Kitabı oku: «Огненный шторм», sayfa 7
– Авианосцы и линкоры – в бой! – после этой команды роль Ставки в сражении была закончена. Когда битва доходит до беспорядочного сражения, в котором непонятно, кто свой, а кто чужой, – мастерство стратегов не поможет. Остается только надеяться на умение, отвагу и талант экипажей каждого корабля. Я устало рухнул в кресло.
– Покажите «Иван Грозный», – сказал Суворов, и голограмма показала могучий линкор в окружении пяти броффианских крейсеров. Он отчаянно оборонялся, но силы были не равны. По корпусу пробежала серия взрывов. И вдруг сразу два корабля противника взорвались. Я мысленно поздравил Зайцева с этой небольшой победой. Но тут голограмма показала четыре броффианских крейсера, летящих на выручку своим. Теперь флагман дрался против семи противников. В кормовую часть линкора угодили две ракеты, а через несколько секунд там прошелся лазер, и левый нижний двигатель оторвался от корпуса. Развернувшись на последних мегаваттах энергии, линкор в упор отстрелил четыре торпеды, наверняка последние. Одна была подбита, но три других нашли свои цели. Одновременно взорвались три вражеских крейсера, и яркий цветок пламени закрыл голограмму.
– Им на помощь подходят еще несколько кораблей Альянса. Наши сенсоры не могут пробиться туда сквозь их строй.
Но все было ясно и так. Зайцев уже погиб или скоро погибнет. В одиночку уничтожив пять броффианских крейсеров, он не мог победить еще четыре, не говоря уже о тех, которые спешили тем на подмогу.
– Какова общая ситуация в сражении? Покажите наши корабли и противника.
Голограмма стала показывать тот же вид, что был и на главном иллюминаторе. Но здесь цветом отмечались наши и вражеские силы. Красные точки, обозначающие наши корабли, почти в три раза уступали в численности противнику. Но самое плохое заключалось не в этом. Наши силы были распылены по всему полю сражения и постепенно окружались. Я услышал, как Суворов тихо выругался.
– Где находится флагман Альянса?
На экране зажглась стрелка, указывающая на «Горбагемо», флагманский корабль врага.
– Срочно связь с седьмой отдельной авиаэскадрой и пятьдесят шестой десантной эскадрой.
Я решил ввести в бой последнее средство.
– Говорит маршал Шолохов. Задача – захватить или уничтожить флагманский корабль Альянса «Горбагемо». Совершите прыжок к кораблю и выполните приказ любой ценой. От этого зависит исход сражения.
– Две эскадры против всей охранной флотилии «Горбагемо»? – пробормотал Свердлов. – Это же самоубийство!
– Мы и так практически мертвы! – зло ответил я. – Дайте голограмму!
Эскадры вышли из гиперпрыжка рядом с кольцом кораблей охранения «Горбагемо». Противник явно не ожидал такой дерзости, и пока он перестраивался для открытия огня, несколько кораблей с десантниками успели прорваться к вражескому флагману, а с авианосцев поднялись самолеты. Первый эшелон десантников почти прорвался к кораблю, и корабли уже собирались включить магнитные захваты. Но флагман первым же залпом разнес десантные суда. Зенитная артиллерия «Горбагемо» заработала на полную мощность, и первые две волны самолетов были уничтожены. Началась бойня. Самолеты и десантные корабли гибли под губительным огнем полусотни боевых судов. Авианосцы, выпустив самолеты, пытались отстреливаться, но слабое зенитное оружие не могло причинить вреда крейсерам и эсминцам, охранявшим «Горбагемо». Наши эскадренные миноносцы прикрывали огнем десантные суда. Пилоты самолетов понимали, что даже если они выживут под огнем противника, даже если им удастся серьезно повредить флагман, все-равно это будет билетом в один конец. Большинство авианосцев уничтожены, а после гибели флагмана весь гнев противника обрушится на самолеты, погубившие его. И вдруг произошло то, чего я даже не мог предполагать. На максимальной скорости сотня истребителей направилась прямо к сверкающей рубке флагмана. Противник разгадал замысел отважных пилотов и сосредоточил на них весь огонь. «Горбагемо» попытался уйти с опасного курса, но было поздно. Сильно поредевшая от огня противника группа истребителей подлетела к рубке, и одна за другой четыре машины врезались в центральный командный пункт Альянса. Мы знали, что противник настолько уверен в себе, что даже не потрудился продублировать КП, чтобы перенести его на другой корабль. И теперь флагман противника оказался в худшем положении, чем «Иван Грозный» десять минут назад. Около минуты поврежденный флагман еще вел ответный огонь, но он становился все слабее, так как линкором больше никто не командовал. Когда огонь окончательно прекратился, к флагману рванулись двенадцать кораблей пятьдесят шестой разведывательной эскадры, лучшего десантного подразделения Федерации. Из двенадцати судов только семь было десантными. Остальные – корабли обеспечения: транспортник, штабное, ремонтно-эвакуационное и два госпитальных. Причем они построились так, чтобы обеспечить хоть какую-то защиту десантным кораблям. Те, кто находился на вспомогательных судах, понимали, что если у десантников еще есть небольшие шансы состыковаться с флагманом и выжить, то у них шансов нет совсем. От мощного залпа один госпитальный корабль потерял управление и начал крениться в глубину строя десантных кораблей. Через несколько секунд он взорвался. Вскоре два десантных корабля и транспортник были сметены торпедным ударом. Но, несмотря на тяжелейшие потери, эскадра почти достигла флагмана. Идущий в авангарде десантный корабль активировал магнитные захваты и присоединился к корпусу «Горбагемо». Но один эсминец противника выбрал момент и впритирку с обшивкой флагмана запустил торпеду. Она взорвала наш корабль, так и не успевший высадить десант.
Однако больше этот эсминец рисковать не стал, поскольку опасался зацепить собственный флагман. Подошли сразу три наших десантных корабля и пристыковались к корпусу «Горбагемо». Мощные лазеры вырезали в обшивке отверстия, через которые внутрь судна устремились десантники. Корабли охраны флагмана уже поняли, что по пристыкованным кораблям бесполезно стрелять, и перенесли весь огонь на остатки десантной и авианосной эскадр. Последний десантный корабль, не успевший пристыковаться, был уничтожен вместе со вспомогательными судами. Эсминцы и авианосцы также были почти полностью разбиты. Небольшие группы истребителей не могли повлиять на исход битвы. Оставалось надеяться на те три корабля, которые успели высадить десант. Ведь на каждом из них было по три тысячи десантников. Плюс две сотни экипажа самих десантных кораблей. Эти люди, несомненно, тоже высадились на флагман. Практически десять тысяч человек. Легкая дивизия. Но и флагман Альянса был немаленьким кораблем. По размерам он превосходил «Ивана Грозного» в три раза, а по численности экипажа более чем в пять. Так что десантникам противостояло более шестидесяти тысяч броффоров и других рас Альянса. А враги уже наладили управление кораблем со вспомогательной рубки. «Горбагемо» вновь начал двигаться, не оставляя даже малейшей возможности уничтожить его внешним огнем.
Сражение тем временем продолжалось. С поврежденного флагмана поступали приказы флоту противника. Численное соотношение стало таким: пять кораблей Альянса на один наш. Изредка боевые станции накопив энергию, давали выстрел в самую гущу противника, но это не могло принести решающего результата. Резервов больше не оставалось. Боевые станции с истощенными реакторами могли только обороняться. Но когда очаги сопротивления наших кораблей будут подавлены, противник сметет станции одним залпом.
– Товарищ маршал, – голос связиста срывался, – Генштаб вызывают десантники из «Горбагемо»!
– Срочно давай связь!
Динамики включились, но сначала были слышны только выстрелы и взрывы. Еще через минуту мы услышали девичий голос:
– Говорит заместитель командира второго десантного полка девятой дивизии пятьдесят шестой десантной эскадры лейтенант Стрелина, – услышав эти слова, я посмотрел на девушку, подсказавшую решение «авианосного» маневра броффов. Дочь? Сестра? Или просто совпадение? – Командир эскадры погиб на подходе к флагману, командиры всех высадившихся полков и дивизий убиты или тяжело ранены. Под моим командованием находится только третий десантный батальон и штабная рота второго полка. Кроме того, несколько десятков человек из экипажа десантного корабля. Связь имеется только с восьмым полком. Мы захватили двигательный отсек, восьмой полк контролирует орудийную палубу…
Несколько секунд опять была слышна только стрельба. Причем преимущественно лучевых броффианских винтовок. Хлопнул взрыв гранаты, и огонь броффов стал немного слабее. Девушка вновь заговорила:
– Мы несем тяжелейшие потери, боеприпасы кончаются. Сможем продержаться самое большее четыре минуты. Отступать некуда, – голос девушки был ровным, она прекрасно себя контролировала, хотя даже по звукам было ясно, что там настоящий ад. – Гибнем на посту. Прошу уничтожить флагман.
Майор Стрелина побледнела. Нет, наверняка эта девушка ее родственница. Десантница просила уничтожить флагман вместе с бойцами. Они знали, на что идут. Десантники жертвовали собой. Но у нас просто не было сил, даже чтобы просто расстрелять корабль, не то что прорваться через кольцо охраны.
– Говорит «Иван Грозный», – вдруг, без всякого предупреждения раздался голос Зайцева. Он еще жив? – Мы уничтожим «Горбагемо»!
И в ракурс голограммы, разорвав кольцо охраны флагмана, влетел «Иван Грозный». Защитное поле было снято, передняя орудийная башня снесена, из двигателей уцелел только верхний левый. Линкор не вел огня, перенеся всю энергию на этот последний двигатель.
– Громкую связь! – рявкнул я связисту. – Лейтенант Стрелина, говорит маршал Шолохов. Ваша просьба будет выполнена. Линейный корабль «Иван Грозный» сейчас уничтожит флагман противника. Прощайте, лейтенант! – сказал я и тихо добавил: – И спасибо вам!
– За Федерацию! – послышался голос храброй десантницы.
– Товарищ маршал, – вновь раздался голос Зайцева. Видимо, он говорил на той же частоте. – Примите сигнал!
Связист нажал на кнопку, и зал заполнили звуки гимна Федерации, идущие с обреченного линкора. «Иван Грозный» под шквальным огнем несся к беспомощному флагману Альянса.
– Прощайте, товарищи! – воскликнул Зайцев.
И могучий линкор на огромной скорости врезался в борт «Горбагемо». Последовал мгновенный взрыв кораблей. Гигантская вспышка закрыла от нас и линейный корабль, и флагман. А когда свет погас, «Ивана Грозного» больше не существовало. Как не стало и бесстрашного генерала армии Зайцева, храброй десантницы лейтенанта Стрелиной и еще двадцати тысяч отважных мужчин и женщин, отдавших свои жизни за Федерацию.
Около четверти минуты мы стояли в оцепенении, наблюдая, как обломки двух кораблей, двух флагманов противостоящих флотов, разлетаются в космической бездне. А гимн все звучал. Видимо, сигнал, посланный Зайцевым, включил эту запись в компьютере станции. И только когда гимн завершился, в рубке возникло какое-то движение. Краем глаза я заметил, как выбежала из зала майор Стрелина. Глаза ее были абсолютно сухими, но тело содрогалось от сдерживаемых рыданий. Я подошел к Свердлову, который проводил девушку долгим взглядом. Вся его злость исчезла.
– Это была ее дочь, – пояснил он, заметив мой вопросительный взгляд. Я понимающе кивнул.
Бой продолжался. Корабли Альянса, несмотря на численный перевес, постепенно теряли преимущество. У броффов, корабли которых составляли большую часть флота, не существовало промежуточного командования. Флагман управлял всеми кораблями. И теперь, лишившись командования, они несли огромные потери от потрепанного, но все еще организованного нашего флота. Сражение превращалось в побоище. Уже через десять минут соотношение сил выровнялось, и противник побежал. Не отступил, а именно побежал. Наши корабли заливали их огнем, но ответом были только отдельные выстрелы некоторых орудий. Об организованном залпе хотя бы одного вражеского корабля, не говоря уже об эскадре, речи не шло.
Через полчаса после гибели «Горбагемо» сражение было практически окончено. Те корабли Альянса, что успели вырваться из огненного кольца, уже ушли в гиперпрыжки, те, что остались, были захвачены нашими бойцами. Уцелевшие наши суда подошли к станциям, челноки летали по полю сражения, подбирая тех, кто успел на спасательных капсулах покинуть погибающие корабли.
Грандиозная битва длилась пять часов и стоила Федерации, по моим прикидкам, более трех миллиардов жизней и ста шестидесяти миллионов кораблей.
– Товарищи офицеры, – торжественно произнес Президент. – Благодарю всех. Станция прибудет в Солнечную систему приблизительно в двенадцать часов. Вас известят. А сейчас можете отдохнуть.
Я несколько минут просидел в кресле, глядя на ту часть пространства, где совсем недавно кипела битва, в которой погибли лучшие сыны и дочери Федерации.
– Пойдемте. – Я поднял глаза. Надо мной стоял Свердлов. Он примиряюще протянул руку. – Наше дело сделано, товарищ маршал. Мы победили.
– Да, вы правы, – я встал и пожал ему руку. – Мыпобедили. Все вместе.
Глава 5
Война продолжается
11:56:59. 15.07.3282 года. Орбита Луны, база «Космическая Заря».
Я открыл глаза. В каюте было темно, только через иллюминатор лился свет звезд. И очень тихо. На Земле не бывает такой тишины. Космическая тишина громче любого звука. А звезды только усиливали ощущение одиночества. Казалось, что ты один в бесконечном космическом пространстве. Но это было не так. К сожалению. Где-то, совсем недалеко по меркам Вселенной, находились остатки флота Альянса. Угроза Земле и другим планетам Федерации. Поэтому сейчас расслабляться было нельзя.
Громко хрустнув суставами, я встал. Вчера из-за усталости мне пришлось лечь спать в форме, даже не отстегнув кобуру. На кителе и рубашке почти не было складок – видимо я так устал, что за всю ночь ни разу не пошевелился.
Включив компьютер, стоящий на столе, я ввел свой личный код и открыл базу данных армии. Там уже была полная информация о наших потерях. Часть базы была доступна и гражданским. Каждый мог узнать судьбу бойца, введя его имя и часть, где он служил. Но меня интересовала общая сводка: сколько? Оказалось, что в сражении погибло 3 миллиарда 8 миллионов 256 тысяч 412 человек. При том, что армия Федерации насчитывала всего пять миллиардов, а в сражении принимали участие 3 миллиарда 563 миллиона 106 тысяч 320 человек. Арифметика проста. Выжил каждый седьмой. И это в среднем. А ведь есть подразделения, уничтоженные подчистую. Та же пятьдесят шестая десантная эскадра.
Мне вспомнился ровный голос десантницы, которая вызывала огонь на себя ради уничтожения неприятельского флагмана. А генерал Зайцев, под звуки гимна шагнувший со своим кораблем в бессмертие! Да и мало ли было таких героев? Поэтому сейчас главное, чтобы их жертвы не пропали даром. Альянс смертельно ранен, но еще не мертв.
Я уже собирался уйти, но вспомнил кое-что и ввел в компьютер: «Полковник Марина Зайцева». Компьютер тут же ответил: «Необходимая информация?» Не колеблясь, я написал: «Местонахождение». Несколько секунд компьютер искал нужное среди огромного количества информации и наконец ответил: «Медчасть Лунной базы, палата 840».
12:01:02.
Белые двери разошлись в стороны, и я шагнул в полумрак палаты. Стараясь не шуметь, подошел к койке, на которой лежала Марина.
– Мы победили? – послышался ее голос.
– Да, мы победили, – ответил я, потрясенный тем, что, только очнувшись, она думает о войне.
– А, это вы, товарищ маршал! – Зайцева зажгла тусклый светильник над изголовьем, и мне удалось разглядеть ее усталое лицо. У виска был заметен заживающий шрам.
– Марина, – я присел на стул рядом с ее койкой, – мы победили, но погибло более трех миллиардов бойцов. К сожалению, твой отец тоже.
Она судорожно сглотнула. На глаза навернулись слезы, и она закрыла лицо руками. Тихие всхлипы наполнили каюту. Генерал воспитал свою дочь слишком сильным человеком. Слишком сильным для того, чтобы позволить себе просто разрыдаться.
– Как он погиб? – наконец спросила она.
– После твоего ранения, он принял командование «Иваном Грозным» и в самом конце битвы протаранил «Горбагемо». Альянс потерял командование, и именно поэтому мы смогли победить.
– Какая злая ирония, – Зайцева убрала руки от лица. – Один флагман уничтожает другого. Но отец… – она всхлипнула. – Если бы меня не ранили, он бы остался жив.
– Он погиб героем. Как и жил. Даже в последний момент перед тараном он помнил о Федерации. С «Ивана Грозного» на все корабли Федерации шел радиосигнал с гимном.
Несколько минут мы просидели в молчании. В приглушенном свете все казалось нереальным и далеким. Великая битва, которая кипела несколько часов назад, уже казалась частью истории. И не только казалась.
– Я отомщу Альянсу за отца. Клянусь. Чего бы мне это ни стоило.
12:12:07.
– Итак, товарищи офицеры, – начал Президент, когда все командующие собрались в Генеральном штабе. Точнее, не все. Место генерала Зайцева пустовало. – В прошедшем сражении мы победили. Эта победа дорого нам далась. Все знают цифры потерь. Но война еще не окончена. Альянс потерял девяносто процентов боевого состава флота. Восполнить хотя бы половину потерь они смогут не ранее чем через двадцать дней, поэтому время есть. Однако противник обладает мощными наземными силами. Необходимо готовиться к затяжной войне за отдельные планеты. Сейчас остатки нашего флота взяли в блокадные кольца наиболее важные звездные системы Альянса. Однако, блокированные системы составляют лишь восемнадцать процентов от общего количества. Хотелось бы услышать ваши соображения о дальнейших действиях.
Несколько секунд мы молчали. Потом встал Степанов.
– Товарищ Президент, а может быть, одним ударом аннигиляционными ракетами уничтожить все живое на их планетах? Абсолютно все, чтобы не дать им возможность нанести ответный удар.
– Нет, мы не можем объявлять аннигиляционную войну. Даже в конфликте на истребление мы соблюдаем «Договор об аннигиляционном оружии».
Он имел в виду договор, заключенный между Федерацией и остальными государствами. Тогда только появилось аннигиляционное оружие, основанное на принципе взаимоуничтожения материи и антиматерии. Всем была ясна его разрушительная мощь, в тысячи раз превышающая мощь ядерного. Договор позволял добиться определенных гарантий неприменения этого вида оружия, даже в условиях глобальной войны.
– Я согласен с товарищем Президентом, – вступил в разговор Фомин. – Мы можем уничтожить все планеты, но останутся их корабли. Существуют сотни баз хранения аннигиляционных зарядов на астероидах. Корабли придут туда, возьмут на борт бомбы и нанесут удар по нашим планетам. Пусть это будет последнее, что они сделают, но людям на планетах будет уже все равно. Двух дюжин аннигиляционных зарядов большой мощности хватит, чтобы уничтожить Землю. Ну, допустим, есть войска Заслона. К Земле они не пропустят корабли противника, но в Федерации более семидесяти звездных систем…
– Вы, безусловно, правы, товарищ Фомин, – сказал я. – Мы применим это оружие, лишь в том случае, если нам будет нечего терять. А пока что нам нужно воевать обычными средствами.
– Для массированного удара хотя бы по двум звездным системам одновременно у нас не хватит сил. Следовательно нужно нанести один удар. Куда? – Суворов включил голограмму с объемной картой Федерации и миров противника.
В Федерации принята система навигации относительно так называемой «основной плоскости». Опорными точками в этой плоскости являются: Земля, Солнце, Плутон. Все, что лежит условно выше этой плоскости, называется Высоким космосом, а все, что ниже – Глубоким. Но так исторически сложилось, что большинство планет Федерации и других государств находились чуть выше или чуть ниже этой плоскости. Поэтому исследования Высокого и Глубокого космосов практически не велись. В основном, изучался космос, располагающийся в основной плоскости или недалеко от нее в обоих направлениях. Такой космос назывался Дальним. В нем были условно проведены стороны света. И судя по этой системе координат, Солнечная система находилась на северо-востоке Федерации. На востоке и чуть-чуть на юго-восток от Федерации находилась Броффианская империя. С юга – деонианцы, арвасы, цейколианцы и гэлеронды. Вситы подходили с юго-запада и запада. Северо-запад не был занят, и через него Федерация в мирное время имела выход к ничейному космосу. С севера находились эдорианцы и тердорианцы, которые являлись одной расой, расколовшейся в результате междоусобной войны, и вирогорцы.
Если нужно бить в одну точку, то для удара идеально подходит единственная звездная система гэлерондов – Кэор, располагающаяся практически в центре космического пространства гэлерондов. Эта система являлась промежуточной между цейколианцами и вситами. Других систем в этом районе Альянс не имел. Лишившись перевалочной базы, Альянсу придется обходить эту зону по Глубокому, Дальнему или Высокому космосам. А это неосвоенная территория, на которой промышляют космические пираты, не отягощенные договорами и пактами. Они будут нападать на всех. И хотя для организованного военного флота пиратские корабли не страшны, в условиях почти полного уничтожения космических сил Альянса, пираты могут серьезно повредить нашим противникам. Да природа и сама без чьей-либо помощи серьезно подорвет силы врага. Ведь в том районе очень сложная навигация, неразведанные метеоритные рои, гравитационные возмущения.
– Кэор, – громко произнес я.
– Товарищ маршал, вы представляете себе наши возможные потери? – это спросил Свердлов, ведь он был десантником. И именно его бойцам придется первыми высаживаться в самое пекло.
– Постараемся свести их к минимуму.
– Товарищ Президент, – предложил Свердлов. – Включите, пожалуйста, учебный курс по гэлерондам.
– Хорошо.
Голограмма показала бойца гэлерондов. Тело – хитиновая «коробка», содержащая внутренние органы. Голова треугольная, пасть никогда полностью не смыкается. На верхней челюсти – мощный шип длиной в полметра. Существо опирается на длинные, почти трехметровые лапы, которые тоже являются мощным оружием. Высочайший уровень мимикрии, потрясающая живучесть. Даже если отстрелить гэлеронду конечности, он выживет и сможет продолжать бой. Челюсти способны перекусить человека в бронежилете, а лапа – пробить насквозь двадцатимиллиметровый лист броневой стали. Но это не самое плохое. Под действием особых гормонов в теле гэлеронда начинались преобразования, которые приводили к образованию двух органических лазеров по бокам головы.
– Раса гэлерондов, – начал компьютер, – представляет собой самую загадочную культуру среди известных человеку. Они не создают и не используют орудия труда. Социальная структура напоминает муравейник. Во главе стоит королева, которая управляет всем сообществом. Основной способ общения – телепатия. Способ размножения – откладка яиц королевой. Чрезвычайно опасны в бою. У гэлерондов нет страха смерти, они всегда готовы пожертвовать собой ради общества. Помимо рядовых бойцов известны следующие разновидности гэлерондов: летающие бойцы, – голограмма показала летающего бойца. Он напоминал рядового бойца, только тело было длиннее, а лапы – короче. Верхняя часть тела была образована надкрыльями, которые защищали хрупкие прозрачные крылья, – рабочие, – на этот раз голограмма показала небольшого приземистого жука, напоминающего земных тараканов, – огнеметчики, – огромный черный жук, вроде скарабея, – зенитчики, – жук такой же формы, что и предыдущий, но с большим брюшком и сам по размеру больше, – королева, – глава сообществ гэлерондов – королева – выглядела приблизительно как рядовой боец, но была в несколько раз больше, так что ее высота достигала двадцати метров.
Суворов выключил голограмму.
– Надеюсь, мы все понимаем, – сказал Свердлов, – с каким сопротивлением нам придется столкнуться. Не лучше ли просто блокировать систему, а потом, когда остальные противники будут разгромлены, обрушиться на нее все мощью?
– Не думаю, что мы сможем долго держать в блокаде гэлерондов, – ответил я. – Товарищ Президент, давайте досмотрим этот учебный фильм. – Я много раз видел эти материалы и знал, о чем речь пойдет дальше.
Президент кивнул.
– Кроме этого имеются еще две немногочисленные разновидности гэлерондов. Встречи с ними чрезвычайно редки, поэтому нет образцов тел для подробного изучения. Документальных подтверждений существования первого вида нет, описание составлено со слов бойцов, встречавших этих чудовищ. Данный вид, условно называемый супербойцом, представляет собой четырехметровое существо, покрытое блестящим слоем вещества, устойчивого к огню, плазме, лазерным лучам, бронебойным и осколочным снарядам. Предположительно – это органическая броня. Несмотря на свои размеры, существо довольно гибко. Зарегистрирован случай, когда один из этих гэлерондов забрался внутрь эвакуационного модуля. Для справки – высота десантного отсека эвакуационного челнока составляет двести сантиметров. Основным вооружением такого гэлеронда являются четыре лазера, предположительно органического происхождения, сгруппированные по два на каждой стороне головы. Кроме того верхние конечности существа оканчиваются мощными клешнями, способными, как показали боевые действия, насквозь пробивать броню бронетранспортера «БТР-370». Второй вид появляется реже первого, однако имеется видеосъемка одного из боестолкновений. Форма тела существа торпедообразная, обтекаемая. Размеры его составляют в длину около трехсот метров, а в высоту и ширину – пятьдесят. Данные существа представляют собой органические космические корабли. Как ни странно, вооружения на них нет. Однако они идут на таран и могут серьезно повредить космический корабль класса линкор и уничтожить меньшие. Следующая видеозапись демонстрирует атаку данным видом тяжелого крейсера «Владимир Жириновский».
Голограмма показала кусок межпланетного пространства. В пустоте плывет «Владимир Жириновский» – один из самых мощных крейсеров Третьей Межзвездной войны. Защитный щит включен на максимум, корабль ведет сильнейший огонь по невидимому пока противнику. Вдруг из пространства, неконтролируемого голограммой, вплывает объект, который повторяет описание компьютера. Он быстро сближается с крейсером и, натыкаясь на щит, разрывается. Из объекта вытекает в космическое пространство масса серого цвета. Часть ее, не перехваченная щитом, попадает на обшивку крейсера и тут начинается невероятное. Яркая вспышка, и обшивка начинает гореть. Причем не просто гореть – создается впечатление, что броня горит и в то же время разъедается кислотой. Могучий крейсер пытается развернуться и получает в лоб еще одно попадание такого живого снаряда. Рубка плавится и горит, обе передние башни снесены. В зону видимости влетает еще один «снаряд», но ему наперерез идет легкий миноносец, который и врезается в противника. Враг взрывается, и в ослепительной вспышке отважный корабль гибнет.
– Таким образом, анализ записи показывает, что если бы не смелые действия миноносца «Решительный», то крейсер был бы уничтожен. По сути, данный вид представляет собой космические брандеры, наполненные какой-то самовозгорающейся кислотой. Поверхностная оболочка, видимо, представляет собой то же, что и броня первого вида. Победить в сражении таким образом противник вряд ли сможет, однако, нанести нам серьезные потери вполне в силах.
Голограмма отключилась. Я посмотрел на Президента. Было понятно, что он решит.
– Все ясно. Первая цель – Кэор.
– Кто командует операцией? – спросил Свердлов.
– Непосредственно высадкой будете командовать вы. А товарищ Шолохов станет координировать действия десанта и флота. А теперь перейдем к обсуждению плана предстоящего сражения.
15:57:09.
Пол главного ангара сотрясался от двигающихся по нему людей и машин. Я находился на капитанском мостике линкора «Александр Невский», ставшего новым флагманом флота, и наблюдал на мониторе подготовку к отправлению корабля. Линкор был пристыкован к станции «Санкт-Петербург», которая находилась на дальней орбите Земли. План сражения был определен. До конца погрузки оставалось меньше трех минут. Ровно в 16:00 старт к Кэору.
Масштаб подготовки впечатлял. Стройными рядами по переходным коридорам со станции в главный зал входили дополнительные батальоны десантников. Танкисты вгоняли на платформы грузовых модулей тяжелые «Т-930», самоходки «СУ-689» «Тополь», зенитные самоходные установки «Двина», плазменно-реактивные системы залпового огня «Ливень». Мотопехота ставила в модули «БМП-211» и бронетранспортеры «БТР-370» «Каракурт». В дальнем конце ангара находилось то, что по габаритам не входило ни в какие посадочные модули – самоходные комплексы орбитальной обороны «Нептун», орудия особой мощности «ДС-700», сверхтяжелые танки СТ «Черный дракон». Если в такой мощи появится необходимость, то к носовой части линкора пристыкуются легкие десантные корабли, которые могут садиться на планету.
Я включил изображение с камеры, установленной в авиационном ангаре линкора. Здесь к вылету готовились штурмовики «Су-230», истребители «Су-250», истребители-бомбардировщики «Миг-673» «Альбатрос» и другие самолеты.
– Нервничаете, товарищ маршал? – подошла Екатерина Игнатьева, та самая девушка, которую я просил направить на этот линкор. На войне порой случаются невероятные совпадения.
– Есть немного. Но больше всего жаль, что самому не придется сражаться. Одно сражение уже отсидел в штабе. Надоело, – я посмотрел в иллюминатор.
– Но зато мы победили. И в этом немалая доля вашей заслуги.
– Да, и вашей тоже, – я в упор посмотрел на Игнатьеву. – И всех, кто принимал участие в сражении.
– Да, да, – Игнатьева немного помялась и задала вопрос: – Товарищ маршал, как вы думаете, будут еще до конца войны такие крупные сражения?
– А что, одного не хватило, товарищ майор?
– Да нет, хватило. В прошедшей битве мой корабль записал на свой счет три линкора, один фрегат, восемь крейсеров, четыре авианосца и еще двадцать три корабля поменьше, не считая самолетов. И после этого нам придется, наверное, всю оставшуюся войну обеспечивать вот такие десантные акции.
– Понимаю вас, – я слегка усмехнулся. – Серьезной работы для вас нет. Доставите вы десантников, обеспечите огневое прикрытие. Но они, – я кивнул на главный иллюминатор, где виднелись лазеры главного калибра, – будут молчать. Да, наиболее вероятен такой исход. Но кто знает.
– Да, война непредсказуема.
– Но если это вас утешит, то мне тоже почти нет работы. Я боевой офицер и сидеть в штабе для меня не лучший вариант. Так что мы с вами в одной лодке.
