«Как быть англичанином. 100 фактов для чек-листа истинного знатока Британии» kitabından alıntılar
"Английская кухня за десятилетия своего существования заработала не лучшую репутацию, но ее абсолютное дно – за исключением разве что похлебки, которой кормили Оливера Твиста, – это школьный обед. В нем капуста или морковь обыкновенно разварены до полной неузнаваемости, а овощи, попав в руки к школьным поварихам, хирургическим путем освобождаются от любых намеков на вкус и цвет.
Известны случаи, когда взрослые мужчины начинали плакать, вспомнив неотвратимо надвигающийся пудинг из тапиоки и как они сидели перед тарелкой с остывающим пудингом в безнадежном ожидании чуда, которое могло бы сделать его хоть сколько-нибудь съедобным. Тем временем школьный день шел своим чередом, и следы растоптанного множеством ног горошка и картофельного пюре засыхали на школьном полу.
«Будешь сидеть здесь, пока все не съешь» – в этой фразе заключено наиболее отвратительное проявление толерантности к нечестивым порождениям кулинарных опытов. Конечно, вы не должны были это есть.
О, эти тоненькие, худосочные кусочки мяса, тошнотворный соус, разваренный насмерть картофель. Одна только мысль об этом может вернуть вас в прошлое: вы снова в начальной школе, на календаре – четверг, на часах – час дня. Воспоминания уносят поколения англичан на десятилетия назад, и мы словно наяву чувствуем запах погибающей в муках капусты.
Но не будем забывать и о другом элементе школьного обеда, существовавшем до того, как правительство в своей бесконечной мудрости решило закрыть школьные кухни и заменить обеды готовыми твизлерами из индейки, доставленными на грузовике за 200 миль от крупного поставщика, который при ближайшем рассмотрении оказывался благотворительной организацией, снабжающей пищей бездомных. По крайней мере, раньше мы получали плотный обед."
У англичан есть любопытная привычка называть повседневные вещи в честь выдающихся деятелей, обычно аристократов, которые первыми начали их использовать: на ум сразу приходят сапоги-веллингтоны и бутерброд-сэндвич.
Британский журналист силен,
Не соблазнится взяткой он -
Он просто так, от всей души
Вас обмакнет в грязь по уши.
(поэт Гумберт Вольф)
Революционеры всегда считали Англию безнадежным случаем. Во время Всеобщей стачки 1926 года они затаив дыхание ждали, что мятеж распространится на всю страну, но вместо этого увидели, как заскучавшие пикеты тред-юнионов играют в футбол с полицейскими.
В наше время простое выражение несогласия, простой отказ склонить голову перед традицией – уже поступок. Именно из-за того, что тирания общественного мнения превращает эксцентричность в порок, необходимо, чтобы люди были эксцентричными – так нам удастся преодолеть гнет этой тирании. Эксцентричность водится там, где процветает сила характера. Количество эксцентричности в обществе всегда пропорционально количеству гениев, живости ума и моральной отваги. То, что сегодня лишь немногие отваживаются быть эксцентричными, – главная опасность нашего времени.Джон Стюарт Милл, «О свободе» (1859)
«именно из русских пушек, захваченных в Севастополе, с тех пор отливали Кресты Виктории – высшую военную награду Великобритании, которой награждали за исключительную отвагу в бою.»
Английская еда во многом похожа на английскую религию - и, может быть, на английскую романтику: она потрясающе, вопиюще заурядна.
Заслуживает внимания и то, что у англичан куда больше песен и баллад о безумии, чем у их соседей (епископ Томас Перси).
В наше время кардиганы тоже существуют и даже могут быть модными, но все по-прежнему без слов понимают: если мужчина начинает носить кардиган, значит, он окончательно распрощался с молодостью, последние капли сексуального интереса в нем испарились и впереди его ждет только размеренная респектабельная жизнь и мягкие тапочки.
Генрих VIII обвинил Бекета в измене и приказал ему предстать перед судом. Разумеется, Бекет, уже несколько столетий лежавший в могиле, не явился в зал суда. Однако это никого не смутило, и суд состоялся в его отсутствие. Бекета признали виновным. Конфискованные у святого драгоценности вывозили из Кентерберийского собора на двадцати шести телегах.
