну, кроме барабанов. Хотя, бывало, что и Брауну ему приходилось подсказывать. Детство, проведенное в музыкальной школе, не проходило даром.
Закончив разговор с вокалистом, Вайт разделся и лег спать. Хотя, он долго еще лежал с закрытыми глазами, заложив руки под голову, и смотрел в потолок. Смотрел и думал о сегодняшнем вечере. Все-таки эта Диана – загадочная штучка. Но загадки Вайт любил. Рано или поздно он её разгадает.
Глава 4
– Доброе утро, дорогие радиослушатели. С вами снова я, Диана Хоук…
– Я я – Дмитрий Малкин. Да-да, не удивляйтесь. Сегодня я нагло урвал кусочек эфира нашей Дианы, – вещал Димка хорошо поставленным баритоном.
На самом деле, это не он урвал часть моего эфирного времени (ага, пусть держит карман шире! Я за своё время порву любого!), а я украла часть его. Игорь решил посмотреть, как мы будем работать в паре. Дескать, хватит мне уже свои монологи расписывать, пора учиться работать в команде. Но не тут-то было – всем захотелось пообщаться с Дианой. Ещё немного – и можно будет в блоге свою колонку советов открывать. Популярность…
На самом деле, не подумайте, что я такая уж тщеславная. Но что-то все-таки было в том, как люди стремились пообщаться со мной. Чувствуешь себя…нужной, что ли. Как в одной прочитанной мной книге говорилось о том, что любой человек творчества испытывает своеобразное чувство экстаза, когда его работа находит отклик в душах людей. Я, конечно, человек творчества довольно посредственный – не сравнить с музыкантами и писателями, но свой отклик в сердцах слушателей я получала. И это стоило того, чтобы месяц за месяцем обманывать родителей и приходить в такую уже родную студию.
– Ну что? – спросила я у Димки, когда наше эфирное время подошло к концу, – Думаешь, у меня выходит командная работа?
– Как сказать, – протянул Малкин, – В принципе, все прошло неплохо. Как всегда, HD, – добавил он с усмешкой.
– Хватит меня так называть! – чуть ли не взвыла я.
Меня раздражало это придуманное сотрудниками прозвище. Когда-то давно, еще когда мы думали над псевдонимом для меня, я долго не могла придумать, как же себя обозвать. В итоге фамилию я придумала быстро – слишком большим фанатом игры «Dragon Age» я была, а вот над именем пришлось потрудиться. Не хотелось что-то иностранное брать – все-таки все остальные ребята работали под своими нормальными именами, ну, кроме Бо, но она вообще – отдельный персонаж. Мне хотелось какое-то неброское имя. В итоге мы взяли Диану. Но недолго музыка играла, потому что скоро меня начали на работе называть коротко HD, или «высокое качество». Согласна, очень тупо, но мои дорогие сотрудники находят это невероятно забавным. Типа, я выдаю такие хорошие эфиры, что качество их просто зашкаливает. Прозвище за мной закрепилось, и даже читатели моего блога частенько ко мне так обращаются. Да и я – что уж тут скрывать – иногда так подписываюсь на разных Интернет-ресурсах. Так и живем теперь.
– Как ты смотришь на то, чтобы сходить перекусить? – предложил Димка, вместе со мной выходя из офиса.
Погода, как ни странно, налаживалась. Дня начала февраля было достаточно сухо, хоть и ветрено. Я, отчаянная девчонка, уже вовсю расхаживала в шортах, правда, под них одевала достаточно плотные колготки, сверху тепленькую, хотя и легкую на вид, курточку, и неизменные кеды. Мама убила бы своё дитя, увидь меня в таком прикиде.
– Димка, мне на учёбу нужно. У меня последняя пересдача. Так сказать, последний шанс на жизнь. А у тебя еще запись – и эфир со «SW».
Ребята пару раз перенесли интервью – слишком много времени отнимала запись нового альбома – но все-таки смогли выкроить часик на нас, простых смертных. Поэтому в то утро на студии был легкий кипишь – все суетились, носились, готовили какие-то гостинцы, типа очень дорогого чая и вкусняшек, ведь половина группы была на своих машинах. Лично я хотела поскорее убраться из поля видимости ребят – мне почему-то не хотелось пересекаться с их гитаристом. Не знаю, странно это было, или нет, но мне казалось, что, если мы встретимся – всё очарование наших вечерних разговоров куда-то уйдёт. Глупо, но я берегла это общение. И даже тянулась за ним. По сути, друзей у меня было не так много. А из тех, с кем можно было быть откровенной, были только Елена и Бо. Так что было приятно ради разнообразия повыносить мозг кому-то другому.
– Насть, ну как так-то? – Димка покачал головой, – Ты постоянно меня динамишь.
– А ты постоянно делаешь попытки, – мило улыбнулась я, – Вот видишь? Постоянство во всём. Ты ведь помнишь – я не хожу на свидания.
– Но это даже свиданием не назовешь! Так, просто деловой обед коллег по работе.
– Во время которого ты все время будешь смотреть мне в…глаза? Которые не на лице? – я широко улыбнулась, увидев довольную ухмылку Малкина и покачала головой, – Парень, ты не меняешься!
Поцеловав парня на прощание в щеку, я убежала на учебу, чтобы, не дай Бог, не столкнуться с музыкантами.
В универе было, на удивление, пусто. Видимо, таких бедолаг, как я, было немного. Ну как можно было завалить историю?! Хотя, чего я причитала – я ведь не учила. У меня были дела поважнее – новогодние эфиры, которые шли почти без перебоя. Выходной мне давать не хотели, да я и не просила. И как следствие – не готовилась. И отправилась на пересдачу.
Я думала, родители убьют меня, когда узнают! А они нормально так отнеслись. Ну, попеняли немного. Брата в пример поставили. Вот это меня бесило больше всего – когда в пример ставили кого то, кто всё детство пытался сломать тебе кости. Нет, я брата очень любила – временами. Он у меня был высокий, красивый, умный. Кирилл Набоков, 26 лет, управляющий ночного клуба «Queen» – одного из самых популярных в городе, кстати. Я, правда, все равно предпочитала «Амстердам», но тут у каждого свои вкусы. У него и невеста была, Татьяна, вся такая умная, образованная. Работала в посольстве. И тут я – с «хвостом» по истории! Хорошо хоть сестренку в пример не ставили, и то только потому, что она маленькая ещё. Да, у меня и сестра была. Нас у родителей трое – я, Кирилл и Полина. Сестрёнке 18, она изучала архитектуру и жила с родителями. В общем, со всеми этими персонажами вы познакомитесь. Это я вам обещаю. А пока – в универ, на пересдачу.
*****
Пятеро парней и один мужчина вошли в распахнутые двери студии и остановились, оглядываясь.
– Так это здесь твоя таинственная знакомая работает, приятель? – ткнул Браун своего друга локтем.
Вайт чуть поморщился. Он уже жалел, что вообще что-то рассказал парням. Всё-таки они были не самыми благодарными слушателями. Сразу же начали подкалывать и ржать. Ну, все кроме Грея – клавишник такие переписки терпеть не мог, предпочитая бездушному телефону живое общение. Но все же находил в этих звонках что-то «милое и необычное для современного развращенного общества». Это было, кстати, его дословное высказывание. Остальные члены банды предпочитали просто ржать над своим вторым гитаристом и советовали ему сходить на выходных в клуб и познакомиться с кем-то более живым и реальным. Вайт же в ответ только огрызался, но этот вариант, в целом, рассматривал.
– О божечки! – молоденькая девушка увидела ребят и замерла, не в силах оторвать глаз от своих кумиров.
Но ситуацию быстро разрядил менеджер группы. Он подошёл к девушке и осторожно взял её за плечи.
– Так, – медленно выговорил он, – Дыши. Выдыхай. Как тебя зовут?
– Вероника, – пропищала девушка, все еще глядя на парней.
– Вероника. А меня – Николай. Вот и познакомились. Вероника, – он щёлкнул двумя пальцами перед глазами девушки, заставляя ее перевести взгляд на него, – Кто у вас тут главный?
– Игорь Николаевич, – пискнула Вероника.
– Здорово. Проводи меня к нему. А ребята после эфира дадут тебе автограф.
– Правда? – девушка не могла поверить своему счастью.
– Правда-правда, – закивали парни.
Всё-таки внимание иногда утомляло. Хотя, не всех. Вон, Рэд довольно ухмылялся. Не иначе, как задумал познакомиться и вскружить бедняжке голову. Бедная Вероника, даже не догадывалась, как больно ей будет буквально через пару дней – на большее обычно басиста не хватало. «Человек искусства» – так он обычно оправдывал свои поступки.
Через минут десять вся шумиха вокруг появления парней поутихла, и они смогли занять свои места. Вайт нет-нет да поглядывал по сторонам, надеясь выделить чей-то взгляд из толпы и понять, что перед ним – Диана. Но он так и не смог определить её в толпе служащих радиостанции. Беседу с ними вели двое – легкий в общении Дмитрий и приятная внешне девушка Бо. Псевдоним, надо признаться, интересный. Хотя, лично Блэка больше заинтересовало содержимое не паспорта девушки, а её платья. Да, природой девушка была явно не обижена – её прелести скрыть не смогла бы и бесформенная хламида. Куда уж тут обтягивающему платью?! Похоже, и вокалист себе жертву на выходные выбрал. Бедные красотки…
Эфир ничем не отличался от любого другого интервью – те же самые рядовые вопросы, ответы парней, Вайт старался отмалчиваться. Обычно огонь и внимание журналистов Блэк и Вайт принимали на себя, но в тот раз гитарист решил отсидеться «в тени», предоставив право блеснуть остроумием других.
– Вайт, – отвлек парня от раздумий звонкий голос Бо, – Ты сегодня такой тихий. В каких облаках витаешь?
– В любовных! – брякнул Браун, и все ребята дружно заржали.
– Вот как? – заинтересовалась девушка, – Неужели ты обзавелся подружкой? И кто же та счастливица, которая украла твое сердце?
– Да слушайте вы больше этих недоумков, – отмахнулся Вайт и улыбнулся, – Никакой девушки. Все мы – абсолютно вольные птицы. Вообще, очень глупо пытаться завоевать сердце музыканта.
– Да? – в разговор включился Дмитрий, – И почему же?
– Для того, чтобы творить музыку, нужно вдохновение, – пояснил Вайт, – Его нельзя постоянно черпать в одной и той же девушке. Рано или поздно – этот источник иссякает. И приходится искать другой. А потом еще один, и еще один….думаю, мою мысль вы уловили.
– Ну, а если это любовь? Ведь истинная любовь вдохновляет всегда? – Бо была явно заинтересована этой теорией.
– Я пока не встречал ни одного живого доказательства любви, – пожал плечами Вайт.
– А тебе, значит, нужны доказательства?
– Не отказался бы от них. Все великие музыканты заканчивают свою карьеру, связавшись с женщинами. Может, и не сразу, но постепенно их музыка становится менее качественной, альбомы выходят всё реже, пока в один день о них не забывают. Все это – следствие вашей так называемой любви. С нами такого не произойдёт. Верно, парни? – обратился Вайт к товарищам.
Те согласно загудели.
– Что же, это было весьма познавательно. К сожалению, наше эфирное время подходит к концу. Спасибо вам, ребята. И удачи в написании нового альбома. А тебе, Вайт, – неожиданно повернулась Бо к парню, – Я желаю познать радость любви и черпнуть от своей музы как можно больше, при этом не разрушив её душу.
В полумраке было видно, как сверкнули глаза девушки. Вайту даже на какое-то мгновение почудилось, что в её зрачках зашевелились маленькие языки пламени. Но это была просто игра теней – по крайней мере, так успокоил он себя.
Позже, когда парни уже собирались уходить, Вайт перехватил ту самую глупышку – Веронику – и спросил:
– А Диана Хоук сегодня здесь? Я просто её поклонник, хотел бы пообщаться.
– Ой, вы знаете, она уже ушла. Причём, очень давно.
– Жаль, – расстроился парень, – А вы не могли бы мне сказать, как ее зовут и в какой день ее можно тут застать?
– Вы знаете…. – замялась Вероника, – Это вообще то конфиденциальная информация…
– Ну, пожалуйста, – Вайт включил «обаятельного мальчика», – Я буду вам очень признателен за помощь…
Вероника заколебалась – это было видно по её растерянному личику – и уже собиралась было ответить, как ее прервал грозный женский голос:
– Вероника! Мне кажется, тебя ждут в кабинете Игоря.
Перед ними, скрестив руки на груди, стояла Бо. И её красивое лицо красноречиво говорило о том, что с Вероникой случится, если она сейчас же не уберётся с глаз ведущей.
– Конечно, – девочка послушно убежала.
Бо смерила Вайта тяжелым взглядом своих ярко-голубых глаз.
– Зачем тебе нужна информация о Диане? – она и не пыталась быть вежливой.
– Я уже сказал – хотел выразить ей свое… – начал было парень, но девушка его перебила:
– Не ври. Я чувствую, когда люди врут мне. В контракте Дианы Хоук прописано, что компания будет хранить информацию о её частной жизни в секрете. Информация эта конфиденциальна. И не пытайся разнюхать что то – мы уважаем тайны своих сотрудников.
У Вайта по спине пробежал лёгкий холодок. Почему-то против воли ему подумалось, что Бо – ведьма. Хотя он никогда не верил в подобные вещи, но глядя на грозную девушку перед ним, у него возникла именно такая ассоциация – либо амазонка, либо ведьма. Эх, похоже, Блэк обломается – не по зубам ему этот орешек.
– Хорошо, я не буду донимать Диану, – кивнул Вайт.
– Надеюсь, ты последуешь моему совету, – мрачно кивнула Бо и пошла в сторону операторской.
Уже в машине Вайт с досадой ударил кулаком по рулю. Да что это было вообще такое?! Какая-то девчонка поставила его на место?! Что они там вообще о себе думают, на этом радио? Думают, что Диана ему нужна? Да черта с два! Не нужна!
– Поехали? – рядом с ним сел Ред.
Вид у басиста был помятый. Парень опять был после бурной ночи. О, а это идея.
– Приятель, я хочу оттянуться. Нужно действительно снять напряжение, – заявил Вайт, заводя мотор.
– Не вопрос, – усмехнулся Ред, – У нас же завтра концерт в клубе «Queen». Можно будет после него там же и оттянуться. В принципе, мы всегда так делаем. Это только вы с Греем вечно сливаетесь. Неженки.
– Так и сделаем, – кивнул гитарист, пропуская колкость мимо ушей.
Он задался целью выкинуть из головы Диану Хоук. Или как там её звали.
Глава 5
Сдала! Я сдала! Боги, как сложно это было – препод будто задался целью завалить меня. Но я была подготовлена к его козням, и ответила без единой запинки. И вот я шла в деканат – хотя мне хотелось бежать со всех ног, расталкивая прохожих! – чтобы отдать им свою заполненную оценками зачётку и не думать о сессии ещё очень долго. Ну, до мая минимум. В ту минуту я была готова расцеловать весь этот мир! Хотя, нет, весь все-таки не стоило – мало ли, у кого какая болячка. Но половину – тех, кто внушает мне доверие – уж точно было можно!
Едва я захлопнула дверь ненавистного деканата, как мой телефон ожил. Так, судя по треку – «Мой Бой» – звонил любимый братец.
– Балбес! – радостно сказала я в трубку.
– Балбес! – тем же тоном отозвался братик.
Да, вот такое у нас приветствие. Вообще, мы иногда говорили друг другу более крепкие словечки, но, сами понимаете, вам я их передать не могу. А «балбес» – что-то такое невинное и милое. Почти как я.
– Я у твоей шараги, – говорил тем временем Кирилл, – Тебя забрать?
– Не стоит так отзываться о лучшем университете города, – ответила я, перепрыгивая через две ступеньки, – Забери. Только перед тем, как везти меня к родителям на поклон – мне нужно домой.
– Зачем это?
– Трупы спрятать, – абсолютно невозмутимо ответила я, – Поможешь?
– Класс, – недовольно ответил братик, – Надеюсь, они хоть в целлофане? Или, на худой конец – в ковре?
– Ты что, думаешь, я дилетант какой-то? – возмутилась я, толкая входную дверь, – Разумеется, я их по пакетам рассортировала.
– Ну ок тогда, – ответил Кирилл и одновременно с этим я залезала внутрь его «Volvo» чёрного цвета.
– Супер, – я убрала телефон в сумку и поцеловала брата в слегка небритую щеку, – Привет, Кир.
Мама не любила, когда мы сокращали имена друг друга. Но за ее спиной мы всегда звали друг друга Кир и Стася.
– Всё ясно, – вместо приветствия братишка оглядел мои шорты и улыбнулся, – Едем переодеваться, верно?
– Ага, – вздохнула я, – Или будет у тебя только одна сестричка.
– Судя по твоим нарядам – у меня итак только одна сестра, пацанёнок, – хмыкнул Кирилл, выруливая с университетской парковки.
Я только фыркнула, глядя в окно на проносящийся мимо город. Люди спешили куда то, торопились. Иногда мне казалось, будто я нахожусь в огромном муравейнике, где у каждого есть только работа, дела, обязанности – и ни единой минуты на то, чтобы просто остановиться и посмотреть по сторонам. Серьёзно. Я временами так делала – просто вставала посреди улицы и смотрела, как мимо меня проходили люди. Все такие разные, но все неизменно проходили мимо. И смотрели на меня постоянно так, будто я – сумасшедшая. Хотя, может, так оно и есть. Но мне было комфортно в моем сумасшествии, и только это действительно важно.
– О чем задумалась? – прервал мои мысли Кирилл.
– Включи радио, – вместо этого попросила я.
Мне вдруг вспомнилось, что у ребят из «Sky Wizards» сегодня запись. Скорее всего, эфир я безбожно пропустила. А нет – успела на самый конец.
– Я пока не встречал ни одного живого доказательства любви, – красивым, мягким голосом говорил Вайт.
Я только усмехнулась. Да, мальчик, тебе очень не повезло, если ты не познал любви. Хотя, я вот с ней познакомилась – но хорошего, опять же, не увидела. Но это лично моя трудность. У Кирилла с Таней вон, все в шоколаде – в июле свадьбу планировали играть. Кстати, об этом…
– Таня уже выбрала свидетельницу? – спросила я, делая звук на приемнике потише.
– Все ещё колеблется, – покачал головой брат, – Не хочет обидеть никого из подруг.
– Вот именно поэтому и нужно было сделать, как я предлагала, – подняла я вверх большой палец.
Мы уже подъехали к моему дому, поэтому я выбежала из машины, не дав брату возможности ответить.
На самом деле, когда Таня поведала мне о своей деликатной проблеме – выборе свидетельницы – я сразу сказала, что, если она не хочет никого обижать, то есть один простой выход. Он заключался в следующем – пусть свидетельницу выбирает мой брат, а свидетеля – она. Вполне себе такая идея. Тогда на Таню не обидятся ее подруги, а Кириллу на мнение остальных как-то параллельно. Но Таня почему-то отказалась. Что же, дело её.
Итак, а теперь добро пожаловать в одна тысяча двести пятьдесят седьмую серию под названием «нечего надеть»! Практически все свои более-менее приличные вещи – ну те, в которых можно показаться родителям – я уже надевала, а новых не прикупила. Как-то ближе мне свободный стиль – шорты, джинсы, кеды, толстовки. Чёрт, придётся обратиться к гардеробу Елены.
– Ленок, – жалобно простонала я, засовывая голову в дверной проём её комнаты, – У тебя есть шмотка приличная?
– Приличная – это как? – не поняла моего вопроса подруга.
– Ну, глядя на тебя – о приличии как-то не думаешь, – хмыкнула я, разглядывая подругу.
Моя блондиночка валялась на своей кровати, листая учебники, в одной маечке на бретельках и нежно-розовых трусиках-шортиках «Келвин Кляйн». Белые волосы собраны в небрежный хвост, на лице минимум косметики – ну эдакий порочный ангел. «И почему у неё до сих пор парня нет?» – спросите вы. Да потому что она у нас – мадам разборчивая. И совершенно не влюбчивая. И этим выгодно отличается от меня. Ну, отличалась. Я тоже как-то поразборчивее стала.
– Хочешь меня? – на автомате спросила Лена, не отрывая глаз от конспектов.
– Очень. Вечером докажу, – пообещала я, заходя в комнату и направляясь прямо к шкафу.
Надо признать, у нас обеих шкаф ломился от обилия одежды, но стили мы предпочитали разные. Елене по душе был рок и гламур – как ни странно, она очень удачно их сочетала. А я больше любила неформальную одежду. Чтобы значков на майках побольше, клепочки на кедиках, шорты, пуловеры свободные, толстовки. Но мы любили тырить одежду друг друга. Поправочка – Я любила носить ЕЁ одежду. Просто ее кожаная юбка ну очень хорошо на мне сидела. А вон та кофточка черная красиво обнажала одно плечо. В общем, смысл вы уловили.
Почти сразу я наткнулась на миленькую юбку в чёрно-белую горизонтальную полоску. У меня было похожее «выходное» платье, но я его уже надевала. То, что нужно. Берём. И вон ту чёрную блузочку. Супер. Простенько и строго. Родители оценят.
– Эй! – возмутилась Лена, – Я вообще то хотела это вечером в клуб надеть!
– Выберешь другое! Поройся в моих вещах, – ответила я и убежала.
– Когда меня на вечеринку скейтеров позовут – обязательно! – крикнула мне вслед подруга.
Я только фыркнула, стоя перед зеркалом. А ничего такой лук получился. Юбочка была фасона колокол и сидела очень забавно. Немного невинности в глазах – и я из озорной пацанки превратилась в примерную дочь. Так, слегка подкрасить глаза, сапожки на платформе – и я готова.
– Чего так долго? – пробурчал брат, когда я в лёгком пальто и с сумочкой в руках села в его машину.
– Красота требует времени и терпения, – ответила я, пристегиваясь, – Поехали, порадуем родителей.
На самом деле, зря я наговаривала на свою семью – они у меня все очень милые и веселые. Хотя, и со своими тараканами. И я действительно любила проводить у них вечера – ведь не нужно было готовить дома! Вот если бы они ещё не были настолько против моей мечты о работе журналистом – я бы молилась на них. А так – просто их любила.
– Ну наконец то! – сказала мама, когда мы вошли в квартиру, – Вы через Китай ехали что ли?
– Почти, – улыбнулся Кирилл, целуя маму в щеку, – Через квартиру Насти.
Моя мама очень похожа на меня – ну, это было неудивительно, если учесть, что мы родственники. Невысокая, она выглядела очень молодо – никто при взгляде на неё, не мог поверить, что у этой красивой женщины трое совершеннолетних детей. Лёгкий макияж, простая, но явно дорогая одежда – всё выдавало в ней достаток и её статус. У Оксаны Набоковой была своя сеть магазинов строительных материалов. Они с моим отцом работали, так сказать, в тандеме – у него строительная фирма, которая выполняла достаточно громоздкие проекты по застройке города, а мама поставляла для их фирмы материалы. Такие, упакованные типы. Отец, собственно, и строил клуб Кирилла. Так сказать – спец. заказ для любимого сына. И, раз уж на то пошло – они стали партнёрами. Отец – директор, Кирилл – управляющий. Ну, только на бумаге и для налоговой.
– Ну хватит уже на меня бурчать, – улыбнулась я, обнимая маму – такую же рыжую, как и я, – Привет, мамуль.
– Экзамен сдала? – строго спросила она, оглядывая меня с ног до головы. Мой внешний вид ей явно понравился.
– Сдала. «Хорошо» мне нацарапали, – кивнула я, разуваясь.
– С порога на детей накинулась, – укорил маму мой второй родитель.
Я искренне улыбнулась ему и крепко обняла. Все-таки я была больше папиной дочкой. Кирилл был маминым первенцем, сыном, о котором она всегда мечтала, а я была папиной принцесской. До сих пор помню, сколько он возился со мной в детстве – именно он, а не мама. У мамы был её принц. Все мои первые достижения – шаги, слова, книжки – всё это было папиной заслугой. Наверное, самое яркое и теплое воспоминание о детстве – это когда мой папа, еще тогда простой служащий в строительной фирме, приезжал на своей простенькой машине с работы, сажал меня на переднее сидение, и катал несколько часов, показывая мне вечерний город. Столько эмоций для пятилетнего ребёнка – увидеть город! Ведь тогда он напоминал мне целый мир! Множество загорающихся огней, памятники, реки, хот-доги с ужасными сосисками – всё это я увидела вместе с папой. Хотя, рядом всегда крутилась Полина, папа как-то незримо выделял именно меня. И за это я была ему очень благодарна.
Кстати, о сестрёнке – этот маленький метеор нёсся на меня, чтобы сжать в объятиях.
– Настюша приехала! – радостно пропела она мне в ухо.
Поля напоминала тростиночку – такая она была худенькая. Непонятно, как её маленькое хрупкое тело держало голову с такой густой шевелюрой. Волосы моей сестренки доходили ей до пояса и были такого приятного шоколадного оттенка, что я всегда сгорала от белой зависти, глядя на такое богатство. Отцовская порода – нам с братом такой красоты не перепало. Хотя, Киру она была и не нужна. А вот я бы не отказалась. Но нет – у меня были светло русые волосы, как у мамы. И, как мама – я перекрасила их в рыжий. Долго экспериментировала, но всё же остановилась на огненном цвете.
–А брат нам не нужен, да? – притворно возмутился Кирилл.
– Кирюша! Что ты такое говоришь! – Полинка и ему уделила немного внимания, давая мне спокойно пройти из прихожей в гостиную.
Квартира у моих родителей, хоть и располагалась в относительно старом доме, отделана была очень даже современно. Когда они решили рискнуть и начать каждый свой бизнес, и он – неожиданно для обоих – пошёл в гору, то отец решил выкупить квартиру соседей, и ещё две сверху. Капитальный ремонт «под ключ» – и вместо старенькой двушки получилась двухуровневая 6-комнатная квартира, с огромной гостиной и столовой на первом уровне, и нашими спальнями на втором. Своя комната, отдельная от родителей ванная – мечта. Ну, была таковой, пока сначала Кирилл не съехал, а потом и я захотела пожить отдельно и вкусить «взрослую жизнь». Но всё равно каждый раз, когда я приезжала к родителям – обязательно заглядывала в свою старую спальню. Там по-прежнему хранилось очень много моих вещей – все стены были завешаны плакатами моих любимых групп, статьи из школьной газеты – в которой я за три года старших классов буквально прописалась. Все-таки я давно для себя решила, что свяжу свою жизнь с журналистикой. Жаль, что родители моих мечтаний не разделяли. «Работа должна тебя кормить!» – утверждала мама. Почему-то ей всегда казалось, что журналисты живут под мостом и питаются тем, что с этого самого моста зеваки кидают. А я, если уж на то пошло – достаточно зарабатывала. И наличность, которую отец регулярно перечислял на мою карточку, вообще не трогала. Ну, снимала, чтобы не вызывать подозрений – и убирала в свою особую коробочку. Так что им грех жаловаться. Дочь кормила себя сама. Но нет. Учись, получай образование – а работать после будешь. Такова их политика. Ну, ничего не скажу – вполне разумная. Но меня уже было поздно переделывать – я к своему радио приросла и корни пустила. Никакими вилами меня оттуда было не вытащить.
Я задумчиво осмотрела свою «стену памяти» – так я называла именно тот кусочек, который завешивала всякими вырезками из газет, фотографиями, своими статьями. Мягко улыбнувшись, я сняла со стены одну фотографию. На ней я читала только вышедший выпуск газеты. Волосы – тогда еще светло-русые – свисали на один глаз из-за длинной челки. Лица почти не видно, но становилось ясно, что я максимально сосредоточена. Конечно, ведь тогда наш редактор весь месяц собирал на сайте школы критику о своих респондентах, обрабатывал и вот – выложил на всеобщий суд. Меня сфотографировала подруга, в тот момент, когда я читала критику о себе. Жаль, следующего кадра у меня нет – того, на котором мои губы расплываются в широкой улыбке, и я краснею. Ведь меня в первый раз признали лучшим приобретением газеты. Моя первая положительная критика – как трепетало мое 14-летнее сердце. Первое чувство гордости и первые маленькие ростки тщеславия – вот что для меня эта фотография. Ну а еще – просто чувство безграничного счастья. Такого, которое бывает только у детей и подростков. Потому что к нашему счастью не примешиваются больше никакие «взрослые» эмоции – раздражение от нехватки финансов, или холодный расчет. Мы не думали о том, заплатят нам или нет – мы просто писали. А люди – такие же, как мы – нас читали.
– Ты чего тут застряла? – в комнату заглянул отец.
Я подняла на него глаза и мягко улыбнулась.
– Ничего, просто вспоминаю школу.
Отец ответил на мою улыбку и, пройдя в комнату, сел на мою кровать.
– Ты вроде еще слишком молода, чтобы анализировать свою жизнь, – пошутил он, беря в руки мою мягкую игрушку-коалу.
– Ну, – протянула я, вешая фотографию на место, – Вспомнить всё равно есть что.
– Пойдём, мама там уже сажает всех за стол. Она продолжает свои эксперименты на кухне и хочет на нас протестировать какой-то новый рецепт свинины, фаршированной грибами.
– Не будем заставлять её ждать! А для Полины приготовили что-то, при жизни не бегающее и не кричащее?
– Конечно. Вряд ли гречка, из которой сделали ее лапшу с овощами, кричала, пока ее собирали!
Моя любимая сестренка была вегетарианкой. Вот уже больше пяти лет, после какого-то особенно ужасного агитирующего ролика про жестокое обращение с животными, Поля решила отказаться от мяса. Надо признать, ее силе воли стоит позавидовать – пять лет сидеть на соево-овощной-круповой диете и ни разу не сорваться. Да она была просто кремень!
