Kitabı oku: «Ритм войны. Том 1», sayfa 5
Ответы были неясны, и Навани оставалось лишь продолжать поиски. Она изучала Далинара и его связь с Буреотцом, надеясь, что это даст какой-то дополнительный ключ.
– Итак, – раздался позади них голос с акцентом, – алети действительно научились летать. Я должен был поверить в эти истории. Только вашей нации хватило бы упрямства, чтобы подчинить саму природу.
Навани вздрогнула, хотя отреагировала медленнее, чем Далинар, который развернулся, положив руку на рукоять поясного меча, и тут же встал между Навани и странным голосом. Ей пришлось выглянуть из-за него, чтобы увидеть говорившего.
Он был невысокого роста, без одного зуба, с приплюснутым носом и веселым выражением лица. Поношенный плащ и рваные штаны выдавали в нем беженца. Он стоял рядом с инженерной станцией Навани, где взял карту, на которой был нанесен курс «Четвертого моста».
Велат, стоявшая у центра стола, взвизгнула, увидев его, затем потянулась, чтобы вырвать бумагу.
– Беженцы должны собраться внизу, – сказала Навани, указывая на лестницу.
– Флаг им в руки, – сказал гердазиец. – Ваш летающий мальчик сообщил, что для меня найдется место здесь. Даже не знаю, что я думаю о службе алети. Я большую часть жизни старался держаться от них подальше. – Он посмотрел на Далинара. – В особенности от тебя, Черный Шип. Без обид.
«Ах!» – подумала Навани. Она слышала, что Норка склонен обманывать чужие ожидания. Она пересмотрела свою оценку, затем взглянула на Кобальтовых гвардейцев, которые запоздало спешили с борта корабля. Они выглядели раздосадованными, но Навани взмахом руки велела им удалиться. Позже она задаст несколько неприятных вопросов о том, почему они были настолько небрежны, что позволили этому человеку прокрасться по ступенькам к командному пункту.
– Я считаю мудрыми людей, которые старались избегать того, кем я когда-то был, – сказал Далинар Норке. – Но это новая эра, с новыми врагами. Наши прошлые ссоры теперь не имеют никакого значения.
– Ссоры? – переспросил Норка. – Вот как алети это называют. Да-да. Видишь ли, я недостаточно хорошо знаю ваш язык. Я-то думал, ваши действия в адрес моего народа называются «грабеж и тактика выжженной земли».
Он вытащил что-то из кармана – это оказалась еще одна карта Велат. Он оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что она не смотрит, затем развернул карту и склонил голову набок, изучая.
– То, что осталось от моей армии, спрятано в четырех лощинах между этим местом и Гердазом. Всего несколько сотен. Используй свой летательный аппарат, чтобы спасти их, и мы поговорим. Кровожадность алети за эти годы стоила мне многих близких, но я был бы дураком, если бы не воспользовался случаем направить ее, как пресловутое лезвие меча, на кого-то другого.
– Будет сделано, – сказал Далинар.
Навани не упустила из вида, что он – хотя ранее утверждал, будто «Четвертый мост» принадлежит супруге, – согласился на просьбу Норки, даже не посоветовавшись с ней. Она старалась не обращать внимания на подобные вещи. Дело не в том, что муж ее не уважал, – он неоднократно доказывал обратное. Далинар Холин просто привык быть самым важным и вообще самым способным человеком в округе. Это заставляло его бросаться вперед, как надвигающаяся буревая стена, принимая решения по мере необходимости.
И все же подобное раздражало Навани больше, чем она когда-либо признавалась вслух.
Внизу начали прибывать первые настоящие беженцы, которых бережно направляли гранетанцоры. Навани сосредоточилась на насущной проблеме: убедиться, что каждый устроен наилучшим образом и чувствует себя комфортно. Она составила план. К несчастью, прием их был прерван, когда Лин – ветробегунья с длинными темными волосами, заплетенными в косу, – рухнула на палубу.
– Приближаются Сплавленные, сэр, – доложила она Далинару. – Целых три летучих отряда.
– Значит, Каладин был прав. Надеюсь, мы сможем их прогнать. Помоги нам буря, если они будут нападать на корабль на всем пути к Расколотым равнинам.
Навани больше всего боялась, что летающие враги смогут нанести удар и даже вывести из строя транспорт. У нее имелись меры предосторожности на такой случай – и, похоже, она станет свидетелем их первого испытания.
4. Архитекторы будущего
Чтобы извлечь буресвет из камня, я использую метод Арниста. Несколько больших пустых самосветов подносят близко к заряженному, пока спрен осматривает его. Буресвет медленно поглощается из маленького самосвета очень большим самосветом того же типа – и несколько вместе могут быстро вытянуть весь свет. Ограничением метода является, конечно, тот факт, что нужно не просто приобрести один самосвет для вашего фабриаля, но и несколько более крупных, чтобы выкачать буресвет.
Должны существовать и другие методы, что доказывают фабриали с чрезвычайно большими самосветами, созданные Гильдией Вризтл из Тайлены. Ваше величество, соблаговолите повторить мою просьбу гильдии – ведь эта тайна имеет жизненно важное значение для военных действий.
Лекция по фабриальной механике, прочитанная Навани Холин перед коалицией монархов, Уритиру, йезеван, 1175 г.
Когда они очнулись, Сияющая немедленно взяла инициативу в свои руки и оценила ситуацию. На голове у нее был мешок, так что никто не видел, как она пытается определить свое место нахождения, и к тому же она была достаточно осторожна, чтобы не выдать себя движениями, предупредив похитителей. К счастью, Шаллан прикрепила свое светоплетение таким образом, что иллюзорное лицо сохранялось, даже когда они были без сознания.
Сияющая не оказалась связанной, хотя кто-то нес ее на плече. От него пахло чуллами. А может, это вонял мешок.
Тело активизировало ее силы, исцелило ее и позволило проснуться раньше, чем это могло бы произойти естественным путем. Сияющая не любила прятаться или притворяться, но она верила, что Вуаль и Шаллан знают, что делают. Вместо этого она взялась за собственную часть работы: оценила опасность сложившейся ситуации.
С ней, похоже, все было в порядке, хоть такое положение и не назовешь удобным. Ее голова подпрыгивала на спине мужчины при каждом шаге, прижимаясь лицом к ткани мешка. В глубине души она чувствовала удовлетворение, исходящее от Вуали. Они почти отказались от миссии. Приятно было сознавать, что вся их работа не пропала даром.
Итак, куда ее несут? Это оказалось одной из самых больших загадок: где Сыны Чести проводили свои маленькие собрания. Несколько месяцев назад команде Шаллан удалось внедрить в группу одного человека, но он не был достаточно важной персоной, чтобы получить необходимые им сведения. Для такого требовался светлоглазый.
Они подозревали, что после смерти Амарама руководство культом захватила Йалай. Ее фракция планировала взять под контроль Клятвенные врата в центре Расколотых равнин. К сожалению, у Сияющей не было доказательств, а без веских доказательств она не могла выступить против Йалай. Далинар согласился с этим, особенно после того что Адолин сделал с мужем Йалай.
«Жаль, что он не нашел способа прикончить обоих», – подумала Вуаль.
«Это было бы неправильно, – отозвалась Сияющая. – В тот момент Йалай не представляла для него никакой угрозы».
Шаллан не согласилась, и Вуаль, естественно, тоже, поэтому Сияющая оставила эту тему. Она надеялась, что Узор все еще следовал за ней на расстоянии, как было велено. Как только группа остановится и начнет вводить Сияющую в курс дела, спрен приведет Адолина и солдат, если ей понадобится помощь.
В конце концов похитители остановились, и грубые руки стащили ее с плеча. Она закрыла глаза и вынудила себя оставаться обмякшей, когда ее опустили на землю. Мокрый и скользкий камень; кругом прохладно. Мешок сняли, и она почувствовала какой-то резкий запах. Она по-прежнему не шевелилась, и тогда кто-то облил ей голову водой.
Пришло время Вуали взять бразды правления. Она ахнула, якобы очнувшись, и подавила первый инстинктивный порыв схватить нож и быстро расправиться с тем, кто ее облил. Вуаль вытерла глаза рукавом защищенной руки и обнаружила, что находится в сыром и влажном месте. Растения на каменных стенах съежились от шума, а небо выглядело далекой трещиной где-то высоко. Вокруг множества мясистых растений и лоз прыгали в воздухе спрены жизни.
Она была в каком-то ущелье. Дыхание Келека! Каким образом они унесли ее в ущелье так, что никто не видел?
Вокруг стояла группа людей в черных одеждах, каждый держал на ладони ярко сверкающий бриллиантовый броум. Она заморгала от резкого света. Их капюшоны выглядели немного более удобными, чем ее мешок. На каждом одеянии был вышит двойной глаз Всемогущего, и у Шаллан мелькнула мысль: интересно, что сказали портнихе, которую наняли для выполнения всей этой работы? «Да, нам нужно двадцать одинаковых таинственных одеяний, расшитых древними загадочными символами. Они для… вечеринок».
Заставляя себя оставаться в образе, Вуаль удивленно и растерянно посмотрела вверх, затем отпрянула к стене пропасти, напугав кремлеца темно-фиолетовой окраски.
– Чанаша Хасарех, – глубоким и звучным голосом заговорила фигура впереди, – у тебя прекрасное и уважаемое имя. Унаследованное от Чанаранач’Элин, Вестницы простонародья. Ты действительно желаешь их возвращения?
– Я… – Вуаль подняла руку, заслоняясь от света броумов. – Что это? Что происходит? И кто из вас Йалай Садеас?
– Мы – Сыны Чести, – сказала другая фигура, на этот раз женщина, но не Йалай. – Наш священный долг – возвещать возвращение Вестников, возвращение бурь и нашего бога – Всемогущего.
– Я… – Вуаль облизнула губы. – Я не понимаю.
– Поймешь, – сказал первый голос. – Мы наблюдали за тобой и находим твое рвение достойным. Ты хочешь свергнуть фальшивого короля, Черного Шипа, и вернуть королевство тем, кто должен править по закону, – великим князьям? Ты хочешь, чтобы правосудие Всемогущего обрушилось на нечестивых?
– Конечно, – ответила Вуаль.
– Отлично, – одобрила женщина. – Мы верили в тебя не напрасно.
Вуаль была почти уверена, что это Улина, член ближайшего окружения Йалай. Сначала она была неважной светлоглазой письмоводительницей, но в военных лагерях быстро сделала карьеру.
Увы, раз Улина здесь, то Йалай, скорее всего, нет. Великая княгиня часто посылала Улину делать то, чего она сама делать не хотела. Это означало, что Вуаль потерпела неудачу по крайней мере в одной из своих целей: она не сумела представить «Чанашу» достаточно важной особой, чтобы заслуживать повышенного внимания.
– Мы руководили возвращением Сияющих, – сказал мужчина. – А ты не задумывалась, почему они появились? Почему все это – Буря бурь, пробуждение паршунов – происходит? Мы все организовали. Мы – великие архитекторы будущего Рошара.
Узор бы оценил такую ложь по достоинству. А Вуаль сочла ее недостаточно хорошей. По-настоящему славный, восхитительный обман намекал на скрытое величие или тайны, запрятанные глубже. Это же было нечто вроде пьяных бредней у барной стойки, имеющих целью вызвать жалость и получить бесплатную выпивку. Подобное вызывало скорее презрение, чем интерес.
Мрейз рассказывал об этой группе и их попытках вернуть Вестников, которые на самом деле и не исчезали. Гавилар их возглавлял, использовал их ресурсы и сердца для достижения своих собственных целей. Из-за него они ненадолго стали важными движущими силами в мире.
Большая часть этой славы померкла, когда старый король пал и Амарам растратил все остальное. Эти разрозненные остатки не были архитекторами будущего. Они были тяжким наследием предыдущей эпохи, и даже Сияющая соглашалась, что к заданию – порученному им Далинаром и втайне Мрейзом – стоило отнестись серьезно. Пришло время покончить с Сынами Чести раз и навсегда.
Вуаль смотрела на членов культа, старательно балансируя между осторожностью и подобострастием.
– Сияющие… Вы – Сияющие?
– Мы – нечто поважнее, – сказал мужчина. – Но прежде чем мы скажем больше, ты должна пройти посвящение.
– Я рада любой возможности принести пользу, – ответила Вуаль. – Но… это совершенно неожиданно. Как я могу быть уверена, что вы не агенты фальшивого короля, пытающиеся заманить в ловушку таких людей, как я?
– Со временем все прояснится, – пообещала женщина.
– А если я буду настаивать на доказательствах? – не унималась Вуаль.
Фигуры переглянулись. У Вуали возникло ощущение, что они не встречали особого сопротивления во время своих предыдущих вербовок.
– Мы служим законной королеве Алеткара, – наконец сказала женщина.
– Йалай? – ахнула Вуаль. – Она здесь?
– Сперва посвящение. – мужчина махнул рукой двум другим.
Они приблизились к Вуали; один был таким высоким, что мантия доходила ему только до середины икры. Действуя нарочито грубо, он схватил ее за руки и вынудил встать, а потом снова поставил на колени.
«Я тебе это припомню», – подумала она, когда другая фигура достала из черного мешка светящееся устройство. Фабриаль был украшен двумя яркими гранатами и имел ряд замысловатых проволочных петель.
Шаллан особенно гордилась этим дизайном. И хотя поначалу Вуаль находила его безвкусным, теперь она согласилась, что для этой группы он подходил. Они, казалось, безоговорочно доверяли ему, когда поднесли к ней и нажали какие-то кнопки. Гранаты потемнели, и фигура провозгласила:
– Она не носит на себе иллюзий.
Продавать им это устройство было восхитительно весело. Надев маску мистика, Вуаль использовала штуковину, чтобы «разоблачить» одного из своих светоплетов в тщательно спланированной схеме. Впоследствии Вуаль запросила с них вдвое больше, чем хотела Шаллан, – и непомерная цена, казалось, только заставила Сынов еще больше поверить в силу фабриаля. Да благословит их Всемогущий.
– Твое посвящение! – воскликнул мужчина. – Поклянись, что будешь стремиться восстановить Вестников, церковь и Всемогущего.
– Клянусь, – сказала Вуаль.
– Поклянись служить Сынам Чести и поддерживать их священное дело.
– Клянусь.
– Поклянись именем истинной королевы Алеткара Йалай Садеас.
– Я клянусь.
– Поклянись, что не служишь ложным спренам, которые преклоняются перед Далинаром Холином.
– Я клянусь.
– Видишь, – женщина взглянула на одну из своих товарок, – если бы она была Сияющей, то не смогла бы дать ложную клятву.
«Ах, мой милый легкий ветерок, – подумала Вуаль. – Да будет благословенна твоя наивность. Мы не все узокователи и иже с ними». У ветробегунов или неболомов, возможно, имелись проблемы с тем, чтобы нарушить обещание, но орден Шаллан был основан на идее, что все люди лгут, особенно самим себе.
Она не могла без последствий нарушить клятву, данную своему спрену. Но этот человечий мусор? Она не станет долго раздумывать – хотя Сияющая и выразила некоторое недовольство.
– Встань, Дочь Чести, – провозгласил мужчина. – А теперь мы должны снова надеть на тебя мешок и вернуть обратно. Но не бойся, один из нас скоро свяжется с тобой и даст дальнейшие инструкции.
– Подождите, – сказала Вуаль. – Королева Йалай. Мне нужно увидеть ее, чтобы точно знать, кому я служу.
– Возможно, ты добьешься такой привилегии, – самодовольно ответила женщина. – Служи нам хорошо – и в конце концов получишь награду еще значительнее.
Отлично… Вуаль приготовилась к тому, что это означало: еще больше времени в военных лагерях, где она будет притворяться суетливой светлоглазой торговкой, осторожно пробирающейся поближе к власть имущим. Просто ужас какой-то.
К сожалению, Далинар был искренне обеспокоен растущим влиянием Йалай. Этот маленький культ, быть может, вычурная безвкусица, но было бы неразумно позволять кому-то бесконтрольно усиливать свое военное присутствие. Нельзя допустить новых инцидентов, подобных предательству Амарама, которое стоило тысяч жизней.
Кроме того, Мрейз считал Йалай опасной. Этого было достаточно для Вуали, чтобы лишить женщину власти. Значит, придется продолжить миссию – и, следовательно, подыскать новые способы тайных встреч с Адолином, чтобы он смог провести время с Шаллан. Девушка чахла, если ей не уделяли должного любовного внимания.
Ради нее Вуаль попробовала еще раз.
– Не знаю, разумно ли ждать, – сказала она остальным, когда высокий мужчина собрался вновь надеть ей на голову мешок. – Да будет вам известно, что у меня есть связи в ближайшем окружении Далинара Холина. Я могу передать вам информацию о его планах, если вы сумеете меня заинтересовать.
– Для этого еще будет время, – сказала женщина. – Позже.
– Разве вы не хотите знать, что он задумал?
– Мы уже знаем, – усмехнулся мужчина. – У нас есть источник гораздо ближе к нему, чем ты.
Стоп.
«Стоп!»
Шаллан встрепенулась. Они подослали кого-то к Далинару? Возможно, они лгали, но… могла ли она так рисковать?
«Надо что-то делать», – подумала она. Если у Йалай есть шпион в ближайшем окружении Далинара, его жизнь в опасности. Если Вуаль будет медленно прокладывать путь к вершине, они могут опоздать. Нужно узнать, кто этот информатор, – причем немедленно.
Вуаль отступила, позволяя Шаллан взять инициативу в свои руки. Сияющая могла сражаться, а Вуаль – лгать. Но когда им нужно было быстро решить проблему, наступала очередь Шаллан.
– Подождите, – сказала Шаллан, вставая и отталкивая руки мужчины, который пытался надеть ей на голову мешок. – Я не та, за кого вы меня принимаете.
5. Сломанные копья
Если достаточно быстро удалить буресвет из камня, ближайшего спрена может в него засосать. Этот эффект связан с внезапным уходом буресвета и имеет определенное сходство с перепадом давления, хотя научное объяснение двух явлений различается.
Вам остается захваченный спрен, которым можно манипулировать, как сочтете нужным.
Лекция по фабриальной механике, прочитанная Навани Холин перед коалицией монархов, Уритиру, йезеван, 1175 г.
Ветробегуны поднялись вокруг Каладина в оборонительном построении. Они висели в воздухе, как ни один небесный угорь никогда не мог: неподвижные, равноудаленные.
Внизу беженцы, несмотря на суматоху эвакуации, остановились и уставились сквозь спренов благоговения на часовых в синем. Пикируя и выписывая виражи, ветробегуны выглядели вполне естественно, но совсем другое дело – сюрреалистическое зрелище отряда солдат, висящих в небе, словно на проволоке.
Туман почти полностью рассеялся, давая Каладину как следует рассмотреть приближающихся издалека Небесных. Противник был одет в боевую одежду приглушенных тонов, за исключением редких ярко-красных пятен. Они носили мантии, которые волочились за ними на несколько футов даже в бою. Ходить в них было бы неудобно, но зачем ходить, если можно летать?
Они многое узнали о Сплавленных от Вестницы Эш. Каждый из Небесных был древним существом; обычные певцы жертвовали телами и жизнями, чтобы принять душу Сплавленного. Каждый приближающийся враг нес длинное копье, и Каладин завидовал тому, как они двигались вместе с ветром. Они делали это естественно, как будто не просто претендовали на власть над небом, как он, а были рождены для него. Перед лицом их грации он чувствовал себя камнем, подброшенным в воздух.
Три летучих отряда означали пятьдесят четыре бойца. Будет ли среди них Лешви? Он надеялся, что да, поскольку им требовался реванш. Он не был уверен, что узнает ее, так как в прошлый раз она умерла. Это была не его заслуга; дочь Камня, Струна, сделала точный выстрел из своего осколочного лука.
– Три отряда – не так много, нам не нужны все наши силы! – крикнул Каладин остальным. – Оруженосцы ниже четвертого ранга – на землю, охраняйте гражданских и не вступайте в бой со Сплавленными, если они не нападут на вас. Остальные – действуем по первичному боевому протоколу.
Новые ветробегуны спустились на корабль с явной неохотой, но они были достаточно дисциплинированы, чтобы не возражать. Как и все оруженосцы – включая более опытных, которым он позволил остаться в воздухе, – эти не связали себя узами со спренами и полагались на ближайшего полного рыцаря-ветробегуна, у которого черпали силы.
На данный момент у Каладина было около трехсот ветробегунов, хотя только около пятидесяти полных рыцарей. Почти все уцелевшие члены первоначального Четвертого моста уже связали себя со спренами, как и многие из второй волны – те, кто присоединился к нему вскоре после переезда в лагерь Далинара. Даже некоторые из третьей волны – те, кто присоединился к ветробегунам в Уритиру, – успели найти спрена и связать себя узами с ним.
На этом, к сожалению, прогресс остановился. У Каладина имелись в распоряжении целые шеренги мужчин и женщин, готовых выступить вперед и произнести клятву, но среди спренов чести желающих не было. На данный момент он знал только одного такого, который был готов, но не имел уз.
Но сейчас было не время об этом думать.
Лопен и Дрехи медленно подплыли к нему, и блистающие осколочные копья легли в их подставленные ладони. Каладин протянул руку и схватил собственное копье, возникшее из тумана, а потом сделал выпад. Его ветробегуны разделились на несколько отрядов и полетели навстречу приближающимся Небесным.
Каладин ждал. Если бы Лешви была среди этого войска, она бы его заметила. Первые из Небесных встретились с ветробегунами; они воинственно потрясали копьями, приглашая противника на поединок. Его солдаты принимали вызов, вместо того чтобы атаковать врага сообща. Непосвященный мог бы счесть это странным, но Каладин научился использовать обычаи Небесных и их древние – некоторые могли бы сказать «архаичные» – способы битвы.
Разбившись на пары, ветробегуны и Сплавленные разлетелись и начали состязание в мастерстве. Со стороны это выглядело так, словно два потока воды столкнулись и рассыпались веером брызг. В считаные секунды все до единого ветробегуны оказались вовлечены в сражение, но горстка Сплавленных осталась свободной.
В мелких стычках Небесные предпочитали ждать возможности сразиться один на один, вместо того чтобы атаковать вместе. Так происходило не всегда – Каладину дважды приходилось сражаться с несколькими одновременно, – но чем больше Каладин сталкивался с этими существами, тем больше уважал их обычаи. Он не ожидал, что у противника найдутся хоть какие-то представления о чести.
Пока он осматривал не вовлеченных в битву Сплавленных, его взгляд остановился на одной из них. Высокая фемалена с мраморным рисунком кожи, где бурно сплелись ярко-красный, черный и белый. Хотя черты ее лица были другими, рисунок казался почти таким же, как ему запомнилось. Кроме того, было что-то в том, как она держалась, как носила свои длинные волосы, темно-красные с черным.
Увидев его, она улыбнулась и выставила вперед копье. Да, это была Лешви. Лидер среди Сплавленных – достаточно высокого уровня, чтобы остальные подчинялись ей, но не настолько высокого, чтобы не участвовать в боях. Статус, похожий на статус самого Каладина. Он вытянул свое копье вперед.
Лешви метнулась вверх, и Каладин устремился следом. В тот же миг внизу полыхнуло. На короткое мгновение Каладин увидел Шейдсмар – и летел он сквозь черное небо, в котором странные облака струились куда-то, будто дорога.
Волна силы прокатилась по полю боя, заставив ветробегунов засиять. Далинар полностью открыл перпендикулярность, превратившись в резервуар буресвета, мгновенно обновляющий любого Сияющего, который к нему приближался. Это было мощное преимущество и одна из причин, по которой они продолжали рисковать, привлекая узокователя на миссии.
Каладин летел за Лешви, и буресвет бушевал у него внутри. За ней волочился бело-красный шлейф, чуть длиннее, чем одежды остальных; ткань стремительно перетекала, вторя ее действиям, – вот она повернула, описала дугу и, направив на Каладина копье, нырнула в его сторону.
Полностью обученные ветробегуны в таких схватках имели несколько важных преимуществ. У них была гораздо большая потенциальная скорость, чем у Небесных, а еще доступ к осколочному оружию. Можно было бы счесть эти преимущества непреодолимыми, но Небесные были древними, опытными и хитрыми. Они тысячелетиями оттачивали свои умения и могли летать вечно, не рискуя опустошить запасы пустотного света. Они пользовались им только для исцеления и, как ему доводилось слышать, для редких сплетений.
И конечно же, у Сплавленных было единственное ужасное преимущество перед народом Каладина: они были бессмертны. Убей их, и они возродятся во время следующей Бури бурь. Они, в отличие от Каладина, могли позволить себе безрассудство. Когда он и Лешви столкнулись – копья ударились друг о друга, каждый закряхтел, пытаясь сдвинуть свое оружие и достать противника, – Каладин был вынужден отступить первым.
Копье Лешви покрывал слой серебристого металла, который нельзя было рассечь осколочным клинком. Что еще более важно, в его основании был прикреплен самосвет. Если бы Каладин попал под удар такого оружия, камень высосал бы его буресвет и лишил возможности исцелиться – это был потенциально смертоносный инструмент против Сияющего, даже если тот подпитывался от перпендикулярности Далинара.
Стоило Каладину отлететь в сторону, как Лешви нырнула глубже, волоча за собой трепещущую ткань. Он последовал за ней – сплетением направил себя вниз и камнем пролетел через поле боя. Там царил прекрасный хаос, каждая пара была вовлечена в свой неповторимый танец-противоборство. Лейтен пронесся прямо над его головой, преследуя Небесную в серо-голубом. Скар промчался под Каладином, едва не столкнувшись с Карой, когда она нанесла удар по своему противнику.
Оранжевая кровь певца брызнула в воздух, отдельные капли попали Каладину на лоб, другие понеслись следом, пока он падал на землю. У Кары еще не было клинка; он был уверен, что ей уже пора произнести Третий Идеал. Если бы только у нее был спрен.
Каладин остановился у самой земли, скользнув в считаных дюймах от камня. Оранжевая кровь лилась вокруг него дождем. Впереди сквозь толпу кричащих беженцев пробиралась Лешви.
Каладин последовал за ней, метнувшись между сапожником Левеном и его женой. Однако их испуганные крики заставили его сбросить скорость. Он не мог рисковать столкнуться со случайными свидетелями битвы. Он отлетел в сторону и вверх, где и замер – наблюдая, ожидая.
Рядом проскользнул Лопен.
– Ты в порядке, ганчо? – окликнул он Каладина.
– В порядке.
– Я могу сразиться с ней, если тебе нужна передышка!
Лешви появилась с другой стороны, и Каладин, не обращая внимания на Лопена, помчался следом. Они с Лешви прошлись по внешним зданиям города, гремя буревыми ставнями. Он отбросил копье, и Сил появилась возле его головы в виде ленты света. Он контролировал свое общее направление с помощью сплетений, используя руки и контуры своего тела, чтобы маневрировать точнее. Такое количество воздуха, несущегося вокруг него, давало возможность изваять свою траекторию – как будто он плыл.
Он увеличил скорость еще одним сплетением, но Лешви снова нырнула вниз, к толпе. Она едва не поплатилась за свое безрассудство, промчавшись над группой, которую охранял гранетанцор Годеке. Но он был слишком медлителен, и его осколочный клинок лишь срезал край ее развевающейся мантии.
После этого Лешви ушла прочь от людей, хотя и оставалась у самой земли. Небесные не могли перемещаться так же быстро, как ветробегуны, и поэтому она сосредоточилась на внезапных поворотах или обходе препятствий, что не давало Каладину использовать одно из сильнейших своих преимуществ – в скорости.
Он последовал за ней. Погоня захватила его отчасти из-за того, как хорошо летала Сплавленная. Она снова повернулась, на этот раз направляясь в сторону «Четвертого моста». Когда они скользили вдоль борта огромного судна, она замедлила полет и пристально вгляделась в деревянную конструкцию.
«Она заинтригована воздушным кораблем, – подумал Каладин, следуя за Лешви. – Скорее всего, хочет собрать как можно больше сведений о нем». В беседах Ясны с двумя Вестниками, прожившими тысячи лет, выяснилось, что они тоже были поражены этим творением. Каким бы невероятным это ни казалось, современные артефабры открыли то, чего не знали даже Вестники.
На мгновение прервав погоню, Каладин взмыл над верхушкой большого корабля. Он заметил Камня, стоявшего рядом с транспортом вместе с сыном: массивный рогоед раздавал воду беженцам. Увидев жестикуляцию Каладина, он выхватил копье из груды поблизости и сплетением направил его в воздух. Оружие подлетело к Каладину, тот схватил его и ринулся вслед за Лешви.
Она поднялась, описав крутую петлю, и он снова сел ей на хвост. Она пыталась измотать его, постоянно уводя за собой в сложной погоне, прежде чем вступить в ближний бой.
Сил, летевшая рядом с Каладином, посмотрела на брошенное Камнем копье. Несмотря на шум ветра в ушах, Каладин услышал, как она пренебрежительно фыркнула. Что ж, ее нельзя было наполнить буресветом. Пытаться вложить в нее хоть толику было все равно что наполнять водой и без того переполненную чашку.
Следующие несколько виражей заставили Каладина выложиться на всю катушку: Лешви ныряла и петляла по полю боя. Большинство воинов были вовлечены непосредственно в дуэли, сражаясь копьем или клинком. Некоторые гнались один за другим, но ни одна траектория не была такой сложной, как витки, которые приходилось выписывать Каладину.
Он сосредоточился. Остальные бойцы стали не более чем препятствиями в воздухе. Все его существо, все его внимание было сосредоточено на преследовании этой фигуры. Ревущий воздух, казалось, исчез, и Сил рванулась вперед, оставляя за собой световой след – указатель пути для Каладина.
Спрены ветра метнулись с неба и пристроились рядом с ним, когда он заложил вираж, от которого желудок поднялся к самому горлу, и последовал за Лешви, стрелой пронесшейся между Скаром и еще одним Сплавленным. Каладин проскользнул через зазор между двумя копьями – его едва не продырявили, – а потом при помощи сплетения развернулся и продолжил гнаться за Лешви. Поворот стоил ему стольких сил, что он стиснул зубы, обливаясь потом.
Лешви оглянулась на него и нырнула. Она собиралась сделать еще один проход мимо «Четвертого моста».
«Сейчас», – подумал Каладин, заливая светом свое оружие и ныряя следом за Лешви. Копье попыталось вырваться из руки, но Каладин удержал его, даже сделав выпад. Когда Лешви приблизилась к земле, он наконец-то метнул в нее копье.
К сожалению, она оглянулась как раз в нужный момент и смогла увернуться, хоть и с трудом. Копье ударилось о землю и разлетелось в щепки, наконечник расколол древко. Придя в себя, Лешви с ошеломляющим проворством изменила направление полета и промчалась мимо Каладина, а тот, на миг потеряв сосредоточенность, едва не врезался в землю.
Он приземлился неуклюже, затормозил о камень – достаточно твердый, чтобы переломать кости, не будь у него буресвета, – затем выругался и посмотрел вверх. Лешви, совершив в небе ликующий пируэт, исчезла среди сражающихся. Всякий раз, когда удавалось от него оторваться, она торжествовала.
