Kitabı oku: «Малайзия изнутри. Как на самом деле живут в стране вечного лета, дурианов и райских пляжей?», sayfa 3
Каждому по вере
Гармония
Улица Токонг Беси в городе Малакка неофициально носит название улицы Гармонии. На ней находятся самые старые в стране китайский и индийский храмы и очень красивая мечеть. В этой улице для меня воплотилась вся Малайзии в том, что касается вопросов религии. В стране представлены ислам, буддизм, конфуцианство, даосизм, индуизм, разные христианские конфессии, включая православие и католицизм, а также сикхизм и множество традиционных верований. На мой взгляд, их всех объединяет то, что для их последователей религия – это прежде всего вера, а не только культурное наследие. Большинство знакомых мне малайзийцев – верующие люди. Здесь убеждены, что вера – основа нравственности.
Религиозная идентификация в Малайзии так же важна, как и этническая. Графа «религия» есть во всех документах и формах: от удостоверения личности гражданина до анкеты отдела кадров или формы на приеме у зубного. Религия родителей и ребенка вписывается в свидетельство о рождении. В свидетельстве о браке тоже указывается вероисповедание. Некоторые, но не все, могут позволить себе такую вольность и написать «нет религии». Опций «атеист» или «агностик» в формах не предусмотрено. Вопрос о том, зачем нужна эта информация, встречает искреннее недоумение. А как же без этого? Кстати, когда в Малайзии узнают, что я замужем за малайзийцем, мне почти всегда тут же задают два вопроса подряд: какой национальности мой муж и какого он вероисповедания. Иногда спрашивают, что называется «в лоб», иногда – в несколько завуалированной форме. Например, интересуются, как зовут мужа. По имени малайзийца можно многое о нем определить. Самые стеснительные заходят издалека, явно изнывая от любопытства и мучаясь неопределенностью. Иногда я развлекаюсь, прикидываясь, что не понимаю сути их маневров. Ответы на эти два вопроса мгновенно помогают малайзийцу поместить человека в знакомую систему координат. Особенно если речь идет о соотечественнике.
Малайзийцы, с которыми мне удалось побеседовать на эту тему, объясняли такое ревностное стремление в любых обстоятельствах определить религию человека практическими причинами и в целом благими намерениями. Например, чтобы понимать, в какое время года и на какие праздники человек будет брать отпуск, с чем его поздравлять и какие пищевые запреты следует иметь в виду, если звать его в гости.
Большинство знакомых мне малайзийцев – верующие люди. Здесь убеждены, что вера – основа нравственности. Графа «религия» есть во всех документах и формах: от удостоверения личности гражданина до анкеты отдела кадров или формы на приеме у зубного.
Определившись с вероисповеданием и поместив друг друга в соответствующий «ящичек», малайзийцы не горят желанием углубляться в разговоры о религии. Я бы даже сказала, что такие беседы считаются дурным тоном. Любителей поговорить и даже поспорить на религиозные и философские темы здесь ждет разочарование. Наверное, в табу на обсуждение вопросов вероисповедания есть своя мудрость, нежелание кого-либо ненароком обидеть и нарушить хрупкий статус-кво.
В плане государственного регулирования вопросов веры Малайзия снова оригинально отличилась, как и с системой правления. Конституция страны содержит два противоречивых положения. Согласно статье 160 Конституции все этнические малайцы – мусульмане с рождения и не могут сменить веру. При этом та же Конституция в статье 11 гарантирует свободу вероисповедания для всех граждан. В результате в стране существует два параллельных мира со своими правилами. С одной стороны, есть гражданский кодекс для всех граждан. И немусульмане могут менять веру или не придерживаться никакой веры. С другой стороны, есть шариатское право, которое применяется только для мусульман и только в делах личного и семейного характера. Например, нарушение поста в месяц Рамадан как раз попадает под категорию вопросов личного характера, и нарушивший пост мусульманин может быть наказан.
Ислам по-малайски
Чуть более шестидесяти процентов населения страны исповедуют ислам. В Малайзии суннитский ислам шафиитского мазхаба.
Ислам здесь весьма либерален. Однако внешние его проявления ценятся и считаются хорошим тоном. Для тех, кто хочет неукоснительно соблюдать предписания, предоставлены все возможности. Например, в офисах, государственных учреждениях, торговых центрах, парках и на заправочных станциях всегда есть сурау, небольшие молитвенные комнаты. Желающие совершать намаз пять раз в день имеют для этого все возможности.
Бывает, что в офисной сурау иной сотрудник устраивает себе сиесту и ложится подремать после обеда. Я видела сурау на вершине горы Матчинчанг на Лангкави, куда ведет канатная дорога. Место для молитвы было выделено и у дороги на маршруте Куала-Лумпурского международного марафона. Он стартовал в пять утра, а уже в шесть начинался фаджр, предрассветная молитва. Желающие могли тут же помолиться и бежать дальше с новыми силами.
В номерах гостиниц на потолке обычно нарисована стрелка кибла. Она указывает направление на Мекку10. Именно повернувшись к ней лицом следует совершать намаз.
Мусульманкам в Малайзии необязательно покрывать голову. Хотя есть исключения. К примеру, Международный исламский университет Малайзии требует от студенток и женщин-преподавателей покрывать голову. Но обычно это решение каждая малайка принимает для себя сама, исходя из собственных убеждений, воспитания и среды. Некоторые начинают покрывать голову в более старшем возрасте. Это может быть связано с каким-то событием в жизни, например с замужеством, но и тут все зависит от семьи и личных предпочтений. Те, кто решает покрыть голову, носят хиджаб – платок, который покрывает волосы и закрывает шею, но оставляет открытым лицо. Очень популярен здесь хиджаб амира. Он состоит из двух частей: облегающая голову шапочка и шарф в форме рукава или трубы, который надевается сверху и закрывает плечи. Хиджабы – по-малайски их называют тудунг – здесь всегда ярких цветов, в тон яркой национальной одежды. Если в Малайзии вам встретилась женщина в закрывающем лицо черном никабе, то, скорее всего, это туристка из какой-то страны Ближнего Востока.
Так за чем же следит религиозная полиция в Малайзии? Среди самых частых нарушений: уединение мужчины и женщины и прием еды или питья в священный месяц поста.
Уединение – по-малайски «халват» – это вовсе не то, что вы подумали, хотя и это тоже. Этим словом в шариате называется нахождение мужчины и незамужней женщины наедине в закрытом помещении. Нарушители предстают перед шариатским судом. Их могут наказать штрафом, обязать пройти курс лекций по религии и, скорее всего, заставят жениться.
Во время поста религиозная полиция особенно бдительна. Так что, если внешне вы похожи на малайца или малайку, готовьтесь, что от греха подальше вам могут отказать продавать еду в кафе или по крайней мере с извинениями попросят показать удостоверение личности. Очень даже насущная проблема для некоторых латиноамериканцев или филиппинцев в Малайзии.
Во время Рамадана жизнь в стране не замирает в отличие от многих других мусульманских стран. Кафе и рестораны открыты. Иностранцы и малайзийцы других религий живут обычной жизнью. Для меня стало сюрпризом, что и малайцы могут присоединиться к коллегам на бизнес-ланч, чтобы обсудить рабочий вопрос. При этом никого не смущает тот факт, что все обедают, а кто-то за столом ничего не ест и не пьет. Знакомые малайцы объясняли мне, что тяжело только в первую пару дней поста, и то не всегда. Если вы поститесь с юности, то вырабатывается привычка. Большинство малайцев – искренне верующие люди, и многим пост в радость. То, что рядом кто-то пьет кофе или обедает, совершенно никого не оскорбляет.
Во время Рамадана жизнь в стране не замирает в отличие от многих других мусульманских стран.
Малайцы вообще абсолютно спокойно относятся к тому, что делают представители других конфессий, как они одеты, что едят и во что верят. Мне часто задают вопрос, какую одежду брать с собой в Малайзию. Некоторые не верят мне на слово, что юбки в пол не нужны, и все равно прилетают с полным чемоданом консервативной закрытой одежды. И удивляются тому, что половина населения ходит в коротких шортах. Кстати, если вы вдруг решили посмотреть мечеть изнутри, то, конечно, из уважения стоит одеться консервативней. Однако, если вы случайно все же оказались там в шортах, тоже ничего страшного – на входе вам предложат надеть накидку в пол.
В Малайзии появился широко разрекламированный «первый в мире халяльный корм для кошек».
В Малайзии очень хорошо развита система сертификации халяльности. С 1997 года здесь существует правительственный орган JAKIM, который регулирует процесс выдачи сертификатов. Они есть у большинства ресторанов, у всех продуктовых магазинов и у многих товаров. С одной стороны, это создает удобство для мусульман. С другой стороны, еще и открывает новые возможности для бизнеса. К примеру, услуги консультанта по вопросу сертификации халяльности товара стоят немалых денег. Но расход оправдан, так как помогает значительно расширить рынок сбыта. Доходит до смешного. В Малайзии появился широко разрекламированный «первый в мире халяльный корм для кошек». Сопутствующая рекламная кампания объясняла, что, строго говоря, кошкам халяль необязателен, но, вне всяких сомнений, он лучше, здоровее и вкуснее. А кто не желает добра любимому питомцу? Малайцы настолько привыкли к значку халяль на любой упаковке, что многие настороженно относятся к таким невинным подаркам из-за границы, как, например, привезенный из России шоколад. Ищут на нем значок халяль и, не найдя, смущенно откладывают в сторону. Кстати, в супермаркетах Малайзии можно купить плитки шоколада «Аленка» и конфеты «Рошен», не говоря об огромном разнообразии импортных продуктов со всего мира во всех категориях. Но в этом случае продукты не приехали в страну в чьем-то чемодане, а были официально импортированы, а значит, проверены JAKIM и прошли обязательный процесс сертификации на халяльность. Так что возможности здесь не только для бизнеса, но и для экономики страны.
Буддизм
Буддизм – вторая по распространенности религия в стране после ислама. Около 20 % населения – буддисты. В некоторых источниках упоминается еще более высокий процент, так как вместе с буддистами считают последователей конфуцианства, даосизма и других традиционных китайских религий с элементами буддизма. В основном это этнические китайцы, но есть и индийцы, а также малайзийцы тайского, бирманского или ланкийского происхождения.
На улице Гармонии в городе Малакка находится самый старый китайский храм страны Чен Хун Тен, которому немногим менее четырехсот лет. Он был основан в середине XVII века в голландской Малакке китайским капитаном Тай Ки Ки. В 2003 году храм был удостоен награды ЮНЕСКО за выдающуюся архитектурную реставрацию. Это внушительных размеров комплекс с несколькими залами для молитв. Основной и самый большой посвящен Бодхисаттве Гуаньинь.
Гуаньинь – самое популярное божество среди малайзийских китайцев. Ее статуи и изображения можно найти во всех крупных храмах страны: Тянь Хоу в Куала-Лумпуре, Пу Туо Си в Сабахе. Особая гордость храма Кек Лок Си на острове Пинанг – бронзовая статуя Гуаньинь высотой тридцать метров. Она считается покровительницей женщин и детей, богиней милосердия и спасительницей от бед. В храме Гуань Ди в Чайнатауне Куала-Лумпуре мне однажды показали статую Гуаньинь в небольшом молельном зале с отдельным входом и смущенно объяснили, что когда-то тут неподалеку был квартал красных фонарей. Его труженицы считали богиню своей покровительницей и заходили в храм помолиться перед работой. Чтобы не смущать остальных посетителей, для них был сделан отдельный вход. Еще Гуаньинь называют покровительницей рыбаков и считают, что она может усмирять морские бури и помогает севшим на мель морякам. Именно этим объясняют ее популярность среди китайцев Малайзии, потомков выходцев рыбацкой провинции Гуандун, прибывавших в Малайю морем.
Важную роль в китайских традиционных религиях играет почитание духов предков. По всей стране можно увидеть миниатюрные храмы – от совсем крохотных до более крупных, размером с коробку от телевизора. Они обычно стоят на улице рядом с магазинами, кафе, жилыми домами, внутри парковок торговых центров и просто у дороги. Рядом с такими храмами жгут благовония. Считается, что дым от горящих палочек долетает до духов и доносит до них молитвы и просьбы. На алтаре храма всегда лежат дары в виде цветов, фруктов, чая и риса.
Считается, что на том свете деньги в обороте точно так же, как и на этом, а значит, могут облегчить существование умерших.
Седьмой месяц года по китайскому календарю называется месяцем Голодных Духов. В это время принято чтить умерших и преподносить дары духам предков. В специальных магазинчиках при храмах или рядом с ними можно купить специально изготовленные для этих целей бумажные, так называемые адские, деньги. На купюрах разного достоинства так и написано: «hell money». Считается, что на том свете деньги в обороте точно так же, как и на этом, а значит, могут облегчить существование умерших. Продают и модную одежду, дома и машины из папье-маше. Фантазии нет предела. Можно купить бумажный айфон последней модели. Считается, что у духа после смерти предпочтения и увлечения остаются такими же, что и при жизни. Однажды я видела миниатюрную гитару из папье-маше. Все эти бумажные богатства сжигают в ходе специального ритуала, и дым сожжения несет дары предкам. Так молящиеся надеются заслужить расположение духов и заручиться их поддержкой. В 2021 году один из магазинов таких бумажных даров в городе Джохор-Бару штата Джохор здорово увеличил объем продаж. Его предприимчивый хозяин придумал делать наборы для вакцинации от коронавируса: бумажный шприц и две бумажные ампулы к нему.
По окончании фестиваля принято пускать на воду фонарики в форме лотоса, чтобы те показали духам дорогу обратно в потусторонний мир.
Христианство
Около 13 % малазийцев – христиане разных конфессий. Это третья самая распространенная религия в стране после ислама и буддизма. Самая старая функционирующая в стране церковь – католическая церковь Святого Петра в Малакке. Ее строительство было завершено в 1710 году голландцами. В церкви хранится колокол, отлитый в Гоа в 1608 году и привезенный сюда португальскими конкистадорами.
Вместе с колоколом голландцы привезли большие миссионерские амбиции и первого миссионера ордена иезуитов – Франциска Ксаверия. После португальцев эстафету приняли голландские протестанты, а двести лет спустя – британские христианские миссии на Борнео. Две трети христиан Малайзии сегодня живут как раз там.
Как и большинство представителей других конфессий, христиане в Малайзии набожны. Как шутит один мой друг-итальянец, в Италии многие появляются в церкви три раза в жизни: на собственные крестины, свадьбу и свои же похороны. Это не про малайзийских христиан. В церковь ходят каждое воскресенье, соблюдают посты, в обязательном порядке венчаются, а перед свадьбой непременно посещают курсы для молодоженов. Собственно, без посещения этих курсов их и не обвенчают.
В стране с достаточно скромным процентом христианского населения на удивление широко отмечают Рождество и Пасху. Мы еще вернемся к этому фестивальному буйству в главе о праздниках.
Индуизм
Индуизм проник на территорию современной Малайзии более семнадцати веков назад благодаря торговле с Индией. Религия получила широкое распространение, на территории Малаккского полуострова появились индуистские царства. Многие из них даже входили в Империю Шривиджайя, индуистского государства со столицей на острове Суматра. Однако это наследие было утеряно и забыто под влиянием ислама. Сегодняшний индуизм в Малайзии – это религия потомков иммигрантов с юга Индии, прибывших в Британскую Малайю на рубеже XIX–XX веков.
Если не считать многочисленные традиционные религии и верования Борнео и аборигенов полуострова, у индуизма самое небольшое количество последователей в Малайзии. Его исповедует около 7 % населения. В основном это индийцы тамилы и керальцы. Индийских храмов в стране множество, они есть практически в каждом городе. Самый старый храм в стране, Шри Махамариамман, находится в Чайнатауне Куала-Лумпура.
Помимо фестиваля света Дипавали, который отмечается по всей стране и является выходным днем, в Малайзии широко отмечают Тайпусам. Это день рождения бога Сканды. В Малайзии он больше известен как Муруган. В самой Индии этот праздник известен только в южных штатах, да и там обычай празднования не сильно популярен. Как раз тот случай, когда в диаспоре традиция обрела новую жизнь и практически сошла на нет в стране своего возникновения. В дни празднования торжественная процессия начинает шествие как раз от храма Шри Махамариамман в Чайнатауне. Запряженные буйволами колесницы и паломники движутся через весь город в другой знаменитый храм – Бату Кейвс. Его узнают по фотографиям даже те, кто никогда не был в Малайзии. Он расположен в скале на вершине горы в пригороде Куала-Лумпура. К храму ведут 272 ступени, а у подножия высится статуя бога Сканды. Его почитают индуисты Малайзии, но мало знают в самой Индии.
Еще несколько лет назад любители здорового образа жизни и утренних пробежек из близлежащих районов приходили сюда по утрам, чтобы потренироваться, бегая вверх и вниз по лестнице. По просьбам верующих сейчас такая практика запрещена, и в храм можно прийти либо помолиться, либо в качестве туриста.
В дни Тайпусама лестница становится частью ритуала кавади. Муругану молятся в течение года об исполнении сокровенных желаний и об очищении духа. Произнося молитву, просящий дает обет. Если желание исполнилось, то в день Тайпусама следует выполнить обещанное. Как правило, обет заключается в походе в храм. Некоторые идут пешком с процессией от самого Куала-Лумпура. Кто-то начинает путь от подножия лестницы. Идут не с пустыми руками, а с каким-то грузом, который символизирует долг человека перед богом. Эта ноша и сам ритуал носят название кавади. А подъем по лестнице, завершающий путь, делает церемонию более тяжелой и торжественной.
Что касается ноши, то кувшин с молоком – это самый простой вариант. Еще один распространенный, но более сложный вид кавади – похожее на шатер сооружение, украшенное павлиньими перьями. Его водружают на плечи и идут с ним в храм. Считается, что в человеке во время такого подъема находится священный дух. Коснуться такого человека во время подъема или получить от него благословение – к удаче. Некоторые дотрагиваются рукой до ступени, на которую только что наступил паломник.
Каждому свое
Среди приверженцев всех представленных в Малайзии религий не просто уместно, но и приветствуется использование внешних символов религии, которые сообщают всем окружающим о принадлежности к той или иной конфессии. На дверях квартир и домов многие вывешивают суру из Корана, изображение Иисуса или Георгия Победоносца, охранные надписи, написанные китайскими иероглифами, или изображение бога Ганеши с головой слона. В больших многоквартирных домах помимо общих комнат для молитвы сурау обычно есть один или несколько небольших китайских алтарей. Там всегда горят благовония и выставлены жертвоприношения духам.
И хотя встречается всякое, миссионерствовать здесь не принято. Каждому свое.
Do you speak Manglish?
Вавилон
Малайзия – страна множества языков. Каждый малайзиец владеет как минимум двумя языками. Огромное количество людей свободно говорит с рождения на трех и даже четырех языках. При этом, как ни странно, в стране практически отсутствует система преподавания иностранных языков. Люди, серьезно изучающие иностранные языки, – редкость. Большинство не понимает их мотивации. С этим связаны постоянные курьезы. Когда малазийцы слышат, что я свободно говорю на четырех языках и сносно понимаю еще три, они часто говорят, что мне повезло. Видимо, предполагают, что я, как и они, владею этими языками просто по стечению обстоятельств: лишь потому, что родилась в определенное время в определенном месте. И очень удивляются, узнав, что на изучение каждого из этих языков ушли годы, потребовалась масса усилий и самодисциплины, не говоря уже о связанных с учебой расходах. Мой коллега-переводчик, вспыльчивый испанец, потративший годы на изучение английского и арабского, вскипает каждый раз, когда слышит от знакомых малайзийцев, что чья-то пятилетняя дочь, а также бабушка, тетя, да и вообще все у них в семье тоже «переводчики», как и он.
Государственный язык Малайзии – малайский. По-малайски – Bahasa Malaysia, или просто бахаса. Само по себе слово бахаса значит язык. Он родной для этнических малайцев. Все остальные тоже свободно владеют им, за редким исключением. С 1970 года на нем ведется преподавание в государственных школах и функционируют госструктуры.
Второй по распространенности язык Малайзии – английский. Уровень владения им колеблется в широком диапазоне: от прекрасного британского английского, особенно у старшего поколения, до едва понятного манглиша, как здесь называют малайский пиджин11 Malay + English. Как бы то ни было, в той или иной степени вы сможете объясниться на английском везде. В тех же государственных структурах, где все официально на малайском, вас поймут и смогут донести суть на английском. Конечно, если вы хоть немного объясняетесь на малайском, то жизнь для вас тут же заиграет новыми красками.
В китайской диаспоре Малайзии, которая составляет четверть населения страны, распространены несколько диалектов китайского: кантонский, южноминьский, хакка, чаошаньский и хайнаньский. Это родные диалекты эмигрантов из Китая. На них до сих пор свободно говорят в диаспоре, правда многие уже не владеют китайской письменностью. На путунхуа, государственном языке Китая, здесь не говорят в семьях. Выучить путунхуа и научиться китайской письменности можно в государственной китайской школе. В Малайзии есть три вида бесплатных государственных школ: малайские, китайские и индийские. Ребенок из любой семьи может пойти в любую из этих школ. Не редко малайские или смешанные семьи отдают детей в китайскую школу ради китайского языка и точных наук, которые там хорошо преподают.
Каждый малайзиец владеет как минимум двумя языками.
Индийцы Малайзии говорят на родных для них тамильском, телугу, малаялам или пенджаби. Как и китайцы, многие индийцы владеют лишь устной речью родного языка, за исключением тех, кто ходил в тамильскую начальную школу.
Понимаете теперь, почему в Малайзии нет ничего удивительного в человеке, говорящем на четырех языках? В китайской семье южноминьский может быть родным языком мамы, кантонский – папы. Ребенок понимает и говорит на обоих языках с детства. При этом английский и малайский – языки общения семьи с окружающим миром. На английском проводятся все развивающие занятия, на малайском говорят в садике. Так и выходит – четыре языка без особых усилий.
Малайский язык
Вернемся к малайскому. Что это за язык? Насколько он сложен в изучении и нужен ли он в стране, где повсеместно объясняются на английском?
Малайский – родной примерно для 33 миллионов человек региона. На нем говорят в Малайзии, Сингапуре, Брунее, некоторых регионах Индонезии и Филиппин. Это язык австронезийской группы, он не тональный (тут мой огромный вздох облегчения), и в нем используется латинский алфавит (еще больший вздох облегчения). Кстати, арабская письменность джави, которой пользовались раньше, вопреки ошибочной уверенности многих, тоже для малайского не «родная». До джави в малайском использовались слоговые шрифты южноиндийского типа: паллава, кави и реджанг.
В малайском огромное число заимствований из английского, голландского и португальского, образованных по принципу как услышали, так и записали. Если вы не уверены, что означает написанное слово, попробуйте произнести его вслух. Возможно, оно похоже на знакомое вам английское слово. И, скорее всего, это оно и есть. Так, яблоко apple превратилось в epal, сок juice в jus, а автобусная остановка bus station в stesen bas благодаря обратному порядку слов в малайском языке. Определение ставится после определяемого слова. Уже в аэропорту на вас со всех табличек посыплются легко узнаваемые tren (поезд), imigresen (паспортный контроль), paspot (паспорт) и teksi (такси). Еще глубже в малайском языке спрятаны гораздо более давние и менее узнаваемые европейцами заимствования из санскрита12. Как раз благодаря им в малайском найдут знакомые слова носители хинди и некоторых тюркских языков.
Слов, которые пришли из малайского в английский, испанский и даже русский, гораздо меньше, но и они есть:
Какаду – от малайского kakak tua – попугай. Дословно – kakak – сестра, tua – старая.
Орангутанг – от малайского orang – человек, utan – лесной.
Гуттаперча – от малайского getta – резина и perca – кусок.
Добавлением суффиксов и приставок от одного корня в малайском языке можно образовать до сорока слов.
В малайском много заимствований и нет времен глагола, поэтому многие называют его легким и даже примитивным. Но это далеко не так. В малайской грамматике есть множество форм, которых нет ни в русском, ни в английском. Добавлением суффиксов и приставок от одного корня в малайском языке можно образовать до сорока слов. А кажущаяся нехватка слов в некоторых темах и вынужденные заимствования с лихвой искупаются богатством лексики из других областей. К примеру, для слова рис в малайском есть несколько слов. По-разному называют рис в поле, рис-сырец, рисовую крупу и вареный рис.
Малайский язык удивительно образен. Меня завораживают такие слова, как, например, matahari – солнце (дословно – глаз дня), keretapi – поезд (огненная машина) или kaki langit – горизонт (ноги неба). Замок и ключ по-малайски – ibu kunci (мама ключа) и anak kunci (ключ-ребенок).
Малайские пословицы и поговорки тоже прекрасны:
Ногами вверх, головой вниз – чудная аналогия русскому фразеологизму «засучив рукава». Представьте себе малайца, работающего на рисовом поле, который согнулся низко к земле. Почему ногами вверх, правда, не знаю. Не стоит же он на голове прямо на грядке, в самом деле?
Лить воду на ямсовый лист – как с гуся вода. Ямсовые листья очень гладкие. Как гуси.
Когда нет ротанга, сойдут и корни – на безрыбье и рак – рыба. На безротанье и корни – ротанг. Из ротанговой пальмы в Юго-Восточной Азии делают мебель.
Не надломив кору, не получить саго — не разбив яйцо, не сделать омлет.
Не учите утку плавать – яйца курицу не учат.
У съевшего перец чили горит во рту – что-то вроде «на воре шапка горит». Когда съел слишком много чили, невозможно сохранить невозмутимое выражение лица.
Черепаха молча снесла тысячи яиц, курица снесла яйцо – шуму на всю деревню – не могу вспомнить подходящий русский вариант, но смысл понравился.
Как обезьяна, которая съела белачан. Означает быть в панике, беспорядочно носиться туда-сюда. Белачан – очень острая и сильно пахнущая паста из жгучего перца и креветок. Если его съест обезьяна, то примерно в такое состояние и придет: будет в панике носиться туда-сюда.
Плохому танцору пол мешает – услышав эту пословицу на уроке малайского, я тихо сползла под стол, вспомнив одновременно и канонический русский вариант, и его народный эквивалент.
В тихом омуте крокодилы водятся – свой вариант с учетом особенностей национальной фауны.
Готовьте зонт до того, как начался дождь – телегу зимой, сани летом. Я, кстати, пыталась объяснить малайцу про сани и телегу. Мне кажется, он так и не понял, в чем соль.
Как голландец, требующий землю – говорится о жадном человеке, которому что ни дай, все мало. Ссылка на времена колонизации голландцами. Дай с ноготок – попросит с локоток.
Гни бамбук, пока тот еще побег – куй железо, пока горячо. Местная флора – лидер хит-парада поговорок. Здесь у нас ямс, ротан, бамбук, чили и саго. Кстати, бамбук и ротан – тоже слова малайского происхождения.
Как арахис, который забыл свою скорлупу – Иван, родства не помнящий. Здесь мне чаще всего приходилось слышать это выражение о малайзийцах, пытающихся так или иначе ассоциироваться и быть похожими на европейцев: говорить с преувеличенным британским акцентом, нарочито игнорировать малайзийские традиции и правила этикета. И если европейцу многое прощается, то подобным образом ведущий себя малайзиец вызывает у своих соотечественников негативную реакцию.
Нужно ли учить в Малайзии малайский? Один мой хороший друг как-то сказал, что совсем не владеть языком страны проживания допустимо в трех случаях: если вы турист, оккупант или идиот. Резко, но, мне кажется, верно. В случае с Малайзией я бы сказала так: без малайского обойтись можно, если вы говорите по-английски. После Сингапура это самая англоговорящая страна Юго-Восточной Азии. Но с малайским ваша жизнь здесь станет проще и интересней. Особенно если ваше пребывание не ограничивается Куала-Лумпуром. Те самые малайцы, которые будут изо всех сил стараться объясниться с вами на английском, вздохнут с облегчением, поняв, что с вами можно говорить на нормальной и привычной для них смеси малайского с английским. В госучреждениях ваши вопросы будут решаться быстрее. Не потому, что к английскому плохо относятся, а потому, что вы сильно облегчите жизнь человеку, который с трудом говорит по-английски и стесняется этого. Не говоря уже о том, что для вас откроется целый мир малайзийского юмора, игры слов и интернет-мемов.
При этом, как ни парадоксально, в Малайзии не так-то просто выучить малайский. Даже при большом желании и упорстве. Во-первых, нет учителей. Во-вторых, нет учеников. За годы попыток выучить малайский мне не встретился преподаватель-малаец с высшим образованием филолога. Лишь однажды попался преподаватель – носитель языка с высшим педагогическим. Учеников тоже не хватает. Некоторые иностранцы приезжают в Малайзию, исполненные энтузиазма постичь местную культуру с языка. Ходят на курсы с месяц. А потом на них постепенно нисходит тропическая благодать. Люди начинают понимать, что здесь можно прекрасно обойтись английским. Достаточно обрасти кое-какими нужными малайскими «словечками», вроде макан (еда, есть) и терима касих (спасибо), и можно постепенно переходить на манглиш. И порыв покорять лингвистические горизонты сходит на нет.
Совсем не владеть языком страны проживания допустимо в трех случаях: если вы турист, оккупант или идиот.
Одним словом, после окончания первого уровня на малайских курсах мне пришлось ждать едва ли не полгода, пока набрали достаточно студентов для второго уровня. За это время я успела отчаяться, принять все как данность и даже с головой уйти в японский. В конечном итоге оказалось, что нет ничего лучше самостоятельного обучения по «Учебнику малайского (малайзийского) языка» Т. В. Дорофеевой и Е. С. Кукушкиной, по которому занимаются студенты Института стран Азии и Африки при МГУ. Кстати, лучше всех на нашем курсе по-малайски говорил студент из Германии. Я пришла было в изумление и решила, что все-таки недооценила местную систему образования. Как вдруг выяснилось, что в Малайзии он всего две недели, а малайский учил во Франкфуртском университете. От его виртуозного использования грамматических форм у меня закружилась голова. Не исключено, что то же самое почувствовала наша преподаватель.
