Kitabı oku: «Хозяйка постоялого двора «Рыжая лисица»», sayfa 4

Глава 10

Никогда не любила ночевать не в своей постели. В ситуациях, когда мне приходилось останавливаться у кого-то, и неважно родственники то, или друзья, я всегда не высыпалась. И весь следующий день чувствовала себя разбитой и несчастной.

Вот и сейчас происходило то же самое: после не очень вкусного, жирного, но сытного позднего ужина, забравшись на жёсткую кровать, вытянулась поверх шерстяного покрывала и смежила веки, приготовившись улететь в гостеприимные объятия Морфея. Но спустя полчаса бесплотных попыток, выдохнула и вперила взор в деревянные тёмные доски невысокого потолка.

Всякое в мысли лезло, и не самое радужное. Отчего-то сердце ныло, предчувствуя неприятности. Я, естественно, понимала, что они непременно меня настигнут, но хотелось, чтобы это произошло ровно в тот момент, когда я полностью встану на ноги и не только в плане здоровья, но и финансово хотелось некоей определённости.

В моём постоялом дворе живёт прорва народу, и пока они не голодают, все работают не покладая рук, кроме, разве что, Данельки. Каждый жилец заслуживает еды больше, чем два раза в день и должен питаться неопостылевшей кашей с куском чёрствого хлеба. Благо Харви и парни умудрялись снабжать нас всех свежим мясом или рыбой. А для растущих организмов белок – строительный материал. Впрочем, мясо было необходимо нам всем.

При мысли о странном попутчике взор сам собой переместился на плотно прикрытую дверь. Харви сказал, чтобы я ни о чём не переживала и просто спокойно отдохнула. Ну, наверное, всё же стоит последовать его настоятельному совету.

Вздохнула и перевернулась набок, лицом к стене. Лунный свет из приоткрытого окна узкой серебристой дорожкой освещал затейливый узор на каменной кладке, что змеился трещинками по всей её поверхности, убегая куда-то в темноту. Прикрыв глаза, принялась считать барашков, и в итоге всё же провалилась в сон. Даже дремоту, полную странных теней и метаний от одного к другому: от брата, к его дочери, от загадочного Джека до не менее таинственного проверяющего, способного упечь меня в темницу за наличие на моей земле лишних людей.

Крики и глухие удары буквально выдернули меня из состояния прострации в суровую реальность. И тут в дверь кто-то с силой грохнул, потом раздался протяжный, полный боли стон. А затем что-то упало, смачно разбившись.

В этой ситуации приличной девушке, едва оправившейся от падения, с синяками по всему телу, стоило бы подпереть дверь стулом и затаиться. Я же сдуру рванула к выходу и хотела было отодвинуть засов. Но вовремя одумалась, балда такая, и вместо наиглупейшего поступка, прижалась всем телом к створке, плотно прислонившись ухом.

– Тты-ы чаво забыл тута? Она моя! – пьяный незнакомый голос какого-то мужика раздавался чуть дальше моей комнаты, – я тебе сейчас ещё вмажу! – рыкнул тот же человек и снова раздались звуки борьбы.

Ох, ну что же там такого происходит-то?

Потасовка длилась не очень долго, а потом вдруг всё резко стихло. И только тогда, когда я убедилась, что вроде как всё закончено, хотела было отпереть засов, как в дверь дробно постучали: тук… тук-тук-тук… тук.

Это Харви. Мы с ним договорились об особом сигнале. Стоило лишь распахнуть дверь, как на пороге воздвигся мой телохранитель.

– Как вы? – войдя внутрь комнаты, негромко спросил он, тревожно оглядывая помещение, погружённое в бархатную тьму. – Сильно испужались?

– Что произошло? – облизнув сухие губы, скороговоркой спросила я, игнорируя его вопрос, – на вас напали? Хотели прорваться ко мне?

– Нет. Двое постояльцев не поделили одну женщину и устроили драку прямо на спальном этаже. Их обоих уже усмирили.

– Уф! – облегчённо выдохнула я, только сейчас углядев, что одежда на Харви выглядела несколько помятой.

– Мне пришлось вмешаться, – пожал плечами мужчина, заметив мой прищуренный взор. – Я пойду, спите.

Молча кивнув, дождалась, когда Харви выйдет вон, и снова надёжно заперлась. Прислонившись к шероховатой поверхности двери, задумалась. Логически Джек или его сестрица никак не могли успеть нас догнать. Вот завтра стоит ожидать неприятностей, но никак не сегодня. Расстояние-то приличное и у нас порядочная фора по времени. Поэтому, наверное, я не шибко-то и испугалась, уже тогда предположив, что это пьянчужки устроили петушиные бои. Впрочем, мои подозрения оказались верны.

Вернувшись на лежанку, в этот раз не мучилась бессонницей, а просто-напросто вырубилась, словно кто-то дёрнул выключатель и свет погас.

Утро выдалось серым и безрадостным: тяжёлые облака набрякли от влаги и готовы были в любой момент пролиться на землю холодным дождём. Солнца за их плотной пеленой видно не было. Харви снова лично принёс мне еду, на этот раз тёплую булку и маленький кусочек жёлтого ароматного сливочного масла, большую миску со склизкой овсянкой и кружку горячего взвара из листьев смородины и малины чуть сдобренный сладким мёдом. Быстро утолив голод, мы вдвоём сошли вниз в пустую обеденную залу и не останавливаясь вышли на улицу. Перед таверной уже стоял наш экипаж, впряжённый в смирную каурую лошадку, тоже принадлежащую мне.

Забравшись внутрь, хотела было хлопнуть дверью, но сопровождающий придержал створку, чтобы уточнить:

– Так, к к какому из двух поверенных вы решили поехать: к Нику Олдреджу или к Жоку Пурльицу.

– Ах да, точно. Поедем к Нику, – решила я и увидела, как от удивления округлились глаза собеседника.

Ещё в дороге я задавала вопросы касательно местных юристов. Первый, тот, что Олдредж, брал непомерно высокую плату за свои услуги. Второй же оценивал свою работу гораздо более скромно. Но имя на завещании, коим скреплялся документ, принадлежал Жоку. Это обстоятельство меня неимоверно смущало и не давало покоя. И я решила довериться интуиции.

– Но у вас нет денег, чтобы обратиться к старику Олду, – пребывающий в некоем обалдении, растерянно пробормотал Харви.

– Не переживай, – беспечно махнула я рукой, – у меня всё под контролем!

И сама себе не верила. Те деньги, что я обнаружила на дне заветного сундучка, явно должны были пойти на закуп продуктов первой необходимости. Но взвесив все "за" и "против", я всё же решилась большую их часть потратить на переоформление своего завещания.

Маленький аккуратный одноэтажный домик, ухоженный, без следов навоза и иных отходов, радовал глаз. Мы подкатили прямо к крыльцу и я, уже переодетая в выходное платье простого кроя, но из приличной ткани, выпорхнула наружу. Позади меня, отстав на пару метров, пристроился хмурый помощник.

Коротко стукнув железным молоточком по крепкой дубовой двери, замерла в ожидании. Створка приоткрылась минуту спустя.

– Добрый день! – вежливо улыбнулась я, глядя в морщинистое лицо седовласой женщины. – Мы к мистеру Олдреджу.

– Добрый. Вам назначено? – на удивление молодым голосом уточнила, по всей видимости, экономка.

– Нет. Но вопрос срочный, за разрешение коего я готова заплатить дополнительно!

После моих слов глаза старушки удивлённо расширились, а Харви так и вовсе не сдержался – возмущённо икнул.

– Что же, коли так, – дверь распахнулась шире, женщина гостеприимно подвинулась в сторону, – заходите. Мистер Ник с удовольствием вас примет!

М-да, и в этом мире деньги могли многое.

Благодарно кивнув, прошла внутрь тёмного коридора. Что же, пора переписать завещание, сделав наследником не кого-то, а местный приют для сирот. Если я вдруг погибну, мои владения не достанутся алчным гадам, а отойдут королевскому учреждению.

Надо только позаботиться и прописать условия так, чтобы местные чинуши и руководство дома малютки не смогли присвоить то, что завещано детям и только им одним.

Глава 11

Вот попала, так попала!

Казалось бы, осталось всего ничего до дома, буквально рукой подать, но неприятности настигли наш бравый дуэт, когда мы того совсем не ждали.

Противный, режущий слух свит раздался аккурат, когда я проснулась.

– Кошелёк или жизнь? – прокричали явно прокуренным голосом сразу же, стоило карете остановиться.

И не успела я испугаться, как ответил мой возничй:

– Бишоп, – прогудел Харви, – ты ли это, старый боров?

– А как же ж, дружище! – проорали в ответ, затем послышалось приглушённое ржание коней и всё усиливающийся треск: к нам явно направлялись через ломкие ветки кустов несколько человек. – Ты чего в Дальний мотался? Джек отправил нас к тебе навстречу и наказал сопроводить госпожу Бейл до дому, стеречь её покой.

– Мы бы и без помощи справились, – фыркнул Харви.

– Ну и тропу эту найти оказалось непросто, – продолжал гундеть невидимый для меня человек.

Выдохнув облегчённо, медленно разжала пальцы, которыми намертво вцепилась в края подушки. Вроде как сразу убивать никто не станет. Уже неплохо.

– Ты не ори так, хозяйка почивать изволит, – проворчал Харви.

– Всё-всё, понял-понял! Ты поезжай тогда дальше, мы следом, возьмём вас в полукольцо. С наступлением весны лес наполнился лихими людьми, поостережёмся!

Ага-ага, ехидца, отчётливо различимая в голосе говорившего, приводила к мысли, что те самые лихие – никто иные как они сами. И остерегаться надо только их одних.

Я не стала отодвигать тонкую дощечку, прикрывавшую оконный проём, решив лишний раз не светиться. Вместо этого у меня есть время подумать.

Итак, Джек уже в курсе, ну этого и стоило ожидать. Вот только его люди не помчались в Дальний, а караулили нас тут. Мой взор сам собой метнулся к корзине, внутри которой лежали документы. Поверенный мистер Ник Олдредж оказался очень интересной, даже несколько эпатажной личностью. Старик расположил меня к себе с первого взгляда. Прикольный дедуля. И клиентов у него, несмотря на весьма кусачие цены, хватало.

– Добрый день, юная мисс Бейл, рад, необычайно рад нашему знакомству. – вдруг назвал он моё имя, что удивительно, после чего встал из-за стола и подошёл поближе, дабы галантно подать руку и сопроводить меня к мягкому удобному креслу.

– Долго же я вас ждал! – огорошил он меня снова. – А вообще не удивляйтесь, о вас говорят много, городок маленький, а единственная дочь графа да ещё и владелица столь обширных земель всегда будет под прицелом общественности.

– Добрый день, – кивнула я, внимательно изучая богатую, но не вычурную обстановку его кабинета. – Я даже и не подозревала, что являюсь настолько известной личностью. И что меня кто-то с нетерпением ждёт.

– О да, так оно и есть! – воздвигнув указательный палец вверх, авторитетно закивал нотариус, а его белая тонкая бородка забавно заколыхалась в такт.

– Мне нужно переписать завещание, – не стала ходить вокруг да около я, не пожелав дослушать разглагольствования собеседника. Выложив на стол заветный документ, продолжила: – Это всего лишь копия, оригинал найти мне не удалось. Он, скорее всего, хранится у мистера Жока Пурльица.

– Да, по закону всё так: оригинал всегда находится у поверенного. Но вы не волнуйтесь. Как только составим новое завещание, старое аннулируется. Я лично направлю запрос к мистеру Пульрицу, и он обязан вернуть недействительный документ в канцелярию. Это в идеале.

– Замечательно, – кивнула я, – что же, приступим.

– Как только текст будет составлен, отправимся в королевскую канцелярию, где перепишем всё на гербовую бумагу и зафиксируем в их учётных книгах, – ого, как тут всё серьёзно! Мне нравился такой основательный подход к делу! Не совсем тут дремучий народ оказался.

Через час мы составили приемлемое для меня завещание, а ещё полчаса спустя вышли из королевской конторы с полностью готовым, с нужными печатями, документом. А после вернулись домой к Нику, и он тут же отправил гонца к Жоку. Посыльный к моему глубочайшему удивлению выглядел непривычно – не тощий юркий пацанёнок, а крупный мужчина поперёк себя шире, с внушительным пузом и большими ручищами.

– Ллойд, если потребуется, примени силу, ну, ты и сам всё прекрасно знаешь, – небрежно махнул ему рукой Олдредж, а этот Ллойд плотоядно усмехнулся, продемонстрировав шокированной мне отсутствие передних зубов. – Это я так на всякий случай, вдруг Жок отложит столь важное дело на неопределённый срок. А вот с помощью Ллойда есть шанс, что всё утрясётся сегодня же, хе-хе.

Ждать долго не пришлось, через четверть часа оригинал моего завещания лежал на столе Ника. Деловито проверив документ, старик положил лист в конверт и отдал Ллойду:

– Снеси в канцелярию.

– А теперь перейдём к вопросу оплаты ваших услуг, – стоило двери закрыться, вздохнула я, мысленно готовясь расстаться со своими кровными.

К моему великому изумлению, озвученная старичком сумма, была гораздо меньше предполагаемой.

– Н-но… – нахмурилась я, ничего не понимая.

– Вы ведь не дали мне договорить, – хитро прищурился мужичок-старичок: – Я знавал вашего отца, и граф Леман лично просил помочь вам, ежели возникнет такая необходимость, вот только отчего-то за помощью вы обратились не ко мне, а к Жоку. И мне сие обстоятельство несколько ошеломило. Пульриц ведь, мхм… М-да. О коллегах говорят либо никак, либо только хорошее, но вы сами всё разумеете, – развёл руками старичок.

"Если честно, слабо понимаю. Я упала и ушибла голову, и все воспоминания меня покинули", – хотелось сказать вслух, но сумела вовремя прикусить язычок. Не стоит болтать на каждом углу, что есть проблемы со здоровьем. Бережёного, как говорится.

– А заставлять вас пользоваться именно моими услугами как-то неправильно, не буду же я бегать за вами с просьбой обратить на меня внимание, – криво улыбнулся Олдредж.

Расставались мы вполне довольные друг другом. Я была уверена, ушлый поверенный получил от моего биологического отца внушительную сумму за возможные услуги для меня в будущем. Скорее всего, граф даже сказал об этом Эйле, но я-то ничего не помню! Вот только девушка не послушалась советов отца…

Отогнав воспоминания о странном старике-поверенном, выдохнула: я почти дома, правда, прибуду в окружении людей Джека. Даже любопытно, какой он, этот блахародный разбойник с большой дороги.

К постоялому двору подъехали через полчаса неспешного хода. Ныли рёбра и чуток тянуло в пояснице, но в целом я чувствовала, что стремительно иду на поправку. Ещё бы немного воспоминаний прежней хозяйки тела вернулось, но тут уж ничего не поделать – их как не было, так и нет.

Въехав во двор, не стала больше притворяться спящей, резко дёрнула задвижку и выглянула наружу: вокруг копошился народ, занимаясь повседневными рутинными делами. Но что-то в их облике и в том, какие резкие движения они совершают, меня напрягло. Тут и там вразвалочку, словно хозяева, бродили странные неухоженные бородатые мужики.

Та-а-ак…

Карета толком не успела остановиться, а я уже выпрыгнула наружу и опрометью кинулась в дом, крепко прижимая к груди заветную корзину.

– Госпожа! – неслось мне вослед, но я даже не приостановилась – сердце тревожно стучало. Маленьким вихрем ворвавшись в обеденную залу, чуть притормозила, осмотрелась: те же подростки и старики, все что-то делают, кто-то моет полы, кто-то натирает столы, а кто-то стены.

– Где Шелька? – воскликнула я, вглядываясь в лица людей. Те попрятали взоры, лишь бы не смотреть мне в глаза, – я спрашиваю: где моя Шель?!

– В конюшне, – прозвучал ответ со стороны лестницы. По ступенькам медленно, даже величественно спускалась Донела. Шикарная коса была перекинута через плечо и колыхалась на внушительной груди в такт шагам.

Я прищурилась:

– Что она там делает?

– Страдает. Поскольку солгала, скрыв твоё отсутствие. Джек строго-настрого наказал нам не выпускать тебя за пределы постоялого двора. Ты очень важна для него, он о тебе заботится.

Стараясь не дать гневу прорваться наружу, подозревая худшее, я, чеканя каждый шаг, буквально вбивая пятки в пол, вышла во двор. И так же промаршировала до сарая. Никто не чинил препятствий, а наоборот, завидя выражение на моём лице, стремился освободить дорогу.

Скрипнула деревянная дверь, и вот я внутри.

– Шелька! – громко позвала я, в ответ тишина.

– Она тама, – из бокового денника выглянул один из конюхов, вроде его имя Олав, грязный палец ткнул в самый конец большого строения, и я поспешила в указанную сторону. Олав пристроился позади, негромко докладывая о случившемся.

Женщина нашлась на ворохе сухой травы, она лежала на боку, глаза её были плотно закрыты. Старушку укрыли старым, но чистым пледом. Подойдя к помощнице, осторожно коснулась её хрупкого плеча. Тихий стон раздался в ответ, а меня, даже через ткань опалил жар её кожи.

Шель получила десять плетей, её спину исполосовали алые раны, уже успевшие зарубцеваться.

– Кто, говоришь, это сделал? – я не узнавала свой голос – тихое утробное рычание.

– Данелка собственными руками, – шарахнувшись в сторону, проблеял паренёк.

– Почему никто не воспрепятствовал?

– Так, ведь, это… – начал мямлить он, а я с каждой стремительной секундой теряла остатки благоразумия.

Трусы.

Перед моими глазами колыхнулась алая пелена гнева. Ищущим взором уставилась в стену, стараясь не разреветься. И тут увидела их.

– Отнеси Шельку в мою опочивальню, – велела я стальным, ледяным тоном. – И корзину мою туда же снеси. Ясно?! – последнее слово рявкнула так, что единственная старая лошадка, стоявшая в стойле напротив, от неожиданности тихо заржала.

Сорвав со стены два внушительных сыромятных кнута, с хрустом в суставах прокрутила кисти и рванула на выход.

– Ах ты, гадина такая! …! – проорала я что есть мочи.

Данела, стоявшая неподалёку от конюшни, завидев опасность в моём лице, хотела было рвануть прочь, но хищно щёлкнувший прямо перед её прекрасным ликом кнут заставил деваху притормозить и замереть испуганной крысой.

– За всё надо платить, а за мерзкие дела вдвойне! – оскалилась я и занесла руку для удара…

Глава 12

Алая пелена, застившая взор, поблёкла. Мои руки от самого плечевого пояса до кистей свело судорогой, аж до боли! Рёбра готовы были сломаться окончательно, а затылок полыхал жгучим пламенем. Дыхание с трудом вырывалось из ходившей ходуном груди – настолько я устала, а всего-то нанесла с пяток ударов!

Валяющаяся под моими ногами Донела надрывно стонала, на секунду показалось, что чрезмерно, словно притворно. Неважная из неё актриса. Мне даже одежду на её плечах надорвать не удалось – настолько несильными были потуги нанести этой гадине те же раны, что и она бедной старушке.

Моё тело оказалось недостаточно окрепшим.

И дух, как оказалось, тоже.

Когда сошла первая волна гнева, я пожалела о своём поступке: так неправильно, ведь по факту уже ничего не исправить. Можно лишь, пока не поздно, не дать Шельке умереть. Но зато будет этой высокомерной девице уроком – на любую силу найдётся сила больше и масштабнее.

Выдохнув, опустила руки. И посмотрела на собравшийся народ. Среди них были в основном женщины и дети, неподалёку от меня замер Харви, его правая ладонь непринуждённо сжимала рукоять острого клинка, а взор направлен на хмурых незнакомцев в количестве восьми душ.

– Ты так осмелела, потому что почувствовала поддержку от вновь прибывших? – хрипло спросила я плачущую женщину. – Подними её, – кивнула Россе, стоявшей к нам ближе всего. – Отведи её в комнату и запри.

Ослушаться меня она не посмела, подошла к Донеле.

– Ты заплатишь за каждый удар, – прошипела "пострадавшая", с помощью Россы, вставая на ноги.

– Тебе ещё поддать? Попортить личико? – утробно прорычала я, приподнимая непослушную, чуть дрожащую руку.

От моих слов вздорная бабёнка натуральным образом вздрогнула и даже как-то скукожилась.

– Поди прочь с глаз моих, – мотнула головой, давая сигнал Россе увести гадину.

– Где ваш главарь? Где Джек? – обратила всё своё внимание на незнакомых мужиков, безмолвно взирающих на всё происходящее. Интересно, почему не вмешались?

– Тут я, – позади меня раздался насмешливый голос и я резко обернулась. Прислонившись плечом к стене конюшни, картинно замер высокий, гибкий мужчина. Фетровая шляпа была низко надвинута на брови, но не скрывала умных тёмных глаз. Лицо гладковыбритое, одежда сидит, как влитая, ни морщинки, готовился к встрече с влюблённой в него дурочкой? То есть со мной. Красивый, что уж тут скрывать, мне такой типаж всегда был по душе: жгучий брюнет с чёрными омутами глаз, прямой породистый нос и высокие скулы, благородные черты лица немного портила тяжеловатая челюсть с ямкой посередине, но в целом передо мной стоял образец мужественности и объект вожделения многих женщин.

– В общем, так, дорогой мой, – начала я, краем глаза заметив, как вытянулись лица у всех присутствующих: в здешнем обществе открытое проявление чувств к человеку, с которым ты не состоишь в брачных узах, табу, – забрал сестру и свалил в закат! – не выбирая выражений, спокойно договорила я, деловито передавая кнуты Харви.

Глаза зрителей и без того широко распахнутые, превратились в самые настоящие круглые блюдца.

– А ежели я никуда не уйду, моя прекрасная Эйлианна? – если до моих слов Джек выглядел расслабленно, эдаким повелителем мира, то после мгновенно переменился и подобрался весь, словно большая хищная кошка, готовая к прыжку.

– Да куда ты денешься? – фыркнула я беззлобно. – Дом этот, земля та, на которой ты сейчас стоишь – всё МОЁ. Я. ЗДЕСЬ. ХОЗЯЙКА. К тому же, – направляясь в сторону таверны, на ходу добавила я, и тут передо мной возникла преграда в виде цепочки мордоворотов. Краем глаза заметила, как их главарь сделал знак рукой и те нехотя разошлись в стороны, давая мне пройти. Значит, это Джек приказал своим бандюганам не вмешиваться в экзекуцию над его сестрой? Хмм, интересненько.

– Так вот, завещание сменило содержание, – более не оборачиваясь, кинула я, с показной непринуждённостью взлетая по широкой лестнице на веранду, а потом и вовсе скрываясь с глаз в доме.

Эта лёгкость далась мне непросто: терпела боль, сомкнув челюсти до зубовного скрежета.

– Иди за мной, – чуть не столкнувшись нос к носу с любопытной Варькой, выглядывавшей из-за дверей, приказала я.

Оказавшись у себя в комнате, спокойнее и вежливее, попросила:

– Помоги, будь добра, раздеться и перевязать повязки, чтобы не так туго стало, – платье, в котором я была у поверенного, слетело с меня в мгновение ока, даже моргнуть не успела. Шустрая бабуся, однако. Женщина молчала, но по алеющим щекам и пытливо горящему взору становилось ясно – Варьку просто-таки распирает от любопытства и ей вообще хочется выговориться.

– Давай, – вздохнула я, – рассказывай. Олав не успел всё толком объяснить. Почему никто не встал на защиту Шельки?

– Дык, госпожа, – стоило женщине раскрыть рот, как её понесло. Я узнала, что мужчин в поместье не было – их Джек отправил на охоту, потому что едоков прибавилось значительно, всех следует кормить и желательно нежидкой кашей с краюхой чёртового хлеба. Женщины откровенно боялись Донелы. Россу и Нани, вставших на защиту Шель, отвели в сторону прибывшие разбойники. Детей так и вовсе никто не выпустил из дома.

– Ясно, – кивнула я, понимая, что выгонять своих жильцов не стану: для моей помощницы обстоятельства сложились не самым приятным образом. Возможно, всё было заранее обговорено и моих добытчиков отослали подальше, дабы не мешались под ногами. Я как раз натянула чистое простого кроя платья и сменила чулки на вязаные шерстяные носки, когда в дверь стукнули.

– Шель принесли, – метнулась к двери, – аккуратно на кровать уложите. Варька, что есть из еды?

– Каша утряшняя вроде как ещё оставалась, – растерянно глядя на подругу, пробормотала старушка, – нам запретили к ней подходить, – слёзы прозрачными каплями побежали по морщинистым щекам. – Она выживет, госпожа?

– Конечно! – стараясь убедить и себя в том же, кивнула я, – так, сиди тут, смочи любую тряпицу в воде и положи на лоб Шельки. Я скоро вернусь.

С не туго затянутыми бинтами дышалось легче, но тело гудело и ноги дрожали. Мне бы прилечь, передохнуть, но времени в обрез. А за меня этого никто не сделает. То есть сделает, но не так, как надо.

Мой волшебный супчик. Почему волшебный? Потому что сотворён с любовью!

Кухня постоялого двора была просторной и чистой, что и не удивительно, если судить по тому, как часто в этом месте люди убираются.

– Сол, доброго дня! – улыбнулась я ему, тот поздоровался в ответ и как-то странно, очень уважительно и низко поклонился, и сказал всего одно-единственное слово:

– Спасибо… Спасибо, милая моя девочка, что не побоялась их, – в глазах повара стояли слёзы, а я сделала вид, что ничего не заметила. – Я не мог вмешаться, они заперли меня здесь…

Я вскинула руку, останавливая старика:

– Мне всё рассказали, не волнуйся так. Теперь многое будет по-другому! Верь мне.

– Я верю вам, – вздохнул Сол, отирая кончиком полотенца уголки глаз.

– Не будем раскисать, лучше возьмёмся за дело! Для начала стоит помочь нашей Шельке быстрее поправиться. И твоя помощь окажется очень кстати! Доставай из запасов всё, что у тебя есть, и покажи, какие специи ты припрятал для особого случая.

– Откуда вы то ведаете? Али память вернулась? – ахнул Сол.

– Увы, нет. Просто у любого уважающего себя повара есть неприкосновенный запас. А ты не просто хороший, ты отличный повар! – на последней фразе мужчина гордо выкатил грудь колесом и весомо закивал, полностью со мной соглашаясь.

– А кто-то в этом сомневается, ух! – и потряс кулаком в воздухе, – сама хозяйка оценила моё мастерство!

Улыбаясь "в усы", я принялась перебирать продукты. В принципе, неплохо и даже разные специи, разложенные в маленькие бархатные мешочки, порадовала меня некоторым разнообразием.

– Вы сами мне их дали. Наказали стеречь, как зеницу ока. А что я, я и охранял, разве ж я не разумею ценность этих пряностей, каждая из них на вес золота! – шепнул мне Сол, а я, задумчиво погладив бархатные кулёчки, заметила:

– Ну, тогда будем экономить, друг мой.

Джека видно не было, впрочем, как и всех остальных. Неужели свалили? Что-то слабо верится, поди переваривает резкие, просто масштабные перемены, произошедшие в некогда такой милой и покладистой, я бы даже сказала удобной, мисс Бейл.