Kitabı oku: «Фантасмагорические картины из жизни следователя Татьяны Дмитриевны», sayfa 7

– Ну, как – не секрет?.. – мне не то чтобы не хотелось говорить, да, в принципе, я и не должна была говорить. Вернее, должна была не говорить… Но мне как-то погруснело сразу… Только вот болтали про институтские времена, вспоминали, какую фигню творили… А так-то у меня по делу завал намечается… Когда же всё это закончится?..

– Вроде как хищение там имело место быть… Вот сейчас выясняем.

– Понятно. Это во время реорганизации?

– Ну, да… Слушай, – я даже подалась вперёд, – а тебе про эту реорганизацию что-нибудь известно?.. Нет, – я помахала рукой у себя перед лицом, – давай вообще про это говорить не будем… Не хочу.

А сама подумала, что но ведь там работал… допросить бы надо… Не надо. Допила вино из стакана и поставила его на стол. Как-то резковато это у меня вышло…

– Это когда генеральный директор всей «Южсибгеологии» решил филиалы из управления вывести и в своей личной фирмочке собрать? – Сашка разлил остатки вина из бутылки. – Загадывай желание! – это мне достались последние капли. Опять, как в институте дурачились… Желание – легко сказать… Весь мир и коньки в придачу, пожалуйста заверните…

– Так это, что – общеизвестно здесь? – вслух спросила я, пристально уставившись на Сашку, и пытаясь соображать, что мне можно сделать по делу… Соображать не получалось.

– Не знаю, насколько общеизвестно… Но генеральный именно так… проинструктировал нашего директора. Ну, то есть директора здешнего филиала.

– А ты это откуда знаешь? – я как будто даже и протрезвела немного.

– Я слы-ышал… – протянул Сашка загадочным шёпотом, картинно расширив глаза и разводя руками.

– Нет, серьёзно! – мне уже надо было знать. Какие-там «не хочу – не буду»! Допрашивать я его, конечно, не буду, но если он что-то знает, то можно будет перепроверить…

– Да наш директор это своему заму втолковывал… Как генеральный его… какие он ему указания дал, как на собрание филиала этот вопрос вынести и как обосновать, чтобы решение как-будто самостоятельное было…

– А тебе… откуда это известно? – с запинкой снова спросила я, всё-таки мне как-то неприятно было вот так вот с ним говорить про всё это…

– Ну, – Сашка потупился, улыбаясь почти виновато, – я, получается, подслушал разговор нашего директора с замом… Ну, случайно совершенно получилось… Они и не заметили даже, – Сашка усмехнулся. – Директор даже сказал, что генеральный с ними обоими обещал поделиться после собрания… Ну, после выхода филиала.

– Поделиться?! Сколько?!

– Не знаю. Там в общих чертах разговор шёл. Да и я… Я в приёмной оказался, – зашёл, а они не слышали… Ну, я и вышел также тихо, там у них на повышенных тонах разговор был.

– А где это было? – робко спросила я, почти умоляюще.

– В директорском кабинете.

– А секретарши, что – не было?

– Нет, никого не было.

– А когда?

– Летом, в июне, вроде…

– Ну, да – собрание в конце июня было, – вспомнила я.

– Да, точно.

– А ты после этого оттуда ушёл?

– Нет, уже в сентябре, по сокращению, – Сашка поставил свой пустой стакан на стол и с печалью в голосе заключил – Хорошо, но мало.

– Да мне тоже хорошо уже, – согласилась я потягиваясь.

– Так бы и продолжить можно было бы, – мечтательно сказал Сашка, – но у меня тут больше нет, да и доделать мне ещё надо…

– Я тебя, поди, отвлекла? Я не сильно помешала?

– Ерунды не говори. Знаешь, как я рад тебя видеть!

– Да я тоже рада… Но я тебя точно не отвлекаю?..

– Говорю же – нет, – Сашка посмотрел на часы. – Мне, правда, через час уходить… Дома ещё хотел поработать. Как раз успею тут доделать. Так что, если у тебя самой есть время, то можешь посмотреть…

– На что? – не поняла я.

– Я тут экспозицию немного дополняю – надо пару предметов на стенде разместить и пояснения ещё…

– А, это то, что ты там делал? – кивнула я в сторону той витрины, у которой он возился вначале. – А что за предметы?

– Документ один и фотография времён Гражданской войны. Как раз про эти места. Представляешь – случайно нашёл, у одного типа просто дома валялись, так он даже выбросить хотел!

– Ничего себе! – искренне удивилась я. – Это ж классно! И теперь они тут будут, в музее… Ты молодец! Тебе какую-нибудь благодарность должны… объявить.

– Давай, я унесу это всё, – Сашка поднялся и взял со стола стаканы и бутылку. – А потом помогать мне будешь.

– А можно? – обрадовалась я. – Что делать?

– Сейчас витрину вскрывать будем…

Я шла по ночному уже городу, улыбалась и стремительно трезвела. Как всё-таки классно получилась! Какая совершенно неожиданная встреча… и в такой обстановке! Да ещё и экспозицию мы поменяли. Я предложила Сашке, как лучше расположить по-новому документы на вертикальном стенде, и он согласился, сказал, что сам не подумал так… А потом мы прикрутили фронтальное стекло на место и любовались результатом. Всё-таки во мне умер неплохой музейщик… Ну, да ладно! Жаль, что не так много времени у нас было. И завтра уже уезжать, а он ещё не освободится с работы. Так-то в музей можно было бы снова прийти, а вот на ТЭЦ, где Сашка сейчас чинит локальную сеть, просто так, наверное, не пустят. Не махать же удостоверением… Просто бы погулять с ним по городу или посидеть где-нибудь также… Есть тут ведь какое-нибудь кафе… Но, похоже не получиться – отъезд у нас в три часа дня, чтобы успеть на ночной поезд.

А почему я у него не спросила, как он тут-то вообще оказался? Нет – спросила, а он отшутился как-то… Не помню совершенно, что именно он сказал. Поняла только, что про это он распространяться не расположен. А значит – ничего от него и не добьёшься. Как и раньше. Может, стесняется просто… Оказаться в такой – будем откровенны – дыре… Хотя, он вполне доволен и музеем и новой работой. Но, опять же – с виду, а по виду ничего про него никогда не поймешь… Да и что значит – дыра? Вон, интернет у него здесь есть, бассейн, природа офигенная. На велике всю округу, говорит, изъездил, зимой – лыжня прямо от подъезда начинается. Да и в таких городишках, всё-таки, совершенно особый микроклимат, в смысле – взаимоотношения между людьми. Как говорят, опять же…

Хорошо, хоть номерами телефонов обменялись и электронкой. Хотя, зная меня, созваниваться мы будем редко… В принципе, в отпуске можно будет сюда приехать дней на несколько. Хоть зимой, хоть летом… Летом лучше – по горам походить можно будет. Да и на выходные сюда как-нибудь смотаться можно – было бы желание. Да и он говорил, что бывает в родном городе. Только, что-то не попадался на глаза. Нет, ну как жалко, что завтра днём уезжать, а Сашка до вечера никак не сможет освободиться…

На крыльце гостиницы стоял и курил Дмитрий. И курил уже довольно нервно, что было видно.

– Татьяна Дмитриевна, вы куда пропали? – спросил он, впрочем, спокойно, так как уже понял, что всё в порядке.

– Да я тут, представляешь, знакомого из института встретила! – жизнерадостно поделилась я. – Он тут в музее работает.

– Знакомый?

– Да…

– Ты же в юридическом училась… Или из исторического?

– Этот, как раз, из юридического. А перед этим я ещё и заблудиться тут умудрилась… В трёх соснах буквально! Ходила такая, аукала… – рассмеялась я.

– Таня, что ты всё время куришь? Я хочу такую же траву.

– Знаете, Дмитрий, – я уселась на перила и стала болтать ногами, – я девушка некурящая вообще-то, меня просто при рождении уронили в чан с наркотиками.

– Да, это многое объясняет, – с серьёзнейшей рожей согласился Дмитрий, после чего только рассмеялся. – Но отмечали-то вы встречу не наркотиками…

– А что – заметно?

– Глаза блестят.

– Так то – от радости встречи.

– А, тогда понятно… И, кстати, сотовый у тебя недоступен был.

– Да? Странно… Наверное, там место такое.

– Ну, наверное. На ужин пойдем?

– О, конечно, пойдем! Я голодная, как не знаю кто!

Ужинали мы в одиночестве. Дмитрий достал и, нимало не смущаясь, поставил на стол маленькую бутылку коньяка.

– Будешь? – спросил он.

– А давай! – согласилась я. – Слишком хороший вечер, чтобы останавливаться…

– Хороший?.. Вроде, ты днём не очень-то довольна была.

– Да, говорю же – встретила этого знакомого, такая нереальная встреча!

– Ну, давай – за хороший вечер! – Дмитрий плеснул немного коньяка в стаканы, которые были на столе, для сока или воды – надо полагать.

– Давай…

– Вот, блин – тренировку завтра пропущу, – сказала я, потягиваясь, когда мы всё доели и почти всё допили. Правда, Дмитрий себе наливал побольше, но мне и так было хорошо. Свой стакан с коньяком на дне я уже долго вертела в руке, иногда поднося к носу и нюхая.

– Тренировку? – отвлеченно спросил он, рассматривая этикетку на бутылке. – Какую?

– Ну, вот… – я сделала вид, как будто растягиваю лук.

– А, точно, ты же у нас лучница…

– Да вот – лучница, – я, наконец, выпила, поставила стакан и быстро-быстро потянулась за долькой яблока, которое Дмитрий тоже предусмотрительно принёс с собой.

– А ты давно занимаешься?

– Два года уже… Вот недавно было.

– И как – попадаешь?

Тут я заржала и если бы не прожевала уже яблоко – может быть, и подавилась бы. Это ж надо выдать то самое: «И как – попадаешь?» Прямо как с картинки в интернетах! Причем, что хорошо – он совершенно искренне так спросил и искренне не понял моего ржача.

– Бывает… – сказала я сквозь смех.

– А что смешного-то? – спросил Дмитрий, правда, совершенно не обидевшись.

– Да нет – ничего, не обращай… Это я так… Попадаю иногда. Чтобы хорошо попадать лет десять надо стрелять.

– Сколько? Десять?! Да ну, нафиг…

– Не, серьезно. Я пока только в самом начале пути лука…

– А как ты вообще это нашла?

– Да, представляешь… – начала я.

– Ну, хотя я и не удивлен, – как-бы про себя пробормотал Дмитрий. Но я услышала.

– Почему это – не удивлен? Что за…?

– Да нет, продолжай.

– Чего?

– Ну, как начала заниматься?

– А… Да шла как-то днем мимо «Клуба Строителей», из прокуратуры или в прокуратуру… Нет, точно – из. Вот… Иду я и вижу там, на афише – «что-то там и стрельба из лука». Я прям остановилась, глазам своим не верю – стрельба из лука! У нас в городе! Ну и сразу зашла. На вахте мне тетка сказала, что сейчас их там нет, вечером будут. Я вечером с работы – туда. Ещё специально сразу в половине шестого ушла. На вахте мне объяснили, как пройти – там у нас в подвале тир. А я такая ещё с портфелем со своим, какая-то дёрганая после работы… Спускаюсь, а самой так что-то неудобно стало, не знаю – почему… Застеснялась такая, короче… Ну, там захожу, смотрю – малолетки какие-то с луками стоят, что-то с ними делают, зеркала там какие-то везде… И обратиться как-бы не к кому, и никто на меня внимания не обращает. А потом следом за мною заходит девчонка моего примерно возраста, рыжая такая, она на крыльце ещё курила, когда я заходила. Оказалось – тренер это наш, Марго. Ну, она мне объяснила – что-как, и я на следующее занятие уже через день пришла заниматься.

– Лук тебе сразу дали?

– Ага… Если бы! Я там месяца два сначала гантельки тягала, резиночки всякие растягивала, у зеркала стояла с сумеречным луком…

– С каким?

– Ну, то есть без лука… Просто в стойке лучника, как будто с луком. Вот так, – я показала – как.

– И два месяца так? Что, всё так серьезно?

– Ну, типа того… Нет, там, правда, надо сначала о-фэ-пэ позаниматься, стойку выставить… Потому что, чтобы стрелять – всё всегда одинаково надо делать, ну, все движения.

– Что-то я думал – ничего там сложного, взял и шмаляй.

– Во-во… Все так думают… Потом я еще просто с луком у зеркала стояла, училась натягивать. И только после этого мне Марго разрешила на три метра начать стрелять.

– А что там попадать-то на три метра?

– Боже мой! – я закатила глаза. – Это технику чтоб отрабатывать, выпуск там… Вот… А! Я первый раз такая стою, лук со стрелой уже натянула, а отпустить боюсь – ступор какой-то… Марго на меня уже орать начала, ну я зажмурилась и выстрелила… Первый раз тогда.

– И попала? – улыбнулся Дмитрий.

– Ну, с трёх метров-то, что не попасть? – засмеялась я.

День третий (утро)

…И зачем я после ужина уселась перед телевизором в холле на этаже? Спать ведь хотела – еле ноги переставляла, когда из столовой шли… Подумала ещё: пощёлкаю каналы – и спать. Но, не тут-то было… Надо же было на тот же самый фильм наткнуться про альпинистов, который тогда осенью у дяди Алика смотрела. Вернее, там-то я только концовку захватила, а сейчас, когда поняла, что фильм – тот самый, и что он только начинается – ну, и всё, мне же посмотреть его потребовалось!.. Но, какой же он нудный и затянутый, боже мой! Сколько же им можно вокруг этой горы шариться? И эти вставки – рассказы настоящих участников событий… Так, получается они не все погибли при поисках той пещеры? А когда первый раз смотрела, то показалось, что все… Странно. А, ну вот – эти в живых остались, которые ушли, а остальных лавина накрыла. Теперь понятно. Да, красивый кадр – уходят вдаль по снежной целине между горных склонов… Всё – титры на фоне гор. Знакомая мелодия… «Закат раскинулся крестом поверх долин, вершин и грёз…» Да не может этого быть!!! Вставили как финальный саундтрек «Мельницу»! Офигенно! Вот это режиссёрский ход! А главное – ведь так подходит! Как круто!..

…И тут я проснулась. В своём номере, в кровати, утром. И понимала, что проснулась от чувства восторга! Именно – проснулась от восторга, который ощутила во сне, когда поняла, что за песня играет…

Получается, мне приснилось, что я смотрела по телевизору тот документальный фильм-реконструкцию. И приснилось, что в конце фильма звучала «Господин горных дорог». Нет, ну вот ничего себе! Ну, классно же это… Как подошло-то! И ведь мне приснился весь фильм – которого я наяву не видела – я же помню во сне эпизоды, как они там вокруг этой горы ходили и рассказывали – только чтобы в конце услышать «Мельницу»!

Я полежала ещё какое-то время, отключила будильник, который должен был зазвонить через минуту, и встала с кровати.

В горотделе я намеревалась собрать изъятые вчера документы, то есть просто упаковать их во что-нибудь – разбирать буду уже дома. В смысле – на работе. Так что потом можно было возвращаться в гостиницу, пообедать и отправляться в обратный путь, чтобы завтра к вечеру приехать домой. Больше в горотделе делать было и нечего… Поручения я все отдала вчера, а про то, что оставляла в филиале повестки, уже и думать забыла. Как оказалось, зря…

Директор филиала поджидал меня рядом с нашим временным кабинетом и, видимо, пришёл вовремя, а я вот, получается, опоздала. Правда, минут на десять, не больше. Димка остался внизу поискать того пропавшего местного опера, а я вошла в кабинет, не обращая внимания на торчащего рядом мужика – мало ли кто у них тут ошивается.

– Татьяна Дмитриевна? – угрюмо осведомился мужик, проходя за мною в кабинет.

– Да, а вы к кому? – автоматически спросила я.

– Ну, видимо, к вам, – всё тем же угрюмым тоном сообщил мужик, – если это вы мне оставляли, – он протянул мне вчерашнюю повестку.

Я, признаться, обалдела. Вот уже не ожидала я такого развития событий и не готова была к ним.

– Здравствуйте, – сказала я, осматривая его внимательнее. – Вы – Владимир Сергеевич? – Чем-то он был неуловимо похож на своего заместителя, вот только светло-серые глаза – жестковатые такие.

– Ну, допустим, Сергеевич – не расположен был Владимир Сергеевич к конструктивному общению. Ну, да посмотрим…

– Хорошо… – я заставила себя не сказать «спасибо, что пришли» – рано ещё. – Подождите, пожалуйста, в коридоре… Буквально две минуты.

Владимир Сергеевич – это прямо было видно – хотел уже сказать всё, что он про меня думает, и что он и так уже меня тут ждал, но в итоге только ещё больше набычился и молча вышел. Только желваки на лице заходили.

Я быстро сняла куртку, накинула её на спинку стула, пригладила волосы, достала из портфеля бланк протокола допроса и ручку, приставила другой стул перед столом, где собралась сесть.

– Заходите, – я выглянула из кабинета. Уверена – прошло меньше двух минут. Владимир Сергеевич стоял у окна в конце коридора. Медленно развернулся и медленно же пошёл.

Пока он дошёл, я успела сесть за стол, расправить бланк и снять колпачок с ручки. Директор вошёл, прикрыл за собою дверь и исподлобья осмотрелся.

– Присаживайтесь, пожалуйста, – я показала на стул напротив себя. – Можете раздеться.

Он повозился, снимая дублёнку, снова недовольно огляделся и положил её на соседнюю парту. Наконец, сел и сказал, глядя на меня в упор:

– Слушаю вас.

Я, как обычно, представилась, сказала, что в производстве у меня такое-то уголовное дело, что надо мне с ним по этому поводу побеседовать…

– А не о чем мне с вами беседовать, – спокойно сказал Владимир Сергеевич. Спокойнее, чем я ожидала. – Я про всё это уже беседовал.

«Вот те раз!» – подумала я и спросила:

– С кем беседовали? – тоже спокойно спросила, хотя очень-очень мне было интересно…

– Ну, от вас приходил сотрудник на прошлой неделе.

«Вот те два!» – снова подумала я.

– От меня к вам никто не мог приходить, я только вчера… нет – позавчера сюда приехала. Мы же с вами по телефону говорили, помните?

– Помню.

– Так, а кто и когда, куда приходил?

– Ну, это вам виднее должно быть. Милиционер приходил… в филиал к нам… из ОБЭПа – сказал…

– А фамилия у него какая была?

– Не помню.

– Как – не помните? – я пыталась соображать: может это тот опер, который нас встретить должен был и который пропал… Но он не должен был подробно ни с кем общаться, да он и не знал конкретно – о чём…

– Так ведь я не знал, что фамилию запомнить надо.

– И о чём вы с ним говорили, о чём он спрашивал? – задав вопрос, я подумала, что, может, и не надо пока в эту странную историю лезть, а надо допрашивать директора по сути дела, с самого начала, как и планировала. Хотя, может, так он проще разговориться…

– Да о том же примерно, что вы сейчас сказали… Да и не помню я сейчас уже точно… Вы задавайте вопросы.

«Ну, хорошо» – подумала я и придвинула к себе бланк протокола.

– Мне вас нужно допросить в качестве свидетеля, – я проставила в протоколе дату, место и время. – Фамилия, имя, отчество?..

На моё удивление, он всё также спокойно отвечал на анкетные вопросы протокола. После этого я дала ему прочитать пропечатанные в протоколе права и обязанности свидетеля, попросила расписаться, что он и сделал. Всё это время я почти что лихорадочно думала: как мне поступить, с чего и как начать допрос… В обычном порядке сначала побеседовать без записи, задать все нужные вопросы, а потом уже всё сформулировать и записать сплошным текстом? Сразу начать записывать, задавая конкретные вопросы? Или…

– Скажите, – решилась я, а сама внутри вся дрожала, но надо было смотреть на его лицо, – а Тризубский в итоге с вами рассчитался за то, что на собрании было принято решение о выходе филиала из «Южсибгеологии» и о вхождении в его компанию?

И вот тут случилась немая сцена, прямо как у Гоголя, хотя и в одном лишь лице Владимира Сергеевича… Он, конечно, быстро, очень быстро с собой совладал, но даже я с моим неумением «читать» людей поняла, что попала абсолютно точно… Что всё оно так и было на самом деле, как рассказал мне вчера Сашка. Вот ведь повезло же!..

Он тоже понял, что я всё поняла. А я на мгновение просто словила кайф от этого ощущения, от этого попадания… Никогда раньше у меня такого не было, да никогда раньше я так и не делала.

– Там написано – я могу отказаться от дачи показаний, – немного порывисто сказал директор. – Я ничего говорить не буду.

И даже уголком губ дёрнул… «Какая я молодец!» – подумала я, и ещё подумала, что пытаться разговорить его сейчас бесполезно. Можно было себя заставить и убить какое-то время, но я была практически уверена, что он не заговорит, чем бы я к нему не взывала сейчас. Было видно, что он принял решение, и будет ему следовать. По крайней мере, в ближайшее время. Взял паузу – ну, и ладно… Одновременно я понимала, что сама не хочу пытаться его разговорить, убеждать, угрожать… Я была уверена, что узнала правду, а как ею распорядиться, как подтвердить, а в идеале – зафиксировать, я буду думать потом. И то, что это неправильно – я тоже понимала…

Я быстро записала в протоколе про отказ от дачи показаний, дала ему расписаться.

– Я могу идти? – спросил он.

– Да, всего доброго.

Он молча поднялся и вышел из кабинета. Быстрее, чем входил – заметила я и ещё немного порадовалась… Так, а где же у нас свет наш Димитрий?..

– Дим, а ты где сейчас? – спросила я в трубку.

– На первом этаже…

– Знаешь, кто у меня сейчас был? Вот только что!

– И кто?

– Директор местный… потерявшийся.

– Где был?

– Ну, я его только что допросила в кабинете этом нашем… на втором который.

– Он, что – пришёл?!

– Ну, да… Только он тоже отказался…

– Так, а заместителя директора ты ещё раз вызывала на сегодня? – спросил Дмитрий.

– Нет, а что?..

– Да вот он тут – на первом этаже… С мужиком каким-то разговаривает.

– С таким в тёмно-рыжей дублёнке?

– Да…

– Так это директор и есть… Они тебя видят?

– Нет, не видят. Директор тебе ещё нужен или может идти?

– Да идти может… Ты там, если можешь, погляди за ними… Пока они в здании.

– Хорошо… Так, а зама к тебе привести?.. Кстати, они тут что-то на повышенных тонах разговаривают… Только вот разобрать я не могу.

– Вот как… – задумалась я. Интересно, что тут зам директора-то делает сегодня? Они, что – вместе пришли? – Ну, ладно, ты тогда поднимайся, как они уйдут…

– Понял, хорошо.

– Так, – Дмитрий набрал меня минуты через три, – директор вышел, а зам пока в коридоре торчит… Так… пошёл на лестницу, поднимается… Если он к тебе идёт – мне зайти или в коридоре подождать?

Дверь в кабинет открылась, и в неё просунулся заместитель директора филиала Виктор Геннадьевич.

– Разрешите? – у него было какое-то странное выражение лица, я не поняла: то ли растерянность, то ли решительность.

– Да, подожди пока, – сказала я Дмитрию в трубку. – Проходите, Виктор Геннадьевич…

– Татьяна Дмитриевна… – начал Виктор Геннадьевич. Надо же – запомнил, как меня зовут…

– Да, слушаю вас…

– Татьяна Дмитриевна, я хочу… поменять свои показания. То, что я вчера…

– Так ведь вы же вчера никакие показания и не давали, отказались от показаний… – я внутренне блаженствовала. – Как можно поменять… ничего? – я просто не удержалась и смотрела на него…

– Я… хочу… рассказать… как всё было.

– Слушаю вас, Виктор Геннадьевич, – я полезла в портфель, достала новый бланк протокола, положила перед собой на стол, взяла ручку… но просто покрутила её в пальцах.

– Дело в том, что директор филиала…

– Владимир Сергеевич, – я пришла на помощь.

– Да… Он… предложил мне согласиться… чтобы наш филиал вышел из состава «Южсибгеологии» и вошёл в состав… этой новой «Южсибгеологии-Н», которую учредил Тризубский.

– Генеральный директор «Южсибгеологии», – подсказала я.

– Да…

В общем, за последующие полчаса Виктор Геннадьевич рассказал мне всё, что я хотела от него услышать: как директор филиала пересказал ему требования Трибунского, как убедил его на это согласиться, так как на тот момент это казалось единственным выходим для филиала… Тогда, и в правду, филиал мог только обанкротиться и перестать существовать… Как предлагал поделиться деньгами, полученными от Трибунского, и как он эти деньги брать отказался… (Ой, ли?) Как проводили собрание и оформляли решение…

Я всё это старательно и подробно записала, формулируя то, что он говорил так, как мне это требовалось. Он прочитал, подписал, и я его отпустила. Дверь уже за ним закрылась, через какое-то время вошёл Дмитрий, а я всё не могла поверить в случившееся. Они повздорили после того, как я сказала директору, что всё знаю. Неужели он подумал, что мне это слил заместитель? После чего бедному заму, который ни в чём виноват не был, ничего не оставалось, как – в обиде на директора – мне всё рассказать? Идиотская, конечно ситуация, но как удачно всё получилось-то!

– Будем домой собираться? – спросила я Дмитрия.

– Ну, да – что тут ещё делать-то? – улыбнулся он.

Но неизбежный отъезд домой нам ещё не грозил…

Когда я уже собрала в номере все вещи, оделась и взяла сумку, чтобы выйти в коридор, ко мне заглянул Дмитрий.

– Шеф, всё пропало! – сообщил он, улыбаясь, впрочем, не весело.

– Что – гипс снимают? – пошутила я, ничего не понимая.

– Перевалы замело, – пояснил он. – Видела же, какой с утра снег идёт?

– И что? – тупо спросила я.

– Дороги нет, не проехать, – пояснил он. И добавил, видимо, для особо тупых: – Остаёмся.

– Остаёмся зимовать? – переспросила я, и до меня стало доходить. Кстати, снег, как начавшись вчера вечером, так и не прекращался.

– Завтра обещают дорогу расчистить.

– В смысле – распаковываться? – сказала я, бросая сумку на кровать.

– Да, завтра не раньше двенадцати поехать сможем.

– Как хорошо-то! – выдохнула я, расстегнула и сбросила куртку, после чего, не разуваясь, повалилась на кровать. – А гостиницу продлить?.. И что с билетами?

– Я всё сделал уже.

– Ты – молодец…

– Сашка!!! – вопила я в трубку через полминуты. – Я осталась тут до завтра!!! Ты когда освобождаешься?