Kitabı oku: «Переплетённые судьбы», sayfa 6
– Я надеюсь? Да нет… Просто такие поразительные изменения в поведении, интересно. Это всё психология, – примирительно улыбнулась я, пряча взгляд и чувствуя, как продолжают пылать щёки.
И всё-таки, я не думала, что когда-то у нас с Кейт могут возникнуть недопонимания. Ведь раньше мы делились друг с другом абсолютно всеми новостями.
Я неловко замолчала и сникла, чувствуя, как розовая дымка растворяется. С моей позиции его поведение виделось и ощущалось иначе, но, если описать его для третьего лица, это были самые обыкновенные знаки вежливости и хорошего отношения. Но как же так! Тогда, сидя пару дней назад в его кабинете, я всем существом ощущала, как меняется пространство между нами и его отношение ко мне. А эти странные вспышки энергии, физически ощущаемые как тепло в теле? Нужно не говорить на эту тему много, а то можно подумать, будто я придумываю сказки.
– С другой стороны, твоя история о Лео напомнила мне кое-то. Я недавно прочитала о таком понятии, как близнецовые пламена, – Кейт задумчиво намотала прядь рыжих волос на палец. – Ты слышала что-нибудь об этом?
– В общих чертах, – уклончиво ответила я. – А что ты о них читала?
– Встреча близнецовых пламён сопровождается странным, парадоксальным притяжением, невзирая на социальные рамки. И от этого влечения очень сложно избавиться – ведь такие люди глубоко связаны на энергетическом уровне, причём, не первую жизнь.
Она остановилась, старательно пытаясь подобрать слова. Наконец, сдалась:
– Боюсь ошибиться, ведь видела эту статью недели две назад. Сейчас открою, и прочитаем вместе.
Кейт открыла список закладок в браузере на ноутбуке, и мы с интересом уткнулись в экран. Закончив чтение, я задумчиво откинулась на спинку дивана, прислушиваясь к своим ощущениям. При воспоминании о Лео у меня в груди будто загорался странный шар с тёплой, даже жгучей энергией.
– То есть близнецовые пламена были когда-то одним целым на энергетическом уровне, одним сознанием, но решили разделиться надвое, чтобы прожить природу двойственности и воссоединиться. Цель их встречи на земле – познать безусловную любовь, поднять свои вибрации и вслед за этим – вибрации своего окружения. Любить, когда у вас обоих всё хорошо, это легко. Но главная задача – пробудить и сохранить внутри искреннее чувство, несмотря на суровые испытания и жёсткие условия для отношений. Близнецовые пламена единственные имеют одинаковую частоту, поэтому их непреодолимо тянет друг к другу – они знают, что только через воссоединение могут узнать что-то очень важное и перейти на новый уровень развития души.
Кейт активно закивала:
– Да, именно так! Я пыталась выразить это словами, но подзабыла точные формулировки.
– Есть ещё один интересный аспект, – я приложила руку к пылающему шару энергии на груди. – В этой статье сказано, что между близнецовыми пламенами существует сильная энергетическая связь, соединяющая сердца. Интересно, то, что я ощущаю тепло и жжение в грудной клетке, когда думаю о Лео – это наша связь?
– Как знать, подруга! Время покажет, – улыбнулась Кейт. – Думаю, дала тебе богатую пищу для размышлений. А теперь давай накроем на стол! Совсем скоро полночь.
Мы щедро накрыли на стол, заставив его приготовленными салатами, закусками, мясом и шампанским. Я замерла с бокалом в руках, с нетерпением ожидая тех особенных секунд, в которые нужно загадать желание.
Странно, но, когда куранты начали свой бой, я не могла ни на чём сосредоточиться. Как и в день рождения, перед глазами упорно стоял образ Лео.
– Пусть в новом году мы, наконец, сблизимся! – сдалась я и прошептала в эти заветные секунды, уже и позабыв, что пару часов назад устыдилась своих мыслей о нём.
Я чувствовала, что в этот момент Вселенная внимательно слушает меня, как и миллион людей по всему миру. Интересно, а что в эти секунды загадал сам Лео?
После празднования Нового года я стала вновь вставать рано, как и привыкла. В Петербурге я вставала ежедневно в шесть утра, чтобы успеть на работу, а в выходные не хотелось тратить драгоценные свободные часы на сон. Высыпаться не было в числе моих привычек, и даже сейчас, в гостях у Кейт в Москве, я вставала рано, готовила завтрак и садилась читать очередную книгу. На очереди был классический труд по эволюционной психологии.
Интерес к этой теме умножался на опьяняющее чувство, что мои знания нужны и признаны авторитетным для меня человеком – Евой Швайн. Мы сделаем с Лео глубоко проработанный проект и не ударим в грязь лицом, это будет настоящее слияние энергий двух равных по уму и жизненной силе людей. Его появление в моей жизни, безусловно, было алхимическим, открыв во мне неутомимые силы и интерес к работе – теперь она делалась не механически, а с искрой, частицей души.
В один из дней я прогуливалась по улочкам Москвы, богато украшенным новогодней иллюминацией. Внимание привлекла яркая витрина сувенирной лавки знаменитой шоколадной фабрики. Я зашла внутрь и растерялась среди обилия конфет в ярких обёртках, хранящих знакомый и неизменный вкус детства. Это был бы хороший подарок из путешествия моим коллегам и… Лео. Я непременно должна привезти ему маленький, ни к чему не обязывающий презент. Хочется его порадовать.
* * *
Белое полотно снега. Тёмное сиреневое небо. Начало января. Первый день на работе в новом году – словно чистый лист, на котором хотелось написать новую, вдохновляющую историю.
Я предчувствовала, что судьба набирала обороты, и теперь всё начнёт стремительно меняться. Однако, в молчании шагая на работу ранним утром по утоптанной снежной дороге и глядя на бесконечно высокое небо, я все же возвращалась к одной мысли. Но уже не о Лео. Я ощущала, как внутри меня растёт и крепнет сила – та, что через мысли меняла реальность, та, что поджигала всё вокруг в том ярком сне в начале переезда в Петербург, который до сих пор стоял перед внутренним взором. Чем это обернётся для меня? Готова ли я принять эту силу и научиться ей управлять? Вот бы нашёлся наставник, который бы разглядел эти изменения во мне, поддержал и научил, что нужно делать.
Мои мысли сопровождались только мягким скрипом снега.
Но, не проработав в первый день и пары часов, я сразу получила личное приглашение от Евы Швайн зайти к ней в кабинет. Обычно она не утруждала себя тем, чтобы объяснить цель аудиенции. Вероятно, это был подсознательный или даже сознательный ход – она знала, что производит устрашающее впечатление на сотрудников, особенно на своих подчиненных, и наслаждалась этим чувством власти. Естественно, я поднималась на второй этаж администрации по украшенным под белый мрамор лестницам и чувствовала мелкую дрожь в ногах – зачем же ей понадобилось видеть меня лично?
Стараясь быть незаметной, как тень, я вошла в душный кабинет с жёлтыми стенами и аккуратно примостилась на кожаный стул за длинным столом. Швайн встала со своего места, обошла стол, уставленный цветами и открытками из путешествий, и села напротив меня.
– Кира, привет! Как твои дела? – дружелюбно спросила она.
– Хорошо, – осторожно ответила я, наблюдая за ее реакцией. Я взвешивала, что можно сказать дальше, чтобы не вызвать ее недовольство.
– Мне передали, как ты увлечённо работаешь над проектом по психологии. Тебе нравится этим заниматься?
– О да, очень! – у меня на душе потеплело, как от солнечных лучей, а на лице расплылась улыбка.
Больше, чем изучать психологию, мне нравилось передавать знания о ней людям. Заложив одно зерно, я влияла в перспективе на множество людей: ведь тот, кто научился у меня, изменит своё восприятие и поведение, обогатит знания и передаст потом всё своему окружению. Более того, я любила преподавать: взглянув на человека и немного поговорив с ним, я чувствовала, какой у него склад характера, интересы и уровень знаний по теме, и могла подобрать нужные слова так, чтобы информация дошла до него в понятном виде.
– Кира, я вижу в тебе большой, но ещё нераскрытый потенциал. Есть только один способ работать с ним – через практику, – наши взгляды встретились, и я отметила, с каким теплом она на меня смотрит. Этот уверенный сильный взгляд будто гипнотизировал, не давая отвести глаза. – Я давно хочу реализовать один проект…
Мы долго обсуждали одну из её оригинальных идей, как повысить рейтинг доверия к продукции через рекламу в СМИ. Напоследок Швайн, взглянув на меня и будто просканировав своими глазами насквозь, серьёзно кивнула:
– И помни: не бойся практиковать! Уделяй этому время, и твои силы раскроются.
Я подняла на неё ответный взгляд, и, не отводя его, вдруг слегка смутилась. В том, как она смотрела на меня, было что покровительственное и даже материнское. Я медленно и осторожно кивнула, затем поднялась и вышла из кабинета.
Когда я оказалась в пустом светлом коридоре и облегченно выдохнула, в груди расплылось приятное чувство. Я слышала и наблюдала сама, какой жестокой она может быть, как ее может вывести из себя любое неподходящее слово. Но сейчас почувствовала, с какой осторожностью и бережностью она смотрит на меня, как тепло со мной разговаривает, пытаясь создать иллюзию равного диалога и при этом не позволяя забывать, что она руководитель и авторитет, с которым нужно считаться.
В голове промелькнула мысль: «А вот и наставник, которого я хотела обрести сегодня утром. Думаю, она дала мне ответ на вопрос о том, что делать с силой – практиковаться и ещё раз практиковаться». Едва я подумала об этом, в глазах появилась решительность – я чувствую, что мои мечты скоро могут стать реальностью. Пришло время менять свою жизнь.
Но в тот момент так и не нашла сил открыто признаться самой себе, что одно из моих главных желаний – быть вместе с мужчиной, который уже женат.
Самым сложным было бороться с собой – ведь силы равны.
Тем не менее, под коркой моральных терзаний я ощущала нечто другое – будто я была права в своём влечении к нему и имела на это полное право. Вопрос только в том, почему?
Я спустилась в кабинет и бодрым шагом прошла за свой стол.
– Ну как прошло? – заинтересованно спросили коллеги, видя мою загадочную улыбку.
– Да так, Швайн предложила мне один проект…
Обычно поход в кабинет Евы Швайн воспринимался как вызов на ковёр. И сейчас я была опьянена радостью от осознания, что я не только избежала гнева, но и получила в собственное распоряжение интересный проект, потому что она верит в мои силы.
Тем не менее, это было не единственное приятное событие за день. Тихонько положив в сумку три конфеты с ликёром, презенты из Москвы, и заметки по проекту, я с радостным предчувствием отправилась к заветной синей двери. Открыв мне по звонку, молодой человек в белом халате уже не стал меня ни о чем спрашивать и крикнул в лабораторную комнату: «Лев, к тебе!»
Я смущённо улыбнулась и прошла на потёртый кожаный диван в его кабинете. Вот и Лев – лёгким быстрым движением подскочил и сел рядом.
– Сколько у нас времени на обсуждение? Я не хочу сильно отвлекать тебя от работы, – как можно более миролюбиво спросила я, продолжив показывать ему своё уважение к его большому объёму работы и занятости.
– Где-то полчаса, потом мне нужно работать, извини, – уже дружелюбно улыбнулся он, и в его тоне не было и следа прежней резкости.
– Хорошо, начнём. Я подготовила по своим блокам информацию и накидала презентацию. Вот, смотри.
Я открыла на своём дорогом смартфоне ярко-синие слайды, над дизайном которых долго сидела на прошлой неделе и тщательно прорабатывала детали. Лео с бесцеремонной уверенностью взял у меня смартфон из рук и притянул его к себе.
– Так удобнее, – невозмутимо пояснил он.
Он принялся листать слайды, замер и осторожно провёл пальцем по тонкой трещине в углу экрана. Я со смехом рассказала, как однажды выронила смартфон из рук, он пролетел, ударился об дверь и впечатался в стену.
– Какая красивая презентация. Ты молодец! – довольно отметил он. Было видно, что ему нравится давать похвалу – с высоты своего опыта, а также в силу открытого, эмоционального характера. – Я бы так сильно не заморачивался, сделал бы белый фон, черный текст, и всё.
– Ох, да ладно тебе! Спасибо! Я старалась, – моё лицо залила густая краска. – А хочешь посмотреть, какую я нарисовала классную схему мозга? Прокрути до последнего слайда.
Он остановился взглядом на тщательно прорисованной мной схеме мозга, которая в упрощенной форме объясняла особенности работы психики. Тема нейропсихологии была одной из наиболее захватывающих для меня, ведь в ней соединялись материя и дух, тело и душа. Лео посмотрел на мой рисунок, молча взял в руки блокнот и стал делать схематичные наброски.
– Я бы нарисовал схему мозга вот так, как мы изучали в университете, – прочертил он тонкую линию, – тут идет новая кора…
Я зачарованно наклонилась, чтобы рассмотреть, как его изящные тонкие пальцы рисуют небрежную схему. Обсуждая внезапно обнаружившуюся общую интересную тему развития мозга, мы потеряли изначальную нить разговора – разбор проекта. А заодно и счет времени.
Влюбленные и счастливые, как известно, часов не наблюдают. Время – это действительно иллюзия, оно может замирать, тянуться долго и сладко, подобно меду, или стремительно лететь выпущенной пулей. В моем присутствии Лео ни разу не посмотрел на часы – лишь когда мы одновременно откинулись на спинку дивана, над чем-то заливисто смеясь и смотря друг на друга, я украдкой глянула на циферблат и отметила, что вместо получаса пролетел уже час. Лениво потянувшись, я стала собирать листы с заметками, и, нащупав в кармане три конфеты, пережившие со мной перелёт из Москвы, радостно сверкнула глазами:
– А у меня для тебя есть небольшой презент. Это тебе, – я протянула ему сладости, завернутые в красные фантики, слегла потертые от долгого путешествия. Подмигнув, я продолжила: – Только осторожнее, они с ликёром, на работе не ешь. Я секретно пронесла их мимо охраны на проходной.
– Ты что! Как ты могла! – воскликнул он и рассмеялся. – Вот что ты наделала? Я сейчас опьянею, ввалюсь к Еве Швайн в кабинет и учиню скандал.
– Только не говори ей, что это из-за меня!
Мы посмотрели друг на друга и вновь самозабвенно засмеялись, как бы невзначай придвинувшись ещё ближе друг к другу. Я аккуратно вытерла в уголке глаза слезу, выступившую от смеха. Обычно мне было свойственно спокойствие и некая флегматичность, сдержанность, но яркие эмоции Лео немедленно находили во мне отклик. Я почувствовала, как между нами будто искрит светлая энергия притяжения и радости.
С теплотой отметив, как он кладет три конфеты под резинку на блокноте, я поднялась с дивана и прошла к выходу. Из формальных встреч, наполненных напряжением и непониманием, наши обсуждения наконец-то стали обретать оттенок душевного отдыха – как раньше я и прокручивала в мыслях перед сном, будто ловя извне картины, приходящие откуда-то из будущего. В этот час мы, двое уставших от работы людей, могли забыть о текущих проблемах и погрузиться в интересный разговор друг с другом или забавные истории.
Откровенно и провокационно, с неприкрытым интересом друг к другу, мы сидели в его тесном проходном офисе у всех на виду, хотя между нами были лишь разговоры, и ничего более.
– Нужно идти, мне еще делать расчёты перед диагностикой кода, – немного устало вздохнул он и встал с дивана.
– Наверное, это так интересно, – я склонила голову набок, задумавшись. – Жаль, что для меня это всё пустой звук. А ведь мне хотелось бы знать, как вы проводите все этапы создания кода, вплоть до готовой программы. Ведь я налаживаю контакты со СМИ, чтобы пиарить ваши разработки. Как я буду составлять грамотные статьи и подбирать площадки для интервью, если ничего не понимаю в вашей работе? – растерянно развела я руками.
Действительно, происходящее в лабораториях казалось мне настоящей магией. Здесь, в корпорации, они подчиняли себе законы логики – и создавали программы, облегчающие жизнь тысячам людей. Ну не магия ли?
– Так пойдем, я тебе покажу!
Он просиял улыбкой и накинул мне на плечи белый халат поверх моего строгого делового серого костюма в клетку. Мы шагнули в лабораторное помещение: из-под потолка лился свет из широких окон, белое пространство было перечерчено шкафами и длинными столами с множеством приборов и современных мониторов, за которыми трудились сотрудники в белых халатах. «Совсем как в моих видениях пару месяцев назад!» – с лёгким содроганием подумала я, заинтересованно оглядываясь и вспоминая, как уже видела эти картины однажды перед сном: мы с Лео в белых халатах идём на экскурсию в его лабораторию.
Остановившись около одного из шкафов, Лео достал в дальней полки лист с набросками интерфейса и расчетами, хаотично нанесёнными его рукой. После чего положил его на стол и жестом подозвал меня.
– Это мои расчеты, которые теперь нужно систематизировать. Смотри, в чем принцип. Видишь эти линии, нарисованные пунктиром?..
Он с энтузиазмом принялся объяснять мне принципы работы с кодом и интерфейсом. Но видя, что у меня, несмотря на искреннюю заинтересованность во взгляде, пролегли меж бровей две глубоких линии – я нахмурилась, не понимая, о чем он говорит, – он сменил русло объяснения и начал рассказывать мне процесс создания программы с нуля, параллельно накидывая схемы в блокноте.
Затем куда-то метнулся и вернулся обратно, вручив мне в руки маленькую металлическую пластинку. Я бережно взяла её в руки и стала рассматривать на свету, опасаясь что-то неаккуратно задеть ногтями. Лео продолжил объяснения, после чего осторожно забрал у меня пластинку – на пару секунд наши пальцы соприкоснулись, и по руке растеклось тепло, быстро захватившее всё тело. Мы перевели друг на друга тёплые взгляды карих глаз и смущённо улыбнулись.
Я обвела взглядом сотрудников лаборатории: они сидели за своими маленькими участками столов, что-то вносили в компьютеры или писали расчеты на чертежах. Некоторые из них, в основном девушки, подняли головы и открыто разглядывали меня – в их взгляде читалось непонимание. «Что ж, пусть смотрят на меня и думают, кто же я такая, для кого же их начальник бросил свои дела и проводил экскурсию».
Мне было известно, как быстро в корпорации, за этими бетонными стенами с колючей проволокой, разносятся слухи, и я была готова к тому, что о нас начнут шептаться и строить догадки. Я не боялась сплетен – за мою жизнь они ни разу не коснулись меня. И в этот раз их не появилось даже спустя месяцы нашего с Лео сближения. Или же сплетни передавались слишком скрытно и не коснулись, не запятнали нас, даже когда мы слишком откровенно демонстрировали близость друг к другу.
Мы оба выглядели немного нелюдимыми и странными, держались в стороне от всех, погруженные в свои мысли. Как выяснилось позже, схожая судьба постигла нас обоих в университетские годы – сверстники считали нас «чересчур умными» и немного сторонились. Кажется, и сейчас пересуды обходили нас стороной.
Лео жестом пригласил меня в небольшую захламленную комнату в углу лаборатории.
– А это – центрифуга, – он махнул рукой в направлении большого круглого аппарата, высотой доходившего мне до пояса. – Она нужна для того, чтобы…
Я обернулась, внимательно слушая его объяснения. Мы были одни в этой тесной комнатке, и сердце снова бешено заколотилось.
Мои губы тронула улыбка, и я сконцентрировала внимание на его речи, обдумывая каждое слово и ободряюще кивая. Куда направляется внимание, туда направляется и энергия, поэтому я сейчас отдавала её Лео, поощряя его увлеченный рассказ. Будучи прирождённым педагогом, до этого момента он много лет работал преподавателем в университете, теперь же изредка проводил уроки по информатике для детей в школе.
Будучи с ним прирождёнными учителями, мы были и хорошими слушателями, поэтому сейчас я дала ему пространство проявить себя – провести небольшой экскурс по своей любимой работе.
– Ты так много знаешь… Наверное, этому всему пришлось так долго учиться? – наивно спросила я у выхода, обводя взглядом лабораторию.
– О, этому приходится учиться всю жизнь, – ответил он с улыбкой.
Вернувшись вечером домой, я поставила чайник и устало опустилась на стул, в очередной раз оглядев свою маленькую комнату, которая служила одновременно кухней, столовой и спальней.
Заварив чай, потянулась к телефону и стала просматривать последние новости в соцсетях. Душу грело воспоминание о сегодняшней экскурсии. Было намного интереснее, чем в школе на уроках информатики. Захотелось узнать побольше о сфере, где я работаю.
«Спасибо тебе за сегодняшнюю экскурсию, было очень интересно! А может быть, ты сможешь посоветовать, что ещё посмотреть, почитать по теме программирования? Только научпоп, что-то для уровня начинающих», – отправила я сообщение Лео.
Хотелось продолжить беседу – я чувствовала, что между нами начинает появляться взаимопонимание. Для него, как и для меня, важен интеллектуальный аспект жизни, он горячо любит свою профессию.
«Мои лекции посмотри. А так я что-нибудь поищу», – ответил он со смеющимся смайликом. Я разочарованно опустила плечи и отодвинула в сторону чашку с чаем. «Ладно, спасибо», – напечатала я в ответ.
Кажется, он не разделяет моего энтузиазма, и наше сегодняшнее сближение снова было иллюзорным. Ну что же это такое? Шаг вперёд, два назад!
Вероятно, я слишком сильно проявляла свою симпатию и инициативу в общении. Во всех предыдущих романах было так же, и это закачивалось плачевно. Но иначе я не умела.
«Тебе нужно слишком много внимания, займись уже своими делами», – всплыли в памяти последние слова бывшего жениха, будто снова оживляя старые раны.
Раз за разом выбирала мужчин, которые не демонстрировали ко мне расположения, потому что считала, что меня, по сути, не за что любить, и упорно добивалась их внимания, чтобы контролировать, за какие именно качества и в какой момент я им понравилась.
С одной стороны, это было увлекательно для меня и безопасно для моей психики. Как только я теряла контроль над ситуацией в отношениях, я могла отдалиться. С другой стороны, это ставило меня в уязвимое положение, ведь показывало восприимчивость, зависимость настроения от другого человека. Таким образом наделяя его своеобразной властью надо мной. Я уже не раз обжигалась в общении с Лео – он заинтересовано разговаривал со мной, но только по работе. И всё ещё считала себя недостойной внимания его важной персоны, продолжая усиленно демонстрировать всё то хорошее, что могло бы заинтересовать его. Не показывала я только самого главного – настоящей любви и уважения к себе. Может быть, потому что их не было.
Тем не менее, я чувствовала, что он начинает постепенно открываться мне, ведь он очень осторожен, а его душевная организация слишком тонкая, если речь идёт не о работе.
* * *
– Кира, почему у тебя снова такой напуганный взгляд? – с удивлением спросила меня Ева Швайн, едва я опустилась на стул в её просторном кабинете.
Меньше минуты назад мне позвонила босс и сказала подняться к ним в кабинет. Я тут же отложила свои дела и поднялась на второй этаж. Как обычно, цель визита мне не озвучили, а это могло означать что угодно. Лучше настроиться сразу на худшее – тогда иной исход будет приятным сюрпризом.
– Да он не испуганный, просто спешила, бежала к вам, – я пожала плечами и улыбнулась.
Её сильный взгляд, наполненный теплом, подействовал на меня странно, подобно гипнозу, и мгновенно успокоил. Я повернула голову и мельком посмотрела на босса, сидящую по другую сторону стола.
– Сейчас отправлю тебя продышаться за дверь, – с притворным гневом погрозила мне она, и я не смогла сдержать искренней улыбки.
– Я спокойна.
– Кира, мы хотели бы тебе предложить подключиться ещё к одному нашему новому проекту. Если ты справишься, то мы предложим тебе повышение.
Я на мгновение застыла, сильно сжав ручки кресла. Стоило мне посидеть в тиши и тени пару месяцев, как топ-менеджмент меня приметил и сразу начал проталкивать вверх по карьерной лестнице. А ведь я только полгода назад окончила университет, и продолжала учиться! Не слишком ли это быстрое развитие событий?
– Кира, что с тобой? Ты боишься не справиться? – с лёгкой обеспокоенностью Швайн заглянула мне в глаза.
Я никогда не видела этот осторожный взгляд раньше. Всё, что раньше она проявляла при мне – это гнев на других сотрудников.
– Ох, что вы, нет! Раз надо сделать – то у меня нет варианта не справиться, – улыбнулась я и пожала плечами. Голова слегка кружилась от перспектив на работе.
Через два часа мы вновь встретились с Евой Швайн – в просторном круглом зале переговорной комнаты, в которой один вид тёмных деревянных колонн у стен согревал в морозный зимний день. Проходило заключительное заседание лекторов перед стартом проекта, для которого мы готовили психологический тренинг, и дюжина человек расселась вокруг длинного стеклянного стола.
Я обернулась и увидела Лео. Он на мгновение замер в дверях и, окинув взглядом стол, тихо подошёл и опустился на стул рядом со мной. Я взглянула на него и тепло улыбнулась. Заседание началось.
Швайн взяла в руки лист со именами сотрудников, которые подали заявку на участие в обучающем проекте, и пробежалась по списку цепким взглядом.
– Василий? Механик из гаража? – она подняла на нас голову и с громким смехом продолжила. – Вам не кажется, что он, как бы это сказать, проявляет черты социопата? Самого настоящего. Метит в начальники?
Я растерянно обернулась, скользнув взглядом по коллегам. Они наигранно и натянуто рассмеялись в ответ на её реплику, переглядываясь друг с другом.
Я едва заметно поморщилась. «Насколько я знаю, она по образованию – инженер-программист, а не психиатр и даже не психолог. Открыто ставит диагнозы другим людям, причём в такой грубой форме и прилюдно высмеивая? Как психолог, я этого не понимаю» – нахмурила я брови. Но, вспомнив наш тёплый утренний разговор, тут же постаралась себя переубедить: «Возможно, это просто такое своеобразное чувство юмора. И всё-таки, это неэтично и недопустимо».
Раньше моё уважение к Еве Швайн было непоколебимо, но сейчас в душе выпал неприятный осадок. В любом случае, я благодарна ей за то, что поставила меня работать вместе с Лео – хочется изо всех верить, что меня ждёт такая же счастливая история, как и Марину Войкову, чьё счастье было построено руками этой женщины.
Я поймала взгляд сидящего рядом Лео – такой же недоумённый, как у меня, и слегка пожала плечами.
– Ивана мы из списка участников вычёркиваем, – щёлкнула пальцами Швайн, дальше пробегая глазами по столбику мелкого чёрного текста.
Я поставила небольшой крестик напротив имени одного из сотрудников в своей копии списка, помечая, что его больше нет среди участников.
– Вот и поставили на человеке крест, – в шутку прошептала я, слегка склонив голову в сторону Лео.
Внезапно он выхватил у меня из рук ручку и нарисовал рядом с именем сотрудника большой могильный крест. Я во все глаза смотрела на него, не понимая, что он творит.
– Вот так на человеке ставят крест! – неожиданно громко выпалил он, и в воздухе повисла тишина.
Дюжина пар глаз недовольно и в то же время удивленно уставилась на нас.
«Характерно для рыцаря мечей с его жёстким юмором, ни дать, ни взять», – подумала я, забирая у него ручку. На внешнем уровне я была смущена, но глубоко внутри что-то несмело ликовало очередной его неумелой попытке сблизиться со мной.
– А теперь перейдём к последнему вопросу, – продолжила Ева Швайн, нарушив повисшую в воздухе неловкую паузу. – После того, как участники прослушают ваши лекции, им будет необходимо подготовить итоговую работу. И каждый из вас должен стать куратором для кого-то из них. А Кира возьмёт сразу двух!
– Я? – опешила я, оторвав взгляд от исписанного листа бумаги и подняв его на неё. – Но разве я могу быть куратором более опытных сотрудников? Я же здесь совсем недавно!
– Сможешь! – резко раздался над моим ухом уверенный голос Лео.
Я, а вслед за мной и все остальные, удивлённо уставилась на него. Видя, как моё лицо заливается густой краской, а широкая улыбка не сходит с губ, коллеги решили тактично промолчать. Я же чувствовала, что кровь обжигает щёки изнутри. Хаотично блуждающий смущённый взгляд зацепился за его руку с изящными пальцами – так хотелось сейчас накрыть её своей ладонью в знак горячей благодарности. Только вот неизменный блеск кольца на пальце обжег меня, и я, слегка поникнув, отвела взгляд от его рук.
– Спасибо за поддержку! – лишь прошептала я, не в силах поднять на него глаз.
– У тебя всё получится, ты же у меня ответственная, – прошептал он мне в ответ.
В этот момент, казалось, на душе раскрылись яркие цветы под жарким светом солнца – несмотря на мороз за окном. Лео поддержал меня при всех, как настоящий рыцарь. Мне вспомнились все наши уютные посиделки в его кабинете и звонки по видеосвязи для обсуждения проекта из дома, тёплое соприкосновение рук во время экскурсии.
Заседание закончилось, и все вышли из зала. Я немного задержалась, собирая листы с заметками, и пошла к двери. Лео остался в кабинете, когда все ушли, и ждал меня около выхода. Я подняла на него глаза и увидела, как он смотрит в ответ – нежно и покровительственно. Он был рад заступиться за меня и горд собой.
– Лео, спасибо ещё раз, – едва слышно произнесла я, стараясь не выдать предательски сбившееся дыхание.
Мы пошли по узкому белому коридору как можно медленнее, обсуждая разные мелочи. Спускаясь по мраморной лестнице, я случайно споткнулась, и из рук с громким шорохом выпали тщательно собранные мной листы. Лео молниеносно обернулся:
– Что ты делаешь! Напугала! Я уже напрягся, приготовил тебя ловить! – громко выпалил он, так, что нас услышали стоящие у лестницы сотрудники, и наклонился, собирая бумаги.
– Благодарю. Что-то всё из рук валится, надо больше спать, – смущенно улыбнулась я, принимая из его рук стопку листов.
– Береги себя, – кратко кинул он, и мы разошлись в разные стороны.
И лишь в конце дня, спокойно заканчивая работу над очередным отчётом, вдохновлённая нашим сегодняшним тёплым разговором, я почувствовала, как появляются первые трещины на сердце.
В кабинет вбежала коллега из соседнего отдела, громко воскликнув:
– А я говорила, что жена Льва, Кристина, беременна! Вот, в апреле уходит в декрет!
Я кратко взглянула на неё и тут же отвела глаза, почувствовав, как в них собирается вся тяжесть мира. Между бровей пролёг глубокий залом. Я знала, что они столько лет не могли завести ребёнка – боги, почему именно сейчас? Когда всё только начало налаживаться?
Мир перед глазами поплыл, разбился на осколки, как калейдоскоп, и я отвернулась к окну, рассеянно глядя на своё помрачневшее отражение. Кто-то будто ударил остриём под дых, и я едва не согнулась в три погибели, жадно хватая ртом воздух. Сейчас я даже не пыталась скрыть от коллег своё горе, которое сквозило в каждом моём движении и собралось тяжестью вокруг глаз. Ещё чуть-чуть – и из них потекут потоки слёз.
