Kitabı oku: «Дыхание жизни», sayfa 2
Глава 5.
Спустя только два часа они вернулись домой. Не успела мама зайти в дом, как распорядилась:
– Энн, мигом принеси мне воду с лимоном. Если найдёшь ещё что– то от стыда!!! Твоя бабушка на весь базар с продавщицами запевала песни и кричала: наша великая Армения!
– Ты много болтаешь, Назик!
– Назени… Хотя бы называйте меня Назени, мама.
Веер, кажется, не спасал маму, и она вскипала сильнее. Я принесла на подносе воду и фрукты. Бабушка восторженно рассказывала обо всех и уже искала родство с некоторыми…
– Ко всему моему ужасу, но все же там я смогла разглядеть нечто очень полезное… Завтра к нам придут, и мы обсудим все, что необходимо для вашей свадьбы…
– Ох, мама… ответила я и поцеловала бабушку, я рада, что тебе там понравилось.
Впервые за долгое время глаза бабушки сияли.
Я очень рада – произнесла я по– армянски.
– Ты моя умница… погладила она меня.
– Уф! произнесла мама.
Андрей заехал рано утром, мы посидели в саду полчаса и он, заверив меня, что должен срочно уехать, быстро покинул дом. Спустя пару часов я услышала внизу голоса. Наверное, это те люди, о которых говорила мама. Конечно, я не собиралась выходить до последней минуты. Я не считала, что нужно так тщательно готовиться к свадьбе, уделяя этому каждую свободную минуту. Это было слишком для меня…
– Энн! Тебя зовёт мама, вошла после стука в дверь подруга матери. Немедленно!!!
Я нехотя поплелась вниз. Вышла к ним в сад и замерла. В беседке сидела мама, её подруга, незнакомый мужчина лет 50 и тот хам… Все внутри меня сжалось… Теперь я не знала, чего ждать… Но медленно поплелась туда.
– Здравствуйте… поприветствовала всех я.
– Բարև2– услышала я дерзкий голос того парня.
– Здравствуйте, произнёс мужчина с акцентом.
– Дочка, познакомься. Эти люди для твоей свадьбы сделают самые красивые украшения.
Я покраснела почему– то и занервничала. А что, если этот "нацист" услышит, что я выхожу за русского? Почему– то это заставило меня нервничать. И это чувство мне не понравилось. Я нахмурилась. А он взял яблоко, которое было не разрезано, и дерзко откусил.
– Это из Армении? перебивая мои мысли, спросил он.
– Я не знаю нахмурилась моя мать. Этот его жест точно рассердил её.
– Вкусные? с акцентом спросила бабушка по– русски, когда заходила в беседку. Увидела гостей и начала радостно говорить на армянском.
– Դուք հայ եք? Ինչ լավ է բալա յան!
– Այո, տատիկ յան, մենք հայ ենք. 3
Глава 6.
– Мам, попыталась мама спустя час прервать диалог этого зазнайки и бабушки. Но они говорили на армянском без остановки и на все темы. Мы все молча сидели, и я временами теряла мысль разговора. Когда бабушка запела, он вежливо хлопал в такт мелодии. А потом долго расхваливал её.
– Мама. Простите… Но мы должны поговорить о свадьбе, откашлялась моя мама и серьёзным тоном обратилась к гостям. Моя дочь выходит замуж за очень уважаемого молодого человека! Наши будущие родственники аристократического происхождения, есть родство с самими императорами, кажется, это была минута славы для мамы.
– Мам теперь перебила её я, мягко и вежливо.
– Ах да… Так вот, ей нужны самые красивые и изысканные украшения! Вы сможете соответствовать нашим ожиданиям?
– Сможем. ответил мужчина, тот, что был постарше. Кажется, он действительно вслушивался в каждое слово. Для него этот заказ был очень важен. Что не сказать о человеке, который сидел рядом с усмешкой, наблюдавший за мной. Я нахмурилась, но он продолжал смотреть.
– Тогда завтра же приступим. Завтра будут готовы первые наброски? осведомилась мама, раскрывая веер.
– Конечно! – мужчина встал, а за ним второй. Мы пойдём тогда.
– Жду вас завтра после обеда, провожала гостей я и бабушка. Бабушка все также продолжила оживлённый разговор с парнем.
Мы попрощались, и они ушли. Холодно и сдержанно кивнула я ему. А он лишь ухмыльнулся.
Все остальное время до вечера я провела в своей комнате, читала книгу, а затем начала просматривать свою одежду и украшения.
– Выбираешь, что с собой взять в дом мужа, а что оставить тут?
– Нет, мам! резко ответила я. Ты что, постоянно думаешь об этом? я вскипела.
– Понимаю тебя. Ты так взволнована… Поэтому и столько эмоций… – мать не предала значению раздражительности дочери. Энн сделала вдох и спокойно взглянула на нее.
– Я хочу видеть твои украшения…
Мама заулыбалась и радостно ответила:
– Идём в комнату! Я недавно приобрела новую брошь, похожа на брошь Татьяны, но моя роскошнее…
– Мама, я говорю о старых твоих украшениях… У тебя же наверняка есть армянские, не успела я закончить, как она меня прервала.
– С ума сошла! Зачем они тебе? Это все старые украшения, которые вышли из моды… Забудь о них, я покажу модные, она шла к двери.
– Мне они не интересны сейчас ответила я. Она грозно смотрела на меня.
– Ты в последнее время много проводишь времени со своей бабушкой. Кажется, она вбила в твою голову много лишнего…
В комнату со стуком вошел отец. Он устало смотрел на мать.
– Идём, ты мне нужна… Я получил письма.
Мама спешно пошла за ним. Я мысленно поблагодарила Бога, не хотелось слушать нотации матери.
Глава 7.
Анита ближе к вечеру вместе с тётей и сестрой пришли к нам, чтобы позвать на прогулку маму. Но она пожаловалась на плохое самочувствие и осталась, я же вышла подышать свежим воздухом, но мысленно желала тишину. А моя тётя и Анита обсуждали все, что видели и кого видели. Я давно научилась вежливо улыбаться, но при этом не слушать речь человека. Надеялась, что никто не поймает меня. Я была погружена в свои мысли, что и не заметила, как мы дошли до мостовой. Если утром это место было шумным базаром с яркими пряными ароматами приправ и фруктов, то вечером тут была уютная тишина, слышалось медленная и очень красивая мелодия, которая заставляла закрыть глаза и погружаться в каждую ноту, в воздухе витал приятный запах пончиков, молока и корицы. Тётя, посмотрев по сторонам и не заметив никого из знакомых, буквально побежала туда. Я попросила Аниту остаться со мной у одного конца моста. И та осталась, пока тётя и её старшая дочь Элиза что– то смотрели в лавках, тусклый жёлтый свет еле освещал несколько прилавок, где все ещё что– то продавали.
Мой взгляд упал на конец базара, где несколько мужчин, перекрикивая друг друга, загружали мешки в машину. В одном из мужчин я узнала того, из– за кого не пошла дальше моста.
Я с трудом слышала их, и не понимала тех слов, что они произносили. Армянский язык я знала на хилую тройку… Знания остались лишь потому, что бабушка говорила исключительно на родном языке. Он кричал, чтобы все ускорились, и явно был раздражён. Что– то навеяло мне мысль о том, что он занимается чем– то незаконным. Ведь его глаза пытались о чем– то сказать… Но вот о чем?!
Энн вздрогнула, его глаза будто разоблачили её… Он смотрел на неё пару секунд, отвернулся и продолжил работу.
Я была уверена, что этот мужчина больше не посмотрит в нашу сторону.
Не успела я опомниться, как осталась одна. Я уже было сделала шаг, но остановилась… Анита побежала к маме выпрашивать браслет, который видела утром на базаре и только сейчас о нем вспомнила.
– Что за нелепость, пробубнила Энн.
– Ваше высочество недовольно, ухмыльнулся мужчина и оказался перед ней.
Энн увидела его и от удивления сделала шаг назад. Растерялась, но быстро смогла собраться.
– Что вам надо?!
Этот незнакомец пугал её, но она все равно не собиралась терять самообладание. Тем более от него пахло спиртным.
– Вы меня покорили, он еле выговорил слова и хотел подойти ещё ближе.
– Не приближайтесь, прошипела она грозно.
– Ты же моя землячка. Тебе не стоит бояться, улыбнулся он мерзкой улыбкой, она готова была ударить его.
– Эй! Артак!
Энн увидела, что к ним приближается тот самый парень.
Оставь её… Тебе не нужны неприятности! – он говорил по– армянски, но Энн все понимала. Микаэль взглянул на неё украдкой, будто проверив, что с ней все хорошо, и снова обратился к мужчине. Затем вовсе помог уйти в другую сторону. Энн все также стояла. Спустя минут пять Микаэль вернулся к ней.
– Тебе лучше не стоять тут одной.
– С каких пор мы перешли на «ты»?! ответила она на русском, а он, будто не услышав её слова, продолжил на армянском.
– Тут много мужчин, которые расценят твою заносчивость и гордость только за то, что ты всего лишь играешь роль… Это кого– то может и заманить… От таких, как ты, одни неприятности последнее он произнёс тихо и смотрел вовсе не на ту.
– Послушай, ты, во второй раз в своей жизни она могла сорваться.
– Тише ты… Ты же не хочешь, чтобы нас увидели тут одних… Вдруг ещё подумают, что ты влюблена в меня и прибежала сюда ради встречи… По городу поползут слухи…
Энн открыла рот, для того чтобы, что– то сказать, как он начал удаляться. Сзади были слышны шаги. Оглядевшись, она увидела, как её знакомые девушки идут в её сторону.
– О Энн… Дорогая! Здравствуй!
– Здравствуйте, вежливо улыбнулась она.
– Мы тебе не помешали? Ты была с кем– то тут?
– Да, я здесь с сёстрами и тётей, но они ушли на базар, а от этих пряностей у меня разболелась голова… Вот и отошла от них сюда разговор завязался о жалобах на шум и запахи этого базара, которые они недолюбливали. Энн слушала их с холодной улыбкой и думала о совсем другом разговоре…
Глава 8.
Спустя два дня Энн спускалась по лестнице, когда увидела Микаэля в прихожей. Он о чем– то задумался и смотрел в окно.
– Здравствуй, сестра, Анита выскочила из кухни, но на нее Энн и не взглянула. Микаэль обернулся и увидев их, усмехнулся…
– Здравствуйте, дамы, произнёс он осипшим голосом. Энн остановилась на несколько ступенек выше и внимательно посмотрела на него. Наверно, голос охрип из– за того, что он постоянно кричит. Она хмыкнула. Его взгляд скользнул по ней, его привлекала в ней её высокомерность. Энн смотрела ему прямо в глаза. Она посчитала, что тут Анита лишняя. Им она мешала. Микаэль заметил огонёк её глаз и с холодностью принял его. Энн вспыхнула, но тут же пришла в себя. Лишь Анита с удивлением смотрела то на неё, то на него.
– Я принёс эскизы ваших колец… Ваш и вашего жениха, он сделал пару шагов и отдал два пожелтевших листа ей. Энн едва взглянула и ответила:
– Мне не нравится… Микаэль чуть было не сорвался с места, а она ухмыльнулась: "что– то не так?!"
Ладно… он развернулся и ушёл, громко хлопнув дверью.
– Грубиян! произнесла Энн и отложила эскизы на стол.
– Энн, удивлённо посмотрела Анита на неё… Но девушка прошла мимо в гостиную. Ей хотелось в сад. На свежий воздух.
– Они прекрасны, Энн! воскликнула вслед девушке Анита, любуясь эскизами. Боже мой… Какая красота, Энн! Тётя! Тётя!
Анита побежала на кухню. А Энн все быстрее шла в сад. Ей начал нравиться весенний ветерок, который ласкает гладь реки у мостовой, а сейчас касается её лица и шеи, и как шёлк касается рук и пальцев. Словно музыкант, который влюблённо играет на самом дорогом сердцу пианино.
Энн смотрела на красные розы, которые были так счастливы в этом цветнике, они тянулись к солнцу и наслаждались. Каждый лепесток был прекрасен. Они чудесно пахли. Им было так хорошо тут. Энн им завидовала. Цветам не нужно притворяться. Им достаточно молчать и цвести. Им не нужно изменять свою внешность и подстраиваться… Они и так прекрасны…
Садовник с улыбкой подошёл к девушке.
– Мисс Энн, вы уже долго любуетесь этими розами. Сорвать их и принести в вашу комнату? —с улыбкой спросил он.
– Нет, что вы. Прошу никогда не срывать их. Даже если попросит мама. Никогда их не трогайте. Хорошо?
Те мягкость и грусть, с которыми она любовалась на цветы, мигом испарились, и теперь глаза пронзительно метнулись на садовника.
Вам ясно? строже спросила.
– Конечно, улыбка исчезла с лица мужчины. – Никогда таким барышням не угодишь! пробубнил он, когда она уже скрылась в тени деревьев.
– Что это наша мисс Энн из сада не выходит целыми днями? Раньше она ни весной, ни летом не выходила без зонтика, чтобы кожа не дай Бог не подрумянилась, произнесла кухарка, уплетая яблоко. У них же кожа не сгорает, как у нас… Она становится все румянее.
– Я не знаю, что на неё нашло. Целыми днями бродит по саду. Наверное наслаждается, ведь скоро свадьба и новая семья.
– Она, конечно, красавица, но как лёд холодная. Как ее жених полюбил, не знаю. Он же сам весёлый, так и тянет со всеми пообщаться.
– Прямо противоположность друг друга!
Глава 9.
Микаэль прикрыл глаза. Сейчас около двух часов ночи, и он только закончил все. Но завтра будет продолжение. Усталость давала о себе знать, но он не хотел пока возвращаться в помещение. В городе уже почти не было света, и это ему нравилось. Парень решил дойти до первой скамейки после мостовой и сесть. Эта мостовая, казалось, делит жизнь. По ту сторону были те, кто каждый день пробовал и пытался хоть как– то выжить. У одних были надежды на будущее, совсем отличные от того, что сейчас. Другие работали ради своих детей. Были и те, кто хотел выжать из каждого дня по полной. Микаэль отличался от всех них. Ему нужны были деньги, чтобы помочь людям, которые оставались на родине после ужасных событий 1915 года. Каждый день старался хоть как– то отправлять женщинам и детям все, что за день заработал и все, что оставалась на базаре после дня. Все, кто тут работал, вскоре узнав о его целях и о том, чем он занимается, отдавали некоторую часть прибыли, либо отдавали продукты. Старались все. Вскоре этот базар превратился в один слаженный механизм, они все знали "зачем" и "для кого". Микаэль был не так прост, мужчины и старики, которые были там, об этом догадались с самого начала. Парень был слишком умён для простого работника. Но все равно никто наверняка не мог сказать, что они разгадали его. А у него, тем временем, было много тайн, о которых он молчал. Он знал, что делает, почему и ради чего.
Шагане заметила его, когда мужчина шёл по мостовой. Сегодня он редко выходил из своей будки, вместе с дедом Юриком они провели там весь день, и только иногда дед Юрик выходил, чтобы выкурить сигарету и попить кофе. Девушка взяла яблоко и персик и решила подойти к Микаэлю.
Как ни странно, он дремал, сидя прямо на этой скамейке. Устал. Это было ясно.
– Микаэль тихо позвала она, Микаэль, иди, поспи дома.
Мужчина медленно открыл глаза, Шагане мигом убрала руки и, опустив глаза, произнесла:
– Ты уснул…
– Спасибо, что разбудила, ответил он и, всматриваясь в темноту, встал, я пойду… Ты тоже иди.
Микаэль час не мог уснуть, хотя на улице сон пришёл моментально. Его старая, потрёпанная комната будто душила его. Он открыл окно, и один силуэт заставил его остаться возле него.
Это что, та особа тут гуляет? произнёс он, хмуря брови.
Но силуэт девушки исчез в темноте. Он развернулся и пошёл на свой скрипучий диван.
Что она по ночам по этим улицам разгуливает. Совсем что ли из ума выжила?! все думал он. Раздражение его росло.
Ведёт себя как барыня, а сама ещё ребёнок. Глупый ребёнок, который ничего не видит и ни о чем не знает, кроме нарядов, прогулок и светских бесед. В день на этот базар приходят толпами такие же девушки, играют высокомерие и часами обсуждают со своими маменьками, что купить. Они даже не понимают, что эти деньги могли бы спасти несколько жизней, они не осознают, как могут помочь и изменить чью– то жизнь.
– Впервые, вижу, Микаэля таким хмурым с самого утра, произнесла одна бабушка, открывая лавку, что это с ним?
– Да, друг! похлопал его по спине Карен, что с тобой? улыбался он весело.
– Я не выспался… Столько мыслей было.
Карен кивнул, полагая, что тот думает о своём. Жизнь Микаэля сильно потрепала, ему было о чем вспоминать, грустить и думать.
К обеду, когда солнце немного село, на базар пришла мать Энн.
Она, узнав Микаэля, подошла к нему.
– Здравствуй, вы же нам должны были принести эскизы.
– Բարեւ ձեզ 4– произнёс он. Я вам принёс эскизы дядь Юрика.
Разговаривая, он одним движением перекинул жилетку через плечо и остался в лёгкой рубашке.
– Но моя дочь посчитала их неудачными. Я ждала новых эскизов. И сейчас жду.
– Хорошо – вежливо произнес появившийся дядь Юрик. Женщина кивнула и гордо удалилась с базара, не взглянув ни в одну лавку.
– Зачем вы согласились?! Этой девице ничего не понравится!
– Сынок… Работы у нас почти нет, а они хорошо заплатят.
Микаэлю пришлось согласиться.
