Kitabı oku: «Запах меда и жасмина», sayfa 5
– Вы решили попытать счастье во второй раз?
– Да, я решил взять себе вторую жену. На этот раз я был зорок как сокол. Мне думалось, что меня уже не провести. Но как выяснилось…
– На следующий день?
– Именно. Её интересовала только внешность. Она часами вертелась перед зеркалами, ни один наряд не надевала дважды…
– Насколько я поняла из сказанного Вами ранее, это скорее достоинство.
– Но она всё время переделывала себя.
– Переделывала?
– Именно. Через год у неё ничего не осталось своего. Даже кожу она полностью заменила. Я так и не понял, как она на самом деле выглядит… – Лель тихонечко всхлипнул, демонстрируя, какой урон был нанесён его тонкой душевной организации. А также дал понять, что такие раны никогда не затягиваются.
Жасмин, снова рискуя показаться невоспитанной, перебила собеседника:
– Как я понимаю, Вы решили сделать третью попытку обрести семейное счастье, которая также оказалась провальной. Ваша супруга отличалась от предыдущих лишь пороками.
– Да, – воодушевленно подхватил Лель. – Вначале, правда, всё шло гладко… Я был на тысячном небе от счастья. Однако потом… – его голос стал тише, – для меня был странным её поступок, ведь он разрушил сразу всё, что появилось между нами… Она выпила какой-то отвар и…
– Да, это, действительно, ужаснее, чем проступки предыдущих избранниц. Не расстраивайтесь, – на какой-то момент девушке даже стало жалко своего похитителя.
– Знаете, что в её поступке было самым отвратительным? То, что она отказалась приумножить нашу красоту. Представляете, каким оказался бы мой наследник?! После этого я зарёкся иметь дело с женщинами, но невольно всё же присматривался к каждой из встречных, ища свой идеал. Воплощённое совершенство. Прослышав о Вас, я понял: наконец-то, настал момент истины. Я слушал бесконечные рассказы о Вас и убеждался в истинности своего выбора. Вы восхитили меня. Оставалось лишь дождаться удобного момента. А сейчас я покорён Вами, но всё же не перестаю удивляться тому, как у Ваших родителей могли родиться две совершенно разные дочери: первая – красавица и вторая – отпетая уродина?!
– Но у меня нет сестры…
– А та жирная, что учит детишек, захлёбывается словами, и про которую ходят самые невероятные слухи? Она Вам не сестра?
– Нет, не сестра.
– Я, видимо, что-то путаю.
– Нет, видимо, Вы не поняли. Это я.
– Как Вы?
– Еще несколько лет назад я была настоящим страшилищем.
– Но как Вы смогли так измениться? Что за колдовство? – Лель вскочил из-за стола и заметался вокруг фонтана. – Как я мог так ошибиться?
– Я ничего не делала. Волшебница из страны облаков изменила мой облик.
– Подождите, про ту девицу говаривали, что она умудрилась в целости уйти от болотной колдуньи, поговорить с птицами, побывать в стране облаков и исцелить кого-то…
– Я не исцеляла. Я просто сделала нужное лекарство.
– Но гордая, недоступная красавица, которой ни один жених не оказался под стать… Даже не дерзнул попытаться завоевать её сердце.
– Мне не хотелось бы делиться с Вами историей своей жизни, но, хоть и с преувеличением, основные моменты недавних лет Вы перечислили верно.
– Не может быть…
–Я не в силах что-то доказать, но могу описать домик болотной колдуньи.
– Кошмар! Значит, я ошибся… Как так можно? Но ведь все воспевали Вашу красоту. Про Вас говорили, что за один взгляд на Вас можно глаз отдать, а за ночь – целую жизнь, – Лель чувствовал себя одураченным, причём самим собою.
– Я твёрдо убеждена, что они и в этом ошибались. Я вовсе не такое большое сокровище. Вы ведь меня отпустите теперь? Видите, это недоразумение.
– Хм… – по лицу Леля было заметно, как он сильно взволнован. – Давно живёт во мне одна задумка… А на что они способны ради совершенства? Какова цена столь желанной и прекрасной женщины? Насколько их хватит?.. Насколько сильна их мечта? Поможет ли она преодолеть мои препятствия? Пусть для меня Вы – червивое яблоко, но для них… Да, решено, Вы останетесь у меня до тех пор, пока какой-нибудь поражённый Вашими прелестями смельчак не вызволит Вас. Ну или пока Вы не состаритесь.
– Что? Я не собираюсь…
– Будете жить в роскоши и достатке. Вы всё равно прелестны. Я не собираюсь сажать гордую лилию в заросли коровяка, – Лель довольно улыбнулся.
– Пожалуйста, отпустите меня, ведь ко мне никто не придёт.. Нет такого мужчины, – Жасмин бросилась к Лелю и схватила его за запястья, словно так могла удержать от рокового решения.
Он впервые заглянул ей в глаза, и она съежилась под абсолютно бездушным, пустым взором:
– Хм! Но кого-то Вы точно ждёте…
– Хотя бы обозначьте срок – месяц или два – по истечении которого меня отпустите! – прокричала Жасмин, ибо слова Леля дрожью отозвались в её груди.
– Я же сказал: либо Вас освободят, либо уйдете отсюда старухой. Я не буду чинить никаких препятствий. Мой удовлетворённый интерес будет выкупом, – сухо парировал Лель и, помедлив, добавил, – Не думайте сбежать, всё равно одна Вы отсюда не сможете выйти – я всё для этого сделал. То же касается и лица. Если полагаете, что я не сумею устранить глубокую рану или ожог, то ошибаетесь.
Жасмин выпустила его руки и горько заплакала.
– Даже рыдая, Вы прекрасны. Возвращайтесь к себе в башню. Если что-то понадобится, сразу говорите мне. – Он гордо выпрямился, демонстрируя ей ещё раз всю свою красу, как селезень перед уточкой.
Не прошло и часа, как все знали: княжна Жасмин томится в плену у коварного Леля и ждёт минуты, когда кто-нибудь отважится её освободить. Спустя секунду князь предложил злодею огромный выкуп, который тот отверг. Ничего не оставалось делать, кроме как, по старой традиции, посулить спасителю её руку и сердце, полкняжества, обещание сделать наследником и богатое приданое.
Заслышав про это, Лель радостно потёр руки и лично сообщил весть узнице.
Через несколько дней у ворот замка своего коня пришпорил Макуп. В сознании Жасмин пронёсся восторженный вихрь: значит, она на пиру ошиблась в нём.
Она с трепетом стала наблюдать, как он спешился, вынул из ножен меч, распахнул ворота и с победным, гордым кличем застыл на пороге. Следующие несколько секунд, как ей показалось, растянулись до бесконечности: самый бесстрашный и отважный воин во всём княжестве попятился назад и спиной ударился о круп собственного коня. Взвизгнув, он разразился страшными проклятиями и бросился наутёк.
Жасмин в ужасе прижала ладони к щекам: что же задумал её похититель, если такой храбрец спасовал перед чарами. Она была не в силах заставить себя отойти от окна, поэтому ей пришлось наблюдать до самого конца, как герой-победитель молниеносно бежит к лесной чаще, а преданный конь лениво следует за ним.
– Первый блин комом? – за спиной послышался разочарованный, но всё же бодрый голос Леля. Он встал подле неё и ободряюще шлёпнул по заду. – Зато мы теперь точно знаем: есть смельчаки, готовые пойти Вас вызволять.
– Что Вы задумали? – отчуждённо спросила девушка.
– Секрет. Вряд ли тебя порадуют картинки испытания. Оно сурово и беспощадно. Мне самому противно было его сочинять.
– Как быть? – Жасмин ушла в другой угол комнаты и села на скамью, – мои родители, наверное, с ума сходят?
– Не без того, моя прелестница. Но будем ждать, как развернутся события. Улыбнитесь, в конце концов, я вовсе не так страшен, как обо мне говорят, – Лель как бы невзначай закатал рукава рубахи, желая продемонстрировать красоту своих рук. – Кто знает, может быть, благодаря мне Ваш избранник придёт к Вам.
Жасмин не отреагировала на его фразы. Она, словно в трансе, начала заплетать косу и тотчас распускать.
– У Вас шикарные волосы: такие прекрасные, тёмно-медные переливы и эта благородная волна…
– Мне надоело слушать про то, как я прекрасна, и прочий вздор. Если бы я была действительно такой, то всё было бы иначе, – огрызнулась она.
– Я же не могу упустить шанс узнать, как оно будет. В этом – смысл моей давней задумки, которую Вы поможете мне осуществить, – Лель сжал губы и нахмурился. – Можете бродить по моему замку, если Вам так будет веселее.
– Всё было бы гораздо проще, оставайся я чудовищем.
Отныне каждый день перед замком Леля разворачивалась одна и та же картина: очередной претендент на княжество и приданое доблестно отворял ворота и через секунду улепётывал, как заяц от лисы. В первое время Леля это забавляло, а потом стало приводить в ужас, тем более его утончённый слух никак не мог привыкнуть к самым отборным ругательствам и оскорблениям. Особенно его поражало то, что большая часть из них касалась вовсе не его, а княжны. Ее обвиняли в распутстве, а иные умники даже гордо заявляли, что не желают спасать женщину, которая с радостью отдалась развратнику Лелю.
– Вот это уже подлый поклеп! – как-то пожаловался он ей, пригубив у окна бокал вина. – Как можно меня подозревать в увлечении такими низменными удовольствиями?
– Вот уж не знаю… – зло прошипела Жасмин.
– Словно сказок никогда не слышали. Это даже не соответствует традиции, – он залпом опрокинул остатки содержимого бокала в рот и захлебнулся в кашле. Княжна со всей силы постучала по его спине, еле сдерживая смех: не понятно, кто здесь истинный глупец и безумец.
Жасмин вовсе не нравилась новая жизнь в замке. Лель сдержал своё обещание. Она была гостьей, а не пленницей. Но разве от того, что темница роскошно обставлена, она перестаёт быть темницей? К тому же девушке сильно докучали жены похитителя.
Три ослепительные блондинки со скверным нравом, приторно-елейные, капризные, ленивые, невоспитанные и бессердечные, они дни и ночи грызлись друг с другом и с мужем. Они приняли княжну настороженно и ревниво, но вскорости смекнули: она им не соперница. Жены стали бесцеремонно вваливаться к ней в комнату – вместе и по отдельности – жалуясь друг на друга и на Леля. Девушка не могла не признать, что каждая из них была создана для хозяина замка.
В конце концов, терпение Леля лопнуло. Он посадил Жасмин под замок, для верности поставив вторую дверь изо льда, сквозь которую мог пройти лишь он сам.
– Зачем Вы это сделали? – княжна была в гневе. – Я вовсе не подговариваю Ваших милых жён против Вас!
– Хочу оградить от их общества. Я вовсе не желал и не желаю истязать Вас, а от этих кровососущих тварей можно всего ожидать. Ещё заболеешь или умом тронешься от их воплей и стенаний, – в голосе Леля одновременно звучали забота и досада. – Стоило только похитить Вас, как я вмиг лишился красоты покоя и мелодичных, чуть чопорных, выражений. Эти кикиморы взбесились ещё сильнее! Видите ли, наконец-то, они могут хоть кому-то на меня пожаловаться! Под окнами звучат бранные слова…
– Так отпустите меня домой, – перебила Жасмин.
– Нельзя. Уже нельзя. Я должен довести всё до конца, – он покачал головой, и волосы рассыпались по его плечам. – Думаете, мне самому это не надоело?
– Раз уж мне теперь надо сидеть здесь безвылазно, дни и ночи напролёт, то не могли бы Вы принести мне какое-нибудь рукоделие? Книг я у Вас не нашла. Так может, есть моток ниток и спицы?
– Очень надо?
– Терпеть не могу сидеть без дела! – Жасмин готова была топать ногами от глупости хозяина замка.
– Ладно, погляжу. Может, чего найду… Книги! Надо же… – пробурчал Лель и удалился.
Через несколько часов он принёс прялку и огромный мешок красной шерсти, коей у него было в избытке после одного неудачного заклятья.
Жасмин устроила себе рабочий уголок у окна и начала прясть нити, периодически поглядывая на облака. Теперь каждый её день проходил в однообразном труде, отчего становилось легче: время бежало гораздо быстрее.
Когда подле ограды замка появлялся новый герой, Лель поднимался к ней в башню и наблюдал за ним.
Жасмин никогда не думала, что можно ни за что получать столько оскорблений в свой адрес, но в какой-то момент ей стало всё равно. А вот Лель придерживался иного мнения:
– У этих людишек нет ничего святого! Они портят весь эксперимент. Представляешь, какой у них главный аргумент в проклятьях и поклёпах? Твоя красота! Ты потаскуха, потому что красавица! Ничего не понимаю. Почему они мешают красоту с грязью?
Жасмин в ответ лишь вздыхала и возвращалась к рукоделию.
– Ах, – Лель с восхищением окинул взглядом ее стан, – вот бы мне не знать о Вашем прошлом…
– Вряд ли это что-то бы изменило.
– Видимо, и вправду, нет никого, кто бы на тебя позарился… Или… Говорят, что если сердце женщины занято, то может светить только для одного.
Княжна не удостоила реплику ответом. Сердце сжалось. На самом деле, каждый вечер девушка, вглядываясь в облака, молила о том, чтобы за ней пришли. К сожалению, грезила она не о таинственном незнакомце. Был лишь один мужчина, которого она ждала, несмотря ни на что и вопреки всему.
– Я знаю, что ты порой плачешь, а также, – продолжил Лель, – знаю причину. Ты ведь убиваешься не из-за того, что я тебя здесь запер. Для тебя это меньшее зло. Я был прав с самого начала. Хм! Мне страшно представить, что будет, когда он сюда заявится.
– Он не придет. – Горько прошептала Жасмин.
– Глупая. Ты так сильно его зовёшь. Рано или поздно он откликнется на зов. Помяни моё слово.
– Столько времени прошло…
– Любовь не знает времени. Она бесконечна. По крайней мере, так меня учили.
Лель потянулся и вальяжно прошёл мимо княжны. Она и глаз на него не подняла, решив, ни за что на свете не выдавать своего отчаяния.
***
А тем временем Сокольничий продолжал захватывающее путешествие по дальним странам и даже умудрился сколотить небольшое состояние на морской торговле. Он уже немного разочаровался в жизни удачливого скитальца. Молодой человек мечтал о том, как вернется в родное княжество, купит дом, водяную мельницу и доли в различных торговых кампаниях. Однако осуществить это он никак не мог решиться и ждал какого-нибудь знака. Сокольничий не мог признаться себе в истинной причине постоянных отсрочек: он не мог забыть прекрасную княжну и предпочёл скорее всю жизнь провести, блуждая по морям и не давая о себе знать, чем продемонстрировать ей свою никчёмность.
В один из вечеров, погружённый в свои нерадостные мысли, он стоял на палубе и бесцельно смотрел на маленькие изумрудные волны. Вдруг ветер донёс до него разговор двух матросов:
– Я вот думаю всё же попытать счастья.
– Тебя не смущает, что она живёт с Лелем?
– Какая разница? Её отец обещает полкняжества, богатое приданое и право наследования любому, кто освободит его дочь.
– Говорят, она редкая красавица… – услышав это, Сокольничий вздрогнул.
– Пусть хоть уродина с кривым лицом! Я же сказал, что за неё обещано.
– Извините, господа, я случайно подслушал ваш разговор, – Сокольничий не выдержал и вклинился в беседу; он должен был убедиться, что речь идёт именно о Жасмин. – Что это за история?
– Вы разве не слыхали? Лель похитил одну княжну. У неё цветочное имя…
– Роза? Нет… Лилия? Ирис? – начал вспоминать второй матрос.
– Жасмин. Ее зовут Жасмин. Он держит её у себя в башне и клянётся, что тотчас отдаст тому, кто сумеет проникнуть в замок.
– Каждый день кто-то подъезжает к воротам и в страхе убегает, независимо от сословия и личной доблести.
– Да, говорят, там настолько страшно, что все вмиг забывают о последующих наградах.
– Не скажи, цена высока.
– Спасти её из лап этого безумца – уже высшая награда! – гневно воскликнул Сокольничий.
На рассвете он сошёл на берег и отправился к замку Леля с непоколебимым желанием во что бы то ни стало освободить Жасмин из позорного плена и вернуть родителям. Он ничуть не кривил душой перед матросами: ему была нужна лишь одна награда: видеть её свободной.
Он долго шёл, преодолевая зыбучие пески, высокие горы, опасные скалы, густые, темные леса, большие города и ещё тысячи самых разных препятствий. Часто, сверяя свой маршрут, он поглядывал на небо и невольно вспоминал о стране облаков. Порой ему даже мерещился голос Жасмин, очень нежный и ласковый. Ему было очень страшно, ибо не знал, с чем предстоит справиться, и каким образом можно будет освободить княжну. Иногда на ум приходили и вовсе непотребные мысли: может быть, она ждёт кого-то другого, своего возлюбленного: красивого, храброго, умного… Она рассчитывает на него, а тут совсем некстати заявится он, Сокольничий, которого она когда-то по своей доброте исцелила от ужасной болезни. Или того хуже: вдруг ей глянулся сам Лель? Он успокаивал себя только тем, что, когда они выберутся из замка, он сразу объяснит: ему не нужна никакая награда, он сделал это от чистого сердца, ради неё самой.
Наконец, настал день, когда он оказался возле дерева – дома диких пчел. Заметив так и не выцветший бантик, он вспомнил о ленте, когда-то украшавшей её волосы.
– Как же ей шёл этот алый цвет… – подумал он вслух.
– Кому? – отозвались любопытные пчёлы, вынужденные из-за сырости и непрекращающегося проливного дождя, не высовываться из дупла. Они порядком поднадоели друг другу и маялись от скуки.
– Княжне Жасмин. Когда-то у неё была точно такая же лента, – откликнулся он, втайне надеясь выведать у пчёл что-нибудь полезное. Всё же они везде летают и многое видят.
– Она нам её и подарила! Ещё до того, как её похитил Лель.
– Как подарила?
– Это долгая история, – Пчёлы готовы были лопнуть от нетерпения, ибо они чувствовали, что сейчас они узнают кое-что интересненькое. – Главное, что она не побоялась залезть на это дерево и сложить для нас улей. Еще и украсила его бантиком.
– Ничего не понимаю… – Сокольничий почесал затылок. С какой стати ей было вмешиваться в дела диких пчёл?
– Слушай, – улей уже гудел от нетерпения, – а ты не тот парень, ради которого она сначала отправилась к болотной колдунье, из лап которой ухитрилась вырваться, потом побывала в стране облаков, вновь стала уродиной, добыла для нас улей, чтобы мы дали ей мёд для лекарства?
– Не понимаю, о чём Вы говорите? – Сокольничий ухватился за дерево.
– Об этом знает весь лес, все птицы, звери и растения, да и в народе кой-какие слухи ходят. – Пчёлы торжествовали: они получили ответ на свой вопрос и при этом сумели посудачить с непосредственным участником событий.
– Сплетницы, как вам не стыдно! – позади Сокольничего прозвучал неестественно высокий женский голос. – Вместо того чтобы подсказать, как победить Леля, вы пытаетесь выведать то, про что вам и знать-то не положено.
– А он хочет её освободить?
– Иначе и быть не может, – Лесная Царевна встала перед Сокольничим.
– Здравствуйте… – мужчина изумлённо поклонился в пояс. – Как Вы догадались?
– Да тут все мужчины этого хотят! – прожужжали пчелы, но Царевна шикнула на них.
– Глупые пчёлы, они хотят не освободить её, а получить награду. Но у тебя на сердце совершенно другое, – она хлопнула своими длинными ресницами.
– Я не знаю, что сказать… – Сокольничий окончательно стушевался.
– Именно поэтому я и пришла к тебе. Ты единственный можешь её освободить. Лель не коварен, он просто потакает каждой своей прихоти. Из-за этого его непросто одолеть.
– Я как раз думал, как мне вызволить её, – в его глазах блеснула надежда. – Я уже привык сражаться на воде, избегать опасностей на суше, но как здесь быть – не знаю.
– Я тебе помогу. Кроха, иди сюда, не бойся!
Из кустов выбрался сын Лесной Царевны. Он был забавно неуклюж, как маленький медвежонок, но крепко сжимал огромные лук и стрелу.
– Возьми их. Ты должен попасть в правое плечо Леля. Он не умрёт, но окажется повержен, – она взяла оружие из лап малыша и торжественно преподнесла Сокольничему.
– Благодарю. Что я могу для Вас сделать?
– Освободи её! – хором ответили Лесная Царевна, её сын и пчёлы.
– Но…
Лесная Царевна сжала своей лапкой его руку:
– В тот день она помогла не тебе одному. Жасмин поделилась чудной мазью с моим умирающим малышом. Благодаря ей он сейчас со мной. Стоит ли говорить, что это значит для матери? Мы все расстроились, в том числе и эти негодницы, узнав о постигшем её несчастье. Я и мой малыш молились, чтобы ты поскорее пришел. Не теряй больше времени! Иди за ней и ничего не бойся!
