Kitabı oku: «Камень выбрал тебя!», sayfa 5
– Это все не важно! – со слезами на глазах прокричала Наталья. – Я хотела, чтобы все это было для тебя! Чтобы вернуть тебя. Чтобы ты смотрел на меня, а не на молоденьких, типа этой! Я вижу, как ты смотришь на нее. Я знаю, что у вас роман!– Наташа зарыдала.
– Наташа, перестань. – Он неловко погладил ее по руке, чувствуя себя при этом прежним неуклюжим Ромкой, ждавшим ее когда – то у дверей института. – Между нами ничего нет… Вернее сначала… В общем, ничего не получилось. Я не смог. – Он обнял Наталью и поцеловал. И мир – их мир – спустя много лет, наконец – то вернулся на круги своя!
Ночь выдалась долгая и лунная. С ногами Натальи в этот вечер было явно что – то не то, ведь они так и не дошли до ее дома. Ну и пусть…. В квартире у Романа ей было намного уютнее. Она сидела на кухне, удобно вытянув ноги в шерстяных носках, заботливо предоставленных ей Романом Викторовичем, и пила зеленый чай. Ромка – ее Ромка – стоял у окна – внимательно, словно не видел ее много лет – рассматривая ее.
– Ты знаешь, – сказал он. – А ведь я постоянно ждал, когда ты вернешься. Мне говорили, что ты ничего не вспомнишь. Что ты больше не приедешь сюда. Но я все равно ждал…
– Я знаю.
– Откуда?
– Надэль рассказала. Она ведь все это чувствовала. Ты пожалел ее тогда. Она это знала…. Ты не хотел, чтобы ее убили. И не хотел, чтобы убили меня. Я помню, как ты пытался спасти меня от нее…
Они молчали, глядя друг на друга. Потом Роман спросил:
– Наташа. Ты была счастлива? Я имею в виду те годы, когда мы не виделись.
– Нет. Ни дня.
– Но ведь ты была замужем?
– Была. Трижды. Последний муж был самым невыносимым. Но… вспоминать об этом не хочется. Знаешь, он пил…. Много, запоями. Иногда он бил меня. А однажды я не выдержала. Я ушла от него. Подала на развод. Он отсудил квартиру – мою квартиру. Я осталась ни с чем. А потом мне стало совсем невыносимо. Невыносимо жить. И как ты думаешь, кто мне помог?
– Кто?
– Надэль.
– Кто???
– Надэль, твоя горячая русалка. Она каким – то образом нашла меня. Она стала мне петь. Один раз – у реки. Еще несколько раз – в моих снах. И от ее песен я стала оживать. Потом, когда я уже приехала сюда, она долго просила у меня прощения. Рассказывала, как сотни лет ей было одиноко. Как влюбилась в тебя, еще до того, как ты стал… таким. Она рассмотрела в тебе то, чего я долгое время не замечала. Мне стыдно, Ромка, прости…
– Это мне стыдно, Наташа. За все. Скажи, ведь ты не уйдешь от меня больше никогда?
Настя.
Настя, не отличавшаяся пунктуальностью, а проще говоря – проспавшая на занятие – мчалась по училищу в поисках аудитории, где у них проходили занятия. Да кто вообще учится в такую рань? В коридоре была тишина, словно все вымерли. И только за дверью кабинета Романа Викторовича слышался странный шум. Настя прислушалась. Голоса – мужской и женский. «Интересно, – подумала Настя. – Ева там?» Но голос явно принадлежал не Еве. Голоса были приглушенными, но все же знакомыми. Мужской и женский.
– Ты хорошо посмотрел? – спрашивал женский голос.
– Да. – Отвечал мужской. – Ее тут нет. Хочешь – сама проверь.
– Она должна быть здесь. Не носит же он ее повсюду с собой. Нам нужно ее найти.
– А я тебе говорю, что упор нужно делать на колье. Девчонку поймать легче, чем этого…
– За девчонку мы всегда успеем приняться. Сейчас ищи книгу.
Первым порывом Насти было все рассказать Еве. Но все же она этого не сделала. Постеснялась. Да и что это за колье? Откуда вообще у Евы такие драгоценности? Может, она сама его украла, а это его хозяева, которые хотят вернуть назад свою собственность? Тогда о какой книге они говорили? Нет, все же, это не хозяева. Скорее – бандиты.
Была пятница, и Ева, к счастью, была дома. Обе они лежали на своих кроватях и читали книги. Настя ненароком поглядывала на Еву.
– Ты куда – нибудь пойдешь вечером? – спросила Настя.
Еву слегка удивил Настин вопрос.
– Еще не решила. А что?
– Не ходила бы ты никуда сегодня, – жалобно попросила Настя. – Я за тебя волнуюсь.
К счастью, Ева осталась в общежитии.
На следующий день был ливень, почти ураган. А ураган по имени Настя сейчас поднимался по лестнице на свой четвертый этаж, грозя снести все, что попадется на пути. Что возомнила о себе эта Клавдия Семеновна, эта их вахтерша, которая, как Насте стало известно, работает у них всего полгода (старшекурсники рассказали, что она пришла сюда работать совсем недавно, по убедительной просьбе их декана – Егора Алексеевича). За то, что Настя пришла на днях в общежитие после двенадцати (то есть после того, как двери общежития закрывались на ночь), Клавдия Семеновна, эта неугомонная старушенция, заставила ее мыть окна в спортзале. Ее одну, хотя заходило вместе с Настей человек десять. Настя мыла окна три часа. Все эти три часа ей не давало покоя невероятное беспокойство, вдруг охватившее ее. Как не вовремя все это. Как будто специально. Злясь, она зашла в комнату, сняла сланцы и швырнула их в угол. В комнате было пусто. А на Евиной кровати лежала записка: «Если хочешь, чтобы Настя осталась жива, приходи в два часа к скамейке у старого высохшего дуба, недалеко от озера. Колье – в обмен на Настю. И ни слова – мы за тобой следим».
Нет, панике Настя не поддавалась. Она быстро надела теплые штаны, шапку и толстую болоньевую куртку с капюшоном, и помчалась к старому дубу. Записка осталась лежать на кровати.
Как ни странно, но она успела все увидеть. Прячась в кустах, она наблюдала, как двое мужчин схватили Еву и потащили в лес. Понимая, что ей с ними не справиться, она просто следила за ними, преследовала их, стараясь быть незаметной, перебегая от одного куста к другому. И вдруг…. Чья-то рука зажала ей рот, а незнакомый мужской голос еле слышно прошептал: «Тихо».
Можно было этого и не говорить, так как Настя от страха не могла вымолвить ни слова. Когда она кивнула, мужчина убрал руку, а Настя, оглянувшись, рассмотрела его. Ему было лет тридцать пять, среднего роста, но очень мускулистого телосложения. Глаза голубые, и, как показалось Насте, добрые.
– Не ходи за ними дальше. Я знаю, куда ее поведут, – сказал он.
– Кто ты?
– Позже об этом. Пойдем, подумаем что делать.
Он взял ее за руку и потянул в другую сторону.
Дождь прекратился, но они успели промокнуть насквозь. Игорь – так его звали – привел ее в небольшой шалаш в лесу, и бросил ей сухой свитер и спортивные штаны.
– Переодевайся. Лишней пары обуви нет, уж извини.
Настя, смущаясь, стала стягивать с себя мокрую одежду. Сам он, отвернувшись, делал то же самое.
– Кто ты? Откуда ты знаешь, куда ее повели? Откуда ты вообще знаешь Еву?
– Меня зовут Игорь, – сказал он, натягивая свитер и повернувшись к Насте. – Я … тут рыбачу. Часто. Ее, Еву, я тут видел много раз, у озера. Чаще одну, но иногда с мужчиной и женщиной вместе. Имени ее я не знал, и вообще сомневаюсь, что она меня замечала. Я наблюдал за ней. И за мужчиной с женщиной – но те безобидные…. И за этими я уже несколько дней наблюдаю.
– Зачем? – с интересом спросила она.
Игорь не ответил. Он достал из рюкзака термос, налил чай и протянул Насте.
– Ее повели в недостроенное здание. Кирпичное, там … – он показал рукой, – там раньше играли в пейнтбол. Настя кивнула, она поняла, где это. – Подождем чуть – чуть, а потом я пойду туда.
– Я тоже пойду, – сказала Настя.
Он помолчал, раздумывая.
– Не стоит. Ты будешь мне только мешать.
– Я пойду, – твердо сказала Настя.
Он посмотрел на нее внимательно. Оценивая.
– Хорошо.
Когда они подошли к недостроенному зданию, были уже сумерки.
Ева сидела в углу, сжавшись, то ли от холода (она тоже промокла насквозь, только вот сухой одежды, чтобы переодеться, у нее не было), то ли от страха. Те двое сидели у костра. Один из них крутил в руках изумительной красоты рубиновое ожерелье, камни которого сверкали неправдоподобно сильно.
– Как им пользоваться? – спросил он Еву. Ева не ответила.
– Как. Им. Пользоваться. – Произнес он громче. – Говори. Иначе… Мы ведь все равно узнаем.
Игорь подал Насте знак. Она же, играя заданную роль, начала действовать.
–Эй, есть здесь кто – нибудь? – робко (что было Насте совсем не свойственно) закричала она. Затем она шагнула внутрь, так же неуверенно.
Эти двое оглянулись и посмотрели на нее.
– Что ты здесь делаешь? – спросил первый.
– Я шла по лесу. И заметила костер, – сказала Настя.
– И что ты забыла в лесу? – спросил второй. Оба они встали и подошли к Насте.
– Я искала ее, – она указала взглядом на Еву. А когда эти двое оглянулись, Игорь, прятавшийся за стеной, резко ударил одного, а затем и второго по голове. Потом он ловко связал им руки веревкой.
– Не бойся, – сказал он Еве. – Уже все кончено.
– Увы, мальчик. Все только начинается.
За его спиной, держа пистолет у виска Насти, стояла Клавдия Семеновна – вахтерша из их общежития, старушка – «божий одуванчик».
– Надевай наручники и садись рядом с Евой, иначе башку ей прострелю…
Игорь.
Из них троих только Ева осталась несвязанной. Они с Игорем сидели рядом, Настя – тоже в наручниках – чуть подальше, прислонившись лбом к кирпичной стене. Теперь Игорь знал ее имя. Вот уже месяц он наблюдал за ней. Как она, в одиночестве, бродит по лесу или по краю озера. Как она разговаривает сама с собой или тихо поет. Иногда она прогуливалась там вместе с мужчиной – тогда Игорь подумал, что у них роман. Позже оказалось – что нет. Потом с ними стала гулять светловолосая женщина средних лет. И непонятно было, что их связывает. Несколько раз Игорь замечал, как они поднимались на обрыв возле озера, словно хотели прыгнуть – и никак не мог уследить – куда они исчезали. Ева была странной, очень странной, совсем не такой, как напористая, даже наглая, но в целом нравившаяся ему своей прямолинейностью и понятная ему Настя. И все же ему нравилась Ева. Они обе сейчас молчат, уставившись на костер. Но Настя не паникует: она притаилась, выжидает момент, обдумывает, как действовать. Ева сидит рядом. Дрожит. Куртка на ней так и не высохла.
– Снимай куртку и прижимайся ко мне.
Ева покраснела, но ничего не ответила.
– Снимай. – Он потянул рукав, а когда Ева ее все же сняла, притянул ее к себе, и взял ее руки в свои. – Ты замерзла. Так теплее.
Несмотря на обстоятельства, на душе у Игоря стало хорошо.
Клавдия Семеновна тем временем грела на костре чайник, и трудно было подумать, что всего десять минут назад она угрожала им. Тех двоих она давно развязала, и они теперь пристально следили за пленниками.
– Чего ты хочешь? – спросил ее Игорь, не выпуская Евиных рук из своих.
– Пока что я хочу предложить вам горячего чая. Вы ведь мои гости, а гостей принято угощать. Если, конечно, ты – мальчик – будешь вести себя хорошо. Будешь?
Игорь кивнул.
Она налила чай в стоявшие в углу кружки (видимо эти двое провели здесь не один день и успели обжиться) и протянула – сначала Насте, потом Еве и Игорю.
– К чему все эти церемонии? – тихо спросила Ева. – Вы ведь держите нас в заложниках…
– Зачем ты так, девочка? Не в заложниках. В гостях. К тому же я добрая, я не хочу, чтобы ты простудилась и умерла… раньше времени…
– Она ждет. – Голос Насти был смелым и решительным, как в обычной жизни. – Она ждет, пока придет кто – то поважнее, чтобы решить, что с нами делать. – Настя, вздохнула, а затем недовольно спросила, – Ну, и долго еще нам ждать Егора Алексеевича? (Она уже поняла, что голоса, которые она слышала в кабинете принадлежали им).
Клавдия Семеновна усмехнулась. Затем, задумчиво произнесла, глядя на костер:
– Умная! Он мне не докладывает. Жди, времени у тебя полно. Пока.
Ева.
Они ждали. Ева и Игорь – прижавшись друг к другу, Настя – бесцеремонно подсев ближе к костру и вытянув к его огню мокрые кроссовки. Егор Алексеевич появился часа через два, когда совсем стемнело. Круглолицый и краснощекий, вытирающий пот со лба белым ситцевым носовым платочком, он никак не производил устрашающего вида. Зато, как деловой человек, он тут же приступил к делу.
– Расскажи, как им пользоваться. – Он смотрел то на Еву, то на колье, которое сейчас перешло к нему в руки.
Ева молчала.
– Говори, а то я ведь могу и убить их. А так – все еще может обойтись.
Все уставились на Еву.
– Я не знаю, – устало произнесла она. – Если бы знала – сказала бы.
– Но ведь ты – хранительница. Ты должна знать. Вас же этому учат?
– Никто нас не учит. Дары от него должны сами прийти к своему хозяину…
– И какой дар ты чувствуешь? Оно всегда должно быть на твоем теле? Или достаточно носить его в сумочке?
Ева молчала. Она решила сохранять тайну колье, насколько у нее хватит сил? Вот только надолго ли ее хватит, если они начнут причинять вред Насте или этому незнакомому человеку, в чью кофту она сейчас уткнулась и с которым ей так приятно сидеть рядом…
Внезапно навалилась усталость. Глаза начали слипаться и закрывались сами собой. С удивлением Ева заметила, что и остальные буквально спят на ходу. «Да что с нами такое происходит?», – сквозь сон подумала Ева. Откуда – то издалека слышалась грустная песня на непонятном древнем языке…
Как бывало и прежде, во сне колье разговаривало с Евой. Только сейчас намного громче, требовательнее. «Просыпайся», – твердило оно. – «Просыпайся, иначе будет поздно». Что – то больно укололо Еве ногу. Она открыла глаза. Возле ее ног сидел большой рыжий кот – тот самый, что любил заглядывать к Роману Викторовичу. Он пристально глядел на нее, словно ждал, пока она поймет, что нужно делать. Вокруг все спали. Ева тихо встала и подошла к Клавдии Семеновне. Вынув у нее из рук колье, она надела его на кота, спрятав его, как смогла, под ошейником. Кот тут же убежал. Затем, достав ключи от наручников, она освободила Игоря и Настю. Она разбудила Игоря, зажав ему рот рукой, чтобы тот случайно не разбудил остальных, потом тоже самое проделала с Настей. Жестом позвала их следовать за ней.
Было темно. Они вышли к озеру, где их, сидя на коряге, поджидала Надэль. Увидев Еву, она энергично замахала рукой. Рядом с рыжей русалкой на коряге сидел рыжий кот, безумно похожий на нее. Ева облегченно вздохнула. Игорь и Настя смотрели на них во все глаза.
– Наконец – то, – зашептала Надэль. – Я помогала вам, как могла. Хорошо, что Мурлыка все видел и рассказал мне. Теперь нужно спешить…
– В озеро? – спросил Игорь, догадываясь, куда исчезала с обрыва Ева.
– Нет, не сейчас, – зашипела Надэль. Они возле черного камня. Помогите им. Мое пение на них не действует, они привыкли… – Она махнула по воде хвостом, и на секунду ребята увидели то, что происходило сейчас совсем недалеко от них: возле Черного Камня – с мешками на головах – на коленях стояли Роман Викторович и Наталья Львовна. А рядом с ними – двое козлоногих официантов.
