Kitabı oku: «Бюрократы Белокамня», sayfa 3
– Ты эта! Того! Слишком это! – высказал свою претензию возмущённый до глубины души выпивоха. – А ведь я того этого самого как дам!
– Да! – поддержал его товарищ, который тоже не отличался повышенной трезвостью. – Именно! Это самое!
– Понятно всё с вами! – вздохнул вышибала. – Пошли прочь или…
Договорить он не успел, поскольку главный обиженка начал снова давиться рвотными позывами. Силу применять не пришлось, поскольку его товарищ сам подхватил кореша под руки и выволок на свежий воздух, на чём инцидент оказался исчерпан.
Расстроенные отсутствием зрелища посетители таверны вернулись к своим делам.
– Не, ну вы видали? – ухмыльнулся Борода, показывая на выход. – Не умеешь пить – так не садись за стол. Или знай свой предел. Я вот знавал одного горняка, так тот на спор мог выпить что угодно в любом количестве.
– Ну уж таки прямо в любом! – усомнился Петрусь. – Живот всё же не бездонная бочка!
– В любом разумном количестве, – тут же уточнил гном. – Когда-то я проспорил этому паршивцу свой боевой молот. Ух, и знатно же я тогда нажрался, пытаясь перепить этого негодяя! Поэтому с тех пор я стараюсь много не пить.
При этих словах все покосились на пивной бочонок, прикидывая в уме, что значит немного в понятии Бороды.
– А оружие жалко, – тем временем продолжал сокрушаться гном. – Такое хорошее было! Именное! От деда перешло. И-эх!
– Это ещё что! – хмыкнул Петрусь. – Я знавал мага, неспособного переносить алкоголь в любом, даже самом ничтожном количестве. Он называл своё состояние ал-лер-гией. Вот кто страдал, так это он! Большинство зелий и алхимических препаратов делается с использованием спиртов, а он не мог ни к чему этому даже прикоснуться или вдыхать пары. Поэтому он всегда носил с собой кучу жезлов и талисманов, чтобы компенсировать ими невозможность использования эликсиров. И от этого становился похож на новогоднюю пальму, украшенную большим количеством игрушек. Талисманы были везде – на шее, на и в одеждах, все пальцы в перстнях, на запястьях и лодыжках по три браслета! На уши и нос было страшно смотреть – все в серьгах. И всё это магическое – гудит, сияет, зловеще молчит, а также нагревает или остужает воздух. Вот чес-слово не вру! На поясе висит несколько жезлов, посох вот такенный!
Петрусь раздвигает руки, чтобы показать размеры, но задевает левой ладонью чей-то затылок.
– Извините! – тут же просит он прощения у соседа, после чего продолжает свой рассказ. – Так вот, этого мага прислали к нам чистить канализацию от отбросов. Ну, вы же сами знаете, как у них это здорово получается – колданул огня, вот тебе и грязь сжёг. Шаманул воды – отмыл стены и прочистил трубы. Ну так вот. Выглядел наш недовольный товарищ словно самый настоящий рыцарь, поскольку все эти амулеты, талисманы, медальоны, перстни, браслеты и жезлы упаковали его так плотно, словно самый настоящий доспех. Даже лицо было закрыто магической маской.
– Запахи и ядовитые испарения нейтрализует, ночное видение даёт и защищает от ударов, – пояснил колдун.
Вот только знаете, все эти навороты оказались бессильны против рухнувшего сверху булыжника, который проломил череп умника так легко и непринуждённо, словно это было обычное яйцо. И маска магическая не спасла. Так и умер напыщенный болван, хотя его предупреждали о необходимости ношения каски или шлема!
– Гм, – хмыкнул Борода. – Ты это сейчас нам к чему рассказал?
– Просто так, – ответил глава ассенизаторов. – Поддержать беседу про алкоголь, да про крутые вещи. А мораль моей басни такова – не нужно корчить из себя крутого парня, пока не закончишь дела. Вот взять, например, того ханурика, который вернулся мстить вышибале за своё унижение. Слишком рано он вернулся, ведь ещё даже толком не проблевался, а уже…
У входной двери снова зашумели, и все обернулись повторно. Шатавшийся страдалец вернулся мстить повторно, сжимая свои кулаки и стараясь смотреть прямо в глаза вышибалы. Удавалось ему это с трудом, поскольку взор его двоился, ноги мелко тряслись, а сам он кренился из стороны в сторону, словно корабль в шторм. Рядом с ним топтался его хмельной товарищ, стараясь удерживать своего друга более или менее прямо.
– Ты эта! Того! – снова завёл старую шарманку возвращенец. – Завязывай давай!
– Чего завязывать? – устало вздохнул охранник, неприязненно глядя на пьяного мужчину.
– Обижать хор-роших людей! – икнул обиженка. – И пер-рестань двои-ик-иться в моих глазах! Ты что, это? Маг? Бил я вас, как…
Договорить он не успел, поскольку теперь его товарища скрутили рвотные спазмы, и он обрызгал своему товарищу не только затылок и спину, но даже умудрился и вышибалу немного задеть.
Кто-то громко ахнул, и все в зале замерли в напряжении и ожидании. Разъярённый охранник брезгливо смахнул с себя остатки чужой рвоты, в то время как пострадавший повторно мужчина, жаждавший мести, и вовсе заревел белугой, разворачиваясь к провинившемуся товарищу. Не успел тот прийти в себя или извиниться, как пьяница набросился на него с кулаками, и оба мужчины выкатились из таверны, мутузя друг друга руками и ногами, под дружный смех отдыхавших зевак. Лишь вышибала с недовольной миной счищал с себя следы жизнедеятельности нахального гуляки.
– Драки снова не вышло, – хмыкнул Петрусь с сожалением, поворачиваясь обратно к своим товарищам.
– Ну и хорошо, – улыбнулся Ромул, который вообще был против насилия. – К чему нам лишний шум?
– Твой друг прав, – кивнул Борода. – Незачем устраивать драку без причины. Это чревато неприятными последствиями.
На какое-то время все замолчали, но вскоре Серьга вспомнил кое о чём, что сразу же поспешил озвучить.
– Что там с хаоситами за городом случилось? – спросил он у Ромула. – Не слыхал со своей колокольни?
– Слышал, как же, – кивнул чиновник.
– Кто такие? – тут же насторожился гном.
– Хаоситы – так называют любых сектантов и культистов, религия которых требует жертвоприношений и крови, – пояснил Ромул для Бороды. – Как правило, многие служители хаоса не хотят или не имеют возможности построить храм в городе и официально поклонятся своим тёмным божествам, поэтому им приходится действовать скрытно. Похищать жертв для ритуальных убийств и оргий, насылать порчу или призывать демонов – всё это запрещено властями, если происходит вне храмов в Белокамне. Были тут одни такие культисты недавно, за западными воротами в джунглях скрывались. Большие группы путешественников не трогали, а вот одиночек похищали регулярно. Только неувязочка у них вышла – пара пленников смогла сегодня сбежать из их логова и добраться до города прежде, чем их успели перехватить.
Не успел Ромул начать рассказывать эту историю, как вокруг их стола собралась толпа любопытствующих, желающих послушать свежую сплетню. А новости действительно были, что называется из первых рук, поскольку только сегодня стража выдвинулась в джунгли, дабы разобраться с культистами. Все это знали, но вот финал истории был сокрыт для них завесой мрака, потому как власти обычно не афишируют ход таких операций (особенно, если те были неудачными). Кое-какие слухи по городу уже конечно поползли, но узнать это от сведущего человека было предпочтительнее. Почему все так были уверены в исключительности сведений Ромула? А кто недавно на всю таверну светил особой королевской руной?
– Тсс, – зашипел кто-то сбоку. – Дай послушать, чего тайный агент его Величества скажет!
– Не мешайте Пижону говорить! – поддержал его другой.
Бюрократ, по счастью, был так увлечён рассказом, что не услышал этого замечания, не оспорив его, что ещё больше убедило завсегдатаев «Слезы и пламени» в том, что перед ними самый настоящий шпион. Также он не обратил внимания и на тот факт, что теперь вся таверна внимает ему, затаив дыхание. А всё потому, что сидел мужчина спиной к залу. А рассказчик из Ромула был отличный, по нескольким причинам. Первая – это наличие маленького сына, которому приходилось постоянно придумывать и озвучивать различные сказки. Вторая – практически ежедневно нужно было докладывать различные отчёты своему шефу, которые практически ничем не отличались от сказок, излагаемых маленькому разбойнику Никтусу на ночь. Что это было смещение жанров (былины плюс статистика) или ловкое перетекание из одного в другой – сказать было сложно. Не раз сын будил уставшего отца, который сквозь сон рассказывал об очередном богатыре и его похождениях, вопрошая у Ромула о том, что такое «квартальный отчёт», «горит план», «суммационно», «всех уволю» и им подобное. Перед главным советником короля так же иногда проскакивали недопустимые фразы, типа «жили-были», «не тужили», «в тридевятом царстве» и им подобные. Но шеф был человеком понятливым и терпеливым, поскольку сам располагал небольшим детским садом голов этак в восемь.
К этому стоило прибавить также то, что Ромул научился делать паузы в нужных моментах, подчёркивая их значимость. Это было важно для лучшего усвоения материала советником (которому нужно было всё разжёвывать дословно, как и Никтусу), а также придавало повествованию дополнительную глубину и трагичность. Жестикуляция также была на высоте, что говорило о немного нервном характере бюрократа, сопереживающему своему рассказу.
– Так вот, от главного советника, который сегодня докладывался королю лично, я и узнал, что же там случилось, – продолжал Ромул рассказывать своим друзьям.
Вся таверна затаила дыхание, слушая, как отряд стражников углубился в джунгли, в поисках сектантов запрещённого культа. Чиновник так красочно расписал все декорации, словно сам участвовал в том походе, хотя многие слушатели в этом были уверены на все сто процентов – даром, что-ли, перед ними тайный агент короля? Такой не будет кричать всем налево и направо о своих глубоко засекреченных операциях – он будет либо молчать, либо спишет их на кого-то другого, всё верно. Зловещие тени прыгали по стенам обеденного зала таверны, превращая её в пещеру безумных сектантов, в которую вынуждены были спуститься стражники. Вся обстановка так и дышала враждебностью, пот струился по вискам и лбам не только бравых служак, но и заинтригованных слушателей, ожидавших от этой истории чего угодно. Даже сам Метла прервал свою вечную полировку блестевшей стойки, забывая временами дышать от напряжения.
Если бы Ромул не был так увлечён рассказом, то неприятно бы удивился тому факту, что вокруг него сгрудилось такое количество любопытных.
– И когда стражники уже отчаялись обнаружить логово язычников, когда факелы начали затухать в их руках, а пещера всё не кончалась, именно тогда они заметили зловещий алтарь. И тут тени пришли в движение и с воплями бросились в атаку!
И тут тени, до этого неподвижно замершие на стенах обеденного зала, и правда зашевелились! Раздались вопли, и мигом поднялся самый настоящий хаос зарождавшейся внутри питейного заведения битвы! Ревел у дверей застигнутый врасплох вышибала, хрустнул сломанный стол, а чёрные, как смоль, агрессоры крушили всё и всех.
– Ага! – воскликнул Борода, сжимая кулаки. – А вот и долгожданная потасовка!
– Твою мать! – нырнул под стол Петрусь, прикрывая голову руками.
– Колдун! – взвизгнул кто-то, указывая на опешившего Ромула. – Это он вызвал сюда теней своими рассказами!
А грязные твари, количеством шесть штук, уже вовсю громили заведение, успев вырубить вышибалу напрочь. Метла вопил как резаный, угрожая пришельцам арбалетом. Но те игнорировали оружие, бесстрашно бросаясь в бой, стараясь избить как можно большее количество посетителей. Оказавшийся поблизости от наших героев грязный чёрт получил мощный хук от Бороды, рухнув на пол и потеряв сознание.
– Да это же тот алкаш, которого отправил в полёт вышибала часом ранее, – заметил из-под стола Петрусь, делясь своим наблюдением с друзьями. – Но почему он весь чёрный?!
– Да он весь в грязи, что твоя свинья! – усмехнулся Серьга, бросая свою предварительно опустошённую мощным глотком кружку в полёт. – Как и его дружки-пьяницы!
И правда, если присмотреться повнимательнее, то легко можно было обнаружить, что все грязные субъекты оказывались благоухающими алкоголиками, которых подбил обиженный собутыльник на опасную авантюру. Как этому ханурику, который теперь отдыхал на полу, удалось уговорить своих товарищей на побоище, оставалось загадкой.
Борода с упоением включился в битву, размахивая своими пудовыми кулачищами, двигаясь в гудящей толпе, подобно ледоколу. Самое главное, чего удалось добиться нападавшим – завести всех обитателей. Теперь уже драка шла не между нападавшими и посетителями, а всех против всех. Понявший, что арбалет теперь бесполезен, Метла бросил оружие обратно, притянув к себе швабру. Прокрутив её в руках, словно заправский боец, он изо всех сил ударил её концом по рукам какому-то полуорку, решившему в хаосе битвы забраться за стойку в поисках поживы. Взвизгнув, несостоявшийся грабитель тут же получил по своему затылку табуретом, отправляясь в пучины беспамятства. Оглушивший его мужчина тут же развернулся, уходя от атаки Бороды, который хохотал, словно полоумный. Вот уж и правда – гномов хлебом не корми, а дай помахать вволю своими кулачищами!
Битва гремела повсюду – у стойки, дверей, за столами и под ними. Воздух был заполнен летавшими кружками, табуретами и телами особо ретивых или неудачливых драчунов. Охала в центре обеденного зала служанка, не успевшая спрятаться вовремя подальше от неприятностей.
– Что делать будем?! – перекрикивая грохот битвы, спросил у товарищей Петрусь. – Отсиживаться или стараться вырваться наружу?
– Давай туда! – хлопнул его по плечу Ромул, указывая на резвящегося гнома-горняка. – Он может вытащить нас отсюда!
И правда – вокруг Бороды образовалось пустое пространство, в которое никто не рисковал соваться. Вот только до него ещё предстояло добраться!
– Бежим! – Ромул первым рванул вперёд, отталкивая от себя какого-то выпивоху.
– Погоди-погоди! – зачастил позади Петрусь.
Его крик резко перешёл в визг, когда перед ним предстал один из тех грязных алкоголиков, заваривших всю эту кашу. Но не успел он испугаться или получить от него на орехи, как летевший следом Серьга подтолкнул остановившегося товарища. С воплем Петрусь врезался в противника, оказавшись так некстати между своим мощным товарищем и врагом. Шатавшийся от излишних возлияний или побоев выпивоха не устоял на ногах, кубарем отлетев прочь, глава же ассенизаторов, послуживший буфером или тараном, начал стекать вниз, но стоявший позади него банкир встряхнул товарища, возвращая его обратно в чувство.
– Нашёл время для обмороков! – прогудел Петрусю в ухо Серьга, от души пнув какого-то агрессивного мужика, бежавшего на него.
Пока товарищи добрались до воевавшего гнома, им пришлось несколько раз уворачиваться от чужих ударов и пару раз даже двинуть в ответ. О том, что приходилось пригибаться постоянно, нужды говорить не было – кружки, тарелки, сломанная мебель и выбитые зубы продолжали свои полёты по помещению, словно внутри «Слезы и пламени» разыгрался самый настоящий шторм.
– Ага, парни! – обрадовался низкорослый горняк, увидев подле себя своих товарищей. – Хорошо, что вы присоединились ко мне! Вместе мы можем хорошенько надавать тем пятерым засранцам у стойки, а то одному туда было соваться опасно! За мной!
– Погоди, Борода! – остановил воинственного шахтёра Ромул, потянув его за плечо.
– Чего? – недовольно спросил гном, дуя на костяшки своих пальцев, сбитых в кровавые мозоли – похоже, что не одно лицо сегодня пострадало от могучих кулаков горняка.
Весь его вид выражал недовольство неоправданным промедлением – как же можно стоять в стороне, когда драка грозит закончиться без твоего участия? Рядом ухнул Серьга, который стулом отогнал от них какого-то агрессивного выпивоху.
– Выведи нас отсюда! – взвизгнул Петрусь, уклоняясь от разбитой табуретки, пролетевшей рядом с ним.
– Зачем?! – удивился Борода, с неподдельным изумлением глядя на главу ассенизаторов. – Всё самое интересное только начинается! Сейчас отсеется всякий сброд, и на ногах останутся настоящие мужики, с которыми не грех сойтись в кулачном бою! Так что выше нос!
– Снаружи драка ещё круче идёт! – поспешил уверить гнома Ромул. – А тут лишь её жалкое подобие!
– Ах-ха-ха! – рассмеялся шахтёр. – А ты нравишься мне, парень! У тебя есть яйца, коли ты не боишься трудностей! Отлично, тогда держим курс на двери! За мной!
С рёвом, достойного первобытного хищника, Борода устремился к выходу, сшибая всех тех бедолаг, кто не успел убраться с его пути.
– Отлично придумано! – похлопал Ромула по плечу Петрусь. – Молодец!
Перепрыгнув через бесчувственного вышибалу, отряд хлопнул дверьми и покинул заведение, вырвавшись из пучин хаоса бушевавшей там битвы. Первое, что предстало их взорам – большой отряд стражи, ощетинившийся мечами и алебардами.
– Стоять, твари! – рявкнул капитан, угрожающе встопорщив свои усы и выдвинув квадратный подбородок вперёд.
– Достаточно крутая драка для тебя или как? – спросил у ошалевшего гнома Серьга, поднявший свои руки, давая служивым понять, что он не вооружён.
– Даже очень!
– Ты куда нас затащил, Ромул?! – взвизгнул Петрусь.
– Поддерживаю вопрос твоего товарища, – хмуро кивнул Борода.
Стражники, тем временем, уже приближались к застывшим товарищам, намереваясь повалить их на землю и начать вязать им руки.
– Остановитесь! – воздел над головой свой жетон с королевской руной Ромул. – Именем короля! Я его агент, а это мои подопечные! Настоящие зачинщики боя находятся внутри…
Договорить он не успел, поскольку окно таверны с грохотом и звоном разлетелось на части, брызнув во все стороны стеклом, щепками и матами того человека, чьё бренное тело вылетело наружу. Он был весь в грязи, немилосердно вонял, и постоянно охал, держась за отбитые рёбра и сломанный нос.
– Вот такие грязнули и явились зачинщиками скандала! – указал на пьянчугу Ромул. – Именно их и нужно хватать!
– Вяжите его, парни! – кивнул своим подчинённым капитан. – Куды?!
Этот вопрос он адресовал четвёрке товарищей, которые вознамерились тихо ускользнуть с места происшествия, а теперь застыли, словно воры, пойманные с поличным.
– Ась?! – сотрясаясь от страха повернулся Петрусь к усачу.
– Далеко собрались, спрашиваю?! – угрожающе поигрывая мечом, обратился он к беглецам. – А показания кто давать будет?!
– Ах, вы про это! – выдохнул Ромул, как бы невзначай выставив свой жетон на цепочке на всеобщее обозрение. – Могу я один остаться для этих целей, а своих подчинённых отпустить восвояси?
Начальник стражи посмотрел на своих удальцов, которые уже врывались в таверну и приступили к арестам, судя по долетающим оттуда воплям, после чего согласно кивнул.
– Спасибо тебе, Ромул! – прошептал ему Борода, пожимая перетрусившему бюрократу руку.
– Надеюсь, тебе не влетит по первое число! – вздохнул Петрусь, похлопав товарища по плечу.
– Бывай! – попрощался с ним Серьга, после чего все трое исчезли в ночной темноте.
– Ну, пошли, что ли, тайный агент! – усмехнулся глава стражи под аккомпанемент воплей выводимых наружу арестантов.
– Ты где был?! – накинулась на мужа Валенсия, едва тот переступил через порог их дома.
– Вал, давай не сейчас, – поморщился Ромул, запирая за собой дверь.
– Нет, вы посмотрите на него! – взвилась жена. – Шляется неизвестно где, одежда в беспорядке и порвана! От тебя несёт, словно от пивной бочки! И что ты хочешь рассказать в своё оправдание?!
– Тише ты, – отмахнулся бюрократ. – Никтуса разбудишь!
– Я требую объяснений! – гневно сощурилась женщина, уперев руки в бока. – Ты что – завёл себе любовницу?!
– Ну какая любовница? – поморщился Ромул. – Мне и тебя одной за глаза и за уши хватает! Я сегодня вечером зря завернул в «Слезу и пламя», поскольку там случилась пьяная потасовка. Потом я тесно пообщался с нашей стражей, едва избежав ареста. Вот так всё и было, честное слово!
О том, что его по пути домой едва не ограбили бандиты, он тактично умолчал. Спасло Ромула лишь то, что в этот момент рядом оказался один из завсегдатаев «Слезы и пламени», который спешил покинуть опасный район, пока стражники не взяли его в оборот.
– Бандиты! – шарахнулся он назад, заметив окруживших несчастного бюрократа головорезов.
Когда те немного расступились, глядя на новоприбывшую жертву, то та повела себя весьма неадекватно – вместо бегства мужчина ткнул пальцем в обнаружившегося Ромула и истерично завизжал:
– Чернокнижник! Спасайтесь, братцы! Он призвал чертей и теней в «Слезу и пламя», разрушив там всё до основания!
Грабители зароптали, глядя на растерявшегося Ромула, а невольный «свидетель» его сверхъестественной активности продолжал вещать:
– А ещё он тайный агент короля-я-я-я!!!
Не успел его крик затихнуть вдали, как грабители исчезли также быстро, как до этого нарисовались на горизонте. Связываться с психованными магами было крайне опасно, об этом знали все вокруг. А в том, что перед ними чернокнижник, можно было не сомневаться, поскольку висевший на шее странного человека медальон был покрыт странной руной, испускающей волны пульсирующего чёрного цвета. Да и свидетель об этом заявил вполне себе убедительно, теперь подвывая в ночной тьме где-то очень далеко от этого переулка.
Жена вздохнула так тяжело и грозно, что становилось понятно – худшее ещё впереди. Таинством такого содержательного вздоха владеют только замужние женщины, которые преуспели в них настолько, что могут вгонять в ступор всех мужчин (а не только своих супругов) вокруг себя в радиусе пяти метров.
– А что там с твоими друзьями? Петрусем и Серьгой? Это они виноваты в произошедшем?
– Нет, – помотал головой Ромул. – С чего ты взяла?
– Я тебе всегда говорила не общаться с этими прохиндеями!
– Серьга – это муж твоей сестры, если ты вдруг забыла, – напомнил ей Ромул. – С ним-то, что не так?
– А это что такое? – гневно прищурилась Валенсия. – Царапины на груди?! Ну всё, Ромул! Ты влип!
Женщина рванула ворот покалеченной рубахи мужа, желая рассмотреть улику подробно, но весь её запал моментально испарился, когда взгляд её наткнулся на жетон служащего, украшенный непривычно тёмной и зловещей руной.
– Это что ещё такое?! – закричала она. – В какую такую секту ты умудрился вступить за сегодняшний вечер?! Что я тебе говорила про религиозные культы?!
– Это печать короля…
– И если окажется, что ты посещаешь храмы развратных Охотницы, Луны или Нимфсатра, то…
– Это печать короля! – рявкнул Ромул, потерявший всякое терпение.
– Что ты сказал?! – заморгала изумлённая Валенсия, чей поток красноречия тотчас иссяк.
– Слушать меня надо, а не пилить! – огрызнулся муж. – Мой жетон пометил сам король Вигор, поручив мне личное задание.
– Ох, – только и смогла выдохнуть женщина, зашатавшись от нахлынувших чувств.
Она обрадовалась тому, что, наконец-то, её муж добился хоть какого-то успеха на службе, попав в поле зрения самого короля и заполучив его метку, что сулило их семье в перспективе огромные деньги и почести. Если бы дама узнала, что никакого повышения Ромулу не грозит, как и явное финансовое благополучие, то она бы пришла в ярость от сведений о командировке.
– Вал! – забеспокоился муж, подхватывая супругу на руки. – Валенсия! Что с тобой?!
Он бережно усадил жену на стул, в то время как по полу зашлёпали маленькие ступни. Похоже, что сейчас к ним выйдет разбуженный всё-таки сын, которому полагалось крепко спать в такой поздний час.
– Пап, мам? – потёр глаза Никтус. – Шум?
– Всё хорошо, малыш, – повернулся к нему Ромул. – Иди спать!
– Писать! – настойчиво потребовал ребёнок, поставив свои потребности во главу всех семейных отношений.
Ох уж эти дети! Папа весь в разодранной одежде, мама без чувств, но он требует внимания к себе.
– Ох, хорошо, вот только маму твою приведу в чувство, ладно?
А ведь ещё с завтрашнего дня предстоит отправляться на учёбу, будь она не ладна! И кого же выбрать первыми из всего многообразия обитавших в Белокамне рас, конфессий и организаций?
