Kitabı oku: «Беседы наедине с собой», sayfa 7

Златоволосая дева, Афина младая…

Златоволосая дева, Афина младая,

Упорно грызешь ты науки гранит!

Диомеда коня укротишь, с собой совладая!

Ребенок в душе, кто тебя возбранит?

Quo vadis, virgina, лишенная царских гармоний?

Мчишься все время куда-то, одержимая суетою великой.

Тебе ли Бетховен посвятил одну из симфоний?

Тебя ли воспел средневековый автор баллад многоликой?

Золотистые копна на детские плечи

Ложатся, переливаясь на солнце…

Нежные руки… Светлые очи, что когда-то далече

Наблюдали за рыцарской битвой из замка оконца…

На лике веселом румянец пылает,

Как пятна на персике сладком.

И непоседливый взор света луч посылает –

Тот, что на сердце ложится приятным осадком!

Её черты, словно Тристан…

Её черты, словно Тристан,

Меня, Изольду, притягают:

Высокий рост и стройный стан;

Уста, что о науках рассуждают;

Ее тёмные и смелые глаза,

Что так невежества страшаться;

Пряди волос, словно лоза,

На плечи нежные ложатся!

Не зреть её в сонме великих,

В кругу богинь или княгинь,

Средь ночных клубов героинь,

Средь сплетниц – баб румяноликих…

Учебник для неё словно Тора,

Университет – ученья синагога,

И дивной юности пора

Направлена во славу Тота-бога!

И в райских кущах, и чертогах ада

С нею общение – услада!

Короткое письмо девушке

Приятно мне в тиши лесной

С тобою находится рядом

В ковре зеленом позднею весной.

К тебе любовь не кажется цикутным ядом!

Уж как просто твоё лицо

Послушницы или мещанки,

Что вытащить готово из стремён

Разгула, похоти и пьянки!

И кажется, что в вечности одной

Я любовать тебя достоин.

Останься, я прошу, со мной!

Навеки твой я рыцарь, воин!

Таких, как ты, не видел я давно,

И не увижу больше я наверно.

На жизнь мою мне – все равно!

Охота целовать уста твои безмерно!

Хоть любите вы дерзких,

Пусть не Паганини я,не Ржевский!

Но честен, предан я тебе!

Твой раб,

Димитрий Козаржевский.

Любуюсь красотой твоей степной…

Любуюсь красотой твоей степной,

И плакать хочется от дрожи.

Златые волосы копной

Ложатся у белёсой кожи.

И жить не хочется на свете,

И застрелится – мочи нет!

Воспел тебя Шекспир в сонете

За пять веков, за много лет!

Зачем тебе моя любовь,

Моя земная обречённость?

В любви святой есть отрешённость…

Местами – мы будто Менделеева и Блок:

Ты так сурова, холодна,

А я закрыт, застенчив.

Души твоей я не достигну дна.

Умру, тебя я славой не увенчив!

Как вечера с тобой тихи

В саду, где пахнет травами, клубникой!

Пусть воспоют мои стихи

Тебя – младою ежевикой!

О солнечных лучах, о золоте её волос скажу я в оде

О солнечных лучах, о золоте её волос скажу я в оде,

И прикоснусь к рукам, как к лепесточкам роз.

Прелестный лик узрю в Природе:

Глаза – средь голубых озёр и стан – среди берёз.

И в шёпоте листвы, что по последней приоделась моде,

Услышу шум дождя – пустых девичьих слёз.

Её, что сводит ум, увижу в звёздах в небосводе,

И лес её карельский – владенье в царстве грёз.

С ней наслаждаться рассветом…

С ней наслаждаться рассветом -

Светлоокой девой из снов -

Я желаю – до позднего лета,

И общаться с небом звёздным без слов.

Нежном пледом из роз и сонетов

Я укутаю нежные плечи.

Из горячих признаний зажгу

В сельском домике свечи.

Там, где она – свет не увянет,

Не затянет снегами рубец.

С поцелуем ее в сердце лучик проглянет,

И положит мученьям конец.

Средь стройных лип, цветов прелестных сада

Две любящих души сплетутся, как ветви винограда.

Твой дивный золотой убор…

Твой дивный золотой убор

Волос, переливаясь в свете,

Сводил с ума, ставя в укор,

Отсутствие поэзии в ответе.

О фея степных нив!

Я окунусь в твои объятья!

Но, взор прелестный холодом сменив,

Ведёшь меня ты на распятье.

Желаю лишь тебя средь дев потока,

Но ты как челн, отлынишь снова.

Со мной за что ты так жестока?

За то, что я – не демон Казанова?

Оставь презрение и снизойди к поэту,

Его сердечку подари цветенье лета!

Мне косы Ваши покой не дают…

Мне косы Ваши покой не дают.

И волосы, что в аккурат уложены в ряде.

Природе могучей хвалу воздаю

За очи весёлые, светлые пряди!

В садах Прованса Вам внимать.

И зреть Вас в белоснежном тюле,

И Вас целовать, горящий взор принимать -

Как сон волшебный, что снится в июле!

Незамедно годы земные пройдут,

И обратитесь вольною птицей.

Только знайте – гордыня и спесь Вам не идут,

Прошу, не мните себя Вы царицей!

Меня волнуешь ты, о диво…

Меня волнуешь ты, о диво,

Созданная из лепесточков роз!

И косам мягким говорю: "Красиво!",

И эллинский восхищает нос.

На коленях белёсых твоих я усну

Под голос твой ангельски нежный

В саду ли, у скалы ли прибрежной,

И к плечикам хрупким свою длань прикосну!

Тебя – здесь целый легион…

Тебя – здесь целый легион,

Но в то же время ты – эндемик.

Будь ты страной – тебя не покорил Наполеон,

А душу – не познал бы академик.

Тебя любить – тяжёлая награда!

Себя убить – страшнейший грех!

Презренный взгляд ужасней града -

Расколит сердце как орех!

Русалка! Утону в твоих власах!

Волшебным светом глаз умоюсь!

В объятьях страстных, как в тропических лесах

От тягот жизни я укроюсь!

Любовь твоя – эдемская награда.

Её я в орхидею обращу у входа сада!

Холодность твоя – как тысяча кар…

Холодность твоя – как тысяча кар,

В девичьем обличие кобра!

Сорок стихов преподнёс тебе в дар,

Но ко мне ты недобра.

Равнодушна к ласкам и розам,

Не внемлишь речам, что сердце рвут на куски,

Ревнивым взглядам, угрозам и слёзам,

Что бывают в моменты тоски.

Меня ты можешь, друг, забыть,

Но мысли грешной не оставлю

Тебе служить, с тобою быть,

И подвиги свершить… Коня мне, саблю!

Твои глаза как две луны…

Твои глаза как две луны

Мерцаньем бледным осветили лик причудный

Средь образов, что в день мой судный

Предстанут. И балтийский дюны

Накроют нас на ложе у прибоя.

Улыбка нежная печали глушит голоса.

Я поцелую снова губы, волоса.

И честь твою не дам без боя

Как город Рим – гиенам и волкам!..

Порой я веду себя неприлично…

Порой я веду себя неприлично,

И не гожусь на модный журнал.

Твоя холодность мне непривычна,

А страсть – разожжет карнавал.

Но жизнь земная и есть карнавал:

За маской весёлой скрываем унылые лица.

Укоризненный взгляд убьет наповал!

Если приближусь – обратишься жар-птицей!

В ярком танце воспылаем друг к другу,

А потом, отчужденные, перейдём в минуэт.

В долгой битве обрёл я подругу,

Чтоб её потерять на тысячу лет!

В груди моей волнуется море,

И сладчайшей не знаю мечты!

Были разные дамы в фаворе,

Но костёр разожгла только ты!

Губ твоих отпечатки,

Я сохраню на щеках,

Что ласкали чужие перчатки,

И на устах, что в любви клялись навека!

Любовь твоя как кленовый листок…

Любовь твоя

как кленовый листок:

поздней осенью

вянет.

Запах рук – как цветка лепесток.

В омут глубокий надолго затянет!

Белый свет обойду

И не встречу тебя,

И убогою рифмой вновь не обижу.

В Калахари помчусь,

На галере гребя,

Но искр твоих глаз не увижу.

Я бродил по морям,

И руины видал.

Вдоль изъездил я сушу…

Расскажи,

Кто тебя так предал,

Что открыть не хочешь мне душу?

Ты – словно весь небосклон,

Ты вместила полмира.

Золотым волосам

Передам я поклон

Из чертога персидского Кира!

И за них сладчайший нектар

Выпью на пыльной улице Ниццы.

Не сравнится с тобой

Богиня Иштар

И краса Антуанетты царицы!

А когда костьми полягу,

Обращуся в исток.

Он к дому твоему

Через скалы заглянет.

И печаль утолит

Запах рук, как цветка лепесток -

Он надолго ещё не отстанет!