Kitabı oku: «Ветра Пустоши. Книга 3. Возвращение», sayfa 3
– Что ты задумала?
– То, о чем мы договорились.
Невозмутимо ответила она. Правой рукой схватила Таназа за шею и быстро отыскала его губы своими губами. Левая рука заскользила по спине девушки, поднимая вверх ее платье. Дерека отстранилась назад, жадно посмотрела в глаза Таназу.
– Не останавливайся, пока не закончишь.
Рука с шеи заскользила по спине, вниз спины, короткие ногти впились в плоть, с силой потянули вперед, левая рука направила. Девушка издала короткий стон. Рукой Дерека снова придавила голову девушки к столешнице, правая рука снова потянула его вперед. Расслабилась. Снова вперед. Губы сестры обожгли горячим поцелуем. Таназ левой рукой обхватил талию сестры, привлек ее к себе. Снова крепкие пальцы тянут вперед. Правая рука мужчины мощно схватила в охапку платье девушки, под стремительным напором ткань громко треснула. Быстрее – темп нарастает. Острые зубы впилась в губу. Вперед, быстрее, еще быстрее. Хлюпанье внизу, частые шлепки. Губа не выдержала – лопнула. Девушка часто сопит, задыхается, ртом жадно ловит воздух, пытается вдохнуть – крепкие пальцы на шее не дают этого сделать. Быстрее, быстрее! Что-то липкое заполняет рот, соленый вкус крадется к небу, мощным потоком устремляется вниз, взрывается мириадами ярких искр. Искры бросаются врассыпную в разные стороны, отскакивают от невидимой преграды, переплетаются в диковинном хороводе, угасают. Темнота заволакивает все вокруг. Тихо. Мир вокруг замер. Звуки стихли. Тишина, покой и блаженство. Соленый привкус возвращается. Пальцев ниже спины уже нет, но место, где они еще недавно были, горит огнем. Нежное прикосновение – ладонь скользит по щеке, гладит ее, ласкает.
– У тебя кровь. Извини.
Голос нежный, ласковый. Издалека. Оттуда, где он только что побывал, так не хочется возвращаться. Хочется остаться здесь навсегда – не думать ни о чем, не строить никаких планов, забыть все бренные дела и заботы – просто парить в невесомости темной бездны, наполненной мириадами скачущих огоньков. Так спокойно, так тепло и уютно здесь. Груз и тяжесть пережитого дня отступают, растворяются – их уже нет. Тело легкое, тело невесомое парит погруженное в теплую обволакивающую пучину. Вернувшиеся скачущие огоньки один за другим снова угасают, тьма сгущается, заполняет собою все вокруг, поглощая весь мир, даже звуки исчезают в ней. Скоро она погружает в себя все.
– Вставай Таназ! Просыпайся!
Голос знакомый. Но почему он такой встревоженный?
Темнота вокруг растворяется, сереет. Эту серость вытесняет приглушенный дневной свет, проникающий в шатер через специальные вентиляционные клапана. Глаза нехотя открываются, голова наполняется тупой болью, словно с похмелья. Сколько прошло времени, он что проспал? Вокруг угадываются знакомые контуры, рядом стройный силуэт – Дерека, это она его звала.
– Что случилось?
Тяжело подниматься. Голова болит.
– Дымка, тяжелая, большая на горизонте с заката. Приближается, растет.
– Никак Марги пожаловали.
– Похоже на то.
Бодро отзывается голос сестры. Встал, наскоро оделся, собрался. Вчерашняя девушка сидит в углу, штопает платье, замерла, подняла на него испуганные глаза – шея вся в синяках, на скуле запекшийся кровоподтек. Не до нее сейчас.
– Эта так и будет торчать здесь?
Таназ кивнул в сторону забившейся в угол девушки.
– Конечно, она теперь ни шагу отсюда, пока задуманное не исполниться. Никто об этом не должен знать, никто ничего не должен подозревать.
С готовностью отозвалась Дерека.
– Хорошо, пусть сидит, аспид с ней!
Кивнул Таназ и вышел из шатра. Так и есть – проспал. Солнце уже высоко поднялось. Голова болит, мысли чугунные не поворотливые сегодня. Бронированный капот его трака откинут, из утробы стального зверя торчат только ноги его механика, он бормочет что-то неразборчивое. Рядом стоит высокий широкоплечий грязный раб, помогает механику. Волосы на голове и борода топорщатся в разные стороны неровными, обкромсанными тупым ножом, кончиками. Загорелая перепачканная кожа, впалые щеки, татуировка на лице – какая-то диковинная вязь, причудливое переплетение линий. Раб заметил Нама, в глаза ему смотрит – не отворачивается. Холодная бездонная синева в его глазах, колет, отталкивает – тяжелый у раба взгляд. Вот же живучий ублюдок, двужильный он что ли – пятнадцать лет уже в рабах ходит, других уже сотня от болезней и труда тяжелого померла, а этот еще жив. В рабство его обратил еще отец Таназа, Нам помнил, когда впервые увидел его – немного старше самого Таназа, косая сажень в плечах, могучее сильное тело – десять лучших воинов не могли тогда с ним совладать. Отец не хотел убивать раба – хотел его сломать. Сломать его дух, подчинить себе его волю. Но за пятнадцать лет сломать получилось только его тело – иссох он, исхудал, скрючился, о былой его мощи напоминали только торчащие в стороны острые плечи, которые даже сейчас были чуть не вдвое шире, чем у Таназа. Не подчинил его волю себе ни отец Таназа, ни он сам – раб всегда спокойно смотрел в глаза обоим Намам, без вызова, без дерзости, но смотрел и глаз не отводил, не прятал – ждал своего времени. Таназ это прекрасно понимал – перед ним все звеньевые склоняли голову, прятали глаза при встрече, но Наму нравилось дразнить судьбу, нравилось с ней заигрывать.
– Ну что Червь, дождался ты своего часа, – обратился он к рабу, – великий день уже близок. Скоро мы отправимся на полночь.
Таназ перевел взгляд на закат, туда, где горизонт заполняла большая дымка, она росла, она приближалась.
– Соскучился по дому, Червь?
Продолжая смотреть за горизонт, спросил Нам. Раб медленно повернул туда свою голову – уже можно было разобрать маленькие черные точки, разделяющие собой песок и тяжелую дымку. Стал отчетливо слышен далекий гул. Гул нарастал, точки прибывали, заполняли собой пространство справа и слева, почти до самой кромки воды древнего океана. Сколько же их?
– Молчишь? Сказать нечего – тогда я скажу. – Дерека с интересом наблюдала за происходящим, стоя у порога шатра. – Скоро мы придем туда, откуда пришел ты. Утопим там все в крови, сожжем ваши города, вырежем всех мужчин, ваши жены будут омывать нам ноги.
Таназ резко развернулся, схватил раба за голую шею, к себе подтянул, в глаза ему заглянул – в самую глубину бездонной холодной синевы.
– А ты будешь на все это смотреть. На цепь тебя посажу, ошейник на шею одену – будешь скулить и выть, не в силах им помочь! А потом я снова загляну в эти глаза, и следующее что я там увижу, будет безумие.
Таназ с силой оттолкнул раба прочь, тот не устоял на ногах, рухнул в пыль на голые камни. Неспешно поднялся. Таназ развернулся, собираясь идти вниз, воины уже были в сборе.
– Человек смертен, он не властен над своей судьбой.
Донеслось из-за спины, спокойное, уверенное. Таназ замер на месте.
– Повтори, что ты сказал, Червь?
– Твой отец там уже был, но город устоял. А он сам умер от гнилостных язв здесь, на голых камнях.
Таназ резко развернулся, молниеносный боковой удар запрокинул голову раба назад, в разные стороны брызнули красные слюни. Раб как стоял, так и упал навзничь на спину. Тяжело пошевелился, отирая разбитые в кровавые лохмотья губы. Таназ с отвращением скривился.
– Я не мой отец. – Потом перевел взгляд на сестру. – Идем Дерека, нам пора встречать гостей.
Темные силуэты стальных монстров, заполнив горизонт, замерли на месте. Далекий гул и рокот начал постепенно стихать. От основной массы отделились три темных силуэта и направились к ущелью, образовывающему проезд внутрь длинной горной гряды. На головном траке развевалось огромное знамя – человеческий череп на красном фоне – знамя клана Маргов. Из ущелья им навстречу выехало так же три трака, на головном развивался флаг клана Дреков. Траки встретились, остановившись в одной точке. Таназ с вершины наблюдал в бинокль, как из бронированного легкого трака выбралась Дерека, как навстречу ей из трака с красным флагом, выбрался коренастый мужчина с длинной бородой и обритой наголо головой. Мужчина и Дерека поприветствовали друг друга, потом долго о чем-то разговаривали. Мужчина все время отчаянно жестикулировал, было видно, что он сильно нервничает, казалось даже, что он кричит. Потом, наконец, он успокоился, кивнул и, сев в свой трак, направился вслед за траком Дереки к отвесным стенам ущелья, образовывавшим въезд в стойбище клана Дреков. Таназ, сопровождаемый своими воинами, пошел встречать прибывших. Траки въехали на плато, остановились там – легкий трак впереди, трак бородача за ним. Первой выбралась Дерека, кивнула брату, давая понять, что все хорошо, все по-плану. Коренастый мужчина выбрался из своего трака, Таназ шагнул к нему.
– Приветствую тебя брат Бархум, рад, что ты принял мое предложение и присоединился к нам.
Мужчина подошел к Таназу, замялся на мгновение, наконец, заговорил.
– Приветствую тебя брат Таназ. Как было мне не принять такого предложения, когда речь идет о нашем будущем и будущем наших детей и их детей. Однако же не думал я, что братья будут делить первенство, вместо того, чтобы общее дело делать, претворяя задуманное в жизнь.
Таназ театрально развел руками.
– Это всего лишь формальность, в военных делах требуется единоначалие, я не прошу тебя стать моим звеньевым, ты будешь моей правой рукой, а для своего клана ты останешься Намом. Я всего лишь прошу присягнуть мне на верность и назвать меня Намамом. Тогда объединившись в единый кулак, мы сокрушим любого врага на нашем пути. Я укажу твоим воинам путь в далекие полуночные земли, проведу их к богатым городам, где сытая жизнь и нет недостатка в воде. Вместе мы поработим их мужчин, их женщины будут ублажать нас каждую ночь. А все добытое мы разделим поровну.
Бархум шмыгнул носом, сплюнул на песок, задумался. Наконец кивнул.
– Дерека мне уже все объяснила – похоже, у меня и вправду нет выбора. Либо подохнуть здесь среди голых камней и треклятых песков, или пойти с тобой и вкусить щедрые дары, которые ты сулишь.
Таназ кивнул, внимательно наблюдая за бородачом.
– Хорошо, сегодня на закате, как того требует обычай, я Нам Бархум, от имени своего клана и всех своих людей присягну тебе – Наму Таназу в верности и назову тебя Намамом.
Бархум протянул руку для рукопожатия. Таназ удовлетворенно кивнул, пожал протянутую руку.
– Однако я не вижу здесь клана Ремков. – Неожиданно бросил Бархум. – Они отказались идти с нами?
Таназ замялся немного.
– Похоже, они предпочли сдохнуть здесь. Может, они думают, что когда мы уйдем, то они станут единственными полноправными хозяевами, проклятых бесконечных песков вокруг.
Бархум улыбнулся Таназу, кивнул.
– Пусть тысячи кровожадных духов Пустоши благословят ненормальных ублюдков и научат их жрать зараженный песок, чтобы тем не довелось передохнуть от голода.
Нам Бархум и Нам Таназ рассмеялись, к ним присоединились, воины стоящие рядом. Смех десятков глоток отразился от отвесных стен ущелья, прыгнул вверх зловещим эхом.
– Пусть эти заботы тебя не тревожат, брат Бархум. Располагайтесь, отдыхайте с дороги, до вечера.
Люди начали расходиться. Дерека подошла к брату, шепотом вкрадчиво прошептала.
– Бархум прав – до клана Ремков путь намного короче, однако Марги уже здесь, а от Ремков и гонца, посланного к ним, до сих пор нет вестей. Где Терез? От пацана нет никакого толку.
* * *
Весть о том, что на горизонте заметили бронированный трак с поднятым черным флагом, украшенным белым черепом верда, застала смуглого тучного мужчину в самое неподходящее время. Молоденькая, такая же смугленькая, худая девушка, приятно ласкала его ниже живота. За огромным округлым, поросшим черными волосами, бурдюком не было видно красавицы, однако медленно двигающаяся вверх-вниз макушка темных волос, намекала на не менее приятное продолжение. Внезапный стук в металлическую дверь резко отрезвил мужчину, заставил красавицу оторваться от своего занятия, она удивленно уставилась на мужчину, усевшись на краю кровати. Тучный, наголо выбритый низкорослый мужчина, тяжело поднялся с кровати, накинул легкий халат из вердовой шерсти на свои мясистые плечи, пошел открывать дверь. На пороге стоял высокий седой мужчина, одетый в кожаную одежду, автомат за спиной. Мужчина коротко поклонился тучному коротышке.
– Прошу прощения Нам Юзбек, но дело срочное. На горизонте замечен боевой трак Дреков, движется по направлению в нашу сторону.
Гримаса раздраженности и злобы сползла с лица Нама.
– Один трак?
– Да.
– Что это может значить? Гонец?
Тучный выжидательно уставился на высокого. Тот помедлил немного, наконец, кивнул.
– Думаю да.
– Дайте им беспрепятственный проезд и сразу ведите ко мне. Но только посыльного, остальные пусть внизу ожидают.
Высокий мужчина коротко склонил голову.
– Понял тебя Нам.
Развернулся и ушел. Нам Юзбек закрыл за мужчиной дверь, обернулся в комнату. Высокая худая девушка лет четырнадцати продолжала сидеть на краю кровати, ожидая его возвращения. Она была третьей женой Нама, которую он взял к себе три месяца назад. Первые две родили ему троих сыновей, и пять дочерей, но уже порядком наскучили Наму. В свои тридцать пять лет Нам обладал цепким и прагматичным умом, был хитер, искусно владел умением плести интриги. Однако физически был слаб, склонен к полноте и при этом был крайне болезненным. Ратные подвиги едва ли могли охарактеризовать его как мужчину, зато Нам это с лихвой компенсировал пристрастием к слабому полу, не упуская для этого малейшей возможности. Призывно торчащие соски полной девичьей груди манили Нама, наполняя приятной теплотой низ живота, но прагматичный ум начал бить тревогу – не время, не сейчас! Соберись, этот трак не просто так сюда пожаловал, намечается что-то серьезное, возможно даже судьбоносное.
– Ступай, мне нужно побыть одному.
Махнул рукой красавице Нам. Девушка поспешно встала с кровати, накинула на плечи, поднятый с пола халат из шерсти верда, и легко и грациозно выпорхнула из спальни. Вод аспид, рано ее отослал – теперь самому переодеваться придется!
Утробное рычание бронированного монстра приближалось, вот он уже замер внизу, а Нам все никак не мог победить рукава кожаной куртки, проклятый рукав – никак его не нащупать за необъятной спиной! Рычание мотора стихло – скоро посланник уже будет здесь, а Нам Юзбек еще даже не одет и не готов к встрече, вот же тысяча аспидов на его голову!
В дверь просторного кабинета постучали, дверь открылась, на пороге стоял тот же высокий седой мужчина в кожаной одежде.
– Нам Юзбек к тебе посыльный Терез – сын Таназа, Нама Дреков.
Отчеканил мужчина. Нам Юзбек, сидя на диване и застегивая пуговицы, поднял бровь – надо же старший сын Нама с посланием лично приехал! Интуиция не подвела хитрого лиса – дело чрезвычайно важное.
– Пусть проходит.
Высокий мужчина вошел в кабинет и отступил в сторону, пропуская внутрь остролицего смуглого юношу. Потом закрыл за ним дверь, а сам остался стоять позади, у него за спиной. Нам Юзбек был очень боязливый и никогда не решался проводить встречи наедине, без присутствия телохранителя, а лучше двух.
– Приветствую тебя Нам Юзбек! Я Терез, сын Таназа. Прибыл с посланием от своего отца – Нама Дреков.
Твердо произнес юноша. Нам Юзбек с завистью посмотрел на него – среднего роста, худой, широкоплечий, как его отец. Правильные черты лица, темные волосы, собранные в тугую косу. Держится спокойно, говорит твердо – из него вырастет мужчина, воин, он будет пользоваться успехом у слабого пола. У него будет все то, чего никогда не было у самого Юзбека. Нам с раздражением поморщился.
– Приветствую тебя Терез.
Сухо произнес Нам Юзбек и протянул вперед руку. Терез достал из-за пазухи сверток, сделал шаг вперед, но высокий мужчина, стоявший за спиной, остановил его, положив руку на плечо юноши. Мужчина взял сверток из рук Тереза и лично отнес своему Наму. Нам Юзбек развернул сверток и принялся читать. Терез стоял абсолютно неподвижно, наблюдая за меняющимся выражением лица Нама и пытаясь угадать ход его мыслей.
«Приветствую тебя почтенный Нам, справедливый правитель и брат мой Юзбек!».
Так начиналось письмо, доставленное этим остролицым юношей, от его отца. Нам Юзбек поморщился, как будто проглотил какую-то гадость. Вот ведь высокомерный подлец! Как смеет он, поедатель себе подобных, кровожадный убийца, делящий свое ложе с родной сестрой, называть его – Нама Юзбека, своим братом? Да еще в такой оскорбительной и фамильярной форме – «брат Юзбек»?
«Надеюсь, наша дружба и наш союз все так же крепки, как тогда, когда наши великие предки, наши отцы его заключали.
Однако же время неумолимо течет, как воды бесконечного океана, что омывает наши берега. И вот сейчас, во время наибольших трудностей и испытаний, пришла пора нам – детям своих славных родителей, стереть многолетний слой пыли с клятвенных слов, заключенного некогда соглашения.
Я же предлагаю не просто вернуть к жизни забытые трактаты, а заключить новые соглашения на взаимовыгодных условиях. Объединиться воедино, под одним началом для совершения великого действа – совместного похода на полночь, для завоевания и покорения новых земель, для себя самих, своих детей и детей их детей.
Каждый день ожидания и промедления губителен для нас всех – берег истощен, ресурсы исчерпаны, техника приходит в негодность, запчастей для нее не осталось. И такое положение везде и у всех кланов. Наше спасение находиться там – далеко на полночи, где есть ресурсы, еда и вода, а главное там есть неприступные стены, за которыми можно укрыться от непогоды и неприятеля. Всем доподлинно известно, что мой славный предок уже ходил через пески на полночь и одержал великую победу, ибо люди там слабы. Нужно только решиться на переход через пески, а смелости отнять все это для себя нам не занимать. Право сильного – жить в достатке сытой жизнью. Мы сильны и тот край будет нашим по-праву!
Не медли с ответом.
Твой брат Таназ».
Нам Юзбек закончил читать письмо, устало откинулся на спинку дивана, задумчиво уставился в иллюминатор, глядя вдаль, туда, где неутомимый ветер Пустоши гнал на восход бесконечные пески. Здесь, на побережье, ветра дули постоянно, даже ночью – они просто меняли свое направление и дули от моря, но не прекращались никогда. Но здесь почти никогда не было тех неудержимых ураганных ветров, которые бушевали там, далеко в Пустоше. Нам Юзбек представил, что ему придется поменять мягкий удобный диван на жесткое сиденье душного бронированного трака, раскаленного на солнце, полного пыли, жестко подпрыгивающего на каждой кочке. А в конце этой душной каторги его ждет бой – море крови и жужжание свинца где-то рядом, стоны раненых, запах жженой плоти. Нам с отвращением поежился, вжался плотнее в спинку дивана, мимолетно посмотрел на смуглого остролицего юношу, снова перевел взгляд на иллюминатор.
Проблемы с нефтью у клана Ремков начались уже несколько лет назад – одна за другой скважины начали иссякать. Кочевники, за долгие годы привыкшие жить оседло на одном месте, вынуждены были вновь отправиться в Пустошь, оседлав свои рычащие траки. Искали они новые залежи драгоценного черного ресурса, но поиски эти претерпели неудачи – больше нефтеносных жил в округе не было. Однако удача, в некотором роде, улыбнулась им – клан Ремков абсолютно случайно наткнулся на обширные запасы пресной воды – большую подземную реку. Это открывало перед кланом море других возможностей, теперь выпадающий конденсат перестал быть основным источником воды для людей. Поэтому решено было оставить неприкосновенный запас топлива, ввести жесткие меры экономии драгоценного ресурса, а главное – отказаться от набегов и полностью переключиться на скотоводство и ведение собственного хозяйства. Была проведена тотальная ревизия всех имеющихся траков, оставили только самые необходимые для обороны и доставки сообщений и товаров соседям, остальные законсервировали и разобрали на запчасти. Даже пришлось заглушить, работавший непрерывно до того, дизель-генератор на корабле-доме самого Нама.
Бесценную водяную скважину превратили в особо укрепленный и охраняемый объект, так как находилась она далеко за пределами границ стойбища, требовалось соблюдение строгой секретности. Никто из соседей и простолюдинов не должен был знать о ее существовании и местонахождении, поэтому всех рядовых рабочих, сразу после возведения укреплений вокруг скважины, убили и похоронили в Пустоше. Раз в неделю к скважине снаряжался караван с цистерной, чтобы привезти воду в стойбище. Чтобы хоть немного перекрыть потребности кочевников в электричестве для освещения и самого простого оборудования, люди принялись осваивать технологию производства электричества с помощью ветряков. Однако вырабатываемая ими мощность была недостаточной и слишком дорогостоящей, учитывая постоянный дефицит запчастей для ремонта изношенных узлов. Зато постоянно дующие в этой местности ветра стали отличным видом неиссякаемой энергии для ветряных мельниц, кузниц и другого оборудования, переделанного под этот вид энергии.
Да, Нам Ремков Юзбек не был выдающимся воином, как его отец и дед, как его братья, но он смог пережить их всех, ведя спокойную и размеренную жизнь, смог занять место во главе клана. Он был отличным хозяйственником, что в симбиозе с цепким и предприимчивым умом, помогли преодолеть время упадка и шагнуть в будущее, пойти по пути развития. Да, кочевникам при этом пришлось осесть на земле окончательно, превратиться в скотоводов, зато появилась уверенность в завтрашнем дне, замаячила призрачная надежда увидеть на горизонте достаток. И вот – приходит смазливый мальчишка с бумажкой от своего отца и требует все это поперчить под ноль и, сломя голову мчаться непонятно куда. Да еще с какой формулировкой! – «Объединиться воедино, под одним началом». Под одним началом! Что это значит? Я, Нам Юзбек, должен присягнуть ему на верность и вверить все, что у меня есть в его ведение?
Когда-то давно, кочевники были уверены в том, что границы их мира скованны между огромным морем на полдне и бескрайними песками Пустоши на полночи. Но дед этого пацана доказал обратное. Собрав вокруг себя отчаянных воинов, он ушел далеко на полночь через пески и вернулся с богатой добычей. А главное – он отыскал там большое количество выживших людей, отстроивших целые города. Что это было – пустой поход на веру, на удачу, или он все же знал, что там есть люди? А если так, если они есть там, то, может быть, они есть еще где-то – на закате или на восходе, а может даже за морем на полдень? Но есть еще один немаловажный вопрос – кто согласится встать под знамена Таназа? Положение весьма щекотливое – если клан Ремков окажется единственным, кто откажется присягнуть Дрекам то, зная кровожадный нрав Таназа и мстительность его сестры Дереки, стоит ожидать того, что вместо похода на полночь они все заявятся сюда. Нам Юзбек заерзал на диване.
На улице послышалась возня. Шум, вперемешку с бранью нарастал – там явно что-то происходило. Нам Юзбек оторвался от своих мыслей, вопросительно уставился на высокого седоволосого мужчину. Терез заметно занервничал – он понимал, что возня внизу происходит возле их трака, что там стряслось? Догадки одна страшнее другой скользкими гадами начали вползать в его сознание.
– Пойди, узнай, что там происходит!
Наконец отдал распоряжение седоволосому мужчине Нам Юзбек.
– Стой здесь парень и без глупостей.
Услышал из-за спины голос седоволосого Терез. Затем дверь открылась, седоволосый кого-то позвал. Вскоре в комнату вошли двое вооруженных телохранителей и встали между Намом и Терезом, после чего седоволосый ушел из кабинета. Отсутствовал он минут десять, после чего вошел в комнату в сопровождении еще двоих вооруженных мужчин, у одного было в кровь разбито лицо, они вели под руки мореплавателя. Сердце Тереза подскочило в груди, но юноша старался не показывать виду и пытался сохранять спокойствие.
– Их раб на женщину напал.
Сообщил Наму высокий седоволосый мужчина. Сердце Тереза рухнуло вниз – это конец! Взгляд Нама Юзбека вспыхнул злобой, два ослепительных огонька метнулись в сторону юноши.
– Позвольте Нам Юзбек разобраться в произошедшем. – Твердо произнес юноша, стараясь голосом не выдать своего волнения.– Если раб виноват – я лично отрежу ему голову и брошу к твоим ногам!
Нам Ремков прищурил на Тереза свои маленькие глазки. Мореплаватель стоял молча, словно все происходящее его не касалось. Даже последняя фраза Тереза не вызвала у него никаких эмоций.
– Я сам разберусь.
Наконец произнес Нам Юзбек.
– Кто ты раб? – Спросил у мореплавателя Нам Ремков. – Зачем ты напал на женщину?
Мужчина смотрел в дальний угол комнаты, слегка склонив голову набок.
– Я не раб. – Еле разборчиво произнес он. – Жена меня не узнала, не хотела сказать мне, где сыновья, не ответила, почему они не с ней. Я нигде не могу их найти.
Внезапная догадка о произошедшем осенила Тереза, он все понял. Нам Юзбек нахмурился еще больше.
– При попытке их остановить, спутник посыльного оказал сопротивление и разбил нашему человеку лицо.
Спокойно произнес из-за спины Тереза высокий седоволосый человек. Юноша посмотрел на одного из мужчин с разбитым лицом, который привел сюда мореплавателя.
– Индульгенция посыльного не дает вам права нарушать закон, правящий в нашем стойбище. За нападение на любого из нас вам грозит неминуемое наказание – смерть! Нам Юзбек подался вперед, он смотрел прямо в глаза Терезу, отчетливо произнося каждое слово. – Эти двое будут немедленно повешены. Ты получишь мой ответ и немедля отправишься с ним к своему Наму, посыльный. – Закончил Нам Ремков, шипя от злобы.
Возвращаться вдвоем через Пустошь на еле едущем траке было чистым безумием, но с этим можно было смириться. Смириться Терез не мог с тем, что разгневанный по его вине Нам Ремков сейчас даст ответ, совсем не тот, на который рассчитывал его отец. Еще он не мог смириться с тем, что он не сможет привезти отцу красноречивое доказательство того, что за морем тоже сохранилась жизнь. Доказательство того, что границы обитаемой жизни обширны и безграничны, а не ограничены их маленьким пятачком земли. Нужно было спасать ситуацию – пришло время играть в открытую.
– Позволь, справедливый Нам! – Юноша запнулся, Нам Юзбек с удивлением уставился на него – гонец вздумал перечить его слову. – Позволь я все объясню, расскажу историю этого человека, если и после этого ты решишь не менять своего справедливого решения – пусть так и будет. А я тотчас уеду отсюда с ответом для моего отца.
Любопытство тенью скользнуло по лицу Нама, он откинулся на спинку дивана.
– Говори.
– Этот человек сказал правду – он не раб. Два дня назад мы наткнулись на него, на побережье. Тогда он только что похоронил свою семью – жену и двоих сыновей и скорбел по ним над их могилами. – Нам Юзбек не менялся в лице, продолжая спокойно слушать Тереза. – Оказалось, что этот мужчина прибыл сюда по морю с той стороны, доказательством тому был его плот у кромки воды, позже он сам мне об этом рассказал.
Глаза Нама Юзбека заблестели, он заерзал на месте – если это не обман Тереза – значит, а что это значит? Это значит, что жизнь сохранилась везде, везде смогли выжить люди! Если все так и было – слова Тереза легко можно будет проверить. Нам облизнул губы.
– Продолжай.
– Я хотел отвезти этого человека к своему отцу, а здесь выдавал его за раба, чтобы не вызывать ненужных подозрений, я не знал как к такому могут отнестись.
– Но это не объясняет и не оправдывает того факта, что этот человек напал на женщину.
– Его разум повредился тяжелой дорогой и утратой семьи. Та женщина – он принял ее за свою жену, упрекал ее в том, что она оставила их сыновей. А женщина, по всей видимости, испугалась и закричала, пыталась убежать от него, не понимая, что от нее хотят. – Выпалил Терез.
Нам задумался.
– Может и так, но твой человек ударил моего воина.
Терез снова покосился на мужчину с разбитым лицом.
– Мой напарник отвечал головой за то чтобы этот, – Терез кивнул на мореплавателя, – никуда не влез и не натворил беды. По-видимому, он упустил момент, когда этот бросился к женщине, а когда вмешался – уже началась склока, все произошло в суете и без умысла.
– Почему он приплыл сюда, зачем рискнул проделать такой опасный путь с семьей?
Спросил Нам, с интересом глядя на Тереза.
– Они вымирали, поселение за поселением, семья за семьей. Земля там более не приносит урожай, воды нет, ресурсы исчерпались.
Спокойно ответил юноша.
Нам кивнул, отвернулся в сторону иллюминатора, как и раньше до этого, когда размышлял над письмом отца Тереза. Черты его лица смягчились, морщины в уголках глаз исчезли. Нам долго размышлял над тем, что он только что услышал. Он пошлет самый быстрый легкий трак на побережье, проверить правдивость слов Тереза. Если это все окажется правдой – он сохранит им жизнь, кроме того он отпустит всех назад. Таназ должен обязательно получить этого человека, он должен узнать о том, что «там» тоже не стало ресурсов, и за всеми пришла смерть. Это должно будет подтолкнуть Нама Дреков, объединив под собой всех, кто решится ему присягнуть, идти в поход на полночь к далеким городам. Для них это будет поход в один конец – даже если они одержат там победу, сюда они уже не смогут вернуться – у них не хватит горючего и не будет достаточного количества траков. Так он – Нам Ремков, сможет обезопасить свой клан, не боясь, что когда Нам Дреков получит письмо с отказом, то поведет свое войско сюда чтобы отомстить. А после их ухода – клан Ремков останется единственным сильным и могущественным хозяином всех здешних просторов, у которого даже не останется врагов. Похоже, что выход найден – можно сразу, одним махом решить все проблемы.
– Я пока сохраню жизнь твоим людям – мой самый быстрый трак сейчас же отправится на побережье, проверить твои слова. Это займет немного времени – один день туда, один обратно. А пока – вы мои гости. Ешьте, пейте, сколько хотите, хотите женщин – только скажите. Если твои слова подтвердятся – в тот же день ты получишь ответ для своего отца, и вы все сможете вернуться домой.
У Тереза отлегло от сердца. Нам Юзбек махнул рукой, давая понять, что разговор окончен.
Сборы
Несколько дней прошли в суете сборов перед предстоящим выступлением на полночь. Тянуть дальше было нельзя – нужно было решаться. Нам Бархум, как и обещал, присягнул Таназу на верность и назвал его Намамом. Отныне все стали обращаться к нему Намам Таназ. Марги привели с собой всех, кого смогли собрать и кто мог принести в походе хоть малейшую пользу. Приехали они на бронированных картах, но запасов топлива и запчастей у них было крайне мало, пресной питьевой воды тоже было немного – они сильно истощили свои запасы. Теперь Таназ понимал, почему Нам Бархум так легко принял его предложение и сильно не протестуя, принес присягу верности. На следующий день Таназ настоятельно посоветовал Бархуму избавиться от траков, которые не смогут преодолеть переход, топливо и масло слить с них в запас, а с остальных траков снять броню, оставив ее только на наиболее мощных и боеспособных. Чего в изобилии привезли с собой Марги, к великой радости Таназа, так это огромное количество патронов, дымного пороха и взрывчатки.
