Kitabı oku: «Волшебный мир БДСМ», sayfa 7
Добиться того же в отношении Лефортовской прокуратуры мне не удавалось лишь по причине зависимости судей от прокурорских работников. Вот и в этот день, собираясь в Мосгорсуд, я слушаю песню «Би-2» и даже еще надеюсь на лучшее для себя решение.
Этот мир мне не должен,
Но не в силах мне помешать.
Что нельзя, а что можно
Я привык за себя решать.
В суде пришлось три часа дожидаться, пока судья будет слушать мое дело, так как из изолятора привезли подсудимых, а у этих бедолаг приоритет передо мной. Наверное, это справедливо, ведь им, бедолагам, предстоит столько всего пережить в этот день, чтобы добраться до суда в автозаке.
В зале суда в центре висят большие мониторы, где видно, как в соседнем зале слушается какое-то дело. Я вижу, как задержанные сидят там в клетке и в наручниках – неизменные спутники БДСМ, так наглядно подчеркивающие власть доминантов. В моем же деле судья сухо ставит точку – оставить решение нижестоящего суда без изменений, менты нарушили твои права, но прокурорские сделали все, что могли. Мои доводы, как и мое заявление, что Лефортовский прокурор – преступник, сознательно идущий на служебное нарушение, в расчет не берутся.
Что же тут поделаешь, я проиграл, но я не шел спокойно на убой, как баран, а система, исчерпав себя сама, сдохнет через десяток лет. По возвращении домой я узнал по ТВ, что Россия планирует отказаться от признания решений Европейского суда по правам человека.
Ну что же, в принципе, я не совсем разделяю ненависть Европы ко всему русскому, мне не нравятся европейский мультикультурализм и их ювенальная юстиция, надоедливые ЛГБТ-сообщества, наверное, именно поэтому они решили избавить меня от лишней судебной инстанции. Проблем в нашей правоохранительной или судебной системе наши управляющие доминанты не видят.
Экскурсия
Сегодня вечером в БДСМ-клубе должна состояться вечеринка «Аукцион рабов», и я с утра в предвкушении чего-то необычного. Мои фантазии будоражат хорошенькие рабыни, требующие внимания и конечно же наказания.
А ночью я придумал развлечение для себя и моей подруги Шурочки, которая приехала из Ижевска погулять по Москве. Я решил показать ей утром булгаковскую Москву в необычном разрезе БДСМ.
Встретившись в метро на Пушкинской и угостив ее кофе в самом первом российском «Макдональдсе», я повел Шуру в Гнездиковский переулок.
– Вот видишь, Шур, эту арку в переулок. Именно сюда свернула булгаковская Маргарита с противными желтыми цветами. Ты как думаешь, о чем роман «Мастер и Маргарита»? Просто существует несколько равноценных версий, что роман о любви, о религии или даже не совсем безосновательная версия, что роман о масонах. Отец Булгакова, да и сам Булгаков несомненно хорошо разбирались в тематике масонства.
– Я думаю, что роман о страстях и страданиях, – ответила после короткой паузы мне Шура.
Я чуть не подпрыгнул от неожиданности. Ведь именно это я и придумал сегодняшней ночью.
– Молодец, Шура! Именно это я и хотел тебе сказать, что роман «Мастер и Маргарита» о БДСМ-отношениях и страданиях. Ведь сама посуди, Маргарита – успешная женщина, ее муж – состоятельный человек, она ни в чем, казалось бы, не нуждается, но от скуки она остро нуждается в страданиях и именно поэтому бросается в объятия Мастера. Мастер же – андеграундный писатель и, несомненно, садист, который охотно предоставляет Маргарите возможность пострадать. А если взять приключения Маргариты на балу Воланда, так это вообще классическая сцена из БДСМ.
Шура несколько удивленно и не без интереса слушала мою стройную теорию.
– Да, люди любят свои страдания, – подтвердила мне она.
– И Булгаков, несомненно, много знал о страданиях, пережив в молодости морфиновую зависимость, а также он и сам уводил прелестную красавицу у успешного мужа.
Шура удивленно и смеясь смотрит на меня.
– А как ты думала, Шурочка, БДСМ повсюду: на работе, в полиции, в суде, дома, в отношениях. Вот видишь, в районе седьмого этажа в стене прорублено два окна, больше окон в стене нет. Эта квартира принадлежала советскому прокурору Вышинскому, а окна он прорубил, потому что был маньяком и боялся покушения. Во власть попадают только маньяки, этот мир принадлежит им.
Мы с Шурой идем дальше к зданию МХАТа им. Горького и натыкаемся на уютный двухэтажный особнячок, в котором расположено кафе «Бублик».
– Хочешь зайдем в кафешку чайку попить? – предлагаю я Шуре.
– Одним из учредителей этой забегаловки является Ксения Собчак. Как справедливо заметил отсидевший за участие в митинге Серега Удальцов, Собчак – троянская лошадь российской оппозиции. Впрочем, эта теория утопична, так как никакой оппозиции не существует, всех оппозиционеров типа Навального выдумывают в Кремле, чтобы повеселить российского обывателя, а такие люди, как Сергей Удальцов, сидят в тюрьмах просто так, за свои невостребованные идеалы, – продолжил я свой рассказ.
– Нет, спасибо, я кофе уже попила, – отказалась Шура.
Далее мы пошли в сторону Храма Вознесения Господня, где венчался Пушкин.
– Но о страданиях Пушкина из-за своей жены я тебе рассказывать не буду. Весь этот город пропитан великими страданиями, история Москвы – история страданий, – рассуждал я то ли серьезно, то ли с иронией.
А Шура иногда слушала меня, а иногда игралась с осенней листвой. Она прониклась настроением золотой осени.
Вскоре мы подошли к знаменитому особняку Саввы Морозова, где, по преданиям, жила булгаковская Маргарита.
– Вот видишь особняк Маргариты, представляешь себе, уйти отсюда к андеграундному писателю, фактически уйти от олигарха ко мне… Этот особняк построил для себя знаменитейшей купец Савва Морозов, который выступал нижним в своих отношениях с женой Зинаидой. Женщине всегда мало, и она настолько замучила своего Савву, что он застрелился, – продолжал я свое тематическое повествование.
Далее причудливыми изгибами мы оказались на Патриарших прудах, и я показал Шуре дом, где до встречи с писателем Булгаковым жила со своим мужем будущая жена Булгакова.
– Представляешь, как мучился ее муж, когда здесь около прудов писатель зажимал его жену? – пытаясь немного шокировать Шуру, я чуть-чуть наигрывал драматические ситуации прошлого. – Кстати, Шур, у людей очень плохая память, представляешь, люди спорят, ходил ли здесь на Патриарших трамвай, отрезавший голову Берлиозу, или Булгаков его выдумал, – я решил немного перевести тему с надоевшей БДСМ-трактовки романа Булгакова.
– Да, а почему, они, что, это посмотреть нигде не могут? – спросила Шура.
– Наверное, людям удобнее выдумать какой-нибудь миф, нежели оторвать свою задницу и залезть хотя бы в компьютер, – пожал плечами я.
Проходя мимо театра «Практика», я похвастался Саше, что здесь для спектакля «Алиса в Заэкранье» снималась в короткометражке моя дочка Маша. Театр отличается тем, что пытается совместить киноискусство с театром.
Наша с Сашенькой утренняя прогулка подходила к концу. При подходе к метро «Маяковская» я указал ей на небольшую площадку перед станцией:
– Вот видишь, здесь раньше собирались лимоновцы-национал-большевики по 31 числам каждого месяца для поддержки свободы устраивать собрания и митинги, а теперь уже такого нет. Собираться больше троих уже запрещено на законодательном уровне – эволюция.
Шура осталась довольной моей придуманной для нее экскурсией, и мы разъехались по своим делам: я домой, а она к своим московским подружкам.
Вечером я-таки пошел в БДСМ-клуб на распродажу рабов. Там меня должно было насторожить обилие молодых красавиц, одетых в вульгарные сексуальные наряды перемешанных с мужчинами либо в женских платьях, либо с кожаными мешками на головах, но я привык достаточно безразлично относиться к тому, что прямо меня не касается, и меня это обстоятельство не смутило. Но когда мне принесли листок белой бумаги, чтобы я как раб указал пять своих табу, я захотел уйти. От меня требовалось написать на листе, что со мной эти бесстыжие проказницы сделать не смогут.
Я сказал, что нет, я не такой, меня и так жизнь потрахивает, и я от этого не в восторге. Многие девчонки стали меня упрашивать остаться, наверное, для них я был лакомый кусочек. Красивая брюнетка обратилась ко мне:
– Давайте я вас отстрапоню? Я никому здесь такого не предлагала, – в ее глазах, должно быть, это должно было сломить мое «девичье» сопротивление.
– Большое спасибо за доверие, вы меня очень сильно искушаете, но все же я не смогу вам помочь.
Ты подарила мне небо
Особый смысл в моих отношениях приобрела фраза: «Ты подарила мне небо, я причинил тебе боль». Дело в том, что когда-то давно я боготворил эту девушку, но моя богиня оказалась рабыней. Да-да, именно такие метаморфозы и случаются в жизни.
Все самое лучшее случается не только неожиданно, но и когда это тебе совсем не нужно. Именно так и произошло у меня с Юленькой. Дело в том, что меня в БДСМ привлекли ее рассказы о своих сексуальных переживаниях. Пытаясь разобраться, что в этом находят люди, я начал посещать БДСМ-клуб. Сам же по своей натуре я не был ни садистом, ни тем более рабом. И в жизни, и в отношениях я предпочитаю свободу для людей.
Юлю же привлекала своя полная беззащитность перед мужчиной, ее девичьи фантазии будоражили брутальные мужчины в наколках, которые внушали бы страх и уважение. Но часто наши фантазии и реальность причудливым образом расходятся. Не найдя удовлетворение в семейной жизни, Юля четыре года встречается с отцом четверых детей, надеясь на новый счастливый брак.
Юлин избранник не только удовлетворяет ее интерес к БДСМ-тематике, но и греет лучи надежды Юли, что когда-нибудь они будут вместе. Так случилось, что я рассказал Юле, что я некогда посещал самый большой свинг-клуб в Москве «Адам и Ева», а она передала информацию о таком заведении своему Эдичке.
Эдичка, обрадовавшись возможности разнообразить свою сексуальную жизнь, пригласил Юлю в свинг-клуб. Юля же переоценила свои наклонности к групповому сексу, так как свинг-отношения могут устроить лишь небольшой процент любящих друг друга пар, и когда среди трахающихся пар господин Юлиного сердца стал целоваться с другой женщиной, она разревелась. Поцелуи другого мужчины не могли ее успокоить, и они со своим Эдичкой серьезно разругались. Юля припомнила ему все: как она ждала его все эти годы, как страдала, как он мучил ее своими обещаниями о совместной жизни.
Меня всегда удивляла способность Юли на время забывать о своей семье и приходить домой лишь под утро. А теперь вот я был выбран оружием мести Эдику, и она решила изменить своему господину со мной и сама же предложила мне сходить с ней в БДСМ-клуб. Не то чтобы между нами предполагался какой-то сексуальный контакт, они были запрещены в этом клубе, но сам такой поход предполагал куда более глубокую измену своему господину.
Что касается мужа Юли, то она считала, что он не уделяет ей достаточно внимания, и, вместо того чтобы в этот момент взять в руки плеть, Юлин муж пытался тянуть свою лямку примерного семьянина, а девушкам надоедают правильные парни. И вот теперь моя вчерашняя богиня Юля со мной в БДСМ-клубе. То, о чем я вчера и подумать не мог, вдруг благодаря промаху Эдика осуществилось в одно мгновение.
Чужая рабыня быть богиней для меня уже не могла. Простую ясеневскую девчонку я в своих мыслях вознес до небес, и вот теперь мне предстояло сбросить ее с пьедестала, превратить в неодушевленную вещь, исполняющую мои прихоти. У языка любви есть и такой странноватый оттенок.
По моей просьбе донжон-мастер обвязывает Юлю красивыми узлами в стиле японского шибари, руки Юли и ноги связаны, узлы проходят между красивой груди Юли, причудливым образом переплетаются в районе живота и опускаются между ног Юли. В конце своей получасовой работы опытный мастер подвешивает Юлю на перекладине.
Что переживает Юля в данный момент, ведь глаза у нее завязаны? Наверное, она сталкивается со своими страхами, быть может, мчится с американских горок. Порой людям необходимо преодолевать свои страхи. Что касается моих страхов, то все они сбылись. Больше всего я боялся, что наступит такое время, когда у меня не будет близких людей для простого человеческого общения. И такое время пришло: кто-то ушел от меня, с кем-то наши пути разошлись, кого-то я сам оттолкнул, а кто-то уже умер. Мои страхи стали моей жизнью и больше меня не беспокоят.
Я подхожу к Юле, шепчу ей на ухо: «Ну что, потекла, сучка?» Затем я вставляю маленькую палочку в узлы, расположенные на животе, и вращаю ее по часовой стрелке, узлы впиваются в тело Юли, причиняя легкую, сладкую боль, к которой она так стремилась. Чтобы разнообразить боль и причиняемые неудобства, я цепляю на Юлю прищепки в районе лопаток.
– Тебе хорошо? Ты довольна, дрянь? – спрашиваю я, обхватив горло Юли рукой.
– Да, мне хорошо, мой хозяин, – отвечает Юля с легкой улыбкой. Обращение «хозяин», конечно же, обговаривалось заранее между нами, для меня и самого это необычно и непривычно.
Чтобы тело Юли не затекло в подвешенном состоянии, я прошу донжон-мастера развязать ее, что также непросто, и эта процедура продолжается десять минут.
После экзекуции отвязанную Юлю я повел в бар поить абсентом. Затем немного захмелевшую я повел к кресту. Приковав Юлю к кресту, завязав ей глаза, надев на ноги наручники и заклеив ее ротик скотчем, я приступил с донжон-мастером к наказанию Юли плеткой. Погладив Юлю по шее и нежно поцеловав в плечо, я шепчу ей: «Ну что, моя принцесса, приступим».
Удары по попе Юли летят с двух сторон: с одной стороны бережно их наношу я, а с другой стороны удары по попе Юли летят от донжон-мастера. На попе появляются кровоподтеки, ноги Юли дрожат, в глазах появляются первые слезы. Тогда я останавливаю донжон-мастера и нежно целую спину Юли. Такая операция продолжалась три раза, затем я освобождаю Юлю, снимаю скотч с ее губ и нежно накрываю шерстяным одеялом.
После короткого отдыха я обрабатываю кровоподтеки Юли мирамистином, мне немного жаль мою девочку, но я не хочу ронять реноме господина и как-то это показывать. Для себя я так до конца и не понял этого языка любви, основанного на несвободе.
Потом мы пару часов напиваемся в баре клуба, для нас обоих понятно, что, пожалуй, это наша последняя встреча. Юле надо возвращаться к семье, а мне данные практики позволили написать свою новую повесть и избавиться от несбыточной страсти к своей подруге.
