Kitabı oku: «The Kills», sayfa 2
– Кофе… купить я забыла.
– Ничего страшного. Спустимся в бар. Но сначала надо помыть посуду.
– Ой, да пусть лежит! – я махнула рукой.
– Не согласен. Самоорганизация – это очень важно.
Мужчина поправил закатанные рукава, открыл кран и начал мыть тарелки.
– Ты ставишь меня в неловкое положение, – посетовала я, беря сухое полотенце, чтобы вытирать посуду.
– Значит нужный процесс запущен, – он поучительно поднял палец в пене вверх.
Еще полчаса было потрачено на уборку, прежде чем мы наконец-то спустились в бар. Сегодня за стойкой была моя сменщица Валери Эванс – высокая блондинка двадцати четырех лет с серыми глазами и вечно подернутым томной поволокой взглядом. Она налила нам кофе, но отходить не спешила, поставила кофейник на место, снова вернувшись к стойке.
– Детектив, – девушка положила руки на столешницу, плавно наклоняясь, и едва не растеклась грудью в шикарном декольте по ее поверхности. – Как вам наш город?
Я чуть не подавилась горячим кофе, застрявшем поперек горла от такого откровенного флирта.
Люций опустил глаза в маячащие перед его лицом части тела, затем поднял их обратно к томному лицу Валери. На лице мужчины не дрогнул ни один мускул.
«Кремень, а не мужик».
Я спрятала смешок за чашкой.
– Хороший город, приятный.
– А жители? – не унималась Валери, подпирая щеку рукой и заглядывая в глаза детективу.
– И жители интересные.
Валери закусила губу, стреляя глазами.
– М-м-м, точно, – она закивала, едва не ложась на стойку полностью. – Стоит познакомиться с ними как можно ближе.
Люций потер подбородок, задумавшись.
– Я подумаю над этим.
– Подумайте, детектив. Еще я могу стать вашим личным гидом.
Она провела пальцами по вырезу платья, но мужчина остался непреклонен, смотря ей точно в глаза.
– Обязательно.
– О, скажите, детектив. У вас есть наручники? – томно протянула Валери.
– Да, – невозмутимо ответил Люций.
– А пистолет?
– Тоже.
– Большой пистолет? – с очевидным намеком уточнила она.
Валери положила палец в рот, слегка прикусывая.
– Большой, большой, – тон детектива стал снисходительным, словно он разговаривал с кем-то не очень далеким.
Впрочем, так оно и было.
Я сделала громкий всхлюп напитком, пытаясь не заржать в голос, обжигая себе небо и язык, чем привлекла внимание. Валери дернулась, ударяясь локтем о стол. Люций спокойно повернул голову в мою сторону, будто ситуация была самая рядовая.
– Совсем забыла! – поставив чашку на стол, я вскочила с барного стула. – Мне нужно провести собрание клуба.
– Клуба? – коллега захлопала глазами, детектив молчал.
– Клуб свидетелей кринжа. А я его председатель. Собрание вот-вот начнется. Прошу меня простить.
Валери изменилась в лице, выражая полное недоумение от моих слов. Переведя взгляд на мужчину, я заметила, как он прячет широкую улыбку за чашкой. Обогнув стойку, я пошла к лестнице, соединяющей бар и жилой этаж, оставляя мою сменщицу в полном недоумении.
Оставшуюся половину дня я предпочла потратить на просмотр сериала, зашаурмившись в одеяле на диване. Компанию мне составила пачка чипсов и бутылка пива, чем я, в общем-то, не была расстроена. Сюжет затянул меня не на шутку, время пролетело незаметно.
Я не сразу поняла, что в соседней квартире хлопнула дверь и послышались два голоса, мужской и женский. В сериале как раз случился неожиданный поворот, плавно перешедший в темный экран, и в ноутбуке отразилось мое обалдевшее от сюжета и гостей соседа лицо, с чипсиной во рту.
Глянув на часы, с немалым удивлением осознала, что уже глубокий вечер. Дневная смена в баре закончена, а значит Валери сменил сам хозяин бара, работающий теперь с нами вместо его покойной дочери.
Голоса о чем-то разговаривали буквально минут десять, затем замолчали. Я все пыталась смотреть сериал, но то и дело отвлекалась на то, чтобы прислушаться. Правда в следующий момент стало понятно, что сильно навострять слух не придется. Послышались громкие женские стоны, с каждой минутой лишь набиравшие децибелы.
– Да ла-а-адно.
Глаза закатились так, что я чуть не увидела свой череп изнутри. Недовольно пыхтя, пришлось выбраться из образа шаурмы, засунуть ноги в тапочки и направиться к выходу.
Нет, я все понимаю, личная жизнь она такая, но мне мешают смотреть сериал. Где это видано?
Забарабанив в соседскую дверь что есть мо́чи, я обрушила слой штукатурки, но меня было не остановить. Стоны затихли. Спустя мгновение дверь отворилась, явив мне детектива, обнаженное тело которого прикрывала только простыня в нижней части. Мне стоило больших стараний не смотреть ниже пояса, но когда я увидела его татуировки в полной красе, прилагать усилия и не понадобилось.
С широкой, мускулистой груди на меня смотрел самый настоящий Бафомет, задорно подмигивая своим третьим глазом на лбу. Тело Люци было без преувеличения совершенным: накаченные руки, плотно покрытые чернильными узорами; косые мышцы, уводящие взгляд ниже; рельефный пресс.
Я мысленно отхлестала себя по щекам.
«Соберись, Уилсон!»
– Кейт?
– Люций? – послышалось из квартиры.
– Замолчи, – крикнул мужчина вглубь, не отрывая взгляда от меня.
– Детектив, – задрав голову так, чтобы увидеть глаза соседа, я натянула ехидную улыбочку. – Весьма впечатлена, что вы так активно взялись за расследование дела, глубоко погрузившись в него, – слова о глубине сопроводились соответствующим жестом руки. – Но показания допрашиваемого вами свидетеля слышно в моей квартире. Не могли бы вы немного сбавить градус допроса? Стены здесь тонкие, как чле… Кхе. Неважно. Тонкие стены тут, короче.
Тирада получилась очень эмоциональной. Я запыхалась, гневно раздувая ноздри. Люций сделал вид, что потирает подбородок, но от меня не укрылось, как он старается сдержать смех и улыбку.
– Понял. Извини, я все улажу.
– Премного благодарна.
От нервозности я на кой-то черт исполнила кривой книксен, оттянув в сторону края длинной футболки, только в этот момент осознавая, что на мне из одежды лишь тапки и футболка, едва прикрывающая зад. В порыве негодования я даже не натянула штаны. Мужчина не спешил уходить, стоя в дверях, откровенно рассматривая мой образ.
«Светить трусами не хотелось бы».
Как на зло он словно ждал, что я сдамся первой. Не найдя лучшего варианта, крабьей походкой я доковыляла до своей квартиры, натягивая футболку едва ли не до колен и стараясь не поворачиваться задом. Соседняя дверь хлопнула. Женский голос чему-то возмущался, но не долго. Стало тихо.
«Похоже, он применил свой большой пистолет».
В подтверждение моих мыслей я услышала тихий мужской стон. Снова женский голос, мужской, отвечающий недовольно. Девушка негодующе взвизгнула. Послышался топот, грохот с размаху закрытой двери и стук каблуков по коридору. Все стихло, звеня столь резкой тишиной в ушах. Потянуло запахом сигарет.
«Надеюсь, Валери не насыплет мне в кофе цианид за такой облом».
Больше мой вечер ничто не омрачало.
То ли я утомилась длительным просмотром сериала, то ли пиво взяло свое, но в итоге я так и заснула прямо на диване, в глубине души почему-то радуясь тишине в соседней квартире.
***
Половину следующего дня я посвятила попыткам властвования над контролируемым хаосом в своей квартире. Вещи кочевали с места на место, что-то шло на выброс, что-то оставалось до следующего раза. На колонке, подключенной к ноутбуку тихо играла музыка, и я махала тряпкой, подпевая. Настроение от чего-то было отличным.
Вознаградив себя за старательность плотным обедом и теплым душем, снова не обнаружила кофе в банке. Да и откуда ему там взяться, в магазин-то я не дошла. Пришлось снова спускаться в бар за дозой кофеина.
Я вышла на лестницу ведущую вниз, тихо притворила за собой дверь, осторожно ступая в полутьме. Желтая лампочка под треугольным, побитым ржавчиной абажуром наипоганейше освещала путь. В нос ударил запах горелого масла, вкупе с цветом освещения создавший впечатление, что меня окунули во фритюрницу.
Каждый раз я представляла, как однажды сверну себе шею, пересчитав все ступени и распластаюсь в самом низу в позе героинового наркомана в момент ломки.
Послышались голоса, по их громкости я сделала вывод, что люди стоят в самом низу моего пути. Замерев как суслик, начала прислушиваться.
– Валери, – голос мужчины был раздраженным. – Это был просто секс. И это не значит, что между нами что-то есть. Ты хотела попасть в мою постель. Я не стал тебе отказывать, но на этом все.
– Но, Люци…
– Прекрати, пожалуйста. Истерика тут не поможет.
«Ого. Похоже, он единственный, кто не очаровался ею».
Скрипнула дверь внизу.
– Гандон, – возмутилась блондинка, не зная, что я все слышу.
Застучали каблуки, девушка тоже ушла.
«Вот дела».
Стараясь не выдать свою осведомленность, я сделала лицо кирпичом прежде, чем выйти в люди. Желтая, фритюрная полутьма сменилась голубоватым оттенком слабоосвещенного бара. За стойкой сегодня днем был Джек, но Валери так и крутилась рядом, ведь по другую сторону сидел Люций. Джек натирал бокалы, как любой бармен, имитирующий деятельность.
Тихонько играла музыка, разбавленная негромкими разговорами и скрипом стекла. Помещение, погруженное в свой привычный полумрак, принимало скудных посетителей. Днем здесь пахнет яичницей с беконом, блинчиками и кофе. Это словно совсем другое заведение, не похожее на вечернее и кардинально отличающееся от пятничного, где порой не протолкнуться и не сделать даже глоток свежего воздуха – так много людей приходит снять стресс рабочей недели.
И среди них прячется убийца.
Хладнокровный. Жестокий. Беспощадный.
Возможно, он каждую пятницу, а то и каждый день, сидит здесь с кружкой пива, а может с простой чашкой кофе и смотрит. Рыщет глазами в поисках добычи, как хищник, при этом мило улыбаясь соседям и потенциальной жертве.
Наверняка он так же мило улыбался моей сменщице Линде.
А потом убил ее.
Детектив пил кофе, делая пометки в маленькой записной книжке в черном переплете.
– Всем привет! – поздоровалась я.
– Привет, – отозвался Джек, проверяя чистоту бокала на свету.
– Привет, Кейт, – Люций оторвал сосредоточенный взгляд от записей и тепло улыбнулся.
Валери же недовольно цокнула, посмотрев на меня, как кот на позавчерашнюю гречку в миске, и, виляя бедрами, скрылась на кухне.
Я налила себе кофе и села рядом с детективом.
– Расскажешь мне о присутствующих? – он сказал это тихо, чтобы его слова услышала только я.
Я коротко кивнула, стараясь понять, как сделать это без палева. Воздух начал наэлектризовываться, а позвоночник вытягиваться в ровную линию. Пальцы сжали керамическую поверхность. Скосив глаза, я посмотрела, кто сидит в зале.
– Спокойно, – шепнул мужчина, замечая мою нервозность.
Возле черного входа послышался протяжный скрип тормозов грузовой машины.
– Наконец-то! – Джек подвесил бокал в держателе. – Привезли продукты. Кейт, ты присмотришь за баром?
От волнения я слишком активно затрусила головой. Джек вопросительно изогнул бровь, наверняка решив, что у меня моментально развился Паркинсон. Но вопросы задавать не стал. Теперь за стойкой мы остались вдвоем.
– Будет очень подозрительно, если мы начнем шептаться. Как бы мне не хотелось стать своей, я для них всегда чужая.
– Сделай вид, что флиртуешь со мной.
– Издеваешься? – я криво улыбнулась
– Нет. Все подумают, что ты ко мне клеишься. Конечно, поползут слухи, но тут уже сама выбирай.
Люций пожал плечами, сохраняя полную невозмутимость. Я прочистила горло, взвешивая все за и против, и натянула улыбку.
– Ты улыбаешься так, словно собираешься воткнуть мне заточку в бок. Расслабься, говорю же.
Мужчина закрыл записную книжку, вложив ручку между страниц. Я нелепо хохотнула, прикрывая рот ладонью.
– Уже лучше. У тебя чудесная улыбка.
Щеки покрыл румянец смущения, взгляд непроизвольно уперся в пол, пряча мою реакцию.
«Я так отвыкла от комплиментов. Реагирую как школьница».
– Перестань, я не смогу сосредоточиться, – непроизвольно схватив прядь волос, стала наматывать ее на палец.
«Чертов детектив. Как он это делает?»
Люций повернулся ко мне полубоком, слегка сощурил глаза и та-а-ак посмотрел, что меня пробрало волной жара вперемешку с мурашками. Повинуясь инстинкту, я кокетливо закусила губу и поправила волосы.
– Как ты это делаешь? Прекрати, – опомнившись, зашипела на него, цепляясь за столешницу пальцами, чтобы не свалиться под нее от неловкости.
– Практика, – мистер невозмутимость снова открыл свои записи и взялся за ручку. – Если для того, чтобы ты была естественной, мне нужно говорить тебе комплименты, то не проблема. У тебя красивые глаза.
– Еще кофе?! – бахнуло из-за стойки.
Валери как из-под земли выросла, стоя с кофейником наперевес.
– Будь добра.
Детектив ткнул пальцем в кружку, подвигая ее в сторону девушки. Блондинка налила новую порцию Люцию, но мне предлагать не стала. Да я и не просила. Наверняка она бы с большим удовольствием плюнула мне в него, а может и вместо него.
Она так и стояла, глядя на мужчину, ожидая неизвестно чего.
– Спасибо. Если что-то понадобится, я тебя позову.
Клянусь, я увидела, как в серых глазах Валери мелькнула картина, где она разбивает тару с кофе о голову детектива. Злобно пихнув кофейник на место, девушка убежала прочь на кухню. Ее тоненький, возмущенный голосок слышался даже сквозь негромкую музыку. Она негодовала не долго, вскоре вместо речи стали слышны всхлипы.
Присутствующие замолчали, смотря в сторону помещений для персонала. Тишина стала неловкой, ведь в ней отчетливо был слышен плач.
– Вот черт. Я сейчас.
Не хватало еще новых поводов для сплетен.
Метнувшись кабанчиком в сторону кухни, я толкнула серую, маятниковую дверь с круглыми окошками и влетела в помещение. Валери стояла рядом с поваром, Питером Джефферсоном. Он растерянно смотрел на плачущую девушку, прячущую лицо в ладонях.
– В чем дело?
Питер пожал плечами, стоя как истукан. А вот Валери, услышав мой голос, резко вскинула голову и крутанулась вокруг оси, демонстрируя заплаканное лицо и потекшую тушь.
– Ты-ы-ы, – дрожащий палец указал на меня.
Я вдруг испугалась, что она сейчас схватится за нож, лежащий на разделочной доске рядом с ней.
– Валери, что случилось?
Блондинка подбежала ко мне, яростно пихая в грудь.
– Отвали!
Я пошатнулась и едва не упала, а девушка выбежала прочь. Устало помассировав глаза, просканировала взглядом обалдевшего повара, явно не ожидавшего такой картины в его владениях.
– Прости, что помешали.
– Все в порядке, – он сдержанно кивнул, возвращаясь к работе.
В зале меня встретили такие же недоуменные лица в количестве трех штук. Люций был как раз таки совсем не удивлен.
– Итак, на чем мы остановились?
Водрузив себя на прежнее место, я подвинулась уже ближе, чтобы моя речь была слышна только детективу.
– Начни с любого. И не забывай улыбаться.
Принимая за точку отчета ближайший ко входу стол, зафиксировала сидящего там мужчину: среднее телосложение, средний рост, темно-русые волосы, на первый взгляд ничего особенного.
Нервозность и боязнь быть застуканной за сдачей местных жителей насытили кровь адреналином. Окружающие звуки приглушились, отодвигаясь на задний план как ненужный фон. Осталось только беспокойно стучащее сердце и шумное дыхание, учащенное ситуацией.
– Первый от входа. Филипп Дуглас, тридцать лет.
Вцепившись пальцами в чашку с кофе, подняла глаза на Люци, он начал делать пометки на листе.
– Его мать владеет ателье, отец – ремонтом обуви. У них целая мастерская во дворе дома. Сам он нигде не работает. Родители при деньгах благодаря своему делу, содержат единственного сына-лентяя.
– Второй стол, – подсказывал детектив.
– Эрл Винкерс, фермер. Думаю, ты его помнишь. Обычный работяга, любит пропустить стаканчик. Выращивает овощи для продажи на рынке. Может показаться недружелюбным, но он просто старой закалки. Стоит на страже Линдена.
– Рядом сын?
Мужчина мягко улыбнулся, поддерживая легенду о флирте. Я посмотрела на второй столик. Рядом с Эрлом сидел здоровенный детина под два метра ростом, с лицом бульдога и таким же свирепым взглядом.
– Да. Сэм. Тридцать один год. У него скотобойня здесь. Снабжает мясом местных. И кстати, – я забегала глазами, копаясь в чертогах разума. – Кажется, он жил в Чикаго какое-то время. Работал на скотобойне, собственно после этого видимо и нашел свое призвание.
Люций изменился в лице. Вперился взглядом в стол, сопоставляя информацию в голове, сделал быстрые пометки и взволнованно повел челюстью.
«Почему его так взбудоражила эта информация?»
– Повар, – направлял меня детектив.
Закинув ногу на ногу, я склонила голову вбок, снова накручивая локон на палец. Вроде бы должно быть похоже на флирт. Из-за жизни в сельской местности я даже заигрывать с мужчинами разучилась.
– Питер Джефферсон. Тридцать лет. Племянник Джека. У него больная мать. В свободное от работы время ухаживает за ней. Между нами говоря… – я наклонилась к мужчине, Люций повторил за мной, и наши лица оказались так близко, что сомнений со стороны в том, что мы флиртуем, остаться не должно было. – Джек дал ему работу, чтобы были деньги на жизнь, но от личной помощи сестре открестился.
– Эй! Кейт!
Голос Питера, внезапно окликнувшего меня из окошка на кухню, прозвучал как набат. Показалась светловолосая голова парня. Он имел телосложение человека, некогда занимавшегося физическими нагрузками более активно, нежели сейчас. Впрочем, форму он ее утратил, будучи, скорее поджарым, нежели качком. Повар поставил две тарелки на стол.
Звуки резко вернулись в окружение, затикали часы, протяжно завыла гитара в песне, играющей фоном. Даже голос старика Эрла, всегда громко возмущающегося, резанул слух, хотя до этого его будто и не было вовсе.
Мы с детективом испуганно отпрянули друг от друга и уставились на повара.
– Отнеси заказ. Второй стол, – попросил Питер.
– Конечно.
Стараясь не вызвать подозрений своим ошарашенным лицом, я мило улыбнулась парню, взяла блюда и направилась к столику.
– Эрл, Сэм. Ваш заказ.
– Наконец-то, – старчески заскрипел фермер.
– Отец, – басисто вмешался его сын, беря вилку. В огромной ручище столовый прибор казался игрушечным. – Успокойся.
– Приятного аппетита, – пожелала я под недовольный бубнеж старика и удалилась на место рядом с детективом.
– Есть еще какие-то детали?
Люций смотрел в свои записи, оценивая собранную информацию.
– На сколько я помню из рассказа Линды, все трое дружат еще со школы. Вместе учились в колледже, вместе попали под отчисление. Там была какая-то нехорошая история с наркотиками и попыткой изнасилования, но Сэма и Питера отмазали родители, а вот Филипп даже отсидел за это. Родители оказались принципиальными, не стали давать денег, хотя не бедствуют. Его мать очень хара́ктерная женщина, встала в позу в этом вопросе.
– Любопытно, – мужчина сделал пометки в записях. – Кто-нибудь в последние пару лет возвращался в город после отсутствия?
– Да пфффф, – я так громко зафырчала, что на нас оглянулись.
Даже Питер высунул белобрысую голову с кухни. Пришлось прокашляться и запить свою эмоцию остывшим кофе.
– Почти все поколение тридцатилетних в какой-то момент уезжало в поисках лучшей жизни, но в итоге вернулось, не найдя ее. Питер вернулся к больной матери. Филиппа перестали снабжать деньгами, когда поняли, что он спускает их на алкоголь и наркотики. Сэм вернулся после смерти матери, чтобы не оставлять отца в одиночестве. Эрл конечно ворчун, но жену любил. И да, все они вернулись пару лет назад, как и еще добрая часть их одноклассников.
– Паршиво, – заключил Люций.
– В этом то и проблема. Они все обычные люди, которые просто пытаются жить.
Он закрыл свои записи, залпом допивая кофе, и, повернувшись ко мне уже всем корпусом, задал волнующий вопрос.
– Почему из всех возможных городов, ты выбрала тот, где самые мутные жители, да еще и маньяк в придачу?
– Откуда мне было знать? – я пожала плечами. – Маньяк вообще объявился через два месяца после моего переезда. Я уже маленько начала втягиваться в коллектив. Уезжать не хотелось.
– Везучая ты, – он снова стал обеспокоенным.
Я вглядывалась в карие глаза, силясь понять, в чем причина волнения. Он столь же пристально смотрел в ответ. Между нами и правда образовалась некая химия, ощутимая в воздухе. Так хорошо мы вжились в роль заинтересованных друг другом.
Актеры без Оскара.
Хлопнула дверь черного входа. Возвращался Джек с приемки товара.
– Спасибо. Остальных обсудим позже.
Люций вернул себе привычное невозмутимое лицо.
– Эй! Голубки! – хозяин бара, задорно подмигивая, облокотился на стойку, разглядывая нас. – Флиртуете?
– Что? Мы? Нет, – я замотала головой, отрицая догадку шефа.
– Да ладно тебе, Кейт. Я вижу, как вы смотрите друг на друга. Это городские флюиды и все такое, понимаю.
«Что ж, будем считать, что сценка с флиртом удалась настолько, что нам поверили, даже когда разговор, по сути, был закончен».
– Лишь бы делу не мешало, – подытожил Джек. – Кстати, скоро состоится праздник урожая. Люций, там сможешь увидеть всех жителей города. Советую посетить.
– Непременно, – мужчина вежливо улыбнулся, забирая со стола записную книжку, и встал. – Пойду работать. Спасибо за кофе. Увидимся, – последнее слово было адресовано уже мне.
– Увидимся.
– Ты в его вкусе, – прошептал владелец бара, когда Люций удалился прочь в сторону лестницы, ведущей наверх.
– Ой! – я отмахнулась, спрыгивая со стула. – Пойду отдыхать. Завтра с утра моя смена.
– Ага-ага.
Мужчина стал снова натирать чистые бокалы.
***
Как назло, сна не было ни в одном глазу. Хотелось быть огурцом на работе, с целью чего я легла пораньше. Но, по-видимому, мне сулило быть лишь жухлым огурцом, завалявшимся среди грядок в окружении более свежих сородичей. Четвертый час подряд я ворочалась в кровати, отлежав все бока, сбив ногами простыни в праведном гневе на свой организм.
Выбравшись из теплой постели, натянула джинсы и тонкий свитер, взяла бутылку вина, свернутый плед и, пройдя до конца коридора по темной лестнице, вылезла на крышу здания.
Это было моим любимым местом в городе. Я часто проводила тут время, наблюдая за размеренной жизнью соседей, рассматривая звезды на низком небе. В городе их почти не видно. Да и кто в городе вообще смотрит на небо? Разве лишь только для того, чтобы узнать, не пойдет ли дождь, испортив планы и добавив своего сырого аромата в душные вагоны метро.
Я так крепко призадумалась, что когда за моей спиной грохнула дверь, я испуганно дернулась, едва не выронив бутылку.
– Не спится? – мой новоиспеченный сосед стоял позади.
– Откуда ты знаешь про мое место?
– Твое? – удивился он.
Люций подошел ближе, его черты лица стали более различимы, благодаря свету фонарей возле дома.
– Вроде бы крыша общая, – он огляделся и пожал плечами.
– Сюда никто не ходит. Видимо, только я любитель романтики крыш.
– Мне уйти? – вежливо, без тени обиды спросил детектив.
Он сунул руки в карманы брюк и сделал самое серьезное лицо.
– Нет. На самом деле я не на долго, – я махнула рукой.
– Поэтому так легко одета?
– Не могла заснуть, пришлось прибегнуть к методу бомжа.
– Бомжа?
Повисла неловкая пауза.
– Нужно постоять на холоде, а потом нырнуть в постель. Тогда заснешь как миленький, – как ни в чем не бывало пояснила я.
– Вино часть метода? – Люций указал на бутылку, с которой я обнималась.
– А где ты видел трезвых бомжей?
Секунду помедлив, детектив так громко и искренне рассмеялся на мою дурацкую шутку, что я почувствовала себя комиком года.
– У тебя очень странное чувство юмора, – он снял с себя кожаную куртку и накинул мне на плечи. – Мне нравится.
– В куртке метод не сработает, – попротестовала я для виду.
Но мне дико понравился этот жест. Боже, обо мне уже целую вечность никто так не заботился. Предмет одежды приятной тяжестью лег на плечи, нос тут же щекотнул великолепный запах парфюма.
– Не вредничай. Заболеешь еще.
Мужчина сел рядом на свернутый плед. То ли я отвыкла от ухаживаний, то ли мне не доставало романтики в этом городе, но я едва не завизжала от восторга. Потянула скрипучий воротник наверх, оставляя лишь глаза, пряча за ним глуповатую улыбку.
Он отдал мне свою куртку.
Свою куртку отдал.
Понимаете, да?
– Бутылка закрыта, – Люций посмотрел на алкоголь в моих руках.
– И правда, – я отвлеклась от щенячьего восторга внутри, покрутив вино в руке. – Забыла штопор и бокалы. Сейчас схожу.
Я достала из кармана ключи и собиралась встать, но мужчина меня опередил.
– Давай я, – он протянул руку за ключом.
Поднялся, собираясь пойти к выходу, но остановился.
– Второй спрятала? – осведомился Люций, вспоминая свое наставление.
– Да.
– Где?
– В ящике на работе.
– Это по твоему надежное место? – в голосе послышались насмешливые нотки.
– Там есть кодовый замок, – я надула губы.
– И какой же код? Хотя, подожди. Дай угадаю, – он щелкнул пальцами. – День рождения?
– А как ты…
– Это было просто. Но советую сменить.
– Ой, все, – буркнула в ответ снова зарывшись в потрясающий аромат его одежды. – Жду вино.
Люций усмехнулся, но не стал комментировать направляясь к двери. Спустя минут пять он вернулся и сел рядом. Я держала бокалы, пока он открывал бутылку и разливал вино.
– За знакомство? – предложив тост, я подняла свою порцию алкоголя.
Красная жидкость в ночи казалась почти черной.
– За знакомство, – вторил мне детектив, ударяя свой бокал об мой.
Мы выпили, я уставилась на ночное небо, кутаясь в широкую куртку. Обстановка была романтической, словно мы вообще пришли сюда на свидание, а не встретились случайно. На крыше было тихо, в этом состояло главное отличие от крыш миллионников. Там шум машин и кипящей жизни не прекращается никогда. Даже глубокой ночью ты все равно получишь напоминание о множестве людей внизу, снующих туда-сюда. Все бегут, не пытаясь остановиться и понаблюдать, прочувствовать жизнь.
Порыв холодного воздуха осенней ночи заставил неприятно покрыться мурашками и поежиться. Я подтянула колени к подбородку, положила на них голову, теперь упирая взгляд в шершавый бетон крыши.
– Не замерзнешь в одной рубашке?
– Я морозоустойчив.
– Да ну? – скепсис я даже не пыталась скрыть.
– Поверь, есть то, что греет меня холодными ночами.
Ответ прозвучал так загадочно и неоднозначно, что я на секунду призадумалась. Какие тайны хранит в себе этот мужчина? Я ведь, по сути, мало что о нем знаю. Эти его странные татуировки. Интерес к делу о серийном убийце. Ведь его совершенно точно не нанимал никто из жителей города.
Одни вопросы.
– Почему решила переехать? – нарушил тишину вопросом Люций.
– Не знаю, – я пожала плечами, покачивая в руке бокал. На поверхности алкоголя отразился блик, мелькнувший бордовым цветом. – Устала от жизни в большом городе.
– Устала говоришь? – мужчина сделал глоток. – Хочешь скажу, в чем причина на самом деле?
– Удиви меня.
Я повернула голову, кладя ее щекой на коленки так, что мне стал виден его профиль. В тусклом свете черты лица были не так ярко выражены, но от этого он не был менее красив. Ровный нос, четкие линии скул, волевой подбородок. Он выглядел уверенным, с толикой благородства и военной стати. Татуировки, выглядывающие из-за ворота рубашки и закатанных рукавов, разбавляли строгость образа, напоминая – передо мной не просто суровый, хладнокровный детектив, идущий к своей цели, а прежде всего человек, возможно, с не самым легким багажом за плечами.
– Ты бежишь от одиночества.
Рассуждения о внешности Люци как рукой сняло.
– Одиночества? – я приподняла бровь, отрывая голову от нагретых ног. – В Нью-Йорке восемь миллионов жителей. О каком одиночестве речь?
– Так я и не про людей, – мужчина опрокинул остатки алкоголя, потянулся за бутылкой, налил себе новую порцию и добавил мне. – Одиночество внутри, в душе, если угодно. Ты была среди людей, в толпе, никогда не оставаясь одна, но при этом будучи одинокой. Пустота – вот что тебя еще гложет. Здесь ее острые края немного зашлифовываются об размеренность жизни.
Не знаю, правда ли это. Никогда глубоко не рассуждала о причинах своего спонтанного бегства. Но слова тронули некие струны в глубине души, те звонко зарезонировали в ответ, намекая о попадании в цель.
– Ты психолог?
– Я ловлю серийного убийцу. Знать психологию, хотя бы отчасти, очень важно. Так что? – он смерил меня внимательным взглядом. – Угадал?
– Возможно. Сама пока не разобралась, – я сделала пару глотков вина. – От чего бежишь ты?
– Скорее за чем, – поправил меня Люций.
– За чем же?
Возникла пауза. Он не спешил отвечать, покачивая в руке бокал, разглядывая алкоголь внутри него и думая о чем-то своем.
– Долгая история? Я угадала?
– Точно, – Люций кивнул, делая несколько щедрых глотков.
Похоже, тема была болезненна для него.
– Татуировки, я полагаю, тоже с ней связаны? – прямо спросила я, алкоголь слегка убрал мою стеснительность.
– Да. Они часть истории, – не отпирался сосед.
– Не буду приставать с расспросами. Хотя первый порыв был именно такой, – разоткровенничалась я. – Но если захочешь поделиться, мои уши использует весь город, так что они и к твоим услугам тоже.
Детектив медленно кивнул, рассматривая темный, неразличимый горизонт невидящим взглядом.
– Спасибо, – хрипло отозвался он. – За то, что не лезешь в душу.
Ветер разметал эти слова по крыше, унося их прочь, но я расслышала каждое из них. Полное боли, но в то же время благодарности и облегчения, за понимание личных границ.
– Бесит, правда?
Детектив тряхнул головой, сбрасывая наваждение мыслей, и посмотрел на меня с немым вопросом.
– Когда лезут в душу. Страшно бесит.
– Точно, – он улыбнулся. – Бестактные засранцы.
Мы рассмеялись, снимая напряжение тяжелого момента. Стало чуть полегче. В конце концов, не хотелось портить столь чудную ночь негативом.
– Почему ты так сильно смущаешься от комплиментов?
– Ох, хороший вопрос. Наверное, я отвыкла от них. Здесь никто не умеет делать их правильно. Максимум местных мужчин: «Ну ты это э-э-э ничего. Может по пиву?».
Намеренно понизив голос, я пробасила фразу, изображая типичные подкаты местных. Люций расхохотался своим приятным, хрипловатым смехом, изумленно покачивая головой каким-то своим мыслям.
Забавно, но сейчас он совсем не был похож на того мужчину, который несколько дней назад вошел в бар. Он был искренним и открытым.
– Им стоит поучиться. Это полезный навык.
– Можешь стать их учителем. У тебя хорошо получается.
– У тебя тоже. Дашь мастер-класс местным девушкам?
Один-один. Обмен похвалой замкнул свой круг.
– Зачем ты так поступил с Валери? – во мне заговорило вино, подстегнутое еще и темой разговора.
Густые черные брови вопросительно поползли вверх.
– Ой! – я похлопала себя по губам. – Во мне снова проснулись сельские вайбы.
– Похвально, что ты замечаешь это за собой. Значит не все потеряно.
Мужчина отсалютовал мне бокалом и сделал глоток, я повторила за ним.
