Kitabı oku: «Изумрудная сеть», sayfa 4

Глава 4.

На обратном пути девушки большей частью молчали, думая каждая о своем. Лизе казалось, что она вызывает у Марины раздражение, вызванное необходимостью общаться со столичной штучкой. Да, обстоятельства заставляли их держаться вместе, но теплых чувств они друг к другу явно не питали.

У речки они расстались – Марина отправилась на работу, а Лиза вернулась в гостиницу. На месте администратора по-прежнему сидела "свиристель" – значит, ноутбук получить пока не удастся. По-хорошему, нужно было идти на рудник, встречаться с руководством, расспрашивать специалистов о технологии добычи изумрудов и трудовых победах, надеясь, что пустят с фотоаппаратом в музей, а еще лучше – на склад готовой продукции, или где там они хранят добытые изумруды? Но настроения не было никакого. К тому же, хотелось есть.

Как любой благоразумный журналист, собираясь в дорогу, Лиза бросила в сумку два пластиковых стакана с сухим картофельным пюре, которое нетрудно развести кипятком, два таких же стакана с лапшой, банку шпрот и банку сгущенки. Нетронутой после прогулки осталась шоколадка. Позавтракать хватит, тем более, в коридоре от "титана" шел приятный после свежего утреннего воздуха жар, то есть кипяток имелся. Но хорошо бы узнать, нельзя ли найти что-нибудь более вкусное?

Поэтому Лиза быстренько переоделась и, подойдя к "свиристели", спросила:

– У вас ресторан когда открывается?

Вахтерша подняла на московскую гостью большие, но какие-то тусклые серо-синие глаза.

– Он круглосуточно работает.

– Прямо-таки круглосуточно?

– Ну да… Вдруг кому-нибудь отдохнуть захочется?

– В восемь утра, скажем?

– А почему бы и нет?

Действительно, почему бы и нет? Лиза кивнула и отправилась на площадь, чтобы вкусить плодов местной кухни.

Как ни странно, в "Казино" действительно было занято два из дюжины столиков. За одним из них трое мужчин пили пиво, причем начали, видимо, не слишком давно, стол казался относительно чистым. За другим сидели юноша с девушкой, перед каждым – чашечка с кофе. Молодой человек держал подругу за руку и нежно глядел ей в глаза. Лизе даже взгрустнулось от этой картины.

Около барной стойки посетителей не было, только скучающий паренек протирал фужеры и стаканы. Играла тихая музыка.

Интерьер ресторана был совершенно заурядным – темные стены с развешанными тут и там натюрмортами (да что же они тут так натюрморты любят!), тяжелые шторы на окнах. Ввиду раннего часа, шторы, слава богу, были раздвинуты, и в чисто вымытые стекла лился безмятежный солнечный свет.

Выбрав столик у окна, Лиза села за него – спиной к влюбленной парочке. Интересно, долго придется ждать официантку?

Бармен заметил новую посетительницу, заглянул в подсобку, поговорил там с кем-то – и спустя полминуты к Лизе подошла женщина лет сорока в фартучке и с блокнотом.

– Хотите позавтракать? – осведомилась она.

– Да. У вас есть меню?

– Извините, меню нет, вчерашнее устарело, а сегодняшнее ещё не напечатали. Но позавтракать есть чем, – бойко отозвалась официантка. – Вы бы чего хотели?

– Ризотто с креветками или овощами, – не растерялась Лиза.

– Нет, такого не держим. Картошки можем пожарить, отбивную, салат, яичницу…

– Омлет сделаете?

– Сделаем.

– А кофе у вас какой?

– Растворимый «Нескафе». Или молотый.

– Тогда, пожалуйста, какой-нибудь легкий салат и омлет сыром. И пусть сварят чашку кофе. Крепкого, сахара две ложечки.

В ожидании завтрака Лиза разглядывала неплохо видимую из окна центральную площадь поселка и памятник неизвестному безбородому мужику. Из динамика над барной стойкой доносилась композиция "It`s my life" Bon Jovi, что Лизу слегка удивило. И в Москве-то до сих пор в некоторых местах крутят "Ласковый май" – а тут такие продвинутые вкусы.

Лиза задумалась, отвлеклась, поэтому была очень удивлена, когда, подняв глаза, увидела за столиком прямо перед собой довольно крупного коротко стриженого парня. Он подошел и сел за столик совершенно бесшумно. Возможно, удалось ему это потому, что одет он был в спортивный костюм – из чего можно было сделать вывод, что на ногах у него кроссовки. Хотя, по большому счету, как только не одеваются местные! С тем же успехом он мог ходить в кирзовых сапогах или лакированных штиблетах.

Лицо молодого человека с тяжелым подбородком и густыми бровями было не лишено приятности. Карие глаза смотрели на Лизу с интересом. Парень словно бы чего-то ждал. Чего – Лиза не поняла. Может быть, того, что она заговорит первой? Или попросит его убраться? Вот еще… Девушка отвернулась к окну.

– Извините, что побеспокоил, – проникновенно начал незваный пришелец. – Вы ведь журналистка из Москвы?

Лиза с трудом сдержала стон. Ее здесь уже все знают? А это кто? Поэт-модернист? Производственник-многостаночник? Кто-то из руководства рудника?

– Позвольте представиться – Геннадий Андреевич Щупов, – заявил между тем парень. – Хозяин этого вот заведения.

– Понятно, – сказал Лиза, вместо того, чтобы вежливо ответить "очень приятно". Щупов на это внимания не обратил.

– Вы ведь писать о наших краях будете? – поинтересовался он.

– Собиралась.

– У меня к вам деловое предложение.

Лиза подняла брови. Не иначе, Щупальце хочет договориться с ней о скрытой рекламе заведения? Это становится забавным…

– Предложение такое: я вас все время пребывания в Шигазино кормлю и пою бесплатно, а вы пишете в своей статье, какое прекрасное заведение "Казино", – широко, показав золотые зубы, улыбнулся Щупов.

Правильно догадалась! Лиза холодно улыбнулась в ответ.

– Я в состоянии заплатить за завтрак. А насколько хорошо у вас кормят – еще посмотрим.

– Такие смелые и самостоятельные девчонки мне нравятся, – не смутился Щупов. – Как насчет сегодняшнего вечера? Выедем ко мне на дачу на шашлычок? Такие места покажу – любо-дорого посмотреть! Ты что пьешь – шампанское, коньяк? Хочешь, подружку с собой возьми. Ты ведь с подружкой приехала?

От такого напора Лиза даже опешила.

– Мы разве перешли с вами на "ты", Геннадий Андреевич?

– Ну, извини. Давай перейдем, в чем проблема?

– Проблема в том, – пожала плечами журналистка, – что я бы хотела спокойно позавтракать. Надеюсь, вы, как хозяин заведения, понимаете моё желание.

– Да ладно, – ухмыльнулся Щупов, – я – мужчина галантный, ещё не одна барышня не жаловалась на то, что я ей мешаю. А, обычно, наоборот – очень даже помогаю!

Лиза громко вздохнула и опять демонстративно уставилась в окно. Вот только приставучих ловеласов ей не хватало для полного счастья!

В этот момент официантка принесла поднос с тарелками и чашкой кофе. Щупальце немедленно сунул нос в крошечную жаровню с омлетом и добрил: – О, смотри – с пылу, с жару! У нас, не хуже, чем в Париже!

Лиза хмыкнула и отобрала у него омлет. Парень не обиделся, а весело ухмыльнулся.

– Крепкий ты орешек, москвичка! Скажи, хоть, как тебя звать, красавица.

Лиза вздохнула и назвала имя.

– Лизавета? – обрадовался Щупальце. – Клево! Нравится мне – Лизетта, Жанетта, Жоржетта… – затянул он было, но, увидев, как Лиза поморщилась, оборвал пение. – Лизунчик, ну так как насчет шашлычка на полянке? Из настоящего барашка, между прочим, а не из какой-нибудь жирной хрюшки.

Лиза пыталась сообразить, как ей вести себя с нахалом. Можно, конечно, проявить упорство и отшить. Но провинциальный нувориш может затаить обиду, и неизвестно, чем все это потом обернется. Она поковыряла вилкой омлет и пожала плечами.

– Слушай, я сюда не по дачам шашлыки есть приехала, а работать. Мне за три дня нужно материал на статью собрать.

– Понимаю! – горячо воскликнул Щупальце. – Работа – прежде всего. Уважаю! Сам такой. Но отдыхать ведь тоже надо. Давай договоримся так – я тебе предоставлю машину, чтобы ты поскорее со своим материалом управилась, а ты уделишь мне всего один вечерок. А если понравится, то и не один.

Он хитро прищурился. Понятно, Геннадию Андреевичу очень хочется покрасоваться среди туземцев в обществе москвички. И ведь ни за что не отвяжется с этой идеей. Впрочем, в этом есть и свои плюсы – наверняка Щупов о тех, кто в Шигазино склонен к криминалу, знает куда больше, чем Коля Усик или Марина. А машина… да, машина бы ей пригодилась, но разъезжать на ней на виду у всего поселка – увольте. Тут ведь каждый велосипед на виду.

– Лизавета, соглашайся, – не отставал Геннадий. – Если не захочешь, я даже приставать к тебе не стану.

– Ну, спасибо! – усмехнулась Лиза.

– Нет, правда, – придвинулся к ней поближе Щупов. – Мне общения не хватает – девчонок-то у нас полно. А я, может, по московским меркам, птица и не слишком высокого полета, но тут – хозяин поселка. Так что стоит тебе только захотеть, все устрою…

– Ладно, – сдалась Лиза. – Только ни на какую дачу я не поеду. Если хочешь, можем с тобой тут поужинать. Пообщаться, если ты так общения жаждешь. И – всё!

– А барашек?

– Какой барашек?

– Который не хрюшка. Настоящий кудрявый жирный барашек для шашлыка.

– Живой?

– А как же! Я из дохлых баранов таким девушкам шашлык никогда не предложу. И сам есть не стану.

– Никаких барашков и никаких шашлыков! – решительно отрезала Лиза. – Я не собираюсь быть причиной чьей-то преждевременной смерти.

– Хорошо, – моментально согласился Щупов, так что Лиза даже заподозрила, что рекламируемый барашек являлся чистейшей воды вымыслом. – Тогда пусть будет шашлык из осетрины. Сразу говорю, что осетры уже не живые. Им сюда далеко ехать с Каспия.

– И никаких дач!

– Дача отменяется, – послушно закивал Щупов. – Поедем на Черный плес, разведем на берегу костер…Романтика, блин!

– Усика с собой возьмем! – подхватила Лиза.

– Колька-то нам зачем? – едва не поперхнулся Щупов.

– Для компании, – пояснила Лиза, доедая последний кусочек омлета и принимаясь за кофе. – Это – обязательное условие.

– Ну, как скажешь, – скис Щупов. – Усик, так Усик. И когда поедем?

– Завтра! Сегодня мне нужно на рудник, материал для статьи собирать.

– Давай, я тебя отвезу!

– Не стоит, – Лиза оглянулась, высматривая официантку, чтобы расплатиться. Геннадий протестующее замахал руками:

– Обижаешь!

Однако Лиза потребовала-таки счет и заплатила за завтрак. А когда она, не торопясь, вышла на площадь, к ней подлетел огромный вороной джип, и встал, как лист перед травой, едва не врезавшись в бетонную цветочницу. За лобовым стеклом широко улыбался Щупальце. И когда успел? Передняя дверь распахнулась:

– Садись, Лизавета, домчу с ветерком!

Лиза про себя выругалась. Только таких сцен ей не хватало. К тому же со стороны универмага к ней уже спешил Коля Усик. Так что популярность среди мужского населения поселка Ширгазино налицо.

– Геннадий, – злобно прошипела она, – если ты сейчас же не испаришься вместе с машиной, я твое «Казино» в статье распишу как самую последнюю забегаловку, где и ризотто с овощами приготовить не могут! Понял?!

– Понял! – ничуть не обиделся Щупальце. Похоже, все обиды отлетали от него, как горох от стенки. – Принципиальная ты девка, Лизавета! И строптивая. Пожалуй, влюблюсь я в тебя!

И радостно заржав, он захлопнул дверцу. После чего джип рванул с места, обдав выхлопным газом и Лизу и Колю.

– Ты… чего это? – вскричал запыхавшийся Колька.

– Ничего, – удивилась Лиза. – В чем дело?

– Ну, этот… Генка. Он что, угрожал тебе? Или нагло приставал?

– С чего ты взял? Он хочет, чтобы я в статье упомянула его «Казино», вот и обхаживает. Хотя ума не приложу, для чего это ему. Неужели рассчитывает, что после этого москвичи рванут в Шигазино только ради того, чтобы полакомиться местными разносолами?

– А, – сразу успокоился Усик, – тогда ладно. Не думал, что он ради этого станет так гарцевать перед тобой. Предполагал, что он денег предложит, или еще чего-нибудь…

– Так это ты его надоумил? – догадалась Лиза. – Ну, спасибо тебе огромное, коллега.

– Я, – покаялся Колька. – К слову пришлось. Даже не подозревал, что у него эта идея в башке засядет. Просто хотел обеспечить коллеге процесс нормального питания. А оно вон как вышло.

– Ладно, чего уж теперь… Мы сегодня на рудник идем, или как?

– Да, конечно, – засуетился Николай. – Директор даже машину обещал прислать. Если, говорит, хорошо напишет, то я и премию выпишу. Обидно ему, понимаешь, что о таком уникальном предприятии все давно забыли. При советской власти не писали, потому что нельзя было – режимный объект. Теперь и можно, а не пишут.

– Тогда двинули на твой супер-объект, – вздохнула Лиза, которой хотелось поскорее покончить с делами и проверить кое-какие догадки. Они возникли как-то подспудно и мешали думать о чем-то другом. Да ещё и это ощущение чужого внимательного взгляда, сверлящего спину между лопатками. Если у неё не излишняя мнительность и паранойя, то за ней кто-то следит. Именно сейчас, в данный момент. Но кто и почему? Хотя почему – понятно. Но вот кто? Неужели засекли её встречи с Мариной? Так это было сделать довольно просто.

– Вон машина, – вскричал Колька так, что Лиза вздрогнула. – Поехали!

В гостиницу Лиза вернулась, когда солнце начало клониться к горизонту. Ноги гудели от постоянного хождения. И не по асфальтовым дорожкам, а по рудничному двору, каким-то кучам, ямам и прочей сильно пересеченной местности. Господи, и как это ей в голову пришло писать об этом проклятом руднике! Кругом пыль, грохот камнедробилок, бренчащие ленты транспортеров и потоки грязной воды, которой промывают породу. Она даже в шахту сунулась, но быстро поняла, что только загубит там оптику – тьма и пыль, пыль и тьма. Так что отсняла нужные кадры наверху.

И камни… камни ей таки показали. Директор сокрушался, что не очень давно отправили на обработку последнюю большую партию. Но и того, что осталось, Лизе хватило, чтобы едва сдержать восхищенный стон – россыпь неограненых изумрудов впечатляла. Правда, в хранилище камней было не намного больше, чем в тайнике у Марины. И это давало определенный повод для размышлений…

Была в удивительных зеленых самоцветах своя тайная власть и притяжение. Ей показывали дефекты в камнях, рассказывали о том, что изумруд с вкраплением – это вовсе не алмаз с изъяном, и может стоить если не дороже, то столько же, сколько "чистый" камень. Говорили о разных месторождениях, о том, чем отличаются российские изумруды от, к примеру, колумбийских. О том, как обрабатывают эти зеленые кристаллы, превращая в изысканные дорогие украшения.

Об истории рудника она тоже узнала. Оказалось, что каменный мужик на площади – Мустафа Шигазин, открывший изумрудно-берилловое месторождение и руководивший строительством шахты и рудника.

Первый свой изумруд Мустафа нашел в лесу, случайно. И так засела в его голове мысль о том, что где-то рядом может быть целая россыпь таких же камней, что он вместе со своим другом Павлом Колчиным и ватагой комсомольцев-активистов буквально вспахал носом все окрестности. И нашел-таки месторождение! Колчин стал позже председателем обкома, а Шигазин – директором рудника. И поселок назван в его честь.

В общем, информации, включая диктофонные записи, хватало. Теперь только садись и пиши.

Но до этого нужно было хоть как-то вымыться и почистить одежду. Иначе скоро ей просто не в чем будет на люди выйти. Лиза брезгливо оглядела пропыленные брюки и замызганную блузку. М-да…

Баба Рая, завидев ее, тоже поджала губы, потом полезла под стойку, извлекла оцинкованное ведерце и пластмассовый тазик, молча указала на «титан». Все ясно, сервис на грани фантастики. Это вам не Венеция и не Мадрид. Да и отель совершенно беззвездочный.

Убив целый час на то, чтобы натаскать горячей воды, вымыть голову и постирать, Лиза без сил рухнула на кровать. И тут же зазвонил мобильник. Марина и в течение дня дважды звонила ей, но разговаривать не было никакой возможности.

– Слушаю, – ответила Лиза, сунув трубку под махровое полотенце, которым была обмотана голова.

– Ты уже вернулась? – мрачно спросила Марина.

– Да, устала очень, – пожаловалась Лиза, хотя прекрасно понимала, что её усталость так же интересна новой знакомой, как погода на Мальорке.

– Я тебя сегодня больше никуда тащить и не собиралась. Просто все время думаю, как там ребята…

Лизе стало стыдно – ведь за весь день она ни разу не вспомнила о Глебе и Никите. Эгоистка чертова! А ведь не исключено, что к их исчезновению причастен Щупов или кто-то из тех, с кем она встречалась на руднике.

– Знаешь, – тихо сказала Лиза, – сегодня на площади мне показалось, что за мной кто-то наблюдает.

– Наблюдает или следит? – занервничала Марина.

– Нет, слежки вроде бы не было, – Лиза замялась. Потому что даже если бы слежка была, она бы вряд ли смогла её засечь. – Просто я чувствовала чужой взгляд.

– Ну, это ничего не означает, – с видимым облегчением вздохнула её собеседница. – Поселок небольшой, любопытных глаз хватает. А ты с кем там была, одна?

– В том-то и дело, что не одна, а с Щупальцем. Он уговорил меня завтра поехать на Черный Плес.

– Куда?! – в голосе Марины прозвучали удивление и раздражение, даже злость. – Нашла время амуры крутить! Ведь твой Глеб в смертельной опасности!

Такая реакция задела Лизу. Во-первых, Глеб просто её приятель, она его и в глаза пока не видела. А Марина говорит так, словно она ему с Щуповым изменять собралась. Во-вторых, они же с Фоминой договаривались о том, что нужно проверить, кто мог похитить парней. И на тебе…

– А ты что можешь предложить? – осведомилась Лиза.

– Да уж не шашлычок из нежного, молодого барашка.

– Про барашка-то откуда знаешь?

– Генка всем одно и то же предлагает. А барашек на поверку оказывается огромной жирной свиньей!

– Все-таки я не поняла – чем встреча с Щупальцем может повредить? Может, он знает что-то о похитителях.

– Может, и знает. Но нам надо думать, как вывезти камни в Новогорск. А лучше – в Москву.

– Не понимаю, в чем тут проблема… Я считала, что прежде, чем идти на такой риск, нам надо попытаться похитителей найти!

– Проблема есть, – вздохнула Марина. – И похитителей искать не помешает. Что ж, съезди на пикник, совмести приятное с полезным…

– Чего уж тут приятного – что я, шашлыков никогда не ела?

Трубка замолчала – Марина прервала связь. Да, девушка с характером. Трудно с ней общаться. Наверное, Глебу не слишком нравилась подруга приятеля – ни разу не упоминал о ней ни в письмах, ни в разговорах по аське². Впрочем, он и о Никите не писал. Если что-то и проскальзывало – то мельком. Имен она, к сожалению, не помнила.

Но изменить ход Лизиных мыслей Фоминой удалось. Если прежде девушка собиралась упасть на кровать и полежать пару часов перед тем, как засесть за расшифровку диктофонных записей, то теперь она вспомнила, по крайней мере, к кому приехала. И, преодолевая усталость, побрела к бабе Рае – взять ноутбук.

Получив обратно родную технику, Лиза соединила компьютер с цифровым фотоаппаратом, перекачала снимки рудничных пейзажей и изумрудов на жесткий диск. Потом дошла очередь и до телефона, на камеру которого Лиза сняла лесной инцидент – когда Володьку Артемьева запихивали в багажник невзрачного "москвича".

На мониторе, увеличив снимки, можно было без труда рассмотреть лица всех участников драмы. Вот испуганная физиономия Артемьева. Перекошенное злобой лицо водителя машины – как же его называла Марина? Кажется, Крюков… Или не Крюков?

Поработав немного со снимками, Лиза вывела на монитор четыре портрета, вырезанных из общих фотографий и увеличенных. Теперь экран компьютера сильно смахивал на стенд "Их разыскивает милиция" – слишком уж непрезентабельно выглядели физиономии похитителей и их жертвы. Без труда удалось различить и номер "москвича" – "А 349 НА". Номер Лиза запомнила, относительно же мужчин у нее родился определенный план.

Без тени смущения она набрала номер Марины – пусть бросает трубку, если ей так нравится, а дело есть дело.

– Алло, – голос Фоминой был недовольным.

– Подскажи мне, пожалуйста, где живет Артемьев.

– Какой Артемьев? – не поняла Марина. – Ты о чем?

– Тот мужик, которого запихивали в багажник.

– Да я не помню…

Лиза насторожилась.

– То есть как это не помнишь? Ты же была у него вчера вечером… Или сегодня утром?

– Была. Думаешь, я знаю адрес? В проулок повернуть, дом пройти, третий подъезд, второй этаж… Сейчас постараюсь вспомнить. Улица Кирова. А дом или пятый, или седьмой. Да там все друг друга знают – только спросить. Тебе-то зачем? В гости к нему собралась? Все дело испортишь!

– Не испорчу, – бросила Лиза и сама прервала связь.

Волосы к тому времени высохли, и их удалось даже уложить в какое-то подобие прически.

Облачившись в льняной костюм и прихватив с собой ноутбук, журналистка вышла из номера. Баба Рая, как всегда, была на боевом посту.

– Все тебе не сидится, – заворчала она. – Опять собираешься в потемках шастать?

– Работа у меня такая, – оправдалась Лиза, хотя был большой соблазн послать бдительного администратора куда подальше. Вот какое этой Раисе Степановне дело, куда она ходит и когда? – Вы не знаете, где улица Кирова? На ней Владимир Артемьев живет.

– Артемьев? Это алкоголик который? Тебе-то он зачем?

– Мне сказали, что он хорошо знает историю рудника, – заявила Лиза. – Может рассказать что-то интересное.

– Он-то? Да он последние мозги пропил. Хотя давно здесь живет, конечно… Вот Федор Иванович Калашников – другое дело. И старожил, и ведет себя прилично. Или Борис Игнатьевич Горденко.

– Зайду и к ним. Только все же, как мне Артемьева найти?

– Я к нему в гости не хожу. А улица Кирова недалеко. Пройдешь площадь главную, повернешь после ресторана направо – а там двухэтажные дома. Вот, в каком-то из них он и обитает, если ты насчет улицы не напутала.

– Спасибо.

Да, сейчас очень мог бы пригодиться Колька Усик. Только что ему скажешь – хочу расспросить старого рабочего об истории рудника? Он сразу ее потащит к настоящим старожилам, самодеятельным краеведам. Те заведут многочасовую лекцию, о том, как что строилось и откуда бралось. А ей и нужно всего-то – убедиться, что Артемьева нет дома. Или, напротив, есть. И узнать, в каких он отношениях с этим Крюковым…

Возле ресторана стоял "джип" Щупова. Лиза обошла его подальше – не хватало еще отбиваться от Генки, который вполне может потащить её ужинать в «Казино». Прямо за рестораном возвышались несколько кажущихся огромными в низкорослом поселке пятиэтажек. А следом за ними – ряд двухэтажных домов. На крайнем здании была криво прибита табличка: "ул. Кирова, 18".

В каждом дворе сидели местные кумушки. Девушку с пластиковым чемоданчиком-ноутбуком они разглядывали с живейшим интересом.

Лиза решила рассуждать логически. Если дом, мимо которого она прошла, имеет номер восемнадцать, то седьмой и пятый дома должны располагаться с другой стороны. И немного ниже. Поэтому журналистка уверенно зашагала вниз.

Расчет оказался верным. Скоро Лиза увидела табличку "ул. Кирова, 7". Перед вторым подъездом стоял зеленый "москвич", который она видела в лесу. Прямо за москвичом, на лавочке, сидели несколько пожилых женщин.

– Здравствуйте, – широко улыбнулась им девушка. – А вы не подскажете, где я могу найти Владимира Артемьева?

Кумушки уставились на Лизу так, будто она спросила их, не пробегал ли только что по улице Кирова тиранозавр.

Наконец, одна из женщин, в красном платье и желтом платочке на голове, подняла голову и прокричала хриплым голосом:

– Зинка! Тут какая-то женщина твоего Володьку спрашивает!

Наверху сразу же распахнулось освещенное окошко, оттуда показалась полная тетка со встрепанной прической. Вниз она почему-то не глядела – а рассматривала розовеющее небо.

– Ты дочка его, наверное? – поинтересовалась седая старушка лет семидесяти. – Из Томска?

Лиза ничего не успела ответить – жена Артемьева внезапно уперла руки в бока, высунулась в окно и на всю улицу пронзительно закричала:

– Это же какой шалаве муженек мой понадобился среди ночи?! Это к какой же твари беспутной он бегает уже третий день?! Это кто глаза свои бесстыжие не боится его законной жене показать, домой уже к хахалю приходит?!

Вся улица Кирова словно бы разом притихла, с наслаждением вслушиваясь в вопли Зинаиды. Лиза стояла, как оплеванная.

Наконец, одна из соседок Артемьева, помоложе да побойчее, в цветастом платье, крикнула:

– Эй, Зинка, уймись! Тут приличная женщина пришла.

– Видали мы таких приличных! – продолжала кричать оскорбленная супруга. – Только и смотрят, проститутки проклятые, как бы мужа чужого увести…

– Да нужен ей твой Володька, как рыбе зонтик! Ты на нее посмотри!

Зинаида, наконец, соблаговолила взглянуть на "конкурентку". На какое-то время, похоже, ей стало нехорошо. Потом она сообразила, что такая молодая и красивая женщина, действительно, страшная соперница – только вот алкоголик Володька ей даром не нужен.

– Чего надо? – уже гораздо более спокойно спросила она.

– Владимир дома? – тихо спросила Лиза. Она растерялась и уже не знала, как себя вести.

– Кому – Владимир, кому – Владимир Викторович, – опять начала заводиться Зинаида. – Ты кто такая? На каких основаниях моим законным супругом интересуешься?!

– Извините, я журналист из Москвы…

У многих кумушек в самом прямом смысле слова открылись рты. Распахнулись, словно клювы у птенцов при виде жирного червяка. Зинаида едва не вывалилась из окна.

– Так зачем же тебе Володька понадобился, ась? – первой опомнилась бойкая женщина в цветастом платье.

– Я о руднике пишу… Мне материал для статьи нужен. Он, говорят, старожил здешних мест.

– Это ж какой умник тебе его присоветовал?

– Павел Андреевич. – Лиза произнесла первое пришедшее в голову имя отчество. И только потом вспомнила, что так зовут главного инженера рудника.

– Совсем Андреич с ума сошел, – констатировала собеседница Лизы.

А Зинаида сверху короткой пулеметной очередью выпалила:

– Нет его! Не знаю, где шляется! – и с треском захлопнула окно.

Лиза стояла, задумавшись. Похоже, самые серьезные подозрения относительно Артемьева начинают сбываться. Его похитили и держат где-то – так же, как и парней. Потому-то жена Артемьева такая нервная. И, скорее всего, здесь замешана женщина – не даром же она с таким остервенением напустилась именно на Лизу… Знать бы, кто.

Журналистка соображала, как бы ей поделикатнее опросить свидетельниц относительно других трех мужчин – возможных похитителей, когда старушка, предположившая в ней дочку старого пьяницы – тихо сообщила:

– Брешет Зинка. Час назад он домой поднялся. Пьяный. Чуть с крыльца не упал, а по лестнице, почитай, на карачках лез.

Лиза посмотрела на старушку с подозрением. Неужто этот божий одуванчик тоже замешан в похищении? Скрывает от людей правду, вводит свидетелей в заблуждение?

– Да ты видела ли, Семеновна? – спросила дородная тетка в резиновых сапогах, совершенно неуместных по теперешней сухой погоде.

– Слышала, – прищурилась бабка. – Он песню пел. Про этого… «черного бумбера». Вот как по лестнице взбирался, все время и пел. Чисто Верка Сердючка, никаких телевизиров не надо.

Стало быть, Артемьев дома. А, может, и нет… Лиза решительно поставила ноут на лавку и откинула крышку. Женщины опять синхронно погрузились в состояние глубокой прострации – словно приезжая журналистка достала из плечевой кобуры бластер, или продемонстрировала слиток золота килограммов на пять.

– Вы знаете этих ребят? – поинтересовалась Лиза, выводя на монитор фотографии похитителей Артемьева.

Одна из женщин расхохоталась:

– Да это ж Ванька, муж мой! В телевизоре! Да еще в таком махоньком! Ну, дожили!

– Соседи наши это, – солидно заметила Семеновна, тыкая пальцем в экран. – Васька Клюкин. Ванька Изварин. Петька Кошевой. Все, как один – пьяницы-алкоголики. А вот, видишь, машина Васькина – этот самый "москвич".

Лиза кивнула. Оказывается, фамилия главного подозреваемого Клюкин, а не Крюков!

– Тебе-то они зачем, девонька? – спросила женщина в резиновых сапогах.

– Да, говорят, они передовики производства… – покраснела Лиза. Нет, детектив из нее все же никакой.

– Павел Андреевич, видно, сам был под мухой, когда девчонку сюда посылал, – заметила тетка в цветастом платье. – Шантрапу беспутную присоветовал. Хотя измельчал нынче народ. Как есть измельчал. Может, чего-то и Васька по нынешним временам стоит.

Тут дверь в подъезд распахнулась, и из неё выскочил Клюкин собственной персоной. Хмуро окинув взглядом собравшихся, он молча сел в свой "москвич", завел двигатель и умчался, подняв тучу пыли.

– Куда же это он? – беспомощно спросила Лиза.

– Да в лес, небось. Он часто в лес мотается, – заявила Семеновна. – Дела у его там…

Дверь подъезда заскрипела, и на пороге появился тот, кого Лиза уже не чаяла увидеть в живых. На девушку горящими глазами смотрел Владимир Артемьев со следами недавних побоев на лице. Пахло от него тяжелым перегаром.

– Девушка, мне есть тебе что рассказать, – с суровой торжественностью заявил он. – Страшные дела творятся в нашем поселке. Страшные и небывалые!

Глава 5.

Лиза изменилась в лице. Откуда старый пьяница может знать, зачем она пришла к нему? Может быть, его держали взаперти вместе с парнями? Но как могли выпустить? И куда с такой поспешностью умчался Клюкин – не вершить ли расправу над ребятами?

– Так вы ответите на мои вопросы? – тихо спросила она.

– Все, как на духу, расскажет, – ответила за Артемьева Семеновна. – Не каждый день журналисты аж из самой Москвы приезжают. А Зинку ты не бойся. Она теперь весь вечер дома сидеть будет, как мышь под метлой.

– Может быть, присядем с вами на свободную скамейку? – спросила девушка.

– Пойдем, – согласился Володька. – Опохмелиться бы, конечно, не помешало… Но тогда враги рода человеческого совсем убьют. Поэтому слушаю тебя и готов рассказать все, что знаю!

Артемьев, пошатываясь, добрел до лавочки и почти упал на нее. Лиза присела, стараясь держать максимальную дистанцию – слишком уж разило от "местного краеведа" самогонкой и луком.

– А вот враги рода человеческого – они кто? – осторожно спросила Лиза.

– Дык известно, – крякнул Артемьев. Первый враг – это Зинка моя… Ее бы правильнее было Зоей назвать.

– Почему? – изумилась журналистка.

– Расшифровывается имя хорошо – читай по первым буквам ЗОЯ – змея особой ядовитости… Что, не слышала? Зинку так не расшифруешь. Но погляди ты на ее лицо – и сразу все поймешь!

Лиза вздохнула. Слушать жалобы Артемьева на жену ей было совсем неинтересно.

– А еще кто может вам угрожать?

– Доча… Она, хоть и маленькая, но та еще змеюшка. Бить хоть пока не пытается, но орет не меньше мамки. Сведут они меня в могилу. Ведь раньше я кто был? Орел! Передовик производства! Не зря меня на руднике все уважали! На изумруды нюх имелся. Премии регулярно за ударный труд получал. Да женщины сгубили. Как ни выпью – недовольны. От этого выпить еще больше хочется! Вот и выпиваю регулярно! Замкнутый круг, ежели рассуждать диалектически.