Kitabı oku: «Нарушая ритм. Книга на каждый день», sayfa 2

На языке Любви. Благодарность

И почему-то приходит в голову, что Создатель говорит с каждым из нас только на языке Любви.

Прочие языки мы придумали для себя, а язык Любви – это Его привилегия.

Наше Рождение, в основном, штука случайная, пусть даже и предсказуемая в какой-то мере.

Уход ещё более непонятен – ни срок, ни способ.

Нет у нас власти над главным в нашей Жизни, и поневоле приходит в голову,

Что, если ты ещё здесь, среди живых, то это исключительно из-за его Любви.

Потому как другой основополагающей полезности твоего существования найти невозможно.

Потомство ты уже вырастил, главные свои социальные роли сыграл.

Пусть хоть в этом была твоя относительная незаменимость.

Потому что в остальном тебя заменить легко и просто.

Но ты ещё здесь.

Продолжаешь совершать продуманные глупости.

Случайно делаешь что-то разумное или может даже мудрое.

И с удивлением признаёшься себе, что ты в основном – случаен.

И однажды начинаешь чувствовать, что Он любит тебя.

Вне зависимости от того какой ты, что делаешь и насколько ты безнадёжно бесполезен.

Первый шаг к пониманию языка Любви.

Всё, что с тобой происходит, делается под знаменем Любви.

Всё, без исключений.

Очевидное – когда ты признаешься кому-то или кто-то признается тебе.

Непонятное – когда тебе причиняют обиду или горе.

Нелогичное – когда тебя чего-то лишают.

Страшное, жуткое, больное – да, и это тоже.

И в сухом остатке остается твоя взаимность к Нему, в виде банальной благодарности.

Благодарность – странное чувство, оно не имеет явных границ и не нуждается в доказательствах.

Как раз то, что и нужно, когда говоришь на языке Любви.

И когда твой собеседник – твой же Создатель.

Можно написать много слов и потом продавать их в виде книг.

Можно сочинить новую веру и промывать ею души.

Можно мнить себя чародеем или умником.

Это всё вариации обычной благодарности Тому Кто тебя Любит.

Однажды, дойдя до края своих возможностей,

Вычерпав свою веру и свои мысли,

Потерять себя в Благодарности.

И всё. Этого достаточно.

Третьего дано

У человека в Жизни есть два времени:

Время, когда ему хорошо, и время, когда ему плохо.

Есть ещё время, когда человеку «никак», но про это время нечего сказать.

Во время «хорошо» – человек великодушен, даёт советы и поучает.

Во время «плохо» – человек ищет сочувствия и поддержки или жалуется на Жизнь.

Про время «никак» – нечего сказать.

Время «хорошо» постоянно вспоминается, о нём рассказывают и мечтают.

Время «плохо» предпочитают забыть и вспоминают о нём, только если наступило похожее время.

Про время «никак» – нечего сказать.

Какое время лучше?

У каждого человека на это свой ответ.

И только про время «никак» – нечего сказать.

Если Вам рассказывают о каком-то времени, то это или время «хорошо» или время «плохо».

Но никогда Вам не узнать о времени «никак».

Может потому, что в это время происходит что-то, о чём нечего сказать?

Вы способны говорить во время наивысшего блаженства?

Вы способны поучать во время ослепительного счастья?

Вы способны жаловаться во время сокрушительного горя?

Вам ещё нужны признаки, по которым узнаёшь главное время Жизни?

О нём говорят, когда человеку хорошо и вспоминают, когда плохо.

Но никогда и ничего Вы не узнаете о том времени, когда человеку никак!

* * *

Путь выбирает человека.

Тщательно проверяет кандидата, подбрасывая ему разные малоприятные ситуации.

Путь не может позволить пройти по себе кому попало. Обратного хода нет.

Это поход в один конец, без дублей и повторов.

У человека попросту нет выбора.

Либо путь позволяет пройти, либо человек топает по уже проторенному пути, следом за кем-то.

* * *

Теряю слова.

Забываю записанное когда-то,

Растворяюсь в нерождённых смыслах —

Так проявляется Любовь.

Кто-то находит потерянные мной слова,

И вспоминает за меня записанное когда-то,

Кристаллизует осадок и узнаёт новый смысл —

Так рождается Знание.

Знание пересказывают кому-то другому,

Тот теряет и находит, забывает и вспоминает,

И однажды просыпается —

Так пробуждается Мудрость.

Любовь, Знание и Мудрость.

Нет ничего случайного и неправильного.

Не потерять того, что проявлено Любовью,

Не забыть того, от чего родилось Знание,

Уже не уснуть – будучи разбуженным Мудростью.

* * *

Задохнуться от нежности? Как это возможно?

Вот ярость – она сильна, может и придушить.

Или злоба – у злобы цепкая лапа, прихватит, не вырвешься.

Зависть давит неторопливо и до победы!

Но нежность? Она же невесома, она же ласкова?

Задохнуться от нежности!

Нежность накрывает горячей волной,

Сердце трепыхается в груди,

Ты переполнен нежностью

Ты бы рад вдохнуть, но не осталось в тебе свободного места.

За окном гуляет неспешный дождь

Густая ночь течёт над городом.

Как и обещано прогнозом – осень.

Сладко уснуть под уютное урчание кота, спящего рядом.

Не задохнуться бы от нежности.

* * *

Ты не слушай меня, малыш.

Мои речи вздорны, слова мои горьки.

Я когда-то первый раз взял тебя на руки.

Я когда-то помог сделать тебе первый шаг.

Мы с тобой вместе разучивали все слова, с помощью которых говорят люди.

Мы вместе придумывали сказки и рассказывали их всей семьёй по ролям.

Ты не слушай меня, малыш.

Я, если смотреть на меня твоими глазами, уже старик.

А старики часто думают и говорят о смерти.

Для того, чтобы получить право думать и говорить о смерти, нужно прожить Жизнь.

Нужно нагрешить и совершить хорошие поступки.

Необходимо сказать слова, за которые стыдно, и промолчать о том, о чём не следует молчать.

Понять боль утраты и радость обретения.

Это просто и буднично.

Ты не слушай меня, малыш.

Я заслужил право плакать и рассуждать о глупостях.

Ведь что может быть глупее, чем наказ, как и что делать после смерти?

Я и сам точно так же думал когда-то.

Но теперь и для меня приоткрылась мудрость этого наказа.

Грустная и светлая получилась сказка.

Слушая музыку – слышать музыку.

Глядя на цветок – видеть цветок.

Наблюдая мысли – созерцать Бога.

* * *

Как бы плохо тебе ни было.

Каким бы невыносимым ни казался тебе текущий момент.

Каким бы невозможным ни рисовалось тебе будущее.

Не спеши.

У тебя нет другого времени твоей Жизни.

И этот кошмар – тоже часть отпущенного тебе времени.

А твоё настроение – часть тебя, живущего сейчас.

Вспомни о себе.

О том, что ты Есть.

О том, что ты ещё Здесь.

О том, что в тебе ещё много такого, от чего может быть хорошо.

Тебе не обязательно казаться, ты уже такой, какой есть.

И неважно, что там будет в этом туманном будущем.

Это ты – и другого такого никогда не было и никогда больше не будет.

Откладывать Жизнь только потому, что тебе плохо – не самая хорошая игра для ребёнка.

* * *

Входишь в возраст, становишься достаточно молодым, у тебя начинает расти музыка.

Лёгкий редкий пушок сменяется плотной и грубой порослью.

Тебе поздно что-то узнавать об этом, но это неизбежно.

Музыкой необходимо пользоваться, в противном случае она испортится и найдёт себе кого-нибудь другого.

Подобное случается с вещами.

Если их принести в дом, а потом спрятать в кладовой или в шкафу, вместо того, чтобы пользоваться ими.

Постепенно вещи превратятся в рухлядь, прогоркнут и потеряют свежесть.

Ты об этом можешь не задумываться, но если вещью не пользуешься ты, то ею пользуется то место, куда ты от себя эту вещь спрятал.

Так и с музыкой.

Она звучит в тебе, пульсирует, ей нет никакого дела до того, как это выглядит со стороны.

Фальшь очень часто соседствует с гармоничными созвучьями.

Пользуй музыку, позволяй ей освежаться и освежать тебя.

Звонкий смех старика, женский крик от горя и безутешный плач ребёнка.

Разрывающая душу тишина космоса и щебетание горного ручья.

Потрескивание костра и шелест пепла.

У музыки много лиц и ещё больше теней.

Она может прорасти в тебе чем угодно.

Людские пороки и достоинства.

Достижения и провалы – и это музыка.

Музыка снов ещё долго звучит в очертаниях дня.

Воспоминания часто заглушают робкое настоящее.

Музыка вечна, но без тебя она просто шум

Она будет звучать о тебе и после того, как ты покинешь эти горизонты.

Ты уже достаточен. У тебя начинает расти музыка…

* * *

Молчание не проверяет нас. Оно в себе уверенно, зачем ему проверка?

Молчание бросает семя в душу и неспешно урожая ждёт,

А в это время Жизнь идёт и что-то происходит.

Слова спешат, толкаются, запутывая смысл.

Уже не домолчаться друг до друга,

Как и не докричаться, вот беда.

Возврата нет, а если бы и был,

То всё бы повторилось с точностью до слова.

Молчание устало курит на закате,

Неловко одевается и, не прощаясь, покидает дом.

Мы говорим о том, что лучше помолчать.

Мы снова, снова, снова говорим.

Твердим один и тот же затерявшийся ответ,

Не проросло. Как жаль. И в этот раз не получилось.

* * *

Как прочна и устойчива моя обыденность.

Признаю или отрицаю, но именно моя обыденность – это

Тот фундамент, на котором и стоит вся моя Жизнь.

Всё остальное уже пристраивается на этом постаменте.

Мечты, желания, огорчения, радости, разочарования, победы.

В их основе то, что можно назвать странным словом – «бытовуха».

Пробуждение по утрам.

Когда так не хочется никуда, если нужно куда-то.

Так тяжко покидать постель в таких случаях.

Повторяешь знаменитый подвиг Мюнхгаузена:

Вытаскиваешь себя за косу из кровати (что гораздо труднее, чем из болота).

Тыкаешься по квартире, что-то забывая, о чём-то вспоминая.

Путь на службу – вариантов немного.

Собственно служба – со всеми вытекающими.

Вечер – дорога домой, чаще всего пешком.

Дома. Что дома?

Поговорили, каждый рассказал о том, что было за день. Поели.

Телевизор, Инет, книга, что-то поделал руками или всем телом.

Может, написал что-то, может, ответил кому-то, может, сделал что-то.

Баиньки.

Если повезёт, то проснешься внутри интересного сна, и значит, пробуждение будет приятным.

Утро – и снова по кругу.

Редкие поездки – приключение.

Поход в гости – событие.

Приём гостей – радость и приятные хлопоты.

Звонок детям.

Никаких новостей.

Этот город.

Этот адрес.

Эта квартира.

Обыденность.

Сколько бы я ни читал,

Какие бы идеи и концепции я ни пропускал через себя,

Что бы ни приходило в мою разгорячённую голову,

Это мало что меняет в моей обыденности.

Крепость, которую не взять.

И это хорошо.

Именно поэтому можно позволить себе многое сделать,

И ещё больше – никогда не сделать.

Потому что знаешь: она прочна, она примет тебя,

Примет любого.

Моя обыденность.

* * *

«Какой большой ветер напал на наш остров»

(Н. Матвеева)

Дух захватит.

Не то что слово сказать – пошевелиться нет сил.

А кто дух захватил?

Что за сила такая, невидимая и всемогущая?

Не до вопросов тебе, как и не до ответов.

Дух захвачен.

А ты онемелый, скованный, очарованный.

Троекратно, как в старой сказке.

Уф… смог дух перевести.

Куда перевести?

В безопасное место.

Оттуда уже можно вроде как и слово молвить, и членами пошевелить, и мыслями раскинуть.

Рассказать бы кому, так не поверят. А всё потому, что сказать толково не сможешь.

Выдашь бестолковую пантомиму, самому непонятную.

Но всегда после того, как дух захватит, а потом отпустит, остаётся с тобой что-то важное-важное.

Часто до сидёт пробивающее, до комка в горле.

Потом живешь этим много дней, словно опору обрести случилось.

В тайне ожидая и боясь до дрожи того, что однажды снова дух захватит.

Никто не знает, отпустит ли, сможешь ли в следующий раз перевести свой дух.

Мы знаем лишь о тех, кто смог.

* * *

Кто-то обязательно на этой земле играет на флейте.

Надо сказать, что это бесполезнейшее занятие – играть на флейте.

Особенно для тех, кто слушает.

Но, несмотря на это, кто-то в этот момент играет на флейте.

Любите Вы или ненавидите, считаете ли Вы себя умнее или глупее – это неважно.

Услышать флейту очень просто.

Нужно всего лишь начать слушать.

Сегодня идёт дождь, сильный дождь.

Шорох падающих капель – замечательный аккомпанемент для играющего на флейте.

Послушайте, послушайте, как идёт дождь – слышите?

Слышите, как звучит флейта?

Ветер перелистывает деревья.

Звёзды – как искры в угасающем костре.

Стучит Ваше сердце.

Вдох – выдох.

Тишина.

И звучит флейта.

* * *

Велик и спокоен океан.

От берега до берега взглядом не достать.

Налетит ветер, ударит упруго по воде, а вода в ответ откажется сжиматься – вот и волна. Нависнет над гладью воды волна, издалека её видно.

Но велик океан, и скоро исчезнет волна в его величии и спокойствии.

Мир людей часто похож на океан.

Велико море людское – море мыслей, чаяний, желаний.

Соберёт некоторый человек силы и последователей, ударят они в водную гладь людских чаяний.

Тут и волне быть.

Понесётся волна по глади – собирая тех, кто согласен, сметая слабых и поднимая сильных.

А потом и схлынет.

И снова спокойно море людское.

Невозможно удивить море, тщетны попытки бесконечно волновать океан.

Канут бесследно все: и те, кто волну поднимал, и те, кто в волне нежился.

Не от того ли снова и снова говорят люди о том, о чём говорили много лет до них?

Не забыли люди, просто в океане не отыскать следа – канул он, растворился.

Пролетит птица.

Вынырнет громадный кит.

Налетит ветер.

Прольется дождём.

Спокоен океан.

Мудрый не гонит волны, если задумал доплыть до цели.

Мудрый волну ловит и силой волны движется.

Не накопить знаний впрок, как не накопить Жизни про запас.

Опытный путешествует налегке, оставив на суше надежду познать океан.

Ловит волну, отдаёт себя власти океана и летит подобно птице над гладью.

Ныряет подобно громадному киту.

Не оставляет океан следов.

Да и зачем?

Каждый новый путешественник торит свою дорогу…

* * *

Граница неба.

Какая у неба может быть граница?

Небо безгранично!

Небо – это всё!

Всё, которое содержит в себе даже Ничто!

Но ведь я могу, пусть заблуждаясь и ошибаясь, обозначить границу на небе?

Вот шапка из облаков, а из-под шапки выглядывает лазоревое небо.

Чем не граница?

Про горизонт даже упоминать не хочется.

Время суток – это ведь тоже граница.

Граница между светом и не светом – и это всё в том же небе!

Мои заблуждения относительно границы произрастают из моей ограниченности.

Я слишком мал для этого бесконечного неба.

Мне дозволено воспринимать лишь крошечный кусочек из всего того, что в нём.

Но я же откуда-то знаю про его бесконечность?

Причём знаю на каком-то надчеловеческом уровне?

Знаю и всё тут.

Однажды в зоопарке заорал лев, заорал по ходу своей львиной Жизни,

И посетители зоопарка на мгновение окаменели от ужаса.

Никто из них не был в тех краях, где гуляют на воле и орут дикие львы.

А рык льва на каком-то непостижимом уровне узнали все.

Так и с небом, так и с человеком.

С одной стороны, человек ограничен и тащит в свои границы что попало,

А с другой стороны, человек настолько бесконечен, что в состоянии осознать границы бесконечного и пойти намного дальше.

Там просто слова уже бесполезны.

Положено делать какие-то выводы или придавать тексту какой-то смысл.

Какие выводы можно сделать относительно бесконечности и ограниченности?

Какой прок от смысла, что будет скрываться в этих выводах?

То-то и оно.

В это мгновение (в то, когда я записываю этот бред, и в то, когда вы его зачем-то читаете) с непостижимой лёгкостью я могу «увидеть» и «представить», как на огромной скорости неторопливо (с точки зрения её размеров) летит в пустоте планета, а на планете я, крошечный я.

И нет двух мгновений – есть лишь одно мгновение.

И нет отдельного меня и неотделимого меня.

И здесь начинается бесконечность, и здесь же заканчивается бесконечность.

Вот оно как…

Сказка о капле

Я стою посреди огромной планеты, и со мной происходит сказка.

Обычное дело, если ты на шаре, а вокруг тебя зима, и на сердце тяжко.

Я вытянул руку и открыл ладонь навстречу небу,

А потом мне на руку прилетела она.

Едва заметная снежинка уютно устроилась на моей ладони,

Немного погостила там и сразу же растаяла, превратившись в крошечную каплю.

Капля засверкала подобно драгоценному камню и тут же исчезла.

Это вся история про то, как ко мне прилетела капля.

Путь её был неблизким, она видела дальние страны и неизведанные миры,

Принесла с собой пылинки с окраин Вселенной и отражения от давно погасших светил.

Она бы могла рассказать так много, если бы успела.

Или если бы я понимал язык капель-путешественниц.

Но как сложилось – так сложилось.

Всего одно неуловимое мгновение – и всё закончилось!

Чего во мне больше – хорошего или скверного, правильного или ошибочного, достойного или позорного?

Можно отмахнуться от этого вопроса. Сказав привычно, что он не имеет смысла.

Глубокомысленно заметив, что в мире всё относительно, и нет ничего конкретного, и ещё что-нибудь умное добавить, немного помолчав.

Я бы так и сделал, если бы не эта крошечная капля, посланница небес.

Она стала частью меня, изменив, пусть ненадолго, баланс моей убеждённости.

Я никогда не нахожусь в равновесии, но постоянно балансирую, умудряясь как-то удержаться.

В раскачивании и состоит способ проживания того, что я называю Жизнью.

Как только я совершил что-то хорошее, то сразу же меня тянет куда-то в сторону,

И странным образом совершается что-то постыдное.

Находя правильное решение, я неизбежно делаю ошибку.

Бывая достойным, я рискую опозориться.

Кто-то говорит об этом открыто, кто-то пытается скрыть.

Это – тоже часть балансирования: отдавая предпочтение чему-то, неизбежно накапливаешь противоположное, и однажды накопленное найдёт себе дорогу.

То, что называют совестью, вызывает боль, чтобы напомнить о противоположном.

Ты обидел человека и сам страдаешь от этого – так работает совесть.

Любовь – простой способ раскачать свою Жизнь.

Когда любишь, то испытываешь всё слишком, чересчур.

От нежности задыхаешься, от ревности сходишь с ума, от страсти теряешь рассудок.

В одно мгновение хорошо – и тут же скверно, правильно – и ошибочно, достойно – и позорно.

Я состою из неисчислимого количества капель, когда-то нашедших меня и ставших частью меня.

Живу посреди не такой уж огромной планеты, и со мной постоянно что-то происходит.

* * *

Что такое дорога?

Это два края и бесконечность между ними.

Шагнуть на любой край – значит сойти с дороги.

Жить так, словно ты бессмертен – один край.

Жить так, словно смерть твоя неизбежна – другой край дороги.

И то, и другое проверить невозможно.

В данный короткий миг своей Жизни ты всегда Жив.

Но так было не всегда, и так не будет продолжаться вечно.

Разрешить себе пусть недолго, но быть бессмертным.

Не прикинуться, не сделать вид, не позабыть ненадолго о смерти.

Это полумеры – это далеко от края дороги.

Быть, а не казаться бессмертным – значит шагнуть за край.

Пропитать себя ароматом вечности.

Ощутить ничтожность времени.

Покориться неторопливому течению.

В каждом жесте, слове, взгляде – ты бессмертен.

Принять свой неизбежный финал.

Ощутить каждой клеточкой своего тела, что тебя однажды не станет.

Посмотреть на мир так, словно тебя в нём уже нет.

Почувствовать, как хрупко всё, к чему ты так привык.

Вдох-выдох, прикосновение, возможность видеть, невозможность не слышать.

Ты на другом краю дороги.

Мужественное существо, знающее что оно смертно, но продолжающее Жить.

Обычно человек старается держаться подальше от края дороги.

Так безопаснее, так привычнее, так проще.

Разве что собьётся с пути или забудется.

И тогда ему становится так страшно, как не было никогда прежде.

Подойти к краю добровольно, принять леденящий ужас,

Превзойти всё Это.

Так открываются новые дороги.

Ведь что такое дорога?

Это два края и бесконечность между ними.

* * *

А впереди и позади меня – Вечность.

Я – даже не пушинка, не пылинка, я – даже не атом, в сравнении с окружающей меня Вечностью.

Масштаб катастрофы, как это ни странно звучит, достаточно легко представить.

Ты, с одной стороны – ничто, а с другой, по какой-то неведомой тебе причине, способен с легкостью манипулировать вселенскими категориями.

И от этого чудовищного перекоса становится так тошно, что перехватывает дух.

С одной стороны, ты смертен и срок твоего существования ничтожен, а со всех других, ты окружен Вечностью, и в этой Вечности чувствуешь себя как дома.

Паршивое знание.

Краткость прекрасного и бесконечность равнодушно-холодного.

Почему всё Живое так мимолётно?

Сравни срок камня и срок бабочки!

У камня тоже есть своя жизнь, но она слишком уж нетороплива.

Может, причина в огне?

В том самом огне, что горит в каждом Живом с первого вдоха и до последнего выдоха?

Как горном в кузнице раздуваем меха и поддерживаем огонь, на котором сами и сгораем.

Так, похоже, задумано изначально.

Живое – огненно и, значит, кратко.

Слишком много вокруг меня Вечности, холодной, по-другому-живой.

Моим огнем её не согреть, эту Вечность, даже не осветить.

И с этим ничего не поделать!

Хоть и способен ты размышлять мега-мысли.

Всё одно – горишь… и сгоришь.

Чего в этом больше: отчаянной смелости, признания своей краткости или тупой животной покорности судьбе?

Или того и другого поровну?

Слишком много Вечности для отдельно взятого Живого человека, слишком много Вечности.

* * *

Когда плыву по течению,

То иногда

Веслом помогаю лодке

Избежать столкновений с плывущим бревном,

И дальше движемся вместе.

К чему мне сражаться с препятствием, если

Плывем по одной с ним реке?

Весло же в руке не для битвы —

Оно для маневра.