Kitabı oku: «Роза с железными шипами: Начало», sayfa 8
Глава 12. То, чего больше не существует
Лаврентьев проснулся в семь утра от навязчивого звонка в дверь. Саша открыл глаза и спешно побежал к двери. Посмотрев в глазок, он увидел Дивидова, истерично машущего руками. Александр открыл дверь запыхавшемуся Василию и спросил, что случилось.
– Саня, хорошо, что ты в порядке! – сказал Дивидов задыхаясь.
– Да, а что случилось? – поинтересовался Саша – почему со мной что-то должно было случиться?
– А ты не знаешь, что ночью творилось, телевизор вообще не включаешь?
Лаврентьев напрягся. Неприятный холодок пробежал по спине. Он прикусил губу в ожидании худшего расклада.
– Байкер в черном костюме на черном мотоцикле не твой друг, случайно? – спросил Вася – Он ехал по направлению из города в районе девяти вечера?
Александр испугано выпучил глаза:
– Это был Риота, что случилось?
– Там какая-то жесть, – начал Василий – ударные подразделения подняли по тревоге, на шоссе творился беспорядок. Да какой там беспорядок, сущий хаос. Дорогу перекрыли бронемашинами, а сверху летал вертолет, преследуя мотоциклиста. Они устроили погром, вся дорога снарядами изуродована! Не знаю толком, зачем твой Риота этим людям, но на технике не было никакой символики!
Саша дрогнул, услышав о таком.
– Вася, наш штаб тоже был атакован техникой без символики.
– Я о том же! Об этом как узнали в штабе, всех на уши подняли. Прибыла армия, пригнали четыре танка и два боевых вертолета в поддержку. Сейчас дорога закрыта на ремонт, противника уничтожили, хотя по началу хотели взять живьем.
– А Риота?! – спросил Саша, хватая Дивидова за ворот.
– Твой дружок улизнул, ему повезло. Однако я переживал, что ты мог попасть в эту передрягу, поэтому отпросился и сразу бросился к тебе.
Саша отпустил Васю и выдохнул с облегчением.
– В любом случае, Риота не тот человек, которого легко убить. Он так просто не дастся – сказал Лаврентьев, вздохнув.
Саня посмотрел на Дивидова. Растрепанные волосы, помятая рубашка и не застегнутый правый манжет явно указывали на то, как Вася спешил к Саше в квартиру.
– Спасибо, что побеспокоился. Ну, раз пришел, проходи, чай попьешь.
– Спасибо, отказываться не смею – с усмешкой сказал Василий – однако ж я ненадолго, на работе все же ждут.
Саша прошел первым на кухню и поставил чайник. Как обычно, засыпав заварку в стеклянный чайник, он сел напротив Дивидова.
– Как у тебя с Марией обстоят дела? – поинтересовался Вася.
Саша замялся, но все же ответил, немного смущенно:
– С Машей… Общаемся.
– Э, нет, Саня – тут же оборвал его Дивидов – ты же упускаешь свой шанс, черт бы тебя побрал! Ты же знаешь, как она к тебе относится. Ты еще не говорил ей о своих чувствах?
Саша немного удивился такому настрою Васи, но тут же вспомнил, как сильно тот переживает за него, будь то угроза жизни, или просто купленный лотерейный билет. Василий никогда не отворачивался от Саши, постоянно поддерживая его и выслушивая все новости и переживания своего друга. Саня был премного благодарен ему, но не знал, что он может сделать чтобы уравновесить хотя бы часть той помощи, которую получал от Дивидова.
– Ну еще как-то не было подходящего момента… – Смущенно протянул Лаврентьев.
– Александр – громко и решительно сказал Дивидов, так что Саша немного испугался – тебе нужно действовать. Поверь, Маша без ума от тебя, а ты жмешься. Ты должен рассказать о своих чувствах ей сегодня же! Пригласи ее куда-нибудь, поговори с ней, расскажи все как есть. Поверь, если все получится, то вы станете прекрасной парой!
Саша засмущался и хотел было опровергнуть его слова отговорками, однако, взглянув на лицо Василия, понял, что сопротивляться бесполезно.
– Ну, хорошо, я попробую…
Саня не успел договорить, как у Дивидова зазвонил телефон. Он взял трубку:
– Да, простите, сейчас бегу уже, я проверил, с мамой все в порядке, скоро буду.
– А что случилось с твоей мамой? – спросил Саша, когда Вася положил трубку.
– Это вот, пришлось врать, чтобы к тебе прийти – сказал Василий, вставая со стула – прости, Сань, не смогу задержаться, меня уже ищут. Пойду я.
– Ну ладно…
– И да – прервал Дивидов – не забудь то, о чем я тебе говорил насчет Маши. Сделай первый шаг, будь мужчиной!
Дивидов спешно покинул квартиру, и, махнув Сане на прощание, хлопнул дверью, и Саша, закрыв ее, отправился на кухню завтракать. Размышляя о сказанном Васей, Саша пришел к твердому решению пригласить Марию на особое свидание. Лаврентьев сходил в спальню, в которой оставил свой телефон и хотел было позвонить Маше насчет встречи, однако, подумав, что еще рано и она может спать, начал набирать ей СМС, параллельно жуя печенье, которое окунул в чай. Маша ответила на удивление быстро, так что Лаврентьев не успел допить свой чай. Они условились встретиться как обычно, в парке, однако у Саши были свои планы на свидание. Еще во время еды он в интернете подыскал ресторан с подходящей атмосферой и забронировал столик. Заведение находилось в большом торговом центре, на втором этаже с панорамным окном, из которого открывался красивый вид на парк, находящийся ниже уровня города, из-за чего там в свое время образовались пруды. Саша вышел заблаговренменно, закрыв квартиру на ключ. Его радовало все: перьевые облака, закрывавшие солнце, ветер, порывами дергающий листву. Прохожие недовольно закрывали свои лица воротниками курток, а Саша напротив, вытягивал лицо навстречу ветру, который играл в его густых волосах. Его радовало все, не было ничего, что бы могло испортить ему настроение. Саша пришел в парк заранее и стоя смотрел на природу. Вокруг шуршала листва и рогоз шелестел вокруг малого пруда. Сегодня все казалось Саше серым и немного унылым, природа словно утратила свои цвета в этот пасмурный день. Только чириканье воробьев не изменилось, маленькие птички вели себя как обычно жизнерадостно. Лаврентьев сел на старую скамейку, на которой они с Машей обычно сидели и начал обдумывать план, а именно, что ему стоит сказать человеку, которого он не хочет потерять. Нужно было сказать о чувствах, но не перегнуть палку, чтобы не стать неприятным и назойливым собеседником и не испугать ее.
Тут Александр услышал шорох в кустах сзади. Он обернулся и увидел Риоту, который держал палец перед губами, показывая, чтобы тот не шумел. Лаврентьев отвернул от него голову и отклонился на спинку скамьи. Риота начал негромко, в пол голоса говорить в сторону Сашиного уха:
– У меня мало времени, поэтому я скажу кратко и по существу. Саша, будь сегодня осторожен, не снижай бдительность. Вечером, когда я возвращался на базу, на меня напали люди из безликой организации, те самые, которые…
– Я уже знаю, мне рассказали – перебил его Саша – я очень переживал за тебя, но слава Богу, ты цел.
– Да, можно и так сказать, если не учитывать, что в мой шлем воткнулся осколок. Валентин Степанович был удивлен, когда увидел торчащий кусок металла у меня из башки. Но сейчас не о том, будь внимателен, они могут и за тобой охотиться, не светись особо.
– Хорошо, я тебя понял – сказал Александр.
Он обернулся, но Риоты и след простыл, лишь на том месте, где он был, слегка примялись ветки кустов. Лаврентьев встал со скамейки и увидел Машу, которая спускалась по тропинке к пруду. Он пошел навстречу. Она обняла его, а на вопрос, куда они пойдут, Саша ничего не ответил, лишь улыбнулся. Они вдвоем вышли из парка и направились в торговый центр. По пути они пару раз остановились на светофоре, разговаривая о совершенно обычных вещах, на подобии рассказов о том, как прошел вчерашний день или что нового произошло за неделю. Когда они пришли, Саша провел Марию за их столик, прямо возле панорамного окна, с прекрасным видом на парк, сквозь густую зелень которого блестела водная гладь прудов. Маша была приятно удивлена Сашиной инициативе и, повесив свою маленькую сумочку персикового цвета на спинку стула, села боком к окну. Она вздохнула, с улыбкой на лице, и, закончив долго любоваться пейзажем, обратилась к Александру:
– Саша, мне очень приятно, что ты меня пригласил в это замечательное место, здесь довольно мило.
Маша улыбнулась, и в этот момент выглянуло солнце, озарив ее лицо золотым светом. Ее волосы, которые слегка вылезали из аккуратного пучка, стали светиться, слегка покачиваясь в воздухе каждый раз, когда она делала малейшее движение. Кончики ее черных густых ресниц сверкали изнутри, а ее глаза были как озера с дном неописанной красоты, в которых отражалось небо. Она повернулась в Сашину сторону и ее лицо приобрело вопросительный взгляд. В тот самый момент Лаврентьев понял, что не может ее упустить, и то что Дивидов прав: она должна принадлежать ему и только ему. «Все зависит от меня самого, от того, что я ей скажу» – подумал Саня, сжимая пальцы левой руки. Он решил, что сейчас самый подходящий момент, тот миг, когда засветило солнце в этот хмурый серый день. Он вдохнул полной грудью и начал:
– Маша, я пригласил тебя не просто так – сказал он и посмотрел на собеседницу.
Мария склонила голову на правый бок и ее глаза заблестели любопытством. Саша сглотнул и сжал пальцы еще крепче, так, что они хрустнули. Но не подавая вида, что он волнуется, продолжил:
– Я все не могу забыть тот день, когда мы познакомились. Тот танец был для меня самым ярким событием в жизни, после которого она резко изменилась. Я не знаю, как это описать, но я попробую. Понимаешь, твоя улыбка… Она прекрасна, как и ты. Ее одной достаточно, чтобы поднять мне настроение и сделать счастливым на весь оставшийся день. Когда я смотрю на тебя, душа поет, вспоминая все те счастливые моменты, проведенные с тобой.
Сашу немного трясло от волнения, но взяв себя в руки, он продолжил:
– У меня плохо получается говорить, особенно формулировать фразы, но да ладно, продолжу: знаешь, ты в миллиард раз лучше меня, посмотри, где я, а где ты – прекрасная богиня, покоряющая красотой Землю. Я ни на что не рассчитываю, но все же говорю это тебе, потому что считаю своим священным долгом сказать тебе об этом. Мне радостно от одного твоего присутствия, от твоего приветствия мое сердце поет…
Саша взглянул Марии в глаза и увидел, как она улыбалась, глядя прямо на него в упор. Сердце Лаврентьева сжалось до боли, а по спине пробежали мурашки. Он понял, что отводить взгляд нельзя, как бы ему самому инстинктивно этого ни хотелось, иначе это бы это действие смазало всю важность моменти. Он продолжил, не отрывая взгляда:
– С того мгновения прошло немало времени, спустя много наших встреч, я понял, что не могу без тебя. Мне не дает покоя мысль о том, что у меня есть слова, которые я тебе еще не сказал.
Он остановился. Глаза Маши стали мокрыми и их уголки ярко блестели на солнце. Он понял, что на верном пути. Страх держал Сашу, но отчаянный порыв любящего сердца не остановит никакая сила, никакая боязнь. Это был тот самый момент, тот миг, когда отступать нельзя, все или ничего. Дивидов говорил именно об этом, раскрыть душу, без преград излить Маше все свои чувства. Саша прерывисто вдохнул, но рот не открывался, не хватало смелости завершить начатое. Пот проступил на его лице, и казалось все потеряно, мысли путались в голове, все было безнадежно. Вдруг Саня уловил нежный настойчивый женский говор сквозь свои мысли. «Сделай это» – услышал Саша голос своей покойной матери, отчего сердце заколотилось еще сильнее. Он не слышал этого голоса с пяти лет, пытался вспомнить его миллион раз, и именно сейчас, откуда-то из глубины души он поднял нечто ценное, о чем нельзя забывать. «Мама, спасибо» – непроизвольно подумал он и вновь вдохнув полной грудью:
– Маша, я люблю тебя и хотел бы навсегда связать с тобой свою жизнь – с дрожью в голосе сказал Лаврентьев и, заметив, как глупо прозвучала интонация его высказывания, сжал до боли в пальцах кулаки.
Маша улыбалась, хотя слезы лились из ее глаз. Саша смотрел на нее с надеждой и страхом, ожидая какой угодно ответ, он был готов к худшему раскладу. Но все его сомнения рассеялись, когда Саня увидел в ее улыбке нечто большее, чем радость, невольно его дух воспрял и он был готов вскочить и танцевать от счастья. Она потянулась дрожащей рукой за салфетками, плотно утрамбованными в треугольной салфетнице, и у нее не получилось достать одну, из-за чего она вытянула сразу несколько. Мария усмехнулась, тому, как салфетки рассыпались по столу, и стала вытирать слезы.
– Я тоже, Саша. Я тоже люблю тебя – навзрыд говорила она – но не знала, как тебе об этом сказать, я боялась…
Саша, выдержав паузу, после ее слов, сказал ей:
– Маша, у тебя макияж потек.
Она испуганно посмотрела на него, а Лаврентьев широко улыбнулся, не имея возможности сдержать радость.
– Я отойду на минутку – сказала Маша, вставая из-за стола, пытаясь стереть салфеткой вертикальные полосы туши.
– Не беспокойся, у нас весь вечер впереди – ответил Саша и тихонько засмеялся. Его смех был искренним, как смех ребенка, радующегося каждому мгновению жизни. Он еще никогда не был так счастлив как сейчас: свершилось то, о чем он мечтал долгое время.
Маша еще шире улыбнулась и быстрыми шагами направилась свободному официанту, у которого спросила местонахождение уборной. Этот же официант подошел к Лаврентьеву и спросил, готов ли он заказывать. «Самого дорогого шампанского на двоих» сказал Саша, чуть ли не смеясь.
Он смотрел в окно и наслаждался видом. Он не мог поверить своему счастью, не мог поверить, что он наконец смог сказать это Маше. «Победа» – думал Саня. «Прошло много времени с того самого момента, как мы встретились первый раз, и я все-таки смог это сделать. Спасибо, Вася, что подтолкнул меня на верную дорогу. Теперь я самый счастливый человек на свете!»
Вдруг раздался оглушительный треск автоматной очереди и звон гильз, падающих на пол. В зале поднялись крики и суматоха. Саша вскочил из-за стола, испугавшись за Машу. Он похлопал себе по ремню и очень пожалел, что никогда не берет с собой оружие, когда ходит по городу. Люди в черной форме и металлических шлемах заполонили кафе. «Только не это» – подумал Саша, ложась на пол лицом вниз. К нему подбежал один из террористов и, резко взяв Лаврентьева за волосы, поднял его голову.
«Он здесь» – крикнул хриплым басом солдат, заламывая Александру руку. Саша почувствовал боль в локте, отчего он невольно выпрямился, чтобы уменьшить напряжение в суставе. Скоро наступила идеальная тишина, и к ним подошел высокий человек, метра под два, крупного телосложения. Форма была явно ему мала, и ткань впивалась в его тело, показывая рельеф накаченных плеч и рук. Широченная грудь натягивала пуговицы на черной рубашке, отчего казалось, что они вот-вот с хлопком оторвутся. Он сел перед Сашей, и солдат отпустил Лаврентьева, толкнув его к ногам амбалу. Саня хотел резко вскочить и что-либо предпринять, но как только он встал на колено, огромная ручища вдавила его обратно в землю.
– Тихо, тихо… – зловещим басом протянул громила – ты у нас Сашенька Лаврентьев, верно?
Саша сжал зубы от боли в плече. Он догадался, что эти люди из безликой организации пришли по его душу, как и предупреждал Риота. Но в его голове было лишь одно: лишь бы не пострадала Маша. Саша готов был порвать этого человека на части, лишь бы защитить ту, что дороже его собственной жизни. Только что они сидели вдвоем, признались друг другу в любви, стали счастливы. Впереди еще столько дней и ночей, душевных разговоров и слез радости. Не ужели это оборвется как хлопковая нить, по одному щелчку предохранителя? «Маша, уходи, прошу» – молился Александр, надеясь лишь на то, что Маша испугается выстрелов и не будет делать глупостей.
«Я здесь единственный из правоохранительных органов, жизнь Марии и всех заложников на моих плечах» – думал Саша, пытаясь успокоиться – «при худшем раскладе, мне придется отдаться в жертву ради них».
– Ты мне сделал очень неприятно – продолжил огромный солдат, надавив всем весом на плече Лаврентьева – ты удалил чертежи из базы данных, создав мне большие трудности, которые я теперь расхлебываю. Как думаешь, кто в этом виноват? Хотя это не важно, я знаю, что ты с «Омегой» совсем недавно сотрудничаешь, мне нужен тот, второй. Который вечно черный костюм носит, его поймать гораздо труднее, хотя информации у него гораздо больше…
«Откуда им столько известно?» – испуганно подумал Саня – «мы и правда ничего не знаем о безликой организации, а ведь у них уже имеются чертежи самого опасного устройства и армия, мощь которой нам не известна. Я не могу просто так умереть, я обязан передать информацию «Омеге», чего бы мне это ни стоило».
Вдруг его осенило. Он вспомнил что Роберт, дал ему устройство «последнего шанса», по нажатию кнопки которого прибудет целая ударная группа.
Саша незаметно подмял под себя правую руку и медленно провел под воротником. Нащупав холодную булавку, которую когда-то дал ему Роберт, он ногтем нажал на металлический шарик и ощутил, как он заметно вдавился и щелкнул. Тут же Александр почувствовал, как ворот рубашки натянулся и впился ему в горло. Дышать стало тяжело, и Саня невольно схватился руками за воротник, пытаясь хоть чуть-чуть его оттянуть. Огромный человек поднял его голову и кивнул одному из рядом стоящих террористов. Тот наскоро достал из своего рюкзака какое-то устройство и пошел приблизительно к центру помещения. Лаврентьев увидел, что на всех заложников вокруг него надеты наручники, а ноги связаны черной изолентой. Маши среди них не было. «Лишь бы ушла» – подумал Саша, косо посмотрев на ее сумочку, висящую на спинке стула за их столиком. Потом он стал пристально наблюдать за всеми действиями противников, подсчитывая их количество и пытаясь найти подходящий момент, чтобы начать действовать. Невысокий солдат положил устройство на пол и нажав какие-то кнопки, повернул к ним циферблат, на котором светились четыре красных нуля. Саша дрогнул, поняв, что только что эти безумцы запустили таймер на взрывном устройстве.
– Спрашиваю еще раз – продолжил чуть ли не криком гигант, который по всей видимости был командиром вторгшихся в кафе террористов – ты знаешь, где сейчас твой дружок?
Саша ничего не ответил, он внимательно оглядывал всех посетителей и косо посматривал в сторону Машиной сумки. Ему каждый раз казалось, что Мария, ничего не подозревая, придет сюда, на верную гибель. И тогда, этому амбалу будет намного проще вытянуть из Саши информацию, ведь тогда ставка станет слишком высока.
– Я спрашиваю еще раз – прогремел над ухом Лаврентьева бас человека, который держал его за плечо. Человек в черной форме сжал до нестерпимой боли плече Саши и послышался громкий хруст. У Александра вдоль позвоночника пробежала искра и он, дернувшись, закричал. Громила легким движением сломал Сане ключицу, отчего у того жгло правую руку, начиная от шеи и до самых кончиков пальцев, а пульсирующая боль не давала пошевелиться.
– Ты ведь понимаешь – совершенно спокойно, словно ничего не произошло продолжил громила – что из-за твоего упрямства могут пострадать люди? – невозмутимым тоном сказал человек из безликой организации, отпустив Сашу, который плашмя шлепнулся на пол.
От падения его спину ошпарило словно раскаленным металлом. Пульсирующая боль, в плече и шее повторялась каждый раз, как он делал малейшее движение. Саша сжал кулак, чтобы хоть как-то притупить ощущения и решил думать лишь о том, что сейчас происходит в зале, не обращая внимания на нестерпимую боль.
– Прошу простить, но думаю он просто не знает – предположил рядом стоящий солдат.
– Что ж, думаю ты прав – ответил ему командир – впрочем, раз этот не дал нам никакой информации, значит толку от него нет, верно? – громила ухмыльнулся – а что мы делаем с бесполезным мусором? Верно, выбрасываем без сожалений.
Саша лежал лицом на полу и повернул голову в сторону Машиной сумочки, думая только о ней, так как был готов к смерти. И единственное, о чем он хотел думать в свои последние минуты, это была Мария, любовь всей его жизни. Хоть и ненадолго, но Лаврентьев почувствовал себя счастливым, счастливым от того, что он прожил довольно хорошо, особенно когда встретил Машу и успел сказать ей все необходимое. Он ни на секунду не пожалел, что помог «Омеге» уничтожить данные, которые угрожали миру и жизням таких как Маша, Риота, Вася. «Да все люди должны жить без сожаления и боли» – подумал он, и выдохнул, посмотрев на Машину сумочку. Она блестела в некоторых местах под светом редкого солнца, а позолоченные вставочки на углах отражали все пространство кафе. Эта сумочка, последнее что он увидит, вспоминая о девушке, которая дорога ему.
Здоровяк смотрел на Саню сверху вниз, головой закрывая свет. Потом посмотрел в сторону, куда смотрел Саша и пробурчал что-то непонятное.
«Запускай» – услышал Александр громкий голос грузного мужчины. Он поднял голову и увидел, как один из солдат нажал куда-то на устройстве, после чего пошел отсчет на две минуты.
– Приятно было поговорить, Сашенька… – медленно сказал амбал и погладил Лаврентьева по голове – как же все-таки жаль, что ты оказался не болтливым…
Он поднялся и Александр слышал, как скрипела его одежда. Громкий стук его ботинок отдавал звоном в его правом ухе. Затем последовал грохот сапог остальных солдат. Саня поднял голову и увидел, что на отсчете осталось полторы минуты. Он попытался встать на ноги, но они подкосились.
«Какой же я жалкий… слабак» – подумал Саня – «Ничего не смог сделать с тем громилой, а ведь Риота предупреждал, говорил, чтобы я был на чеку. Нет, я же упрямец» – Саша ухмыльнулся – «теперь мне нужно сделать что-то с этой бомбой. Хоть я и вызвал «Омегу», они не успеют». Лаврентьев окинул взглядом сидящих вокруг перепуганных людей, половина которых сидели и смотрели в потолок. Некоторые плакали, а некоторые смотрели в потолок пустым взглядом, вспоминая свою жизнь.
«Столько людей погибнут в один миг, и я вместе с ними. Нет, могу погибнуть я один… Обезвредить бомбу не получится, а вот уменьшить взрыв, закрыв устройство собой, это можно. Да не «можно», это мой служебный долг! Я обязан! А Маша? Ей придется жить без меня, да, ей будет грустно, но она будет жить. Прости меня, но я должен. Маша, прошу, уходи» – подумал он.
Саша левой рукой пододвинул к себе стул и встал через силу. Боль в правом плече была невыносимой, но он стиснул зубы и пошел к бомбе, на циферблате которой оставалось меньше минуты. «Прости, Маша! Ты хотела явно не такой финал, да и я тоже. Но не могу по-другому. Пусть умру я один, но эти ни в чем невинные люди не погибнут!»
Он улыбнулся и слезы пошли из его глаз. Он, хромая, шел к устройству и размышлял в себе:
«Я понял, какая роль «Омеги» в этом мире. Ни в чем неповинные люди не должны умирать. Жертвовать наша работа. Мой отец тоже, гордо носил звание героя «Омеги». Он был героем, рыцарем, который защищал человечество от любых угроз. Но самая большая опасность исходит от самих людей, этого он не учел и сам стал жертвой людей. И теперь, я, защищаю людей от людей» – Саня усмехнулся, делая один шаг за другим по направлению к бомбе, пытаясь поймать последние благородные порывы в своей жизни – «как глупо это все получается. Я не могу отступить, иначе столько людей погибнет по моей трусости. Прости, Маша, я все уже решил» – подумал он и гордо шагнул навстречу смерти.
Загремело разбитое стекло, толпы солдат с черными щитами побежали по периметру здания, закрывая людей.
«Молодцы, вовремя пришли» – радостно подумал Лаврентьев. Вдруг Саша увидел, что оставалось пятнадцать секунд до взрыва. «Опоздали! Совсем чуть-чуть!» – подумал Саша, ускорив свой шаг и перейдя на бег.
– Саша, дурак! – закричал откуда-то сзади Риота.
«Прости, Риота, больше мы никогда не выпьем с тобой чаю…» – подумал Александр, уже приготовившись упасть грудью на бомбу, на часах которой оставалось шесть секунд.
Вдруг сзади прогремел глухой выстрел, соединенный с металлическим звоном. В плечо Саши, то которое уже было сломано, со спины вонзилось что-то острое, как кипятком ошпарив все, начиная о правой стороны груди и до кончиков пальцев. Кровь хлынула из сквозной раны, из которой спереди торчал металлический штырь, похожий на жало гарпуна. Лаврентьева с резкой болью, от которой он чуть не потерял сознание, дернуло назад, после чего он упал на спину. Два солдата в униформе «Омеги» набросились на него, прикрыв тяжелыми штурмовыми щитами. В тот же миг прогремел взрыв, и у Саши в ушах зазвенело, а ноги начало жечь, и постепенно боль во всем теле стала угасать. Лаврентьев с облегчением закрыл глаза, которые уже и так ничего не видели, а его мысли стали растворяться в беспорядочном хаосе, постепенно угасая.
Что-то теплое коснулось его руки. Он медленно открыл глаза. Вокруг сиял яркий свет, который был приятен для глаз. Пространства пола, на котором Саша лежал, не было видно, будто то был не пол, а кристально чистое стекло. Вокруг в желтоватом свете парили маленькие белые пылинки, задорно разбегаясь от каждого вдоха Лаврентьева. «Неужели это и есть конец» – подумал он.
«Нет, это еще не конец» – услышал он до боли знакомый женский голос.
Саша приподнялся. К своему большому удивлению, он почувствовал, что плечо уже не зудело от раны. Он посмотрел вперед, и увидел перед собой Машу, которая сидела перед ним, держа его руку у себя на коленях. Он вскочил, схватив ее за плечи. Она ахнула от испуга, а Саша обнял Марию, прижав ее голову к своему плечу. Они просидели так довольно долго. Вдруг, Лаврентьев опомнился и, оттолкнув ее, принялся кричать:
– Нет, нет же! Ты не должна здесь быть, умер только я! Ты должна жить, какого черта ты здесь? – с отчаяньем, надрывая голос кричал он все громче – Маша, я не верю, я не хочу в это верить!
Маша встала. Лаврентьев посмотрел на нее снизу вверх, пытаясь понять, что произошло.
– Я же говорю, ты не умер – нежно сказала она и отвернулась.
– С чего ты это взяла, посмотри, где мы! Это же чистилище, как его и представляли люди во все времена! – кричал он, с болью осознавая, что защитить дорогого человека у него так и не получилось – мне не стоило приглашать тебя сегодня, не сделай я этого, и твоя жизнь не была бы в опасности – сказал он с сожалением, словно извиняясь перед ней – будь проклят этот день, когда взорвалась эта бомба, будь проклято то кафе…
Он не договорил. Маша развернулась к нему. Саша вскочил перед ней и хотел было успокоить ее, увидев на Машином лице растертые слезы, но вдруг Мария ударила его по щеке. Лаврентьев остолбенел, не ожидая такого от нее.
– Как ты смеешь проклинать тот день, когда наши чувства обрели смысл? – сквозь слезы крикнула Маша.
Одна слезинка сорвалась с ее щеки и, поблескивая в воздухе на ярком свету, упала на пол, отозвавшись звенящим долгим эхом. Саша подошел к ней и обнял. Она зарыдала, все громче всхлипывая. Скоро ее плач разнесся эхом в этом светлом месте.
– Саша, ты выживешь, я обещаю, слышишь? – сказала она, немного успокоившись – ты будешь жить, еще долго проживешь. Мне плевать на себя, я лишь хочу, чтобы ты был счастлив.
– Я не смогу быть счастлив без тебя, Маша – сказал он и обхватил ее ладонь обеими руками.
Вдруг свет вокруг начал угасать, а пылинки постепенно оседать. Лаврентьев понял, что начал приходить в себя от глубокого сна, что он все-таки выжил.
«Маша» – крикнул он, надорвав голос, пытаясь поймать в объятия девушку, но уже не увидел ее, как только сделал шаг к ней. Его клонило в сон, тело ослабло и Александр начал падать спиной на хрустальный пол, но падение было долгим, словно время остановило свой ход.
Очнулся он в палате с белыми стенами. Ни ног, ни рук, да и всего тела он не чувствовал. Тяжело дыша, он попытался подняться на койке, но схватиться правой рукой у него не получилось. С усилием повернув голову, он увидел вместо своей живой руки стальной протез, который ярко блестел, отражая свет ламп.
– Очнулся наконец – сказал Роберт, стоявший неподалеку.
Саша слегка приподнял голову и попытался понять, что происходит, но в глазах плыло. Он глубоко вдохнул, чтобы получить больше кислорода и взбодрить мозг.
– Сколько я спал? – хриплым слабым голосом спросил Лаврентьев.
– Достаточно долго – негромко, мягким голосом ответил Минаров.
Александр вздохнул дрожащей грудью. Ему было тяжело дышать, боль шла изнутри пульсирующими приступами.
– Ясно – спокойно сказал он – скажите, что с моей рукой?
– Понимаешь, Саша – на выдохе сказал Роберт – когда ты ринулся геройствовать, наши солдаты успели всех закрыть, кроме тебя. Тогда Риота выстрелил в тебя крюком, которым забираются по стенам, тем самым сохранив тебе жизнь. Только вот, с правой рукой и обеими ногами тебе придется проститься навсегда. Жан сделал протезы, на реабилитацию уйдут недели. Прости, но это все что мы могли сделать…
– Я был готов умереть, так что мне уже все равно. Скажите, сколько жизней спасено?
– Были выжившие, но многие пропали без вести. Их тел мы найти не смогли, вероятно эти люди погибли под обломками.
– А Маша жива? – с беспокойством спросил Лаврентьев.
Роберт Вздохнул и опустил глаза в пол.
– Нет, ее мы тоже не нашли. Но это все, что уцелело.
Минаров протянул Саше сумочку персикового цвета. Она была в царапинах и с копотью в некоторых местах. Саша дрожащей рукой взял ее и сидел минуту, молча смотря на нее. У него в голове был хаос. От сумки веяло смертью. Лаврентьев только отыскал свое счастье, как ценитель, отдавший все, чтобы заполучить бесценный бриллиант, но потерял его сразу же, как только взял в руки. Вся радость его жизни, просто исчезла без следа за один миг. Сердце сжалось, а к горлу подкатывал ком. Саша был готов потерять рассудок в любую секунду.
– Простите, мне надо побыть одному. Пожалуйста, оставьте меня – сказал он дрожащим голосом.
Роберт вышел в коридор, где возле двери, облокотившись на стену стоял Риота. Минаров помотал головой и пошел к выходу из больничного корпуса. Риота стоял, опустив свой взор вниз. Из палаты стал доноситься плач, который становился все громче. Риота развернулся и пошел вслед за Робертом. Скоро на весь больничный корпус раздавался крик навзрыд и истеричный кашель. Риота, будучи черствым человеком, почувствовал Сашину боль и сжал кулак сильнее. Роберт положил ему руку на плечо и, склонив голову, сказал спокойным голосом:
– Все мы кого-то теряем. Потому что мы жертва, а жертва не может позволить себе жить для себя. Делая добро другим, мы получаем боль и страдания, в этом и есть смысл «Омеги». Но мы готовы к этому, ради тех, кто ищет лишь мирной и счастливой жизни. Любой ценой, мы будем бороться, ради мира во всем мире! Это необходимая жертва, которую приносит каждый из нас, как бы тяжело это ни было.
