Kitabı oku: «Куриный бог», sayfa 6

– На удобрение, – объяснил он. – Ты тоже станешь частью сада.

Я взвыл от отчаянья, ненавидя и дом, и сад, и даже сам факт, что когда-то родился.

Что скрывалось позади? Мне нужно было увидеть. Я выгнул шею. На втором стуле, спиной ко мне сидел труп мужчины. Дырявый, как бумажная снежинка. Струи воды сделали мясо и остатки кожи оранжевыми. Сохранилось полголовы, часть руки, остов спины, торчащая наружу печень. Горло трупа дёрнулось, он глотнул. Куриный бог был ещё жив.

– Ему уже десять лет, – заявил Илья Иосифович с гордостью. – Думаешь, легко найти донора, если отдать нужно не пол-литра крови, а всё, что есть? Люди не готовы к такому самопожертвованию. Представь, скольким ты поможешь.

Вспомнился выздоровевший коллега. Но я не хотел, чтоб жил он, я хотел жить сам!

Моё тело задёргалось в конвульсиях.

– Спину забыл подрезать, – указал дед внуку.

– А ты снотворного мало подсыпал, – огрызнулся Веня.

– Я специально. Надо объясниться, пока у него голосовые связки на месте. Жестоко заставлять человека десять лет мучиться вопросами.

Я устал вырываться, рыдать, кричать. Чувствовал себя оглушённым. Мои эмоции тоже стали оранжевыми, набухшими, мерзкими.

– Не расстраивайся сильно, – сказал Илья Иосифович. – Всё равно твоя жизнь была не очень насыщенной. Другим нужнее.

Сначала было ужасно тяжело из-за нелепой надежды выжить. Потом я понял: даже если меня найдут, в теле столько дыр, что спастись не получится.

Я уже не мог двигаться, не мог говорить, не мог кричать (зато Илья Иосифович бодро сбегал по лестнице, и его голос звучал молодо). Мне оставалось без конца размышлять. Как странно, что мы всегда многого ждём от окружающих, но не задумываемся, какая роль отведена ими для нас. Все те недели в «Хереме» я заботился лишь о собственных желаниях, оставаясь слепым к реальности. Вы и не заметите, как другие люди вас используют вас.

Когда Илья Иосифович приходил в прошлый раз, он сказал, что на очереди мой мозг, и я расплакался от радости. Из него сделают биологические добавки от головной боли (что довольно иронично, учитывая мои мигрени).

Не знаю, смогу ли я мыслить по-прежнему, потому постарался вспомнить и заучить всю мою историю. Вы выпьете биологическую добавку и вместе с ней – кусочек меня. Может, вы услышите мои мысли, найдёте «Херем» и сообщите полиции. А может, всё бесполезно, и таких домов много, они повсюду, но никто об этом не знает, и никому нет дела.

Кто-то спускается по лестнице. Надеюсь, это конец.

Прощайте.

[галлюцинация заканчивается]

[вы ещё держите в руке липкую мерную ложечку]

[думаете: «Чушь какая привиделась!»]

[зато эликсир помог – голова уже не болит]