Kitabı oku: «Чудовище», sayfa 3
Маг обошёл стол и встал за головой покойна. Он сложил пальцы в жесте-триггере, на который откликнулась пульсирующая внутри частичка магии. Лицо трупа пошло чёрными линиями, похожими на отпечатки древесных ветвей на коже.
– Тест на заражение положительный. Тело источает аномальное микроизлучение в диапазоне от десяти до пятидесяти единиц. – маг раздвинул губы покойника. – Передние зубы выбиты. Гвид, посвети. Язык порезан осколками зубов. Так, а это что?
Сашка оттянул нижнюю челюсть и под лучом телефонного фонарика вгляделся в рот, полный крови и кусков плоти.
– Во рту блестят осколки стекла и, кажется, лоскуты кожи… – мужчина отвернулся и задышал как можно спокойнее, руки дрожали.
– Кофе, парни!
Гвид выключил фонарик и остановил запись.
– Так, Алехандро, иди глотни кофейку и продолжим.
Маг не стал отказываться, с благодарностью припал к чашке, полной крепкого сладкого кофе. Оперативник взял свою кружку и подошёл к телу. Керамика звякнула о стальную поверхность. Он ждал пока напарник придёт в себя.
– Давай дальше, – выдохнул Саша, делая вдох. Гвид кивнул, – во рту лоскуты кожи и кусочки мышечных волокон. На шее следы, как от удушья, но точно не верёвкой или руками. Скорее всего ничего человеческого в этих следах нет. Структура отпечаталась чётко, как будто его душил щупальцем огромный осьминог. На уровне ключиц царапины и синяки. Ниже мечевидного отростка в теле покойного дыра размером с волейбольный мяч. Гвид, мне нужен свет.
Фонарик на телефоне снова зажёгся и нырнул в развороченный труп.
– Спасибо. Лёгкие наполнены жидкостью, – Саня засунул руку в кровавое месиво и пару раз ткнул в оба лёгочных мешка, – предположительно опасной. Сердце и желудок отсутствуют. Рана рваная, края тканей вмяты внутрь. На животе гематомы и ссадины. Половые органы… отсутствуют. Оторваны. По краям раны кожа висит лоскутами, на бёдрах укушенные раны. Скорее всего…
Маг отошёл от тела и упёрся перчатками в столик с кофе, вдыхая бодрящий аромат. Голова кружилась, в горле обжигающим комом стояла тошнота. Он боялся открыть рот.
– Скорее всего член с яйцами ему откусил демон, – продолжил Гвид, прилаживая телефон на плече в креплении так, чтобы фонарик светил на зияющую рану, – судя по остроте зубов и их количеству. В ране видна характерная тёмного цвета вязкая жижа. Обслюнявил его наш клиент. А ещё у мужика жопа порвана.
Глотнувший в этот момент кофе Сашка закашлялся, уставившись в сторону напарника.
– Алехандро, иди сюда и помоги мне перевернуть его. Давай, пока окоченением не схватился! Можешь глаза закрыть, – вместе мужчины перекатили труп на бок, – ага, как я и думал. Клиентов наших было двое. Смотри, вот синяки и царапины на животе и бёдрах видишь? Как это сочетается с порванной жопой, вникаешь?
– Ты хочешь сказать, что его… придерживали во время…
– Мирный, дай ёмкость для блевоты и опечатай вход, пока я не постучу, – распорядился Гвид.
Оперативник пнул звякнувшее ведро для мытья полов в сторону мага и повернулся к трупу. Саню скрутило рвотным спазмом, выдавливая из желудка всё, что там болталось. Пока он корчился, мужчина подошёл к столу и продолжил осмотр.
– На бедрах и животе, на пояснице и ягодицах следы такие же, как на шее. Занятно, у него на ступнях символы. Выглядит, как татуировка, но явно проникший под кожу яд. Сейчас сфотаю и закончим.
Гвид отключил диктофон, заснял ступни мертвеца и ещё раз внимательно осмотрел тело. Он сделал ещё несколько фотографий, потом повернулся к напарнику.
– Алехандро, начни уже курить, умоляю. Это тебе поможет.
– Смеёшься? – Прохрипел маг.
Вместо ответа оперативник протянул ему прикуренную сигарету. Не раздумывая Александр взял её и затянулся. Мучительно закашлялся, но внезапно почувствовал себя лучше. Он поморщился от неприятной горечи во рту, но затянулся снова.
– Не мотай его, – остановил маг руку Гвида с углом простыни.
Он сделал ещё одну затяжку, пробормотал скороговоркой формулу заклинания и уставился на тело. Несколько секунд не происходило ничего, а потом труп дёрнулся и открыл рот.
– Кто это был? – Голос Сашки стал сиплым, каркающим, по лицу прокатился пот.
Гвид без напоминаний врубил диктофон.
– Legio… – Прохрипел покойник.
– Сколько их было? – С нажимом спросил маг, сжимая зубами сигаретный фильтр.
– Legio…
Он снова произнёс тарабарщину из слабо распознаваемых звуков и тело, вздрогнув ещё раз, затихло.
– Гвид, мы в жопе.
– Ага, – спокойно отозвался тот, закуривая.
Легион
В дверь затарабанили. Послышались шаркающие шаги Мирного, звон цепи и скрежет открывающегося замка. В зал для подготовки к кремации ввалились двое оперативников, за спинами которых сгрудилась команда зачистки. Вид у всех был невыспавшийся и злой.
– Надеюсь кофе вы попили дома, – улыбнулся Гвид, глядя в неприветливые лица, – потому, что у Мирного нет столько лишних кружек. Закрывайте дверь, расправляйте кабинку. Отработаем этого красавчика до конца и в Контору.
– Ох, блядство… – Проговорил низенький крепыш с квадратным подбородком, стриженный под машинку.
Его напарник – колоритный восточный мужичок с горбатым носом и черными, как маслины, глазами, начал молиться. Команда зачистки стала деловито раскладываться. Они развернули целлофановый куб два на два, внутри которого проводилась обработка после контакта с любыми паранормальными элементами. Об пол стукнул кейс-сейф с контейнерами под образцы и пробы. Чистильщики разбирали толстые перчатки, вооружались инструментами, двое заводили аппарат по очистке, который был похож на гибрид здоровенной микроволновой печи и пылесоса. Оперативники, нацепив одноразовые фартуки и перчатки подошли к столу.
– Вы тут уже описали, да? – Сглотнув спросил крепыш.
– В основном да, – ответил Гвид кивая Сане на камеру обработки, – мне интересно, что вы сказать сможете. Что видишь, Кот?
– Ну… Его демон укокошил, – мужчина обошёл вокруг стола, посвятил в дыру, зияющую на теле, – и выборочно пожрал. Айрат, чего видишь?
– Знаки возможно на арамейском, – мужчина, внимательно рассматривавший ступни мертвеца, подозвал напарника, – нужно будет поискать значение.
– Вы еще и со спины на него посмотрите, – криво улыбнулся Гвид и пошёл на очистку.
Уже за полиэтиленовой стеной он услышал длинную матерную тираду. Зашипел нагнетатель. В воздухе закружилась мелкодисперсная влажная пыль. Гвид зажмурился и задержал дыхание. Кожу обожгло мгновенным прикосновением и отпустило. Загудел откачиваемый воздух. Он вышел через другую стенку камеры сразу за дверь зала.
– Ты весь красный, – тихо заметил маг, потерев глаза.
– Аллергия на компоненты очистки. Я привык уже. А вот к тому, что маг-пятёрка может разговорить мертвеца – это для меня новость. – Гвид не мигая уставился в лицо напарнику.
Тот замер, как будто в него из пистолета целились, потом отступил на шаг, упираясь спиной в стену. Оперативник продолжал буравить его бледно-серыми глазами. Молчание стало тяжёлым, осязаемым, густым, как воздух перед сильной грозой. У Сашки закружилась голова. Он качнулся и сполз по стене вбок, цепляясь одеревеневшими пальцами за штукатурку.
– Хренов неженка, – закатил глаза оперативник, подошёл к магу и за шиворот поднял того на ноги, – поехали. Будешь каяться.
– Мне бы поспать, – промямлил товарищ, переставляя заплетающиеся ноги.
– На том свете выспишься, – бросил Гвид, выуживая телефон из кармана, – а пока я накачаю тебя никотином и кофе, чтобы вытрясти ответы на вопросы. Понял?
Маг только покивал. Они вышли на крыльцо. У колонны курил Мирный. Оперативник прислонил к другой колонне Сашку, вытащил пачку сигарет, подкурил сразу две. Одну сунул напарнику в зубы, другой затянулся сам пока набирал номер такси.
– Наши загрузят жмурика в печь, – сказал Гвид после того, как заказал машину к крематорию, – тебе останется только сжечь. Комнату зачистят полностью, но карантин пока останется. Если будет хоть что-то похожее – сразу мне звони.
– Понял, – мужчина кивнул, снял очки и вытер слезящиеся глаза, – думаешь не последний?
– Его не убили. Его принесли в жертву, – тихо произнёс опер, глубоко затягиваясь, – и это наверное даже не первый. Бывай, Мирный.
Он пожал руку работнику крематория, оторвал напарника от колонны и потащил к подъехавшей машине. Такси тронулось. Маг почти мгновенно провалился в сон. Гвид замер, глядя на проснувшийся город. На довольно коротком маршруте они дважды успели застрять в пробке и основательно постоять. Оперативник пытался вспомнить, что же ему напоминает вся эта свистопляска, но мысль едва маячила на горизонте сознания. Когда такси затормозило у Конторы он плюнул на попытки что-то вспомнить и просто дрейфовал в океане мыслей.
– Эй, Алехандро, подъём! Идём работать! – Мужчина вышел из такси и распахнул вторую дверцу, выволакивая напарника. – Ничего, привыкнешь к режиму и будет легче.
Сашка не мог понять спит он и ему снится, что напарник тащит его в Контору или всё происходит на самом деле. Осознание реальности свалилось на него вместе с ударом плечом о дверной косяк.
– Гвид… – Простонал маг.
– Зато проснулся. Я не нанимался на себе спящих таскать, – опер сгрузил напарника на стул, – сиди тут, сейчас приду.
Пока товарищ вышел маг осмотрелся всё ещё мутным взглядом в помещении. Небольшая комната была обставлена двумя большими сейфами, компактным столом-книжкой, за которым его оставил оперативник, несколькими жёсткими стульями. В углу стола стоял закрытый ноутбук, на тумбочке ютился старенький принтер. На единственном окне закрытые плотные жалюзи. Мужчина привык к толкотне общей комнаты для оперативной работы, но, кажется, Гвид не любил толпу. Напарник действительно быстро вернулся и принёс с собой две чашки кофе. Запах напитка напомнил Сане о трупе, лежавшем в крематории, он постарался отодвинуться.
– Нет, дружочек, ты будешь пить кофе, курить и рассказывать мне о твоих шашнях с мертвецами. А когда закончишь – покормлю тебя, так и быть, – серые глаза Гвида снова стали пустыми, как металлические зеркала. На стол полетела открытая пачка сигарет. – Начинай.
– Я не знаю с чего…
– Когда ты в первый раз поднял мёртвого? – Оперативник закурил, внимательно глядя на напарника.
– Это было уже после резервации, – маг вздохнул и потянулся за кружкой, – в первый месяц стажировки в областной Конторе. Мы выехали и на простой вызов. У бабульки кто-то шалил в пристройке. Чаще всего такие вызовы пустые, старики любят придумывать поводы для беспокойства. Мы выехали вдвоём – мой куратор и я, добрались до деревеньки неспеша, уже в сумерках. Дом на улице похожий на соседние – забор покосился, сараюшки обиты чем попало, лишь бы не протекало, рассохшаяся лавочка прямо за забором и плёночная теплица, выглядывающая из-за облупившегося крыльца. В таких деревнях обычно доживают свой век старики, которые не смогли проститься с прошлым и чувствуют себя ненужными детям и внукам.
Александр сделал глоток из кружки и поморщился – кофе был ужасно крепкий, как будто сварен в аду и такой же отвратительно-сладкий. Сердце уже через несколько секунд начало стучать так, что мешало дышать.
– Нас никто не встретил – это сразу насторожило. Обычно люди стараются не оставаться наедине со всякой чертовщиной даже если сами себе её придумывают. Мы зашли в калитку, окликнули пару раз заявительницу, постучали в дом – тишина. Мой куратор влез в спецкостюм, достал тазер и первый вошёл. Я за ним.
– Вы там с тазерами до сих пор бегаете, – хмыкнул Гвид, делая изрядный глоток кофе.
– Да, огнестрел выдают ограниченно. Десять единиц на отделение и они лежат на случай ЧП.
– Нужно вашему главе башку просверлить, – деловито сказал оперативник, как будто занёс эту задачу в личный план, – давай дальше.
– Куратор прошёл в сени, оттуда в комнату и стал ругаться, – Сашка взял сигарету и подкурил от протянутой зажигалки, – вызывавшая лежала на кровати. Тело было ещё тёплое, но очень бледное. Напарник достал спектрометр и сразу же пошёл по следу. А я решил проверить пульс старушки. Сердце уже не билось. Это так меня разозлило…
Повисло молчание заполненное сигаретным дымом и шагами за пределами кабинета Гвида. Через секунду дверь открылась и в образовавшийся зазор просунулась патлатая лопоухая голова.
– Валентин…
– Подождёт пока я не закончу, – оборвал мужчина, перевёл взгляд на торчащую голову, – захлопнись с той стороны, Халф.
Парень так быстро захлопнул дверь, что чуть не прищемил уши.
– Алехандро, не будем заставлять босса ждать, – почти ласково проговорил напарник, – договаривай давай.
– Я разозлился. Вызов грозил затянуться надолго. А ещё было страшно. Очень хотелось справиться с тем, что прикончило старушку, а для этого нужно было знать о нём. И я решил спросить у неё… В центре подготовки в распоряжении студентов были целые библиотеки! Всё, что касалось магии, религий, ритуалов. Учёные в них особой ценности не видели, нам внушали, что любая формула может быть спусковым механизмом для внутренней силы, нужен только импульс воли, – глаза мага стали как будто ярче, разгорелись, набрали цвет, – но это не совсем верно. Древние заклинания обладают бо́льшей силой, чем любой "трах-тибидох". В них выверен ритм, длительность и чередование звуков, в них есть система. Потому, они работают лучше, чем голое усилие воли. Я нашёл несколько книг по оживлению мертвецов и тщательно их изучил на досуге. Когда увидел мёртвую бабушку, то решил, что лучшего шанса мне не представится и прочёл одно из древних заклинаний на пробу.
Сигарета в руках Сашки заметно дрожала. Он залпом прикончил полухолодный кофе и затянулся, поморщившись.
– Я не знал, какую цену придётся заплатить за то, чтобы тело хоть немного отозвалось. Из меня как будто душу вытягивали через соломинку, хотя получилось привести в чувства далеко не все нервные центры. Воспоминания были отрывочными, а из функций тела работала только речь и очень слабо лёгкие, чтобы нагнетать воздух в речевой аппарат. По описанию на её дворе жил "домовой" – мелкая аномальная сущность с примитивными потребностями. Он относительно мирно сосуществовал с бабулей, пока она не полезла в его гнездо. Тут тварь испугалась и выдала свою личину. Бабку хватил удар. Она вызвала нас и потихоньку умерла. – Маг затянулся так, что запахло палёным сигаретным фильтром, он тихо зашипел и воткнул окурок в пепельницу. – Когда мой напарник вернулся не найдя виновника смерти бабульки, я сидел на полу в полуобмороке. Он спросил, что произошло. Почему-то мне показалось, что рассказывать ему правду не стоит и я приврал. Рассказал, что бабушка оказалась жива, но при смерти, что рассказала мне кое-что. Потом пересказал всё, что смог вытащить из покойницы.
Он замолчал, рассеянно вычерчивая пальцем в сигаретном пепле какие-то символы.
– Какие заклинания ты взял за основу? – Спросил Гвид, наблюдая за руками напарника.
– Валлийские.
– На мелочи не размениваешься, – хмыкнул оперативник, – не стал даже Гвинею брать, сразу замахнулся на воскрешение тела с памятью и зачатками разума. Ничего удивительного, что способ тебя выжрал. Скажи лучше, дружок, когда у нас к валлийским заклинаниям транскрипцию прикрутили? Или тебя древним языкам в школе научили?
– Нет… – Маг выглядел растерянным, он вытер испачканные пальцы об рубашку, уставившись на Гвида. – Я не помню, как читал. Может, там действительно был перевод или транскрипция?
– Мне кажется, что не было. Не пишут такие книги с транскрипцией…
Дверь распахнулась. На мгновение лицо оперативника исказила ярость, но эмоция исчезла без следа почти сразу же. Он улыбнулся, глядя на стоящего на пороге босса.
– Адольфыч, какими судьбами?
– Гвид. Прекрати сейчас же паясничать! – Валентин закрыл за собой дверь, отрезая любопытные взгляды. – Ты решил забрать дело, поступившее к нам ночью?
– Да, мой профиль. Заодно Алехандро поднатаскаю, – он ткнул пальцем в сторону напарника, – а то он только домовых с чертями и видел.
– Труп осмотрели? Что у нас есть? – Сразу же включился в работу начальник.
– У нас есть нападение сильных демонов, – лениво отозвался Гвид, метнув предупреждающий взгляд напарнику, – парня сожрали и выебали. И неизвестно в какой последовательности. Кстати, это станет нашей головной болью. Наш покойничек – Виталя Черничный, который в миру Сапожников.
– Это богемный?.. – Валентин застонал, запустив пальцы в кучерявую шевелюру с обильной проседью. – Который отпетый гей?
– Нет, Адольфыч, геи – нормальные ребята, а этот настоящий пидор, – вздохнул оперативник. – Слушай, мы тут с самой ночи мотаемся, может кто-нибудь нам закажет пожрать?
– Угу, – кивнул босс, направляясь к двери.
– Приложил ты его новостью, – проворчал Сашка, когда начальник вышел из кабинета, – зачем?
– Чтобы в работу не лез. Его задача нас организовать и отбиться от прессы, а наша это дело раскрыть. Знаешь, что? Вали-ка ты домой. Смотреть не могу на твоё лицо. Как покойник в самом деле!
– Да ты… – маг хватал ртом воздух, чувствуя, как сонливость слетает под напором гнева. – Обойдёшься! Сначала поем.
– Резонно, – кивнул Гвид и вышел из кабинета.
Он поднялся на второй этаж Конторы и постучал в единственную дверь. Ответа не было минут пять.
– Войди, – наконец раздался глухой голос.
– Здравствуй, Варвара, – оперативник просочился в проход и встал на пороге, – я по важному делу.
В полутьме помещения было непривычно из-за тепла и влажности, как будто за обычной деревянной дверью начинался тропический лес. В каком-то смысле так оно и было. Стены и потолок увивали толстые зелёные плети растений так густо, что не видно было самих стен. Среди широких листьев и огромных бутонов курились благовония. Варвару сложно было заметить в этих зарослях – смуглое лицо и плечи терялись в тенях, а змеиный хвост был похож на толстую лиану. Нага свесилась с потолка, буравя вошедшего жёлтыми глазами с вертикальным зрачком.
– Конечно по делу. Нет бы девушке принести конфет, джентльмен, – она фыркнула, лениво переползла по стволу на стену, с потом на пол.
– Ты не девушка, Вар, а я не джентльмен, – криво улыбнулся Гвид, делая небольшой шаг в комнату, – да и на что тебе конфеты?
– Это жест, болван, – устало пояснила нага, скручивая змеиный хвост в кольца, – он делается ради внимания. Что у тебя там?
Опер вытащил из кармана телефон и показал фотографии символов, проявившихся на подошвах трупа. Женщина-змея перехватила гаджет и внимательно изучила изображение.
– Древний язык.
– Напарник Кота решил, что арамейский, – вставил Гвид, глядя в кукольное лицо наги.
– Ошибся. Это аморейский. Прародитель иврита, – она потёрла круглый подбородок когтистым пальцем, – ты взялся за очень серьёзное дело, мальчик. Здесь написана твоя смерть.
– Отстань со своими пророчествами, Вар! Я в любом случае сдохну. Лучше принеси хорошего чтива.
– Слушаюсь и повинуюсь! – Фыркнула нага, бросила телефон мужчине и скрылась в зарослях тропической растительности.
Вернулась она минут через двадцать. В руках торжественно и очень аккуратно Варвара несла две герметичные коробки с замками-сканерами.
– Никаких солнечных лучей, сигарет и жратвы рядом с этим книгами, понял? – Жёлтые глаза женщины были холодны.
– Как скажешь, красавица, с меня презент! – Улыбнулся Гвид, принимая тяжёлые короба.
– Уж надеюсь, – нага растворилась среди растительности.
Оперативник вернулся в кабинет и застал пасторальную картину. За его столом рядом с опустевшим контейнером из-под салата и коробочкой от бургера спал напарник.
– О, привыкает, – буркнул он, отложил книги и принялся за свою порцию завтрака.
Прикончив последний кусочек еды Гвид закрыл кабинет изнутри. Он тщательно вытер руки, высушил, вскрыл оба контейнера и натянул одноразовые перчатки, приготовившись читать.
Клубок
Время летело, отсчитываемое цифрами на экране смартфона. Гвид несколько раз выходил курить, тщательно запирая кабинет. Когда кто-то пытался привязаться к нему с расспросами или просочиться за дверь – опер смотрел пустым холодным взглядом, от которого звериный инстинкт выживания любого человека бился в истерике, предупреждая об опасности.
К обеду Контора была в осаде. Вокруг выстроились машины журналистов. Телефон Валентина разрывался от сообщений и звонков. Сотрудникам запретили выходить на крыльцо, но разрешили курить в кабинетах. Еду заказали на всех и едва отбили курьера у газетных писак. Следом за прессой приехали представители власти. Об этом Гвид узнал, когда в его кабинет настойчиво постучали, и голос босса из-за двери потребовал отчёта.
Потянувшись до хруста мужчина тщательно закрыл книги, убрал тетрадь, в которой делал пометки, и растолкал напарника.
– А?! – Встрепенулся маг, услышав стук в дверь и грозный, но неразборчивый голос Валентина.
– Поднимайся, работать пора, – бросил Гвид и пошёл открывать, – шеф, день добрый! О, да у нас компания! Извините, стульев на всех не хватит.
– Господа на минуту к нам заскочили, – ответил начальник, закатив глаза пока стоял спиной к "господам", – хотят узнать, что случилось с певцом.
В комнату вошли трое людей в штатском, но стало ощутимо тесно. От них как будто веяло тяжестью и жёсткостью. Сашке показалось, что в кабинет внесли старую советскую стенку из трёх секций, которая одним своим видом вызывала мерзкие ассоциации с гробом. Он встряхнулся и вжался в угол стола.
– Тогда господа действительно не задержатся, – опер натурально оскалился, глядя в непроницаемые лица, – его убили демоны. Двое или трое.
– А подробности? – Сказал один из вошедших.
– Вам с глубокими анализом? – Гвид растянул оскал до такой степени, что показались дёсны. – Или обойдёмся выводами профессионала?
– В общих чертах.
– Хорошо, – опер пролистал файлы с фотографиями и открыл первую с осмотра, – дыру такого размера проделать в человеке возможно пушечным ядром. Или взрывчаткой. Но тогда бы разнесло к чертям собачьим позвоночник. А он как раз цел. Его ели и возможно заживо. Сердце, печень, почки. Оставили лёгкие, но я догадываюсь почему. Жду результаты экспертизы. А ещё ему откусили хер и трахнули в жопу но совсем не инородным предметом, – он долистал до нужной фотографии, – а демоническим членом. Парня распотрошили, как жертву ритуала. И я даю гарантию, что это был не человек. Так что ваши полномочия тут не работают. Квалификация не та.
– Почему вы думаете, что это сделал не человек или не группа людей? – Спросил кто-то из троицы.
– Гвид, результаты исследований, – пискнул из-за двери Халф, стараясь исчезнуть как можно быстрее.
Оперативк подхватил объемную папку и кивнул парню, позволяя скрыться. Мужчина разложил документы на столе, а четверо, включая Валентина, нависли над ним.
– Как я и думал. Легкие полны редко встречающейся, но однозначно аномальной жидкости, излучающей нехерсвенное количество пунктов по общей шкале, – он развернулся и уставился на деревянную троицу, – наш парень захлебнулся аналогом человеческой спермы. Копию материалов я не имею права вам пересылать, так что сами можете взглянуть сейчас. На углу есть классная кофейня, кстати, через пять минут там закончится акция на кофе дня по скидке. Но вы успеваете.
Троица просмотрела отчёты. Они кивнули Валентину и вышли.
– Сколько раз, – устало вздохнул босс, – я просил тебя не злить федеральную службу безопасности?
Гвид задумался, загибая пальцы. Когда обе руки были сжаты в кулаки он растопырил пятерни и улыбнулся снова.
– Раз десять по столько.
– Именно, – закатил глаза Валентин, – работайте, а я пойду сглажу углы.
Он вышел. Сашка внимательно смотрел на напарника, пытаясь уловить его настроение. Но лицо Гвида было как всегда спокойным с вечной лёгкой улыбкой, которая в любой момент могла превратиться в оскал. Мужчина вытащил тетрадь и звонко шмякнул обложкой об стол.
– Посмотри, что думаешь?
Маг передвинулся поближе, перевернул обложку и вчитался в написанное. С минуту он хмурился, а потом поднял глаза.
– Это нужно обкурить.
– Верно, – кивнул оперативник и достал пачку сигарет, – и кофе выпить. Так что ты бежишь за кофе, а я начинаю курить.
Чертыхнувшись, Сашка взял две кружки и вышел. На общей кухне толпилась вся команда Конторы кроме сменных выездных команд. Валентин всё время торчал в телефоне, без конца отправляя сообщения. Катя, похожая на бумажную куклу больше, чем обычно, зябко ёжилась и грела руки об чашу с зелёным чаем. Костя с Айратом тихо беседовали в углу. Когда Сашка вошёл, они хмуро на него покосились и усиленно зашушукались. Бригада зачистки, приезжавшая в крематорий, выглядела словно у них назом похоронили любимых бабушек. Халф пытался разбавить атмосферу, предлагая народу овсяное печенье с кокосовой стружкой. Магу было его жаль, парень носился на побегушках и постоянно получал ни за что, как мелкая, суетливая собачка, которая пытается всем понравиться, но вечно попадает под ноги.
– Халф, пойди Валерику свои печенья отдай! – рыкнул Кот.
Парень подскочил и послушно пошел в коридор. Сашка перехватил его на входе и взял несколько печенек.
– Спасибо, Халф. То, что нужно сейчас, – парнишка просиял и пошёл к дневному вахтеру Валере.
Маг прошёл до кулера, налил кипятка в две кружки, стараясь не смотреть по сторонам, всыпал растворимый кофе.
– Саш, – раздался за плечом непривычно тревожный голос Кати, – что Гвид нашёл? Можешь хоть что-то рассказать?
– Нет, – мужчина покачал головой, всыпая в чёрный кофе напарника четыре ложки сахара, а себе доливая молока, – пока только догадки. Думаешь он мне что-то рассказывает? Держи карман шире!
– Конечно, он же блядский гений! – Вспыхнул Костя, со стуком опустив свою кружку в мойку. – Пуаро и Джеймс Бонд в одном флаконе!
– Хочешь на его место? – Внезапно вклинился босс, тихо вошедший в комнату, и навис над низеньким оперативником. – Запросто. Буду тебя бросать на амбразуру, а не Гвида. И требовать таких же результатов. Ты вот подумал, что этого педика во все дыры отымели демоны? Чего скривился? Это твоя работа – думать. Пока лучше Гвида у нас никто не думает.
Все притихли и начали расходиться. Катя вздохнула, закусила губу и стояла, словно ждала чего-то. Когда последний человек покинул комнату женщина обошла Саню, взглянула своими бледными глазами в лицо и сильно сжала пустую чашку в руках.
– Присмотри за ним, – её губы дрогнули, искривившись, – пожалуйста.
Она почти бросила чашку в раковину и стремительно вышла. Вздохнув, маг сунул обе остывшие кружки в микроволновку, разогрел и вернулся в кабинет.
– Я думал ты в портал какой-нибудь провалился, – проворчал Гвид, отбирая свой кофе у напарника.
– Ты меня специально туда отправил, да? Чтобы не тебя сожрали, а меня? – Устало проговорил Сашка, присаживаясь на стул. – Кстати, Катя к тебе вроде как неравнодушна.
– Знаю, – безразлично отозвался опер, – а ты привыкай к тому, что в нашем коллективе каждый хочет перегрызть другому глотку.
– Почему? – Маг выудил из пачки сигарету и закурил.
– Потому, что лучших поощряют, наверное, – с сомнением проговорил Гвид, – но мне кажется, что у людей недолеченные детские комплексы в заднице играют.
– Что-то я не заметил у тебя дома золотого унитаза, – хмыкнул напарник, снова глядя в тетрадь.
– Я его пропил, – серьёзно сказал мужчина, – ну и что ты молчишь?
– Думаю. Мы же не можем знать, в какой последовательности должны быть прочитаны символы, так? – Сашка пыхнул сигаретой и потёр глаз, в который попал едкий дым.
– Мы даже не можем точно сказать, что эти символы значат…
– Можем.
– Хочешь сказать, что понимаешь? – сощурился оперативник, искоса глядя на напарника.
– Смотря в какой последовательности располагать их. Клинопись не предполагает творческого подхода и сложных речевых оборотов, – пробормотал под нос маг, всматриваясь в чёрточки, чётко вырисовывающиеся на синюшной коже покойника, – но от этого не легче. Сейчас попробую выстроить их в нужном порядке.
Гвид наблюдал, как маг внимательно смотрит на символы и тасует их в разной последовательности, записывая то так, то эдак на бумаге. Он дождался, пока ручка замрёт в руках напарника и подсел чуть ближе.
– И ты знаешь, как это читать, верно? Как звучит?
– А ты нет? – Отвлёкся Сашка и вдруг замер, глядя в ставшее серьёзным лицо оперативка. – Погоди, ты действительно не можешь прочитать?
– Я не учил мёртвые языки. А настолько мёртвые не учил никто потому, что они просто утрачены. Аморейский не так давно проанализировали и хоть что-то смогли в нём понять. – Мужчина ткнул в набор чёрточек. – Читай.
– Э-э-э, кхм… "Хатат за грех человека".
– И "хатат" – это… – Гвид наклонил голову к плечу, всматриваясь в напарника.
– Это жертва за большой грех, – Сашка сглотнул и попытался отодвинуться. – Почему ты на меня так смотришь?
– Никто не знает аморейского, не просидев несколько лет на кафедре истории и языковедения. Либо ты сейчас мне голову дуришь и как-то сам причастен к этому бедламу, либо есть вариант, которого я боюсь даже больше. Что случилось той ночью в резервации?! – Рявкнул старший товарищ, сгребая помощника за рубашку.
– Я всё сказал!!!
– Нет, Алехандро, – щёлкнул механизм выкидного ножа, в руке Гвида блеснуло лезвие длиной с палец, – ты точно не всё сказал. И если ты сейчас не расскажешь мне всё. Всё, понял? То я начну снимать с тебя шкуру по лоскуту. Прямо в этом кабинете.
– Ты с ума сошёл?! – Едва смог проговорить маг.
Руки Сашки от ужаса покрылись липким потом, спина взмокла. Гвид выглядел, как воплощение холодной жестокой расчётливости, только потемневшие глаза выдавали бушующие эмоции. Он улыбался одним уголком губ и неотрывно глядел в лицо товарищу.
– Нет, дорогой, я просто наблюдательный. Стоило тебе прийти в Контору и привязаться ко мне, как на нас сваливается дело беспрецедентное. Дело, которое поставит на уши не только город, но даже всю страну. Демоны, которые жестоко расправились с медийной личностью под носом у Конторы! Нас отымели. – Оперативник перевёл взгляд на рубашку напарника и ковырнул ножом пуговицу, которая тут же отлетела и укатилась куда-то под стол. – И тут ты… Правильный забитый мальчик. Никого не обидел, когда получил дар. Сам пришёл в резервацию. Отучился, – с каждой фразой пуговицы покидали рубашку, обсыпаясь на пол с дробным перестуком, – пришёл в областную Контору. Дослужился до перевода и вдруг…
Нож сверкнул в свете ламп, оставляя алую полосу на груди под ключицей. Александр вскрикнул, вжимаясь в стену просто от страха. Лезвие было таким острым, что боль почти не ощущалась сразу. Он хотел сложить пальцы, чтобы активировать защитный триггер, но руки были словно деревянные. Оперативник навис над магом, глядя в упор и занёс руку в обманчиво-медленном месте. Он видел, как закатываются у напарника глаза, как кончики пальцев начинают светиться ярче любой лампы. Этот счет обжигал сетчатку. Отбросив нож Гвид залепил Сашке оплеуху. Тот словно очнулся.
