Kitabı oku: «Магия соперниц», sayfa 2
Я вспомнила висящую в библиотеке мастера Бетрис картину, на которой королева Меда усмиряет гигантского морского змея: кольца блестящего эбенового тела взбивают море в бледную пену, посреди огромной головы в окружении гривы из острых шипов зияет рычащая клыкастая пасть. И вся эта мощь когда-то принадлежала Меде и её потомкам.
– Но корона уничтожена, – возразила я.
Это произошло сто лет назад, после смерти короля Гороса, последнего из медазийского рода. Когда Горос умер, Чёрный Дракон обезумел и напал на побережье, уничтожая всё на своём пути. Вся Медазия обратилась бы в руины, если бы не Тервин Дракобич, прадедушка мастера Бетрис. Ему удалось воспользоваться короной и прогнать Чёрного Дракона на морское дно, после чего он уничтожил артефакт, чтобы никто его больше не надел. После этого Медазия стала имперской провинцией, и здесь воцарился мир. До недавних времён. Пока так называемое движение за освобождение не начало призывать к восстанию и возрождению независимой Медазии, свободной от имперского контроля.
– Возможно, что нет, – сказала мама. – У нас есть причины подозревать, что Тервин Дракобич лишь заявил, что уничтожил корону, а на самом деле он её сохранил. Спрятал. И передал секрет своим потомкам.
Я открыла рот, но у меня ушло несколько секунд, чтобы вернулся дар речи:
– Мастер Бетрис? Ты думаешь, что корона у мастера Бетрис? Что она собирается отдать её повстанцам?
– Необязательно. Но они могут предпринять усилия, чтобы её у неё забрать.
Перед моим внутренним взором встали холодные голубые глаза скрытчика. Его подослали выведать секреты мастера Бетрис. А вдруг целью было узнать местонахождение короны?
– Она станет могущественным инструментом, – продолжила мама. – С помощью короны мятежники смогут призвать Чёрного Дракона. Смогут натравить его на имперский флот. Мы должны сделать всё возможное, чтобы этого не допустить. Ты ведь это понимаешь, не так ли? Ты видела, на что они способны.
У меня перехватило горло, и я быстро заморгала, зная, как мама ненавидит слёзы. Я никогда не видела её плачущей, ни разу. Даже когда пришли солдаты и сообщили, что мой брат убит восставшими мятежниками, напавшими на корабль, где он служил, и захватившими его.
Всё это было совершенно бессмысленно. Жизнь на острове Медазия была приятной, комфортной и безопасной. Как провинция Регии Терры мы находились под защитой имперского флота, и у нас был налаженный рынок сбыта рыбы, масел и нашей знаменитой медазийской фиолетовой краски. Какой нам был прок от независимости? Неужели она стоила жизней моего брата и других моряков?
– Так почему ты просто не спросишь об этом мастера Бетрис? – поинтересовалась я.
– Я спросила. Она заявила, что не знает, где корона. Поэтому мне пришлось задуматься об альтернативных способах получения информации.
– Что ты имеешь… о. – Правда ударила по мне с мощью пушечного ядра, и несколько секунд я не могла вдохнуть. – Ты хочешь, чтобы я шпионила за ней. – Мне стало холодно, будто меня внезапно вытолкнули на улицу посреди морозной ночи. Ну конечно.
– Я хочу, чтобы ты была верной подданной императора. И как послушная дочь ты должна понимать, что у всего есть цена. В том числе и у твоей учёбы здесь.
– Поэтому ты согласилась, чтобы я стала ученицей мастера Бетрис, – глухо произнесла я. – Тебе всё равно, стану я волшебницей или нет.
А ведь я позволила себе поверить, что она… не поощряла, нет – это было бы слишком мягко и сентиментально с её стороны, – но, по крайней мере, уважала мои мечты. Что она дала мне шанс проявить себя.
Но правда заключалась в том, что я была всего лишь очередной шахматной фигурой на её доске. Я сглотнула комок в горле:
– Я не стану шпионить за мастером Бетрис. Я не пойду на такое предательство.
На мгновение мне почудилась в глазах мамы… обида. Но затем они сузились.
– Такова реальность, Антония. Всё имеет свою цену. Если хочешь продолжить своё магическое образование, ты знаешь, что от тебя требуется.
– Вот так, значит? Если я не найду корону, я не смогу изучать магию?
– На кону вещи намного важнее твоей учёбы, Антония. – Она поставила пустую чашку на стол, будто ставя звонкую точку. – Также советую задуматься над тем, что, если корона вскоре не будет найдена – или, ещё хуже, попадёт не в те руки, – твоего дорогого мастера Бетрис могут обвинить в предательстве. Ты же хочешь уберечь её от такой участи?
– Пожалуйста, мама, прошу тебя…
– Не проси, дорогая. Сосредоточься на своём задании. Выясни местонахождение короны. Я буду ждать отчёта о твоих действиях на следующей неделе, на приёме у лорда Букканила. – Она встала и направилась к двери, но на пороге остановилась и обернулась: – Не подведи меня.
Глава 3
Я смотрела в окно кареты мастера Бетрис, трясущейся по дороге, тянущейся на север от порта Меды. Макушки неряшливых холмов стояли голыми, не считая редких вихров из низкорослых сосен, искорёженные тёмные ветки которых напоминали съёжившихся под ветром стариков, да каменных руин. Когда-то здесь была небольшая деревушка, но два столетия назад пятнистая лихорадка погубила всех её жителей. Людей не осталось, дома разрушились. И лишь несколько диких коз провожали нашу карету золотистыми глазами-щёлками.
Мы ехали уже час, но мастер Бетрис не торопилась раскрыть нам цель этого путешествия. Моппи ёрзала на сиденье напротив меня и смотрела в своё окно. Гримуар, посвящённый основам магии, который мастер Бетрис дала ей для ознакомления, лежал, забытый, у неё на коленях. Она еле-еле одолела первую главу.
Несколько минут я исподтишка за ней наблюдала, пока она не поймала мой взгляд, после чего немедленно схватила книгу и спрятала за ней лицо. Но я успела заметить её зарумянившиеся щёки.
Я должна была читать свой гримуар – захватывающий труд о кулинарных заклинаниях, – но не могла думать ни о чём, кроме маминого ультиматума. Я ни капли не сомневалась, что при желании она немедленно заберёт меня домой и навсегда запретит учиться магии. Но пойдёт ли она на такую крайность, как арест мастера Бетрис?
Нужно найти иное решение: каким-то образом удовлетворить требование мамы, не предав моего учителя и не допустив, чтобы её бросили в тюрьму. Я откашлялась и сместилась вбок, чтобы оказаться напротив мастера Бетрис. Она подняла на меня глаза, оторвавшись от своих магических заметок:
– Да? Ты хочешь что-то спросить, Антония?
– Э-эм… – Я помедлила. Я не могу сказать ей правду, даже часть её, это слишком рискованно. Мама будет вне себя, если узнает. Скажет, что я скомпрометировала себя и не воспользовалась элементом неожиданности.
Бетрис закрыла тетрадь и внимательно посмотрела на меня. Её взгляд скользнул по книге у меня в руках, и её губы тронула улыбка.
– Ты уже дошла до части, посвящённой зачарованным профитролям? Разве не гениально? И даже не пришло в голову, что можно…
– …разместить чары слоями в разных видах крема? – закончила я за неё.
– Именно! – Она одобрительно кивнула, и меня затопило тепло, пока я не вспомнила, что на самом деле собиралась спросить.
Я собрала волю в кулак. Все эти политические игры, в которых так преуспела мама, были не по мне. Я сделаю всё по-своему. Мастер Бетрис всегда относилась ко мне с уважением. Она тоже его заслуживала.
– Я просто подумала… вы же знаете, что утром меня навестила мама?
– Конечно. И я думаю, что этот визит обусловлен не одним желанием тебя проведать?
– Да. Она беспокоится из-за мятежников.
Бетрис изогнула бровь:
– Вот как?
– Вроде бы прошёл… э-эм… слух, будто они пытаются найти утерянную корону Медазии. Ну, знаете, ту, что призывает Чёрного Дракона?
Какая-то эмоция промелькнула у неё на лице, но я не успела разобрать. Она оправила рукава своего синего бархатного пальто:
– М-м. Несмотря на то, что, согласно общепринятому мнению, корона была уничтожена?
– Мама сказала, что мятежники в это не верят. Они ищут её. И они… они думают, что она у вас. Потому что вы правнучка Тервина Дракобича.
– Что ж, в таком случае их ждёт разочарование, – сухо сказала Бетрис.
– Пожалуйста, мастер Бетрис. Наверняка это они подослали скрытчика вам в кабинет – и кто знает, что они предпримут в следующий раз? Эти борцы за свободу шутить не станут. Они все убийцы и предатели.
С другого конца сиденья раздался тихий звук, но когда я повернулась к Моппи, та опять спряталась за книгой.
В меня упёрся тяжёлый вдумчивый взгляд карих глаз мастера Бетрис.
– Уверена, если бы корона сохранилась, её бы тщательно охраняли. И найти её смог бы лишь кто-то достойный. Кто-то, кто осознаёт её силу и кто бы пользовался ею с умом.
Что она хотела этим сказать?
– Вы…
Карета дёрнулась, останавливаясь, не дав мне договорить.
– Ну, вот мы и на месте, – сказала Бетрис. – Нужно сосредоточиться на том, что нам предстоит. Это касается вас обеих, – добавила она, пристально глядя на нас с Моппи. – На этом пути вам необходимо очень многому научиться. И у меня не на всё найдутся ответы.
Она вышла прежде, чем я успела что-то спросить. Но, возможно, мне это было и не нужно. В сердце затеплилась надежда. Корону сможет найти лишь кто-то достойный. Мастер Бетрис сказала это не просто так. Может, она хотела таким образом заверить меня, что корона в безопасности? Или предлагала мне испытание?
– Что это за место? – спросила Моппи, пока мастер Бетрис вела нас по узкой тропе вдоль холмов. Идущие позади кони нервно переступали и ёжились. Мистер Тесп старался их успокоить.
Внизу хлестали волны. Воздух словно жужжал от напряжения, резонируя с моим собственным настроением, воспарившим в небо к кружащим над нами чайкам. Теперь я знала, что мне нужно сделать. Найти корону – и тем самым решить все мои проблемы. Я докажу мастеру Бетрис, что достойна стать её наследницей, и исполню волю мамы. Смогу снова посвятить всю себя магии и навсегда забуду о политике.
Если у меня получится, разумеется. Я даже редьку не смогла заставить танцевать. А найти давно утерянный магический артефакт… Но я отогнала окутавшие сердце сомнения. Любую проблему можно решить тяжёлым трудом и тщательными изысканиями. И Джулиен Бетрис сказала, что мне предстоит чему-то здесь научиться. Не время отвлекаться.
– Пещера Эхо, – пояснила мастер Бетрис, энергично шагая по тропе и не обращая ни малейшего внимания на обрыв всего в нескольких футах слева от нас. – Легенда гласит, что богиня Рема пришла сюда умирать – или погрузиться в сон, в зависимости от того, какую религию вы исповедуете.
Никто уже не верил в спящих богов – разве что живущие высоко в холмах суеверные пастухи, изредка спускающиеся в город и утверждающие, что встретили во сне кого-то из них. Как говорит мама, куда вероятнее, что они просто перебрали пряного вина. Но что-то во мне хотело, чтобы это было правдой: ведь сколь многому эти всезнающие создания могли бы нас научить!
– Но что в той пещере? – спросила я, боясь упустить малейшую деталь, связанную с короной. – Зачем мы здесь?
– Скоро вы всё поймёте. Держитесь рядом, девочки, и смотрите под ноги, – предупредила мастер Бетрис и пошла вниз по узким ступеням, вырезанным в скальном обрыве.
Я помедлила, чтобы пропустить Моппи вперёд – и набраться смелости перед смертельно опасным спуском. Но она остановилась рядом со мной:
– Ты правда хочешь найти корону?
Значит, она всё-таки слушала наш разговор в карете.
– Может быть, – призналась я. – А что?
– Что ты собираешься с ней делать, если найдёшь?
Я расправила плечи:
– Беречь её, конечно же. Не дать мятежникам воспользоваться ею и уничтожить имперский флот.
Мой желудок болезненно сжался. Если бы только кто-то остановил их раньше! До того, как они убили моего брата.
– Откуда ты знаешь, что они так поступят? Может, они просто хотят, чтобы жители Медазии были в безопасности. Чтобы империя больше не воровала нашу краску и не бросала всех неугодных в тюремные баржи.
– О чём ты говоришь? Никто не ворует нашу краску.
– Гильдия красильщиков присваивает себе всё новые территории добычи. Как ты предлагаешь в таких условиях выживать простым рыбакам?
У меня вспыхнули щёки. Фиолетовая краска, добываемая из улиток с колючими раковинами, была самым дорогим экспортным товаром Медазии. Мама говорила, что одной из задач Совета было обеспечение стабильных поставок ради всеобщего блага. А теперь Моппи практически прожигает меня глазами.
– Я ничего об этом не знаю, – призналась я. – Но это моя обязанность – сберечь корону.
Моппи скрестила руки на груди:
– Твоя обязанность? Почему это?
На секунду я растерялась. Правда заключалась в том, что эту миссию доверила мне мама. Я её не выбирала. Но это не значит, что я не понимаю, какую опасность будет нести корона, попав не в те руки. Не говоря уж о маминой завуалированной угрозе в адрес мастера Бетрис.
– Потому что меня волнует будущее Медазии.
– И ты считаешь, что ты такая одна? – спросила Моппи и, пройдя мимо меня, сбежала по ненадёжным ступенькам вслед за мастером Бетрис.
Я поспешила за ней, но Моппи, должно быть, была наполовину горной козой. Проклятье! Что она имела в виду? Она тоже хочет найти корону?
Меня замутило, мысли бестолково кружили в голове, будто подражая чайкам. Но нельзя поддаваться панике. Мама всегда говорит, что беспокойство – это пустая трата энергии. Я ненадолго остановилась и начала считать каждый свой прерывистый вдох и выдох. У меня получится. Мне просто нужно идти вперёд и стараться изо всех сил.
К тому моменту, как я их нагнала, Моппи уже стояла рядом с мастером Бетрис, и они обе смотрели вперёд. На зияющую пропасть в том месте, где обрушился каменный выступ, по которому проходила тропа.
– И что теперь? – спросила Моппи. – Мы через неё перелетим?
– Отличный вопрос, – сказала мастер Бетрис и прислонилась к скале. – Что думаешь, Антония?
Я замерла, и у меня тут же исчезли все тревожные мысли о короне, по крайней мере, на время. Вот оно! Проблема, требующая магического решения! Как нельзя вовремя. Мне был знаком этот невозмутимый, ровный тон мастера Бетрис, этот задумчивый наклон её подбородка. Она хотела, чтобы я… ну, мы, раз на то пошло, нашли выход.
– Заклинаний, позволяющих летать в буквальном смысле этого слова, не существует, – сказала я Моппи. – Есть слова, означающие на магическом языке «поднять» и «опустить», и благодаря им можно парить, но если и существовало слово для «летать», сейчас его никто не знает – столько всего было утеряно во время Сокрушения.
Много лет назад страшное землетрясение опустошило эту часть мира, принеся с собой тёмные времена, закончившиеся лишь с появлением Регианской империи.
Я сделала шаг к краю провала. От вида хлещущих по острым скалам волн далеко внизу внутри всё сжалось, но мне было необходимо оценить, с чем мы имеем дело. Обрушение не задело остальной тропы, продолжающей зигзагами виться вниз вдоль обрыва. Одинокая сосна, словно монумент, отмечала секцию, которая проходила прямо под нами.
– Есть слово для «чинить»? – спросила Моппи.
– Да, но оно работает, лишь когда у тебя есть все части того, что ты хочешь починить. А здесь камни давно раскрошило и смыло, – указала я на бушующую воду внизу.
Мой глаз опять зацепился за сосну.
– Придумала! – воскликнула я, мысленно формулируя заклинание. Оно было сложным, запутанным и задействовало вариацию техники Филроя, которую мне уже давно хотелось опробовать. Я дважды прокрутила в голове несколько слов, чувствуя волнение от интуитивного узнавания хорошо сбалансированного заклинания. А потом я медленно и чётко его произнесла.
И, сощурившись, выглянула за край обрыва. Сосна подо мной дёрнулась, и её ветки удлинились на несколько дюймов. Я заставила себя не думать об упирающихся мне в спину взглядах Моппи и мастера Бетрис и повторила заклинание. Дерево опять дёрнулось, но на этом и всё.
– Что ты хотела сделать? – спросила Моппи.
Я проглотила стон разочарования:
– Заставить его вырасти. И превратиться в подобие лестницы. С помощью техники Филроя, – добавила я в надежде, что мастер Бетрис оценит хотя бы мои теоретические знания, пусть даже моё исполнение было… далёким от выдающегося.
– Прекрасная идея, Антония, – похвалила мастер Бетрис. – Я всегда могу положиться на тебя в нахождении оригинальных решений. Моппи, ты ей не поможешь?
Я стиснула зубы. Нечестно! Это ведь я составила заклинание. И в магии нельзя помогать. Совместное наложение заклинания теоретически возможно, но на практике применялось крайне редко. Но ладно, пусть Моппи попробует. Хотя она не выглядит особенно обрадованной этой перспективой.
Она обхватила себя руками. Мне кажется, или она… нервничает?
– Ты всё помнишь? – спросила я и воспользовалась шансом, чтобы в третий раз повторить длинную вереницу магических слов. Я с надеждой посмотрела вниз на сосну, но та лишь поёжилась.
– Я слышала, – ответила Моппи, опустив руки. Но подходить к обрыву не спешила. Она волновалась. – Прозвучало скорее как целый роман, чем заклинание. Зачем столько слов, чтобы просто заставить дерево расти?
– Потому что магии нужно ясно дать понять, что нам от неё нужно, – объяснила я. – Так она работает. Первые два слова приказывают дереву вырасти, а остальные нужны для преобразования.
– А если я скажу что-то не так? Всё опять… – она хаотично взмахнула рукой, – выйдет из-под контроля, как с редьками?
– Магическая сила – это большая ответственность, – заметила мастер Бетрис. – Я рада, что ты это понимаешь, Моппи. Но не волнуйся, я не допущу, чтобы что-то пошло не так.
– Хочешь, я его запишу? – предложила я. – Если ты не можешь запомнить.
Она крепко сжала челюсти и передёрнула плечами, будто сбрасывая невидимый плащ:
– Обойдусь. Ничего сложного.
Она решительно подошла к краю тропы, в драматическом жесте развела руки в стороны и произнесла заклинание.
Точнее, первые два слова:
– Дерево. Расти. – И помедлила, запнувшись на сложно выстроенной фразе для преобразования. – Чтоб тебя! Как там было дальше?
Я уже хотела подсказать, когда воздух прямо передо мной рассекла ветка с иголками, а за ней последовал шершавый ствол. Я отпрянула, плюхнувшись на землю, и в шоке уставилась на закрывшую небо гигантскую сосну, раскинувшую во все стороны зелёные ветви.
Моппи восторженно закричала:
– Получилось!
Я быстро потушила искру зависти:
– А вот и нет. Ты наложила только половину заклинания!
Моппи вскинула голову:
– Но теперь мы сможем спуститься.
– Если только превратимся в белок.
Я поднялась и, подныривая под мешающимися ветками, подошла к краю обрыва, сделала глубокий вдох и повторила оставшуюся часть заклинания.
Сосна задрожала, и её ветви, сместившись, сформировали удобную спиральную лестницу вдоль ствола. Несколько сучков даже изогнулись в подобие ручек, чтобы можно было держаться во время спуска.
– Вот так-то! – победно возвестила я.
– Вы обе отлично поработали, – сказала мастер Бетрис. – Совместное наложение заклинания вроде этого – редкость. Оно требует особой гармонии между волшебниками, и далеко не всякий может её добиться.
Я скептически покосилась на Моппи. Скорее нам просто повезло. Я её едва знала. Если я рояль, она – ревущая труба. Нам никогда не сыграться, не говоря уж о том, чтобы это звучало гармонично.
Мастер Бетрис первая направилась к ветвистой лестнице. Мы с Моппи последовали за ней и встретились у края обрыва.
– Я бы и так спустилась, – со смешком прокомментировала она. – Но, пожалуй, по ступенькам и правда будет удобнее.
Я развела руки в стороны и признала:
– Они бы нам не помогли, если бы до дерева оставалось двадцать футов. Ты правда никогда раньше не творила магию?
Она закусила губу и помотала головой:
– Я не думала, что всё так будет. Бабушка всегда говорила, что магия опасна. Но это… – она указала на дерево, – это как… как заплыть далеко в море и качаться на волнах. Ты тоже так её чувствуешь?
Я заколебалась, не уверенная, что мне хочется делиться чем-то настолько личным с этой незнакомой девочкой, тем более после её слов о короне. Но я слишком сильно любила магию, чтобы промолчать.
– Я… Для меня это как петь с большим хором.
Она улыбнулась:
– Никогда не слышала хора. Но думаю, это примерно то же самое.
Секунду мы просто стояли. На языке вертелось столько слов: истории о магии, всё, что мне в ней нравится, все её чудеса, всё её великолепие. Как давно у меня не было никого, с кем можно было бы об этом поговорить! Я не сразу заметила, что улыбаюсь. Улыбаюсь ей. У меня запылали щёки, и я поспешила вниз по ступенькам.
«Дружба – это очень дорогая роскошь», – любит повторять мама. Если Моппи тоже хочет найти корону, то она мне соперница, а не подруга. По крайней мере, так бы сказала мама. Но с ней так приятно говорить о магии!
Моппи спускалась за мной.
– Так можно сделать что угодно, если знать правильные слова?
– Теоретически, – ответила я. – Слова сообщают магии, что нам нужно. Если ты не знаешь правильных слов, заклинание не сработает. Или сработает неправильно.
– Их, наверное… очень много. Слов.
– Согласно последнему подсчёту известно пять тысяч шестьсот восемьдесят семь слов магического языка, не считая личных имён. Погоди, нет! – Я спрыгнула с последней ветки. – Пять тысяч шестьсот восемьдесят восемь! Я забыла слово для «икоты». Его открыли несколько лет назад.
– Так много?! – округлила карие глаза Моппи. – Как же их все выучить?
– Нужно иметь хорошую память, – сказала я. – И много учиться. Но если ты не знаешь какого-то слова, обычно его можно найти в книге.
– В книге? – каким-то странным натянутым тоном переспросила Моппи.
– У мастера Бетрис дюжины гримуаров! – воодушевлённо продолжила я. – А в школе «Магика» их ещё больше! Коллекция Большой библиотеки насчитывает более тысячи томов!
Моппи вытаращила глаза: как и я, она наверняка была потрясена такой чудесной картиной.
– Разве не потрясающе? – спросила я. – Только представь, каково будет прочесть их все! – Я счастливо вздохнула, предвкушая, как свернусь калачиком в кресле в конце длинного ряда книжных стеллажей в окружении стопок магических трудов. И я обязательно там окажусь. Я воплощу эту мечту в реальность.
Мы как раз успели нагнать мастера Бетрис.
– О да, – сказала она. – К сожалению, многие гримуары уничтожены временем, ненавистниками и Сокрушением. Многие, очень многие слова не были записаны или просто забылись. Поэтому мы здесь. – Она остановилась на широком выступе перед чёрной щелью в скале, на вид ничем не отличающейся от любой другой пещеры или расщелины, которыми испещрена береговая линия нашего острова.
Но когда я остановилась рядом с мастером Бетрис перед проёмом, мой пульс ускорился и я поёжилась. По коже побежали мурашки, хотя трудно было понять – от предвкушения или от страха.
– Что вы хотите сказать?
– Скоро поймёте.
Мастер Бетрис произнесла короткое заклинание – и в воздухе над нами возник шар из золотого света. Он поплыл за ней, когда она шагнула внутрь пещеры.
– За мной, девочки, – поторопила она нас. – Оставайтесь на свету, и вы будете в безопасности.
