Kitabı oku: «История и баланс событий. Выпуск 5», sayfa 2
Арабески, или О дезинфекции Истории
На первый взгляд, Флетчер явно несёт околёсицу. Проверим?
«Печи, устроенные подобно банным печам в Германии» – пишет автор. Но был ли вообще Флетчер в Германии? – Первый вопрос.
Ответ: оказывается, и вправду был, в 1584 году, а, значит, мог видеть бани лично. Но функционировали ли в XVI в Германии печи, бани, и какие именно? Ведь мы уже свыклись с картинкой вечно немытой Европы Средневековья, да и сами европейцы того не отрицают!
Бани в Западной Европе до поры до времени, до XIII века точно были, о чём сообщают, например, Большие анналы Кольмара:
1279 год. В банях у Ремиремона… (Монастырь в епископстве Туль – А.Г.)
1283 год. Король Рудольф осадил Петерлинген и построил вокруг крепости дома, бани и укрепления, чтобы голодом принудить город сдаться.
1292 год. Герцог лотарингский выстроил в Пломбьюре над банями укрепление, чтобы защищать купающихся от преступников.
Но потом Римская церковь их запретила по двум причинам. Первый довод понятен: из-за дикого уровня разврата, который поселился в стенах тех помывочных контор (см., например, свидетельство тому Джованни Боккаччо от 1375 г., ст.1 темы 3.8 на Сайте); о второй причине – речь чуть ниже.
Однако стоит визуально представить себе о чём ведём речь, взглянув на картинку публичной бани во Франции, преспокойно существовавшей и веком позже (после запрета попов), в 147° году: см. https://gunter-spb.livejournal.com/1396328.html
На картине изображены сидящие в кадках с тёплой водой мужики с бабёнками; можно увидеть, как один из мужичонков явно «созрел», да и дама не против, но в углу стоит поп, осуждающе смотря на парочку… – порнография XV века.
Однако это отнюдь не русские бани, это вообще не бани! Это – купальни! Ведь ни попу, ни музыканту, стоящих в «бане» в утеплённом одеянии, отнюдь не жарко! То есть – это отнюдь не парная, служащая у нас для помывки и убийства болезнетворных микробов, а просто место совмещения приятного с полезным, три-в-одном: и поесть, и неприятные запахи отбить, да и потешиться хоть в соло – хоть в группенсексе.
Похоже, экология сыграла злую шутку с «демократами»: дровишки в Западной Европе закончились много ранее, чем, например, в Москве, где таковые потихоньку стали быть дефицитом только при Годунове: частных бань вынужденно становилось в столице всё меньше, и были организованы общественные бани Москвы (но именно бани, а не купальни), с которых царь имел 15°° рублей годового дохода.
Арабески, или лишь малый штрих к истинному портрету Годунова
Надо заметить, что РПЦ и власть немало потрудились над созданием образа «несчастного» царя Бориса.
Этот персонаж, будучи абсолютно неграмотным, и находясь на должности кравчего у царя Ивана IV, весьма преуспел в личном бизнесе, имея ежегодно:
«С вотчин в Вяземском и Дорогобужском уездов – 6 °°° рублёв; с конюшенных слобод – 12 °°° руб. Царь давал ему на чрезвычайные расходы 15 °°° рублёв, и область Вага так же ему была от Царя пожалована, с которой он получал 32 °°° рублёв; с княжеств Рязани и Севера 3° °°° рублёв; с городов Твери и Торжка 8 °°° рублёв; с бань находящихся вне стен города Москвы 1 5°° рублёв; и того 1°4 5°° рублёв. Да сверх сего имел ещё знатныя поместья круг Москвы и во многих других областях, что ни кто ещё в России таких не имел» [кн. Михаил Щербатов, 1789]
Вдумайтесь! Эти 1°5 тыс. рублей, поступавших ежегодно в личную собственность Годунова, эквивалентны аж 1° % доходной части бюджета России тех лет! Это как если бы сегодня какой из чиновников Ближнего круга г-на Путина имел личный доход в 1,9 триллиона рублей годовых.
* * *
Понятно экономически, что банный нормо-час обходился горожанам на поточном производстве куда дешевле, чем при мелкосерийном на своём подворье, да и народу в городе прибыло. Но что вряд ли повлияло на помывочные традиции крестьян, т. е. на традиции более чем 97 % населения страны за «МКАДами» боярских хором.
А что же в Европе?
Наверное, стоит, как и во всех странах Средневековья, чётко отделять людей от надстроек-реципиентов: например, во Франции середины XVII века отсутствие банной практики для «высшего общества» являлось чем-то вроде маркера, его коренного отличия от «черни»; и таких «маркеров» хомотриалы-во-власти придумали немало1.
Эта демонстрация отличия знати от черни (в т. ч. и в гигиене) было навязано извращёнными умами населенцев Ватикана, назвавших чистоплотность церковным преступлением, которое заключалось в смыве с тела добропорядочного христианина памяти святой воды, в которой его купали при крещении. Наверное, попы на примере манер знати пытались вызвать у Instrumentum vocale – неодушевлённых предметов, обладающих лишь даром речи – благоговение перед ними, сильно пошатнувшееся в то время.
И это была вторая причина запрета Римской католической церковью (РКЦ) банно-помывочной практики, по крайней мере, групповой. В итоге даже Король-Солнце (Людовик XIV) «мылся» лишь один раз в своей жизни, при крещении.
А чтобы не источать неприятные запахи у западной «элиты» появилась привычка обливать себя литрами духов и менять исподнее по два раза на день, а то и по три раза, при этом не расставаясь с устройствами для ловли блох. В итоге Людовик XIV уже к 2° годам получил очень неприятную болезнь, от которой смог отделаться только хирургическим путём; его героическому подвигу борьбы с геморроем – операция в те времена проводилась без анестезии! – последовали сотни его приближённых.
А, собственно, зачем им было мыться? Ведь любой смотрящий точно не потел на полях и в кузницах, не пропитывал свою одежду запахом навоза в коровниках, не ползал в шахтах и не отирал рукавом пыль с глаз при камнетёсных работах, не отмывался от крови забиваемых животных и не выносил ночные горшки…
В том же XVI веке Европу встряс Мартин Лютер, трудами которого сначала немцы, а потом и французы, и англичане озадачились реальным применением аксиомы Достоевского-Ницше (см. вып. 2 Эссе, хотя они, разумеется, не знали, что этот закон может так называться), создав христианства своих собственных национальных изводов – протестантизма в Германии, кальвинизм и англиканство. И вот уже в 1597 году Ханс Бок отрисывывает устройство общественной бани в Швейцарии (см. здесь: https://gunter-spb.livejournal.com/1396328.html), в которой перегородка служит не для разделения мужской половины от женской – как в русских общественных банях, хоть и не наглухо, – а как бельэтаж театра для явно пьяных зевак и как раздевалка.
В Западной Европе и через 1°° лет после официального антипомывочного прессинга церкви совмещение необходимого, приятного и полезного в «одном банном флаконе» оказалось незыблемо – традиции, однако!
Э. Фукс в своей «Истории нравов в эпоху Ренессанса» приводит следующие данные. В период с 1426 по 1515 год каждая из пяти деревень в окрестностях Ульма имела свою баню (баню в понимании Э. Фукса!). В Цюрихе насчитывалось пять бань, в Шрейере – девять, в самом Ульме – десять, в Базеле – одиннадцать, в Нюрнберге – тринадцать, во Франкфурте-на-Майне – пятнадцать, в Вене – двадцать одна.
Таким образом, подозрение во лжи с Флетчера надо снимать: упоминание им банных печей в Германии XVI века почти достоверно. «Почти», так как во всех приведённых примерах речь велась лишь о городском населении, но что творилось с гигиеной в западноевропейских деревнях – непонятно.
Таки мытая Европа и начало промышленного бума
Что же мы получили «в остатке»?
Во-первых, байки о немытой Европе Средневековья в целом – это фейк, историческое заблуждение, но лишь отчасти. Это заблуждение превращается частью в быль, но лишь с тем учётом, что, во-первых, русское понятие «баня» принципиально отлично от этого термина в странах Западной Европы, где применим лучше термин «купальня».
Во-вторых, абсолютная немытость была в моде лишь у надстройки общества.
В третьих, и – это уже вывод, сводящий баланс событий, и выводящий в совсем иную область: только тогда, когда в XVI веке Германия, Англия и Франция решили воплотить в жизнь аксиому Достоевского-Ницше, укрепив свою национальную идентичность свойственной только их государствам религией (то есть тогда – идеологией), отказавшись подражать и подчиняться Ватикану, только тогда начался торгово-промышленный – и техно-расцвет этих наций, в том числе, и возрождение помывочной практики в поселениях с большим скоплением людей.
Итог этого подъёма пассионарности известен из работы Питирима А. Сорокина с подсчётом мыслителей, внёсших заметный вклад в развитие цивилизации с 58° г. BC до 19°° года. К сожалению, среди 1179 гениев планеты русских имён в том списке всего-то лишь 1,3 %. И понятно почему так мала эта доля: после царя Ивана IV Грозного Россия отошла от своего исконного и уникального понимания сути учения Христа, трудами Дома Готторпов-Романовых свалившись по сути в иудохристианство, то есть в микс изначально несовместимых идей.
С причинами же «тёмного болезненного цвета лица» и, в основном, у женщин всё много серьёзнее, чем полагал населенец Острова-на-Углу Европы! Флетчер элементарно не разобрался в столичной моде XVI века, разумеется и в медицине он был не силён. Дело тут отнюдь не в активной «топочной» деятельности наших предков и её последствиях, а в употреблении женщинами свинцовых белил и ртутных мушек, что московские барышни (но точно не крестьянки!) почему-то (почему, кстати?) считали шиком моды: см. мои комментарии к ст. 2 в теме 9.1.17.s на Сайте. Откуда и проистекал их болезненный цвет лица. Ведь в конце концов у русских мужчин англичанин той болезненности не углядел!
Однако в этой неосторожности предков винить нельзя никак, так как вплоть аж до начала XX века вообще никто на земле даже и не догадывался о связи жутких болезней с применением свинца и ртути в быту, а русская мода XV века в начале XX-ого аж даже реинкарнировалась в Англии (sic!), где аристократки никак не могли допустить цвет своих лиц таким же, как и у загорелых крестьянок; в итоге они наносили на свои милые мордашки свинцовые белила!
Более того: ртуть активно использовалась в медицине, где она (в форме мази или через вдыхание паров) считалась в начале XX эффективным средством при лечении сифилиса!
Вдумайтесь! До тех пор, пока в XIX веке чугунолитейное производство не «встало на крыло», из свинца делались даже водоводы! Что, кстати, послужило причиной великого горя, в частности, в семьях первых двух Романовых, потерявших из-за свинцового отравления многих детей, а почти все выжившие их потомки стали калеками, да и сами цари ушли в мир иной в цветущем для мужчин возрасте в 49 и 47 лет (Пётр I Алексеевич, к счастью, в Кремле почти не жил, умер по случаю в 53).
Заскоки современной идеологии России
И тут пора на примере свидетельства англичанина поставить всё, что сегодня стоит на голове, на ноги. Да, бывший министр культуры РФ, д.и.н. В.Р. Мединский во многом прав: иностранцы, побывавшие в России, порой писали свои мемуары о путешествии в Московию, сдабривая их мерзостными фейками, и крайне тенденциозно. Да, – и это истинная правда! – многие из них занимались к тому же откровенным плагиатом, для пущего словца воруя контент у коллег целыми блоками, и, мало того, обильно разжижая эти текстовые заимствования своими фантазиями. Но даже Владимир Ростиславович вряд ли смог бы ответить на вопрос: а какая доля в мемуарах того или иного иностранного графомана является чистой воды напраслиной, а какая – чистой правдой о нашей стране?
Возникает и другой вопрос: если г-н Мединский чуть ли не всех иностранцев упрекает в откровенных выдумках, то почему он и его коллеги с такой же яростью борьбы за правду не ополчаются на десятки «пиратских» копий Национальной летописи (см. корпус ПСРЛ, в котором аж целых 43 тома повествуют об одном и том же, но пера примерно 17° разных интерпретаторов)2? Ведь во многих из них подчас выпирает ослиными ушами полная околёсица: см., например, катастрофические для чувства патриотизма и имиджинологии примеры из нашей истории в выпуске 4 серии моих Эссе, а также в примечаниях3.
Просто так уйти от ответа не получится, так как свидетельств иностранцев о России XV–XVII вв. набирается где-то под сотню, и свидетельств не только засланцев Ватикана, бойцов «невидимого фронта» и торгово-промышленных шпионов Старого Света, но также «показаний» множества вовсе не ангажированных людей, как и представителей мусульманского мира. Хотя последние, например, типа клинического казнокрада ибн Фадлана, также не могли удержаться от фантазий.
Но чем обоснована необходимость селекции исторической информации именно сегодня?
То есть наставления Платона и ныне являются флагом кремлёвской власти:
– Разве можем мы так легко допустить, чтобы дети слушали и воспринимали душой какие попало мифы, выдуманные кем попало и большей частью противоречащие тем мнениям, которые, как мы считаем, должны быть у них, когда они повзрослеют?
– Мы этого ни в коем случае не допустим.
– Прежде всего нам, вероятно, надо смотреть за творцами мифов: если их произведение хорошо, мы допустим его, если же нет – отвергнем. Мы уговорим воспитательниц и матерей рассказывать детям лишь признанные мифы, чтобы с их помощью формировать души детей скорее, чем их тела – руками. А большинство мифов, которые они теперь рассказывают, надо отбросить. [Государство]
Похоже, что и остальные три базовые книги в Кремле не забыты (см. мою статью «Для наивных россиян – это мифы…» на Яндекс. Дзен), коль историк О.А. Платонов, чьи работы так обильно цитировал в своей докторской диссертации г-н Мединский, ныне назначенный Президентов РФ отвечать за всю историю России, так удачно скомпилировал Платона:
«Критерием положительной или отрицательной оценки (т. е. критерием селекции информации – А.Г.) могут быть только национальные интересы России. Первый вопрос, на который должна честно ответить историческая наука – насколько то или иное событие или частное деяние отвечает интересам страны и народа. Взвешивание (событий или частных деяний) на весах национальных интересов России создаёт абсолютный стандарт истинности и достоверности исторического труда» [Цитата из диссертации В. Р. Мединского].
* * *
Однако продолжим слушать документы.
А.Н. Зерцалов
Из Указа Алексея Романов от 1648 года об ограничении топки домовых печей в Москве:
«По обращению купцов и чиновников, а также иных всяких людей посада, по государеву указу, велено избы топить лишь дважды в неделю: в воскресенье, да в четверг.
Однако в холод и ненастье кроме указанных дней топить избы можно и в иные дни недели, но с ведома подписавших челобитную, назначивших полицейского, который бы ездил постоянно по улицам посада и надзирал бы за всякими людьми чтобы те топили избы с бережением и опаскою. При всём при том, и в целях обережения имущества купцов, чиновников, да и иного люда от возможных пожаров, полицейский должен строго отслеживать, чтобы в дни жаркие и, особенно, в дни сильно ветренные посадские люди избы свои вообще не топили».
Как сообщается в «Летописце Российских Князей…» Москва сильно горела отнюдь не единожды: в 1633 году (Алёше Романову исполнилось 4 года), в 1636-ом и особенно сильно в 1648 году, когда 19-летний царь мог лично наблюдать, как «июля в 2 день на Москве горело: Петровка и Дмировка, Тверская, Никицкая, Чертолская и Арбат, по Тресвяцкие ворота и по Неглинку погорели все дворы и лавки и церкви Божии и полаты обгорели и людей много пригорело».
При всём при том и через три года после своего восшествия на престол царь Алексей «почему-то» не услышал стонов обычных людей по итогам разгильдяйства служек частных церквей кремлёвских магнатов, не увидел кивков на целевые поджоги кланами торговой мафии рядов конкурентов; Кремль даже не сподобился просто выслушать мнение обычных жителей столицы о крайне неудачном выборе мест расположения мини-фабрик москательных товаров в центре города, основным продуктом производства которых был порох, от внезапного возгорания которого и случился пожар 1636 года.
Как и всегда запреты были наложены исключительно на трудящихся, причём по якобы их же и просьбам; в данном случае – были наложены ограничения на график топки жилых помещений.
При этом казённые пороховое, винокуренные и другие пожароопасные производства из центра города на окраины не были переброшены, пруды в городе отрыты не были, улицы не расширены, ну а про разгильдяев-попов частных церквушек, которые с завидной периодичностью по пьяни забывали тушить на ночь свечи и фитили перед иконами, Романов вообще «забыл»: в теократическом государстве разве можно было в чём-либо упрекать Церковь? Если что и приключалось, то ведь мантра «На всё воля Божья!» уже была припасена. Что ещё надо?
Николаас Витсен, 1664
Под Ригой. Мы чувствовали себя все очень вяло, сильно болела голова от слишком натопленных помещений, к чему мы не привыкли.
Вопросы к учителю
Бургомистр Амстердама Витсен ехал в Москву развивать свой личный бизнес, останавливаясь в избах крестьян, и уж, наверное, не самых бедных. Однако населенцы и таких изб балтийского племени куршей, похоже, не имели представления об угарном газе и о том, что заслонку печи (если таковая имелась в дымоходе) следует закрывать только после того, как останутся лишь угли и их пламя горения перестанет содержать синие сполохи. В противном случае и получится – в лёгком, не летальном варианте последствий – та самая головная боль от угарного газа. Не так ли?
Но что-то мне подсказывает, что в XVII абсолютно все избы в Курляндии попросту были курными, по определению не имеющие заслонок. Так?
* * *
Избрант Идес и Адам Бранд, 1692–1695
Китай. Цицикар. Скамья в доме, под которой проходит дымоход.
Дома не разделены на комнаты, нет у них и полов, но примерно кругом половины дома, внутри по стенам, тянется скамья высотой в локоть и шириной около двух локтей, покрытая циновками, сплетёнными из тростника. Под этими лавками расположен дымоход (по которому идёт тепло от огня, разводимого [в печи] у двери снаружи дома), выходящий с другой стороны дома. Этот дымоход служит им зимой печью, хотя дом получает мало тепла от неё, если не считать, что она даёт немного тепла людям, которые днём сидят на лавках, а ночью на них спят.
Вопросы к учителю
Непонятно в этой истории: из какого материала строился дымоход? как обеспечивалась тяга? какой энергоноситель сжигался в печи?
Похоже, строить тёплые дома и подпотолочные балконы в Китае было просто не́ из чего, так как адмирал Чжэн Хэ – почитатель Аллаха родом якобы из Узбекистана4 – извёл все леса Поднебесной на строительство грандиозного флота ещё в начале XV в. Не так ли?
Каким таким образом вся патентно-рационализаторская мощь Поднебесной империи веков преда́вно-давно́ минувших так бесславно истощилась в веке XVI-ом до столь примитивной системы теплоснабжения жилищ и жутко низкого уровня жизни своих населенцев? – Напомню: я про людей говорю, однако. А не про населенцев Запретного города.
В своём цивилизационном развитии Китай-XVII где находился по отношению к России? А к странам Внеморальной Оси? Об этом в каких учебных заведениях рассказывают?
А ещё предлагаю отделаться от мифических представлений о жуткой плотности населения в Китае, перестав отрисовывать в своём сознании картинки муравейника. Для чего нужно просто заняться операцией деления: разделить численность населения на площадь территории. В Китае получим число 144, в России – около 9, а в Западной Европе – аж 193 чел./кв. км! Так какая территория сегодня реально перенаселена?
* * *
Джон Перри, 1716
Выше упомянутые печи в общем употреблении в России: их ставят во внутренних комнатах, и приноровлены они таким образом, что одна охапка дров, которую накладывают в неё даже в самое холодное время, раз, или два, в день, производит теплоту, что в комнатах можно легко потеть. Печи эти нагреваются до какого угодно градуса.
На полу наложен толстый слой земли, двери и окна постоянно заперты, трубы нет, и не существует никакого отверстия, через которое воздух мог бы свободно проходить, чтобы умерить силу жара.
Замечательно то обстоятельство, что когда в этих комнатах случается мыть полы (во время чего печи сильно натоплены, чтобы скорее просушить комнату), вода испаряется в воздухе и густой нар тянется по направлению к окну. Если мороз в это время не очень силен, то пар этот садится каплями на стекло и, стекая с них, образует лужи на подоконниках; при сильном же морозе этот пар замерзает на стёклах и образует на них твёрдую, белую, неровную льдину; чем более тепла внутри комнаты, и чем сильнее мороз на дворе, тем скорее замерзают окна. Если же сырость в комнате не прекращается долгое время (я сам делал этот опыт), то лёд на окнах нарастает толщиною в четверть дюйма. Подобным же образом, если налить на дно кадки дюйм воды, и поставить её в тёплой комнате около печки, то по той же причине тепло уничтожит воду.
Образованность людей на Руси ещё задолго до первых Романовых не имела существенных отличий в социальных слоях: многие, по крайней мере в городах, были способны читать, писать и складно говорить (см. берестяные Новгородские грамоты). И как же, спрашивается, можно было в этой ситуации скворызлым попам выделиться? По очевидности, единственным способом: прилюдно вещать на «птичьем» языке, который бы окружающие понимали смутно. А если при этом пастве говорилось (через ходячих СМИ той эпохи, т. е. устами странствующих монахов, других проплаченных попрошаек), что сей «птичий» язык является «священным» и доступным для понимания лишь избранными, слугами бога, то цель достигалась.
Так родился церковно-славянский извод языка русов, так родилась латынь для ведения службы в католических храмах, так появился авестийский язык для записи проповедей Спитамы Заратуштры, так родился санскрит, так родилась и арабская вязь, исключительно для записи Корана.
Пример русских попов оказался для светской Европы заразительным, был там тиражирован, но потом, как и всегда, всё вернулось на круги своя, опять в Россию – оттуда, откуда и появился.
В безудержном стремлении обозначить свою «элитарность», свою принадлежность породе «альфа-самцов» и «бета-самок», сбились в тусовки одарвинизированные хомотриалы (накопление пищи, вещей и услуг – как триединая фикс-идея, сверх-цель всей их жизни!) и забалаболили «по-птичьи». Поначалу на норманнский диалект французского перешёл весь британский двор. Но время шло, и вот уже в окружении польского паньства без знания английского неуютно стало; чуть ранее все «цивилизованные» на латынь «запали», но Ватикан просто достал всех и занятие это вскорости бросили; долгое время нидерландская элита делала вид, что понимает только по-нижненемецки; затем пришёл черёд парижского варианта французского, который и «проклюнулся» бумерангом от идеи языка попов в русском дворянстве уже в XIX веке. Чем угодно, но отличаться от Instrumentum vocale – вот идея хомотриалов во все времена.
В XV в. Гутенберг для издания первой печатной Библии извёл на изготовление пергамента стадо баранов в 3°° голов, книга набрала объём в 1272 страницы и была издана в 35-ти (как говорили на Руси) харатейных копиях и ещё 15° копий было напечатано на итальянской бумаге (сохранилось, соответственно, 12 и 36 экземпляров). При этом Гутенберг сетовал, что он использует бумагу вынужденно, так как денег на закупку пергамента на весь тираж не хватает.
Изданная в XVI в. на тряпичной бумаге (бомбицине) Царь-книга, имеет объём в 9745 листов, то есть оказалась почти в 11 раз больше Библии Гутенберга!
На этом фоне не слишком ли грандиозен объём трудозатрат Селивестра – автора, по крайней мере части самой большой Никоновской (Патриаршей) летописи, – которую он начал выкладывать на алтарь русской истории четырьмя столетиями ранее? В то время как самый древний документ, написанный на пергаменте, датируется не ранее XIV в. Причём таких документов-раритетов в наших хранилищах всего-то не более двадцати. Что означает одно: абсолютно все летописи реально написаны в XV–XVI вв., а правились, похоже, вплоть до XIX в. И правились не только русские летописи.
