Курортный роман. Приключившаяся фантасмагория
Abonelikqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmrtyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmrtyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmrtyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmrtyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmrtyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmrtyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmrtyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnm
qwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmrtyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmrtyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmrtyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmrtyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmrtyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmrtyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmrtyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnmqwertyuiopasdfghjklzxcvbnm
И увидел я сон, и тот сон ускользнул от меня… (Книга пророка Даниила, 2:1)
Глава 1.
Он открыл свою страницу в социальной сети на стареньком ноутбуке. На аватаре красовалась осклабленная небритая физиономия в солнцезащитных очках и черном спортивном костюме возле белого японского спорткара. Информация о пользователе: Алексей Романов, город Челябинск 1983 года рождения. Статусом значилась чья-то цитата:
« Любовь слепа и безумна, её не нужно понимать и нельзя бояться,– смелым она дарует прозрение высшего бытия, устрашившихся покидает, лишая божественного смысла». Над иконкой сообщений стояла цифра 15. Сердце Алексея радостно забилось, « от нее» – подумал он. Он открыл сообщения и шумно выдохнул.
«Ничтожество, жалкий неудачник! Я никогда не буду твоей и никогда ею не была. Ты думал, что вот так просто можно было взять и ворваться в мою жизнь, а потом ее разрушить? Я презираю тебя!!!!!!!!!!!» Уставившись на монитор, Алексей смотрел сквозь него.
Он прикурил сигарету и выпустил дым в потолок, на нем желтыми разводами виднелись пятна. Рядом с обшарпанным столом, на котором стоял ноутбук, валялась одежда, лежал большой туристический рюкзак и рюкзак поменьше. На грязном линолеуме валялись бутылки и окурки, царила мерзость запойного притона. В комнате стоял кислый запах табака и перегара. Романов подскочил с табурета и с остервенением оторвал кусок свисавших желто-зеленых обоев и бросил его на пол. Вошел на кухню и открыл окно, в квартиру с паром ворвался морозный воздух. Он подошел к окну и стал вглядываться в наступающую ночную мглу. Незнакомые силуэты заводских труб, нежилые постройки и темное без звезд небо быстро надоели его теперь сосредоточенному взгляду, а мороз заставил съёжиться и закрыть окно.
Вернувшись к ноутбуку, Романов стал перечитывать предыдущие сообщения и, прочитав последнее, выругался громко и со смехом. Все сообщения несли приблизительно один посыл, посыл утереться и сгнить вместе с отвергнутым чувством. Аккаунт отправителя был удален, а вот даты не соответствовали событиям бурно разворачивавшегося романа Алексея. Поэтому тот стал внимательно перечитывать всю переписку и дошел до своих сообщений, которых не отправлял.
– Сломали страницу – тихо и задумчиво произнес Алексей, и уже про себя добавил: « Зачем? И кто?».
Он снова стал перечитывать сообщения, обращая особое внимание на даты. Первое сообщение от его имени было отправлено 6 октября 2017 года. Романов хорошо помнил этот день, ведь тогда он мчался к Ней, за тысячи километров, полный надежд и чаяний…
…Приглушенный свет плацкартного вагона и ритмичный стук колес усыпляюще действовали на всех пассажиров поезда № 113С Кисловодск – Челябинск. Но ароматы колбасы, копченого сала и вермишели быстрого приготовления, быстро распространяясь из одного купе в другое, нагоняли аппетит. В вагоне ужинали.
Алексей же, казалось, не замечал ничего вокруг. Одетый в синий спортивный костюм он лежал на верхней боковой полке и придавался воспоминаниям…
В последний раз он видел ее, когда прощался на краснодарском вокзале, стоя у подножки вагона, перекрикивая провожающих, заверяя, что скоро приедет. Расставание оказалось пугающе трогательным – она расплакалась, когда вагон тронулся, а он еще минут пять смотрел вслед ушедшему поезду. Его не покидало ощущение, что она прощалась с ним навсегда. Но он же сказал, что приедет, обязательно приедет. Уже в машине Алексей понял, что его жизнь больше не будет прежней. Его будто лишили чего-то настолько важного, сравнимого только со свободой или, вообще, с жизнью. Строки родились в голове практически сами собой, картина расставания будто застыла перед глазами Алексея ярким, в мелких деталях, кадром:
Глаза сверкавшие твои
И слезы в тамбуре вагона,
И шум взволнованной толпы,
И запах масляный перрона
Мне не забыть. Дым-пелена
Поверх идущего состава
И сумерек внезапная волна,
И только на надежду право…
Он остановился на обочине и отправил ей это двустишие смс-кой. Снова тронулся в путь и минут через пять получил ответ:
« Какие классные стихи !:)».
Что-то резануло его будто ножом, он почувствовал фальшь, но отмахнулся, даже не прислушиваясь к этому ощущению…
Алексей лихо спрыгнул со своего места прямо в тапки, стоявшие между нижними полками, поймал восхищенный взгляд юной попутчицы из соседнего купе, и отправился курить между вагонами. Эту возможность курить на протяжении всего пути ему удалось выторговать, купив три лотерейных билета у проводницы. Взглянув по пути в зеркало у двери туалета, Романов отметил про себя, что он в отличной форме.
Между вагонами сильно трясло, громыхали стальные колеса и узлы состава, со всех сторон дул ледяной ветер, пронизывающий до костей. Алексей неторопливо втягивал крепкий ароматный дым, выпуская его большими сизыми клубами, и представлял как поезд, светящейся змеей скользит сквозь темноту, навстречу к его «любимой». Мысль о встрече с ней перехватывала дыхание и вызывала сердцебиение. Он ехал без приглашения за 2500 километров, и не хотел думать, чем станет его приезд – сюрпризом или фиаско. Он представлял, глядя в пустоту между вагонами, ее лицо такое детское и открытое. Ему вспомнилось, как впервые довелось утонуть в ее темно-зеленых глазах августовским вечером, сидя с ней на лавке под платанами в центре черноморского курорта. Нежность и счастье буквально выплескивались из этих глаз, трогая самое сокровенное, очищая мысли и унося к первозданному почти младенческому восприятию мира и жизни …
Бросив окурок на мелькающие рельсы, Алексей отправился с мыслью поскорее уснуть, но взобравшись на свою полку, услышал сигнал пришедшего смс-оповещения, поезд подъезжал к какому-то городу и появилась сеть. Пассажиры хаотично затыкали в свои телефоны, и вагон наполнился многоголосьем уставших от скуки длинного пути. Алексей тоже набрал смс своей любимой и неожиданно получил моментальный ответ, что было, пожалуй, впервые. Завязалась короткая переписка:
«Привет, красота! Как ты?)»
« Ц. Я же просила так меня не называть. Привет(»
« У тебя все хорошо? Как погода?)»
« Нормально погода. А у меня всегда все замечательно, если ты не помнишь»
« Сомневаюсь насчет погоды ( смайлик с языком) . А я вот в Геленджик еду, там сегодня +27)))»
« Здорово) искупайся и позагорай там за меня)))»
«Обязательно) приезжай! будем вместе бархатный сезон провожать.»
« Ахахаха, сейчас купальники только постираю ( смайлик с языком)»
« Ладно, пока, красота (смайлик с языком) фуры скопились впереди, неудобно обгонять»
«Ц. Пока(»
Итак, Алексей был доволен таким незамысловатым обманом своей возлюбленной, сделал он это ради того, чтобы не оказаться раскрытым в своем сумасшедшем к ней вояже. Он переживал, что по времени появления его в сети она может догадаться о его маршруте, совсем недавно та проделала тот же путь. Но переживания эти были напрасны, никто пока за ним не следил. И Романов радостный и уверенный в собственных силах, уснул под мерное раскачивание вагона…
Глава 2.
Она проснулась в 10 утра. Первым делом, едва открыв глаза, не вставая подняла с пола мобильник, пролистала новостную ленту, ответила на сообщения из соцсетей и просто классические смс. Это заняло у нее минут десять.
« Как же хорошо, что суббота. Можно еще пару часиков поспать» – подумала она. Но ее не покидало тягостное ощущение беспокойства после тяжелого сна, который она, как ни старалась, не могла вспомнить.
Она окликнула свою подругу, с которой вместе снимала квартиру, но та не отозвалась.
« Ааа, Света к родителям уехала на выходные» – вспомнила сонная девица.
Встав с постели на холодный пол и не отыскав глазами тапки, она зашлепала босыми ногами на балкон. Это была крупная, что называется кровь с молоком, высокая, эффектная девушка на вид лет 20-25. На ней была только облегающая майка, едва прикрывавшая большие круглые ягодицы, и она напоминала античную статую. С балкона открывался живописный вид на университетскую набережную реки Миасс. Улыбнувшись новому дню, барышня минут пять любовалась одновременно собой, представляя себя глазами своих поклонников, и давно знакомым видом, который ей до сих пор не надоел.
Звали эту девушку Алиса Ланская. Родом она была из Магнитогорска, ей было 27. Лет пять она уже жила в этой уютной «двушке», почти в самом центре Челябинска. Вернувшись в свою комнату, она плюхнулась в свою огромное ложе и стала с неподдельным интересом изучать свой интерьер, как будто видела его впервые. Небольшая светлая комната, треть которой занимала красивая кованая кровать, белый комод с трюмо, напротив тоже белый шкаф-купе с большим зеркалом, на стенах были развешены фотографии и, будто вьющимся растением, белые провода гирлянд. Бессознательно поставив удовлетворительную оценку своему качеству жизни, Алиса совсем забыла про свое тревожное пробуждение.
« Тренировку не проспать бы»– последнее, что пронеслось в голове перед тем, как она вновь заснула. И действительно, Алиса проснулась, когда уже стемнело, взглянув на время в телефоне подскочила из постели, за минуту почистила зубы и умылась, и пулей понеслась в свой любимый « Fitness-hype».
Ланская вышла из фитнесс-центра, который находился в километре от ее дома. С ее лица не сходила улыбка, глаза излучали теплоту и свет. Но что-то едва уловимое, что-то липкое и приторное было в этом взгляде с поволокой, взгляде красивых и больших темно-зеленых глаз.
« Чего это она так смотрела на меня? Нужно запомнить номер ее машины, она, кажется, работает в нашем бизнес-центре. Блин, классный у нее GL», – улыбаясь, Алиса обнажила два ряда жемчужно-белых зубов.
« Так классно потянулась сегодня. Сессия еще эта некстати. На работе завал, хоть бы к новому году разгрести», – ее мышцы приятно ломило от усталости и, вскинув плечами, она, приосанившись, возвращалась к себе на квартиру.
Почти у самого дома ей пришло смс, на дисплее высветилось « Отбитый». Открывая сообщение, она мысленно посетовала: «Капец, блин! Что ему нужно от меня?».
Решив сразу ответить, она остановилась возле своего подъезда, несколько минут потратив на переписку. Закончив, вслух Алиса громко произнесла: « Ну и катись! Меня-то, зачем доставать?»
Ланская вспомнила вдруг свой сегодняшний сон, который не давал покоя. Во сне он приехал к ней, этот « Отбитый» из своего Пятигорска или откуда он там, и стоял у порога с блестящими от гнева глазами. От этих глаз становилось жутко, и Алиса во сне пыталась закрыть перед ним дверь, но не могла. А он просто молча стоял и смотрел.
« Увидал во сне хомут – не видать лошадки»– мысленно успокоила себя Алиса, – « Да и не настолько же он отбитый, чтобы через всю Россию переться от ворот поворот получить».
Эти мысли занимали ее всего несколько секунд. Уже в лифте она опять вспомнила, что ей нужно было готовиться к экзаменам, через два дня начиналась сессия. В институте культуры, где она училась на музеолога, Ланская была на хорошем счету у преподавателей, благодаря своим достаточно глубоким и разносторонним знаниям. По поводу сессии она нисколько не переживала, и поэтому поднявшись к себе она сразу отправилась в душ, а после принялась за мейкап. В этот субботний вечер ее ждали сразу в двух компаниях, а она еще не решила, куда ей отправиться. Прихорашиваясь возле зеркала, она выбирала свой вечерний наряд. В этот момент зазвучала тихая мелодия ее мобильника, звонил « Любимый человечек». Алиса вкрадчивым и нежным голосом заворковала с длинными паузами.
– Привет! Я соскучилась…
– У меня все хорошо, ведь ты же со мной…
– У нас так холодно. Вот-вот снег выпадет…
– Как твоя рука? Все еще болит?..
– Это хорошо. На новый год не меняются планы?..
– Я буду ждать и надеяться, что мы увидимся…
– А мне вчера снилось, что мы по Ростову с тобой гуляем…
– Лучше ты приезжай ко мне в Челябинск. Ахахаха…
–Да и я тебя целую. Звони чаще, пожалуйста. Пока!
Весь этот, видимо, «содержательный» разговор занял почти четверть часа, и Алиса поняла, что опаздывает. Она решила, что поедет в то место, где раньше забеспокоятся и поторопят ее. Снова раздался телефонный звонок .
– Да, привет! Уже еду!
– Вы в VIP-зоне? Ок, я найду.
Ланская отправлялась в клуб, сегодня ее ждали мегаватты света и звука, и конечно танцы. Она вызвала такси и вышла на улицу, не дожидаясь ответного звонка о подаче машины.
Глава 3.
Алексей сладко потянулся и уперся левой рукой в стену вагона, в котором происходила гастрономическая вакханалия – запахи копченой рыбы и колбасы, сала, вареной курицы и яиц, вермишели и пюре быстрого приготовления, свежих томатов, огурцов, дыни и арбуза, груши, корейских салатов и солений смешались в один, вызывавший обильное слюноотделение, – поезд завтракал. Алексей слез с верхней полки, огляделся и не увидел вчерашних попутчиков– в его купе было пусто; он встал в приподнятом настроении впервые за несколько дней. К его неописуемой радости, ночью на какой-то из станций сошла брюзжащая на всех и вся бабка, занимавшая место под ним. Алексея мало трогало ее желчное недовольство по поводу практически всего, но его раздражал запах смальца, который он с детства не переносил. А эта престарелая женщина везла его каком-то невероятном количестве, помещенным в трехлитровые банки, накрытые полиэтиленовыми крышками. Нагреваясь, этот адски экологичный продукт бил своими испарениями прямо ему в нос, заставляя Алексея бегать на перекур практически каждые полчаса.
Улыбаясь помятым лицом и неспешно следуя в туалет для всех утренних процедур, он обнаружил, что тот закрыт. Поинтересовавшись в ближайшем к туалету купе о длительности санитарной зоны, Алексей решил покурить. Откуда-то вынырнула проводница и противным голосом, словно гнущаяся пила, сказала: « Курить пару часов нельзя. Начальник поезда ходит ». Романов вернулся на свое место и начал приготовления к завтраку. Разложив мало отличавшийся от всех остальных провиант на столике под своей полкой уже было собрался завтракать, но поезд остановился. В окне напротив показался вокзал Самары. Алексей оставил все на столе и поспешил на перрон за утренней дозой никотина. Вернувшись в вагон, он обнаружил рядом со своим завтраком пыхтящего армянина лет 50-ти рослого и крупного с большим животом и могучими плечами.
–Убирайте еду, я спать собираюсь,– недовольно бросил он Алексею.
–Уважаемый!!!– ощерился было Алексей, но тут же улыбнулся. – Утро же, присаживайтесь со мной завтракать, после выспитесь. Вдвоем аппетитнее.
И не дожидаясь ответа, достал сверху из своего огромного рюкзака бутылку горькой настойки. Поставив ее на стол, Романов увидел, что его новый сосед тоже достает из пакета еду.
–Алексей,– важным тоном, но с широкой улыбкой сказал он и протянул руку своему попутчику.
– Армен,– ответил тот сухо и пожал руку в ответ. Они уселись завтракать, и после третьей рюмки завязалась беседа о том кто и куда держит свой путь. Армен уже начал рассказывать про свою многочисленную родню и Романов понял, что отмолчаться не получится, поэтому решил врать напропалую, чтобы не сглазить свое, итак имевшее мало шансов на успех, предприятие.
– Живешь в Челябинске с семьей? – спросил Армен почти без акцента и после короткой паузы, закончив свою длинную тираду о запутанном и изломанном «перестройкой» генеалогическом древе его семьи.
–Да жена есть, но гражданским браком живем, – ответил, улыбаясь, Алексей.
– Мм, а детки есть?
– Нет пока, да мы и не планируем.
– Плохо. Без детей женщина – пустоцвет. Деток надо. А сколько ей лет, чем занимается?
– 33. Она нейрохирург.
– Ох, а тебе сколько? Чем сам занимаешься?
– Мне 35. Я торгую… детским…
Наливая следующую рюмку, Алексей прислушался к собственным мыслям и ощущениям. Постоянные размышления о своей зазнобе уже стали привычными и существовали неким фоном в его сознании, но когда они начинали визуализироваться, это выбивало его из колеи и практически парализовывало на какое-то время, поэтому Романов как можно реже старался ее себе представлять. Сейчас он явственно увидел ее улыбающееся лицо и, чтобы отвлечься, решил реабилитировать образ возлюбленной в глазах своего собеседника. Экспромтом он придумал и неспешно начал свой монолог.
– Она врач от бога. По 18 часов в сутки работает. Все время на семинарах и конференциях, а после практика в больнице. Я, бывает, ее за месяц 2-3 раза вижу. То в Москву, то в Питер летает, за границей часто бывает. Ее в институт Склифосовского приглашают сейчас, а она Москву не любит.
Сама она из Питера, но уже семь лет живет в Челябинске. Мы с ней 2 года назад познакомились на море, я там торговал, а она на конференции очередной была. Через месяц я к ней в Челябинск приехал. С тех пор вместе, эх, правда часа два в день и когда спим. Естественно, при ее ритме жизни она ничего не успевает, все хозяйство на мне, но я не жалуюсь – у меня свободного времени хватает, даже слишком,– Алексей уставился в окно, вспоминая как на самом деле, произошло их знакомство.
– Жениться на ней хочу, но она говорит, что только после того как осядем где-то насовсем,– лицо Алексея принял мечтательное выражение и глядя куда-то вдоль всего вагона он продолжал. – Она в Германию хочет, ей в Гамбурге уже давно место приготовлено в какой-то дорогущей частной клинике. Но в Германию я наотрез отказался, у меня-то и в Челябинске знакомых почти нет, а там, в Германии, еще и языковой барьер, да и вообще, ненавижу я этих «толерантных». Вот так и живем: она – светило, а я вокруг так сказать вращаюсь.
Но без нее не могу, как-то поскандалили еще в самом начале, я на две недели уехал на родину в Ставрополь, приревновал ее к научному руководителю их института, а сам потом места себе не мог найти – вернулся,– Алексей улыбнулся одними губами, продолжая смотреть в сторону купе проводников. – Она приняла, посмеялась только и попросила не ревновать. Не ревнуй тут как же, вокруг нее хороводами вьются и не абы кто, все со степенями научными каждый при должности. Но привык уже, да и верю ей как себе. Вот такая вот, девочка моя любимая!
Алексей смотрел на Армена и пытался прочитать реакцию в его глазах, но кроме жалости ничего не увидел.
– Тебе ребенка срочно надо зачать, ты ее не спрашивай, тогда все наладится,– заключил Армен и неожиданно сам перевел тему разговора.
Последний день пути прошел почти незаметно в непринужденной беседе и легком подпитии. Алексей очнулся лишь, когда его теперь хороший знакомый Армен сошел в Орске. На прощание они обменялись номерами телефонов, и, пожимая руку, уже спустившись с подножки вагона, Армен сказал Алексею:
« Обязательно ребенка сделай, ахпер. Не будет без него счастья».
Алексей вернулся в вагон, до Челябинска оставалась шесть часов пути, зная, что уснуть не получится, он вновь предался мечтам и воспоминаниям. Он представлял, как уже сегодня на автовышке с цветами влезет на четвертый этаж этаким донжуаном , и все будет хорошо. Потом его вместе с любимой люлька вышки поднимет метров на 30, и они там будут долго-долго целоваться. После вспомнилась их первая встреча, и Алексей заново отматывая и перематывая кадры, наблюдал, словно со стороны, за их первым поцелуем.
За окном светало, пейзаж стал меняться. Вместо бесконечных непроходимых лесов появлялась то тут– то там открытая местность с многочисленными водоемами, и день обещал быть солнечным. Романов посмотрел на наручные часы, было пять утра, и отправился бриться, чтобы хоть чем-то себя занять и не толкаться в очереди, когда все проснуться, хотя вагон был почти пустой. Через полчаса гладко выбритый он, наконец, покинул туалет и, набрав кипятка, заварил себе чай, а после пошел курить. Проделав эту процедуру раз десять, он снова взглянул на часы, было 6:15, до прибытия оставалось 15 минут, и Алексей уже с трудом скрывал, охватившее его волнение.
« Ну, откажет, так откажет!» – мысленно произнес он и начал переодеваться.
Перед поездкой он обдумывал, в каком облачении предстать пред ясны очи своей ненаглядной, и решил остановиться на повседневной своей одежде. Теперь Романов стоял в своем купе ростом чуть ниже среднего обутый в серые похожие на армейские ботинки, в песочного цвета штанах с накладными карманами выше колена и синей куртке «а la aviator»,бритую голову скрывала серая бейсболка. Густые черные низкие брови и блестящие близко посаженные глаза, тоже черные, словно угли, предавали лицу Алексея излишнюю суровость, особенно когда он не мог себя контролировать.
Именно это часто влияет на первое впечатление о человеке, но задумываться о таких пустяках Алексею сейчас было некогда. Он выскочил из вагона, словно на крыльях. Большой туристический рюкзак литров на 60 он нес на одной лямке, найдя глазами переход, через минуту вошел в челябинский вокзал. Почти бегом проскочив надземную галерею, зашел в основное здание, спустился в камеру хранения и оставил там рюкзак, заплатив за сутки. Пройдя через рамки металлоискателей, которые беспрестанно пиликали и на которые, никто не обращал внимания, включая полицейских, Романов вышел на привокзальную площадь.
– Ну, здравствуй, Челябинск!– почему-то вырвалось у него, хотя с этим городом его ровным счетом ничего не связывало.
Поискав такси и не найдя свободных Алексей ввел поисковый запрос в смартфоне и через 2 минуты оператор сообщил, что его ожидает коричневый фольксваген с номером таким-то.
– Доброе утро, университетская набережная 22 , – сообщил водителю Алексей, усаживаясь рядом. – Да, и по пути надо будет за цветами заехать.
Водитель кивнул, ничего не ответив, повез его на указанный адрес. Когда-то лет 17 назад Алексей уже был здесь проездом, он ждал пересадки до Сургута. Но в памяти никаких откликов не возникло. Вглядываясь в архитектуру, он отметил для себя, что город, как город – ничего примечательного, только вот пробок нет, несмотря на пиковое время. Водитель остановил у цветочного киоска, и Алексей энергично проследовал к надписи « открыто». Розы из тех, что были, не слишком ему нравились, но он решил не привередничать и попросил букет из 25 штук. Романов был ограничен во времени, в девять должна была приехать автовышка, а по местному времени выходило, что уже 8:55. Снова сев в машину, он набрал номер диспетчера, через которого заказывал спецтранспорт, но там ему никто не ответил. Уже через минуту он был перед ее домом.
Оставив водителю сумму сверху за ожидание, Романов пошел обходить дом вокруг. Алексей убедился, что вышке хватит свободного пространства для ее манипуляций и задрал голову вверх, нашел окно, которое подходило по всем его локациям, и отметил, что в него можно при большом желании влезть и с букетом в зубах. Но сразу же откинул эту мысль, вспомнив, как влез однажды в юности в чужую квартиру, – в чужом городе это было, мягко говоря, неприемлемо. Он снова набрал биржу спецтранспорта и услышал в трубке только гудки.
« Ладно, без вышки придется, не так эффектно, зато меньше соблазна поддаться влиянию момента», – подумал Алексей.
Именно да или нет, он желал сейчас услышать от своей Алисы, и ничего кроме.
Он подошел к водителю и поинтересовался, как пройти к ближайшему супермаркету, который он видел при въезде во дворы. Тот объяснил ему, и Алексей отправился за шампанским. Взяв самое дорогое из того что было, он проследовал назад, по пути все равно вызванивая эту треклятую автовышку. Вернувшись к такси, Алексей достал с заднего сиденья букет и решительно зашагал к ее подъезду.
Набрав через домофон наобум номер квартиры, его устраивали все варианты кроме 11-ой, и дождавшись ответа, он сказал, что это служба доставки. Ему открыли и, буквально на долю секунду Алексей остановился в нерешительности, вспоминая ту длинную отповедь, которая Алиса прислала ему, через голосовой мессенджер. В ней она настойчиво просила его не приезжать, а еще у Алексея появилось мерзкое и довлеющее ощущение от какого-то то ли воспоминания, то ли сна. Но мигом отбросив все сомнения, он пешком стал подниматься на четвертый этаж к той самой заветной двери. Поднявшись, он несколько секунд изучал таблички на дверях, затем подошел к искомой и нажал кнопку дверного звонка. Не дождавшись результата, Алексей затарабанил в дверь кулаком, хотя много позже выяснил, что звонок исправен. За дверью не было слышно ни звука, но тот не переставал стучать.
« Неужели чужой адрес дала ?!»,– зазвучало с каким-то надрывным писком в затуманившимся на мгновение сознании.
Но вот за дверью послышалась какая-то возня, звуки открывания и закрывания межкомнатных дверей, потом было слышно, как возле самой двери, туда-сюда семенили чьи-то босые ноги. Вся эта катавасия длилась минут пять и, наконец, дверь распахнулась. Выглянуло с растрепанными волосами без макияжа девичье лицо с ошалелым, ничего, казалось, не видящим перед собой, взглядом.
Bu ve 399 TRY karşılığında 2 kitap daha