Kitabı oku: «Экзамен», sayfa 3

Рита попыталась пошевелиться и поняла, что до сих пор закреплена в кресле. Ее неловкие попытки привлекли внимание «коллег».

– О, Рита проснулась! Неплохо для первого раза. Многие переносили гораздо хуже. Хотя я думал, что вас готовят к таким вещам более серьезно. Видимо, хилеет народ… – весело говорил Константин, помогая Рите освободиться.

– Теперь смотри, как тут можно передвигаться без вреда для себя и окружающих, – сказал он, демонстрируя ловкость и гибкость своего тела с расчетом на эффект, но без капли самоуверенности. – Со временем научишься, после пары набитых шишек. Так, ну теперь можно и знакомиться! Лизу ты уже знаешь. Меня, я думаю, тоже. Рассказывай теперь о себе.

IV.

Полет длился уже несколько месяцев. И как ни странно никто из членов экипажа не наскучил друг другу. Константин часто рассказывал о развитии Марса, Земли, других планет, звездных систем, галактик. И это было так по-настоящему: три маленьких частицы на крошечном островке жизни неслись сквозь пустоту, окруженные бесконечностью холодного космоса, и мыслью постигали его законы. Это было проникновенно до мурашек, до дрожи, до масштабной восторженности, до потрясения. Сталкиваться лицом к лицу с объективным миром, исходить и отталкиваться от него, а затем применять воображение так же четко и необходимо, как инструмент проецирования прошлого, понимания настоящего и прогнозирования будущего…

Рита тоже не оставалась в долгу, разворачивая перед слушателями эволюцию представлений о работе мышления, законах психики, индивидуальных и общественных, психофизиологии и психогенетике.

Все остальное время было занято рутинными побочными исследованиями на борту, несложными, но не менее интересными.

Одним из таких экспериментов было изучение хронобиологических ритмов в космосе. Испытуемого изолировали, лишая возможности получать извне любые сигналы о текущем времени суток (световые, звуковые и прочие). Он мог пользоваться искусственным освещением и вести обычную активность. Эта активность фиксировалась, а затем по ней и физиологическим параметрам делались выводы об изменении ритмики наших внутренних часов по сравнению с земными или другими условиями.

Интересно было изучить и степень их изменения в зависимости от численности изолированной группы, ведь ритмы людей влияют друг на друга и синхронизируются на какой-то общей величине.

Именно такой эксперимент и проводила сейчас Рита. Данные по Рите и Лизе, Лизе и Константину были получены. Оставалась Рита и Константин.

Тогда и началась между ними та странная молчаливая игра, над которой Рите предстояло ломать голову в ближайший год.

«Днем» каждый из них занимался своим делом. Привычно устав, они решили, что приближается «ночь». Скрасив ужин очередной интересной беседой, они погасили искусственное освещение и остались в полной темноте. Это не был жилой отсек, а всего лишь часть лабораторного, поэтому спальных мест предусмотрено не было. Освободив небольшое пространство, чтобы можно было свободно вытянуться и не задеть оборудование, и одновременно не отправиться в свободное плавание по всему отсеку, они закрепились в импровизированных спальных мешках.

Рите не спалось. Она всегда плохо засыпала в новой, непривычной обстановке. То, что она была не одна, еще больше мешало расслабиться. Константин же, судя по всему, чувствовал себя прекрасно и крепко спал.

Среди ночи Рите вдруг показалось, что Константин дрожит.

– Неужели он замерз? – подумала она и хотела спросить его об этом, но Константин опередил ее.

– Рита, ты замерзла?

– Нет.

– А почему тогда дрожишь?

Рита промолчала в недоумении.

– Иди греться.

С этими словами он придвинулся к Рите и приобнял ее поверх спальной системы.

Рита продолжала недоумевать. Но дрожь скоро прекратилась, из чего Рита сделала вывод и объяснила себе ситуацию так: Константин замерз, но не хотел этого показывать, поэтому решил вывернуть все так, будто замерзла Рита, и под этим предлогом приобнял ее, чтобы согреться.

Это объяснение ее вполне устроило, и она постаралась расслабиться. Теперь, как ни странно, это получилось гораздо легче. Она отметила, что ей приятно ощущать это объятие и близость Константина, и снисходительно усмехнулась своим мыслям о том, насколько это естественно-примитивно.

Константин согрелся и уснул. Рита тоже задремала и не открывала глаз, пока не почувствовала, что «объятие» закончилось и Константин отвернулся.

Желая продлить легкую приятность своего состояния, Рита решилась на шалость. Продолжая делать вид, что спит, она аккуратно повернулась вслед за ним и обняла его так же, как только что он обнимал ее. Неожиданно Константин, как бы украдкой, погладил Риту по тыльной стороне ладони. Затем все успокоилось, и они снова заснули.

Утром оба вели себя без малейшего намека на ночное происшествие, что еще больше укрепило Риту в правильности ее объяснения.

Продолжалась обычная жизнь корабля и экипажа.

V.

Посадку Рита перенесла крайне тяжело. Их старенький корабль не был оснащен модулем искусственной гравитации, поэтому несмотря на добросовестное выполнение нужного количества физических упражнений каждый день, тело отвыкло от своего земного веса. Перегрузки посадки не могли компенсироваться и тем, что у поверхности Марса сила тяжести была примерно в два с половиной раза ниже земной.

Даже свой первый выход на другую планету Рита помнила очень плохо. Непривычный мягкий скафандр с защитой от радиации, свое дыхание в трубках прибора, вырабатывающего кислород из марсианской атмосферы, пустынный пейзаж с камнями и пылью ржавого цвета, красновато-коричневое небо и чуть голубоватое Солнце. И тяжесть, тяжесть, тяжесть…

Не было ни осознания, ни радости, ни интереса, ни чувства необычности. Не было ничего, кроме двух мыслей, не уходивших из головы: «Зачем я согласилась?» и «Как теперь отсюда попасть домой?»

Довольно скоро они вернулись на корабль. Без скафандра было немного легче. И тут Риту захлестнул поток тоскливой безвыходности и одиночества. Она поняла, как далеко они от Земли, и что обратной дороги нет. Ей хотелось плакать, но было нельзя: Константин с Лизой были рядом. И от этой их близости было еще более одиноко. Для них все это было не впервой, они не испытывали сейчас то, что испытывала Рита, и казались ей чужими и далекими.

Все было как в учебнике… Только теперь Рита переживала все на себе. Психологические аспекты ближних и дальних космических перелетов были изучены уже давно. Психологическое сопровождение экипажей уже много десятилетий являлось обязательной нормой. Комизм ситуации состоял в том, что Рита и была этим сопровождением. Сапожник без сапог…

Но мягкая ненавязчивая забота Лизы и спокойная уверенность Константина сделали свое дело. Рита немного успокоилась, во всяком случае, до той степени, когда смогла уже применять свои знания для самопомощи. А дальше… Чего только не вынесет молодой и здоровый организм. Не так уж много времени потребовалось Рите, чтобы восстановить свое физическое, душевное состояние и нормальную работоспособность.

Итак, экипаж был готов приступить к своей основной работе.