Kitabı oku: «10-я пехотная дивизия. 1935—1945», sayfa 6

Наступательный марш 10-й дивизии на Западе

13 мая 10-я пехотная дивизия первой из всех этих резервных дивизий начала наступательный марш на Запад из района сосредоточения в окрестностях Трира. Для разведки и охранения вперед и в обе стороны от маршрута продвижения поэтапно высылался усиленный 10-й разведывательный батальон. Затем тремя полковыми группами, 20, 41 и 85-й, усиленными артиллерией, саперами, противотанковыми подразделениями и частями батальона связи, следовали главные силы дивизии. В эти дни передовым маршевым эшелоном был усиленный 41-й пехотный полк.

Как и в районе выгрузки и сосредоточения, так и здесь все дороги и пути были забиты бесчисленными колоннами всех родов войск, неудержимо стремившимися на запад. К счастью, господство германских люфтваффе в воздухе было таким подавляющим, что нигде не было видно ни одного вражеского самолета. Зато эскадрильи немецких бомбардировщиков в сопровождении крупных соединений истребителей то и дело пролетали на запад.

Марш привел дивизию через Обербиллиг, где на понтонном мосту через Мозель, наведенном саперами, была пересечена германо-люксембургская граница, и Эрнстер к люксембургскому городу Вальфердинген. Поскольку право преимущественного проезда по главным дорогам имели только танковые и моторизованные дивизии, все остальные воинские части, в том числе и пехотные дивизии, были вынуждены мучиться на второстепенных дорогах в гористой, сильно пересеченной местности. Из-за этого произошли значительные задержки на марше, так что, пройдя около 35 километров, дивизия смогла остановиться биваком только ближе к вечеру, когда ее авангард подошел к городку Вальфердинген.

Ранним утром 14 мая марш был продолжен. Он проходил у Вальфердингена и Копсталя через очень глубокие долины рек Альцетте и Мамер. Несмотря на прекрасную весеннюю погоду, преодолеть этот участок местности удалось с большой задержкой и только благодаря использованию тягачей, добавочных пристяжных лошадей и команд толкачей. В таких теснинах один-единственный вражеский самолет мог бы причинить находившимся на марше войскам огромный ущерб. Но и сегодня благодаря немецкому господству в воздухе не было видно ни одного вражеского самолета. При вступлении на бельгийскую территорию у города Штайнфурт стали заметны первые следы войны: дорожные заграждения и воронки от взрывов, разрушенные в результате бомбардировок дома, опустевшие населенные пункты, огромные толпы беженцев.

Когда авангард дивизии приблизился к городу Арлон, пехоте пришлось спешно освобождать дорогу для тыловых частей танковой группы фон Клейста, которая прорвала линию Мажино под Седаном. В этот день дивизия снова прошла 40 километров в тяжелейших условиях. И 15 мая пехоте пришлось уступать дорогу моторизованным дивизиям. По проселочным дорогам, которые к тому же были забиты колоннами беженцев и перегорожены дорожными заграждениями, а местами разрушены взрывами, дивизия вышла к вечеру в район юго-западнее Арлона.

После срочно потребовавшегося 16 мая дня отдыха рано утром 17 мая марш был продолжен. Все бельгийские населенные пункты были покинуты жителями, убежавшими во Францию. Многие деревни были уже частично разграблены самими отступавшими бельгийскими и французскими солдатами. Многочисленная, брошенная на произвол судьбы домашняя птица стала желанной закуской для наступавших немецких войск. Снова преодолев около 40 километров, вечером авангард дивизии вышел в район северо-западнее города Флоренвиль.

18 мая дивизия должна была пересечь французскую границу у городка Буйон и остановиться на привал в районе города Ла-Шапель. Но еще в этот же самый день дивизию развернули от Ла-Шапель на юг. В ходе этого маневра 10-я пехотная дивизия была переподчинена 12-й армии (командующий – генерал-полковник Лист) и XVII армейскому корпусу (командир – генерал пехоты Киниц). Это был первый признак предстоящего введения дивизии в действие на реке Эна. После переправы через Маас по понтонному мосту западнее сильно разрушенного Седана, преодолев форсированным маршем около 55 километров, в утренние часы 19 мая дивизия расположилась на отдых в районе города Вандрес. Несмотря на тяготы последних дней, состояние здоровья военнослужащих дивизии было очень хорошим, а ввиду больших успехов, достигнутых немецкими армиями, стремительно продвигавшимися к Атлантическому океану, настроение было просто великолепным.

Местность, по которой дивизия проходила маршем, была очень богатой и живописной. На тучных пастбищах паслись огромные стада скота. Правда, когда дивизия вступила на территорию Бельгии, вся местность оказалась почти безлюдной. Только несколько стариков остались в своих домах. Остальное население бежало, бросив все свое имущество. Здесь каждому сразу бросалась в глаза та нужда, которую приносит с собой война.

Действия дивизии на реке Эна

20 мая 10-я дивизия была введена в действие на северном берегу Эны. Сначала там заняли позиции 85-й пехотный полк, усиленный частями 10-го саперного батальона и 10-го противотанкового дивизиона, а также весь 10-й артиллерийский полк. На участке Аттиньи – Рийи – Семюи они сменили 77-й пехотный полк и артиллерийские части 26-й пехотной дивизии.

20-й пехотный полк, подразделения 10-го саперного батальона и 10-й разведывательный батальон, остававшиеся в распоряжении командования дивизии, выдвинулись в район города Генкур, в то время как 41-й пехотный полк в качестве корпусного резерва находился в районе города Шаньи.

10-й пехотной дивизии противостояла французская 36-я дивизия с пополнением из района Пиреней и несколькими пользующимися дурной славой сенегальскими батальонами. Эти французские воинские части в основном занимали оборону позади двойной преграды – самой реки Эна и соединенного с ней канала с его крутыми, частично облицованными кирпичом берегами. Французские позиции находились на высотах, оборудованных железобетонными бункерами и заграждениями из колючей проволоки. Кроме того, у французов были плацдармы на северном берегу Эны: в районе городов Аттиньи и Семюи.

От высот, протянувшихся от города Алланд’юи через Шарбонь – Сен-Ламбер и далее на восток, по которым проходил немецкий передний край обороны, до самой Эны раскинулась полоса открытого пространства шириной от 2 до 2,5 километра, которая днем делала приближение немецких войск к Эне совершенно невозможным. Южнее Эны над этим открытым пространством господствовала лежавшая на холме деревня Рийи и находившаяся позади деревни высота 130, откуда французская артиллерия вела фланкирующий огонь. Еще дальше на юго-восток находилась деревня Вонк, расположенная на высоте, возвышавшейся на 50 метров над окружающей местностью. На деревенской колокольне сидели вражеские артиллерийские наблюдатели, которые корректировали фланкирующий огонь мощной французской дальнобойной артиллерии, обстреливавшей полосу обороны дивизии. В последующие три недели эта вражеская артиллерийская группа стала настоящим кошмаром для дивизии.

Далее восточнее, на участке соседней 26-й пехотной дивизии, условия были более благоприятными. Здесь единственным естественным препятствием перед нашим фронтом являлся протянувшийся на восток канал, соединявший Эну с рекой Маас, в то время как сама Эна делала крутой поворот на юг и пересекала французские позиции.

Смена 77-го пехотного полка усиленным 85-м пехотным полком и выдвижение артиллерии 10-й пехотной дивизии на огневые позиции прошли без помех со стороны противника. Уже в первую ночь разведывательные дозоры всех трех батальонов 85-го пехотного полка выдвигались к реке с заданием разведать обстановку севернее Эны у города Аттиньи и к востоку от него. Командам саперов было поручено доложить о состоянии мостов через Эну, а также о характере реки и берегов. Эти разведывательные группы, встреченные из Аттиньи и из района севернее Рийи плотным ружейно-пулеметным огнем, подтвердили уже имевшиеся у командования дивизии показания пленных.

Во всех подразделениях дивизии тотчас началось инженерное оборудование позиций и укрытий, установка заграждений и маскирующих приспособлений. Чтобы облегчить положение 85-го пехотного полка, каждую ночь в переднюю линию для проведения земляных работ выдвигался один из батальонов 20-го пехотного полка.

Здесь будет уместно сказать несколько слов о местах расквартирования подразделений дивизии и питании. Все деревни, покинутые своими жителями, находились в неописуемом состоянии, и сначала их нужно было основательно почистить. На пастбищах паслись огромные стада домашнего скота, которые надо было собрать, регулярно доить и перегонять дальше в тыл. В деревнях имелись в изобилии куры, свиньи и прочая живность. В погребах даже самых бедных крестьянских домов лежали бочки с простым красным местным вином. Так что войска могли полностью обеспечить себя продовольствием из окрестных деревень.

По приказу командования XVII армейского корпуса в ночь с 22 на 23 мая нужно было в ходе двух внезапных налетов отбросить противника за Эну из северной части города Аттиньи и деревни Рийи, а также из города Семюи. Атака на северную часть города Аттиньи была проведена усиленной 7-й ротой 85-го пехотного полка, атаковавшей город с двух сторон после мощной артиллерийской подготовки. Штурмовая группа, ворвавшаяся в город с запада, вынудила французов отступить по мосту на другой берег реки. Однако вторая штурмовая группа, атаковавшая Аттиньи с востока, попала под сильный ружейно-пулеметный огонь из хорошо оборудованных позиций и понесла существенные потери. Командир роты, обер-лейтенант Бляйер, был дважды тяжело ранен и от полученных ран через несколько дней скончался. Командир второй штурмовой группы, лейтенант Линдингер, тоже погиб, как и два фельдфебеля из его группы. Следующие потери возникли, когда противник – не обращая внимания на свой собственный гарнизон, состоявший из чернокожих солдат, – открыл сильный артиллерийский огонь по городу Аттиньи. Поспешно направленный вперед офицер для поручений, лейтенант Вёрль, отвел остатки штурмовой группы на исходную позицию. Тем самым атака на Аттиньи сорвалась.

Зато атака 1-го батальона 85-го пехотного полка на мост и группу домов севернее деревни Рийи и у города Семюи прошла успешно. Противник оставил северный берег Эны, взорвав мосты. Здесь в бою за город Семюи особенно отличился фельдфебель Хаусбергер.

Но и сначала не удавшаяся атака на город Аттиньи не оказалась напрасной. Выдвинувшийся вперед передовой наблюдатель 10-го артиллерийского полка утром 23 мая заметил, что противник отошел из северной части города. 6-я рота 85-го пехотного полка тоже внимательно следила за обстановкой и – при поддержке так и не сломленной, несмотря на большие потери в ночной атаке, 7-й роты – ворвалась в северную часть Аттиньи, произвела зачистку этого городского района от противника и заняла его вплоть до моста через Эну, взорванного французами.

Тем самым вся местность севернее Эны оказалась полностью в руках дивизии. Следующей ночью с помощью подразделений 10-го саперного батальона северная часть Аттиньи была превращена в хорошо укрепленный опорный пункт.

В последующие дни на берегах Эны разгорелось жаркое сражение с применением всех видов оружия. Главной дорогой, которая вела из северной части Аттиньи дальше на север, невозможно было пользоваться по той причине, что противник постоянно держал ее под плотным фланкирующим и фронтальным огнем своих пулеметов и противотанковых пушек. Поэтому днем не было никакой возможности приблизиться к Аттиньи с севера. Тогда в последующие ночи совместными усилиями саперов и пехотинцев был вырыт ход сообщения полного профиля от деревни Шарбонь до города Аттиньи, который сделал возможным скрытное сообщение между этими населенными пунктами и днем. С колокольни, находившейся в южной части Аттиньи, занятой противником, открывался отличный обзор в глубь нашей территории. После того как нашей артиллерии со своих огневых позиций так и не удалось разрушить колокольню, в ночь с 2 на 3 июня по приказу командования дивизии лейтенант Альберт из 2-й батареи 10-го артиллерийского полка доставил в северную часть Аттиньи тяжелую полевую гаубицу и первым же бетонобойным снарядом разрушил колокольню. Тем самым противник лишился одного из своих главных наблюдательных пунктов.

Из-за расширения полосы обороны 10-й пехотной дивизии в ночь с 24 на 25 мая пришлось использовать дивизию в полном составе.

20-й пехотный полк (справа) занял позиции прежнего правого соседа (3-го пехотного полка) западнее города Алланд’юи, а также участок 1-го батальона 85-го пехотного полка, который в свою очередь был отведен в качестве резерва к населенному пункту Туртерон.

41-й пехотный полк (находившийся до сих пор в резерве корпуса) вернулся в состав дивизии и был использован на левом фланге, приняв от 85-го пехотного полка участок от деревни Сен-Ламбер (исключая саму деревню) до города Семюи. Каждый полк выделил один из батальонов в качестве резерва.

Смена прошла без помех со стороны противника. Правда, в последующие дни вражеская артиллерия постоянно наращивала свою активность. Она вела беспокоящий огонь и днем и ночью, обстреливая всю полосу дивизии и даже ближний тыл. Несмотря на все попытки нашей артиллерии с помощью дивизионов артиллерийской инструментальной разведки и разведывательно-корректировочной авиации подавить вражеские огневые точки, так и не удалось заставить французские пушки замолчать. Наши войска постоянно несли потери от этого артиллерийского огня, который был особенно плотным в районе деревень Шарбонь, Мон-де-Жё и города Семюи, а также в районе высот к северу от них. И, напротив, у наших пехотинцев сложилось впечатление, что наша собственная артиллерия стреляла очень мало. Позднее из трофейного дневника одного французского офицера удалось узнать, что и французская пехота жаловалась на недостаточную активность своей артиллерии.

В эти дни позиционной войны наладилось отличное взаимодействие пехотных полков с артиллерией и с 10-м саперным батальоном. Командиры 10-го артиллерийского полка, подполковник Херольд, и 10-го саперного батальона, майор Бериш, установили тесный личный контакт с командирами пехотных полков. Для взаимодействия с каждым пехотным полком было выделено по одному дивизиону, у которого в каждом пехотном батальоне были свои передовые наблюдатели, что в любой боевой обстановке гарантировало немедленную и непосредственную поддержку артиллерии. План огня артиллерии был составлен очень тщательно, и поэтому в любой момент можно было массированно сосредотачивать огонь нескольких дивизионов, в том числе и тяжелых.

Роты 10-го саперного батальона поддерживали пехоту не только при инженерном оборудовании позиций и установке заграждений. С выдвинутых вперед складов инженерно-саперного имущества они снабжали полки всеми необходимыми инструментами и техническим имуществом. На всех дорогах, ведущих к реке, они устанавливали различные минные заграждения. И наконец, они поддерживали пехоту во время ночных разведывательных вылазок, направляя туда свои боевые группы саперов, которые сражались плечом к плечу со своими товарищами из пехоты.

Такая деятельность боевых разведывательных групп становилась с обеих сторон все активнее. Утром 29 мая после мощной артиллерийской подготовки одной из вражеских рот удалось неожиданно ворваться в город Семюи. Разгорелся короткий, но ожесточенный уличный бой, в котором был убит командир французской роты в звании капитана, а затем обер-лейтенанту Курцендорферу со своей 7-й ротой 41-го пехотного полка смелым контрударом удалось снова отбросить французов за Эну. Ночной вражеский бомбардировщик несколько раз бомбил позиции наших артиллерийских батарей и воинские части, отведенные на отдых. К сожалению, всякий раз это приводило к тому, что потери в дивизии постоянно росли.

В конце месяца внутри полков произошла смена батальонов, занятых на передовой.

30 мая командующий 12-й армией, генерал-полковник Лист, произвел обход позиций дивизии и намекнул на вероятность немецкого наступления и в полосе 12-й армии. Поэтому следующие дни прошли в подготовке к возможному наступлению. Хотя по-прежнему продолжалось и инженерное оборудование позиций.

Однако было решено отказаться от установки перед позициями первоначально запланированных сплошных проволочных заграждений. 10-й саперный батальон подготовил переправочные средства, разборные пешеходные мостики и подручные средства для сооружения временных мостов.

В ночь с 31 мая на 1 июня после интенсивной артиллерийской подготовки французы атаковали позиции 1-го батальона 20-го пехотного полка. И хотя сначала противнику удалось оттеснить боевое охранение этого батальона, занимавшее позиции на берегу Эны у насосной станции в 1,5 километра юго-западнее фермы Дю Шенуа, однако 2-я рота 20-го пехотного полка под командованием лейтенанта Геснера стремительной контратакой снова отбросила французов за Эну. Из документов, обнаруженных у трех убитых французов, удалось выяснить, что в атаке принимал участие французский 35-й пехотный полк.

Соседний слева 85-й пехотный полк доложил о похожей вылазке французов на своем участке и об удачном отражении их атаки.

1 июня произошло перераспределение полосы обороны дивизии. После нескольких новых передислокаций дивизия, примыкавшая теперь к 167-му пехотному полку 86-й пехотной дивизии, расположилась в конце концов следующим образом: 20-й пехотный полк (справа) на участке по обе стороны от деревни Шарбонь, северная часть города Аттиньи находилась перед фронтом полка; 7-я рота 20-го пехотного полка приняла этот участок у 2-го эскадрона самокатчиков 10-го разведывательного батальона под командованием обер-лейтенанта барона фон дер Борха; этот эскадрон с 2 июня был переподчинен 20-му пехотному полку. Наблюдатели неоднократно доносили о том, что в южном районе города Аттиньи позади взорванного моста через глубокий и полноводный канал позиции занимали темнокожие французские солдаты.

85-й пехотный полк (слева) занимал рубеж: северная часть деревни Сен-Ламбер – Мон-де-Жё. Город Семюи был передан соседу слева, 26-й пехотной дивизии.

41-й пехотный полк в ночь с 3 на 4 июня был снят с фронта и переведен в распоряжение командования дивизии; он занял исходные позиции у городка Бувельмон.

Основные силы 10-го разведывательного батальона также оказались в дивизионном резерве.

Днем 2 июня командующий 12-й армией еще раз прибыл в расположение дивизии, чтобы лично осмотреть местность в районе предстоящего наступления.

Оценка положения и местности позволила прийти к следующему заключению относительно наступления дивизии через Эну.

В основном план предусматривал проведение неожиданной атаки (без артиллерийской подготовки) у города Аттиньи и деревни Рийи с целью захвата двух плацдармов. Затем следовало навести два моста через Эну, и после этого две танковые дивизии должны были развернуть наступление на юг.

Выполнение этого плана оказалось чрезвычайно трудным. Справа существовало лишь очень слабое соприкосновение с соседней 86-й пехотной дивизией. Правда, слева 26-я пехотная дивизия атаковала находившуюся на господствующей высоте деревню Вонк. Однако мощная артиллерийская группа, находившаяся позади и восточнее этой высоты и державшая под обстрелом всю местность, расположенную западнее, так и не была выведена из строя. Самый сложный вопрос заключался в следующем: можно ли было надеяться на то, что удастся незаметно переправиться через обе водные преграды, шириной почти 60 метров каждая, которые, кроме того, будут упорно защищать солдаты противника, занимавшие отлично замаскированные позиции.

Правда, благодаря разведке боем, проведенной саперами, во время которой особо отличился обер-лейтенант Хёне, командир 1-й роты 10-го саперного батальона, была известна обстановка на этом участке Эны. Но зато до сих пор так и не удалось установить водный режим и состояние берегов на канале, связывающем Эну и Маас. Кроме того, ничего не было известно о расположении противника на южном берегу канала.

Вечером 3 июня во время совещания командиров на командном пункте дивизии было единогласно отмечено, что наступление в полосе 20-го пехотного полка будет самым трудным. После форсирования Эны и канала Эна – Маас надо было в уличном бою захватить город Аттиньи, находившийся в западной части полосы наступления полка. В восточной части полосы наступления полка сначала надо было овладеть поросшим лесом островом на Эне и только потом форсировать канал, на южном берегу которого были оборудованы вражеские позиции. Эти позиции находились на крутом косогоре высотой от 10 до 15 метров, поросшем густым кустарником и частым лиственным лесом.

В обоих случаях не приходилось рассчитывать на эффективную поддержку артиллерии и тяжелого пехотного оружия. Ко всем этим трудностям добавлялись большие расстояния, на которые нужно было переносить по открытому пространству боеприпасы, переправочные средства и прочее военное имущество. Не намного легче была бы и транспортировка раненых в тыл.

Похожими оказались условия и в полосе атаки 85-го пехотного полка у деревни Рийи. Командиры полков, которые за прошедшие дни еще раз тщательно осмотрели позиции боевого охранения в городке Аттиньи, на северном берегу острова на Эне и у деревушки Рийи и на месте оценили возможности наступления, указали на то, что без мощной артиллерийской подготовки атака не имеет шансов на успех. К этому мнению присоединился и командир дивизии, который доложил о возникших опасениях командованию XVII армейского корпуса и командованию армии.