Kitabı oku: «Лишний материк Книга третья. Домой по своей воле», sayfa 5

Наступила полная тишина, видимо, участники суда рассматривали диск. Да чёрта с два чего они поймут, кроме разве что его защитной функции, оставленной на виду специально. Для магов, разумеется.

– Кроме того, – продолжил Гран, – в ответ на незаконное требование чужеземец во всеуслышание заявил, что это его военный трофей. На что Кумер не обратил никакого внимания и применил своё оружие.

– Но… – явно растерянный голос. – Нам подобного типа амулеты неизвестны. Однако он оказался способен защитить носителя от нашего, что мне кажется невозможным. А также невозможным является то, что данный диск изготовлен местными магами.

– А откуда ты знаешь, что изготавливается местными магами, не скажешь? Великий князь, у тебя есть, что добавить?

– Да, господин судья, в виде вопроса, если позволишь.

– Спрашивай.

– Ко всем имперцам. Странник поведал, что на вашем материке есть три империи, в том числе некая Дартения. Это верно? Понятно. Теперь к обвиняемому. Тебе известно, каким образом дартенцы переселяются на материк Рания?

– Нет.

– Тебе, главный жрец Приморского храма Шаллет, известно, как именно происходит переселение дартенцев на Ранию?

– Нет.

– Кто тебе позволил лгать в судебном заседании? – немедленно раздался очень громкий возглас судьи. – Отвечай правду!

– Прошу прощения, господин судья, это моя ошибка. Дартенцы завоёвывают Ранию силой оружия.

– Так вот с одного из завоевателей и снят этот амулет, – спокойно сообщил Гран. – Какие могли быть основания у обвиняемого нападать на чужеземца?

– Следовательно, этот ваш чужеземец убил представителя нашего народа, – голос незнакомый, но злой. – Вы обязаны его выдать нам для наказания.

– А как поступать с завоевателями прикажешь, господин старший жрец? – удивился Гран. – Ваш народ убивает местных, а вас трогать нельзя? И вообще, вы при чём? Там свои дела, здесь свои. Может, представителя вашего народа по имени Кумер и судить нельзя за убийство картейца?

– Можно…

– Так что забудь о страннике. Если он ещё забудет о попытке грабежа и нападении на него со стороны представителя вашего народа!

Прямо чувствовалось, как Грана охватывает гнев.

– Прекрати, великий князь! Ситуация понятна. Слушаем мнения судей Великого княжества Приморское. Представители великого князя

– Требую для обвиняемого наказания в виде денежной виры в размере тысячи имперкаритов и публичной порки розгами!

– Требую денежной виры в тысячу имперкаритов и тюремного заключения сроком на один год!

Представители имперского храма Приморского.

– Требую полного оправдания обвиняемого и освобождения в зале суда.

– Требую полного оправдания обвиняемого и извинений за содержание его в неволе со стороны великого князя Приморского!

– Твари… – еле слышно прошелестел Гран.

– Приговор оглашаю немедленно. За непреднамеренное убийство подданного князя Крежана и нанесение физического ущерба великому князю Грану Приморскому, то есть за нападение на подданных короля Каритто Приама Шестого главный жрец Рамонского храма имперцев Кумер и храм в целом приговариваются: Кумер – к пожизненному отторжению от всех жителей Каритто в любом месте королевства и вире в размере тысячи имперкаритов в пользу великого князя Грана Приморского и такой же сумме в пользу казны короля Приама Шестого. Храм: к отторжению десятины храмовых земель в пользу великого князя Грана Приморского по выбору вышеупомянутого князя. В случае нарушения объявленного судом наказания со стороны Кумера, последует немедленное его заключение в королевскую тюрьму. Приговор может быть обжалован и изменён лично королём Каритто Приамом Шестым. Срок для внесения указанных сумм и отторжения земель – ровно тридцать дней с момента вынесения приговора. Заседание суда закрыто, все свободны.

Опять советник

Помолчали, переваривая услышанное. Ход судебного заседания понятен, приговор – не очень. Человек преднамеренно убивал другого, при этом убил третьего и ранил четвёртого. А ему вместо справедливой казни – денежный штраф! Нормально? И ведь смерти никто не требовал. Но чёрт с ним, в конце концов, законы такие. Важней другое: не скажется ли этот суд и явное пренебрежение в ходе его мнением имперцев со стороны королевского представителя и великого князя на поведении самих имперцев?

– Командир, что думаешь по поводу этого суда? – высказала общий вопрос Камилла.

– А что думать, можем по-всякому относиться к местным законам, но они есть. И хорошо ещё, что не шибко-то в них просматривается почитание поднебов. Но наверняка и с другой стороны отношение не лучше – не дают ведь им тут развернуться в полную силу, как в Поднебесной на Гамбите. Не суд для нас важен, а то, что после него будет происходить, и о чём мы вряд ли узнаем. Во-первых, возможная месть со стороны поднебов. Ни капли не сомневаюсь, что они захотят отыграться за унижение. Но это полбеды, да и вовсе не никакая не беда – что, мы первый раз вызываем чей-то гнев? Намного хуже, если представитель короля заинтересовался амулетом и теперь начнёт вытягивать из Грана подробности о страннике. С компанией, разумеется. Тут уж до каких-то действий с их стороны мы ничего и предположить не можем, просто придётся постоянно быть настороже.

– И будем! – припечатала Жель.

– Командир, а вы с Граном случайно не обговаривали сроки нашего тут пребывания? Самое большое время, что мы тут можем находиться? – спросила Марико.

Артём только посмотрел на неё, досадливо поморщился. Не дотумкал, что скажешь.

Как ни странно, представитель короля коронный князь Фил Керейский никаких таких разговоров по поводу странника с Граном не затевал. Нет, говорить-то они говорили, но, в основном, о сложностях отношений с поднебами, которые наверняка происшедшее не забудут. Сообщил, что о ходе и итогах суда предоставит подробный отчёт королю, а об амулете Артёма проинформирует магов королевской академии магии.

– Пусть у них голова поболит, а то уснули там, хотя и планировали достичь чего-то подобного. Разумеется, они учтут, что каждый маг имеет право на свои секреты, но как общаться со странником – это уж их проблемы.

И это всё, что касается советника временного наместника великого князя Приморского в Рамоне. Не слабое наименование должности, главное – длинное. А ещё главней, что по иронии судьбы получалось, что на какой материк не попади, везде ты советник. На Рании при главнокомандующем местного войска, на Гамбите – у имперского канцлера, попал на Картею отдохнуть, и тут советуй. Судьба…

Но нынешний наместник Керлин понимал роль советника по-своему. Собрались они на первое своё самостоятельное совещание вчетвером: Артём, Керлин, Гордей и Агнета, которую советник затащил в эту компанию чуть не силой. Тоже думала отсидеться в тихом архиве, ожидая редких вопросов. Щас! Керлин явно стеснялся своей должности, а куда деваться, ты тут главный, командуй.

– Как-то я, господин советник, не знаю, с чего и начать-то, – неуверенно проговорил он.

– Думаю, начать нужно с того, чтобы меня вот в этом составе не называли господином – какой я вам всем господин? Либо просто «советник», либо по имени, так, кажется, удобней будет. И короче.

– Я бы начала с прояснения вопроса, зачем я тут вам нужна, именно тут, на совещании. Это гос… это советник, не знает, а вы-то двое в курсе, что женщине на мужские советы дверь закрыта.

– На наши – открыта, – сердито сказал Артём. – Раз получилось, что лучший законовед королевства – женщина, значит ты обязана знать обо всём, что мы натворить собираемся, или к тебе в архив постоянно бегать? Кажется, я сразу ответил на оба твоих вопроса. Или то претензии были? Керлину с Гордеем это тоже должно быть понятно, вопреки привычке к местной трактовке женского вопроса.

– А дальше-то что? – продолжил Керлин. – Если по делу? И понимаю так, советник, что ты не советовать должен, а определять наши действия. Пусть населению и кажется, что это я командую. Командовать могу, но это иное. Если ты ошибёшься, поправим. А если я начну думать, что делать, то это мне себя ломать, а заодно и много чего вокруг наломаю.

– М-да, – тяжко вздохнул советник. Вот уж не было печали! – Тогда… Гордей, ты лучше всех разбираешься, что тут происходит и может произойти. В первую очередь – о безопасности населения. Что можно ожидать от тех, кто недоволен внутри княжества и снаружи?

– Внутри-то почти и нет проблем. Пока что. Чай, не мятеж тут произошёл. Кто явно поддерживал прошлого князя, тех мы с Керлином по приказу великого князя хорошо припугнули, городскую стражу почистили, командира у них заменили, с ихними магами мародёров заперли, вот казнить бы их надо прилюдно, но это дело Керлин и самолично решить может. Другой вопрос – отпрыски поместных владетелей, городской знати, молодые бездельники. В княжестве насчитывается около двух десятков таких землевладельцев. Да городские богатеи всякого пошиба. Дюжина пограничных, особенно, из них приморские – эти всегда почти спокойны, сами по себе. Есть и ещё такие. А другие стараются своих деток поближе к князю пристроить. Те, кто поумней-то, отправляют на учёбу либо в Гирану, либо даже и в столицу королевства, в Куару. Так и неумных хватает, и деньги у них водятся, а это Крежану и надо было. Привечал таких, землю в Рамоне раздавал, а они тут особняков понастроили, из этого дворца не вылазили, приживалы. А с другой стороны, чего им в вину поставишь? Больше полусотни таких скопилось уже. Вот за ними нынче особый пригляд требуется, лучше бы, конечно, по домам их отправить, так нет же такого закону, верно?

Агнета кивнула.

– Снаружи… Не знаю, – продолжил Гордей. – Я ведь дел князя с соседями не касался. Думаю, что и они не особо знают, чего у нас произошло, поостерегутся межевые камни обходить с оружием. Но тоже смотреть нужно, предупредить поместных. Хуже – это храм поднебов, то есть имперцев. Земли у них много вместе с нашими деревнями, да и сами умножились. Главного их жреца ты, советник, прищучил, не простят. Да, как мне известно, Крежан у них немало денег занял, подо что – не знаю, будут ли с нас долги требовать – тоже неведомо, но, скорей всего, будут. Вот этих зелёных без внимания и наблюдения оставлять никак нельзя.

– Понятно… – Артём задумался. – Что у нас? Городская стража, отряд Керлина, твой отряд, Гордей, ещё мои два десятка – наверно, маловато для всего. Но определим самые слабые места, на то и собрались. Кстати, а как об указе великого князя о смене власти поместным владельцам известно-то станет? Их же сюда вроде не вызывали.

– Так секретарь у меня на что? – удивился Керлин. – У него не только своих чиновников хватает, но и курьерская службы имеется. Отправил он уже людей. Тебя, советник, с ним обязательно познакомить надо, точней, представить его тебе. Все поручения можешь через него передавать кому угодно.

– Теперь второй вопрос, но по значимости, может, и главный в этой ситуации, – выдержит ли население княжества последствия грабежей со стороны князя. Голод, к примеру, не грозит?

– Не думаю, – покачал головой Гордей. – Непомерными податями князь обложил своих крестьян, а земель, на которых они живут – не больше четверти княжества. И урожай этого года весь у них, тем более, что земледельцы давным-давно привыкли к магической поддержке, неурожаев и не случается. Но видно будет…

– Мучит меня ещё один вопрос, кто из вас ответит, не знаю. Он не особо срочный, но на будущее ответ мне нужен. Знаю, что поместного князя ищет и назначает великий князь. Нормально – ему свои люди нужны на местах. Только вот, что если этот поместный князь не устраивает население, в первую очередь тех самых поместных владетелей, они, случаем, не могут его убрать? Мирным путём я имею в виду. Мало ли кого великий найдёт, как с Крежаном получилось. А тут, как понимаю, и вполне себе нормальные люди имеются.

– Наверно, лучше я отвечу, – вздохнула Агнета, – поскольку такие случаи в законах предусмотрены. Право на подобные действия, то есть на низложение поместного князя имеют только поместные владетели – никаких чиновников и иной знати. При полном их согласии представляют своё решение великому князю, и он не вправе не согласиться. Одно условие, которое становится неодолимым препятствием: это решение должно быть принято всеми без исключения владетелями. Если хоть один против, ничего не выйдет.

– Понятно, – кивнул советник, – прикорми князь парочку прихлебателей, на этом и закончатся требования остальных. А с великими князьями та же волокита?

– Не знаю про волокиту, а закон – да, тот же. Решение принимается поместными князьями с тем же условием.

– А…

– Поняла. С королем не так. Вообще никак. В старых уложениях, ещё до прихода имперцев установлено, что сменить короля и королевскую династию никто не вправе ни при каких условиях, вот и всё. О попытках заговоров, призывах к государственному перевороту, к захвату власти – отдельный разговор.

– Да уж, впечатляет, – хмыкнул Артём. – Особенно, что короля нельзя никак сменить. А если он сам помрёт? Или добровольно отречётся от короны по уважительной причине? Например, не способен он управлять государством, как Крежан? Помощников в этом деле можно и не обнаружить: упал с коня, и нету короля. Или есть доказательства, что все дела забросил – катись отседова!

– Но есть и должна остаться династия…

И так они полный день проговорили и пропланировали ближайшие действия…

Две недели прошли, можно сказать, в спокойном режиме. А что, собственно, изменилось-то для населения? Разве что поборы прекратились со стороны князя, его приспешников, и по приказу князя. В конце концов, при полном внимании Крежана к удовольствиям собственной персоны жить-то нужно было? Городские службы ни шатко ни валко, но функционировали. Правда, в перемены к лучшему поначалу не особо верилось, и крупные владельцы собственности, новые чиновники основных направлений, старшие ремесленных и прочих объединений обратились к Керлину с просьбой собрать всех и подробно объяснить, что к чему.

Собрали, объяснили. Народ успокоился. Лишь к двум нововведениям отнеслись настороженно. Хотя одно ввелось указом, а второе прозвучало, как рекомендация. Как-то, вернувшись вечером из города, Артём услышал с заднего двора неслабые крики. Или вопли. Оказалось, что в чём-то провинившийся поварёнок получал «заслуженную» порцию розог. Нашёл Флокса, которого волшебством, не иначе, оставили на должности, уточнил, в порядке ли вещей подобные экзекуции. Флокс, кланяясь, недоумевал, сообщая, что как, мол, иначе, если нарушают, не выполняют, непочтительно отвечают, своевольничают… Много ещё чего перечислил.

– Так вот, – подвёл итог словоизлияниям управляющего Артём. – С сего момента все телесные наказания отменены. Нарушают – предупреждай о несоответствии. А, непонятно? О том, что человек будет уволен, выгнан после третьего или второго предупреждения. Это понятно? А решать, достоин ли проступок предупреждения, будет наместник Керлин. Что непонятного? Ходишь к нему с докладами по хозяйству каждое утро, вот и докладывай, кто и за что предупреждён или достоин увольнения. И да, если узнаю, что кто-то кулаки распускает вроде старшего повара или тебя, тут уж безо всяких предупреждений.

На всякий случай припахал Агнету к разъяснениям по поводу данного вида наказаний. Есть такое, сообщила она, но в королевских уложениях присутствует возможность таких наказаний только по решению суда. В адрес великих князей или поместных владетелей ничего не говорится, вот и действуют на своё усмотрение.

Так что на общем «собрании» городской верхушки в числе прочего Керлин зачитал и указ о запрете телесных наказаний, что, естественно, вызвало бурю возмущений.

– Тут можете возмущаться, – прокомментировал Керлин. – Другие наказания за серьёзные проступки и преступления никто не отменял. Но правоту и пользу этого указа проверять на собственной спине не советую, а таковая проверка состоится, если кто-то из вас или ваших людей этот указ нарушит.

Если честно, то и самого-то Керлина пришлось убеждать в необходимости данного запрета довольного долго. И безо всяких там формул типа «унижение», «возможность несправедливости и придирок». Просто: давай, на тебе испытаем это удовольствие.

О втором новшестве Артём сообщил, не дожидаясь вопросов.

– Как вы заметили, господа, – сказал он в конце собрания, – здесь среди мужчин присутствует единственная женщина, лучший знаток законов в королевстве – госпожа Агнета. Если вам непривычно видеть участие женщины в таких делах, надеюсь, несварения не получите. И обещаю, что неоднократно столкнётесь с подобным явлением, поскольку среди моих личных друзей десять женщин. От вас ничего не требуется, можете продолжать жить, как угодно, только думаю, что специалисты в любом деле есть и среди женской половины, не использовать их знания, значит, многое терять в своих делах.

Сама Агнета, хоть и чувствовала неуверенность, но уже стала привыкать к неожиданному к себе отношению со стороны чужеземца, точней, чужеземцев – всех. Странно, но ей это начинало нравиться.

По сравнению с жизнью в империи Фланкон, тут какая-то рутина началась. Конечно, там вокруг явные враги их окружали, так здесь тоже не близкие родственники. А они сами – незваные гости из известной поговорки. И в подробности местного жизнеустройства очень не хотелось влезать. Вот те же итоги княжения Крежана: кого-то за воровство, мздоимство казнили, кого-то выгнали неведомо куда или в тюрьму упекли, поменяли ключевые фигуры у власти… Какое, собственно, до этого дело тем, кто хочет просто «пересидеть» некоторое время? Не становясь в тягость тем, кто их, по стечению обстоятельств, «приютил». На своих ранийцев Артём смотрел даже с некоторой… растерянностью, что ли? Они вживались в обстановку быстро и естественно, уже как бы и не особо оглядываясь на своего командира-советника. А что? Он согласился с тем, что нужно создать и обучить несколько парней под свои цели, так Гераним обговорил детали с Гордеем. Сначала пригласил на свою тренировку всех, кто числился в охране князя и желающих из отряда Керлина – просто показать часть из того, чему они могут обучить будущих воинов, так сказать, с нуля. Но с нуля и не пришлось, потому как, прослышав о новом наборе в княжескую охрану – понятий «дружина» или «княжье войско» не имелось – в первую очередь потянулись желающие из городской стражи. И было их под полсотни. Кстати, новый командир той самой стражи не возражал, поскольку система набора у них давно отработана, и заменить уходящих проблем не возникало. Помня замечание великого князя, что двух десятков маловато, Гераним отобрал сорок четыре наиболее подготовленных, в смысле тех, кто не сбежал после первой же пробежки. И не с нуля оставшихся пришлось обучать, а с «минуса» – переучивать всегда сложней, чем учить. Вот и занимались парни с молодняком, отвлекаясь время от времени на городские выходы Артёма.

Камилла, прихватив с собой Былину, наведалась к бургомистру, новому, естественно. На том же «общем собрании» городских представителей они сами предложили Керлину кандидатуру… оценщика-менялы Биршофа, человека, очень даже знакомого с финансовым положением города и большинства его населения, особенно, отнюдь не бедствующих из знати. Артёма он, разумеется, узнал, но виду не подал, тот тоже не торопился налаживать нерабочие отношения, а рабочих не намечалось. Пока не явились Камилла с Былиной, в сопровождении двух охранников от Керлина на всякий случай. Само собой разумеется, что у чиновника такого ранга в приёмной расположились два секретаря и охранник. Последний мазнул по вошедшим дамам равнодушным взглядом – какая от них опасность. То же сделали и секретари, даже и не подумав ответить на вопрос, может ли бургомистр принять посетительниц. Одного спросили, второго. Шибко занятые служащие продолжали молча перекладывать бумаги. Прождав с полминуты, Камилла треснула секретаря кулаком по макушке и самостоятельно распахнула дверь в кабинет, пока Былина повторяла процедуру знакомства со вторым секретарём. Охранник дёрнулся было, но сопровождающие женщин бойцы его остановили. Да он и не особо рвался.

– А не мог бы бургомистр завести себе секретарей повежливей? – вместо приветствия спросила Камилла, подходя к столу. – А то ведь посетителям, что по делу пришли, и с тобой хочется грубить.

– Что за… – начал было разгневанный Биршоф, но осёкся, признав одну из женщин советника. Он бы и не достиг никакой карьеры даже в своём меняльном деле, не будь достаточно наблюдательным. – Слушаю вас, дамы, присаживайтесь. Всем ли вы обеспечены по дворце?

– Как раз наше обеспечение к делу не относится. Во дворце, – уточнила Камилла. – В городе нам требуется приличное помещение для лечебницы. Ты ведь не будешь против того, что мы займёмся целительством? То есть лечением горожан?

– А у вас есть, чем оплатить приличное помещение? – попытался проявить деловую сметку бургомистр. – А то знаете ли, городская земля недёшево стоит.

– А у тебя есть, чем заменить отсутствие совести? – вскинулась Былина. – Мы что, развлекаться собрались на дорогой земле? Или огромную прибыль с неё получать? Или ты не понял, зачем нам помещение? Можем и забыть свой вопрос, откроем лечебницу в ближайшем посёлке, нам без разницы, наместнику великого князя тоже.

– Вы уж меня за дурака-то не держите, – сдал назад Биршоф, сделав вид, что обиделся. – Так, проверил, не собираетесь ли вы чистой благотворительностью заняться. А деловой подход меня устраивает.

– Ответ-то конкретный мы услышим? – прервала его Камилла.

– Услышите, – вздохнул бургомистр. – Здания свободные и бесхозные имеются. И, кстати, действительно, дорогие. А покупателей нынче днём с огнём не найдёшь. Уж лучше так. Кого лечить собираетесь, в смысле обеспеченности? Не думаю, что ваши услуги вовсе дармовые. И что требуется от меня?

– Всё бы тебе про деньги, – пробурчала Камилла. – Мы бы и задаром лечили, так кто нас тут поймёт, тут же на шею сядут. Но, в целом, нам всё равно, кого лечить. Это смотря, от чего лечить. А от города требуется содержание этого помещения и обеспечение тяжёлых больных всем необходимым. Наверно, лекари имеющихся больниц могут подсказать, что именно требуется.

– Понятно. Думаю, завтра уже получите ответ, хотя можете ориентироваться на особняк бывшего бургомистра, можете уже нынче там побывать, я охране дам указание.

Таким образом, весь отряд ранийцев оказался при конкретных делах, за исключением самого командира. Правда, он не шибко долго бездельем мучился – кое-что из разговора на первой встрече «четвёрки власти» его зацепило. С его же подачи, между прочим. Если этими проблемами не заняться, то, спрашивается, зачем спрашивал? Речь о возможных опасностях. Решил подробно и дотошно потрясти Агнету по поводу того, что они там накопали во время проверки. В частности, кому Крежан сильно задолжал. А ей-то что скрывать? Другое дело, что подробные доклады проверяющие предоставили великому князю, а от него пока ни слуху ни духу. Он, действительно, сообщил Артёму лишь об итогах суда, да посоветовал без него не начинать изъятие земель у храма поднебов. О настоящем новом князе Рамонском сказал, что ищет.

– Понимаешь, советник, тут имеется как бы два вида долгов, – просвещала советника Агнета, причём просвещала с явным удовольствием. Видать, не попадались ей столь внимательные слушатели. – Начинал Крежан с прямого займа крупных сумм у соседей под обычные долговые расписки. Понятно, что ничего не вернул. Тогда он начал брать деньги под залог земель. Нет, с храмом другое, там не дураки, они просто купили немало территории. За огромные по их меркам деньги, но купили, какие претензии? А вот князья поддались на уловку. Соседние с Рамонским княжеством. До перехода земель в их полное владение осталось чуть больше или меньше полугода. Для нас, то есть, не знаю, для кого конкретно, самая большая гадость в этой афере знаешь, что? Никогда бы не подумала, что подобное возможно в принципе. Крежан отдавал в залог не свои земли! Вот-вот, у всех такие глаза были, когда мы обнаружили эти расписки. Семь штук. И это ещё не всё гадостное. Три князя, что таким образом выдали золото, относятся к другому великому княжеству. На что Крежан рассчитывал, кроме войны? Только на собственное великое княжение вместо Грана – иных путей избавиться от долгов у него не имелось

– Почему это? Можно и утопиться, – возразил Артём.

– Такому-то жизнелюбу? Вот утопить кого угодно – на это он способен, как оказалось. Так я не договорила. Заложенные земли принадлежат поместным владетелям на границе с соседями. Да, они на территории Рамонского княжества, может, потому кредиторы и пошли на такие договоры, только вот сами местные владетели вряд ли о том знают. И что они станут делать, когда к ним заявятся якобы настоящие собственники? Я лично не представляю. И ещё, раз уж речь зашла о поместных владетелях, это так, чтобы ты в курсе был. Основная их масса проживает на севере, западе и юго-западе княжества. Там спокойно, кроме редких мелких стычек на границах по поводу спорных территорий. Эти владетели платят князю установленный налог, показавшийся недостаточным, но они защищены королевскими указами, потому на требования Крежана внимания не обращали. Ещё меньше слушали его те, кто находится близ морской границы на востоке. Таковых семеро. Они вообще ничего не обязаны платить, поскольку содержат свои военные отряды для обороны в случае нападения пиратов. Нашли мы один ответ от них, в котором Крежану прямо указывается, куда он может пойти со своими требованиями налогов и сборов. И, пожалуй, последнее, что я хотела бы сказать. Тут уже действовал не сам Крежан, а его казначей с кучкой проходимцев. Земли, принадлежащие как княжеству в целом, так и отдельным поместным владетелям, определены давным-давно и обозначены межевыми полосами, камнями, столбами. Кроме, как продать или сдать на время в аренду, ничего с ними делать не позволено. Причём, только в полном размере – по частям запрещено, за исключением сделок с имперцами. Трудности для собственников понятны, особенно, когда вырастает куча детей. Разделяй между ними то, что имеешь, и на этом всё. Даже в приданое не отдаются при замужестве. Однако, если посредством супружества объединяются несколько семей, то возможно кому-то быть старшим, кто и распоряжается двумя и больше территориями. Сложно? Да ничего подобного. Требуется лишь княжеское утверждение этого самого старшего, чтобы он мог распоряжаться на другой земле. И это, заметь, лишь в случае бракосочетаний и совместного обращения к князю. Всё законно. Но почему-то три подобных документа нашлись в тайнике казначея. Вроде нормально: обращение с указанием тех, кто вступает в брак с их подписями, и того, кто предполагается стать хозяином, княжеское согласие-утверждение. Проверили, конечно. В двух случаях оказалось, что все дети давно женаты, замужем и пристроены, в документах фигурируют «повторные браки». В третьем – в одном владении девушка сирота, которой в течение двух лет нужно выйти замуж, иначе мужа ей назначит князь, а парню-жениху, указанному в заявлении, четыре года. Хотя в этих бумагах ему четырнадцать, как и положено по закону. Такие вот казусы. А да, подписи Крежана подделаны, а настоящая печать порой попадала в руки казначея.

– А какие-то церковные утверждения браков существуют?

– Что значит «церковные»? Ты имеешь в виду освящение браков нашими небесными покровителями? Слышала, что в двух соседних маленьких королевствах такие обряды используются, в наших законах такового нет. Однако, если в каком-то великом княжестве или даже в поместном люди пользуются этим, то и запретов не существует – дело личное.

– У той девушки нет разве опекуна, который защищал бы её интересы?

– Нет, такой бумаги ни у князя, ни в тайниках не обнаружено, а она бы в глаза бросилась из-за той же подделки. До о чём я – есть такой журнал, где отмечаются княжеские решения об опекунстве, последняя запись двадцатилетней давности. Всё об этом? О старшине торговцев рассказывать?

– После как-нибудь, – вздохнул Артём. – Надеюсь, его-то аферы к войне не скоро приведут?

– Не приведут. Его Керлин оставил в живых, хоть и не на свободе, пока сам со своей семьёй не выплатит всё обманутым жителям да и своим же сообщникам.

– Ладно, спасибо и на таком утешении. Надо решать, как быть с кредиторами – вряд ли их оставит спокойными потеря средств, и смена власти уважительной причиной не воспримется. И да, уж последний вопрос, к текущим делам не относящийся. Не знаешь, когда это в королевстве такая бюрократия появилась? То есть канцелярщина. То есть вот море самых разных бумаг? Это ж сколько народу сидит даже у поместных князей, не пашет, не сеет! А у великих и у короля?

– Странный какой вопрос… – сильно задумалась Агнета. – Как же без бумаг – те же законы, указы и прочее надо же хранить. Жалобы всякие и ответы на них. А деньги считать, доходы-расходы, долги всякие. Везде же необходимы контроль и учёт.

«Плюс электрификация всей страны» – почему-то вспомнилось слышанное от деда выражение какого-то древнего земного вождя.

– А появилось это, даже и не скажу, когда, специально-то таким вопросом не задавалась. Но то, что с появлением поднебов количество документов увеличилось во много раз, это точно, начиная с королевских договоров и заканчивая судебными делами.

«Понятно, что ж тут непонятного, – вздохнул Артём, – от бюрократов ни в каком мире не спасёшься. Хорошо, хоть порой эти бумаги пользу приносят».

Замечательно! Как минимум, семь тлеющих костров недовольства – тут хоть по закону поступай, хоть оставляй беззаконие. Правда, какое ж тут недовольство, когда твои земли, оказывается, уже и не твои вовсе, и тебе надо с семьёй и домочадцами сваливать в неизвестном направлении! Недовольство… В зависимости от характера и возможностей «подставленных» владетелей такое заполыхает! Непричастные соседи спокойно смотреть не станут, когда узнают, в чём дело: что, и с ними может подобное произойти? Кто виновен? Хорошо, если удастся их гнев перенаправить на тех, кто Крежану деньги давал, но тут им поддержка нужна, иначе и на Рамон пойдут: продал их князь, и некогда разбираться, какой именно.

Лучшим вариантом Артём посчитал проехать к этим владетелям, посмотреть, кто они такие. Может, стоит им правду сообщить, да вместе решить, что делать. Пока в городе спокойно, так и сделал.

На «ознакомительную экскурсию», как Артём обозвал свой вояж, он взял с собой пятёрку ранийцев. Не всех взял по двум причинам: кому-то нужно продолжать обучение новобранцев, поскольку неизвестно, на сколько времени эта экскурсия затянется, и связь с Керлином нужно поддерживать, а своего амулета он выдать наместнику как-то не удосужился. Агнете вот выдал, а Керлину просто не хотел. Во-вторых, участия своих бойцов потребовали и Гордей, как начальник личной охраны советника, так и Керлин, отвечающий, по его словам, за жизнь того же советника перед великим князем. Так как безмерно увеличивать свой походный отряд Артём не собирался, он и поставил два условия: чтобы от Гордея и Керлина было по пятёрке воинов, и чтобы всеми командовал Гераним. Нет, он, конечно, доверял и заместителю Гордея Клаву, и заместителю Керлина десятнику Авдоту, но Гераниму, само собой, доверял больше. Из своих Гераним отобрал Ферита, Гора, Сардано и, разумеется, Критоса – куда ж без этого «хвостика» командира. За себя же оставил Мишена – у Камиллы и без того хватало забот.