Kitabı oku: «Разбудить Игрока», sayfa 3
Граф Шарион лично сопровождал князя в этом путешествии. И как только вечером первого дня стал замечать, что губы князя стали синеть, срочно вызвал короля.
– Ваше Величество, князю плохо, может быть, прервать его путешествие? – обеспокоенно смотря на короля и при этом считая пульс князя, спросил граф Шарион.
Саймон внимательно присмотрелся к брату. Очень хотелось прервать его столь опасное путешествие, но он понимал, что брат потом не простит ему упущенную возможность найти сестру. Брат и сестра, практически невозможный выбор. Как быть?
– Граф Шарион, у князя ещё есть шансы выбраться, если мы не прервём его поиск? – решил он уточнить у целителя.
– Да, конечно, пока ещё не всё так страшно, – ответил граф после дополнительного осмотра Витора.
– Тогда дадим ему шанс сделать то, зачем он туда пошёл. Будем ждать, – сказал Саймон и сел в кресло напротив кровати. Он решил понаблюдать за состоянием брата сам. Через некоторое время он магическим зрением увидел, как брат засветился сиреневым, потом жёлтым, а после всё вокруг него осветилось белой вспышкой. Саймону стало ясно, что брат столкнулся с изнаночной нечистью.
Витор вспомнил заклинание против Едуна, мысленно представил необходимую вязь. Она сначала тускло засветилась сиреневым цветом. Потом поменяла цвет на жёлто-золотой, а потом стала ослепительно белой и полыхнула ярким светом, ослепляющим большой кусок парковых теневых аллей. Едун сгорел, источая смрад.
Витор вздохнул и снова стал искать утерянную ниточку Тени Элли. Нашёл. Ухватился и пошёл за ней. Ниточка привела почти к центральной алле парка и тут обрывалась. Витор внимательно осмотрелся, но ничего в этом месте не было, значит, был портал, догадался князь. Князь сосредоточился и сделал шаг сквозь полотно изнанки, на ещё более глубокий уровень. Здесь ему стал доступен чёрный узор портала. Словно сплетаясь из миллиарда тускло- серых нитей, уводящих в точку перемещения, портал хищно звал нырнуть в него. Витор не стал раздумывать и нырнул.
Бешеный полёт сознания по паутине мира прекратился так же резко, как и начался. Сознание Витора-Тени переместилось в новое место. Столица Эмирата, оглядевшись, понял князь, узнавая город даже в серо-чёрном варианте. И вот мелькнула серебристая ниточка Элли. Витор подхватил её и пошёл по следу. И скоро оказался у дворца Зар Карраш. Ныне дворца Эмира Аль Бари Зар Карраш Исси Нияда.
Название сей памятник зодчества мастеров Эмиратов получил в честь родоначальника правящей династии Эмира Абу эль Саяд Зар Карраш. Абу эль Саяд объединил в одно государство пять разрозненных территорий, сумел предложить взаимовыгодные условия существования лидерам и образовал Эмираты Абураджи. Вся эта историческая справка промелькнула в голове Витора в те короткие мгновения, что он смотрел на дворец.
Дальше энергетическая ниточка привела в подвалы дворца. Витор огляделся и понял, насколько серьёзно теперь относился к охране своих подвалов Радаган. Везде стояли только рунные маги. Но даже им изнанка мира была недоступна без специального выхода в неё. Витор немного походил, запоминая нужные разведчику особенности, и пошёл дальше по следу сестры. Ниточка привела к стационарному порталу. Витор размышлял. Стационарный портал мог вести как в другой мир, так и в этот. Выход в другой мир с большой вероятностью его убьёт, а может вести на большое расстояние, но в этом мире, например, на другой континент, тогда шанс выжить вырастал на несколько крошечных процентов. Надо было принимать решение, и Витор шагнул в портал.
Сознание летело с невероятной скоростью внутри паутины портального перехода. Витор начинал чувствовать, как сознание рассеивается, но не мог это остановить. Его тащила немыслимая сила межмирового перехода. Он уже начал ощущать себя всем и ничем одновременно, как что-то очень цепко схватило его и, преодолевая силу тяготения портала, потащило назад. Выход из портала для сознания оказался слишком жёстким. Ярчайшая вспышка несостоявшегося перемещения, оглушающий взрыв схлопывающегося направления перемещения полностью лишили сознания князя. И он уже не видел, как вокруг него суетились несколько магов-целителей во главе с графом Шарионом. А в дальнем углу комнаты, на расстоянии, не мешающем магам-целителям работать, стоял и кусал губы брат.
Сутки понадобились на то, чтобы вернуть в сознание князя, и ещё неделя на зачистку сознания от последствий прерванного перехода Витора. Зато теперь они точно знали, что похитил её Радаган и вывез в другой мир. Какой – узнать не удалось.
***
– Радаган, как обстоят дела у магов? Они нашли способ победить чернь? Уже третий месяц, как она распространяется по степи, – Эмир обеспокоенно ходил по кабинету и ждал ответа от сына.
– Нет, ещё не нашли, отец, – Радаган стоял и ждал удобного момента рассказать отцу о своих планах.
– О черни узнали люди, в приграничных районах нарастает паника. Появились первые беженцы. Ты понимаешь, к чему всё идет? Люди переселяются на север. Ещё немного, и они побегут в Санияр! – таким расстроенным принц ещё никогда не видел отца.
– Отец, у меня есть решение, – уверенно заявил Радаган.
– Даже так? – Эмир пристально взглянул на сына. – Какое?
– Изменённый маг, – кратко ответил Радаган.
– Поясни, – потребовал Эмир.
– Третья инициация изменённого мага позволяет управлять силой Тьмы.
– Это известно, в рукописях есть упоминания, но нигде нет описания самой инициации, – Эмир сделал паузу, ожидая ответа от сына.
– Я достал древний свиток с описанием. Она занимает девяносто Лун. Но в результате мы получим подконтрольного мага, со способностью бороться с Тьмой.
– Инициации должны быть поэтапные. О каком изменённом маге ты говоришь? О сестре Саймона? – Эмир подошёл к сыну и взглянул ему в глаза.
– Других нет, отец. Она единственный изменённый маг за много лет. И она уже проходит третью инициацию.
– Ты похитил сестру короля? – отец пристально смотрел на сына, всем своим видом показывая, что сын неправ.
– Да, отец, – Радаган не испугался взгляда, он считал свои действия правильными, – я как будущий правитель принял решение. Я забочусь о благе Эмирата, – преданно глядя в глаза отца, с особым пафосом соврал принц.
Эмир смерил взглядом сына, кивнул и отошёл к креслу, закурил кальян и отвернулся к балкону. Фруктовый аромат разлился по кабинету. Эмир молчал, смотрел, как легкий ветерок качает тончайшую ткань штор. Принц ждал.
– Она прошла вторую инициацию? – прервал молчание Эмир.
– Нет.
– Ты её убьёшь. Рукописи чётко гласят, что инициации должны быть последовательны, – продолжая курить кальян, заметил Эмир.
– Не убью. Самый страшный для неё этап она уже прошла и выжила. Сейчас в ней растёт Зверь. Зверь справится с Тьмой.
– Ты уверен? – Эмир повернулся к сыну, его взор пронзал.
– Да, отец. Прошу, доверяй мне. Я знаю, что делаю, – Радаган постарался передать отцу свою уверенность.
– Когда она будет готова? – размышляя, спросил Эмир.
– Через тридцать Лун, отец.
– Через тридцать Лун чернь будет в трёх днях пути от нашей границы. У нас нет права на ошибку, Радаган. Помни об этом, – дал своё согласие Эмир.
Радаган вздохнул с облегчением.
Ошейник не позволял играть с силовым шаром. Я откровенно скучала, сидя на полу своей камеры, и ждала хоть чего-нибудь. Дождалась. Плита, закрывающая проход в мою камеру, отодвинулась, вошли три рунных мага и шаман. Шаман постоял, посмотрел на мою изнывающую от скуки физиономию и жестом пригласил идти за ним. Я легко встала, Тьма дала мне сил, даже походка стала пружинистой, как у хищного зверя. Сила наполняла меня чувством могущества. Ошейник не отнимал силы у моего нового чёрного Солнца. Я шла за шаманом в окружении трёх рунных магов. Привели меня к стационарному порталу. Надо же! Опять новый мир? Или здесь, но очень далеко? Я была заинтригована. Открылся портал, и я шагнула за шаманом.
Мир оказался этот же. Немного повертев головой по ночному небосклону, я увидела Звезду Семиолы. Улыбнулась ей и кивнула, как старой и верной подруге. Шли долго. Новая пещера. Моё новое жилище? Я осмотрелась. В стену намертво ввёрнута толстая цепь с ошейником на конце. Я потрогала звенья цепи. Каждое звено было толщиной с моё запястье. Я смотрела на цепь, и никаких особых эмоций она во мне не вызывала. Из стены ещё торчали кольца. Я примерилась к ним, растянув руки. Да, как раз. Можно будет приковать за руки к стене. Зачем? Но больше никаких эмоций и переживаний не возникло. Никаких тряпок, заменяющих постель, здесь не было. "Ну и ладно", – подумала я и уселась на пол, скрестив ноги, и откинулась спиной к стене. Закрыла глаза и стала ждать продолжения. Наверно, я уснула. Проснулась от того, что открылась плита, и рунный маг принёс еду и кувшин воды. Здесь кормили лучше. Хлеб и мясо, неизвестная каша. Поела. Сижу, дальше жду.
Открылась плита, и шаман позвал меня. Вышли из пещеры. Опять ночь. Сколько я уже не видела Солнце? Не знаю. Очень много времени прошло, казалось, что целая вечность. Я задумалась над словом Солнце. И вдруг поняла, что я и не стремлюсь его видеть. Теперь ближе и роднее были звёзды и чернота ночи. Я улыбнулась своим мыслям, заметила, что шаман меня ждёт, и пошла за ним. Идём долго. Навстречу стали попадаться колья, воткнутые в землю, с нанизанными на них черепами. Шаман явно ориентировался по ним. Вдалеке показался холм. Мы шли к нему. Приближаясь, я увидела, что холм дымит Тьмой в свете далеких звёзд. В разных его местах струйки тёмного дыма поднимались в ночное небо. А когда подошли ещё ближе, стало видно, что холм очень даже непростой. Это была огромная, просто гигантская куча сваленных друг на друга черепов, человеческих черепов.
Шаман жестами пригласил меня встать в определённое место, на земле был нарисован рунный круг диаметром метра два. Я встала в центр. Шаман пошёл медленно по кругу, одновременно высыпая на рунные символы порошок из поясного мешочка. От порошка руны начинали мерцать. С разных сторон рунный круг начинал излучать холодный белый свет. Шаман сделал полный круг, и все руны засветились ровным светом, раздвигая ночную тьму. В белом свете холм из черепов смотрелся как-то мистически страшно, зеленоватые отблески перемещались по холму в странном танце, невольно приковывающем моё внимание. Я наблюдала за ними, уже забыв о шамане. Зато шаман не забыл обо мне. Он взял свой бубен и тихонько провёл рукой по кругу. Бубен застонал на низких тонах, словно призывая что-то или кого-то. Дрожь пробежала по всему телу от неожиданности. Стон бубна отозвался неприятной тянущей болью в зубах. Я невольно застонала, запрокидывая голову вверх, и встретилась взглядом со светом Семиолы.
– Се-ми-ола, – тихо позвала я небесную сестру, ноги подогнулись, и я стала опускаться на землю, – Семиола, дай мне силы, – просила я её.
А шаман тем времен продолжал своё камлание. Бубен то тихо стонал, то гулко и звучно оповещал округу о своих намерениях. Я сидела на коленях и не сводила взгляда с Семиолы, мне казалось, что так правильно. Но вот появился ещё один шаман, ему не понравилось, что я сижу. Пройти сквозь рунный круг он не мог, потому начал читать своё шаманское заклинание. Я почувствовала огромное желание встать, посмотрела на шамана, усмехнулась, но невидимая сила меня подняла. Он мне мешал наслаждаться общением с сестрой. "Сейчас он узнает силу сестры ночной звезды", – подумала я, сосредоточилась и попыталась выпустить чёрное облачко. Но моё чёрное Солнышко не откликнулось. Зато резкая боль тупым гвоздём засела в голове. Я тихо застонала, запрокидывая голову и прикрывая глаза. Шаман усмехнулся в ответ и ушёл. Я забыла про ошейник. Обидно. Попыталась сесть, но ноги отказались сгибаться. Заклинание держало меня. "Я тебе это припомню", – шёпотом огрызнулась я и начала вести мысленный список тех, кого хочу убить в первую очередь.
Под камлание шамана вокруг меня из земли стал пробиваться тёмный дым. Он создавал плотную завесу от всего окружающего мира. Сквозь него почти ничего не было видно. Тёмный дым окружал и отрезал меня от всего, постепенно формируя вокруг меня полупрозрачную ткань Тьмы. Она вставала вокруг плотным кольцом, удерживая меня внутри и не давая моему сознанию даже мысленно выйти за пределы круга.
Камлание шамана не прекращалось до самых первых лучей. Как только на горизонте забрезжил рассвет, рунный круг погас. Шаман пошептал заклятье для придания мне сил и порталом вернул меня в пещеру, но часть меня так и осталась стоять внутри рунного круга. Это ощущалось ужасно неудобно, как будто меня разделили надвое, и я вторая стою онемевшая, не в силах что-то сделать.
На следующую ночь внутри рунного круга был вбит столб. "Сидеть больше не получится", – констатировала я факт. Меня привязали. Внутри рунного круга вплотную ко мне теперь стояли чаши, наполненные маслянистой жидкостью. Я посчитала. Двенадцать. Чаши стояли радом с теми местами, где из земли пробивался дым. Шаман привязал меня и отошёл на пару шагов, посмотрел со стороны и, довольный, ушёл.
Я осталась стоять. Встав внутрь круга, я смогла воссоединиться со своей отделившейся половинкой. Смогла снова ощутить свою целостность.
Вот пришёл другой шаман. Вся видимая часть тела расписана рунами. Короткая меховая куртка с узорным шитьём по спине и рукавам. Бубен у него – как произведение искусства древних цивилизаций. Кожаный круг в обрамлении красно-чёрных перьев с вплетёнными косточками. Сам шаман был увешан амулетами с ног до головы. Белые кости неизвестных существ свисали с веревочки на шее. Шапка утыкана перьями вперемешку с сухой травой. Из-под куртки на кожаных ремешках свисали многочисленные амулеты в виде черепов мелких животных и птиц. Шаман прокричал в небо несколько фраз. Я не понимала этот язык, но мурашки невольно пробежали по спине. Затем он провёл ладонью по кожаному кругу. Бубен застонал. На призыв бубна из земли пополз дым. Содержимое чаш при соприкосновении с дымом начинало тлеть. Вверх теперь поднималась смесь из тлеющих чаш вперемешку с дымом из-под земли. Соединившись вместе, они формировали в воздухе полупрозрачные причудливые рунные символы.
Перед моим взором разворачивался мистический танец рунных символов. Танец притягивал и завораживал. Внутри круга меня не беспокоило больше ничто. Даже Семиола перестала привлекать моё внимание. Я дёрнулась к извивающимся рунам и, на удивление, смогла сделать шаг им навстречу. Теперь я танцевала вместе с ними, под ритмичные звуки бубна и камлание шамана. Я видела себя сразу в двух местах. Первая я стояла, привязанная к столбу, с запрокинутой головой и закрытыми глазами, а вторая я кружилась в диковинном рунном танце в окружении символов Тьмы. И это завораживало.
И вот окружающий меня дым стал формироваться в мой прообраз. Теперь уже напротив меня стояла я сама, только сотканная из ткани Тьмы. И глаза у тёмной меня горели потусторонним огнём, будто уголь тлел внутри, периодически вспыхивая ярким всполохом. Я – тёмная подошла ко мне у столба, обернулась и подмигнула мне, стоящей у края рунного круга. Потом я – тёмная улыбнулась звериным оскалом и одним плавным движением втянулась в тело у столба. Я посмотрела на это и тоже вернулась в себя.
По телу прошла холодная дрожь, и глаза открыл Зверь. Кровавая пелена закрыла зрачок, губы дёрнулись в зверином оскале, и внутри проснулась жажда крови. Но наступило утро, шаман что-то пошептал, и Зверь заснул.
Очнулась я уже в пещере, лежащая на полу. Грудь и солнечное сплетение сильно ныли. Ночное знакомство с Тьмой не прошло бесследно. Зрение с обычного самопроизвольно перестраивалось на магическое, настолько резко, неожиданно и часто, что через некоторое время начала болеть голова. Я, то видела всё в обычном формате, то смотрела на энергоструктуру окружающего меня камня. Это невероятно утомляло. Процесс не поддавался контролю, как я ни старалась. Противомагический ошейник не позволял мне управлять собственной магической силой. К вечеру я была вымотана и была готова стучаться головой об стены, лишь бы унять головную боль.
Вторая – десятая ночи. Чёрное капище. Рунный круг. Звуки бубна и камлание шамана уводили меня в грёзы ночи. Я стояла, привязанная к столбу, и только благодаря ему держалась на ногах. Сознание улетало в невероятную тёмную даль навстречу прекрасному танцу. Завораживающий танец с рунами Тьмы, только теперь рядом со мной танцевала я сама – тёмная. Тёмная то проходила сквозь меня, то возвращалась в тело и ныряла в меня у столба. Мы танцевали и играли. Тьма искушала меня своим танцем. Восторг переполнял меня. Я готова была отдать себя всю Тьме, только бы не выходить из этого состояния. Моё чёрное Солнце танцевало с тёмными рунами, обнимая их своими лучами. Я кружилась и кружилась всю ночь, пока шаман не прекращал мой первобытный танец и не возвращал меня в пещеру без чувств.
А днём я не могла вспомнить ничего из того, что было ночью. Я валялась на полу, прикованная за ошейник. Зачем, мне было непонятно, всё равно не могу вообще ничего. Только лежать. Ощущение, что меня раздавили большой плитой. Я провалилась в сон без снов.
Одиннадцатая – четырнадцатая ночи. Капище. Круг. Шаман. Звуки бубна. Рунный танец этой ночью не был столь прекрасен. Меня жёстко выкинули из моего же тела, и я – тёмная показала мне, кто здесь главный. Мы дрались. Тьма проникала внутрь, и боль скручивала меня пополам. А я упорно вставала, доказывая, что ничего не выйдет. А она снова взлетала и на большой скорости, острыми, из ниоткуда появившимися звериными когтями рассекала мне тело. Меня скручивал холод, и сухой лёд распространялся от раны всё глубже и глубже. Я, стоящая у столба, тихо стонала, но тело не подчинялось, и под утро, измученная болью и борьбой со своим вторым я, просто забывалась, погружаясь в темноту.
Пятнадцатая ночь. Капище. Круг. Тёмная я уже почти победила меня. Но остатки сознания всё ещё сопротивлялись. И тогда тёмная подошла близко к телу, стоящему у столба, и прижала к вискам свои полупрозрачные руки. Под звуки бубна голосом шамана я – тёмная начала читать строки неизвестного заклинания. Под эти строки я, стоящая у столба, кричала и пыталась вырвать голову из цепких лап меня же тёмной. Но голос шамана усиливался, и горящий кровавый взгляд проникал внутрь меня и выжигал там все остатки сопротивления. Всё закончилось под утро. Тело, стоящее у столба, открыло глаза, осмотрелось вокруг кровавым взглядом, и страшный голодный звериный рык оповестил окрестности о рождении нового дитя Тьмы – Зверя. А человеческое "Я" больше не смогло войти в свое тело, так и оставшись стоять внутри рунного круга.
Зверь очнулся, прикованный к стене. Зрение перестроилось на новое. Колышущееся марево вокруг людей он теперь видел постоянно. Звериный нюх чувствовал запах эмоций. Еда, которую ему приносили, пахла так остро, что Зверь ощущал её даже из-за плиты, закрывающей проход в камеру.
Шестнадцатая ночь. Зверь очнулся, прикованный на капище, рядом стоял шаман. Он нарисовал парализующий символ на лбу Зверя, с этого момента тот не мог пошевелиться, а шаман начал делать татуировку вокруг шеи. Первые четыре символа с четырёх сторон в эту ночь появилось на коже. Шаман-татуировщик закончил, стёр символ с лица и ушёл. Зверь почувствовал прилив сил и голод. Сильный голод. Символы активно впитывали Тьму, и Зверь довольно порыкивал. Рунная татуировка начала подкармливать дитя Тьмы.
Двадцатая ночь. Уже шестнадцать рунных символов обрамляли шею. Сила Зверя росла. Он пытался порвать цепи при виде человека. Чёрное Солнце питало Зверя каждую ночь болью и стонами погибших. Картины битв и растерзанных тел, запах крови и ужаса гибнущих помогал Зверю окрепнуть. Стать сильнее. Ему недоставало свободы. Всегда прикован. Это злило Зверя. Что на капище, что в пещере. Эти люди так пахли едой. Ритм биения их сердец возбуждал. Зверь хотел насытиться энергией этих тел. Он чувствовал запах их страха. И это будоражило ещё больше. Рунный круг с каждой ночью усиливал его. Питал. И помогал овладеть телом полностью.
Двадцать седьмая ночь. Рунный круг закончен. Тело полностью во власти Зверя.
Зверь полон сил. Вот пришли три человека и смотрят на него. Один явно моложе, его тело источает запах трав, и он нервничает, второй старше, его глаза пронзают Зверя. Третий – тот, что делал надписи на теле Зверя, подошёл и начал выводить рисунок на лбу. Зверь зарычал и мотнул головой. Рука шамана соскользнула в последний момент, и самый кончик символа был прорисован не полностью. Шаман этого не заметил. Зверь ждал, он умел затаиться и ждать. Добыча. Только надо дождаться момента. И вот с него снимают цепи. Люди решили, что символ удержит Зверя. Зверь в один прыжок оказывается рядом с шаманом. Чёрное Солнце впивается в энергетический центр мага и выпивает его, а Зверь заканчивает тем, что руками рвёт горло человека и отбрасывает мёртвое тело в сторону. А сзади ещё два человека. Ужас молодого он чувствует даже спиной. Зверь разворачивается, медленно предвкушая нападение, но второй выпускает в него что-то. Зверь видит, как к нему приближается сияющая вязь, выпускает чёрные лучи, и с визгом падает на землю. Вязь выжигала его изнутри. Чёрное Солнце затопило болью всё сознание, и Зверь провалился в темноту.
В пещеру пришли люди. Вот один из них сделал жест, и Зверь замер, он пытался, рвался, но не мог двигаться. Подошёл другой человек и сбрил частично волосы. На пальцы надели металлические заострённые наконечники. Тело теперь закрывал короткий кожаный доспех.
Следующие три ночи у Зверя был праздник. Ему приводили людей, и он выпивал жизненную силу одного и переходил к другому. Чёрное Солнце требовало и требовало удовлетворения животного голода.
