Kitabı oku: «Смотрящая со стороны», sayfa 2
Глава 5. Шрамы остаются не только на коже
Я не спала всю ночь. В голову лезли мысли о миниатюрной блондинке и здоровяке, запихнувшем ее в машину. Что он собирается с ней сделать? Или уже сделал? Вероятно, она еще жива, и ей можно помочь, а я валяюсь в кровати, вместо того, чтобы быть на полпути в Сочи.
Кого я обманываю? Мне страшно даже выйти одной в магазин, не говоря уже о поездке в другой город. Все покупки я делаю через Интернет. От некоторых, как например мое любимое печенье из местной пекарни, вообще пришлось отказаться. Его доставляет не курьерская служба, а собственный разносчик. В прошлый раз он заметил нож у меня в руке. Я сказала, что собираюсь разрезать ленточку на упаковке, но, судя по перепуганному взгляду, парень вряд ли мне поверил.
Ничего, это даже к лучшему. Благодаря правильным пропорциям я могу позволить себе набрать килограммчик-другой без ущерба для внешности, грудь и бедра от этого становятся только соблазнительнее, но все должно быть в меру. Складки на талии еще никому не добавляли красоты. Кстати, о красоте: давно пора привести себя в порядок. Через сорок минут нужно быть на почти семейном обеде. Моя подруга детства Мила через неделю выходит замуж. Сегодня она приехала из Москвы вместе с женихом, чтобы познакомить его с родственниками и подготовиться к торжеству.
Я вскочила с кровати и понеслась в ванную. Душевой кабинки у меня не было, зато имелась классическая ванна на ножках, с лейкой, напоминающей трубку старинного телефонного аппарата. Это и почти вся остальная обстановка досталась мне вместе с квартирой в наследство от бабушки. Вообще-то хозяином квартиры был мой брат, но ему исполнилось всего тринадцать лет, и поэтому он жил с родителями. Два года назад я снимала апартаменты в элитной московской новостройке и планировала взять ипотеку на собственное жилье, но с тех пор планы изменились. Точнее, планов больше не было.
Отмокая в пенной ванне, я наклеила патчи под глаза, чтобы избавиться от темных кругов. Заснуть удалось только под утро. Сон прерывали кошмары, то из прошлого, то из возможного будущего. Что похититель сотворил с бедной девушкой? Как ей помочь? Что дальше будет со мной?
В дверь позвонили. Двенадцать коротких сигналов, в такт детской мелодии. Егор. Я быстро ополоснулась, накинула махровый халатик прямо на мокрое тело и побежала открывать. Нож, как обычно, на всякий случай ждал меня в прихожей, на полке банкетки.
– Ты что, еще не готова?! – заныл брат с порога. – Там уже все собрались.
– Мила с женихом приехала? Ты его видел?
– Его нет, зато тачку видел. Здоровенный джипище, прямоугольный такой. А колесища!
– Что за марка?
Егор пожал плечами. Удивительно, мне казалось, брат хорошо разбирается в автомобилях.
– Так ты скоро?
– Ладно тебе, успеем. Зачем…
– …приходить вовремя, – продолжил за меня он, закатив глаза, – если все равно придется ждать, пока остальные соберутся. Говорю тебе, там уже все на месте!
– Хорошо, сейчас буду.
Закрывшись в спальне, я принялась шарить по шкафу. Укороченные брючки от Виктории Бекхем вполне подойдут для этого мероприятия, а к ним вот эта блузка с рукавом три четверти… Стоп! Хватит уже прятать свою женственность за штанами и застегнутыми под горло рубашками. На улице со мной будет брат, во время обеда – только близкие. Бояться нечего. Я вытащила черное коктейльное платье. Тонкое кружево, непрозрачная подкладка, длина чуть выше колена – то, что нужно, чтобы чувствовать себя женщиной и не отвлекать внимание от главной героини вечера.
Теперь очередь украшений. Не только бриллианты, но и все остальные минералы – мои друзья. Цитрин придает обаяния, сердолик наполняет энергией, аквамарин стимулирует воображение. При знакомстве с женихом Милы неплохо бы усилить интуицию. Достав из шкатулки изящное аметистовое колье, я с грустью посмотрела на сережки из того же комплекта. Потрогала продолговатый шрам на правом ухе. Разрыв за два года успел затянуться, но снова проколоть ухо и надеть сережки мне до сих пор не хватало духу.
– Еще пять минут, и я ухожу без тебя! – крикнул из прихожей брат.
– Иду! – отозвалась я.
Легкий макияж, капелька духов, чистые расчесанные волосы – большего не требуется. Накинув плащ, я подхватила топтавшегося в прихожей брата под руку и, впервые за три недели, вышла из квартиры.
Глава 6. Людмила и ее Руслан
У ворот Милиного дома рядом с ее двухдверным «Пежо» стоял черный «Гелендваген». Переднюю решетку заменили, значка «Мерседеса» не было, поэтому неудивительно, что Егору не удалось распознать марку машины. Такие авто нечасто заезжают в Невинногорск. Дверь открыла всегда деятельная тетя Ира, мама подруги. Пока она журила меня за то, что редко прихожу в гости, на пороге соседней комнаты показалась эффектная блондинка в ярко-красном обтягивающем платье.
– Мила! – обрадовалась я.
– Лина! – выкрикнула в ответ мое детское прозвище она и побежала навстречу.
Классе в седьмом мы, Аделина и Людмила, решили, что теперь будем называться Милой и Линой, в честь героинь сериала «Дикий ангел». За мной сериальное имя не закрепилось, а вот к подруге привязалось навсегда. Теперь, услышав обращение «Лина», я легко могла угадать, кто меня позвал.
– Ты ни капли не изменилась, – отстранившись от объятий, выдохнула она.
– Ты тоже! Красавица.
Я взяла подругу за руки и отступила на шаг, чтобы лучше рассмотреть, как вдруг заметила прислонившегося к косяку мужчину. Лет тридцати пяти, среднего роста, в идеально сидящем темно-синем костюме, хлопковой рубашке и бордовом галстуке в крапинку. Он скрестил на груди руки, изучая нас одновременно насмешливым и уставшим взглядом. Оглянувшись, Мила отпустила мои руки.
– Надо помочь маме накрыть на стол. Потом еще поболтаем. Пойдем, – шепнула она жениху и скрылась в соседней комнате. Несмотря на призыв, тот продолжал стоять на месте. Интересно, она забыла или не захотела нас познакомить?
– Аделина, – я подошла ближе и протянула руку мужчине, – подруга Милы.
Несмотря на то, что все это время он не отрывал от меня взгляда, мои слова как будто вывели его из сна.
– Ах, да, – ответил на рукопожатие он, – Руслан.
– Это я уже поняла, а на самом деле?
– М-м? – он посмотрела на меня так, будто только заметил.
Вот идиотка! Я-то думала, мама пошутила, когда сказала, что наша Людмила нашла своего Руслана. Выходит, его и правда так зовут. Большие зелено-карие глаза продолжали смотреть на меня в недоумении, когда из комнаты донесся крик Милы:
– Руся, я долго буду тебя ждать?
– Бегу! – подмигнув мне, медленно развернулся и пошел на ее голос Руслан.
Теперь он думает, что я ненормальная. Ну и пусть. Что мне до него? Подумаешь, известный тележурналист. У меня даже телевизора дома нет. Задевает только, что Мила не соизволила нас друг другу представить, да еще и увела его, стоило нам заговорить. Неужели подруга подумала, что я могу позариться на ее жениха? Моя личная жизнь, конечно, после развода оставляет желать лучшего, да и мужчины успешнее курьера я не видела года два. Но она же сама прекрасно знает, какую боль причинило мне предательство мужа. Разве смогла бы я влезть в чужие отношения и стать разлучницей?
– Аделина, не стой в проходе, – вместо приветствия сказала мне мама. – Лучше иди, поздоровайся с Ильей.
– С Ильей?
– Милиным двоюродным братом, сыном тети Кати.
– Ах, вот ты о ком, – заглянула я в комнату, но, не увидев полноватого подростка, переспросила: – А где он?
– Я здесь, – смущенно помахал высокий широкоплечий парень лет двадцати трех.
– Это ты?! Ничего себе, как вырос!
– И похудел, – кивнул он, опустив глаза.
– Давно не виделись.
– С тех пор, как ты переехала в Москву. Говорят, ты снова живешь в Невинногорске?
– Да, в квартире бабушки Риты, помнишь ее?
– О да, Маргарита Александровна. Незабываемая женщина, – покраснев, признался он. – В детстве я ее ужасно боялся. Прежде чем позвонить в дверь твоей бабушки, всегда проверял, чтобы руки были чистыми, пуговицы на месте и всякое такое. А она все равно каждый раз заявляла: «Молодой человек, когда вы уже научитесь следить за своим внешним видом!»
Последнюю фразу он произнес настолько похожим на бабушкин тоном, что мы оба рассмеялись.
– Все за стол! – скомандовала тетя Ира, Милина мама.
Меня в числе так называемой «молодежи» усадили напротив жениха и невесты. Рядом, на секунду опередив Егора, приземлился Илья. Точно, как в детстве, только теперь ему двадцать три, нам с Милой по двадцать девять, а ее будущему мужу, как успела шепнуть мне мама, уже тридцать шесть. Только сейчас я увидела отца. Ему отвели место в самом дальнем углу стола, но это точно не помешает папе весь вечер находиться в центре внимания.
– Ну что, молодые, – поднял он рюмку, не успев усесться, – за вашу будущую семью?
– С удовольствием, дядя Сережа, – засияла улыбкой Мила и подняла бокал с шампанским.
– А это еще что? – распахнул глаза папа, увидев стакан с апельсиновым соком в руке Руслана. – Неужели не выпьешь по такому поводу?
– Зять не пьет, не курит, жареного не ест, ведет здоровый образ жизни, – ответила за него тетя Ира. – Не то что мы с тобой, Сереж.
Руслан ухмыльнулся, окинув будущую тещу таким взглядом, будто оценивал, пошло ли ей на пользу вредное питание.
– На свадьбе тоже не выпьешь? – тихо, чтобы слышал только сидящий напротив Руслан, спросил Илья.
– Нет. Думаешь, я что-то потеряю?
Илья в ответ только пожал плечами.
– Представляешь, – продолжала тетя Ира, – он в восемь утра приехал, еще вещи разложить не успел, а уже надел кроссовки и в парк, к библиотеке побежал. Думали, за книжками, ан нет! Спортом заниматься. Прямо с дороги, во как! Соседки даже посмотреть пошли на такое диво. Прибегают ко мне, говорят, зять твой на выбивалке для ковров подтягивается.
– Мама, не повторяй всякую чушь, – бросила вилку Мила. – Для нормальных людей это не выбивалка для ковров, а турник. Он каждое утро занимается спортом, и отсталый менталитет невинногорцев его не остановит, правда Руся?
– Правда, – кивнул он. – Буду и дальше подтягиваться на выбивалке для ковров.
Сидящие за столом рассмеялись, а тетя Ира все не унималась:
– Конечно, ему же для работы надо форму поддерживать. Он знаешь сколько преступлений уже раскрыл? Тысячи!
– Я думала, вы, Руслан, журналист, – поперхнувшись, обратилась к нему моя мама.
– Так и есть, криминальный. И преступления я не раскрываю, а освещаю.
– Ладно тебе скромничать! – отмахнулась тетя Ира. – Не раскрывает он. А медаль кому выдали, за помощь следствию? Он у нас… Доча, как его называют?
– Щенок-медалист, – подсказал Руслан.
– Он получил медаль «За содействие», – подтвердила слова матери Мила. – Но раскрывать преступление – не главная цель его работы.
– Правда? А вот Илья, между прочим, именно этим на службе и занимается.
– Я меньше месяца работаю в полиции и еще не успел раскрыть ни одного преступления, – покраснев, признался парень, а затем обратился к Руслану: – Если не секрет, в чем же тогда заключается ваша главная цель?
– Давай на «ты», ладно? Мы же здесь почти все без недели родственники.
– Хорошо. И все-таки, если твоя работа не раскрывать преступления, то в чем же тогда ее цель?
– Раскрывать преступления – это задача доблестной полиции, – положив нож и вилку, Руслан указал на Илью. – Вот ты ею и занимайся. А моя работа – дать общественности знать, если следственные органы не справляются со своими обязанностями. В крайнем случае, выяснить, почему. Иногда для этого приходится так глубоко влезть в дело, что удается раскопать то, до чего ваши ребята не считают нужным докапываться.
– Получается, ты все-таки помогаешь расследовать преступления, если дело заходит в тупик?
– Не путай наши обязанности, я только привлекаю к расследованию внимание общественности. Проще говоря, делаю все возможное, чтобы на него не забили. Помогут мои находки раскрыть преступление или нет – не имеет значения. Каждый должен заниматься своим делом.
– Не сказал бы, – улыбнулся папа. – Если хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сам.
– Верная мысль, – кивнул Руслан. – Только сам много не сделаешь.
– Из твоих слов выходит, – снова обратился к Руслану Илья, – что безопасность людей должна интересовать меня только по долгу службы.
– Именно.
– Допустим, моя смена закончилась. По дороге домой я, обычное гражданское лицо, увидел, как гопники нападают на девушку. Так что, я должен позвонить в полицию, а сам пойти дальше? Как насчет морального кодекса?
– А мораль здесь ни при чем. Это вопрос тайм-менеджмента, не более того.
– Что, если полиция не успеет, и девушку убьют? – вопрос сам собой сорвался с моих губ. – Или изнасилуют. В лучшем случае, к приезду полиции она может убежать и так и не заявить о нападении.
– Такие уроды будут нападать, пока их не поймают. В своей программе я призываю женщин не стесняться рассказывать об изнасилованиях.
– Не стесняться? – мой голос дрогнул, подав в мозг сигнал о том, что лучше бы замолкнуть, но я никогда не умела вовремя останавливаться. – А ты не думал, что они боятся? Представь женщину, которая только чудом осталась жива. Что, если насильник узнает о заявлении? Что, если он достанет ее адрес? Что, если полиция, в конце концов, не сумеет ее защитить?!
Руслан отвел взгляд и прикусил пухлые губы. Голоса за столом стихли.
– Ты знаешь, – посмотрел мне в глаза он, – я не готов отвечать на вопросы из разряда «Что, если?..» Все мы люди и наверняка не знаем, как бы поступили в той или другой ситуации. Сейчас я могу говорить за себя как за профессионала. Стремление спасти мир и раскрыть все преступления на свете явно не поможет мне выполнять свою работу лучше. Гораздо проще освещать дело, глядя на него трезвым взглядом, со стороны.
– Но если не хотеть спасти мир, разве стоит вообще идти в такие профессии? – развел руками Илья.
– В тебе говорит юношеский максимализм, – улыбнулся ему Руслан. – С опытом это пройдет. Поверь, я знаю, о чем говорю.
– Ну конечно, – пробурчал себе под нос Илья.
– Значит, вы приехали рано утром? – решила перевести тему мама.
– Только Руся. Он был в родном городе, у отца, а я прямиком из Москвы. Четыре часа простояла в пробке, еле успела к обеду.
– Откуда вы родом? – несмотря на просьбу Руслана, моя благовоспитанная мать продолжала обращаться к нему на «вы».
– Из Сочи. Точнее, из его окрестностей.
Одно название города, в котором я провела лучшие дни за последние два года, вызвало у меня острую колику ревности. Почему Мила, всегда мечтавшая жить в Москве, вообще стала иметь к Сочи хоть какое-то, пусть и отдаленное, отношение? Когда-то у нас уже была одна мечта на двоих – стать чемпионками в кросс-кантри, одной из дисциплин горного велосипеда. Вместе мы уговорили родителей найти тренера, вместе ездили на сборы и соревнования, вместе отказывали себе во всем ради спортивных достижений. Но только Миле удалось выступить на взрослом чемпионате мира. А я, благодаря отвалившемуся в прыжке колесу, тем временем тренировала не спуски и подъемы, а свадебный танец. Но мой брак, как и спортивная карьера, закончился провалом. Надеюсь, у подруги все будет стабильно. Завязав с соревнованиями, она вела теперь спортивные новости на телевидении. Пусть забирает себе спорт и все, что с ним связано, но руки прочь от моего любимого города!
– Вам повезло вырасти в таком живописном месте! Недавно мы отдыхали там всей семьей. Впечатления остались только положительные.
– Значит, вы не были там, где живет мой отец.
– Ваш папа приедет на венчание?
– Если сможет стоять на ногах.
– Он чем-то болен?
– Одним из самых распространенных заболеваний в нашей стране – алкоголизмом.
Мама подняла брови, явно пожалев, что завела этот разговор.
– А у меня хорошая новость! – схватив бокал с шампанским, объявила Мила. – Есть за что выпить.
– Людмилочка! – ахнула тетя Ира и вскочила из-за стола. – Девочка моя! Ну, неужели дождались? Зятек! Вы мои умнички!
Если Руслана, с удивлением уставившегося на будущую супругу, я видела впервые и не могла делать выводов, то Милу знала слишком хорошо, чтобы поддержать теть-Ирину эйфорию. Подруга скорее сообщит о готовящемся полете в космос, чем порадует ее новостью о беременности.
– Мама, присядь. Это не то, о чем ты подумала. Вчера, перед отъездом, я подписала договор с «Первым каналом». Теперь я, Мила Амос, лицо главных спортивных новостей страны!
Все сидящие за столом зааплодировали. Только Руслан вместо оваций поднял салфетку и вытер уголки губ. Интересно, он уже был в курсе и успел поздравить невесту, или не слишком обрадовался ее достижению? Когда шум одобрения стих, Руслан повернулся к Миле и, почти не разжимая губ, что-то тихонько спросил.
– Не было времени, – с раздражением в голосе ответила она. – Ты же видел, как я замоталась. Мог бы и порадоваться за меня.
– Я за тебя очень рад, – натянуто улыбнулся он и посмотрел на меня: – А ты, Аделина, чем занимаешься? Надеюсь, к преступлениям и спорту отношения не имеешь?
– Пока не замечена.
– Врет и не краснеет! – рассмеялась Мила.
– Неужели привлекалась? – не отводя от меня глаз, спросил он.
– Я же тебе рассказывала, мы с Линой вместе тренировались. Даже готовились поехать на чемпионат мира…
– Вспомнил, – заметив изменившееся выражение моего лица, перебил ее Руслан. – Просто запутался в именах. Лина, Аделина… Так чем ты сейчас занимаешься?
Я почувствовала, как Илья повернулся в мою сторону. Сидящий за ним Егор хихикнул и в предвкушении заерзал на стуле.
– Кстати, да! Я слышала, в Москве у тебя была крутая школа для девушек. Что-то вроде академии очарования, которую я посещала в прошлом году, помнишь? – бросила она Руслану.
– Сейчас я провожу те же занятия онлайн.
– Помню, нас там учили правильно держать осанку, красиво входить и выходить из комнаты, ненавязчиво строить глазки.
В доказательство Мила захлопала пышными наращенными ресницами.
– Делька учит девок другим фокусам, – подал голос Егор.
Вернемся домой, убью гаденыша.
– Правда? Каким же?
– В первую очередь, слушать и слышать мужчину.
– Вот даже как? – состроил удивленную гримасу Руслан. – Чему еще?
– Понимать, чего он хочет.
– И выполнять каждую прихоть?
– Не всегда, – улыбнулась я.
– Все равно тебе бы не мешало сходить на пару занятий, – кивнул он невесте.
– Вот еще, скукотища!
– Там есть кое-что поинтереснее, – снова влез Егор. – Расскажи про гимнастику.
– Ой, гимнастики с меня и так хватает, – отмахнулась Мила. – Простите за подробность, но после пятнадцати лет занятий горным велосипедом попа у меня крепкая, как орех. Теперь качаюсь только выше талии.
– Делька учит качать другие мышцы.
– Какие?
Я на секунду задумалась, как именно покараю младшего брата. Пусть только придет ко мне с друзьями. Сначала расцелую его при всех в обе щеки, а потом достану фотоальбом с годовалым Егором-голожопиком на первой странице.
– Ладно тебе, не смущайся! Если он про грудные мышцы, то я их тоже качала. Правда, бесполезно. Пластический хирург за час нарастил то, что мне не удалось за годы тренировок.
– Не-е-ет, – протянул самым отвратительным из своих голосков Егор. – Не грудные.
Судя по игривому взгляду, Руслан давно понял, о чем речь. Выходка моего братца его явно позабавила.
– Так какие же?! – не выдержав, вскрикнула Мила. Старшая половина стола, до этого увлеченная собственным разговором, повернулась в нашу сторону. – Какие мышцы ты учишь накачивать?
– Вагинальные, – ответила я.
Вилки и ножи застыли в воздухе. Тишину за столом прервало замечание покрасневшего до мочек ушей Ильи:
– А что, очень полезный навык.
– Да милый, – натянуто улыбнулась моя мама. – Никто и не сомневается.
Глава 7. Девушка, которая кричала «Маньяк!»
Стоило мне открыть входную дверь, как сзади раздался оглушительный топот. Егор вылетел из подъезда быстрее, чем пробка из бутылки с шампанским под последний бой курантов. Думает, я забуду? Как бы не так! Мало того, что поставил меня в неловкую ситуацию перед семьей Милы, так еще и бросил одну за пределами квартиры. Я перешагнула порог и дрожащими руками закрыла все замки.
Прижавшись спиной к двери, огляделась. У входа антикварная банкетка с ящиком, напротив – шкаф с зеркалом во всю высоту. За дверью слева – светлая кухня, сияющая глянцевой плиткой с имитацией мрамора. Впереди – гостиная с камином и черным красавцем-роялем возле окна, за ней – спальня в будуарном стиле. Каждый раз, когда я откуда-то возвращалась в квартиру, а случалось это не так уж часто, мне как будто снова становилось десять лет. Казалось, сейчас из спальни выйдет всегда накрашенная, с высокой прической «волосок к волоску» бабушка. Аромат ее духов с нотами жасмина до сих пор витал в воздухе. Мы вместе сядем за старинный рояль и примемся в четыре руки играть гаммы.
Я прошла к окну в гостиной, пробежала пальцами по запылившимся клавишам. Именно бабушке я обязана любовью к искусству. Она привила мне вкус к классической музыке, научила различать кубизм и импрессионизм, барокко и рококо. А еще Маргарита Александровна – мы с Егором называли ее только так – научила меня, что любое дело должно быть сделано на сто процентов. Либо задача выполнена, либо нет, и неважно, насколько сильно я старалась. Что бы ни говорил Руслан, я взялась помочь девушке с камеры, и не могу считать дело завершенным, пока не буду убеждена, что с ней все в порядке.
Набрав на айфоне номер сочинского полицейского участка, я услышала женский голос. Оператор долго не могла понять, что мне от нее нужно, и в итоге переключила на следователя. Пришлось еще раз выложить всю историю. Только когда я закончила, он сказал:
– Да, я помню этот случай. Информация не подтвердилась.
– Что значит «не подтвердилась»? Вы посмотрели запись похищения?
– К сожалению, такой записи нет.
– Да, у меня она не сохранилась, но ее можно было взять напрямую с камеры.
– Не вышло. К камере не подключен жесткий диск, трансляция не записывается.
– Черт… Но я же видела похищение! Неужели показаний свидетеля недостаточно?
– Аделина Сергеевна, во-первых, заявления о пропаже девушки за это время не поступило. Во-вторых, никто из посетителей кафе ничего подозрительного не заметил.
– Естественно, снаружи никого не было!
– В-третьих, мы прослушали запись вашего разговора с оператором. Некоторые моменты показались нам неубедительными. Мы связались с московскими коллегами и выяснили, что вы уже обращались в полицию с заявлением о преступлении, факт которого не удалось подтвердить.
Не факт, а личность преступника, но какой теперь смысл что-то доказывать? Для полиции я девочка, которая кричала «Волк!» Ничего не говоря, я нажала отбой и опустилась на стул возле рояля. В горле застрял ком, но ни выплакать, ни сглотнуть его не получалось. Неужели на этом все? Тело обмякло, как будто из него вытянули хребет. Еще минуту назад я считала, что в моих руках судьба человека, а теперь они онемели и безвольно опустились на колени. Все правильно. Чем одна жертва способна помочь другой?
Но ведь именно я в ту ночь спасла саму себя! Когда надежда на помощь извне умерла, внутри меня воскресла жажда жить. Возможно, девушке с камеры тоже удастся взять себя в руки и попытаться сбежать? Вряд ли. К той страшной ночи я перенесла немало испытаний. Спорт закалил меня болью, как физической, так и моральной, но унижения и страх перед неминуемой смертью все равно чуть не сломили мой характер. Даже сейчас, спустя два года, я продолжала бороться с последствиями тех событий. А может быть, уже сдалась.
Упорство. Вот что отличает сильного человека от слабого, а вовсе не хваленая смелость. Что толку от смелости, если после первой же неудачной попытки опустить руки? К черту полицию! Папа прав: хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сам. Стянув с себя оцепенение вместе с платьем, я надела шелковую пижаму и отправилась на кухню, за вечерним бокалом вина. Ясные мысли сейчас бы пригодились, но на трезвую голову не так-то просто решиться расследовать похищение.
