Kitabı oku: «Джонни Болт. Эпизод 1. Линда», sayfa 3

Глава 3.

Николя и Хантер вернулись уже затемно. Эта парочка подошла к полученному поручению столь ответственно, что они едва стояли на ногах. Общими усилиями им удалось выяснить следующие (для лучшего восприятия читателем информации, мы упустим диалог между молодыми людьми, т.к. он содержал немало нецензурных слов; а также был насыщен такими красноречивыми выражениями, которые способствуют более развитию воображения, чем сосредоточению внимания). Итак, по пунктам:

1. Фамилия банкира Смит.

2. Он очень богатый человек и имеет большое влияние в городе.

3. Он славится как большой ценитель классической музыки.

4. Все его семейство состоящие из жены и дочки, а также он сам, неплохо играют на рояле.

5. Недавно, он приобрел себе этот музыкальный инструмент, за большие деньги работы какого-то известного мастера.

6. Непосредственная хозяйка Линды дочь банкира Элизабет, девица семнадцати лет от роду.

7. Недавно у неё должна была состояться свадьба, но она была перенесена по неизвестным причинам.

8. Поговаривают, что инициатива переноса торжественного события исходила от жениха.

9. Тот приходится своей невесте дальним родственником по материнской линии.

10. Обстоятельство переноса свадьбы, выглядит достаточно странным, по той причине, что жених достаточно скромен в средствах и явно рассчитывает не только на семейную идиллию с красавицей женой, но и на не малое преданное.

Эта была вся информация, которую удалось раздобыть двум приятелям. Судя по тому, что она имела лишь поверхностные познания событий никто из числа, их сегодняшних собутыльников не принадлежал к числу близких товарищей банкира по фамилии Смит.

– «Ну, что же не густо, но хотя на первое время хватит. Теперь главное постарайтесь узнать, что именно послужило причиной переноса даты свадьбы. Мне кажется, что здесь кроется какая-то тайна. Узнав которую, я буду иметь козырный туз в рукаве», – произнес Джонни. При этом его глаза заблестели, как у рыбака, поплавок которого стал слегка покачиваться. Давая тем самым обладателю удочки надежду, на возможный улов, разжигая в его душе охотничий азарт. Правда, рыбак не знает о том какая добыча, при благоприятном исходе попадет в его руки. В то время как Болт младший, собиравшийся вытянуть из омута событий, себе для утех красивую девушку не ждал подарков от судьбы. Играя в лотерею жизни, он сам выбирал себе призы.

– «Да и кстати, будет неплохо, также выяснить как можно больше об этом женихе», – после небольшой паузы добавил молодой плантатор. Хантер и Николя синхронно кивнули в ответ.

– «Ну, что ж сегодня вы неплохо потрудились и заслуживаете вознаграждения. Вот вам деньги, сходите в бордель, выберете себе там по девице и пусть они как следует отблагодарят вас от моего имени», – протягивая приятелем деньги, произнес на прощание Джонни.

– «А ты что разве не с нами?», – удивленно поинтересовался Николя.

– «Нет, сегодня мне нужно хорошенько выспаться. Завтра у меня должен быть бодрый вид, как у настоящего джентльмена», – выговорив эту фразу, Джонни закрыл дверь своего номера.

****

На следующий день, где-то за час до полудня в кабинет мистера Смита, заглянул секретарь, и доложил, что на встречу к управляющему банком просится посетитель. Некий Джонни Болт.

– «Кто такой?», – поинтересовался мистер Смит, выразив при этом своё неудовольствие поджатыми уголками губ. Он решил, что этот незнакомый ему посетитель, обычный проситель денег под залог. Как правило, управляющий предпочитал не иметь в таких случаях дел с людьми, о которых раньше даже не слышал. Так как в определенной степени это был риск, а мистер Смит, был человеком, предпочитающим синицу в сейфе, перхающему в небе журавлю.

– «О нем мало, что известно. Родной племянник полковника Болта. Получил в наследство от дядюшки богатую плантацию в нашем штате. В прошлом году вступил в свои наследственные права. Вот в принципе и всё», – сделал краткий доклад секретарь о том, что знал о молодом человеке, ожидавшем приема.

– «Видимо прогулял, все дядины денежки, а теперь желает заложить его плантацию», – не без сарказма выразил своё предположение по поводу этого визита, управляющий.

– «Простите, ну это вряд ли. Я совсем забыл сказать вам о том, вернее напомнить, что это тот самый малый, что пару дней назад открыл счет в нашем банке. При этом его депозит заслуживает уважения», – секретарь совсем не давно работал здесь, а потому ещё не успел полностью вжиться в свою профессию. Работай он подольше, он бы знал, что рассказ о любом человеке, банкир начинает с финансов. Ему совершенно нет дело до того, как поживает клиент, какие у него взаимоотношения с родней и т.д… Банкиру достаточно знать доход клиента и его состояние. Остальное же, это пустяки, знать о которых ему совершенно не обязательно, а зачастую и вредно.

Те несколько минут, что прошли с ухода секретаря до появления молодого плантатора, мистер Смит провел в заинтригованном состояние. Незнакомые посетители, не нуждающиеся в деньгах, были в его кабинете почти такой же редкостью, как пришествие сына божьего на грешную землю. Раздался стук в дверь.

– «Войдите», – сказал Смит, вставая со своего кресла навстречу гостю. На пороге показался элегантный молодой человек с чисто выбритой кожей лица и одетый в изящный камзол, это было первое, что бросилось в глаза управляющему.

Поздоровавшись, и пожав протянутую ему руку, Джонни откликнулся на предложение и скромно устроился в кресле для посетителей. Мужчины обменялись оценивающими взглядами, и как показалось со стороны остались довольны друг другом.

– «Чем могу быть вам полезен?», – банкир, решил сразу перевести беседу в деловое русло.

– «Я пришел к вам с просьбой», – выговорив это, Джонни потупил глаза в пол. Пытаясь изобразить волнение. Ему хотелось, чтобы его собеседник решил, что дело, по которому он пришел, очень значимое.

– «Да, но на сколько мне известно вы ведь обладаете средствами, при чем не малыми», – выпалил хозяин кабинета, в душе которого тут же закралось подозрение, а не мошенник ли этот малый, решивший каким-то образом надуть его.

Джонни картинно вскинул бровь. Лицо его вытянулась. Наверное, из него получился бы первоклассный актер. Но эта способность правдиво передавать лживые эмоции, растрачивалась им вне стен театра, а потому окружающие не могли по достоинству оценить её.

– «Ах, вы видимо говорите о деньгах», – с нотками разочарования в голосе поинтересовался Болт, после не большой паузы.

– «А вы разве нет?», – теперь уже настала очередь Смита удивляться, только его эмоции в отличие от собеседника были искренними. И не дав Джонни времени на ответ, банкир тотчас поинтересовался: – «Тогда чего же вы хотите от меня?».

«Поиметь во всех позах служанку твоей дочурки, а если дочь симпатичная, то можно и её», – язвительно подумал молодой плантатор, а вслух выдал следующею тираду: – «Я случайно узнал, что вы недавно приобрели рояль с чистейшим звучанием. Меня же, как большого ценителя музыки такая новость не могла оставить равнодушным. Вот я и пришел к вам, чтобы просить, нет умолять вас о возможности хоть одним ухом послушать пусть даже пару ноток».

Это был удар наотмашь, после которого человек не сразу способен прийти в себя. Своими словами Джонни буквально влюбил в себя банкира, став для него в какое-то мгновение, чуть ли не самым лучшим другом. Когда он это произнес, Смит, с каждой секундой всё больше и больше становился похожим на кота обожравшимся сметаной, а когда мозг управляющего банком полностью осознал услышанное, тот был буквально готов мурлыкать от наслаждения.

– «Ну, что вы! Что вы! Что значит одним ухом. Приходите сегодня к нам на ужин. А после него я, моя дочь или жена сыграем вам», – на одном дыхание произнес банкир. Словно опасаясь, что если он будет медлить, его милейший гость растворится в воздухе.

Далее пошел, бессмысленный по своей сути, разговор о том, как редко можно встретить истинного ценителя музыки в этой глуши. Хотя на самом деле истинных ценителей классической музыки, как и искусства вообще, было сложно разыскать не только здесь, но и во всей Новой Англии. Для большинства американцев того времени вполне хватало бродячих артистов и циркачей, чтобы восполнить культурный пробел. Оно и понятно, ведь это была новая страна, которая только-только начинала строиться, приобретать свои контуры. А любовь к большому искусству рождается не на стройках. Она ведет своё начало из теплых, уютных домов, где мало беспокойства, зато в избытке благородной лени. Людям же, у которых каждый вечер тело ноет от дневных трудов, либо ежедневно рискующих жизнью, нужны яркие, грубые своей примитивностью зрелища.

Ещё минут двадцать Джонни пришлось строить восторженные гримасы, слушая нудные рассказы банкира о неосязаемом мире музыки. После чего, отвесив пару любезностей в адрес Смита и его пристрастия, Болт покинул кабинет управляющего банком, договорившись продолжить беседу сегодня во время ужина. Первый акт задуманной им комедии, был сыгран превосходно. На улице молодого плантатора поджидал Николя. Хантер в это время наводил справки о будущем зяте мистера Смита.

– «Зайди в местную книжную лавку и постарайся, подобрать мне, что-нибудь о классической музыке, желательно, что-нибудь новенькое», – отдав данное распоряжение, Джонни направился в гостиницу. Конечно, он особо не надеялся, что Николя удастся раздобыть, что-нибудь ценное, ну а вдруг. Ведь находит только тот, кто ищет.

Болт был достаточно образован, чтобы вести светскую беседу практически на любую тему, в том числе и касательно музыки. Однако, дополнительные знания, ему бы не помешали. На самом деле, он был не таким знатоком, каким мог показаться со стороны. Все его познания были поверхностны. Его спасали острый ум и артистичность, благодаря им этому малому удавалось создавать у собеседников представление о собственной эрудированности.

Как оказалось деньги данные Николя на книги, оказались потрачены впустую. Торговец всучил ему пару брошюрок с нотами, в которых Джонни разбирался так же, как свинья в китайских иероглифах.

Глава 4.

Знакомство с Джонни Болтом произвело на мистера Смита неизгладимое впечатление. Стоило гостю покинуть его кабинет, как управляющий буквально потерял покой. Он то вставал и прохаживался взад-вперед, то снова садился, пытаясь сосредоточиться на счетах. Но даже простейшие арифметические действия совершенно не давались ему. Различные эмоции и чувства, словно карусель крутились в его голове, не давая сосредоточиться на цифрах. Он, то восторженно вспоминал их беседу, смакуя её в своей памяти; то вдруг им овладевало беспокойство, а так ли хорошо он играет на рояле, как ему кажется, не опозорится ли он, исполняя произведения великих композиторов, перед своим гостем; то его втягивали в себя, как болотная трясина, мечты об организации в городе театра, совместно с молодым плантатором.

В конце концов, Смит решил отбросить свои попытки разобраться в бумажной рутине, и не дожидаясь окончание рабочего дня, поспешил домой, проверить как идут приготовления к ужину. О том, что сегодня у них ожидается очень важный гость, он уже предупредил своих домашних, с помощью посыльного.

Получив записку от мужа миссис Смит решила, что наверное в город прибыл очередной чиновник с проверкой, потому как других важных гостей у них отродясь не бывало. Слегка подивившись, обычно её муж узнавал о проверках как минимум за неделю, такой внезапности, хозяйка очага отдала распоряжение кухарки готовить лучшие блюда. Какого же было её удивление, когда её муж обычно педантичный в вопросах, относящихся к его работе, пришел домой почти на два часа раньше, чем обычно. А когда он заявил, что сегодняшним важным гостем будет некий плантатор, миссис Смит подумала, а не сошел ли её муженек с ума. О данной категории людей, у хозяйки дома, сложилось предвзятое суждение. Она считала их скотоводами, способными лишь вести разговоры, не уходящие дальше интересов их плантаций. Ей же, как женщине глубоко начитанной и просвещенной, были чужды такого рода беседы. Однако не стоит её за это строго судить. В своё время родители, а затем муж сделали всё, чтобы бытовые вопросы обошли эту женщину стороной. Поэтому миссис Смит не знала реальную цену деньгам, а так же, как нелегко они зачастую достаются. По этой причине она не могла понять, как люди могут часами говорить о всяких, на её взгляд низменных вещах, таких например, как падение цен на табак или сахарный тростник, вместо того, чтоб обсудить новый роман или произведения выдающихся поэтов. Наверное, сложись в её жизни всё иначе, не будь у неё столько свободного времени, которое она беззаботно транжирила на чтение романов, то она бы по-другому смотрела на многие вещи.

****

Как и полагается настоящему джентльмену, а именно такое впечатление хотел оставить о себе Джонни, он явился в дом Смитов ровно в условленное время. Его встретил хозяин дома. Приобняв гостя как давнейшего приятеля, банкир ввел его в гостиную, где представил ему членов своей семьи. Дамы отвесили полагающиеся по этикету поклоны, молодой человек поочередно поцеловав их ручки, попросил прощения за беспокойство, вызванное его визитом.

– «Ну, что вы какое беспокойство, наоборот мы даже очень рады вам. Знали бы вы какая редкость встретить в наших краях достойного человека», – промолвила миссис Смит и в знак своего расположения взяла гостя под руку, чтобы проводить его к столу. Этот жест с её стороны не был обычным знаком гостеприимства. Своим внешним видом, а также манерами молодой человек смог вызвать у женщины симпатию к своей персоне, заодно сломав её стереотипы, что все плантаторы, всего лишь грубые скотоводы.

Как минимум не меньшее впечатление, ему удалось произвести и на самую младшую представительницу семейства Смит, дочку банкира Элизу. Нет, это совсем не значит, что это была ветреная девица, которая могла, будучи помолвлена с одним, влюбиться пусть и мимолетно в другого. Речь тут идет не о возникновение симпатии, берущей своё начало от страсти, а о дружеском расположении. И первой мыслью, которая возникла в голове у девушки, после того как она была представлена мистеру Болту, было сожаление, что её жених не сможет сегодня присутствовать на ужине, а потому не будет иметь возможности познакомиться с гостем её отца. Элиза, почему-то решила, что её возлюбленный обязательно подружится с Джонни, и они станут добрыми приятелями. Знала бы она только, какие мысли бродили в этот момент в голове у этого любезнейшего молодого человека, когда он дарил ей свою дружелюбную улыбку.

По крайней мере, становиться кому-то добрым приятелем Джонни явно не собирался. Пробежав по дочери банкира быстрым оценивающим взглядом, Болт младший отметил про себя, что девушка совсем не дурна собой. Нуждайся он в деньгах, то расценил бы женитьбу на ней, учитывая конечно не малое приданное, как божий дар. Видимо у её суженого, должно быть были очень серьезные основания, чтобы перенести дату свадьбы. Также в его голове промелькнула мысль, а не заняться ли ему, не только приглянувшейся ему рабыней, но и её хозяйкой. Однако, как не прекрасна была юная мисс Смит, она не вызвала в нем тех чувств, какие возникли у него при встрече с её служанкой. Поэтому, он решил не связываться с ней, тем более учитывая, каким влиятельным человеком был её отец. Конечно, разожги она в нем страсть, он наплевал бы на это обстоятельство. Тогда будь её родитель хоть королем Англии, но раз этого не произошло, смысла тратить своё время, он не увидел. Возможно, в дальнейшем, когда красавица выйдет замуж, он подумает о взятии и этой крепости.

Тот факт, что ужин был накрыт всего на четыре персоны, стало для Джонни неприятным сюрпризом. Он рассчитывал воочию посмотреть, что из себя представляет этот загадочный жених. Кроме того, в нем теплилась надежда, что раз уж для мисс Смит, её личная рабыня почти как сестра, то возможно, той позволяется, есть за хозяйским столом. Хотя возможно, так оно и было, но лишь в тех случаях, когда за столом находились все свои. А когда в доме у Смитов присутствовали гости, Линду, отправляли трапезничать в то общество, к которому она относилась в силу своего рождения. Джонни успокоил себя тем, что сможет, получше узнать хозяев этого уютного дома. Давайте же и мы, воспользуемся случаем, и вместе с героем повествования тщательнее приглядимся к членам этого почтеннейшего семейства.

Начнем по статусу с его главы. Мистер Смит представлял собой пятидесятилетнего очень тучного мужчину, не высокого роста. Однако несмотря на избыточный вес, он был достаточно подвижен. Форма его лица представляла собой сплющенный снизу излишними подбородками круг. Несмотря на не молодой возраст, его голову сверху украшала копна густых черных волос без проблесков седины. Самыми броскими и запоминающимися в его внешности, были две вещи щеки и глаза. Но если первое могло вас несколько позабавить, так как по своей структуре щеки делали их обладателя похожим на бурундука, то его глаза приводили в замешательство. Черные – черные как уголь, его зрачки были похоже на две не имеющих дна бездны, увидеть что-либо в которых не представлялось возможным. Правда в тех редких случаях, когда мистер Смит, был чем-то особенно доволен, как в сегодняшний вечер, они меняли свой цвет и становились темно – карими. Одеваться он предпочитал не броско, стильно и дорого, отдавая преимущества просторным, широким вещам. По своему характеру это был очень подозрительный и мнительный человек, из-за чего у него редко получалось сходиться с людьми.

О характере миссис Смит, уже упоминалось, поэтому остановимся лишь на её внешности. Никого не щадящие годы хоть и оставили свои следы на некогда юном и прекрасном лице первой красотки штата, но в этом случаи их влияние было таким же мягким, как дуновение теплого свежего ветерка. Несмотря на возраст, она все еще была очень обворожительной женщиной. Пусть годы и добавили ей небольшие морщинки у глаз небесного цвета, высосали из них блеск девичьего задора, но их ровное, спокойное сияние продолжало пленить мужчин. Факт её происхождение от английских аристократов внешне не отразился на ней, она вовсе не производила впечатление чопорной дамы с холодной улыбкой на губах, отталкивающих окружающих своим высокомерием. Правильные черты её лица, обладали какой-то, необъяснимой силой, заставляющей даже людей скованных в общении, терять в её обществе свои комплексы, чувствуя себя легко и свободно. Кудри светлых густых волос, спадающие ниже плеч, осветляли и так белоснежную кожу лица. Фигура этой сорока трехлетней женщины не то, что уступала молодым девицам, а могла по своей грациозности дать фору многим из них. После этого описания становится не совсем понятно, почему такая красавица решилась в своё время отдать свою руку и сердце такому человеку, как мистер Смит. Однако пусть этот вопрос останется без ответа, ведь мы не знаем, каким был тот в свои лучшие годы. Кроме того, уже упоминалось о том факте, что жена управляющего не имела ни малейшего представления о ценности денег, ведь она никогда не прибывала в нужде. Видимо её муж отгородив её от вопросов связанных с добычей средств для существования, попутно взвалил на свои плечи все удары судьбы, словно щит, уберег её красоту, жертвуя при этом собой. Возможно, это лучший способ для любящих мужчин сохранить своих возлюбленных от преждевременной старости.

Плод совместной любви четы Смитов, Элизабет, заметно уступала в красоте своей матери. Безусловно, она была симпатичной девушкой, это отметил и Джонни. Однако до своей матери, особенно в году её молодости, дочери было далеко. Единственное в чем девушка не уступала, хотя наверное, здесь уместнее будет употребить выражение, передалось ей в наследство, была улыбка. Расходясь ее пухленькие вытянутые дугой губки, обнажали два ряда, ровных жемчужных зубов. В это же время на слегка округлых щечках появлялись две восхитительных ямочки, любоваться на которые можно было целую вечность. В остальном же Элизабет больше походила на отца. Темно-русые волосы, карие глаза, слегка сплющенный снизу носик. Единственным изъяном её фигуры были широкие для девушки плечи, особенно выделявшиеся на фоне зауженной талии.

Поужинав семейство Смит и их гость направились в гостиную. Проходя по коридору, они случайно столкнулись с той, из-за которой Джонни, по сути, и затеял всю эту авантюру. Сейчас имея пусть и мимолетную возможность, Линда попыталась как можно быстрее проскочить мимо них, что сделать в узком коридорчике было просто невозможно, молодой плантатор не только убедился, что эта рабыня стоит любых его усилий, но ещё больше укоренился в своем мнении. Даже для его искушенного вкуса, эта темнокожая девушка представляла собой, нечто совершенно особенное. Она просто затмевала, все его прошлые победы. Тонкое летнее платье в яркую цветную полоску с длинными рукавами и не глубоким вырезом на груди, не только подчеркивала её восхитительную фигуру, но и предавала более яркий оттенок её пленительно смуглой коже. Просматривающиеся сквозь ткань контуры женского тела, заставили его сердце защемиться в томление, а мелкая приятная дрожь в нижней части паха, усилила и без того дикое желание, обладать этой красоткой. Её фигурка была настолько идеальной, что девушка показалась ему ожившей статуэткой. Хрупкие женственные плечики, тончайшая талия, притягательные своей упругостью бедра. Правда Джонни немного смутила её грудь, показавшаяся ему слишком большой для столь юной девы.

«Интересно, она такая от природы или вследствие кормления ребенка», – эта проскочившая в его голове мысль, тут же вызвала следом за собой волну ревности. Неужели кто-то уже осмелился прикоснуться к этому прекраснейшему цветку, созданному природой для него.

Дикая смесь эгоизма и самоуверенности, породили в герои повествования мнение о том, что все прекрасное попадающиеся ему на жизненном пути, предназначено ему судьбой. А будь это не так, оно бы ему тогда не повстречалось. Просто в совпадения он не верил, а потому брал себе все, что приглянулось. То обстоятельство, что Линда может достаться ему, будучи уже тронутой другим, моментально понизило её ценность в несколько раз. Ведь он рассчитывал, добыть её, ещё не познавшей мужских ласк. Словно только что расцветшею розу, с бутоном наполненным утренней росой, которую садовник еще не успел срезать с куста. Конечно, красивая роза, она и стоящая в вазе, останется таковой, вот только таких уже чувств она не вызовет. Но вся его ревность была убита всего одним только взглядом, брошенным на него темнокожей рабыней. Это был взгляд ещё ребёнка, а не зрелой женщины. В нем явно проскальзывала, какая-то детская обида. На самом деле, Джонни оказался прав полагая, что из-за его визита Линде пришлось ужинать не за хозяйским столом, а на кухне с другими домашними рабами.

Весь оставшийся вечер молодому человеку пришлось прослушать, как члены семейства Смит соревновались между собой в виртуозности игры на рояле. Какими же они казались ему нелепыми и смешными. Ему была абсолютно чужда эта их фанатичная страсть к музыке. Ни одна из сыгранных сонет не вызвала в его душе ничего кроме скуки. Однако он продержался молодцом, ничем не выдав своих настоящих чувств. Мало того, временами на его лице появлялось выражение такого блаженства, что бросавшие в его стороны свои взгляды, члены семейства Смит переполнялись душевным восторгом и благодарностью, к такому замечательному слушателю. Ведь что может быть лучшим награждением для музыканта, чем признание и восхищение его игрой. Наконец, устав гримасничать, изображая несуществующие блаженства души, Джонни воспользовался первым удачным поводом и поспешил откланяться. Чем несказанно расстроил хозяев, по их мнению, такой чудный вечер мог продлиться чуточку подольше. Тем не менее гость им очень понравился, а по тому фразы вроде: «Но ведь ещё так рано» и «наши двери всегда открыты», звучали от чистого сердца и не были притворной вежливостью. Их чудное и милое гнездышко Джонни покидал с чувством, что затеянная им партия была уже практически на половину выиграна. Только за один день молодому авантюристу удалось не только получить доступ в дом Смитов, но и расположить к себя всех членов этого почтеннейшего семейства.

****

Придя в свой номер, он обнаружил там Хантера, ожидавшего босса, чтобы отчитаться о проделанной за день работой. По словам надсмотрщика этот Билл, так звали жениха Элизабет, ничего особого из себя не представлял. Довольно щуплого телосложения, правда смазливой наружности. Девицам и женщинам, которые не знали настоящих мужчин, такие нравятся. Сегодня, судя по всему, Билл собирался присутствовать на ужине в доме Смитов, Хантер видел, как тот купил два букета дешевых цветов. Однако затем его планы резко поменялись. Посыльный негр передал ему какую-то записку, прочитав её жених пришел в ярость. Он в клочья разорвал листок, нанял пролетку и с рассерженным видом, укатил за город, в одно небольшое поместье. Как удалось выяснить, имение принадлежит некой Джессике, 25-летней вдове, кстати, посыльный негр, доставивший записку её домашний раб. У вдовы Билл пробыл почти час, что он там делал, выяснить не удалось. Хантер перебрался было за ограду, но оказалось, что имение охраняется собаками, которые подняли страшный лай. Если до посещения вдовы парень был явно не в себе, то покидая её, он буквально рвал и метал. Выходя, он так громко хлопнул на прощание дверью, что наверное этот хлопок можно было услышать за несколько миль, а затем из-за какого-то пустяка, едва не сцепился с ожидавшим его возницей пролетки.

Эти новости не сказано порадовали молодого плантатора. Вот теперь он точно не станет искать взаимности со стороны Линды. В надежде, что девушка, потеряв от него голову, станет упрашивать свою юную хозяйку, отпустить её к молодому плантатору. Конечно, этот вариант был самым последним в его списке, но в то же время этот план выглядел самым правдоподобным, на фоне остальных идей. Зато сейчас Болт младший был твердо уверен, что к нему он точно больше не станет возвращаться. Хоть взгляды Джонни, кардинально отличались от позиции его отца, ярого противника отношений с женщинами других рас. Молодой человек был не против такого общения, наоборот оно ему даже очень нравились. Но одно дело, это совокупление и совсем другое игра в любовь. По мнению Болта младшего для белого мужчины ухаживание за темнокожей девушкой было более, чем унизительно.

Судя по реакции жениха в их отношениях с вдовой, скрывалась какая-то тайна. Интересно знает ли Элизабет об этом знакомстве своего суженного? Чутье подсказывало что вряд ли. В любом случаи эта была ниточка, потянув за которую он получит верного союзника в доме Смитов. Оставалось только узнать, что именно связывает Билла с этой Джессикой. Правда вот вряд ли они расскажут ему об этом. Значит необходим кто-то третий.

Идеальной кандидатурой на эту роль является тот самый посыльный негр, что доставил записку. Раб должен знать о том, что происходит в доме его госпожи. Конечно, возможно он знает не все подробности, но пролить свет на происходящие он вполне способен. Зачастую хозяева считают своих рабов, такой же собственностью, как принадлежащую им скотину или утварь, а потому особо не скрывают от них, свои дела. Джонни, хорошо знакомый с этой привычкой рабовладельцев, решил воспользоваться её, что б выяснить, что за тайна связывает между собой Билла и молодую вдову. Влиять на людей он умеет, а потому сомнений, относительно того, что с какой это стати принадлежащий вдове раб станет выкладывать секреты своей хозяйки постороннему человеку, у молодого плантатора не возникло. Главное устроить встречу наедине с этим представителем эксплуатируемой расы, а необходимые доводы, чтобы тот стал разговорчив, молодой человек найдет. Однако организация этой встречи, это не проблема Джонни. Для дел такого рода у него есть Николя и Хантер. Каждый в этой жизни должен отрабатывать свой хлеб, а тот кто платит, имеет полное право, отдавать распоряжения и спокойно дожидаться, когда их выполнят.

Было уже за полночь, когда Хантер собрался покинуть номер своего босса. Прощаясь с ним, Джонни вдруг вспомнил о той страсти, что зажгла в его теле сегодняшняя мимолетная встреча с Линдой. Желание с новой силой вспыхнуло в нем. Ложиться в таком состояние молодой человек не захотел, нужно было сбросить накопившейся пар. Поэтому Хантеру пришлось, отправиться в бордель, за продажной девкой для своего босса. То, что он привел с собой, совсем не пришлось по душе Джонни. Слишком узким был у его человека взгляд на женскую привлекательность. Хантера в представительницах прекрасного пола волновала лишь их грудь, чем больше, тем лучше. Все остальное он считал, лишь придатком к ней.

«Да, уж нашел кому доверить выбор проститутки», – обругал сам себя молодой плантатор, тем не менее жестом руки, он предложил своей гостье начать раздеваться. Та же, по-видимому, только этого и ждала, слишком уж рьяно поспешила она обнажить свои телеса. Груди у неё действительно оказались превосходными: большие, упругие, стоящие с крупными торчащими сосками. Жаль вот только в остальном, природа обделила эту представительницу древнейшей профессии. Хотя наверное, обвинять во всем одну природу было б не корректно, с тем образом жизни, что вела эта девица, даже богине любви Афродите, трудно было б оставаться привлекательной. Глядя на её жирные ляжки и обвисший живот, Джонни брюзгливо скривил губы, и затушил свечи.