«Большие надежды» kitabından alıntılar, sayfa 8
So, throughout life, our worst weaknesses and meannesses are usually commited for the sake of the people whom we most despise.
Воспитание сестры сделало меня не в меру чувствительным. Дети, кто бы их ни воспитывал, ничего не ощущают так болезненно, как несправедливость. Пусть несправедливость, которую испытал на себе ребенок, даже очень мала, но ведь и сам ребенок мал, и мир его мал, и для него игрушечная лошадка-качалка все равно что для нас рослый ирландский скакун. С тех пор как я себя помню, я вел в душе нескончаемый спор с несправедливостью. Едва научившись говорить, я уже знал, что сестра несправедлива ко мне в своем взбалмошном, злом деспотизме. Меня не покидало сознание, что, воспитывая меня своими руками, она все же не имеет права воспитывать меня рывками. Это сознание я берег и лелеял наперекор всем поркам, брани, голодовкам, постам и прочим исправительным мерам; и тем, что я, одинокий и беззащитный ребенок, так много носился с этими мыслями, я в большой мере объясняю свою душевную робость и болезненную чувствительность.
в обильном запасе письменных принадлежностей было что-то чрезвычайно успокоительное.
— Кузен Рэймонд, — возразила другая леди, — ведь мы должны любить своих ближних.
— Сара Покет, — отвечал кузен Рэймонд, — кто же человеку ближе, чем он сам?
«когда горе — лучший учитель — научило меня понимать, что было в вашем сердце. Жизнь ломала меня и била, но мне хочется думать, что я стала лучше. Будьте же ко мне снисходительны и добры, как тогда были, и скажите, что мы — друзья.»
Все запахи и самая жизнь пивоварни словно улетучились из нее с последними клочьями дыма. В одном закоулке двора свалены были пустые бочки, еще отдававшие кислотцой в память о лучших днях; но по кислому их духу нельзя судить о пиве, когда-то их наполнявшем; такова, вероятно, судьба всех отшельников - их воспоминания мало похожи на их прошлую жизнь.
«... просто он не желал волноваться раньше времени. Когда опасность придет, он встретит ее мужественно, но к чему забегать вперед?»
Кончилось тем, что я украла у нее сердце и на его место вложила кусок льда.
С тех пор как я себя помню, я в
душе вел нескончаемый спор с
несправедливостью.
I saw that the bride within the bridal dress had withered like the dress, and like the flowers, and had no brightness left but the brightness of her sunken eyes.
