Kitabı oku: «Поцелуйный обряд», sayfa 5
– Красиво? – спросил он.
– Очень.
Перейдя Чугунный мост, они двинулись дальше по аллее.
– Это правда, что ты любишь одуванчики? – прервал молчание он.
– Да, а откуда ты знаешь?
– Ксюша рассказала,– он сделал паузу,– обычно девушкам нравятся более благородные цветы, розы например.
– Я и розы люблю, но одуванчики они особенные. Они меняются. Всегда в лучшую сторону и улетают к небу.
– В таком случае, люди тоже немного одуванчики.
– Далеко не все. Есть люди, которые от начала до конца белые, есть те, которые от начала до конца жёлтые, а есть те, которые из белых становятся жёлтыми, и только небольшая часть ведут себя, как одуванчики,– Настя сделала паузу,– а есть ещё такие люди, которые просто закрываются и увядают, так и не распустившись.
– Я согласен, люди намного сложнее и путей у них намного больше, но не все они ведут по нужному направлению. Но природа даёт нам найти правильный ответ. Бог наверно тоже так поступает.
– Да, так и есть,– она снова посмотрела на него.
– Возможно, ты не хочешь говорить об этом, но я всё-таки спрошу. О чём ты думала в ту ночь, когда мы впервые встретились? Мне показалось тебе было очень плохо…
– Наверно я сама виновата во всём этом, я и моя гордость,– она остановила его и подошла ближе,– Я могу задать встречный вопрос: откуда ты шёл так поздно, один, даже без зонта?
Он немного помолчал, пробежав глазами по её лицу.
– Просто хотел прогуляться, в этом есть своя романтика. Лучше убегать от проблем так, чем через алкоголь, наркотики и прочее.
– Я могу, что-то сделать для тебя? Ты очень мне помог, когда было очень тяжело и больно.
«Ты уже мне помогла».
– Два года назад, мои родители погибли в автокатастрофе. Меня взяла под свою опеку моя тётя, очень благодарен ей за всё, но такие колоссальные изменения оставили большой след. У меня никогда не было близких друзей, которые бы поняли меня. Было очень одиноко…
Он говорил негромко, делая большие паузы и стараясь не смотреть ей прямо в глаза. Настя не ожидала это услышать. В её груди что-то сжалось и заболело. Девушка подумала о том, что он смог сохранить в себе человека, готового к самоотдаче. Ей стало так стыдно за себя и свои надуманные проблемы. Она не знала, что сказать ему, и стоит ли вообще что-нибудь говорить.
– Эй, ты чего,– он увидел наливающиеся слезами глаза Насти,– вы втроём сделали мою жизнь лучше, без вас мне было бы совсем тошно… без тебя…
– Ясон, ты… ты очень сильный человек.
Он наклонился к ней и заглянул в широко открытые глаза, блестящие от слёз. В них было столько тепла и сочувствия, сколько он давно не видел. Он не мог оторваться от их цвета, похожего на карамель, оранжевый закат, цветы. Он пытался прочитать всё, что она хотела сказать, но не могла. Он прижал её к себе, уткнувшись носом в тёмные волосы.
– Не плачь, всё же хорошо. Всё, что ни делается, всё к лучшему. Пойдём, осталось совсем немного.
Настя послушно пошла за ним вдоль тёмных аллей, пока они не вышли на Парадное поле, усыпанное бело-жёлтым пёстрым ковром из одуванчиков. Она замерла, осмотрев огромное пространство вокруг себя. Даже в Воронеже ей редко удавалось видеть такое. Она невольно улыбнулась, потирая опухшие глаза. Пейзаж был невероятно красивым, а Настя чувствовала себя счастливой. Парень наблюдал, как она неожиданно сорвалась с места, подбежала к траве и осторожно направилась вглубь поля, наклоняясь и поглаживая тонкими пальцами жёлтые цветы. Белые пушинки подхватывал ветер и, создавая вокруг неё воздушный шлейф, вплетал их в длинные волосы девушки. Она стала ещё красивее в его глазах: казалось он всё бы отдал, чтобы она улыбалась, и даже собственноручно высадил бы столько одуванчиков, если бы не нашлось подходящего поля. Настя повернулась к нему и, взяв за руку потащила за собой. Они направились вглубь поля, где оказались полностью окружены мелкими цветками.
–Спасибо, это самое красивое место в Петербурге.
– Я рад, что ты счастлива,– он сам не мог не улыбнуться, глядя в её блестящие глаза.
Погуляв по полю, они нарвали огромный букет ещё не распустившихся одуванчиков и направились к выходу другим маршрутом, чтобы посмотреть ещё несколько скульптурных объектов и потом отправиться домой.
Солнце уже клонилось к горизонту, окрашивая косыми лучами небо и облака в нежно-розовый цвет, когда они подходили к Спасу-на-Крови. Оба очень устали от поездки и прогулок, произошедших за день, и степенно шли в сторону дома. Архитектурно украшенные дома приобрели закатную окраску и, казалось, ожили, стряхнув с себя вековую пыль. За несколько метров до дома, девушка прервала тишину.
– Мы же ещё увидимся? – по-детски спросила Настя.
– Конечно, для тебя я всегда найду время.
– Чем планируешь заниматься вечером?
– Думаю ничем, приеду домой и буду отдыхать.
Они остановились у входа и прежде, чем Ясон попрощался с ней, девушка покраснела и отвела глаза в сторону.
– Поднимись со мной, пожалуйста, входная дверь иногда заедает, и я не могу её открыть.
– Конечно, пойдём.
Поднявшись по лестнице на второй этаж, Настя вручила ключ парню, он легко провернул его в замке и открыл дверь.
– Странно, вроде всё в порядке,– он открыл дверь.
В квартире было темно, за исключением кухни, которую залтвал яркий оранжевый свет из окон. Настя вошла в квартиру и на секунду замерла с трепещущим сердцем. «Зачем тебе унижаться перед ним? Он не любит тебя, просто посмеётся над твоей наивностью и уйдёт» – настойчиво шептал змей. «Убей змея, пока он не посмеялся над тобой» – смиренно говорил отец. Настя не удержалась и схватила его тёплую руку.
– Ты чего? – удивился парень.
Девушка умоляюще заглянула в его глаза и почти шёпотом попросила:
– Останься… пожалуйста…
– Настя…– он с сожаление посмотрел на неё.
– Прошу тебя, стемнеет уже совсем скоро, а тебе ещё далеко ехать, ты устал, наверно…
Ей сразу вспомнилась картина, где он глухой ночью стоит под её окном, мокрый и замёрзший. Она искренне не хотела оставлять его в одиночестве после того что узнала. Она хотела подарить ему семью, которой он лишился.
– Я не могу,– он пытался аккуратно вытащить свою руку из её объятий, но хватка усилилась. Ему казалось, что остаться будет неприлично, но отказывать этой искренней просьбе и чистым глазам было невыносимо больно,– о чём подумает твой отец?
– Ни о чём не подумает,– не понимала она,– он скоро вернётся, и я ему всё объясню. У нас целая свободная комната, где ты сможешь расположиться. Можем выпить чаю… или даже поужинать, если хочешь.
Ясон усердно пытался взглядом заставить ее отказаться от своей просьбы, но у него не вышло, пришлось сдаться. Он шумно выдохнул и перешагнул порог квартиры и резко остановился.
– Для меня очень ценно, что ты хочешь обо мне позаботиться. Но я не могу позволить себе остаться дольше, чем до того момента, когда вернётся твой отец. Не сочти это за грубость или небрежение, просто я не могу поступить по-другому. Я бы очень хотел, но не могу,– он старался говорить искренне, чтобы не обманывать её, но как можно мягче, чтобы не ранить.
Он покорно зашёл в квартиру и закрыл за собой дверь. Настя включила свет в прихожей и гостиной и поспешно поставила чайник. Ясон медленно осмотрел комнату.
– Тут очень уютно.
– Да, мне тоже очень нравится,– отозвалась Настя, доставая вазу для букета,– присаживайся, куда хочешь.
Парень присел на ближайший к ней стул.
– Почему ты нарвала именно такие? Они же не открылись,– спросил он, пока девушка ставила букет в вазе на стол.
– Они скоро распустятся, может быть завтра, белые тоже очень красиво смотрятся.
– А вдруг разлетятся?
– Если не открывать окно и не махать перед ними руками, то не разлетятся,– девушка по-хозяйски выровняла вазу и распушила букет,– можно слегка прыснуть лаком для волос, тогда точно всё будет, как надо.
Она потянулась за чашками, привстав на носочки.
– Давай помогу?
– Не надо, я сама…
Он проигнорировал её слова и достал с верхней полки две чашки, встав прямо за её спиной, так что она чувствовала тепло его тела. Его очень умиляла её ловкость в своём доме, она чувствовала себя здесь полноценной хозяйкой. Они наконец сели за стол.
– Ты живёшь только с отцом?
– Пока да, моя мама и сестра остались в Воронеже, они приедут только летом.
– Не скучно тебе тут, пока отец на работе?
– Бывает иногда, но я не так давно нашла себе занятие,– девушка недолго помолчала, а потом спросила,– Ты умеешь хранить секреты?
– Конечно, а у тебя есть какие-то секреты? – он загадочно улыбнулся.
– У моего отца, он очень не хочет, чтобы кто-то знал об этом, но я тебе всё-таки расскажу.
– Нет, не стоит, если это что-то очень важное…– перебил он.
– Всё в порядке, просто у моего отца завтра день рождения. Он очень не любит большого внимания в этот день и дорогих подарков. Он просто проводит время с родными и близкими. Он даже нас просил не акцентировать внимание на этом.
– Надо же… такие люди редкость. Но ты же всё равно что-то для него приготовила, да?
– Давным-давно, ещё в Воронеже, Ксюша принесла мне много хорошей ткани, видимо ненужной. Я раньше шила и вроде даже неплохо, отец гордился мной. Почему-то его этот факт очень радовал. Но года два назад я забросила это дело и вот решила снова вернуться. У моего отца есть несколько ночлежек для бездомных и нуждающихся, в том числе и в Петербурге. Я нашила постельного белья и полотенец и хочу отдать ему. Можно было бы пошить одежду, но ткань не подходит. Как ты думаешь он оценит?
– Я думаю, он снова будет тобой гордиться. У твоего отца золотое сердце, раз он так распоряжается своими средствами. Он заслуживает уважения и полноценный день рождения. Не представляю сколько нужно сил и времени, чтобы успевать смотреть за всем этим.
– Очень много…
– Скучаешь?
– Раньше скучала, а сейчас привыкла наверно.
Она немного взгрустнула. Ясон взял её за руку.
– Главное не забывай о нём и о маме с сестрой. Проводи с ними время чаще, ведь какими бы они не были, они любят тебя, такой какая ты есть. Твой отец замечательный человек, бери с него пример, но не забывай о главном, что ты не знаешь, в какой момент можешь всё потерять…
Настя не ожидала от себя, что сможет подойти и обнять его. Её глаза снова заслезились.
– Эй, ты чего? Я не об этом…– он погладил её по спине,– Кстати, про ночлежки это тоже секрет?
– Да, никому не говори.
– Почему?
– Чтобы не возгордиться, и потому что получить одобрение от Бога важнее, чем получить его от людей. Добро нужно делать тайно.
В коридоре послышался звук открывающейся двери. Настя осторожно отпустила парня и, взяв за руку, повела в коридор. Его движения были скованы, тело как будто резко перестало слушаться, а сердце начало колотиться чаще. Он неловко пошёл за девушкой и замер за её спиной. У двери стоял Владимир в обычной повседневной одежде, без дополнительных деталей, свойственных его профессии. Он опирался рукой на стену и прислонился к ней головой. Увидев их, он улыбнулся.
– Так устал я что-то, но Слава Богу,– он перекрестился,– всё что нужно сделали, можно отдохнуть пару дней.
Мужчина снял обувь и направился по коридору.
– Пап, знакомься это…
–Ясон? Верно? – он протянул парню большую руку.
– Да, Владимир Алексеевич,– тот протянул в ответ свою.
Он не мог не заметить поразительное сходство между отцом и дочерью и их выразительную южную внешность. Он никогда бы не подумал, что мужчина с чёрной бородой и длинными забранными волосами в джинсах и толстовке очень богатый бизнесмен. Что-то добродушное было в его чёрных глазах, морщинах и улыбке. Ясон стал чувствовать себя спокойней.
– Ну чего мы тут стоим в проходе, заходите, присаживайтесь,– он легко развернул парочку в сторону гостиной,– рассказывайте, куда ходили?
– Гуляли в Павловском парке, вон цветов нарвали,– вступилась Настя.
– О это здорово, красивое место, твоя мама любила туда ходить, когда училась.
– Мама училась в Петербурге? – Настя удивлённо подняла брови.
– Да, в Герцена, ты не знала?
– Да я особо и не спрашивала…– потухшим голосом ответила она и опустила глаза.
Владимир участливо взял дочку за руку и после неловкой паузы продолжил.
– Я помню, она рассказывала, что ей было тяжело там учиться, первый год она каждый месяц думала о том, что бросит и пойдёт работать, а потом привыкла,– мужчина замер на секунду и заговорил медленней,– Вам очень нелегко сейчас, у вас возраст такой, сложный,– он перевёл взгляд на Ясона,– не хватает кого-то рядом.
Парень сидел напротив них и молчал. Ему было тепло смотреть на эту семейную сцену, он чувствовал себя причастным к ней. Вспомнил своих родителей, семейные вечера на севере, где собирались друзья и родственники за бессмысленными разговорами ни о чём. На него нахлынуло чувство, уже забытое и непривычное, что есть люди, которые любят тебя просто так. Чувство, что ты дома. По телу пробежали мурашки.
– Наверно это не всегда вина тех, кто нас окружает, – сказал Ясон.
Каждый понял эту фразу по-своему.
– Иногда, но чаще всего это просто отговорки.
– Врач не может уделять много времени семье, от него зависят жизни людей,– вмешалась Настя.
– Да, но мы не врачи,– выдохнул Владимир.
– Я так не думаю,-сказала Настя,– кто-то лечит тело, а кто-то…
Она не договорила, посчитав, что все поняли о чём идёт речь.
– Есть только один Врач, Он лечит всё. Нужно с Ним общаться, тогда одиночество не страшно,– ответил Владимир.
– А если ты… не можешь завести с Ним диалог? – робко спросил Ясон.
– Делай добрые дела и будь терпеливым, человек не создан для одиночества, где-то в мире ходит твоя родственная душа, но кто-то из вас ещё не готов к этой встрече, нужно немного подождать.
Втроём, сидя за разговором, они не заметили, как пролетело полтора часа. На улице уже стемнело, и зажглись фонари. Ясон посмотрел на часы и с сожалением понял, что пора возвращаться домой. Он давно не чувствовал такую свободу в разговоре с кем-то.
– Спасибо вам за тёплый приём, но уже поздно, вы устали, я должен идти.
Настя сразу изменилась в лице, она уже была уверена в том, что он останется.
– Да оставайся у нас, здесь целая комната свободная, переночуешь, завтра Ваня с Ксюшей к обеду всё равно сюда придут, а потом вместе и пойдёте,– радушно предложил Владимир.
*
Когда все уже легли спать, Настя сидела на своей кровати, по обыкновению прижав колени к груди и закутавшись в одеяло, и думала о завтрашнем дне. Узнав о Ванином решении, девушка воодушевилась, но безумно боялась поступить подобным образом. В её голове созрел план, который тяжело было осуществить в тех условиях, в которых она находилась. Она усердно размышляла, пока усталость не взяла над ней верх. Девушка уснула…
«Тёмная аллея, состоящая из ровных рядов высоких хвойных деревьев, укутанных в белый густой туман. Девушка медленно шла сквозь непроглядную пелену, натыкаясь на колючие ветки. Гробовая тишина, в которой не было слышно ни малейшего шороха, угнетала. В страхе Настя остановилась и, перекрестившись, закрыла глаза. Кто-то коснулся её щеки. Вздрогнув, она открыла глаза и увидела длинный древесный коридор, в конце которого стоял Ясон с большим букетом ярко-красных цветов. Она радостно рванулась в его сторону, но поняла, что не может двинуться с места. В панике она начала звать его по имени, но парень никак не реагировал. Она хваталась за ветки, ожившие и изгибающиеся под её ладонями, и пройдя пару деревьев оказалась в метре от высокого темноволосого парня. Её рука осторожно коснулась его плеча. Парень улыбнулся.
– Я так давно ждал тебя,– заговорил он, – эти цветы я сам вырастил, для тебя.
Он медленно повернулся к ней и, встретившись с ней взглядом, отскочил назад. Его ярко-голубые глаза округлились от ужаса.
– Змея! – закричал он и выкинул букет.
Настя посмотрела вниз и увидела в прозрачной луже отражение петровского змея, оскалившегося на неё. Его огромные глаза словно гипнотизировали девушку. Мгновение, и он выскочил из отражения прямо на неё.»
Настя резко вскочила в кровати. Она вся покрылась холодным потом и, тяжело дыша, пыталась перевести дух. Оглядевшись, она увидела свою привычную комнату, в которой ничего не изменилось с того момента, как она уснула. Девушка окончательно выдохнула и пришла в себя. Яркие лучи солнца усердно пробивались из-под плотных штор, закрывавших окно. Будильник ещё не прозвенел, значит, у неё ещё есть свободное время. Чтобы проснуться окончательно, девушка подошла к окну и, отодвинув шторы, впустила тысячи маленьких тёплых лучиков в свою комнату. Небо было абсолютно чистым, а его яркий синий цвет напомнил девушке о глазах Ясона. Она замерла от трепета и бешенного сердечного ритма. Любая мысль об обряде приводила её в такое состояние. Противный страх угодить в кошмар, приснившийся сегодня, боролся с невыносимым желанием выплеснуть свои чувства и получить, наконец, ответ на самый волнующий её вопрос. Она прошла на кухню, чтобы попить воды и успокоить свои мысли, но её взгляд сразу же упал на пушистый белый букет распустившихся одуванчиков. Настя на носочках осторожно подошла к нему, боясь сделать глубокий вдох. Ей так захотелось прижаться к этим маленьким воздушным облачкам. Легко пальцем она коснулась одного цветка, и он стойко выдержал ее прикосновение. Погасив улыбку умиления, девушка серьёзно задумалась и посмотрела на нижний ящик винтажного шкафа. В комнате отца послышались шорохи. «Надо поторопиться» – подумала она и поспешила с приготовлениями.
Через полтора часа работа на кухне кипела, Настя чистила и нарезала овощи. В гостиной было очень светло, всё вокруг было залито утренними жёлтыми лучами, которые казались осязаемыми. Девушка то и дело пыталась потрогать один из них и ощущала приятное тепло. Она по несколько раз прокручивала в голове свои дальнейшие действия и, задумавшись, не заметила, как на кухню зашёл Ясон. Он выглядел не выспавшимся: его глаза слегка опухли, волосы растрепались.
– Доброе утро, хозяюшка. Уже работаешь с утра? –он говорил ещё сонно, милая улыбка осветила его лицо, и оно стало выглядеть бодрее.
– Доброе. Велика ли работа нарезать и поставить в духовку? – отмахнулась девушка,– как спалось?
– Хорошо, но хотелось бы побольше. А где… именинник? – последнее слово он сказал шёпотом.
– Поехал пробовать подарок.
– Ему понравилось?
– Мне кажется да.
Настя решила поздравить отца пока никого нет, чтобы не смущать его. Ей казалось, он был тронут её поступком и тёплыми словами, с которыми она никогда раньше к нему не обращалась. Приятное тепло разлилось по телу от смущённой улыбки и счастливых глаз. Именно счастливых. Вряд ли можно по-другому назвать это чувство.
– Давай я тебе помогу? – парень потянулся к подставке с различными ножами, но Настя закрыла их рукой.
– Нет, не стоит, я сама справлюсь, ты же гость,– возмутилась девушка.
– Я доброволец, давай, вдвоём быстрее и веселее.
Заглянув в его добрые глаза, она не могла отказать и протянула ему чистый нож. Они порезали овощи, подготовили целого цыплёнка и, заправив фирменным соусом, придуманным Настей, отправили это всё на противне запекаться в духовку.
Через час сервировка стола полностью завершилась: на белой кружевной скатерти расположились различные закуски, нарезки, блестящие приборы и фарфоровая посуда на пять человек. К этом времени вернулся отец Владимир.
– Ну что, дети мои, смотрю, у вас тут всё схвачено,– он обратил внимание на позолоченные бокалы и поднос, стоящие на кухонном столе недалеко от плиты,– а это откуда?
– Это я там в ящике нашла, красивые правда?
– Да, интересные,– мужчина взял в руку бокал, – поднос тоже красивый,– он посмотрел на овальный чёрный предмет, украшенный позолоченным орнаментом,– только зачем он?
– Ну для антуража…– замялась Настя.
– Обед в стиле царского пира,– поддержал Ясон.
Владимир сценически, взяв бокал в одну руку, а другой погладив бороду, нахмурил густые чёрные брови и направил грозный взгляд куда-то в сторону, частично напоминая профиль Ивана IV, и через несколько секунд вернулся в прежнее состояние.
– Ладно, пусть будет так.
Настя отправилась в комнату, чтобы привести себя в порядок. Она заранее приготовила длинное белое платье с волнистыми рукавами, украшенное кружевными вставками. Оно красиво подчёркивало её смуглую кожу, хрупкую шею, плечи, но всё равно казалось непривычным для нее. Расчесав длинные гладкие волосы, она принялась переплетать тёмные пряди в русскую косу. Она просчитывала в голове, как сделать обряд максимально похожим, чтобы Ясон понял её, а другие нет. Сколько бы она не думала, всё равно находились нюансы, которые мешали повторить картину доподлинно.
