Kitabı oku: «Тень рождения», sayfa 17
– Ну что ж, Хейла, владычица Теней, раз твоё решение незыблемо – пусть будет так. Но тогда у меня есть условие.
– Я слушаю тебя.
– Я хочу союз. Союз интересов, сил и влияний, дополняющих друг друга. Мне не безразлична судьба Структуры. И пока наши супруги не здесь, я не буду стоять в стороне.
Хейла кивнула в знак согласия и, глядя на жену Великого Отца, промолвила:
– Для меня важно иметь союзника в твоем лице. Детали союза обсудим позже, а сейчас прошу тебя, давай начнём процедуру.
– Конечно!
Дамы поднялись. Утопая ногами в тёплом песке, вышли на просторный участок пляжа и встали друг против друга. Фрейра вытянула вперёд руки, ладони направила в грудь Хейлы и начала призывать силы. Белокурая богиня шёпотом произносила заговоры и заклинания, а из её сердца мягкий и тёплый поток Любви рекою заструился по телу в сторону владычицы Тьмы. Хейла подняла свои руки, её пальцы встретились с ладонями Фрейры. Лёгкие разряды тока сопровождали процедуру потрескиванием, наполняя пространство озоном. Поток Любви достиг кончиков пальцев «лучезарной» и тоненьким щупальцем аккуратно прикоснулся к руке Хранителя. От неожиданного касания тело Хейлы вздрогнуло и сковало резкой судорогой. А на спине богини раскрылись чёрные перьевые крылья. Вокруг богини Смерти температура воздуха стала снижаться. Противостояние стихий. Такова реакция на действия Фрейры. Но они знали, на что идут. Задача не из лёгких, но пути назад не будет. Сила Любви нитями обвила запястья Хейлы и проникла внутрь её тела, устремившись к груди владычицы Тьмы. В хранилище чувств и эмоций, в сосуд Любви. От таких действий крылья Смерти расправились сильнее, холод сгустился вокруг Хейлы. Изморозь покрывала её тело и, проникая внутрь, пыталась выстроить преграду для потоков тепла. Светлая богиня решила отдёрнуть руки, ведь она знает законы Структуры – «Свобода выбора», личное право любого существа на любые поступки. И если Хейла решила защитить свои чувства, то нужно остановиться. Фрейра открыла глаза и взглянула на союзницу. Та утвердительно качая головой, прокричала:
– Не вздумай останавливаться. Моё естество будет сопротивляться, но моё решение неизменно!
Супруга Великого Отца понимает, что Хейла пришла за помощью, она готова… она уже решила. Она уже призвала и её долг, и ответственность помочь Хранителю. Откинув правую руку назад и раскрыв свою ладонь, Жемчужная Фрейра призвала пространство:
– Я богиня Любви, Жемчужная Фрейра призываю силу Истока, силу Любви! Приди же!!!
Пляж и скалы охватило дрожью. Из песка, метрах в десяти позади Фрейры, вырвался столб желтовато-белёсой энергии. Он извивался, отбрасывал в стороны вспышки света. Был похож на толстую, огромную молнию, бьющую из земли. Изогнувшись дугой, «молния» одним своим концом соединилась с раскрытой ладонью супруги Всеотца и сформировала плотный шар. Фрейра с силою швырнула энергию Истока в грудь Хейлы. Та, ударившись, проникла внутрь богини. Миг, и инерционной волной из спины богини вырвало клубок чёрных перьев, который невиданная сила закружила в воздухе в причудливом танце. Богиня Смерти была пронзена «молнией» Истока. Фрейра являла собой единое целое с этой Силой и была её проводником. Центральный столб энергии, выходящий из спины Хейлы, расщепился на множество нитей и сплёл для кружащихся перьев некое подобие шаровидной клетки. Разряды тока побежали по сплетённой сфере. Небольшие молнии пробивались внутрь шара. Перья меняли характер танца, амплитуду, скорость движения. Разряд – и они меняют цвет. Разряд – и они собраны в центре сферы. Разряд, ещё один, тысяча разрядов. Гул от действия силы давит на уши. Ветер погнал волны на поверхности океана. Песок, поднятый в воздух силою Источника, насыщал кристалликами кремния пространство, создавая завесу. Яркая вспышка озарила тайное место Всеотца…
Всё стихло. Всё было на своих местах. Спокойный океан размеренно накатывал волнами на тёплый песчаный пляж. Две дамы стояли лицом друг к дружке. Одна в тёмном длинном платье, другая в прекрасном наряде из светлого шёлка. Они синхронно повернулись в сторону океана. Их взоры приковала небольшая птичка с широкими крыльями и длинным хвостом. Её оперение было розового цвета с чудесным красноватым отливом. Она улетала от пляжа к горизонту. Воздух перед ней сгустился, распахнулся пространственный портал и, поглотив райское создание, унёс её в намеченном направлении.
«Лети, прекрасная птица. Лети и найди ту единственную женщину, которая сможет проявить всё, что ты несёшь. Найди ту, у которой хватить смелости любить Его, как богиня любит. Ту, у которой хватит мудрости и терпения помочь Ему обрести себя. Ту, что сможет Его направить и отпустить, когда Он пойдёт. Лети, птаха, и найди самый лучший момент во всех временах и во всех измерениях мира людей, где Он рождается, чтоб рядом с Ним проявиться. Лети скорее. Ибо идёт время, когда падут Небеса, и только Он сможет их удержать».
Этот мысленный посыл богиня Любви направила улетевшей птахе.
– Что теперь будет? – отвлекла богиню Хейла.
– Это твои чувства, – указывая в сторону закрывающегося портала, отвечала Фрейра, – они будут крепиться к душе рождённой в Срединном Мире, и магнитить Владыку, пробуждая в нём воспоминания. Кого выберет птаха, я не знаю. Она сделает самый правильный выбор. Но поскольку это будет симбиоз, то могут быть и крайние проявления маятника от полного подавления выражения эмоций до неудержимого бесконтрольного проявления их. Всё зависит от задачи души. Ты будешь иметь с ней связь, но не сможешь на неё влиять. Твои чувства будут учиться, будут реагировать в процессе симбиоза, пока она будет рядом с ним. Когда всё будет выполнено, прекрасное пернатое создание вернётся домой, т.е. к тебе.
– Пройди с ним путь к себе… – задумчиво произнесла Хейла, – вот что имелось в виду.
– Ты о чём сейчас? – спросила Хранителя Фрейра.
– О личном. Всё станет ясным в своё время, богиня Любви. Благодарю тебя за помощь.
Женщина в тёмном одеянии благодарственно склонила голову перед светловолосой богиней. Затем обе обнявшись, направились к выходу из этого прелестного места.
Глава 17
Марго остановила машину перед коваными воротами усадьбы. Особняк Гаврила находился в самом конце центральной улицы престижного жилого массива. Район расположен на достаточном удалении от деловой и центральной части мегаполиса и погружён в зелень искусственно выращенного леса. Находится он рядом с основными транспортными артериями, ведущими в город, и при этом являет собой замкнутую экосистему. От того район привлекает состоятельных граждан полиса. Когда-то первые застройщики получили пустынную песчано-каменистую территорию вдали от города с условием, что две трети участка будет засажено деревьями. И вот спустя более века густой зелёный лесной ковёр прячет в своей тени роскошные виллы, беседки, парковые аллеи, звонкие ручьи, облагороженные полированными валунами и галькой, изобилующие радужной форелью. Птицы, поселившиеся в лесном массиве, переливами своего щебета и пения радуют жителей района. Егор, когда приезжает к кузену в особняк, всегда наслаждается этим симбиозом – молчаливостью технократической цивилизации и чудесным пением живой природы.
Марго уже связалась с электронной системой охраны особняка и получила разрешение въехать на территорию. Ворота бесшумно распахнулись, и машина, скользя над поверхностью покрытия, неспешно двинулась вглубь усадьбы. Широкая аллея, накрытая переплетёнными ветвями деревьев, вела к двухэтажной вилле из белого камня, оплетённой плющом.
Авто остановилось на парковочной площадке среди высоченных толстых сосен. При появлении машины над парковкой автоматически включился силовой барьер, издавая голубое свечение. Он легко преграждал путь падающим с деревьев шишкам и ветвям и, имея большой угол наклона, позволял им скатываться за пределы стоянки. Моторы отключились и «Глобальтс» опустился на покрытие, распахнув дверь водителю. Егор покинул авто и с коробкой в руках направился к дому кузена. Гаврил уже встречал брата на пороге дома.
– Курьера заказывали? – вместо приветствия пошутил Егор.
Мужчины рассмеялись, и чтоб поддержать шутку, кузен ответил:
– Да, внесите посылку в дом, пожалуйста. Сколько я вам должен?
– Чашку кофе и зефирку! – на полном серьёзе ответил «курьер».
– Может(с) коньячку? У меня есть коллекционный экземпляр.
– Гаврил, – Гор подошёл к кузену, и братья обнялись в знак приветствия, похлопав друг друга по спине, – я даже не сомневаюсь. Но сейчас только полдень и на остаток дня есть неотложные планы. Думаю, обязательно в другой раз.
– Тогда проходи, дорогой, давно тебя не видел. Проходи в гостиную, не забыл ещё куда? Я распоряжусь по поводу кофе и сразу приду.
Егор направился в комнату, которую Гаврил назвал гостиной. Она была по левую сторону от широченной, отделанной белым мрамором лестницы, ведущей на второй этаж из холла.
Гостиная в доме кузена шикарная. По центру стоит громадный резной лакированный стол, созданный из разных сортов дерева, на шести массивных ножках. На столе канделябры с множеством свечей разного цвета. К столу придвинуто около дюжины стульев с высокой спинкой, обитых красным бархатом. Над столом многоярусная хрустальная люстра. На стенах в крупных резных позолоченных рамах красовались полотна знаменитых художников. Вдоль стен стояли кожаные диванчики, между ними – пьедесталы с бюстами неизвестных Егору мужчин и женщин. По всей комнате стояло множество антикварной утвари: вазы, графины, ларцы, шкатулки. Фотографии в рамках, веера, светильники украшали стены. Вобщем, это была его визитная карточка. В этой комнате клиент Гаврила проникался уважением и доверием к специалисту, занимающемуся антикварным делом.
– Егор, – появившийся в гостиной, Гаврил оторвал брата от изучения комнаты, – пойдём в мой кабинет.
Кузен подхватил коробку-посылку, которую Гор оставил на столе, и семенящей походкой направился к двери, что была первая в коридоре, ведущем из комнаты для гостей вглубь дома.
– Кофе принесут нам туда через минуту, – добавил антиквар.
Кабинет кузена выглядел гораздо проще и скромнее по внутреннему оформлению. Вдоль всех стен, от пола до потолка, располагались стеллажи с книгами. И лишь узкие полоски окон на одной из стен, гармонично вписываясь в интерьер, разделяли кладовую знаний на секции. Массивный деревянный стол с тумбами, расположенный в одном из углов комнаты, прекрасно сочетал в себе инновационные технологические устройства и эстетику аристократизма. Сенсорная панель заменяла столешницу, три голограммных монитора располагались вокруг рабочего места, встроенный проектор объёмной голограммы и масса всяческих электронных устройств для работы антиквара делали стол произведением искусства, впрочем, как всё у Гаврила. Дополняло картину рабочее кресло антиквара. Каплевидное, сплетённое из тонких кевларовых* волокон, с анатомическими поддержками разных участков тела. Футуристическое сиденье парило над полом, удерживаемое в таком положении магнитным полем. Тут же, прямо перед столом стоят два классических неглубоких кожаных кресла, слегка повёрнутых друг к другу. В одном из углов кабинета, удерживаемый гравитационным полем в полуметре над полом, висел вращающийся глобус около метра в диаметре, наполняя полумрак кабинета мягким свечением. На его поверхности периодически сменялись изображения. Вот проекция политической карты мира плавно перетекает в цвета, определяющие географические показатели планеты, затем геодезические, климатические, атмосферные. После появляется карта флоры и фауны, навигационная карта, экономическая и множество других изображений. При этом на глобусе четко отображается состояние день-ночь. Более ярко и насыщенными красками проявлена часть планеты, обращенная к светилу, а территория противоположная – более тусклая.
_________________________________________
*Кевлар – пара-арамидное волокно, выпускаемое фирмой DuPont. Кевлар обладает высокой прочностью
– Располагайся, – бросил кузену Гаврил, указывая на глубокий кожаный диван в стиле и в цвете кресел, что стояли у рабочего места владельца комнаты. – Я, с твоего позволения, открою посылку.
– Да, конечно! – не отрывая взгляда от глобуса, ответил Егор, – Я у тебя давно не был, и вот этой игрушки не видел.
Антиквар, уже во всю занятый распаковкой посылки, на секунду оторвал свой взгляд от важного дела.
– А, это!? Да! Совсем недавно купил. Очень помогает в подготовке моих поисковых работ.
В это время на поверхности глобуса отобразилась погодная карта, и в поле зрения Егора оказалось Атлантическое побережье североамериканского континента. Облака закручивались в огромную воронку над водами океана. И вся эта махина начинала своё движение к суше.
– Это что, циклон? – указывая на воронку пальцем, с удивлением спросил Егор.
– Да. Снова тайфун зарождается, ещё неделька – и туда лучше не лететь. Кстати, – увидев на лице кузена немой вопрос, Гаврил пояснил: – эти изображения все в реальном времени. Удобная вещь. Коснись пальцем циклона.
Егор аккуратно прикоснулся к поверхности глобуса в том месте, где вращалась воронка. Над глобусом появилось объёмное изображение данного участка в кубической проекции размером полтора на полтора метра. В данном разрезе можно было увидеть тайфун вблизи со всех ракурсов. Видно было, что происходит под слоем туч, как реагирует океаническая поверхность, что происходит в глубине вод и множество разных ракурсов и параметров. Они сменялись автоматически, увеличивая или детализируя определённые участки. Гор стоял, застыв от изумления, не отрываясь, смотрел на голограммное изображение.
Антиквар в это время занялся посылкой. Распаковав коробку, достал увесистый сверток. Освободил от обертки упакованный предмет и очень быстро убрал его в нижний ящик письменного стола – один из многочисленных сейфов в доме Гаврила. Хранилище автоматически закрылось, и раздался характерный звук срабатывания вакуумного замка. Как раз вовремя: в дверь кабинета постучали.
– Елена, заходите! – отреагировал на стук антиквар.
Егор повернулся на звук, а голограмма над глобусом, потеряв внимание зрителя, тут же свернулась. Дверь распахнулась и в кабинет зашла невысокая дама средних лет плотного телосложения. Строгий серый костюм, низкий каблук туфель и собранные на затылке в плотный пучок волосы рисовали образ профессиональной, внимательной, аккуратной и домовитой управляющей усадьбой антиквара. В руках она несла серебряный поднос. На нём фарфоровый набор: кофейник, пара чашек с блюдцами, сливочник, сахарница и вазочка со сладостями. Елена поставила его на низкий столик рядом с диваном. Лёгким движением простелила тканевую салфетку, взявшуюся из ниоткуда, прикрыв идеально отполированную поверхность красного дерева, и переставила поднос на ткань. Уходя из кабинета, заметила пустую коробку на столе Гаврила и, указав рукой на упаковку, дала понять, что желает её забрать. Кузен, понимая намерение управляющей, одобрительно кивнул. Пустой коробок оказался в руках женщины так же быстро и легко, как появившаяся из воздуха тканевая салфетка. Елена окинула взглядом кабинет, убедилась, что в библиотеке антиквара полный порядок, кивнула владельцу и быстро удалилась, бесшумно закрывая за собой дверь.
– Ну, рассказывай, – встав из-за стола и направившись к вкусно пахнущему содержимому подноса, обратился к Егору кузен. – Как ты съездил в Индию? Как твоя сделка с рукописью? Как твоё приключение с аварией на «магнитке»? Я тебя больше месяца не видел. Аж невтерпеж!
Гаврил присел на диван и, взяв кофейник, разлил ароматный напиток по чашкам из белого фарфора идеально тонкой работы. Комнату наполнили благоухания сладкого, бодрящего кофе. В потоке запахов, проплывавших мимо Егора, улавливалось тепло домашнего уюта, комфорт, спокойствие и расслабление. Он закрыл глаза и, глубоко вдохнув аромат, ощутил, как рождённые в груди умиротворяющие волны тепла разносят по всему телу лёгкий звон. Мир остановился. Это ощущение подняло из свежих воспоминаний картину – Гор на кухне в гостях у «шамана». Все ощущения очень чёткие. Он даже слышит отголосок разговора. Тело мгновенно напряглось.
– Эй, ты что, уснул?!
Егор вздрогнул от неожиданности. Вопрос кузена вернул его в реальность кабинета. Он ладонью протёр лицо и потряс головой, приходя в сознание (как-то быстро и глубоко он «провалился»). Пройдя по комнате, давая себе время максимально вернуться из видения, Егор присел на диван. Гаврил молча наблюдал за братом всё это время. Подал ему парующую чашку горячего кофе и с нотками сарказма в голосе и серьёзным видом лица произнёс:
– У меня чуть сердце не остановилось, я переживаю, брат. У тебя всё в порядке? – и рассмеявшись, похлопав Гора по плечу, добавил: – у меня так тоже бывает – я «зависаю», и это сигнал о том, что срочно нужно на тёплый лазурный берег, погреть своё тело на пляже. Так что собирайся на отдых, кузен. Но только после того, как удовлетворишь мои запросы своим рассказом.
Егор улыбнулся. Его брат всегда был балагуром и весельчаком, несмотря на серьёзное и ответственное занятие его жизни. Видимо, это ему и помогало не стать «экспонатом» в своей жизни, а быть её активным участником.
– Последнее время, – усмехнувшись, ответил Гор, – всё чаще меня накрывают видения. Проваливаюсь в мгновение ока и не контролирую процесс. А ещё они становятся очень реалистичными.
Гаврил, поднатужившись, опершись рукой о подлокотник дивана, встал и отправился к одному из книжных стеллажей.
– Ты куда? – заинтересовался Егор.
– Тут такое дело, – подняв вверх руку с вытянутым указательным пальцем и покачивая ею, пробормотал антиквар, – это ж совсем меняет ситуацию…
Подойдя к полкам, кузен надавил на одну из книг с красным переплётом, затем потянул на себя её же, и внутри стеллажа раздался лёгкий щелчок. Две книжные полки бесшумно погрузились вглубь стеллажа, а на их место из недр книжного шкафа выехал зеркальный бар. Изобилие бутылок разной формы, размера и цвета содержимого наполняло внутренности зеркального хранилища. Толстяк точно знал, зачем он обратился к этому скрытому ларцу. Взял продолговатую бутылку без этикетки из матового стекла, наполненную жидкостью светло-кофейного цвета. И снова потянув за «секретную» книгу, отправляя хранилище алкоголя в недра библиотеки, повернулся к брату, продемонстрировав бутылку.
– Это же кардинально меняет ситуацию… и значит, кофе мы с тобой не обойдёмся. А вот коньяком из императорских штолен смягчим дорожку для твоих повествований и душевных секретов, конечно, если ты захочешь меня в них посвятить. К тому же, – он потряс бутылкой, – я давно хотел его попробовать, случая подходящего не было. А теперь, вот, есть.
– Гаврил, ты словно психолог. Нет, ты лучше психолога. Всегда точно чувствуешь, что нужно в конкретной ситуации. Я даже стал сомневаться в том, что мои платы такие уж и неотложные. И думается мне, что ты вряд ли отступишься от идеи угостить меня коньяком. Поэтому я с удовольствием опробую с тобой божественный напиток.
– Вот и ладненько, – обрадовался кузен, – тогда поехали…
Антиквар откупорил коньяк, налил напиток в высокие стопки, взятые в баре вместе с бутылкой, и, поставив сосуд на столик, поднял свою рюмку.
– Почему не в бокалы? – поинтересовался Егор.
– Я хоть и общаюсь с аристократами по работе, но то, что привито… Помнишь, как мы в юности на районе выпивали? Откуда у нас там были бокалы?
– Их не было, – вставил реплику Егор, – впрочем, не было и коньяка.
– Это да! Но всё-таки естественность делает этот процесс приятней и легче. Ответил на вопрос: «почему не бокалы»?
Егор утвердительно кивнул, взял в руки стопку с императорским коньяком и, не сговариваясь, братья отправили божественный напиток в свои желудки. Оба с наслаждением причмокивали, растягивая послевкусие. Затем чашки с уже остывшим кофе поселились в руках мужчин и, удовлетворяя просьбу Гаврила, Егор начал свой рассказ. Точкой отправления повествования была поездка на аукцион. Кратко пробежался о процессе покупки и о сути лота. Вскользь упомянул о представительнице аукциона Анастасии. Сжато описал содержание приобретённой рукописи. Сообщил о дополнительном подарке от владельца рукописи, который стал приятным сюрпризом для Егора. Правда, за ним пришлось ехать через всю страну. Но зато он провёл незабываемый день в беседах с прекрасной старушкой Мариамной. А ещё рассказал о том, что её дом по внутреннему убранству и по количеству антикварных, старинных вещей похож на гостиную Гаврила. Чем вызвал неподдельный интерес кузена к этому моменту.
– Пожалуйста, подробней с этого места, – наливая очередную порцию коньяка в стопки, попросил антиквар. – И что-то мало информации о редком бриллианте.
– Ты это о чём? – поинтересовался Гор.
– Об Анастасии! Ты так быстро перевёл тему разговора, упомянув её внешность, что я предполагаю, ты утаиваешь бриллиант, не меньше. Давай рассказывай.
Егор принял из рук брата стопку с очередной порцией алкоголя. С лёгким выдохом кузены осушили налитый коньяк. Отправили в рот по кусочку сладостей, принесённых Еленой и, откинувшись на спинку дивана, продолжили беседу.
– Так о чём тебе рассказывать первее, о старинных вещах Мариамны или…
– Или, – не дав брату договорить, выпалил Гаврил, – я живу среди старинных вещей и каждый день общаюсь со старушками, дом Мариамны подождёт.
– Хорошо! – рассмеялся Егор, похлопывая кузена по плечу.
И он в самых ярких красках стал описывать неотразимую сотрудницу аукциона. Те моменты, когда они встретились перед её офисом, как Егор пригласил её в клуб, и как грациозна она бала, усаживаясь в авто. Как она, легко раскачивая бедрами, покидала клуб по завершению их встречи. Как девичье жаркое дыхание скользило по его щеке в момент подписания документов в зале аукциона, потому что ей пришлось приблизиться, дабы не отвлекать остальных участников от торгов. И как…
– Эй! У тебя слюна потекла! – кинув салфетку в Гаврила, подшутил Егор. – Вот вытри, «похотливец»!
Гаврил машинально, взяв салфетку, стал вытирать губы, а Егор в это время хохотал. Поняв, что никакой слюны не было и это розыгрыш, антиквар, скомкав бумагу, швырнул её в брата.
– Ты так увлекательно рассказывал о ней, что я невольно заслушался и улетел в мир грёз. Я представил, что она рядом, – оправдался хозяин дома. – А почему «похотливец»?
– Да потому, – объяснил Егор, – что похоти много, а действий как у ленивца. Уже давно бы нашёл себе прекрасную «антикваршу» среди негранёных алмазов.
– Давай лучше вернёмся к твоему рассказу, – наливая новую порцию императорского напитка, перевёл тему разговора смущённый ценитель старины. – Как тебя угораздило попасть в аварию на «магнитке»?
Сначала коньяк отправился в недра мужчин, а затем Гор продолжил своё повествование. Про огромную птицу на трассе, которая пробила барьер, и про полученные навыки экстремального торможения. Про незабываемые ощущения полёта при падении с сорокаметровой высоты. Про то, как прочны деревья, и какие молодцы инженеры, придумавшие гелевую пену безопасности. Рассказал о егере, который его спас, о проведённых днях в его обители. Вскользь упомянул о том, как Евдоким порешал все вопросы с машиной, аварией и пр. Гаврил в этот момент восхищённо вставил, что он тоже звонил, и незнакомец, ответивший на вызов, убедил его в том, что всё хорошо. Далее Егор похвалился новым авто. Упомянул, как много дел возникло на работе. Благодарил кузена за возможность посетить прекрасный, живописный храм в Индии, откуда пришлось забрать посылку для брата. С ужасом рассказал о разыгравшейся непогоде там и молнии, которая сожгла такси. Взгрустнул из-за сгоревшей книги Михаила, оставленной в такси. Сожалел, что практически не успел изучить её. Снова вернулись к описанию дома Мариамны. И много ещё разных моментов обсуждали. Правда, в течение всего своего повествования Гор опускал упоминания о возникающих у него видениях и обо всех странностях, происходящих с ним. Беседа у братьев выдалась душевная. Уже изрядно расслабив свои организмы алкоголем, захмелевшие мужчины часто шутили и громко смеялись над своим остроумием. Елена пару раз сменяла сервировку стола, добавляя закуски и сладости и наполняя кофейник ароматным горячим напитком. И вдруг, будто осою ужаленный, Гаврил подскочил со своего места.
– Я ж совсем забыл! Гоша, ко мне на днях вернулся с экспертизы медальон, который моя команда нашла по твоей наводке!
– Я рад, братец, что мои видения принесли хоть какую-то пользу, – рассмеялся над своей речью Егор, но одновременно ему стало грустно от этих слов.
– Я сейчас его тебе покажу. Я ведь тебя и звал раньше, чтоб покрасоваться и тебя поблагодарить.
Гаврил, подойдя к стене за парящим в воздухе глобусом, начал последовательно нажимать на корешки разных книг. За одну из них он потянул, и в противоположной стене целая секция библиотечного ряда бесшумно выехав внутрь комнаты, сдвинулась в сторону. В образовавшейся нише открылся доступ к двери из матового чёрного металла. Антиквар, подойдя к двери, приложил к ней ладонь и на непонятном для Егора языке произнёс длинную фразу, наполненную булькающими звуками. На матовой поверхности двери проявилось голограммное поле с экраном и клавиатурой (правда, символы на клавишах отличались от привычных, видимо они принадлежали языку, на котором говорил кузен). Толстяк ловко начал набирать текст неизвестными знаками. Неожиданно всё изображение изменило окрас и начало мигать, издавая звуковой очень противный сигнал, извещая об ошибке. Гаврил удалил последний, набранный им, символ и вместо него поставил другой. Цвет голограммы вернулся к прежнему и звук тревоги прекратился. Гаврил повернулся к брату и с игривой ноткой в голосе, оправдывая свою ошибку, произнес:
– Его превосходительство немножко-с пьяны, пардон, – и он присел в лёгком реверансе.
Повернувшись к двери, он прописал ещё пару знаков, и экран изменил форму. Теперь продолговатое сверху вниз окно начало сканировать биометрическое строение лица Гаврила. На мониторе появилась полная копия физиономии кузена. Приятный женский голос обратился к антиквару:
– Гаврил Семёнович, для подтверждения биологической активности моргните, пожалуйста, два раза и высуньте язык.
Егор от таких слов чуть в обморок со смеху не упал. Кузен, выполнив просьбу машины, набрал в легкие воздуха и с шумом подул на голограмму, удаляя её, таким образом, закончив процедуру. Раздался щелчок внутри двери. Слышно было, как воздух врывается внутрь сейфа после процедуры разгерметизации. Через секунду дверь плавно открылась. Толстяк, взяв нужную коробочку, прикрыл дверь сейфа и направился к дивану.
– Это что за представление с «моргните и высуньте язык»? – хохоча, спросил брата Егор.
– Ты что! Это новая разработка. Помимо считывания биометрии лица и сетчатки глаза, машина определяет – жив ли я, а то всякое бывает, – с гордостью пояснил Гаврил. И добавил: – Хорошо, хоть алкогольное опьянение не является критерием оценки жизнеспособности, а то я мог бы и не открыть сейф. А с языком – это я для хохмы придумал.
Антиквар, усевшись на диван, поставил на полированный деревянный стол шкатулку. Обтянутая тёмным бархатом коробка имела размер тридцать на тридцать сантиметров и около десяти в высоту. Содержала она что-то увесистое, кузен нёс её двумя руками и с глухим звуком положил на столешницу. Отомкнув серебряный замочек шкатулки, Гаврил повернул её к брату, жестом предложив открыть. Егор аккуратно поднял крышку. Внутри на чёрной шёлковой ткани лежал медальон из толстого серебристого металла диаметром более двадцати пяти сантиметров. Форма медальона – круг, а в нём равносторонний крест. Края креста слегка заходили на кольцо окружности. Из центра медальона по лучам креста расходились некие знаки. А по окружности символы похожие на те, которыми обозначаются стихии. Все знаки были вырезаны в металле с ювелирной аккуратностью, а сам материал, видимо от времени, потускнел. Егор не мог оторвать взгляд от медальона, какое-то странное чувство было внутри. Его рука потянулась к предмету, но он, остановив себя, решил спросить кузена:
– Потрогать можно?
– Всё нормально. Конечно, можно! Материал проверили по всем показателям. Радиоактивности ноль. К сожалению, не смогли точно дать описание состава сплава. Написали, что это сталь, а я надеялся на составляющую из драгоценных металлов. Хотя, ещё предстоит расшифровка символов. И может, тогда этот медальон прибавит ценности?
Гаврил продолжал бубнить, но Гор его не слышал. Он осторожно прикоснулся к артефакту. Металл на ощупь прохладный. Егор провёл кончиком пальца по рельефным надписям. Обвел по окружности. Прикоснулся к центру креста. Медальон слишком велик, чтобы держать его одной рукой. Его величие необходимо прочувствовать. Прочувствовать, удерживая в руках. Почему-то Егор не сомневался в величии и важности данного предмета. Осторожным движением он вынул увесистый медальон из шкатулки, взял его двумя руками и, вытянув их, поднял перед собой. Резкая боль пронзила его голову. Вспышка в глазах. Разряд молнии ударил в глубины мозга. Ещё одна вспышка – и всё заволокло туманом. Где-то за гранью он услышал звон упавшего на пол металла. Молния ярким разрядом вновь осветила внутренности сознания. Гром раскатом прокатился от уха до уха. Ещё разряд – и его тело затряслось в конвульсиях. Через пару секунд всё вокруг потухло.
–…Дальше ты пойдёшь в другом статусе…
Где-то вдалеке был слышен женский голос. Он еле мог разобрать его. Вокруг всё плыло. Эхо доносило до него обрывки фраз.
–…Великий Отец отправился в сон…
Снова различимая фраза проникла в сознание.
–… он шептал твоё имя, Саваар…
Имя! Его бросило в жар. Кто этот Саваар? Резкость изображения начала приходить в норму. Всё мрачно. Мало света. Гулкое эхо. Прекрасная женщина перед ним. Она высокая. Выше него. У неё прекрасное платье и чудесная накидка. Это не похоже на видение. Точнее, оно совсем другое по качеству и восприятию.
–…в моих руках оказалось это…
Она показывает ему медальон. Он уже видел такой, только больше и белый. А этот, похоже, из золота и с разноцветными камнями. А у него не так уж и плохо с памятью.
Женщина держала медальон за длинную цепочку, он чётко его видел. В голове снова всё поплыло. То, что он видел – точно легенда. Он точно знает, что чести обладать им удостоен лишь кто-то очень важный. А сейчас он видит его. Равнозначный широкий крест, заключённый в круге, с бесцветным бриллиантом по центру и разноцветными камнями, венчающими лучи креста, каждый из которых соответствует определённой стихи. По окружности и на лучах креста были нанесены надписи на древнем языке. Он раньше видел такой знак в помещении с большим бассейном, наполненном голубой водой. Он стоял на нём. Он только сейчас осознал, что стоит на одном колене перед божественно-прекрасной женщиной, поэтому она выше него.
