Kitabı oku: «Самый лучший ветер», sayfa 5
– Ну, то что Лара ходку подогнала, это понятно, – подходя к крыльцу чёрного входа в ресторан, заявил я. – По большому счёту Смирнов этот для неё и старается.
– К ней на кривой козе не подъедешь и шашлыком не удивишь, – авторитетно подтвердил гном, – оладушки с вареньем она только у нас в ангаре есть будет. Тут высокую кухню подавай.
Мы остановились под навесом, и Далин начал бесцеремонно долбиться в дверь. На шум выскочил здоровенный охранник, внимательно нас разглядел и, видимо узнав гнома с магом, глухо буркнул: – «Проходите». Парни, соблюдая приличия, вежливо с ним поздоровались и зашагали по тёмному коридору в сторону кладовых. Там уже суетился сам Смирнов, невысокий разбитной мужик пожилых лет из бывших бандюков, шныряя от полки к полке с кучей накладных в руках. Кладовщик и повар ворочали какие-то ящики в коридоре, устроив завал, и Далин через их спины помахал рукой хозяину, привлекая внимание.
– Ну наконец-то, нарисовались, хрен сотрёшь! – по-шутовски осклабившись, пропел Смирнов и полез к нам через баррикаду из ящиков, при этом сунув бумаги прямо в морду повару. Хоть он и общался всегда с шуточками и прибауточками, но все повадки его были волчьи, и даже сейчас, перелезая завал, он ощутимо сильнее, чем надо, оттолкнул кладовщика к стене.
– А я-то уже все глазоньки проглядел, ожидаючи. Всё думаю, где наши орлы, какие такие подвиги во благо общества совершают. Совестно беспокоить, ей-богу. – Смирнов встал перед нами, засунул руки в карманы и даже не подумал поздороваться. – Если у вас все на месте, так сегодня и дуйте. Раньше сядешь, раньше выйдешь, неча прохлаждаться. Могли бы, кстати, ко мне и не заходить, а сразу в рейс идти, всё ж обговорено.
– Ты так со своими подавальщицами разговаривай, – равнодушно бросил ему Далин. – С нами не надо. Денег от тебя я так и не увидел.
–Да как же, как же, ребятушки, – зачастил Смирнов. – У меня же без обмана! Как привезёте рыбку, сдадите на склад, мы ее опосля посчитаем и перевесим, а потом сразу же и денежки. По-людски, по-людски надо дела вести, как заведено.
– Слышь, а мы что, в лаптях к тебе пришли? – неподдельно удивился Далин. – Или я на серого мужичка сильно похож? Я ведь в курсе, как ты с ними дела ведёшь. Они за тобой по полгода за деньгами бегают.
– По-божески веду дела, по совести, – разулыбался нимало не смутившийся Смирнов. – мужички всё понимают и не жалуются. Как же я могу ему сразу за картошку заплатить, если мы её ещё гостям не скормили? А вдруг в мешке земля или камень какой? За что платить? А вот как израсходуем всю, так можно и платить. У меня всё записано, сколько было хорошей, сколько гнилой…
– Сколько в очистки, – передразнил его Далин. – Я тебе не крестьянин лапотный, ты мне зубы не заговаривай.
– А чего так, – участливо склонился к гному Смирнов и перешел на нарочито простонародный язык. —Брезговаешь, чтоль? Мужик, промежду прочим, есть основа всему. Опора государства.
– За-дол-бал. – прервал речь Далин и молча уставился ему прямо в глаза.
– Ого, – резко стал серьёзным Смирнов и так же впился глазами в гнома. – А отношения испортить не боитесь, орёлики?
– Ты же не боишься, – демонстративно плюнул на грязный пол Арчи. – Или в авторитете так сильно приподнялся, за слуг нас считаешь?
– Вы бы, господин маг, не плевались тут, как верблюд какой, – процедил Смирнов, всё же отведя глаза от Далина и посмотрев на Арчи. – Раньше бы вы мне за это не в шутку ответили, дружочки, если б в лесу попались.
– А я и сейчас в тайге с такими как ты разговоров не веду, – холодно сообщил ему Арчи. – Сжигаю на раз, вот и все разговоры.
– В общем, так, – резко хлопнул в ладоши Далин, переключая внимание на себя. – Пойдём мы тебе навстречу, Смирнов, по-божески всё сделаем, как ты любишь. Холодильники твои и лари заговорённые не на помойку выкинем, а рядом с ангаром сгрузим, цени. Заберёшь сам. Пошли, мужики .
И, так же демонстративно плюнув под ноги Смирнову, побагровевший от злобы гном круто повернулся на месте и зашагал в сторону выхода. Мы переглянулись с Арчи и, коротко кивнув хозяину кабака и застывшим у стены кладовому с поваром, направились за Далином. Выйдя на крыльцо последним мимо прикинувшегося невидимым охранника, Арчи с наслаждением ахнул дверью так, что я аж подпрыгнул. В полной тишине мы молча пошли по хоздвору вслед за пыхтящим от злобы гномом на улицу, но тут отворилось окно и из него показался улыбающийся Смирнов.
– Так я не понял, ребятушки, – нараспев протянул он. – А за рыбкой-то когда?
– Нахер иди, – дипломатично ответил ему остановившийся Далин. – Г-гнида.
– Ой, да ладно, – Смирнова было ничем не пронять. – Должен же я был хотя бы попытаться. Ну увлеклись маленько, бывает. Поднимайтесь давайте, поговорим. Рыбка не ждёт, и денежки уже давно готовы.
Парни остановились, а я громко, так чтобы Смирнов слышал, спросил: – Ребят, может ну его нахрен действительно? Своих дел по горло. Мы ему, можно сказать, одолжение делаем, а он…
– Эй-эй-эй, господин навигатор, стопэ! – возмущённо перебил меня тот, уже наполовину высунувшись из окна. – Надо же, какие мы нежные. Как же вы свои дела ведёте, ребятушки? Это ж обычный рабочий момент. Будни-с ресторатора, так сказать. Давайте-давайте, наверх.
– Ладно, – помолчав, сказал Арчи. – Так бы и чёрт с ним, с мироедом, но бабуля просила, Артём. Чего-то там ей тоже понадобилось. Пойдём, определимся.
И мы по второму разу поднялись на крыльцо, но только теперь забежавший вперёд охранник повел нас куда-то по богато отделанным коридорам наверх. Я с интересом разглядывал через открытые двери отдельные кабинеты для гостей, номера для отдыха с девочками, потому что никогда здесь прежде не бывал. Мы прошли через стильно обставленные бильярдную и курительные комнаты. Наплевать на реально красивую отделку помещений, но вот бильярдные столы оказались высочайшего класса, ломберные столики от них не отставали.
– А Смирнов-то молодец, не дешевит, – вполголоса сказал я Далину, топающему за мной. – Ты посмотри, красота какая. Казино, в натуре.
– На таких как мы экономит, – в ответ буркнул гном. – Вот и не дешевит.
– Это ещё что, – повернув к нам голову, сказал Арчи. – Видели бы вы его бл…, то есть банный дворик. Декаданс, ей-богу! Девки все как на подбор. Самое интересное, никого силком не держит. Только деньгами и тем, что обижать категорически не даёт. Прямо отец родной, сволочь сизая.
– Премного мы им довольны, господин маг, – влез в разговор охранник, недовольный тем, что Смирнова при нём назвали сволочью. – Какие еще шкуры хозяева попадаются, вы бы знали, хороших мало. Платит достойно, а брань на вороту не виснет. Ну, в зубы сунуть может, но исключительно за дело, и на этом всё, счёты кончаются. А за своих горой стоит, редкость это. На износ никого работать не заставляет.
– Главное, чтобы вам нравилось, – внимательно выслушав охранника, ответил Арчи. – каждому своё.
– Ото ж, – подтвердил тот и, остановившись у неприметной двери, принялся в нее стучаться. За дверью что-то бухнуло, и приглушённый голос Смирнова попросил у нас подождать ещё минуточку. Далин на эти просьбы никакого внимания не обратил и, без усилий отодвинув всерьёз упёршегося возмущённого охранника с дороги, вошел в кабинет.
– Извините, что помешали вам деньги прятать, – с насмешкой глядя на ковыряющегося в сейфе Смирнова, произнес гном. – Но только недосуг нам.
– Смел ты, гноме, не по росту, не по чину, – без тени недовольства ответил ему хозяин кабинета, не отвлекаясь от сейфа. – Да и хрен с тобой, не моя забота. Бог даст, голову-то тебе кто-нибудь за это и оторвёт. А вам я сейчас вексель-то и выпишу.
– Вот я тебе сейчас сам чего-нибудь выпишу, – засопел Далин. – Опять двадцать пять, за рыбу деньги.
– Гы-гы-гы, – закатился Смирнов, держа в руках какую-то гербовую бумагу. – За рыбу деньги. В цвет пришлось, смешно. Вексель-то чем не угодил?
– Клади об это место тысячу пятьсот рублей, – Далин указал на край стола. – И я их еще три раза пересчитаю.
– У меня тут не банк, и не тайный обменник, – не унимался Смирнов. – Кто ж такие деньжищи просто так дома держит? Денежки работать должны, а не лежать. Вот возьмёте векселёчек, а в банке его вам на рубли тут же и поменяют.
– Ты же лучше меня знаешь, что банки сегодня не работают, и при этом в рейс нас сегодня же и выпихиваешь, – тяжёлым взглядом уставился на него Далин. – Я вот тобой прямо восхищаюсь.
– А чего? – простодушно осмотрел нас Смирнов, – ну тогда поменяете как из рейса придете, всего-то делов. Целее будут.
Далин картинно медленно двумя пальцами взял вексель, внимательно его рассмотрел и устало сказал: – Я вот даже не удивлён, Смирнов. Почему вексель не от твоего имени?
– Да что ж такое, – даже всплеснул руками тот. – Вот почему всё тебе не так? Бумага гербовая? Гербовая. Пусть маг посмотрит, она же магически от подделок защищенная.
– Следов подделки нет, – перехватил вексель Арчи. – тут всё нормально. Меня другое беспокоит, что за господин Кузякин тут фигурирует, а не ты?
– А вот иронию свою попрошу при себе держать, – насупился Смирнов. – И к господину Кузякину ее не применять. Это очень почтенный господин. Между прочим, поставщик княжеского двора по части мебели. Больше уважения, господин маг. Проигрался он тут недавно, вот вексельком и расплатился.
– Издевается, – посмотрев на парней, резюмировал я. – Кузякина мы брать не будем.
– Ну хорошо, – с досадой повернулся к сейфу Смирнов. – Не хотите Кузякина, давайте посмотрим что-нибудь другое.
– Давай деньги смотри, – посоветовал ему гном, плюхнувшись в кресло. – Я понимаю, ты удовольствие получаешь, когда нам мозги канифолишь. Только векселя свои сам обналичивай.
– Тяжело с ними дела иметь, – пожаловался в никуда Смирнов. – Как от вас, таких канительных, еще заказчики не разбежались?
– День-ги, – в ответ с расстановкой сказал ему гном. – Деньги давай.
Смирнов насупился и принялся ковыряться в сейфе. Он что-то там пересчитывал, перекладывал с места на место, бубнил что-то ругательное про себя и наконец, закрыв тяжёлую дверь на все замки, плюхнул перед гномом пачку засаленных купюр. Далин брезгливо покосился на неё, но всё же пододвинулся к столу и принялся пересчитывать бумажки.
– Ну, – удивленно посмотрел гном на Смирнова, – тысяча ровно.
– Ну да, – радостно подтвердил тот, – целая тысяча, как с куста. У меня без обмана, всё чётко.
– Тысяча пятьсот должно быть, – Далин шлепнул пачкой об стол. – Где ещё пятьсот?
– Ребята, – укоризненно протянул Смирнов. – Мы же практически одна команда. Должны друг другу навстречу идти. Я о вас забочусь, работой снабжаю, так и вы меня подстраховать должны. А вдруг с вами случится чего? Я же тогда и без денег, и без рыбки, и без холодильников останусь. Чистое разорение, тьфу-тьфу-тьфу, не дай бог. Вот и подстрахуйте меня чуть-чуть, пусть пятьсот рублей у меня полежат. А как придёте с рейса, так сразу же и отдам, ей-ей.
– Если случится чего, и мы не вернёмся, – уже с ненавистью уставился на Смирнова Далин, – а такое может быть, то это будет значить, что мы без головы, или в лучшем случае без «Ласточки» остались. И всё это будет из-за тебя и твоей рыбки, чёрт бы её побрал! Деньги давай, я без них гибнуть не согласен!
Смирнов, побагровев не хуже Далина, вытащил из кармана четыре сотенные бумажки и припечатал их на стол. Гном уставился на них и уже готов был взорваться, но тут кабатчик опять нервно сунулся в карман и выбросил ещё пятьдесят рублей драными десятками.
– На, подавись! – бесстрашно вызверившись на гнома, с яростью завизжал Смирнов. – Больше не дам, нету раздавать! Я их не печатаю, кровью и потом добываю! И девки мои и повара с официантками за эти бумажки корячились не для того, чтобы я их кому попало раздавал! Умные больно, туда-сюда слетать на две недели такие деньжищи дерут!
– Чёрт с тобой, золотая рыбка, – с этими словами маг наклонился и собрал купюры в аккуратную пачку. – Пятьдесят рублей за спектакль мы вполне можем себе позволить. Через две недели жди.
– Да какой спектакль, Арчи, – тут же довольно забасил мгновенно успокоившийся Смирнов. – У меня натурально сердце кровью обливается. Станешь старше, поймёшь. Полтинник тоже деньги. Копеечка к копеечке, вот оно и хорошо.
– Надеюсь, до этого не дойдёт, – подмигнул ему маг. – И потом, откуда ты знаешь, может я уже тебя старше.
– Сердцем чую, – разулыбался в ответ ему Смирнов. – Хотя чёрт вас, эльфов, знает. Ну, давайте, ребятушки, поговорили и на выход. У меня ещё дел не счесть. И гнома своего заберите, а то он что-то в неадеквате, застыл прямо. Нервный какой.
Далин действительно как-то деревянно с усилием поднялся на ноги и с непередаваемым выражением пожелал Смирнову успехов в непринципиальных делах, пробурчав в конце чуть слышно: «Чтоб ты сдох».
Когда мы, немного обалдевшие, вышли на улицу и остановились, чтобы перевести дух, Далин прокашлялся и начал задумчиво вполголоса материться на гномьем, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Эк тебя разобрало-то, – сочувственно похлопал я его по плечу. – Держись давай. Интересно, у этого Смирнова гномов в родне не было?
– Не-не-не, Артём, – даже вздрогнул Далин. – Ты не путай. Наши скряги, конечно, каких мало. Но торговаться любят и, самое главное, умеют. А это было жлобство натуральное. Под горой он бы авторитета не достиг. Такое там не уважают.
– Ну, мы не под горой, а в большом городе, – пожал плечами Арчи. – Будем работать с тем, что есть. Мне что твои родичи, что этот Смирнов – один хрен. Мироеды. И там и там до печёнки достанут, прежде чем договоришься. Здесь даже быстрее и веселее, давно я такого концерта не видал.
– Пятьдесят ассигнациями он всё же на нас заработал, гнида такая, – с некоторым уважением в голосе протянул Далин. – У него пожрать на компанию столько стоит, с хорошим вином, но без девочек. Скотина.
– Когда выходим? – я решил перевести разговор к делу. – Воля ваша, но сегодня не пойдёт. Мне инструмент надо откалибровать, хронометры и прочую хрень. Карты погоды получить…
– Нафиг надо сегодня, – перебил меня Далин. – Даже не думай, Артём. Сейчас, ага, разлетелись. У меня тоже дел хватает. За этот полтинник я бы вообще через неделю в рейс вышел, хрена ему лысого. И еще бы на неделю опоздал.
– А прикиньте, парни, – захохотал Арчи. – Что было бы, если б он нам этот кузякинский вексель всучил.
– Этот Кузякин скорее всего банкрот, – хмыкнул я. – Побегали бы по банкам, по судам. Через год чего-нибудь и получили бы, в порядке общей очереди.
– Лады, – подытожил Далин, – проехали. Ну что, разбегаемся? Мне в мехмастерские надо. Сегодня воскресенье, станочный парк свободен.
– Мне к бабуле надо, – добавил Арчи, – ценные указания получить. Чего-то мутит с этим Смирновым старушенция. Артём, ты со мной?
– Спасибо, но нет. – легко отказался я. – Я лучше по городу пошарахаюсь и в библиотеку загляну, в архив. У них в понедельник выходной, не сегодня.
– Тогда часов в пять встречаемся в забегаловке у Хасана, что у мехмастерских. – предложил Далин. – Там хоть и контингент дерьмовый, но это единственная столовка в промзоне. Мне там ещё встретиться надо кое с кем.
– Найду, – я протянул руку компаньонам. – До встречи.
Далин пронзительно свистнул, привлекая внимание извозчика, Арчи намылился ехать с ним, чтобы спрыгнуть на полпути, а я, как истинный штурман, достал из сумки карту Большого Камня. Посмотрел название улицы и номер дома на ближайшей табличке и определился с местом. Прикинул маршрут до библиотеки и неспешным шагом, с интересом разглядывая дома и прохожих, направился к цели.
В городе царила ласковая тёплая весна, и настроение было просто майским. Даже Смирнов не смог мне его испортить, хрен бы с ним, с козлом. Я купил себе мороженое на палочке в сахарной глазури, для того чтобы получать положительные эмоции от прогулки по полной и, обходя весенние лужи на тротуаре, даже зажмурился от удовольствия. Город показался мне во всей своей весенней красе, двух или трёхэтажные разноцветные оштукатуренные дома были украшены всякими архитектурными излишествами, чёрт его знает, как они называются, но красиво.
Каждый четвёртый или пятый дом был отстроен из красного облицовочного кирпича, да не просто так, как у нас в Новониколаевске, а со всякими узорами и фигурами. На углу ближайшего особняка, под самой крышей, из кирпичей были выложены две львиные морды, слева и справа от угла. Я уважительно подивился мастерству неведомых каменщиков – вроде и простор для творчества всего ничего, семь на девять кирпичей, а львы угадывались явственно, по-настоящему стильно.
На идеальных мостовых, тщательно выложенных из крупных тёсаных речных булыжников, неспешно передвигались редкие извозчики. Всё же даже здесь, в самом крупном городе всех окрестных княжеств, автомобили и мотоциклеты были ещё в диковинку.
Магазинчики, кафешки и присутственные места занимали все первые этажи зданий, газоны с часто посаженными деревьями отделяли мостовую от тротуаров, выложенных разноцветным кирпичом-клинкером. Здесь владельцы отвечали за кусок дороги с газоном перед домом, поэтому тротуары пестрили разными узорами и цветами брусчатки, кто во что горазд.
Единственно, чугунная оградка газонов радовала однообразием, так как литейка в городе была одна. Монополия, однако. Деревья, в основном липы, дубы и клёны, поднимались много выше крыш домов и практически смыкались над мостовой, образуя аллею. Несмотря на очень уютный вид, все дома смыкались между собой или вплотную, или с помощью мощной высокой чугунной посеребрённой ограды на кирпичном фундаменте, образуя колодцы – кварталы. Могучие ворота с калиткой, имеющиеся в каждом таком квартале, были по случаю дня гостеприимно распахнуты, во внутренних двориках кипела жизнь. На ночь всё это великолепие закрывалось на глухие замки, а около калиток дежурили дворники, потому что нечисть в городе никто не отменял, хоть и боролись с ней накрепко. Первые и иногда вторые этажи окон были забраны фигурными посеребрёнными решётками, на всех витринах виднелись поднятые посеребрённые же рольставни.
Хотя город и выглядел легкомысленно-воздушно, но, если присмотреться, даже рота гвардейцев не сразу взломает оборону такого квартала, чего уж говорить о медвежути. Но сейчас, днём, никто о плохом не думал, прохожие спешили по своим делам, уличные кафешки выставляли столы и стулья на тротуары, на перекрестке бегал какой-то паренёк, одетый в костюм сосиски в тесте, раздавая рекламки. После Новониколаевска, с его жизнью по понятиям, это было круто.
Я прошёл мимо небольшого парка, с прудом, островком на нём и лебедями, ещё раз сверился с картой и прибавил ходу. Город, конечно, хороший, но время поджимало. Через полчаса я оказался в студенческом квартале, где без труда нашел библиотеку. Там пришлось пробиваться через толпу посетителей, в основном студентов только для того, чтобы подойти к стойке библиотекарей. С тоской посмотрел на длиннющую очередь и решил пойти ва-банк. Нашёл в коридоре дверь с надписью «Директор» и, с приличием постучавшись, просочился внутрь. Слава богу, секретарша на месте имелась, поэтому приготовленная заранее коробка конфет легла ей на стол и была принята благосклонно.
– Мне бы к самому, – самым миролюбивым голосом начал я подумал: «Черт, надо было Арчи с собой брать, вдруг тётка вредная окажется» – По очень важному делу.
– Это ж какое такое важное дело у вас в нашей библиотеке может быть? – пряча конфеты в ящик стола, поинтересовалась секретарша. – Мне же вас как-то представить надо.
– Письма у меня к Антону Антоновичу, рекомендательные, из Новониколаевска, – полез я в сумку за пакетом. – от тамошних коллег. Поработать мне у вас хотелось бы.
– Хорошо, – вышла та из-за стола и забрала у меня письма. – Ждите, сейчас передам.
Я уселся на диван для посетителей и принялся ждать, разглядывая табличку двери в кабинет директора с надписью: «Белецкий А.А.». Вернувшаяся секретарша ободряюще мне кивнула и занялась своими делами. Примерно через четверть часа двери директорского кабинета приоткрылись, оттуда выглянул лысоватый мужичок в потрепанном сером костюме. Он принялся тщательно меня разглядывать через толстенные стёкла очков, свидетельствующие о сильной близорукости. Я спокойно, без суеты, выдержал его взгляд и поднялся на ноги.
– Вы Артём? – немного неуверенно спросил директор и, дождавшись моего подтверждающего кивка, жестом руки пригласил в кабинет. – Проходите, пожалуйста, очень рад.
Мы зашли в комнату, и Антон Антонович тщательно запер за нами дверь. Я удивленно покосился на него, но ничего не сказал. Никаких тайных разговоров я вести не собирался, что бы он там себе не придумывал, ну да хозяин барин. Дождавшись, пока я не усядусь на стул, директор, нервно помывая руки воздухом, начал.
– Прочитал я ваши письма, да. – он уселся в свое кресло и наконец успокоился. – Изрядные письма, впечатляют. Подписанты сомнений не вызывают, вельми уважаемые в наших кругах люди.
– Очень приятно, – нейтральным голосом в тон разговора ответил я, – мы с Виктором Михайловичем, Новониколаевским архивариусом, весьма дружны. На почве этих… общих интересов.
– Общие интересы, – простонародно почесал в затылке тот, – это хорошо. Это как раз то, чего нам всем и не хватает. Не буду ходить вокруг да около. Вы, воля ваша, надеетесь в наших архивах найти что-то интересное, я так полагаю?
– Для начала неплохо бы получить сам доступ в архив, – прямо в лоб намекнул ему я.
– Ах, это, – отмахнулся рукой Антон Антонович, – не беспокойтесь. Кому другому я бы подумал ещё. Бывают, знаете ли, случаи. Иных людей к архивам на пушечный выстрел подпускать нельзя. Не поверите, но у каждого, как бы это сказать… искателя, возникает раз в жизни мысль, что в архивах можно карту острова сокровищ найти, если захотеть. На отдельной волшебной полочке. Такие визиты, к сожалению, случаются регулярно, и чаще, чем хотелось бы.
– Тяжело, наверное, вам с ними, – искренне посочувствовал я ему. – Обычно такие, как вы выразились, искатели, весьма напористы. Но чего конкретно хотят и сами не знают.
– Именно, молодой человек, – и Антон Антонович с благодарностью посмотрел на меня. – Мало того, что такие люди бывают временами чрезвычайно бестактны. Это полбеды. Но что можно надеяться тут найти, не имея опыта работы с документами, не имея представления об архивном деле, я искренне не понимаю. Никакого уважения к бумагам, к трудам предыдущих поколений, лишь жажда наживы. Я очень миролюбивый человек, но в данном вопросе занимаю самую твёрдую позицию.
– Целиком и полностью с вами согласен, – самым подхалимским голосом поддержал я его, внутренне ликуя, что догадался запастись рекомендательными письмами. – Архив – это не проходной двор, и я постоянно пытаюсь донести эту мысль до своих, гм… коллег.
– Очень приятно, Артём Сергеевич, встретить человека сходных убеждений, особенно в наше время, – директор искренне мне улыбнулся. – Тем более Виктор Михайлович пишет, что вы обладаете достаточной квалификацией. Не знаю, в курсе ли вы, но в письме он с гордостью называет вас своим учеником. Для меня этого более чем достаточно.
– Не знал, – я даже покрутил головой от удовольствия. – Честно, не знал. Но я с самого начала считал его своим учителем.
– Это очень хорошо, – доброжелательно мне кивнул Антон Антонович. – Дело, конечно, не в том, что мы с Виктором друзья со студенческих лет. Я повторюсь, но приятно встретить человека, разделяющего наши убеждения и, я не побоюсь этого слова, страсть к архивному делу. Пропуск ваш я дам указание оформить прямо сейчас, вы лишь предоставьте паспорт в секретариат. После зайдём в особый отдел, зарегистрируем доступ. Проведём первичный инструктаж, распишитесь в журнале. У нас с этим строго.
– Да, конечно, – легко согласился я. – Документы с собой, судимостей у меня нет, в чем-либо компрометирующем замечен не был. Препятствий возникнуть не должно.
С этими словами я приготовился на выход, но директор жестом руки попросил меня погодить, и начал собираться с мыслями, чтобы чего-то мне такое сообщить. Я уселся обратно на стул и нацепил на лицо самое доброжелательное выражение, чтобы не дай бог не спугнуть человека.
– Я никоим образом не хочу лезть в ваши дела и тем более, боже упаси, навязываться, – наконец начал Антон Антонович очень издалека. – Но со слов Виктора я знаю, что вы не отказывали ему, скажем так, в некоторых просьбах…
– Мало того, – обрадованно подхватил я, – мы были очень рады и платили ему честный процент. И сотрудничество наше мы прерывать не собираемся.
– Об этом я и говорю, – облегчённо выдохнул директор. – Двадцать пять процентов от найденного. Это, знаете ли, впечатляет. Это честно.
– Двадцать пять это если просто по координатам что-то нашли, – перебил его я. – В случае личного участия поднимали до тридцати, а то и до сорока. Но было и два пустых вылета, так что раз на раз не приходится.
– Про личное участие он говорил, Виктор всегда отличался некоторой склонностью к авантюризму, – улыбнулся директор. – Но я так и не понял зачем ему это нужно было, собственно. В наши годы нужно быть более осторожным…
– Ну как же, – принялся объяснять я. – После одного из рейсов выяснилось, что мы прошли мимо самого ценного просто по незнанию. Было очень, знаете ли, обидно. Вот Виктор Михайлович и вызывался летать с нами в некоторые места, где требовалась его квалификация.
– Ах, да-а, – потёр рукой лоб Антон Антонович, – он ведь по первому образованию геолог, если я не ошибаюсь.
– Не ошибаетесь, – подтвердил я. – Он может отличить рукотворные изменения в ландшафте от естественных. Грубо говоря, может показать, где копать. И не только это, мы несколько раз вывозили по его указке сохранившиеся части архивов и картотек из Запретных земель. Я честно признаюсь, старые языки не мой конёк, да и в экипаже нашем полиглотов тоже не наблюдается, вот тут Виктор Михайлович незаменим.
– Именно это меня интересует больше всего, – задумчиво протянул Антон Антонович. – И мне даже есть что вам предложить. Но хотелось бы, знаете, некоторого конфиданса…
– А вот это является уже нашим непременным требованием, – успокоил я его. – Мы не сторонники гласности. Левое внимание нам абсолютно не нужно. Чужие любопытные дирижабли скидывать с хвоста очень утомительно, знаете ли.
– Это очень хорошо, – даже расцвёл директор. – Дело в том, что я как раз заканчиваю одно небольшое исследование, первые результаты есть уже сейчас, но требуются подтверждения. Я рассчитываю в срок от двух до шести месяцев закончить с этим, и тогда мне понадобится ваша помощь. Скажите, могу ли я рассчитывать на вас? Тем более что Виктор тоже помогает мне с этим исследованием, это не только мое детище.
– Конечно, Антон Антонович, – заверил его я. – Я прямо настаиваю на этом, обращайтесь без сомнений. Если будем заняты, освободим расписание, для нас такие вопросы в высшем приоритете. В случае чего, шлите посыльного в аэропорт, вот я вам сейчас визитку дам с адресом. Лично посещать лучше не надо.
– Принято, – отсалютовал мне довольный директор. – Ну или здесь встретимся, вы ведь, как я понял, у нас всерьёз и надолго?
– Так даже лучше, – согласился я. – Меньше внимания.
– Ну что же, – протянул Антон Антонович, – переговоры прошли успешно, предварительное согласие достигнуто, это радует. А теперь пройдёмте, оформим вам пропуск.
Мало того, что Белецкий лично оформил мне пропуск, он провёл меня через особый отдел и представил сотрудникам архива, отрекомендовав как ученика Демидова Виктора Михайловича, которого здесь уважали. Я зарылся в картотеку, очень довольный тем, как всё получилось, сделав себе зарубку в памяти при первой же возможности проставиться здешним старожилам хорошим тортиком или пирожными.
Меня сегодня интересовало в архиве не что-то конкретное, я просто хотел пробежаться по вершкам, оценить объём данных на будущее, да и просто застолбить место. Но вместо этого увлёкся, и очнулся только около пяти часов вечера. Чертыхнувшись, я быстренько собрался, сдал материалы и выскочил в коридор на поиски директора. Хотелось закрепить знакомство, поэтому требовалось попрощаться лично. Наши взаимные горячие уверения во взаимопонимании и чуть ли не дружбе заняли еще пятнадцать минут, поэтому на улицу я выскочил как ошпаренный, и сразу же кликнул извозчика. Услышав адрес и поняв, что я спешу, этот водитель кобылы принялся воротить нос, мол, район мехмастерских не из тех, куда следует ездить доброму человеку по вечерам. Выбил, сволочь, из меня двойную оплату и неспешно тронулся в путь. В общем, к «Восточному Пиру» я подъехал уже ближе к шести, жестоко опаздывая.
Извозчик высадил меня у какого-то грязного дворика, клятвенно уверив, что именно в нем и находится искомая забегаловка. Пришлось поверить, тем более что он обещал подождать немного на всякий случай, и сойти с пролётки. В глубине двора я действительно увидел аляповатую вывеску в восточном стиле над облупленным крыльцом и, махнув рукой на прощанье извозчику, направился к заведению, понадеявшись, что ребята всё ещё там. В любом случае, поесть было необходимо. Зайдя внутрь, я к своему облегчению увидел за отдельным столом Далина с Арчи в компании седоватого мастерового. Гном сразу же меня заметил и призывно махнул рукой, указывая на место рядом с собой, уже заставленное какими-то тарелками.
– Опаздываешь, штурман, – недовольно пробурчал он. – Будешь теперь холодное жрать. Ну или попроси, чтоб подогрели. Это, кстати, Артём, наш навигатор, – обратился он к собеседнику, – а это Трор, токарь от бога, знакомьтесь.
Я быстро пожал протянутую руку и, жестом подозвав жестоко пострадавшую от жизни и алкоголя подавальщицу с тщательно замазанным фингалом на роже, попросил подогреть и одновременно показать, где тут можно руки помыть.
– Давай резче, – посоветовал мне Арчи. – Час уже сидим, местные коситься стали. Да и заведение не из тех, где сидят в удовольствие.
– Ну так достань свой медальон мага и на шею повесь, делов-то, – недоуменно сказал я. – Никто и не пикнет.
– А давай я эту долбаную пайцзу тебе на шею повешу, – предложил Арчи. – Пусть от тебя люди шарахаются. Тяжелая, блин, ещё и неудобная, зараза. Пусть дома лежит.
Магу нашему, как и всем остальным, было по должности положено таскать на шее цеховой знак, в виде хорошего размера номерной бляхи на цепи, как у образцового дворника. Но Арчи носить его не любил, как и все его коллеги, хотя она свидетельствовала о практической безнаказанности владельца в случае чего. Да и связываться с хозяином такой бляхи даже самые отбитые отморозки не хотели. Арчи, конечно, молнии в противников метать не спешил, хотя мог, но я однажды был свидетелем тому, как особо хамовитому заказчику, решившему нас кинуть, пришлось очень кисло и без молний.
