Kitabı oku: «Грех прощения. Не совершай греха прощения», sayfa 6

В час дня, вместо того чтобы приехать, как обещал, он прислал файл с маркетинговым исследованием. Когда Анна с ним ознакомилась, внутри нее что-то взорвалось. Казалось, что Матвей уже не способен удивить или поразить своим цинизмом, но сегодня он превзошел самого себя. Усилием воли она вернулась к деловой встрече, и это стало спасением.

Он позвонил через час и сообщил, что только что освободился и непременно будет к трем. Взглянула на часы: 16:45. В общей сложности он опаздывал на три часа. «Может, он пришел и ушел? Поделом!» Она снова вчитывалась в текст. «Неужели Матвей переслал исследование, не читая?» Глубоко вдохнула. Закрыла глаза. Она дышала, для того чтобы хватило сил досмотреть спектакль. Вдох-выдох. Анна ощущала, как вновь подчиняет себе эмоции. Самообладание возвращалось с каждым вдохом и прикосновением подушечек пальцев к векам. Глубокое дыхание всегда помогает установить над собой контроль, а «Прикоснись к своим глазам, моя прекрасная принцесса» добавляет уверенности в себе. В дверь постучали.

Матвей предстал на пороге с улыбкой во все лицо.

– Ты приходил?

Он посмотрел на нее непонимающе.

– Консьержка сказала, что ко мне приходил молодой человек.

– Это, наверное, Лысый! – фыркнул Матвей.

– Он никогда не появляется без предупреждения, – отрезала Анна.

Она направилась в комнату. Матвей пошел следом.

– А ты что, только пришла? – в тоне сквозило удивление.

– Да, – подтвердила она.

– Я думал, меня ждет готовый обед.

– Я же говорила тебе, что больше не жду, – лаконично ответила она. «И если бы я его приготовила, то он бы к этому времени задубел!» – эту мысль она оставила при себе. – Надо было позвонить, что ты едешь.

– Зачем? Я последователен в своих действиях!

– Обед готовить?

– Конечно, – он внимательно посмотрел и высказал предположение: – Ты без настроения?

– У меня ровное настроение, – сообщила Анна и фальшиво улыбнулась. Внешне она демонстрировала полное спокойствие.

– Я сегодня одет как тебе нравится. Никаких узких джинсов! – торжественно сообщил Матвей.

Анна бросила на него беглый взгляд: голубые джинсы стильного кроя.

– Тебе идет, но эта футболка сюда не подходит, – проворчала она комплимент в его стиле.

Открыла холодильник. Достала маринованного лосося, листья салата и другие ингредиенты гарнира. Включила плиту. Поставила сковородку. Каждое движение сопровождалось стуком. Матвей наблюдал за ней, сидя за столом.

– Ты читала файл, который я тебе прислал? – наконец спросил он.

– Читала. Читала несколько раз, – Анна закашлялась. Новый приступ глухого кашля.

– Аня, нужно сделать флюорографию. Я волнуюсь за тебя, – высказался Матвей.

Она кивнула.

– А ты читал? – еле выдавила она из себя.

– Читал. Бред сивой кобылы, – заключил он.

С этим она полностью согласна. Конечно, правильные мысли в исследовании встречались, но ничего такого, чего не говорила бы она.

– Он рекомендует русское название сайта латинскими буквами. Я засомневалась в его профессионализме.

– Почему нельзя использовать такое название? – поинтересовался Матвей.

– Потому что для иностранца это набор латинских букв. Название сайта должно иметь смысл для международной аудитории.

Она положила рыбу в кипящее оливковое масло. Салат из руколы, зелени, авокадо и помидоров черри готов. Посыпала его кедровыми орешками.

– Сколько ты заплатил ему за работу?

– Две тысячи долларов.

– За что?!! – у нее округлились глаза.

Он подошел к окну и закурил. И в этот момент Анна обратила внимание на серебристую полоску на его правой руке. Сегодня Матвей опять надел браслет. С момента их встречи в ночь перед снятием швов она его не видела.

– Я верну свои деньги, – голос Матвея звучала уверенность.

Анна посмотрела на него внимательно:

– И что ты решил? Какую стратегию собираешься воплощать в жизнь?

– А у меня есть выбор? – безапелляционно заявил он. – Месяц ожидания, а в итоге я получил вот это! – он негодовал.

Сегодня Матвей явно разочаровался в Марине. «А чего он ожидал?»

– Выбор есть всегда, – продекламировала Анна.

– Я не хочу возвращаться в онкологию, – это признание относилось к проекту Люси.

Матвей смотрел в окно, выпуская клубы дыма.

– Так тебе же обещали открыть клинику? – в ее тоне чувствовался сарказм.

– Какая клиника?!! У нее всего лишь сто тысяч долларов! – не заметив подвоха, надрывно воскликнул он.

На лице Анны застыл ужас: они словно превратились в подружек, обсуждающих перспективы использования спонсора.

Она разложила приборы и поставила тарелку с салатом на стол. Перевернула лосося и накрыла сковородку крышкой. Механические действия ее успокаивали. Неужели Матвей не замечает ее взвинченности? Или она такая хорошая актриса? Еле слышно, но глубоко вдохнула.

– Все готово, – сообщила она.

Сели за стол. Матвей положил в тарелку рыбу и салат. Она видела, что он не голоден: нелегко обедать два раза подряд. Он молчал, никак не комментируя свое опоздание. Она же понимала: вариантов два. Либо он вчера намеренно вводил ее в плюс, делал «Ближе», чтобы опоздать – сделать «Иглу»⁶ – и таким образом перезапустить ее эмоции в отношении него. Либо все намного проще: Марина прислала давно обещанное маркетинговое исследование и, естественно, предложила обсудить его за обедом. Пикаперский прием «Ближе-дальше» получается сам собой, когда у тебя две женщины, для которых ты создаешь видимость отношений. Ее давно перестали волновать его опоздания. Возможно, если бы она опять доверилась ему, такое поведение ее задело бы. Но она не доверяла Матвею. И его вчерашний приступ нежности не произвел нужного эффекта. Опоздание как раз не волновало. Ее взбесило другое.

Матвей пересилил себя и все-таки одолел обед. Анна довольно улыбалась. Поблагодарил за вкусную еду и перебазировался на диван. Она же стала освобождать стол от использованной посуды.

Через минуту заиграла песня Queen «Show must go on».

– Ты любишь эту песню? – спросила Анна.

– Ага. Я все их песни люблю, – признался он.

– Мне она тоже нравится.

Он напевал себе под нос, стуча по клавиатуре ноутбука. Анна подошла и расположилась на диване. Они сидели напротив, в разных частях «буквы “Г”». Матвей внимательно посмотрел:

– А знаешь эту песню?

Из колонок зазвучала Love Kills. Эта композиция уже знакома Анне: она слышала ее в кабинете, когда Матвей снимал швы. Он решил рассказать о своих переживаниях с помощью музыки. Внушения – он вновь применял их. Любая женщина без промедления должна была подумать: «Он страдает. Что же я так себя веду?!» Анна снова закашляла.

– Эта песня играла, когда я пришла в клинику снимать швы, – холодно напомнила она, когда приступ закончился.

По лицу Матвея пробежала волна эмоций. Щелкнула мышка. Зазвучала известная песня из какого-то кинофильма.

– Что это?

– Это Sting «Shape of My Heart». Из фильма «Леон».

Анна вслушивалась. Их взгляды встретились. Она была убеждена: Матвей даст понять, на какие слова обратить внимание. Он начал напевать:

– And if I told you that I loved you, You’d maybe think there’s something wrong, I’m not a man of too many faces, The mask I wear is one.

Он надрывно пел вместе со Стингом и проникновенно смотрел в глаза. «Если бы я сказал тебе, что люблю тебя, ты бы подумала, что что-то не так. Я не многолик, я прячусь только под одной маской». Каждая строчка этой песни словно написана специально для него. И возможно, текст произвел бы впечатление, если бы Анна не понимала, что происходит. Она смотрела Матвею в глаза. Его натренированный взгляд больше не действовал на нее.

– Включи мне что тебе еще нравится из Queen, – попросила она.

Он выбрал композицию. Комнату наполнил голос Фредди Меркьюри.

– Это Фредди и Монсеррат Кабалье, How Can I Go On.

Анна вслушивалась в голоса величественного дуэта. Песня поистине волшебная. Она наполняла эмоцией до краев. И смысл идеально подходил к ситуации.

– Включи ее снова, – тихо попросила она.

– When all the salt is taken from the sea, I stand dethroned, I’m naked and I bleed. But when your finger points so savagely, Is anybody there to believe in me, To hear my plea and take care of me? – пел Матвей, не сводя с нее глаз.

Их взгляд растянулся на минуты. Он стал беспрерывным, единым, наполненным магией песни и смыслом, который она несла. «Как у моря, лишенного соленой воды, у меня не осталось ничего. Я беззащитен и беспомощен. Но если даже твои слова так жестоки, есть ли кто-нибудь, кто поверит в меня, услышит мои мольбы и позаботится обо мне?»

Песня повторялась третий, а может, уже пятый раз. Матвей продолжал смотреть. Неотрывно. Пронзительно. В самую глубь. Скорее всего, при этом он пытался думать ее головой. Анна видела глаза цвета горького шоколада и слышала прекрасное исполнение. Но ее психозащита работала. Матвей не знал о внушениях песнями главного: нужно использовать композиции на родном языке жертвы. Анна один раз вслушалась в текст, а после уже не переводила его: перевод гасит эмоции. Или версия Матвея заключалась в том, что в переводе каждая может додумать то, что ей хочется? В любом случае эффекта он не добился.

Прозвучал сигнал сообщения в Facebook. Анна направилась к ноутбуку. Обошла стол и открыла письмо. Костя: «Как дела?» Она ответила то, что часто говорят в таких случаях: «Все хорошо».

Зазвучала новая песня – «Я тебя никогда не забуду» в исполнении Александра Маршала. Анна улыбнулась, не отрывая взгляда от экрана. Матвей воспринял отсутствие реакции с ее стороны по-своему: он подумал, что она не поняла слов. Может быть, она и не поняла все до мельчайших нюансов, но услышала главное. Однако Матвей решил перейти на русскоязычных авторов. Он громко повторял слова девушки:

– «Я знаю: чем скорее ты уедешь, тем скорее мы снова вечно будем вместе. Как не хочу, чтоб ты уезжал, как хочу, чтоб ты скорее уехал. Мне кажется, что я тебя теряю».

Анна физически чувствовала на себе тяжесть его взгляда. Матвей забыл, что однажды уже присылал ей сообщение, вводя в конкуренцию с другой женщиной. «Не мигают, слезятся от ветра…» – таким был текст его СМС, когда он уехал на свадьбу Славика. От этого воспоминания по телу пробежала нервная дрожь. Матвей повторялся. А Анне поднадоела игра в «Угадай внушение». Он же, не замечая этого, продолжал наблюдать за ней.

– О чем ты думаешь? – словно прочитав ее мысли, задал он свой контрольный вопрос.

«Что же тебе такое сказать?» – раздраженно подумала она.

– Думаю, как поменять фамилию в Facebook так, чтобы этого никто не заметил. – В социальных сетях она до сих пор была зарегистрирована под фамилией Стаса.

Матвей изумился.

– Эта песня ассоциируется у меня со смертью, – пояснила Анна.

Он шокированно посмотрел и захлопнул ноутбук. Она ответила Косте на очередной дружеский вопрос. Матвей встал с дивана и подошел к окну. Спиной она чувствовала, что он пытается прочитать, с кем она переписывается. Закрыла ноутбук. Развернулась на барном стуле и бросила оценивающий взгляд. Мастер внушений песнями закурил.

– Если поменять фамилию на девичью, начнутся слухи и домыслы, – пояснила она причину своих раздумий.

– Поменяешь сразу на фамилию нового мужа! – просияв, на высоких нотах сообщил Матвей.

Анна изобразила вопрос. Матвей уверенно показал пальцем на себя. Она задумалась. Но не о его словах, а о том, что он достал ее своими намеками на серьезность намерений.

– Или ты все-таки на фамилию Лысого решила поменять?

Переход неожиданный. Видимо, эмоции на ее лице Матвей перевел как сомнение, а отсутствие восторженной реакции заставило его вспомнить о воображаемом конкуренте. Она хитро улыбнулась.

– Какая у него фамилия?

– Громов, – выдала она первый пришедший на ум вариант, не уступающий по мелодичности фамилии Богинская. – Красиво звучит: Анна Громова?

– Аня! У меня в руках бычок! – на лице Матвея проступило негодование. – Я, конечно, потом уберу шрам, но на это уйдет время, – серьезно сказал он.

Она засмеялась. Шутка пластического хирурга. В эту секунду в ее поле зрения попал мобильный. Взяла его, быстро нажала кнопку вызова и вернула на место. Спрыгнула со стула и в два шага оказалась рядом с Матвеем. Достала сигарету и прикурила. В переднем кармане его джинсов завибрировал телефон.

– Что, Матвей Анатольевич, опять носите телефон в переднем кармане на виброрежиме? – мило улыбаясь, спросила она.

– Мне нечего скрывать, – ответил он. – Можешь проверить все мои сообщения.

– Удаляете? – она смотрела саркастично.

– Я не удаляю твои сообщения, – уверенно сказал Матвей.

Он потушил сигарету и достал гаджет из кармана. На его лице поочередно проступило непонимание, удивление, понимание. Анна смотрела на экран. Он высвечивал ее фотографию в белой медицинской шапочке.

– Ну ты и сучка! – восхитился Матвей.

– Что есть, то есть, – согласилась Анна. Улыбнулась и пронзительно посмотрела ему в глаза.

– Ты меня проверила! – шокированно воскликнул он.

Они снова встретились взглядами. Матвей смотрел на нее так же шокированно-восторженно.

– А что нам остается делать? Вы же только молчите.

– Мне есть что сказать, но ты не доверяешь мне и воспринимаешь все как манипуляцию. Между нами стена недоверия.

– И как ты собираешься эту стену снести? – Анна затянулась дымом.

– Ну, у меня есть план, – заверил Матвей.

Она улыбнулась: видимо, это план с песнями, который сегодня не сработал.

– И когда ты начнешь его реализовывать? Через год? А пока будешь смотреть в глаза?

Матвей опять поразился:

– Вообще-то, Аня, у меня рядом ножницы!

Она довольно улыбнулась:

– Матвей Анатольевич, раньше вы стремились мне что-то вколоть или отрезать. Теперь хотите нанести физический ущерб. Смотрю, наши отношения перешли на новый уровень!

Ее язвительность вырвалась наружу. Эмоции, которые она сдержала, когда прочитала файл от Матвея в офисе, трансформировались в сарказм. Анна подошла к дивану и надела ярко-желтый пиджак.

– Нам пора ехать, – сообщила она.

Они вышли из дома молча. У Матвея явно возникли вопросы. Он не мог понять, что происходит. В его реальности такой реакции быть не могло. Когда он отправлял файл, опаздывал и включал песни, он хотел пробудить в ней эмоции, благодаря которым она осознает глубину своих чувств к нему. А получил язвительность. Анна понимала: его пазл не складывается из-за нехватки деталей.

Сели в автомобиль. Анна завела мотор. После того как она выплеснула порцию яда, ей немного полегчало. Матвей же продолжал смотреть на нее выжидающе. Его взгляд давил, но она делала вид, что сосредоточена на дороге.

– Ты очень сложная, Аня! – наконец выдал он.

– В чем? – она вопросительно подняла бровь.

– Ты без причин превращаешься в холодную льдину! – в его тоне слышался упрек. Он громко вздохнул.

– В чем проявляется мой холод? – поинтересовалась она.

– Например, ты не прикасаешься ко мне.

– Матвей Анатольевич, у вас амнезия? – Анна посмотрела на него возмущенно. – Несколько дней назад в ресторане, – напомнила она, – вы попросили вас не касаться. Я дала слово. Я его держу!

Казалось, что его глаза от удивления вылезут из орбит. Указательные пальцы двигались по кругу, соединяясь в видимой только ему точке. Судя по тому, как он активно тыкал ими в пространство, его пазл начал складываться.

– Хочу уточнить… – он сделал паузу. – Мы приехали домой после ресторана, и ты не прикоснулась ко мне, потому что дала слово?

Она кивнула и пояснила:

– Я редко даю слово, но всегда его держу.

На лице Матвея отразился взрыв эмоций. Анна улыбалась. Когда сильная личность дает слово, оно превращается в «якорь», который держит подсознание. Матвей стал заложником собственной техники. Он громко вздохнул.

– Аня, ты можешь прикасаться ко мне, когда захочешь, – расстроенно попросил мастер НЛП.

Она промолчала.

– Только это или есть что-то еще, что тебя беспокоит? – спросил он.

Они повернули на светофоре. До вокзала оставалось ехать минуты три.

– Есть.

Матвей показал, что внимательно слушает.

– Правильно ли я поняла: сегодня ты прислал мне по почте свой план счастливой семейной жизни с Мариной?

Он изобразил непонимание. Но по лицу пробежала довольная улыбка. «Он видел имя в тексте!» Анна поняла: к этому вопросу он готов.

– Между нами ничего нет, – отчеканил он. – Но то, что ты ревнуешь, – это хорошо. Здоровая конкуренция тебе не повредит, – использовал он заготовку и поднял указательный палец. А получил неожиданную реакцию: Анна язвительно рассмеялась.

– К кому ревную? – в ее голосе звучала открытая издевка. Когда Матвей отправлял послание, он не знал главного: ей известно, кто такая Марина. – В том-то и дело, что я не могу ревновать к ней. Мы с ней авто разного класса, – разочаровала его Анна. – Наоборот, ты оскорбляешь меня таким выбором. Я же говорила тебе: если ты выбираешь между мною и ею, не стоит выбирать меня. Я тебя ей дарю!

Матвей смотрел недоуменно. В голосе Анны не слышалось истеричного крика, она четко произносила каждое слово холодным металлическим тоном, напоминающим ритмичные удары молотка. Тем же тоном она продолжила:

– Марина Джулай! – она озвучила имя, словно вызывая ее на сцену.

От неожиданности он на секунду прикрыл глаза. Анна сделала паузу.

– Марина, с которой ты поехал в Одессу после моей операции. Которая познакомила тебя с другом-маркетологом. Которая слезно просила не бросать ее и обещала открыть клинику. Та Марина, которая подарила тебе этот браслет, – она указала на него пальцем.

С каждым предложением Матвей все глубже вжимал голову в плечи.

– И которую так настойчиво сватает тебе чудо-маркетолог в маркетинговом исследовании.

Матвей молчал.

– Ты часом не оборзел?

Он на пару секунд закрыл глаза. Вдохнул.

– Я ничего ей не обещал. Я ей ничего не должен, – расстроенно начал он.

– Судя по ее поступкам, она так не считает, – перебила Анна.

– Я ничего не делаю. Только молчу. Она сама может додумать то, что хочет, – от его слов веяло холодом безразличия.

Анна ахнула: его цинизм рвал на части. Остановила автомобиль напротив входа и включила аварийку.

– Она хороший человек, – пояснил Матвей. – Но между мной и ею ничего не было и быть не может.

– Я не сомневаюсь, что она хороший человек. Я тоже хороший человек!

– Между мной и ею ничего нет, – безразлично повторил он. – Я никого не обманываю. Я все сказал. Мне нечего добавить, – отчеканил он.

Ей хотелось воскликнуть: «Как ты можешь?!» Но ее вновь накрыл приступ глухого кашля.

– Аня, нужно сделать флюорографию. Я волнуюсь за тебя, – расстроенно произнес Матвей. – Пообещай мне, что сходишь к врачу, – он проникновенно посмотрел ей в глаза, наклонился и нежно коснулся щеки. – Я буду скучать, – сказал и вышел из машины, хлопнув напоследок дверью.

Она наблюдала за тем, как он удалялся с высоко поднятой головой.

* * *

Анна открыла глаза. Взгляд уперся в будильник. Десять утра. Короткий сон длиною в забытье. Она не могла уснуть всю ночь. Беспрерывно прокручивала цепь событий. Матвей: поведение и реакции. Он не позвонил вчера. Оправданий ему она не искала. Время, когда ее эмоции хором кричали «Он же не такой! Наверное, он просто не понимает. Он не может быть таким! На это есть причины!», – закончилось. Анна не ждала звонка или объяснений. Она знала, что Матвей будет действовать согласно учению, которое гласило: никогда не оправдывайся. Гуру забыл объяснить, в чем разница между оправданием и объяснением. Оправдание – когда ты ничего не сделал, объяснение – пояснение причин твоего поступка, который стал фактом. Его поступок – факт. К ней пришла скорбь. Скорбь от осознания происходящего. Скорбь, в которой она физически ощущала боль от клейма в солнечном сплетении.

Анна отправилась в душ. Горячие струи скользили по коже. «Матвей». В ту же секунду ее вновь накрыл кашель. «Прими то, что твое тело всегда показывает, по правильному пути ты идешь или нет», – прозвучали в голове слова Туси. Тело явно пыталось что-то сказать.

Одну стену ванной занимало зеркало. Анна взглянула на отражение. Когда Матвей снял швы и она вышла из кабинета, что она тогда чувствовала? Свободу. Несмотря на понимание того, кто такой Матвей и какими знаниями он пользуется, ее мысли вновь полны им. Как это случилось? Она понимает, но все равно продолжает наблюдать. Зачем? Ясно одно: несмотря на понимание, она не спала всю ночь, потому что мысли о нем лишили покоя.

Анна вытерлась. Вышла из ванной и проследовала на кухню. Включила чайник. Открыла ноутбук. «Кашель – психосоматика», – набрала она в строке поиска. Она вчитывалась в описание. Туся права: тело всегда показывает. Открыла новый текстовый файл. Разговора с Матвеем не получалось, настало время написать письмо. Ее пальцы коснулись клавиатуры…

Телефон уведомил о сообщении. «Выслала тебе на почту информацию о пиар-агентстве». – «Спасибо. Посмотрю», – отправила СМС Илоне. Взглянула на часы в нижнем правом углу экрана: 12:11. Достала из шкафчика над вытяжкой сигареты. Закурила. Теперь ей полегчало. Она перечитала письмо. Отправить его? В этом нет смысла. Вместо этого она написала СМС: «Позвони, когда освободишься. Чтобы ты мог меня выслушать минут двадцать. Я разговаривала с Илоной». Через пару минут пришел ответ: «Ок».

* * *

Мобильный Анны разразился мелодией входящего вызова. Она оторвалась от ноутбука и перевела взгляд на экран телефона: «Андрейчук Матвей Анат.».

– Привет, – тихо начала она.

– Привет. Только закончил прием, – он намекал на долгое отсутствие звонка.

Она взглянула в правый угол монитора: 19:11.

– Ты можешь говорить?

– Да.

На заднем плане Анна слышала шум улицы.

– Мне нужно, чтобы ты смог меня выслушать в спокойной обстановке.

– Тогда тебе придется подождать, пока я дойду до ресторана.

Анна молчала.

– Я с другом встречаюсь, – пояснил он.

– Я разрабатываю концепцию твоего сайта, мне нужна информация.

– Какая?

– Слова, по которым ты даешь рекламу, теги, – пояснила она. – У тебя очень слабый трафик реагирования.

– Откуда ты знаешь?

Хотелось ответить, что получить такую информацию не составляет труда. Но вместо этого она сказала:

– Пришли мне слова. Заодно я выясню количество запросов и объем аудитории, реагирующей на твое предложение. Не именно на тебя, а в целом, чтобы оценить запрос на твои услуги, а значит, товарооборот.

– Хорошо.

– Я разговаривала с Илоной. У нее есть пиарщик – Кристина, она работает в крупном агентстве. Илона знает ее много лет. Они предлагают встретиться в понедельник, – Анна сделал паузу. – Ты сможешь прийти на встречу в понедельник после обеда?

– Смогу, – кратко ответил Матвей.

– Где тебе удобно?

– Мне все равно.

– У них офис рядом с Севастопольской площадью. Они просят в этом районе.

– Любое удобное место. Мне безразлично.

– До 19:00. Время?

– Любое, – отрезал Матвей.

Анна услышала, что звуки открытого пространства сменил приглушенный гул помещения. Ресторан.

– О чем ты хотела поговорить?

Дыхание сообщало: он остановился.

– Я тебе послание написала. Хотела его отправить, потом решила тебе прочитать.

Матвей молчал.

– Сможешь меня выслушать? Это займет пару минут.

– Хорошо.

– Только не перебивай, – попросила она. – Если ты с чем-то не согласен, лучше скажи в конце.

– Хорошо, – повторил он.

Анна чувствовала, что он напряжен. Но пока молчал.

– Сможешь меня выслушать? – повторила она вопрос.

– Говори уже, – в его голосе сквозило нетерпение. Она глубоко вдохнула и начала:

– Может, мне не хватило терпения, а может, я устала от того, что говорит мне моя логика после общения с тобой. Настало время избавиться от бронхита. Знаешь, что это значит в психосоматике?

В ее голосе звучало спокойствие. Так происходит всегда, когда она читает свой текст. Есть огромная разница между написанным текстом и его прочтением. Если бы она отправила письмо, слова звучали бы иначе. Ее грудной, глубокий бархатный голос наполнял интонацией каждую букву, он заставлял запятые останавливать послание, а точки – быть долгими паузами. Матвей слушал как завороженный. Автор пишет, человек читает, но когда автор читает собственный текст, в этом всегда есть магия.

Анна читала дальше:

В метафизике бронхи связаны с личными отношениями. Бронхит появляется тогда, когда в отношениях возникают проблемы. Например, происходит ссора. Человек сильно переживает, испытывает гнев, потому что эти проблемы несут угрозу его привычному существованию. У него даже может возникнуть желание разорвать отношения, но он не решается сделать это из-за чувства вины. Он не осмеливается вступить в открытое противостояние, устает и впадает в уныние. Он не может получить то, что ему нужно, но не говорит об этом. Этому человеку следует занять свое место в отношениях самостоятельно, не ожидая, пока другие помогут ему сделать это. Бронхит появляется, когда не говоришь, что думаешь на самом деле. Когда подавляешь себя.

Она слышала дыхание Матвея.

– Давай поговорим сегодня по-честному, по-взрослому. Я много раз говорила с тобой о тебе. А сегодня хочу поговорить о себе. Сможешь меня выслушать? Хотя бы попытаться услышать. Понимаю, что можно было подождать до нашей встречи. Но я решила: «Какая разница, что происходит с твоей мимикой? Тебе все равно нечего мне сказать. Ты молчишь и смотришь в глаза». Я наблюдаю за тобой и думаю: «Неужели своей открытостью я произвожу впечатление полной дуры?» Даже смешно. Вопрос не требует ответа: твои действия говорят сами за себя.

Матвей продолжал внимать.

– Во-первых, я, к сожалению или к счастью, далеко не литвиновский персонаж. Я логик. Поэтому хочу объяснить. Когда я в ответ на твой вопрос «О чем ты думаешь, Аня?» несу, как тебе кажется, полную чушь – про фотографа вниз головой или про белку, – я делаю это специально. Потому что давно знаю, что этот вопрос задают, когда хотят удостовериться в результативности действий. Потому что понимаю, к чему ты ведешь, чего ты хочешь от меня добиться. Я наблюдаю, но не играю. Я вне игры. Матвей, я много сделала, чтобы разрушить твой шаблон. Хотела показать, что ты можешь добиться всего сам. Не получилось.

Она уловила эмоцию. Но Матвей молчал. Опять глубоко вдохнула:

Вчера я читала «план твоего развития», и мне вновь стало жаль тебя. Я думала: «Зачем же ты продаешь свою душу? Талантливый, умный, интересный. Зачем? Продаешь себя, как телка, ища, где выгоднее». Вначале появилась мысль послать. Потом я решила понаблюдать за тобой еще раз. Когда я спросила о проекте счастливой семейной жизни с Мариной Джулай, ты ответил: «Я никого не обманываю. Я ничего ей не обещал. Я ей ничего не должен. Я молчу, а она сама может додумать то, что хочет». Мне безмерно интересно было услышать это, учитывая, что ты сидел у меня на диване целый час и молчал.

Послышался громкий вздох.

– Мне опять стало искренне жаль твою душу. Я подумала: «Как это, наверное, нелегко – терпеть меня или, может, ее ради чего-то. Рассказывать о каких-то чувствах, встречаться, когда не хочешь видеть. Заниматься сексом, когда нет желания. Повторять три раза «Лучший секс – это с женой». А потом я поняла и другое: не хочу, чтобы ты терпел меня только потому, что я могу предложить тебе нечто лучшее, чем она. Не хочу, чтобы ты метался между мной и кем-то еще, анализируя, где тебе помогут больше. А вдруг завтра появится еще более влиятельная?

На линии повисла тишина.

– Я знаю, что партнерство эффективно тогда, когда оно двустороннее. Когда то, что ты отдаешь, равно тому, что ты получаешь. Обмен энергией. Я знаю: чтобы реализовывать твой проект, я должна получить что-то взамен – бизнес-партнерство, отношения или дружбу.

Казалось, что Матвей исчез. Анна на секунду умолкла. В телефоне слышалось его дыхание.

Дружба. Если бы ты хотя бы пришел и честно сказал: «Ань, давай дружить. Я не готов!» – я смогла бы это уважать. Ты же продолжаешь играть в ревность к Лысому и убеждать в серьезности намерений. А играть в дружбу после всего пережитого смешно, – она сделала секундную паузу. – Бизнес-партнерства тоже не получится. Ты плохая инвестиция: вдруг ты по каким-то физическим причинам не сможешь оперировать? Я аналитик. Извини, – на ее глаза навернулись слезы. – Остаются только отношения. Я могу дать тебе: искреннюю заботу, верность, уважение, поддержку, свои мозги и связи, свой опыт и личностный рост. Я могу помочь тебе реализовать твою мечту. Но ты не можешь реализовать мою. Мечту о верных, честных, уважительных и преданных взаимоотношениях между мужчиной и женщиной. Я готова отдать, а тебе нечего дать мне взамен, кроме молчания на диване. Я тебе не нужна. Я тебе безразлична. Я способ достижения результата. А мне не нужен человек, которому не нужна я, – по щеке скатилась слеза. Но она продолжала читать послание тем же спокойным голосом: – Я верю: в мире обязательно есть мужчина, который способен полюбить меня не потому, что я могу реализовать его цель, а потому, что у него есть ко мне чувства. Тогда это будут эффективные и созидающие отношения. Этого у нас с тобой нет. Есть игра в одни ворота. В твои. Ты даже борщ не сварил. Мне надоело играть в ожидание. Я разочаровалась в тебе, – Анна вздохнула. – Поэтому я приняла решение: не хочу больше мучить тебя собой, заставлять тебя терпеть меня. Я не буду шантажировать тебя, как это делает Марина. Я помогу тебе просто так. Мне ничего не нужно от тебя. Но, помня об обмене энергиями, я не могу сделать это совсем просто так. Плата будет минимальной. Смехотворной.

Она сглотнула. Все самое сложное позади. Она даже не сбилась, несмотря на свои эмоции. Матвей продолжал дышать в трубку.

– Я дам тебе бизнес-стратегию. Реализовывать ее будешь сам или с той, которой есть что тебе дать, для которой ты найдешь время сварить борщ. Я, к сожалению, не смогу помочь тебе реализовать этот план, потому что в обмен не получаю ничего. Ни бизнес-партнерства, ни отношений, ни дружбы. А так как обмена у нас не получается, я не имею права делать тебя слабым. Не хочу заставлять тебя делать то, чего ты не хочешь, – быть со мной. Это разрушит тебя. И меня, – Анна выдохнула. Осталось чуть-чуть. – Контракт таков: я даю полный план, включая пиар-менеджера, ты пересылаешь мне мои СМС. Все СМС, написанные мною: ты же не удаляешь сообщения – ты так сказал. Это плата. После этого я самоустраняюсь. Ты освобожден от мук терпеть меня. Я освобождена от твоего молчания на диване. Отказываюсь слушать твое молчание и смотреть в глаза. Меня тошнит от твоей манипуляции. Договорились?

Матвей по-прежнему хранил молчание. Текст закончился. Теперь Анне не нужно себя сдерживать. По ее лицу потекли слезы.

– Я перешлю тебе этот текст. Вдруг ты что-то пропустил. Мне важно, чтобы ты понял меня до конца.

В трубке тишина.

– Матвей?

– Это все? – его голос дрожал.

– Договорились? – переспросила Анна.

– Нет, – отчеканил он.

В ту же секунду раздались короткие гудки. Он положил трубку. Анна хладнокровно нажала «Вызов». Сброс. Перезванивать она не собиралась. Ответа тоже не ждала. Впрочем, как и объяснений. Ему нечего сказать. Почему? Потому что она права. Женщина часто ошибочно полагает, что мужчина молчит, потому что она не права. Мужчина молчит, потому что женщина попала в точку. Ему нечего добавить к ее словам.