Kitabı oku: «Неспящие. Книга Врат», sayfa 2

– Вам также нужно будет изъять все оккультные реликвии, ежели таковые будут – добавил отец Никодим.

– Неужели у этих фанатиков может быть что-то стоящее? – удивился Горын. – Я всегда считал, что вся эта ритуальная атрибутика просто бутафория.

– По большей части так и есть – подтвердил священник. – Но несколько раз нам попадались предметы, действительно обладающие злой силой.

– Каков гонорар? – спросил Крот.

– Сорок тысяч рублей каждому из вас.

– Маловато.

– Парни, не забывайте, что вы нам задолжали за три поставки боеприпасов и снаряжения! – напомнил полковник. – И если провалите дело, сумма уменьшится вдвое.

– Зверство какое! – притворно испугался Крот. – Ладно, будем стараться.

– Так мы что, соглашаемся? – не понял Запал.

– Естественно – сказал Шрам. – Может награда и невелика, но участие в этом деле избавит нас от скуки. А то в последнее время совсем паршиво было!

– Если согласны, то вот материалы по делу – полковник протянул лидеру Неспящих запечатанный файл. – Там же указан и сборный пункт наших объединенных сил.

– А-А-А!!! Изыди! Сгинь, пропади дьявольское наваждение! – раздался из коридора истошный вопль дознавателя, сопровождаемый дробным топотом. Все находящиеся в зале недоуменно переглянулись.

Двойные двери отворились, и на пороге возник Шаман, глаза которого скрывались за неизменными черными очками.

– Много пропустил? – поинтересовался он.

– Считай, все – ответил Шрам. – А что это за шум в коридоре был? Твоя работа?

– Можно сказать и так. Я к вам шел, а тут этот пескарь сушеный сидит. Меня увидал, аж скривился весь и плеваться начал. Ну, я очки снял да зыркнул на него разок, а он почему-то в крик, да лыжи на выход навострил! С такой скоростью, думаю, уже полпути к трассе одолел.

Все улыбнулись. Не так часто склочного дознавателя ставили на место и еще реже заставляли улепетывать без оглядки. Только Шрам и Крот обменялись обеспокоенными взглядами. У обоих на языке вертелся один и тот же вопрос: «Неужели снова?»

Причины для подобного беспокойства у Крота, да и других стражей имелись веские. Внутри Шамана уже не первый год обитала мощная и опасная темная сила, и единственное, что было известно – сила эта напрямую связана с мечом-катаной Йоширо, который появился у Шамана несколько лет назад. Обладание подобной мощью не прошло даром – глаза Андрея стали ярко-лиловыми, поэтому он постоянно носил черные солнцезащитные очки.

Ни на шутку обеспокоенные подобным явлением, Неспящие предприняли расследование и далеко не сразу, но выяснили, что в клинке заключена душа дракона причем очень коварного и непредсказуемого: он мог охотиться на невинных или же наоборот, демонстративно расправляться со всякими подонками. Мог никак себя не проявлять или же явиться в облике огромной крылатой тени, способной за секунды истребить всех, кто имел неосторожность попасться на глаза³.

Правда, в громком деле, произошедшем три года назад, драконья сила пришлась как нельзя кстати. В бою за базу тамплиеров Шаман прошел сквозь все кордоны врагов, словно нож сквозь масло, смел с пути всех, кто пытался ему противостоять, и практически вырвал юную Ассию Сент-Клэр из рук захвативших ее инквизиторов. Остановить его шествие смогла лишь кронгерцогиня Адель, которая вырубила Шамана мощным заклинанием. Позже друзья нанесли на его тело множество магических татуировок, создав тем самым некую защиту, что должна была сдерживать монстра, не давая ему вновь захватить контроль над разумом Андрея. Кроме того, стражи выяснили, что девушка чем-то интересна дракону, ибо тот оберегал ее, мгновенно и безжалостно уничтожая любого, кто хотел причинить ей вред… даже собственных последователей ⁴.

После нанесения защитного контура дракон успокоился, но Неспящие знали, что расслабляться рано – враг был лишь отброшен, но не побежден. Это наглядно показало прошлогоднее дело, когда стражам пришлось столкнуться с одним из Древних богов. В его присутствии не помог даже защитный контур! То и дело частично менявшийся Шаман, тогда действительно внушал страх⁵…

– А, кстати, что за работенку нам предложили? – спросил Андрей. – Драться придется?

– Подозреваемых ни в коем случае не убивать! – категорично заявил Кривозуб. – И по возможности не калечить!

– «По возможности»? – Шаман едва усмехнулся уголками рта. – Звучит неплохо.

Глава 2. Книга

Где-то на западе от Брянска

11 сентября 2007 г. 23:50

Ночь полностью вступила в свои права, окутав непроглядным мраком брянские леса. Вековые деревья неподвижно замерли, ни один порыв ветра не решался потревожить их сонный покой. Вся живность затихла, ожидая наступления нового дня, когда можно будет выбраться из своих укрытий под ласковые лучи восходящего солнца.

Но как ни старалась ночь, окутать весь лес темнотой ей не удалось. На большой поляне, пожирая сухие дрова, трещал, плюясь языками пламени, костер. Сложенный из толстых бревен, в высоту он достигал метров трех. Жар, исходящий от него, был столь силен, что никто из собравшихся на поляне не решался подойти близко.

Все, пришедшие сюда этой ночью (а было их немало), собрались вокруг большого серого валуна, на плоской поверхности которого лежала рыжеволосая девушка. Она с ужасом смотрела на окруживших её людей, облаченных в длинные черные балахоны. Их лица скрывали глубокие капюшоны, так что бедняжка могла видеть лишь отблески огня в глазах. Четверо из них крепко держали несчастную за руки и за ноги, остальные обступили их в несколько рядов и безучастно взирали на жертву. Губы девушки дрожали, из больших зеленых глаз катилась слезы.

– Отпустите меня… – прошептала она, в который уже раз взывая к жалости собравшихся на поляне, но на её мольбы никто не обратил внимания.

Вдруг толпа оживилась, собравшиеся расступились, образовывая живой коридор. Девушка подняла голову, чтобы узнать причину.

От костра к ней направлялся мужчина в таком же черном балахоне, как и у остальных. Он был уже немолод, об этом говорила шаркающая походка и согнутая, словно под неимоверной тяжестью, спина, к тому же из-под глубокого капюшона торчала куцая седая борода. В отличие от прочих, на его груди висел медальон на массивной цепи – заключенная в круг пятиконечная звезда. Перед собой он нес большую, словно альбом для рисования, но толстую книгу (страниц в ней было тысячи две, не меньше). На черном железном переплете был изображен точно такой же символ, что и на медальоне старика.

Он подошел к камню и встал слева от девушки. От толпы немедленно отделилась фигура в черном и, подбежав к старику, замерла в глубоком поклоне. Тот положил книгу на услужливо подставленную спину и, окинув девушку взглядом, дребезжащим голосом произнес:

– Подготовьте жертву.

Двое из первого ряда немедленно достали из складок одежд жуткого вида серпы. Послышался шум разрезаемой ткани, и через минуту несчастная осталась обнаженной, её разрезанную одежду отнесли к костру и кинули в пламя.

Старик взмахнул рукой, и три человека внесли полуметровую бронзовую статую, изображавшую жуткого демона. На человеческом торсе располагалась увенчанная четырьмя рогами голова, рот, растянутый от уха до уха, замер в зловещем оскале, демонстрируя острые как иглы зубы. За спиной были видны сложенные крылья, руки, заканчивающиеся тремя пальцами, были разведены в стороны, ноги с козлиными копытами широко расставлены.

Статую установили в ногах девушки. Когда её взгляд упал на изваяние, из груди вырвался вопль ужаса. Пасть и грудь чудовища покрывали странные бурые потеки, похожие на кровь. Отойдя от потрясения и поняв, что её ожидает, девушка принялась извиваться всем телом, но люди в балахонах держали её крепко.

– Братья мои! – обратился к собравшимся старик с медальоном. – Мы долго ждали этой ночи и вот сегодня, когда расположение звезд нам благоприятствует, мы свершим давно забытый ритуал и вызовем из небытия нашего властелина! Да прольется жертвенная кровь!

Толпа воодушевленными криками приветствовала речь своего лидера. Словно загипнотизированные они стали раскачиваться из стороны в сторону, сначала хаотично, но постепенно их движения стали приобретать слаженность.

Не обращая ни малейшего внимания на крики девушки и её мольбы о пощаде, магистр приступил к выполнению ритуала. Открыв книгу, он принялся читать вслух текст, написанный на давно забытом языке. Читал магистр медленно, постепенно наращивая темп, голос его креп и становился все сильнее. Последние слова он кричал уже без книги, возвышаясь над распятой девушкой с занесенным в правой руке кинжалом с волнистым лезвием. Неожиданно его речь оборвалась, вместе с ней замерли и все присутствующие на поляне. С благоговейным трепетом они ожидали завершения ритуала. В воздухе повисла зловещая тишина, и вот в этой-то тишине, словно гром среди ясного неба, прокатился звонкий юношеский голос:

– Я бы на твоем месте этого не делал!

Это было сказано спокойно, но все равно привлекло всеобщее внимание.

На самом краю освещенной костром поляны стоял молодой парень в черном плаще, но, несмотря на молодость, его волосы были абсолютно седыми. Они торчали во все стороны, создавая впечатление, что владелец этой серебряной шевелюры не переносит одного вида расчесок.

Парень закурил, и пламя зажигалки на миг осветило его худое лицо, пересеченное тонким шрамом, проходившим через правую половину ото лба через бровь, и заканчивавшимся в верхней трети щеки.

– Да… кто ты такой? – только и смог выдавить из себя растерявшийся магистр. Его явно смутило неожиданное появление незнакомца.

– Можно было сказать что-нибудь триумфальное, но зачем все эти ненужные понты? Вы ведь и так уже догадались, зачем я сюда пришел – наглые интонации в голосе пришельца говорили о том, что он чувствует себя хозяином положения, несмотря на численный перевес сектантов.

– Только не говори, что собрался нам помешать?!

– До вас только дошло? – ответил седой, дымя сигаретой. При этом на его лице не отражалось ни признаков замешательства, ни страха,… вообще ничего.

Магистру надоел этот балаган, устроенный незваным гостем. Небрежно взмахнув рукой, он произнес:

– Взять его…

От людской массы отделились несколько фигур и двинулись в сторону седого.

– Ну не говорите потом, что я вас не предупреждал! – заметил тот, неотрывно наблюдая, как глава сектантов вновь заносит волнообразный кинжал. И в тот момент, когда окутанный черной мантией магистр завис над жертвой, словно коршун, готовый в любой миг растерзать добычу, седой откинул полу своего плаща и выхватил огромный револьвер, сплошь покрытый гравировкой. Сделал он это настолько стремительно, что никто не успел среагировать.

Грохот выстрела разорвал тишину ночи и прокатился по всему лесу, переполошив окрестных птиц! Кисть магистра с занесенным кинжалом взорвалась кровавыми брызгами! Секунду глава сектантов, смотрел на свою искалеченную руку, еще не понимая, что произошло,… а потом пришла боль. Зажав культю здоровой рукой, старик упал на колени и жалобно заскулил.

– Шрам, ты че творишь?! – на поляну рядом с седым вышел еще один молодой человек, тоже одетый в длинный черный плащ. На его руках были черные перчатки с обрезанными пальцами, глубокий капюшон скрывал лицо. – Ты ж ему кисть на хрен отстрелил!!

– Ну, промазал немного! Рукой больше, рукой меньше, какая разница?! Главное, что голова у старикашки уцелела.

– И куда, позволь узнать, ты целился?!

– Ну,… в кинжал.

– Н-да-а-а-а! В кинжал-то ты попал… и даже выбил,… вот только вместе с ним этот дед лишился еще и пальцев, как минимум! А если бы он от болевого шока ласты склеил?!

– Но ведь не склеил же! Шаман, че ты ко мне пристал?!

– А если он сейчас кровью истечет, как мы его потом допросим?!

Странная парочка пришельцев продолжала спорить между собой, начисто забыв о замерших в непонимании сектантах. Магистр, зажимая рукой рану, кое-как поднялся с колен и заковылял сквозь толпу последователей в противоположную сторону. Человек, исполнявший роль подставки для книги, семенил следом.

– Убейте этих шутов и девчонку! – уходя, бросил старик четверым подручным, державшим девушку.

Спорившим казалось, вообще не было дела до того, что происходит вокруг – взаимные упреки полностью поглотили их внимание. И этот спор не прекратился бы никогда, если б на поляне не появился новый персонаж.

Из темноты ночи к пререкающимся подошел лысый здоровяк. При каждом шаге его мышцы бугрились под кожей, в груди же он был столь широк, что несчастный плащ, даже расстегнутый, отзывался жалобным скрипом при каждом движении своего обладателя. Дойдя до спорящих, лысый окинул их строгим взглядом и, почесав квадратный подбородок, произнес:

– Ну, прям как дети малые! «Ты не играй в моей песочнице, а ты не писай в мой горшок!» Мы, между прочим, тут по делу, не забыли? Если вон тот старикашка смоется, Кривозуб с нас семь шкур спустит.

Слова лысого возымели нужный эффект. Спор моментально прекратился, и все трое обратили свои взгляды на приближавшихся сектантов.

– Что-то их как-то многовато, не находишь, Горын? – обратился к здоровяку тот парень, что пришел на поляну вторым.

– Да уж, похоже, информатор Кривозуба здорово ошибся, сказав, что здесь их будет от силы пара десятков. Их тут раз в десять больше, что будем делать, Шрам? Шрам… Шрам!!! – здоровяк обращался к седому, но того уже не было рядом. Выхватив оружие, он уже с нечеловеческой скоростью бежал к какому-то алтарю.

– Ну, как всегда: если видит девчонку, моментально теряет голову! – констатировал факт Шаман, извлекая из-под полы своего плаща самурайский меч. – Горын, тебе магистра ловить, а я продержусь, пока Крот с Запалом не подоспеют!

На миг его глаза полыхнули неестественным лиловым огнем, что не укрылось от внимания товарища.

– Ты только это… зря на рожон не лезь! – бросил на ходу Семен, огибая огромный костер. Выхватив из огня не успевшее сильно обгореть бревно, он запустил им в толпу, расчищая дорогу для Игната. Грохот и вопли огласили поляну. Магистр, который уже успел выйти из освещенного огнем пространства, невольно обернулся, чтобы узнать, в чем дело.

Несколько его последователей, объятые пламенем, пытались сорвать с себя горящие балахоны. Причину возгорания старик увидел не сразу – рядом с жертвенным камнем лежало тлеющее бревно, которым был придавлен еще один фанатик.

Седой пришелец стоял на жертвеннике с обнаженными клинками в руках. Оружие было странной волнообразной формы и больше всего напоминало ятаганы, вдобавок они были разного цвета. Клинок в левой руке был выкован из белого металла, а тот, что в правой был черен, словно ночь. Четверо типов, которые должны были избавиться от жертвы, корчились у подножия алтаря, а девушка, судя по всему, была жива, хотя сектантам оставалось лишь вонзить ножи в её тело.

– Как… такое возможно? – кое-как просипел магистр, ковыляя прочь от поляны. Ему необходимо было пройти еще около трехсот метров до оставленной на грунтовой дороге машины. Однако каждый шаг давался ему с трудом и если б не помощь двоих последователей, взявших на себя роль телохранителей, он бы нипочем не осилил это расстояние. Сзади раздавались шаркающие шаги верного помощника, несшего драгоценную книгу. Фанатик тяжело дышал под весом своей ноши, но не отставал от магистра ни на шаг.

Шаман в очередной раз окинул поляну взглядом. Шрам сражался, стоя на алтаре, но ни Горына, ни Крота, ни Запала видно не было. Сделав два резких взмаха, Андрей отогнал от себя сектантов, отхватив у одного несколько пальцев на руке, и бросил еще один быстрый взгляд по сторонам.

Игнату было трудно держать оборону, он стоял на алтаре, у его ног визжала, сжавшись от страха в комочек, девушка, и отступать стражу было некуда. Со всех сторон на него наступали сектанты. Шаман же прийти на помощь другу не мог никак, на него самого сплошной стеной перли враги, хорошо хоть нападали не строем, а толпой, больше мешая, нежели помогая друг другу. Но, несмотря на отсутствие всякой тактики, сектанты постепенно оттесняли парня к границе света.

Шрам резко взмахнул рукой, и клинок, описав широкую дугу, обрушился на предплечье противника. Отточенное лезвие без труда перерубило ткань балахона, кожу, мышцы и кость. Из раны ударила кровь, оросив рубиновыми брызгами седого и девушку, лежавшую на камне.

– А-а-а-а-а! – завопила несчастная жертва.

Шрам бросил на нее мимолетный взгляд и прошипел сквозь стиснутые зубы:

– Не голоси, дура!

Краем глаза он заметил, что сзади к нему приближается очередной фанатик. Данковский наотмашь рубанул клинком в левой руке, стараясь достать противника, но поскользнулся в луже крови и упал на одно колено. Сектант немедленно воспользовался ошибкой противника и вонзил нож ему в голень.

– Сука! – зашипел Шрам, снося голову ретивому врагу и начисто забыв о приказе полковника Кривозуба брать сектантов живыми.

Андрей стоял уже на самом краю освещенного участка, а стена противников продолжала напирать. Пространство для отступления неуклонно сокращалось, а дальше начинался густой кустарник, в котором сражаться было невозможно. Сил оставалось все меньше, меч становился тяжелее. Пару раз Шаман уже пропустил удары и теперь на его груди крест-накрест алели два пореза.

Савьюр каждую секунду ждал, что заключенный в мече монстр проявит себя, и тогда кровавой бани будет не миновать, но проклятая тварь, словно сквозь землю провалилась – ни слуху, ни духу, если не считать слабенького проявления в начале схватки. Похоже, на сей раз, темная сущность не считала нужным вмешиваться… и это настораживало!

Отбив очередной клинок, нацеленный в бедро, парень слишком поздно заметил еще один, куда более опасный, направленный в шею. Этот удар отражать было уже поздно. Мысленно Шаман увидел, как лезвие пробивает артерию и он, захлебываясь кровью, падает на траву…

Звон стали о сталь вернул стража в реальность. Он увидел перед собой широкое лезвие двуручного меча, словно щит заслонившее его от неминуемого удара.

– Я, похоже, как раз вовремя! – раздался знакомый звонкий голос.

– Спасибо, Крот… – выдохнул Андрей.

– Не фа фто! – невнятно ответил Саня, запихивая в рот остатки бутерброда. Его челюсти интенсивно работали, отчего худое лицо Крота постоянно двигалось. Казалось, даже уши принимают участие в пережевывании пищи.

– А Запал где? – поинтересовался Шаман, вставая плечом к плечу с другом и поудобнее перехватывая катану.

– Ему нужна еще пара минут для подготовки! – последнюю фразу Кроту пришлось прокричать, так как сектанты, сбитые с толку появлением нового противника, пришли в себя, и над поляной вновь зазвенело оружие.

В отличие от Шамана, вооруженного легкой катаной, Крот орудовал тяжелым двуручным мечом. Такое оружие долго на весу не продержишь, поэтому Сане постоянно приходилось принимать собственный клинок плашмя, то локтем, то плечом, то коленом, но, даже ведя такой скупой на финты и выпады бой, Крот все равно очень быстро уставал.

Однако у него был припрятан в рукаве еще один козырь!

Отразив очередную атаку противника, Крот неожиданно опустил свой меч. Полы его плаща до этого взмахивавшие, словно крылья, безвольно обвисли.

Перед ним стоял огромный, ростом под два метра, детина лет тридцати. В битве капюшон слетел с его головы, открыв ухоженное гладко выбритое лицо. На секунду их взгляды встретились…

– Теперь ты мой… – безо всякого торжества произнес страж, вновь поднимая меч. Сектант развернулся и бросился на своих недавних товарищей.

Шрам продолжал сражаться, стоя на одном колене, вытащить из голени нож не было времени, да и руки были заняты клинками. Ткнув одному из нападавших кончиком клинка под капюшон и услышав болезненный вскрик, Неспящий использовал драгоценные секунды, чтобы оценить обстановку.

Врагов все еще было слишком много.

– Поторопись, Кривозуб…

Тем временем, магистр уже успел выбраться на пустую дорогу. До машины (а вместе с ней и спасения) оставалось всего несколько метров, когда дедок вдруг услышал сдавленный хрип за своей спиной. Сразу же громыхнул выстрел, и один из телохранителей полетев вперед, рухнул лицом вниз. Вся его спина представляла собой одну сплошную рану. Старик обернулся и увидел стрелявшего.

Лысый здоровяк в кожаном плаще стоял позади метрах в трех. В одной руке парень держал обрез двуствольного ружья, а второй стискивал горло адъютанта магистра.

– Убей его! – приказал старик оставшемуся телохранителю. Но не успел он договорить, как громыхнул второй выстрел, и заряд картечи буквально снес сектанта, оставив магистра один на один с противником.

– Да кто вы такие?! – воскликнул близкий к истерике дед. Еще десять минут назад он был в шаге от осуществления замысла всей своей жизни, а теперь оказался один на один со своим врагом, да еще и боль в искалеченной руке не утихала. За несколько минут глава секты лишился всего! – Кто вы, черт вас возьми?!

Лысый отпустил потерявшего сознание сектанта, убрал под плащ обрез и, подняв с земли тяжелый фолиант, двинулся к магистру. Но не успел он сделать и пары шагов, как весь мир утонул во вспышке белого света…

…Голова болела просто жутко, вдобавок застрявший в голени нож не дал Шраму подняться с первого раза. Вырвав опостылевший кусок стали, парень крепко обматерил на трех языках всех сектантов и их предков до десятого колена. Глаза после вспышки неприятно жгло, а до ушей доносился, усиленный динамиком, голос полковника Кривозуба:

– Никому не двигаться! Любая попытка побега будет мгновенно пресечена!

Шрам, наконец, смог встать и проморгаться. Перед самой вспышкой он закрыл собой девушку от ножей сектантов, и теперь она лежала на камне, потеряв сознание.

– Бросай оружие! – услышал Игнат над ухом не очень уверенный голос, сопровождавшийся щелчком затвора. Шрам поймал себя на мысли, что до сих пор держит в руках нож, которым его ранили (клинки остались лежать на камне рядом с неудавшейся жертвой).

– Бросай! – похоже, боец начал терять терпение.

Решив не злить парня лишний раз, Шрам разжал пальцы. Оружие бесшумно упало на траву.

– Руки за голову! На колени! – голос бойца окреп.

– Ага, щас!!! – подобного обращения со стороны союзников Шрам стерпеть уже не мог. Он спокойно поднял свое оружие и, закрепив клинки за спиной, повернулся лицом к «гробовщику». На него смотрел парень от силы лет двадцати.

– Ты сколько у Кривозуба в отряде служишь? – спокойно спросил Игнат.

– Вторую неделю – от неожиданности боец честно ответил на вопрос, хотя по инструкции не должен был этого делать.

– Ты ствол-то опусти и отведи меня к нему. Сдается мне, у полковника очень много вопросов накопилось – сказал Шрам, беря девушку на руки.

– А как же… оружие… это… это… не по инструкции же! – кое-как выдавил из себя растерявшийся боец.

– Ты что, до сих пор не понял, что я не один из них? – Шрам кивнул на лежащих вокруг сектантов. – Веди меня к начальству, быстро!

Окончательно сбитый с толку боец повел Шрама через всю поляну туда, где обходил задержанных его командир. Кривозуб заметил их, жестом отпустил ничего не понимающего подчиненного, и сам пошел навстречу, оставив сектантов под присмотром нескольких автоматчиков.

Полковник был не в лучшем расположении духа – Шрам понял это, едва увидев его лицо. Густые брови, сведенные к переносице несколько раз сломанного носа, и суровый взгляд из-под них не предвещали стражу ничего хорошего.

– Данковский!!! Что, черт возьми, здесь произошло?! – полковник был настолько зол, что обратился к Шраму по фамилии, забыв свой собственный приказ: «Во время операции использовать только позывные».

– Эти отморозки девчонку зарезать пытались. Нам пришлось вмешаться.

– Ничего себе «вмешались»! Девять подозреваемых мертвы, тридцать два ранены, из них трое и часа не протянут! Главе секты удалось скрыться! Это провал операции!!!

– За магистром Горын отправился…

– Да хоть кто! Вы должны были дождаться подхода основных сил, а вместо этого бойню тут устроили…

– Полковник, я тебе еще раз говорю, если б мы не вмешались, они бы принесли девушку в жертву!

– Эту что ли? – Кривозуб только сейчас обратил внимание на ношу Шрама. Девушка все еще была без чувств. – Она же ребенок еще совсем. Сколько ей? Четырнадцать-пятнадцать? Совсем охренели фанатики чертовы! Кошек с собаками им уже мало, девственницу подавай!

Выхватив из кобуры пистолет Стечкина, Кривозуб развернулся к задержанным с явным намереньем выпустить по ним всю обойму, но к счастью, вовремя подоспевшие Крот и Шаман не дали ему этого сделать. Парни просто повисли на оперативнике и через минуту яростной борьбы отобрали оружие.

– Успокойся, полковник! Замучаешься потом от дознавателей отписываться! Не стоят они того! – попытался вразумить разгневанного «гробовщика» Крот, и ему это удалось. Вспышка ярости прошла. Кривозуб вновь был собран и расчетлив.

– Все, мужики, я в порядке! Просто эта девушка не старше моей младшей дочери, вот и нахлынуло. Шрам, что ты там про жертвоприношение говорил? Кому?

Данковский пожал плечами.

– Откуда я знаю? Вон на камне статуя стоит, можем сходить посмотреть, только надо сперва с девушкой, что-то решить.

Кривозуб вызвал пару бойцов и приказал им позаботься о спасенной.

– Головой за нее отвечаете! Она – важный свидетель! – сказал он напоследок.

– Так точно! – дружно гаркнули в ответ подчиненные, старательно закутывая девушку в одеяло. Полковник со спокойной душой направился к жертвенному камню, на котором стояла бронзовая статуя.

– Ну и образина! – только и сказал он, осмотрев изваяние. – Ну, и как вы думаете, кто это?

Шаман еще раз пристально осмотрел статую и ответил:

– Это однозначно демон,… но какой конкретно сказать трудно, мы в этом не особо разбираемся. К тому же это всего лишь статуя и насколько она соответствует оригиналу неизвестно.

– Хрен с ней, со статуей, потом разберемся! – прервал друга Шрам. – Лучше скажите, полковник, чем это вы сектантов шарахнули? У меня от той вспышки до сих пор глаза ломит.

– Это работа вашего зеленоволосого друга, мои люди здесь ни при чем!

Ответ Кривозуба был весьма неожиданным. В горячке боя друзья успели начисто забыть о пятом члене их команды.

– ЗАПАЛ!!! – хором выкрикнули они его прозвище.

– Ваш друг просил передать, что будет ждать в машине – доложил подошедший в этот момент оперативник. – Ему необходимо срочно внести какие-то поправки в расчеты.

– Он что же,… какое-то оружие здесь испытывал?! – дошел до Кривозуба смысл сказанного. – Да он же мог нас всех угробить!

Шрам сел на камень и закурил.

– Надо будет поговорить с этим химиком-любителем, пока он действительно нас всех на тот свет не отправил! Но меня заботит не это,… Горын до сих пор не вернулся.

– Крот, сможешь до него «докричаться»? – спросил Шаман.

– Не-а. После фейерверка, устроенного Запалом у меня башка раскалывается, ни о каких ментальных способностях и речи быть не может!

– На, возьми. Это поможет. – Шрам выудил из кармана слегка помятую плитку шоколада и протянул другу.

– Что, реально избавит меня от головной боли? – поинтересовался Крот, забирая угощение.

– Нет, поможет тебе на время отвлечься. Ты ведь когда ешь, то ни о чем другом кроме еды не думаешь.

– Подколол, да? – без обиды поинтересовался Крот.

– Угу – не стал отпираться Шрам.

В этом незатейливом дружеском диалоге не принимали участие двое: полковник Кривозуб, вернувшийся к подчиненным, и Шаман, стоявший возле камня и внимательно вглядывающийся в темноту. Он-то первым и увидел какое-то движение за деревьями и, указав направление, произнес:

– Там кто-то есть.

Не сговариваясь, друзья обнажили оружие и развернулись в указанном направлении, готовые к любым неожиданностям. Наконец тот, кого минутой ранее заметил Андрей, вышел из тени.

От края поляны, волоча за собой двоих сектантов, к друзьям приближался Горын. Пробежка по ночному лесу далась здоровяку нелегко, на его лице и руках алели многочисленные царапины, некоторые из них еще кровоточили, но большинство уже успело взяться коркой. Увидев направленное на него оружие, здоровяк поднял руки. Оба сектанта с глухим звуком упали на землю.

– Полегче, мужики! Свои! – на всякий случай крикнул Семен. Его зацепило лишь краем вспышки, но и этого хватило за глаза. Зрение восстанавливалось довольно долго, а уж парни, угодившие в самый центр рукотворного солнца, до сих пор видели еле-еле, и могли банально его не узнать.

– Гор?! Ты что так долго? – спросил Шрам, убирая клинки в ножны.

– Больно шустро бегают эти сектанты! – указал Горын на две фигуры у своих ног. – Пока догнал, пока собрал…

Заинтересованный Крот перевернул одно из тел и взглянул на бородатое лицо.

– Этот у них за главного был,… ну вроде как магистр,… а вот второй… – Шрам перевернул другого сектанта. – Горын, чем это ты их так?!

В голосе Данковского появились нотки удивления. Оба сектанта были далеко не в лучшей форме. Старый магистр потерял много крови и был бледен, как мертвец, лицо второго отливало синевой, а на шее расплылся приличный кровоподтек.

От увиденного Шаман малость обалдел и, забыв о дурацком приказе Кривозуба, обратился к Горыну по имени:

– Семен, если они ласты склеили, «гробовщики» нам точно не заплатят! Полковник и так уже рвет и мечет по поводу нашей самодеятельности. А если мы еще им и магистра не сдадим…

– Да живые они,… правда, поломаны сильно. Так что, Андрюха, можешь не нервничать! – успокоил друга Игнат, проверив у обоих сектантов пульс. – М-да, сила есть ума не надо! Семен, ты ими шишки, что ли с деревьев сшибал? У этого с синей рожей рука в плече из сустава вырвана, а у магистра, похоже, вообще позвоночник в нескольких местах переломан.

– Да чего рассказывать-то? Я их у машины только догнал. Тот, что синий, книжку тяжелую тащил, потому отставал, я его первым и схватил. Гаденыш хотел меня талмудом огреть, пришлось руку выкрутить, ну и придушить слегка, чтоб не мешался. А когда меня вспышкой накрыло, магистр сбежать попытался, ну я на звук шагов книжку бросил и… попал.

– Что ж это за книга, которой можно человеку хребет сломать?! – изумился Крот.

– Да вот она! – Горын запустил руку под плащ и извлек из-за спины громадный фолиант. На глаз в нем была пара тысяч страниц, не меньше. Переплет был сделан из черного железа. На лицевой стороне был искусно изображен сидящий крылатый демон, причем настолько реалистично, что казалось, вот-вот оживет. Чуть ниже находилось изображение пятиконечной звезды, замкнутой в круг. По углам переплета скалились четыре головы: драконья, волчья, демоническая и человеческий череп с большими клыками. Волчья голова держала в зубах тонкую цепочку, на конце которой висела тяжелая сургучная печать с непонятными символами по обеим сторонам. Такая же цепь была и у драконьей головы, но в отличие от первой на ней лопнуло звено. В зубах других голов были лишь жалкие обрывки на несколько звеньев. На обратной стороне переплета был изображен раскинувший крылья дракон, точнее его скелет, зачем-то дополнительно обведенный темной тушью. Как ни странно, изображение нисколько не терялось на общем фоне.