«Гарвардская площадь» kitabının incelemeleri

Отец путешествует по местам своей юности в Гарварде вместе с сыном. Тогда стояло жаркое лето 1977 года. Летом институт не такой пафосный, студенты и аспиранты разъезжаются. Герой остаётся почти в одиночестве, проводя все время, зарывшись в книги, чтобы сдать экзамен. Две книги в день - это обязательная программа. Самое любимое место - кафе "Алжир", самый любимый там человек, постоянный завсегдатель Калаж. Тот всегда сидит на месте в центре и любит со всеми спорить, иногда ввязывается в драку и угомонить его непросто. Вырос в Тунисе, но уехал оттуда. Главный герой вырос в Египте, но тоже уехал, чтобы получить достойное образование. Они разные, но сумели найти общий язык.

Бедный преподаватель - еврей открывает для себя новые места с помощью Калажа. Бокал вина за деньги - закуска к нему в неограниченном количестве. Он прожил здесь дольше, но не знал, что так можно. Калаж учился во Франции, и жизнь его была бурной. Женился на одной - предала. Женился на американке и не знает, где она. И все это он бегло на французском, выстреливает словами со скоростью пулемета. Тут он работает водителем такси. Он любит женщин, но его главная цель - получить грин - карту. Ведь без нее его ждёт депортация. И это его гложет, он не хочет отсюда уезжать, как и главный герой, переживающий, что не сдаст квалификационный экзамен и тоже уедет. По сути, они оба в одинаковом положении.

Но постепенно, дружба со стороны героя начала сходить на нет, он стал избегать нелегального иммигранта, а тот, как назло все время попадался на пути. Герой хотел другой жизни, той, где вырвется из плена бедности, построит карьеру, женится на богатой и сбросит с себя Калажа, как балласт. И начинает строить стены, стремясь выдавить из своего пространства бывшего друга. А тот видит все его ухищрения насквозь. Своеобразная история, я почему - то подумала на другое, но эта история о дружбе двух иммигрантов, еврея и араба, оба в черте бедности, оба хотят лучшей жизни. У одного это получилось, о дружбе остались приятные воспоминания. Судьба другого неизвестна, депортация была ожидаема.

Современные последователи Асимана, безусловно, используют более яркие краски, чаще «выныривают» в настоящее, стараясь не оставаться в прошлом (за них это делает политика). Но приемы Асимана они используют те же, в зависимости от национальных традиций – пионерлагерь «Ласточка» под Харьковом вместо грязноватого кафе в «эрзац-Америке», музыку вместо филологии с философией, и т.д.

Что сложно (да и не нужно) заимствовать у первоисточника – это его умение рассуждать обо всём и ни о чём, словно астролог соединяя противоречивые суждения на случай «вдруг понравится». Это особенно заметно на примере его анализа понятия «хрень» (так в переводе). Но его происки в коридорах памяти, любовь к деталям и стилистическая манера уже сделали автора классиком при жизни.

«Они сошлись. Волна и камень, Стихи и проза, лед и пламень Не столь различны меж собой…» (А.С.Пушкин)

А. Асиман пишет не просто хорошо, а очень хорошо. Географической, этнической, психологической атмосферой его книг легко проникаешься, буквально пропитываешься, будь то солнце, море, арабское кафе или университетская аудитория. Все живо, реалистично и подсвечено глубоким проникновением в детали - не просто знанием, а пониманием внутренней, а порой и тайной, стороны того, о чем он пишет.

В «Гарвардской площади» мне не раз чудилось что-то ремарковское - печальное, безнадежное, случайное, преходящее. Пара героев - аспирант Гарварда и таксист, - волею судеб повстречавшиеся в трудный для обоих момент жизни, внезапно сближаются и, как ни странно, оказываются самыми необходимыми друг другу людьми: диковатый таксист Калаж помогает замкнутому аспиранту выйти из кризиса идентичности, а аспирант оказывается для него тем, кто поддерживает в нем иллюзию, что он не одинок и не всеми воспринимается как еще один ненужный Америке люмпен-иммигрант. Их странная дружба длится полгода, проходя закономерную эволюцию, сначала заставляющую их по разным причинам держаться вместе, а потом, достигнув для каждого определенной точки, разойтись.

Проблема в том, что оба они - друзья по несчастью, а не по духу, по внутренней близости и тяготению друг к другу, между ними так мало общего, что их отношения изначально бесперспективны и исчерпываютсся по мере того, как ситуация для каждого становится более определенной (позитивно для аспиранта и негативно для Калажа). По сути, в обычной ситуации они и не были бы нужны друг другу ни в 70-х, когда повстречались, ни позже, даже если бы отношения поддерживались и дальше.

«Я был уклончив, он прямолинеен. Я никогда не повышал голоса, он орал громче всех... Я был скован, опаслив, застенчив; он – бесшабашен и безжалостен… Он все мысли высказывал вслух. Я свои хранил, точно в сейфе. Он всем смотрел в лицо; я дожидался, пока ко мне повернутся спиной. Он ни во что не верил… Я всех терпел и при этом никого не любил. <…> Расстроившись или заскучав, он… взрывался; я же был сама сдержанность. Он во всем впадал в крайности, а мне имя было компромисс, а прозвище – сдержанность. Если он что-то начал, его уже было не остановить, я же от малейшего дуновения вставал как вкопанный. Он мог бросить любого не задумавшись, я же спешил мириться, а потом дулся про себя. Он умел проявлять жестокость. Я редко проявлял доброту. Ни у него, ни у меня не было денег, но случались дни, когда я был его намного, намного беднее. <…> Он гордился знакомством со мной, а мне было неприятно, если нас видели вместе за пределами узкого круга посетителей кафе. Он был таксистом, я учился в престижном университете. Он был арабом, я евреем. <…>Несмотря на… неприкаянную кочевую жизнь, он оставался человеком с этой планеты; я же постоянно сомневался в том, что мне здесь место. Он любил землю, понимал людей. <…> я же… вечно был… в глубинах себя. <…> Я ему завидовал. Хотел у него учиться. Он был мужчиной. Я плохо понимал, кто я такой. Он был… человеком, в которого я мог бы вырасти, обернись жизнь по-иному. Он остался дикарем, меня укротили… Но если взять меня и опустить в мощный растворитель, так, чтобы с кожи сошли все привычки, приобретенные в школе, и все уступки, которые я сделал Америке, может, там бы обнаружился не я, а он <…> В другой стране, другом городе, в иные времена я никогда бы к нему не повернулся, а он мне даже не ответил бы на вопрос, который час…»

Тем не менее, именно для аспиранта эта короткая дружба оказалась спасительной, выведя его из лабиринтов собственных проблем, поэтому вся книга построена на его смутно осознаваемом и не изжитом чувстве вины. Да, конечно, вряд ли он мог решить проблемы Калажа, но он ничего и не хотел делать для него и устранился из отношений, когда они стали ненужными и начали его тяготить, а вот Калаж оставался верен этой случайной дружбе до конца. Поэтому для него предательство того, кого он хотел бы считать другом, и отчуждение от мечты получить гринкард и остаться в Америке стало двойной драмой.

А, может, это все и правильно, и так и должно быть в жизни: сошлись и разошлись, «извини, старик, ничего личного», ты ведь не против, что в мире есть только я, я и еще раз я?

«Гарвардская площадь» - чудесный, и по моему мнению, очень недооценённый роман от попкорн букс. Книга достаточно глубокая, читать ее лучше в более осознанном возрасте, дабы понимать мысли и чувства героев.

Перед читателями открывается история, которую рассказывает отец своему сыну-абитуриенту во время посещения Гарварда. Предаваясь воспоминаниям, и посещая места своей молодости, отец решает рассказать сыну историю из своего студенчества, полную тоски, грусти и поисков себя. Воспоминания переносят нас в 1977 год. Сюжет повествует нам о дружбе (хотя, дружбой это назвать сложно) еврея из Египта, который учится в Гарварде и таксисте-арабе по прозвищу «Калаж».

Главные герои – полные противоположности друг друга, но тем не менее, они быстро находят общий язык. «Он шел на поиски и хватал; я оставался на месте. Мы были разными. Как Исав и Иаков.». Если Калаж на все имел свое мнение, был дерзким, вспыльчивым и самоуверенным, то главный герой – полная его противоположность. Но объединило их одиночество. «Мы – изгои. Неприкасаемые. Это никто, кроме нас не знает.».

Общаясь с Калажем, главный герой постепенно раскрывается, познает себя, становится более уверенным. А вот Калаж, к сожалению, все больше разрушает свою жизнью. Он отчаянно кричит о ненависти ко всему американскому, но в это ненависти кроется страх быть отвергнутым этим обществом. И если изначально Калаж представлялся свободолюбивым, сильным, уверенным, то к концу книги читатель видит данного персонажа уже с совсем другой стороны.

Мнение главного героя о своем друге так же меняется по ходу книги: если изначально тот был как глоток свежего воздуха, то потом «Калаж превратился в балласт, который не выбросишь за борт». Герой начинает стыдиться своего друга, избегать. Но в конце, все становится на круги своя: главный герой вновь возвращается к студенческой жизни, а Калаж – депортирован. Да и как по мне, он представляет образ «лишнего человека», которому нигде нет места.

Очень приятно было читать эту книгу, порой складывалось впечатление, что передо мной роман классика. Великолепный слог, описания. Разительно выделятся на фоне других книг от попкорн букс. Читая эту книгу, нужно хотя бы чуточку думать и вникать в сюжет, а не сетовать на отсутствие геев (вот она, целевая аудитория попкорн букс, ахаха)

Как такого, сюжета в данной книге нет. Здесь скорее поиск себя, созерцание своей жизни и взросление через переломные моменты, которые разделяют жизнь на «до» и «после». Все довольно меланхолично, неторопливо, депрессивно. Лично для себя я нашло довольно много пищи для размышления.

Человек, который не читает аннотации, иногда оказывается в такой ситуации, когда непонятна идея автора - “зачем и почему?”. У меня так случилось с “Гарвардской площадью”. Начиналось все довольно неплохо, а потом я все реже хотела вернуться и продолжить. ⠀ Слог автора, наверное, единственное за что можно зацепиться именно в этой книге. К сожалению, другие книги Асимана я не читала, это было мое первое знакомство и, скажем, прошло не очень. ⠀ Главный герой, рассказывая своему сыну о своих студенческих годах, уносится в прошлое и тянет нас за собой. Мы вязнем в буднях простого студента, который знакомится с таксистом другой национальности, но у них завязывается интересная беседа - они обсуждают свою работу и учебу, сексуальную жизнь, других людей и свои взгляды на окружающий мир. Порой было мило, а иногда их разговор обретал грязный смысл и мне было неловко читать. ⠀ Если Калаж, тот самый таксист, вызывал какую-то симпатию и его речи не казались неприятными, то из уст главного героя они звучали иначе - неуместно и негативно. Странно было видеть его как объект женских желаний почти всех вокруг! ⠀ История оказалось совсем не моей. Я читала ее долго, с перерывами, и кто кого одел в итоге не поняла. Я ее или она меня. ⠀ Не уверена, что я буду знакомиться с другими книгами автора, но знаю точно, что найдутся и те, кто полюбит эту историю.

Прочитала четвертую книгу Андре Асимана и готова сама уже написать что-то аля Асиман. Затереть про латынь, про греческую литературу, ввернуть пару итальянских и французских словечек, смаковать уходящую/ушедшую молодость, добавить много воспоминаний, пару очень интимных сцен, пару раз за роман поменять любовников, читать, страдать, поплакать разок, вспомнить евреев, сказать что-нибудь про Монтеня или Паскаля, посидеть в кафе с романтичным названием "Оранж" (к примеру) и какое-нибудь расставание в конце. Вуаля ... роман готов. Ах, да, главный герой - как всегда душнила - автор в роли самого себя, только прячущийся за именами героев. Если без сарказма, то этот роман значительно лучше последних работ Андре Асимана. Этот даже без геев и как ни странно читается хорошо. По-прежнему "Назови меня своим именем" - лучший из того, что читала у писателя, но этот неплохой, но перечитывать точно не буду.

Прочла только что. Пишу (свежий как пирог из печки) отзыв. Скажу так, книге была очень рада. Была довольна ее выходу, ожиданию,приобретению. Послевкусие от прочтения осталось двусмысленное...

Я не совсем поняла некоторые моменты. Одни события были лишком запутанны, другие слишком нелогичны(да, знаю, где есть место чувствам-логика напрочь отсутствует). Что смутило. Для меня слова по типу: известные названия стран(Франция, Испания, Англия, Италия и т.д), Гарвард,Кембридж, персидский ковер, неаполитанская кофеварка, звучат слишком пафосно. Опять же , возможно, это авторский способ, чтобы обозначить читателю Важность и Значимость событий.Одним словом, как-то пафос этот немного режет. Опять же, это лично мое мнение. Кому-то нравится такой парад.

Друзья, знаете с одной стороны, во время чтения ждала кульминацию, подъема,всплеска эмоций: "Ах!", " Да не может быть!..", " В это просто невозможно-невозможно поверить!", "Такое однозначно было непредсказуемо". К сожалению, этого не произошло. Но! С другой стороны, если брать во внимание историю двух людей, которые встретились, нашли общий язык, завели общих знакомых, сдружились, перешли на "Ты". Тогда в этом случае здесь имеет место быть ровная, непрерывающаяся, без взлетов и падений-история. Однозначного ответа,к сожалению сейчас нет. Непонятное чувство...Неопределенное. Не могу понять конкретно. Сказать,что книга Зацепила...Да!Однозначно. Ведь она о ценности отношений, времени. Та самая химия между главными героями была благодаря тому,что они в корне разные. Тихая, спокойная морская гладь и уносящий, поднимающий, крутящий все вокруг себя ураган. Они изменили друг друга. Каждый что-то привнес, перенял или потерял.

Не буду сильно разглагольствовать. Скажу, что книга интересна. Хотя, таких эмоций как "Энигма" и "ЗМСИ" не вызвала, но к Прочтению Однозначно! Каждый найдет для себя здесь что-то свое. Тонкие моменты, погружение в обстановку, действительно умные мысли. Вот за это я люблю Асимана.

Сразу оговорюсь: я не читала "Назови меня своим именем", только часть фильма смотрела, так что это было моё первое знакомство с автором. И в этой книге нет запрещенной темы (ну, вдруг кому-то важно?)

Я думаю, у этой истории нет ярко выраженного сюжета. Она напоминает воспоминание, отрывок из автобиографии. Главный герой со своим сыном, только окончившим школу, совершает своеобразное турне по университетам США. И вот они оказываются в Гарварде - альма-матер главного героя. С этим местом у него связанно множество воспоминаний, и мы вслед за ним проваливаемся в прошлое и проживаем полгода в американском Кембридже.

О чём же книга? - О поиске себя в этом мире, о попытке понять: кто ты и зачем ты? Эти вопросы звучат особенно остро, потому что добрая половина персонажей, в том числе и главный герой, - иммигранты. Их мир и мир "американской мечты" постоянно противопоставляются и входят в конфликт. Они пытаются удержаться на плаву, зацепиться за что-то в этом городе, этой стране, встать на ноги. Но даже главный герой (простите, но, как я только что поняла, Асиман не дал ему имени - он аспирант, еврей, иммигрант из Египта и кто-угодно ещё, но безымянный - как будто имя не важно, как будто на его место можно поставить любого, или же - автор и есть он) , так вот - даже главный герой, имея грин-карту, находится в подвешенном состоянии из-за угрозы отчисления после пересдачи.

В один прекрасный день он знакомится с таким же иммигрантом, арабом из Туниса, со странным прозвищем Калаж. Он живёт под угрозой депортации. Он таксист. Он живёт одним днём. Он ненавидит (или делает вид, что ненавидит) всё американское, однако надеется, очень сильно надеется, получить возможность остаться в Штатах. Потому что если вернётся в Тунис, то будет неудачником. Потому что хочет, чтобы эта чужая страна его приняла.

Вот вся суть "Гарвардской площади": "Он взирал на Новый Свет с балкона, где сидел на карантине, приблизиться к нему не мог, дотронуться – тем паче, а потому поливал его проклятиями. Но получив в этот Свет приглашение – пусть даже лишь с правом взглянуть одним глазком по ходу единственного вечера, – он немедленно обратился в новую веру. Я уверен, что в глубине души он только и ждал, когда ему дадут возможность принести клятву верности". Это знакомство с Калажем становится своеобразным катализатором для главного героя: сравнивая себя с ним, он пытается переосмыслить свою жизнь и заново найти себя.

Ещё один важный вопрос, на который, как мне кажется, хочет ответить автор: "Что есть дружба?" У героя не так много близких друзей и на лето они разъехались из города. Он проводит свои дни за подготовкой к экзамену, которая заключается в чтении множества книг, и за наблюдением за отношениями соседей по лестничной клетке. Однако после знакомства с Калажем его жизнь как-то резко наполняется событиями и шумом. Так завязывается странная дружба двух абсолютно разных людей: араба и еврея (они постоянно шутят на эту тему), таксиста и студента, взрывного и шумного со спокойным и закрытым, уверенного в себе и нерешительного… Главный герой не раз жалеет об этом знакомстве, даже стыдится его, и в тоже время не может оборвать. Потому что Калаж - как часть потерянной Родины, потому что Калаж - это он сам, только более дикий. Знакомство длиться всего полгода, но оно сильно меняет главного героя.

«Возможно, он был двойником подлинного меня, моей примитивной ипостасью, которую я потерял из виду и слущил с себя по ходу жизни в Америке. Мое теневое «я», мой портрет Дориана Грея, мой безумный брат с чердака, мой мистер Хайд, мой совсем, совсем грубый набросок».

Что ещё тут есть? Прекрасный язык. Правда. Можно читать хотя бы ради него. Атмосфера студенческого городка. Целая библиотека книг, которые наш герой читает на протяжении полугода, и, естественно, множество отсылок к европейской и американской литературе (тут мне ужасно не хватало собственной начитанности). Много кафе и много-много кофе, запах которого буквально просачивается сквозь страницы из книжного мира в реальность. Целые абзацы самоанализа и размышлений о дружбе, любви, жизни, вселенной и всём таком от главного героя. Уже после прочтения я посмотрела отзывы на «Гарвардскую площадь» - они очень разные. Кто-то пишет, что книга проходная, бессюжетная, непонятная, «грязная», «бросил на 60-ой странице», а кто-то восхищается и советует к прочтению. Я советовать не буду, так как книга и правда на любителя, даже среди тех, кто уже читал Асимана, есть люди, её не понявшие и не принявшие. Но мне она показалась интересной.

Пока читала, вспоминала «Тени в раю» Ремарка. Этот роман я читала очень давно и помню его довольно смутно, но атмосфера Нью-Йорка, наполненного беженцами со всей Европы, их попытки приспособиться к жизни в новой стране, отношение к Штатам как к своеобразному раю: всё это осталось в моей памяти, а при прочтении «Гарвардской площади» всплыло на поверхность.

Книга-воспоминание молодого студента-аспиранта из Египта. Воспоминание приходится на короткий период времени (около 7-8 месяцев), который можно назвать для героя переломным.

Людей якобы нектаризируют: сладость без доброты, все чувства правильные, но не от сердца: их выводят искусственным путём, сшивают из лоскутьев…

Объединяющей героев силой стало ощущение, что в Америке они совсем «чужие». Единственным местом силы, куда они всегда возвращались -кафе «Алжир», ставшим меленьким домом. 

Мы изгои. Неприкасаемые…

… кафе «Алжир»... Здесь мы сильнее, чем где бы то ни было, чувствовали себя дома, этот дом стал нам домом сильнее, чем сам дом, потому что ни у кого, по сути, не осталось дома, в который можно вернуться.

Главный герой, напротив, мечтая об образе американской жизни с запахом бекона и французского тоста по утрам, в попытках влиться с эту современность, отсекает свои чувства. Способность скреститься с Оксфордом и этим миром для него имела цену: он утратил лучшего друга, упустил момент прощания.