Kitabı oku: «Деревня онлайн», sayfa 2
– Обращайся, если будут проблемы, – он протянул кусочек бумаги с записанным номером. Съездить в типографию и сделать нормальные визитки у него не доходили руки, а тратить на такую мелочь магический резерв – настоящая глупость. Его здесь и так знали.
– Да-да, конечно, – она сунула бумагу в карман, но промахнулась. Случайно, естественно. – Ого, гостиница «Гостиница»… Фантазëры. Увидимся, Роман!
Ева потянулась, прогнулась в спине и пошла ко входу в гостиницу, виляя бëдрами. Она делала это специально – холостой и не самый страшный человек в деревне, Рэй легко понимал, когда с ним играли. И подыгрывал при необходимости. Ей хотелось запомниться и это отлично получалось. Симпатичные девушки всегда привлекали внимание, особенно если они не местные. Особенно… Он глянул на копну блестевших под летним солнцем чëрных волос, оценил размеренные движения и подумал, что наверняка скоро придëтся вытаскивать эту бедовую из неприятностей.
Стоило подумать так, за спиной раздался лихой присвист косматого Петро. Местный пьяница обитал рядом с магазином, зная: от нескольких комплиментов продавщица с редким именем Алифтина – именно так даже по паспорту – растает и даст бутылку «в долг». Выплачивать долги обычно приходилось ей самой, но вера в незримую сущность, известную как Великий Авось, побеждала здравый смысл каждый раз. Теперь, пока был тут один, Петро заглядывался на городскую. Рэй тут же погрозил ему кулаком, получил ответное «пшëл нахрен, Андреич!» и шмыганье вечно распухшим красным носом. Опять крики из обезьянника слушать…
– Посажу ведь, Михалыч! – пригрозил Рэй, и Петро сразу присмирел.
– Да шо ты, Андреич, ну шо сразу садить… Нормально ж общались.
Петро поковылял дальше от магазина, но его «лучше б себе бабу нашëл, мудик» не ускользнуло от острого слуха Рэя. Он хмыкнул, но не ответил. Женщина-то уже найдена, только кто ж знал…
Ева к этому времени уже скрылась в гостинице, даже шума сломанных колëсиков чемодана больше не слышно. Но уж точно ненадолго.
– Что за беззаботная барышня, – он прислонился спиной к машине.
Близился полдень, солнце припекало и било в голову. Площадь заполнялась разговорами, звоном голосов и шебуршанием пакетов. С полей возвращались работники – ну кому хотелось иметь дело с полуденницей и еë косой? В деревне-то шаловливых полевых дев не водилось, давно отвадили от заглядывания в окна. Только жарко всë равно. Выходить на улицу без фуражки было глупой затеей, но кто ж знал, что в городе такой затор…
Рэй потянулся за бутылкой с водой, как обычно лежавшей на заднем сидении. От солнечного удара форма ещë ни разу не защитила. Но минералка, пусть даже тëплая, другое дело. Стоило сделать глоток – поперхнулся, врасплох застигнутый истошным воплем.
Под грохот колëсиков чемодана по вздувшемуся из-за старых корней асфальту бежала Ева. Вопль оглашал округу не хуже уже привычных причитаний Тамары Ильиничны. Как будто аспида или вурдалака увидела. Громкая… Рэй помотал головой, избавляясь от лишних мыслей, спешно бросил бутылку на заднее сиденье.
– Ева! – он махнул рукой. – Что случилось?
Она заметила его. Даже о чемодане забыла, бросила на дороге. Рэй опомниться не успел – Ева в мгновение ока оказалась рядом, обняла его.
Горячее дрожащее тело слишком близко, дыхание щекотало шею. Роман закрыл глаза, вдыхая мятный аромат волос. Еë тепло и мягкость будоражили, пробуждали мысли, от которых он вроде как отказался. Теперь противиться им было сложно. Слишком.
Рэй положил руки ей на спину. Тонкая, взволнованная, Ева прижалась к нему в поисках защиты. А ещë недавно такой смелой притворялась.
– Ну-ну, всë нормально, никто тебя не тронет, – шепнул он, через силу отстраняясь. – Что ты увидела?
Сколько Рэй себя помнил, успокаивать плачущих и встревоженных людей ему удавалось с ходу. Всего лишь подобрать слова достаточной мягкости. Мелочь. Когда стало получаться вкладывать в них магию, проблема распалась на кусочки не больше молекулы каждый. Вот и сейчас сработало: Ева отстранилась, страх схлынул с неë волной, остался только лëгкий налëт брезгливости.
– Извини, обычно я не веду себя так, – она отошла на шаг. – Просто там такая гадость! Невозможно!
Она смешная. Юркая, вëрткая, как молодая белка. Стоило взглянуть на эти попытки отбросить волосы с глаз и раздражëнное пыхтение, губы кривились в улыбке. Главное, чтоб эта городская попрыгунья не попыталась влезть на какой-нибудь дуб.
– Что там было?
– Крыса! Полудохлая крыса в номере, еë ещë кот ел прямо там. Фу! Я там не останусь.
– Садись в машину, придумаем что-нибудь.
Рэй, как подобало джентльмену, открыл ей дверь и помог забраться внутрь. Помедлил. Сразу видно, что неженка и жизни толком не видела. Местные каких-то крыс не боялись, в них уже с детских лет умели запускать ботинки. В деревне-то что похуже водилось, чем раньше подготовишься, тем лучше. Крысы мелочь, но кот…
Большой серый кот с чëрными полосами вдоль боков сидел на верхней ступеньке гостиницы. Медленно, со смаком, он вылизывал мохнатую лапу – изрядно помокревшую. На ухе висела клипса, похожая на те, что вешали на кастрированных собак. Только у этой назначение другое.
– Василий, – Рэй устроился на ступеньках, – снова приезжих пугаешь, чертяка полосатая?
Кот прищурился жëлтыми глазами, решая, достоин ли какой-то человек его ответа. Поднялся, прошëлся взад-вперëд по ступеньке, мазнул хвостом по ноге. Необходимость опять вычищать шерсть с форменных штанов заставила дëрнуться. Василию это не понравилось: с разбегу он запрыгнул на колени.
– А чего такого, мр-р? – по-человечески ответил кот. – Запер-мяули, одомашнили, а кормяумить кто будет?
– Вечноголодный, как настоящий кот.
– А я тепермя и есть кот. Сделал – наслаждайся.
Василий и правда был бесёнком. Пару лет назад повадился в деревню ходить да дурачить местных. Вот и пришлось вмешаться, порядок навести. Только чертяка уходить не хотел даже после превращения, понравилось ему в Кощеевской. Своих полно.
– Подумай о смене диеты, – пальцы тонули в приятном меху кота. – Любовь тоже питает и не хуже страха.
– А это кого как. Топай уже, твоя еда заждалась, мр-р.
♀️
Ева нетерпеливо выскочила на улицу, как только машина остановилась. За всë время в пути затекли даже те мышцы, о существовании которых она не знала.
Это место отличалось от площади. На обеих сторонах тесно друг к другу стояли одноэтажные домики под серыми крышами, огороженные заборами – где железными с причудливыми завитками, где деревянным частоколом. Здесь людей ещë меньше, и во всëм этом покосившемся великолепии деревня казалась заброшенной.
– Куда мы приехали? Это ещë Кощеевская?
– Конечно, она. Гостиница тут одна, а раз ты не хочешь туда возвращаться…
За полицейским она наблюдала со всей внимательностью, как за инопланетянином, запоминала его жесты и порядок действий. Пока в этой деревне еë только пугали: жуткий косматый мужик на площади, грубая пофигистичная мадам на ресепшн, даже кот… Выделяться ещë больше не хотелось.
– Ты куда?
– Сейчас, сейчас, – Роман подошëл к металлической калитке, – Иван Степанович!
Ева вздрогнула от громкого гортанного оклика, сунула руки в карманы джинсов и отступила на шаг. Теперь над головой шумел, отбрасывая острые тени, тополь. Клочки похожего на вату пуха свисали с веток, грозя обвалиться от любого неосторожного движения. Воздух тяжëлый и жаркий, от летнего зноя волосы прилипли к потëкшему тональному крему и решение не оставаться в гостинице перестало казаться мудрым. Может, у них просто нашëлся бы другой номер. Не во всех же крысы и коты…
Роману пришлось крикнуть дважды, прежде чем дверь распахнулась, но на пороге появился тот, кого Иваном Степановичем назвать можно было разве что с большой долей иронии. Мальчишке лет десять, в светлых кудряшках застрял лист, щëки розовые. И одежда странная: красная рубаха с широкими рукавами, простые с обрезанными штанинами чëрные штаны, лапти. А в руках ухват. Прям с картинки из учебника по истории сошëл! «Что за странный мальчик? Или у них все дети так ходят?» – удивилась Ева. Привычнее было видеть вокруг маленьких джентльменов в джинсах и отглаженных рубашках.
– Нет его, – скрипучим голосом, совсем не подходящим возрасту, отозвался мальчик. – Вечером придëт.
– А-а, Кузьма, здравствуй, маленький хозяин дома, – Роман прислонился к калитке. – Аня дома?
– Позову, – мальчик важно кивнул и спрятался за дверью.
Они ждали недолго, но за пару минут Роман успел объяснить, что свободное жильё по преемлемой цене и не на окраине Кощеевской было разве что у Ивана Степановича. Еве в общем-то всë равно: она рассматривала простой дом из красного кирпича с тëмно-зелëной высокой крышей. Без излишеств, но и на развалюху не похож. Флюгер-петух вращался на крыше будто живой. Привлекал, крутился, размеренными движениями вводя в транс… Пришлось зажмуриться.
– Кажется, тут не очень много людей.
– Точно. Молодëжь город предпочитает. Поэтому твоë появление удивило.
– Я вообще люблю удивлять, – она приподнялась на цыпочках и вытащила кусочек пуха из волос Романа. – Здесь спокойно? Или часто неприятности случаются?
– Тишина и благодать, только кур с чужих крыш гонять приходится.
«Вот и то, о чëм говорила AnneW, – подумала Ева. – Кого-то убили, а у них всë спокойно».
Мысль прервалась тихим стуком калитки, когда к ним выскочила блондинка лет шестнадцати. Откинула тонкие косы, поправила примятый сарафан и улыбнулась.
– Здравствуйте, я Аня. Чем могу могу помочь?
Роман и слова сказать не дал, сам объяснив ситуацию с капризной туристкой, которой не по душе гостиница. Осталось поджать губы и ждать, в мыслях лаская уязвлëнное самолюбие, пока они – Роман с Аней и Аня с дедом – договаривались обо всëм.
Над головой шумел тополь, тихо постукивали на ветру неплотно закрытые тëмно-зелëные ставни, и всë здесь и правда светилось миром и гармонией. Только Ева вспоминала таинственно исчезнувший труп и понимала: секреты этой деревни не так уж просты.
Глава 3. Полуденница
«Свободным жильëм» оказалась отдельно стоящая пристройка – вроде флигеля, но названная по-другому. Аня назвала это место как-то, Ева практически в тот же момент забыла. В маленьком домике, притулившегося под боком большого, было две комнаты: кухня два на два метра, куда влезли газовая плита и подвесной шкаф, и светлая, но в оформленная в неповторимом стиле «напихать всего побольше, чтобы выглядело богаче» комната побольше. Несколько секунд Ева с удивлением разглядывала завитки цветов на пластиковой потолочной плитке, сюрреалистические узоры на настенном ковре – возможно, местным дизайнером был кто-то вроде пьяного бородача у магазина, вот и перепутал бок и низ? – и громоздкий шкаф, в котором могла поместиться целая Нарния. Одно радовало: никаких крыс.
Они с Аней сели за небольшой круглый стол, прикрытый аляповатой скатертью почему-то задвинутый в угол, и попытались увидеть первые размытые наброски происходящих в деревне странностей.
– Я вас сразу узнала, только не стала рассказывать Роману Андреевичу. Не думаю, что ему понравится, ну… Что мы влезаем.
– Точно, полиция такого не любит.
– Дело даже не в этом, – Аня понизила голос, будто кто-то мог их слышать, и, заговорщически сверкая тёмными глазами, продолжила. – Просто, думаю, он вообще-то всё помнит. Ходит задумчивый такой и пропадает где-то почти всю неделю.
– Вот даже как…
Ответить что-то более осмысленное не получилось. О привычках полицейских Ева знала скорее по куче прочитанных и просмотренных источников, сама сталкиваясь с ними дважды в жизни: когда ещë в школе у неë вытащили телефон в метро и сегодня. Может, у них ходить в задумчивости и пропадать в порядке вещей. Но сюда, в эту крошечную деревеньку, еë позвали как детектива, а не как блогера, и приходилось выкручиваться, придумывая сценарий для новой истории на ходу.
В своëм блоге она рассказывала про настоящих преступников: про Зодиака, Грим-Слипера, Кристофера Коука и ещё целую кучу негодяев из топа разных стран, потом к ним добавились гораздо менее известные личности, после Женька стал разыскивать в оцифрованных архивах странные и страшные истории о бандах и нераскрытых преступлениях. Время от времени к и без того неплохой коллекции добавлялись истории о собственных расследованиях, появившиеся на канале в рубрике «Все мы однажды…» За каждым хоть раз среди ночи увязывался странный тип, каждому хоть раз кричали из проезжающих машин, каждый хоть однажды слышал обрывки разговоров из приоткрытого окна… Было там преступление или нет – дело десятое, главное набросать тщательно продуманных деталей. Писать детективы так, чтобы их читали, у Евы не получалось, а вот видео с якобы личным опытом «зашли» публике на раз. Ну а если им нравилось, почему бы не дать больше? Если люди хотят быть обманутыми, не стоит им мешать. Это ведь и не мошенничество даже, денег она за всё это не просила. Разве что ненавязчиво оставляла ссылку в описаниях видео. В ход пошли черновики даже недописанных историй, аудитория росла, Ева наслаждалась вниманием. Всем в этом деле было хорошо: люди могли пощекотать нервы историей, она получала монету за рекламу. Но вот как вести себя теперь, оказавшись в роли настоящего детектива, она представляла очень примерно.
– Тогда… Что нам делать, Ева?
– Давай ещë раз посмотрим, что нам известно о деле, без помех.
Ева поднялась, достала из спрятанного между шкафом и диваном чемодана ежедневник, заполненный заметками практически полностью, и вернулась обратно. На последних страницах красным маркером был выделен заголовок «деревня онлайн» и несколько первых опорных точек: Аня, жертва, место преступления, пшеница.
– Хорошо, что вам рассказать? Вроде всë…
– Давай для начала познакомимся, – из-за протянутой руки Аня вздрогнула, но тут же улыбнулась. – Ты ещë в школе учишься?
– Да, в десятый класс иду. Живу с дедушкой, Иваном Степановичем, он вечером придëт.
– А твой брат? Он очень тихий для мальчишки.
В квартире на пятом этаже жил странный мальчик лет десяти, который недавно увлëкся играми по сети и днями орал на своих сокомандников словами, которые детям вроде как знать рано, но они традиционно знали получше некоторых взрослых. Его просили, с его родителями ругались, но ничто не помогало. А этого Кузю совсем не слышно.
– Но у меня нет… Ой, вы Кузеньку видели?
– Это странно?
– Домовые редко чужим людям показываются. А Кузенька и вовсе только к нам с дедушкой выходит. Ну и к Роману Андреевичу, потому что от него прятаться нельзя, ну и вам теперь…
Ева сделала пометку-плюсик рядом с именем Ани: «Не забыть проверить, все ли у неë дома». Но больше из понимания, что так надо. Настоящего удивления – и вот это уже странно! – она не смогла почувствовать.
– Ага, домовые… – она кашлянула. – Ладно.
– Вот поэтому и не показываются, что в них не верят, – Аня улыбнулась. – У нас с этим намного проще, чем в городах.
– Да верю я, верю… Так. Что у нас с жертвой? Ты видела еë близко?
– Да.
Пока Аня рассказывала, Ева делала заметки в ежедневнике, пытаясь понять, было ли что-то особое в этой девушке-жертве. Почему убили именно еë? Если убийство правда было, конечно. Окажись юная подписчица не полностью здоровой… Придëтся придумывать что-то на ходу. Снова.
Спрашивать напрямую Ева не спешила – только не у самой Ани. Вряд ли она признает, если что-то не так. С другими в деревне толком познакомиться не удалось, а такие неэтичные вопросы с ходу не задавались. Приходилось слушать и наблюдать. Вдруг кто что скажет? В таких местах слухи расползались слишком быстро. О ней вон уже болтали: пока затаскивали чемодан в домик, у забора успели показаться два почти одинаковых мальчишки в веснушках.
Аня казалась до ужаса аккуратной. Волосы заплетены в две тугих косы, стоило светлой пряди выбиться, она тут же поправляла. Одета в простенькое платье без рукавов. Чёрное в мелкий цветочек, почти до пят длиной. Чистое, выглаженное так, что ни одной лишней складки даже при желании не разглядеть. Тëмные глаза вечно прищурены, на лбу лëгкая морщинка. Думала много, значит… Оставалось понять мелочь: о чëм? Она постоянно крутила что-то в сильных пальцах.
С жертвой ещë интереснее. Женщина ещë молодая, «лет двадцать или чуть больше». Длинные каштановые волосы, на груди рваная рана, но крови нет. Никаких особых деталей Аня не запомнила. Разве что пшеница…
– По телефону ты вроде о зëрнах говорила. Или я ошибаюсь?
– Да! Пшеница в волосах. Но раз тело нашли у реки…
– Скорее всего, убили еë не там. Надо искать на полях. Здесь есть поля, да?
– Неподалëку. Колхозные поля.
«Колхозные? Они что, до сих пор существуют?» – удивилась Ева. В еë представлении все эти совхозы и колхозы остались в двадцатом веке, встречать даже упоминание этих пережитков прошлого не на страницах книг об истории казалось дикостью. Хотя в её представлении и сама Кощеевская была чем-то запредельно ненормальным, поэтому проклюнувшееся удивление снова свернулось клубком и уснуло.
– Ну вот и отлично. Самое время прогуляться!
– Нет же! – Аня всплеснула руками. – На поля сейчас нельзя, там… – она поймала уверенный взгляд, посмотрела на вздëрнутые брови Евы. И вздохнула. – Нет, ничего. Всë равно вы не поверите.
Ева пожала плечами. Возможно, решила она, Аня не раз пыталась рассказывать про всяких домовых, никто не верил, вот в конце концов и стала опасаться болтать.
Улочки в деревне узкие, не считая тех, что ближе к центральной площади, где высился в окружении ряда мелких магазинов обшарпанный дом культуры. Этому месту явно пытались придать современный вид, но результат получался сомнительным. Здесь даже «свежий воздух» пах древностью и предвещал самые скучные пару дней в жизни.
Записав подробную инструкцию по поворотам – ну не деревня, а целый лабиринт! – Ева переобулась в кроссовки и отправилась на ближайшие поля. В этой глуши её никто за исключением Ани не знал, а ломать ноги снова, если каблук застрянет где-нибудь в выбоине, не хотелось. Тут и спасти-то в случае чего некому. По пути достала телефон и начала запись для истории.
– Приветствую, детективы! Чуть раньше я говорила об экспериментальном проекте «Деревня Онлайн». Суть эксперимента в следующем: я буду раскручивать таинственный случай, о котором рассказали вы, ребята. Сейчас я нахожусь на месте событий. К сожалению, сигнал здесь недостаточно стабилен для прямого эфира, да что там, отсюда даже позвонить нереально… Но! Когда это нас останавливало? Увидимся, когда окажусь на месте!
Спрятав телефон в карман, она пошла дальше – мимо однотипных домов, скрывающихся за зубчатыми деревянными заборами. Пару раз казалось, что из густых зелëных насаждений за ней наблюдали большими чëрными глазами, но поймать вторженца в личное пространство ни разу не удалось.
Чем ближе к окраинам, тем более заброшенным выглядело место. «Забавно, что в городе происходит то же», – усмехнулась Ева без намëка на весëлость. Но даже в тихом месте, где среди бела дня куда-то попрятался народ, она ощущала на себе взгляды местных мужчин и ревность их женщин. И уж точно она не могла сказать, что возражала. Даже ворчливое «у-у, приперлась тут, фифа городская!» веселило. Наверное, они пытались высказать всë своë недовольство, но даже так не волновали. Неприязнь – тоже часть популярности, и звенящая тишина пугала её гораздо больше. Кем становился блогер без своей аудитории? Просто забытым куском мусора, выброшенным с катера истории.
К полю она вышла с ноющими ногами и пылающим затылком. Шляпы и кепки не соответствовали образу и в отличие от кроссовок их спрятать почти нереально, приходилось терпеть жгучие удары солнца по макушке. В жаркий южный полдень плавился даже воздух, становился вязким и жëг лëгкие изнутри. По лбу катились крупные капли пота, желание участвовать в придуманном самой реалити-шоу уменьшалось с каждым шагом вдоль ограждëнных чем-то похожим на проволоку колосьев.
Ева снова достала телефон.
– Итак, детективы, я нахожусь на настоящем поле, вот, смотрите, тут даже сорт указан. Разве не впечатляет? Меня – очень!
Она развернула камеру, показывая поле. Огромное, ярко-жëлтое, оно шумело в нескольких шагах впереди, переливалось блеском золота. От одного взгляда перехватило дыхание. На поле было пусто, хотя ей казалось, что уж какие-то работы должны проводиться. Полив там, удобрения… Что ещë в сельском хозяйстве делают, она в общем-то понятия не имела.
Потом Ева вспомнила, что так и не рассказала, каким делом занимается, нашла участок под сухим деревом в отдалении от поля и принялась на камеру рассказывать про обращение Ани и найденное в лесу тело, про первые выводы и решение поискать зацепки на поле.
– Хотя произошло это примерно двадцать третьего июня, неделю назад, и сейчас реальные следы отыскать может быть почти нереально, нельзя упускать ни одной возможности. Дьявол прячется в мелочах, помните? Позже мы сходим ещë и в лес, где нашли тело. А пока…
Закончить фразу не получилось. Сражëнная наповал смутным видением, Ева шагнула под палящие лучи солнца, прищурилась. Среди золотого моря пшеничных колосков появилась девушка. Она не проходила по тропе, не перелезала ограждение – просто появилась из пустоты. Белое платье, белые то ли волосы, то ли кусок ткани на них… Она плыла по полю вместе с неспешным ветром и даже с ржавой косой в руке меньше всего походила на хлебороба. «Это что, типа нормально здесь?» – хмыкнула Ева. Поднялась, прищурилась – а вдруг печально известный пакет-кот? – и подошла ближе. Нет, настоящая женщина бродила по полю, не обращая внимания на красный знак прямо рядом с табличкой о сорте пшеницы. «Залëтные! По полю не бродить или придëтся иметь дело с ОКБ!» Про ОПГ слышать приходилось, а вот что за зверь эта ОКБ, она не имела даже смутного представления. Но звучало не очень хорошо. Прикинув, что и сама тут скорее «залëтная» и иметь дело с чем-то, что ставило в тупик даже Йосю, не хотелось, она спрятала телефон в карман и пошла за незнакомкой, не заходя на поле.
Девушка двигалась медленно и размеренно, спрятанными в широких рукавах пальцами касалась колосков пшеницы. Не похоже, что она что-то искала, просто ходила и… «Чëрт знает что. Это что, поселение для психически больных?»
– Девушка! – крикнула Ева. – Тут же нельзя ходить. Вы что-то потеряли?
Ответа не было. Девушка остановилась, замерла с поднятой в воздух косой, и Еве отчего-то стало не по себе. Предчувствие неприятностей нависло над ней невидимой тяжёлой тучей, в удушающем ощущении, что нечто сейчас выступит из лесополосы и схватит еë за ногу не хуже красной руки из детских страшилок. Иррациональный страх среди бела дня заставил сжаться и отойти подальше, но странное ощущение не исчезало. Шум ветра и шелест листьев потерялись в отзвуках гулкого стука сердца, в ощущении холодеющих пальцев и беге мелких мурашек на шее.
Девушка обернулась. Растянула в улыбке тонкие губы, лицо сморщилось, стало похоже на костяную маску. Ева выругалась. Эта девушка была грёбаным скелетом в платье!
Она приближалась. Плыла по полю, скалилась, сильнее сжимала в костяных пальцах чëрную косу. Ева отступала, но существо ускорялось. Делало по два шага на её один, постоянно оказывалось рядом. От ощущения зловонного дыхания на коже тошнило, кружилась голова. Что это? Что этому надо?..
Ноги подкосились. Ева услышала свист и далëкий голос.
♂️
– Ну всë, теперь жить будет, – рыжий Николай, фельдшер скорой помощи, убрал со лба Евы мокрое полотенце. – Может, своими делами наконец-то займëшься?
Рэй понимал: работать в свой выходной никому не нравится. Потому и легко отнëсся к раздражительности приятеля. Конечно, Николаю хотелось ловить рыбу в речке, а не беспечных городских девушек посреди поля. Но что поделать… Честь врача и небольшая помощь с устройством на обычную работу после увольнения с должности стража подземного мира обязывали идти на уступки.
– Я б занялся, но… Свалился тут головняк. Василий до сих пор полуденницу гоняет.
В свободное время бесёнок Василий был вполне обычным котом: бродил там, где есть еда, и выпрашивал дополнительную порцию или спал на прогретой солнцем ветке большого дуба. Но ему и работать приходилось. Охотиться на всякую нежить и гнать подальше от деревни. Ну кто с этим справится лучше такой же нежити? Вот глава деревни Кощей решил так же, и кот-бес вошёл в состав группы, известной в узких кругах как Отряд Кощея Бессмертного.
– Она сама к ней полезла, что ли?
– Городская, – Рэй пожал плечами. – Такие и знать не знают про Навь. Для них русалки – девицы с хвостами, понимаешь?
– Вот такая Ваське точно понравится, – хмыкнул Николай. – Дева-рыба, ты смотри…
Ева шевельнулась на диване, но глаз не открыла. Рэй бросил на неë взгляд, покачал головой и снова отошëл в сторону – к небольшому ещë деревянному окну. На улице царила привычная полуденная тишина, солнце нещадно жарило всë вокруг, казалось, вот-вот расплавится недавно уложенный асфальт. Даже измотанные куры в такую погоду прятались под навесами и квохтали в соломе, а эта бедовая вышла на улицу без кепки.
– Чего она вообще сюда прикатила?
– Природу фотографировать. Говорит так.
– И ты веришь?
Рэй покачал головой, обернулся. Николай развалился в любимом кресле, закинув пятку на бедро. Даже заключëнный в человеческое тело, Змей сохранял гибкость хвоста и насмотренность трëх голов. Иногда становилось интересно, не сбривал ли он чешую по утрам вместо щетины, но до столь личных вопросов они не дошли и не собирались. Спрашивать про тщательно скрываемые черты первой формы считалось не то что бестактностью, чуть ли не оскорблением. Ссориться Рэй пока не планировал.
– Думаю, из-за русалки. Стоило стереть память и Аньке.
– И Ядвига стëрла бы голову тебе.
– Тоже верно. Тогда придëтся…
– Тихо.
Ева снова шевельнулась и на этот раз открыла глаза. Это не давало ему покоя. Настолько насыщенный цвет, похожий на листья папоротника перед цветением, виделся ему редко и только среди потомственных ведьм. В этой молодой женщине он не чувствовал ни капли силы, присущей многим уроженкам Кощеевской, удачно расположившейся на самой грани волшебного леса и мира обычных людей. Даже если магии в жительницах обычно не хватало и на самое простенькое заклинание, признаки были.
Николай принëс ей стакан воды из колодца – ледяной, от неë аж челюсть сводило. Самое то, чтоб восстановить энергию после столкновения с полуденницей. Только Ева не верила, смотрела на них с опаской, зачем-то поджав ноги к животу. Голова чуть наклонена, волосы упали на лицо, стакан в руках ходил ходуном.
– Что здесь происходит? – она с опаской глянула на Николая. – Кто вы?
– Здесь тебя водой отпаивают после солнечного удара, – он привык к страху, и на лице не дрогнул ни один мускул. – Я вот фельдшер, он милиционер.
– Мы уже больше десяти лет полиция.
Николай закатил глаза, провëл большой жëсткой ладонью по волосам.
– Сначала вы двести лет полиция, потом девяносто милиция, теперь снова полиция… Хрен запомнишь с такими быстрыми сменами.
Ева тоже его услышала – вздрогнула и качнула головой, не веря. Современной городской девочке сложно понять, каково это – считать два века коротким сроком, но Змей жил тысячи лет с основания этой земли, боролся с богатырями с переменным успехом, охранял проход в царство Мары, чтобы всякие добрые молодцы не шастали развлечения ради. Тогда ещë письменности не было, а он уже творил дела… Только кто ж в это поверит?
– И больше ничего? – с подозрением поглядывая на обоих, она сильнее натянула футболку.
Рэй не успел ответить. Николай приблизился к ней и прошептал что-то – Ева побледнела. Глянула на него, ещë сильнее побледнела. И сразу засобиралась.
♀️
– Зачем ты это делаешь?
Аня вздрогнула. Этим вечером она развлекалась на огороде: рвала длинные белые и розовые цветы, что стелились прямо по земле и оплетали широкие стебли растений.
– Это бурьян, – она с силой рванула один из цветков. – Берëзка оплетает другие растения и высасывает из них силы. Вы никогда не слышали?
– Я не то чтобы садовод… Но эти цветы красивые.
– Это обманка. Просто вид.
По вечерам здесь становилось не так невыносимо. Воздух ещë тяжëлый, но не такой жаркий, и под розовеющим небом на закате даже старые маленькие дома, казались приятнее. Выглядели почти как иллюстрации к старым сказкам. Даже Аня в старом платье и с перечепачканными землëй пальцами показалась ей одной из Василис, которую пока не нашëл загадочный царевич. Солнечные лучи путались в золотых волосах, смягчали исчерканные коричнево-зелëными полосами рукава и придавали моменту неправильную красоту. Ева помотала головой, избавляясь от мысли, что на грядке застыла настоящая волшебница.
– У вас странная деревня, да? – спросила она, наконец отвела взгляд.
В дальнем углу огорода возился и мальчик Кузя. Щëлкал по листьям и громко ругался на «глупых улиток».
– Странная? В каком смысле?
– Ты про домовых говорила. Ещë я сегодня слышала про, – Ева потëрла затылок, – русалку. И всë это вроде как не фигура речи.
– Ах, вот вы про кого… – мягкая улыбка тронула губы Ани. – Не-люди здесь дома, для нас это уже не очень-то и странно.
«Всë это очень похоже на жëсткий пранк, но пока притворюсь, что верю», – решила Ева. Притворяться у неё получалось так хорошо, что порой для неё самой выдуманная реальность заменяла настоящую.
– А что тогда для вас странно?
– Люди из города. Вроде такие же: две руки, две ноги и голова на шее. А думаете по-другому, спешите куда-то. Иногда ведь нужно просто остановиться и оглядеться.
С последними словами Аня выпрямилась, подняла руку, и на кончики пальцев ей вспорхнула бабочка с крыльями, похожими на сухой осенний лист. Раньше видеть таких не приходилось даже на картинках, а теперь странная бабочка сидела в шаге, совсем не опасаясь человека.
– Какая красивая, – Ева протянула руку, но ей бабочка не далась: вспорхнула и села Ане на голову. – Боится, надо же.
– Потому что вы не понимаете это место. А другие вряд ли поймут вас.
Речи и разговоры ни о чëм окончательно запутали Еву. Она хмуро глянула на Аню, грязь вокруг, маленького Кузю. Всë это окончательно выводило из себя.
– Послушай, – она попыталась укусить кончик пальца, как делала ещë в школе, волнуясь из-за оценок и первых ссор с друзьями, и тут же отдëрнула руку. – Я приехала, чтобы разобраться со странным убийством, но пока просто топчусь на месте.
