Kitabı oku: «Герой утренней зари. Часть 1», sayfa 7
Глава 10. Хозяин леса
Высокий и широкий черный дуб возвышался над серым морем. На его раскидистых ветвях сидели мелкие черные существа, походившие на обезьянок с крыльями. Я перебил таких не один десяток, это были бесы. Широкая трещина, проходившая от самого основания до середины ствола, судя по всему, являвшаяся входом, охранялась двумя черными змеями, на вскидку, в них было около пяти метров длины. Они внимательно изучали гостя, готовые атаковать в любой момент.
Чем ближе я приближался, тем яснее осознавал, что бояться пока нечего. Судя по всему, Велес действительно хотел меня видеть.
В просторном тронном зале, располагавшемся в корнях дерева, сидел седовласый, седобородый старик. Он казался щуплым и немощным, ничего не выдавало в нем «повелителя нечисти». Простенькая одежда, расшитая зеленными листьями, едва ли походила на божественное одеяние, а стоявшая рядом со сплетенным из веток троном деревянная трость и вовсе создавала образ доброго дедушки-лесника, живущего где-то на опушке.
Помимо Велеса в зале была еще одна фигура. Ромашка. Она ничуть не изменилась с нашей первой встречи, разве что лицо ее теперь выражало не по-детски наивную радость, а взрослую грусть.
– Проходи, добрый молодец, – голос хозяина леса совсем не соответствовал его облику, это был сильный, гулкий и низкий звук. – Рассказывали мне о тебе. И Мокошь рассказывала, и берегиня рассказывала. Поэтому тянуть не буду, отвечай честно, зачем ты здесь?
– Шапка-невидимка, – я решил пока не договаривать остальную часть правды, однако играть в такие игры с божеством изначально было лишенной смысла затеей.
– А я ведь по-доброму попросил…
– Отправить нечисть обратно под землю.
Ромашка вздрогнула, Велес же не проявил ни малейшей эмоции, он знал, что я так отвечу.
– Хорошо, пусть будет так. Если твое желание действительно таково, то начни с нее, – старик пошевелили указательным пальцем, прошла всего секунда, а корни, неожиданно появившиеся из-под земли, уже обвили тело берегини, приподняли его и, не отпуская хватки, поставили в метре от меня.
Ромашка успела только вскрикнуть. Она боялась, я видел, я чувствовал этот страх.
– Нет, великий Велес, прошу, пощадите… Герой, пожалуйста… – она пыталась вырваться из цепкой хватки корней, но, конечно же, это было невозможно.
– Знаешь, она говорила, что ты сошел с ума и готов спалить весь лес, просила как можно скорее привести тебя сюда, просила помочь тебе, забрать твой меч и вернуть обратно в твой мир. Ты ее тогда изрядно напугал.
Корни продолжали извиваться, полностью обвив все ее тело и половину лица. Теперь она могла только смотреть слезящимися от страха скорой смерти глазами.
– Если ты действительно хочешь победить богов и спасти мир, то такая цель оправдывает любые жертвы. Если ты сможешь, если я увижу твою решимость, то отдам тебе шапку-невидимку без боя и уведу, как люди выражаются, «нечисть», обратно в подземелье, – в его руках появилась обычная на вид меховая шапка, но я знал, что здесь не могло быть чего-то «обычного». – Я устал от боев, и знаю, что против Меча Сварога шансов у меня нет. К тому же, ты единственный, кто может закончить эту «божественную комедию», перерастающую в «трагедию», а потому я прошу лишь об одном.
Корни сжались, из-под них вырвался сдавленный женский крик.
Я достал меч.
– Скажите, почему вы бросили вызов всем, лишь бы дать «нечисти» хотя бы немного подольше погулять по земле? – я принял атакующую стойку, нужен один решительный удар.
– Ты уже знаешь ответ на этот вопрос. Порядок, поставленный Перуном, был несправедлив. Бесы, упыри, берегини, русалки – мой народ, я должен за них сражаться, такова участь правителя, – он поднялся, беря в руки трость, в ту же секунду превратившуюся в посох.
– Я хотел услышать это лично от вас.
Удар был нанесен. Обгоревшие корни устилали сырую землю. Среди них лежала девушка в белом с синими узорами платье и венком ромашек на голове.
– В следующий раз, когда будете придумывать подобного рода игры, хотя бы не противоречьте себе. Правитель, поставивший на кон все ради своего народа, уйдет после убийства у него на глазах своей подопечной. Даже по людским меркам это звучит глупо.
Велес улыбнулся.
– Тогда, ты понимаешь, что шапку я тебе отдать не смогу?
– Да, я на это и не рассчитывал.
Дряхлый старик стукнул посохом по земле. Тронный зал исчез. Вокруг нас ничего не было. Сплошная темнота, подобная той, которая была в зале Кладия. Однако тонкого и прекрасного луча солнца не было, эту темноту придется разрезать нам самим. Мне и Велесу, принявшему облик зеленого змея, будто сошедшего со страниц книг по китайской мифологии. Пар, шедший из его ноздрей, не оставлял сомнений. Меня ожидает сражение с драконом.
«Ты готов?» – я мысленно обратился к своему боевому товарищу.
«Да», – ответ был коротким и решительным.
Дракон же сделал выпад в мою сторону.
* * *
– Дяденька бард, дяденька бард, сыграйте нам песню о герое и драконе! Ну пожалуйста! – дети толпились вокруг сидевшего на площади барда, рассеяно перебиравшего струны на гуслях.
– Ох дети, это жестокая история о герое, спасшем мир…
– Мы знаем! Мы слышали! Ну пожалуйста, сыграйте еще разок!
Бард сел, судя по всему, он остался удовлетворен звучанием струн.
– Только обещайте, что вести себя будете хорошо и после сразу пойдете по домам.
– Обещаем!
– Эта история, о молодом герое, о любви и предательстве, о слезах и крови…
– Дяденька бард!..
– Ну хорошо, хорошо, – уличный музыкант сыграл несколько аккордов, и вот, после стольких уговоров, стольких минут ожидания, дети наконец услышали начало их любимой истории.
В лесу непролазном жил славный герой,
Умен он, красив был и статен собой,
Однажды к нему в дом богиня пришла,
Недобрую весть за собой принесла:
"О славный, прекрасный и добрый герой!
Дракон поселился в долине лесной!
Он села сжигает и губит он скот –
Так скоро людей всех со свету сживет!"
И сердце героя наполнилось гневом,
Защита была смыслом жизни и делом,
Не думав, он сразу залез на коня,
Пришпорив, пронёсся, врага он громя.
И меч в его ножнах сверкал ярче солнца,
А нечисть все лезла, пытаясь бороться.
И вот наконец он в деревню пришёл,
Дракон в то же время героя нашёл.
Направил в деревню он стражников тьмы,
И полчища их покрывали холмы.
Но наш герой не дрогнул, в бою он устоял,
И до последней крови деревню защищал.
Когда ж издохло лихо и солнышко взошло,
То не осталось больше в деревне никого.
От боли и обиды герой на землю лёг,
И вот к нему спустился рассветный огонёк,
"Ты избран был судьбою, положишь ты конец
И злому произволу, и темноте сердец!"
Герой с земли поднялся и вновь продолжил бой
С проклятою, несчётной, жестокою ордой.
И вот коня измучив, не бережа себя,
Он в логово дракона пришёл внутри скорбя.
"Ты, чудище лесное, скажи, о сколько душ
Успел забрать с собою?"
"Ха-ха, а вот и куш!"
И чудище взметнулось, и налилось огнем,
"Теперь прощайся с жизнью!"
"Закончим мы на том,
Душа твоя чернее, чем сам есть чёрный цвет
И на грехи твои все сейчас прольётся свет".
И светом меч зажегся, и, монстра ослепив,
Герой лишил зло жизни, рассветом окропив.
И тучи разгоняя, придя за брата мстить,
Четыре змия с неба хотят его убить.
– Эй, детвора, а ну по домам, – подошли стражники, у барда с ними были, мягко говоря, напряженные отношения.
– Дяденька бард, дяденька бард, а что было потом?
– А что было потом, вы узнаете уже завтра, сегодня взрослые дяденьки говорят, что пора спать, – бард улыбнулся, не столько детям, сколько подошедшим к нему вплотную охранникам порядка.
* * *
Велес был повержен. Я не мог его убить, да и не хотел. Все, что мне от него было нужно, теперь находилось в моих в руках.
Оставив Ромашку присматривать за израненным божеством, я вышел наружу. Туман рассеивался. Сквозь него наконец-то было видно солнце. Еще немного, и эта поляна ничем не будет отличаться от любой другой, разве что несший на себе отпечатки многих сотен, а может, и тысяч лет, дуб, будет, как и раньше, охранять покой входа в мир духов, призраков и берегинь.
Последние клубки белого пара растворялись в воздухе. Это был тяжелый день. Пусть он и закончился победой, ее вкуса я не ощущал, может, потому, что был слишком измотан битвой, а может… Нет. Я уверен, что все делаю правильно.
Но все-таки я должен извиниться перед Ромашкой, не хочу расставаться вот так. Больше ведь ее никогда не увижу…
Я повернулся к дубу. Послышался грохот. Сверкнула молния.
Тысячелетнее дерево вспыхнуло, словно спичка. Не сразу поняв, что же все-таки произошло, я сделал еще пару шагов, пока жар горящей древесины не привел меня в чувство.
«Перун сделал свой ход», – спокойно констатировал Кладий.
Вскоре ничего не было слышно, кроме грома и треска умирающего леса. Поляну заволокло дымкой, только теперь это был не туман. Удушливый запах гари обжигал горло и раздражал глаза, я не знал, что делать и куда бежать, а молнии все продолжали сверкать.
Место, еще сегодня бывшее пристанищем духов, теперь превратилось в ад.
Обложка выполнена с помощью нейросети Midjourney, доработана художницей Робин.
