«Эпоха невинности» kitabının incelemeleri, sayfa 3

В целом понравилось, и любителям романов, тоже может понравиться :)

плюсы: + довольно быстро затягивает. + примерная сюжетная линия угадывалась с первых описаний задействованных в ней лиц, однако, интрига чем именно закончит историю автор сохранялась.

минусы: - много лишних деталей, и к сожалению, не все они касаются описаний обстановки, еды и прочей бытовухи. Описания людей, образ одной из героинь в частности, показалось каким-то токсичным и поверхностным. Мне не нравится когда судя по поступкам в важнейшие моменты, к герою вопросов нет, но к нему применяют словечки в духе "серая мышь", "посредственность", "дитё". Дешевая и грязноватая манипуляция, чтобы другой герой выглядел на этом фоне не в таком ужасном свете, в котором ему следовало бы. - главный герой. От некоторых его поступков бомбило почти как от решений князя Мышкина у Достоевского.

P.S. Эмоционально хотелось поставить 9, но нет.

Жить среди всех этих добрых людей, которые только и просят, чтобы вы притворялись, - вот настоящее одиночество!

Если бы мне предложили читать эту книгу с первой страницы, без права взглянуть на обложку, то я сразу, безо всяких сомнений, решила бы, что это английский автор времен Королевы Виктории. Та же неспешность, некоторая чопорность, отшлифованные ровные строки, затейливо переплетенные друг с другом и прекрасно изложенные в тексте. Но это Америка конца 19-го века. Нью-Йорк, с его высшим обществом, где устоялись непререкаемые и не подлежащие к обсуждению, условности. Человек задушен в тисках придуманных правил, традиций, нравов. Он должен подстраиваться под мнение Эпохи, под Ее жесткий, ничего не упускающий, взгляд. Он лишен права на собственное мнение, а точнее, он должен молчать о том, что на самом деле желает его сердце. Порывы, волнения, истинные чувства - все это захоронено глубоко в недрах души, спрятано за маской, надетой на лицо и изображающей Приличие.

Именно в таком обществе приходится жить двум людям, которые полюбили друг друга. Все бы ничего, но он, Арчер, помолвлен с прекрасной светской красавицей, умницей и душкой Мэй, достойной стать ему верной женой и замечательной кандитаткой в матери его будущих детей. И она Эллен, порочная кузина Мэй. А порок в том, что она разведена. Это ярлык, метка, показатель строптивости и неподчинения нормам. Будучи помолвленным с правильной девушкой, Арчер влюбляется в неправильную Эллен. Эмоциональную, яркую, заметную, имеющую свою точку зрения, протестующую против глупых непонятных норм. Рядом с ней Мэй кажется просто тенью, робко отброшенную и медленно исчезающую. Она видит все, что происходит между Арчером и Мэй, но упорно не замечает. Ведь заикнуться об этом - это значит устроить скандал, что равносильно позору. А Мэй не может опуститься до этого. Это не принято в кругах высшего общества...

Я искренне возмущалась поведением Арчера по отношению к своему Чувству. Почему он не решился порвать оковы, пойти против условностей во имя своей любви и стать по-настоящему счастливым?! В целом, книга очень хорошая. Степенная, красивая, томная, с надменно вздернутой бровью, с взглядом из-под ресниц, который коробит своим высокомерием... Книга - типичная красавица Эпохи конца 19 века. Но ей не хватает искры, эмоций, резвости, игривости, искреннего душевного тепла... Красивая, но слишком отточенная. Красивая, но той холодной красотой, которая, со временем, начинает угнетать. Добротно написанное, легко читаемое, изящное произведение, которое смело можно советовать.

Дальше...

the innocence that seals the mind against imagination and the heart against experience!

"Эпоха невинности"! Беря книгу в руки, я гадала, что здесь имеется в виду под невинностью? Какая это такая эпоха? Судя по обложке и времени написания романа - век XIX, но почему "невинности"? И только, когда я начала читать, до меня дошла вся ирония названия и вообще произведения в целом. Уортон безжалостно насмехается и высмеивает современное ей "ньюйоркское общество", метко, хлестко бьет по самому больному, но делает это в очень женственной, грациозной манере так, что читать просто одно удовольствие, особенно в оригинале!

Перед нами предстает высшее общество Нью-Йорка, небольшой и замкнутый круг самых уважаемых семей города, чьи нравы, к моему удивлению, оказались гораздо строже европейских нравов того времени. Я не переставала удивляться странным правилам хорошего тона - заказанное в Париже, новехонькое платье, носить противопоказано, оно должно отлежаться один, а лучше два сезона, иначе прослывешь безвкусной потокательницей моды; общаться со своими знакомыми за границей, а тем более заводить новые знакомства ни в коем случае нельзя - прослывешь назойливым; и не дай Бог тебе произнести какую-нибудь неприятную вещь! Никаких "неудобных намеков" особенно в присутствии дам, а тем более, в присутствии незамужней сестры - старой девы! Свое мнение? О чем вы! Попробуйте только сделать что-нибудь по своей воле, не оглядываясь на устои семьи. Молодой человек, вы что, хотите жениться сразу и избежать длительных ухаживаний?! Так НЕ-ПРИ-НЯ-ТО! И это вам объяснит любой уважаемый родственник.

Вот в какое общество неожиданно возвращается молодая графиня Оленска, совершившая побег от своего мужа - того еще бабника. Так мало того, поговаривают (о ужас!), что бежала она с его секретарем и их даже видели вместе в Италии! Только представьте какого шухера там навела девушка только одним своим появлением! А уж ее желание получить развод! О Боже! Ее отговаривали чуть ли не всем городом! Это же "public disgrace"! Честно, я не знала, смеяться мне или плакать! Особенно меня порадовала фраза:

There was no use in trying to emancipate a wife who had not the dimmest notion that she was not free.

Какая эмансипация? О чем вы! Этим традиционно воспитанным девушкам не то что, такое слово не ведомо, им что объясняй, что не объясняй - не поймут они его значения.

И на фоне всего этого неожиданная история любви. Молодой жених Ньюлэнд Арчер влюбляется в эту свободную, привлекательностью графиню. Она олицетворяет для него все то неизведанное, к чему его так тянет. Его тяготит лицемерие общества, но с каждым его шагом мы будем понимать, что и он, такой свободомыслящий, не готов отринуть многие свои предубеждения.

Удивительный, необычный, неоднозначный роман. Уортон разит общество ядовитой стрелой, современный читатель похихикивает (в моем лице) над всеми несуразностями того времени, но это только на поверхности, а в глубине - трагедия очень многих молодых пар, молодых женщин, для которых жизнь в тридцать лет уже кончилась только потому, что она вышла замуж "не за того"! Меня ужасают подобные перспективы, как представлю. Но это только с одной стороны, а с другой меня привлекают строгие, целостные, уважаемые семейные традиции, чего мы лишились благодаря той самой эмансипации. Сколько браков распадалось тогда и сколько сейчас? Сколько детей растут без отцов? Совместить бы все хорошее из двух исторических этапов развития общества и выкинуть все дурное. Но кто ж это сможет сделать?

Прочитав данный роман, я вдруг поймала себя на мысли, что хочется переименовать название в "Эпоха лицемерия". Действие разворачивается в Нью-Йорке конца 19 века. В то время в обществе не было принято открыто выражать свои желания, а чувства тщательно скрывались под маской. Притворство, фальшь и лицемерие правят балом. Язык автора хорош, читать было интересно скорее из-за самой эпохи, но вот ни один из героев не проник в душу. Главный герой, Ачер Ньюлэнд - адвокат и слизняк! Ну простите, по другому не скажешь. А в конце ещё и трус. Его невеста, а позднее жена, Мэй Вэлланд - с виду вся такая милая и невинная, на самой деле, та ещё манипуляторша. Элен Оленская - ни рыба, ни мясо, порой хотелось ее хорошенько встряхнуть. Не ощутила я на себе ее очарования. Вот если честно, я рассчитывала на бурю эмоций и накал страстей, метания, сжигающие изнутри. В итоге, были лишь вялые попытки и полутона...

Казалось, что мадам Оленская имела талант в любой ситуации заставить человека мечтать о неизведанных возможностях, которые таились где-то за пределами повседневной жизни.

Все очень банально - один мужчина, две женщины и любовь. И все трое при этом удивительно несчастны.

Как ни странно, но наименее привлекательный персонаж тут Мэй, хотя по идее я должна была бы ей сочувствовать. Но даже мямля Арчер, который так и не рискнул выйти из зоны комфорта, не показался мне таким уж противным, а вот Мэй... она конечно дочь своего времени и не ее вина, что она была воспитана в таких правилах и настолько хорошо научилась жить в окружающем ее обществе, но есть в ней что-то мерзкое. И то, как ловко она устранила соперницу тем разговором не делает ей чести. Хотя я понимаю, что ничего хорошего из всей этой истории при другом раскладе бы и не вышло. Ну не бывают такие мужчины как Арчер счастливыми с такими женщинами как Эллен. А вот поглазеть издалека и потом полжизни вздыхать о том, какой шанс был упущен - это да, это прямо его способ сбежать от собственной никчемности. Я только надеюсь, что сама Эллен сумела найти хоть какое-то счастье потом. И мне хочется думать, что именно на это и намекал поступок Арчера в финале.

Вторая книга у Эдит Уортон и я снова очень довольна. Надо определенно еще что-то у нее почитать.

«Арчер подозревал, что в глубине ее невинной души дремлют чувства, которые будет так приятно разбудить. Однако, совершив беглый смотр своих будущих владений, он был разочарован при мысли, что вся эта откровенность и невинность не что иное, как искусственно созданный продукт. Нетронутая человеческая натура не ведает откровенности и невинности; инстинкт самосохранения толкает ее на ухищрения и уловки.И он чувствовал, что его угнетает эта искусственная чистота, столь хитроумно сфабрикованная вступившими в заговор мамашами, тетушками, бабушками и давно умершими прародительницами, по мнению которых его желание и право состоит именно в том, чтобы, подобно некоему властелину, насладиться уничтожением этой чистоты, словно статуи, слепленной из снега.»

Театр. Темнота удивительно прозрачных ложий не столь непроглядна, как может показаться на первый взгляд. Настоящий спектакль происходит здесь, в Нью-Йоркском театре, под внимательным взглядом пытливых глаз или линз микроскопов, что направлены не на сцену, а на бесконечную родовую иерархию «первых» и всех последующих семей. Я очень люблю сначала читать такие обличающие книги, а затем смотреть экранизацию, зная полноту каждой написанной и показанной эмоции, зная все то, что хотел показать писатель, ведь ни один самый талантливый актер не покажет полноту до конца — это просто невозможно.

Дальше...

Эпоха невинности — это искусство жить под «правильным» углом. Мораль, скромность и воспитанность были превыше всего остального. Быть идеальными — это искусство. Искусство скрывать, подавая друг другу лишь знаки, искусство отчеканивать уместные моменту чувства, искусство придерживаться многочисленных, установленных поколениями приличий, искусство принимать и осуждать и, разумеется, при случае «подвергать позору», поступая, как подобает аристократам. Идеальное общество — оплот справедливости, где все знают друг о друге нелицеприятные подробности, предпочитая о них забывать, дабы оставаться в рамках приличий, нарушить которые — величайший их пороков. Но вместе с тем, кто же упустит шанс спасти заблудшую грешную Элен Оленскую — женщину с тёмным прошлым? И какая разница, если она вернулась за другого рода помощью, если она вернулась точно не за порицанием?... Какая разница, если она вернулась?..

«Мало что могло сравниться с преступлением против «вкуса» — этого пребывающего где-то вдали божества, для которого «хороший тон» — не более чем полномочный представитель и наместник»

«Как редко ему приходилось сталкиваться с необычными ситуациями! Он даже не знал, какими словами о них говорить, ибо слова эти, казалось, принадлежали изящной литературе и сцене.»

Приезд Элен Оленской, да еще и при порицающих обстоятельствах — проблема для каждого. А уж Ньюланд Арчер должен быть озабочен больше других, потому что его задача — не осуждать, а оправдать. Как-никак, а им вскоре предстоит породнится! Семья невесты Ньюланда Мэй наврядли сможет одна оказать бедняжке Элен протекцию, которая вызовет массовое принятие графини Оленской в обществе, а где две семьи, там, может статься, в ближайшем будущем будет и три, и четыре, и больше!

Ньюланд Арчер был непохож на остальных в своем окружении. Его внутренний мир был полон тайной свободы, которая, впрочем, чаще умалчивалась, дабы не нарушать чужую картинку мира. Мужчина всей душой желал скинуть оковы “маленького” приторно-чистого Нью-Йорка. Здесь свои неблагочестиво вольные убеждения лучше держать внутри, но до поры-до времени. Мистер Арчер надеялся начать новую жизнь, как полгается — с брака. Мэй Велланд — мечта образумившегося молодого человека, имеющего в арсенале хотя бы один “рыцарский” роман. Будущая миссис Ньюланд Арчер из тех девушек, с которыми не крутят интрижек, она как раз с категории тех, на которых женятся. Скромная, тихая, покорная, способная оказать поддержку, стать другом и создать уют семейного очага. По мнению своего жениха, у Мэй Велланд всего один недостаток — она воспитана в точеных традициях семьи Велланд, а значит точно так же ограничена в своих взглядах, как пресытившееся нью-йоркское общество. Его брак должен был стать абсолютной новинкой, не похожим ни на один из скучных браков его друзей. Разумеется, Мэй не настолько свободна, не настолько вольна, не настолько искренна — эти качества считались пошлостью и старательно искоренялись многочисленными родственниками. Поэтому Арчер знал, какой объем работы стоит выполнить помимо прочего, и свято верил, что его особая просвещенность (которая, вероятно, отчасти и пленила скромницу Мэй) станет близка жене, а значит поможет ее перевоспитать. Все планы о маленьком в масштабах общества, но колоссальном в масштабах семьи покушении на деланную невинность пока были только внутренними, хоть и уже являли собой коллапс в душе “злоумышленника” Арчера. Накануне этих перемен в их мир и явилась странная Эллен Оленская, которая теперь так мало напоминала девочку Элен Минготт.

«История графини Оленской сдвинула с места его прежние устоявшиеся убеждения, и теперь они беспорядочно кружились у него в голове. Его собственное восклицание — «женщины должны пользоваться свободой — такой же свободой, что и мы» — затронуло самую основу проблемы, которую обитатели его мира молчаливо согласились считать несуществующей.»

Вот тут начинается первый разительный контраст, контраст характеров и потребностей. Графиня Оленская совсем не похожа на все то идеальное окружение, в чьи совсем не хищные лапки ей удалось попасть. В этом мире девушки невинные, спокойные, покорные, никого показательно не осуждающие. Все колкости спрятаны за перекрестными взглядами, неприличные слова накинуты легкой вуалью невинности, осуждения и обсуждения напоминают скорее еле слышный шепот, дорастающий до вселенских масштабов со скоростью снежного кома, истории в публичных разговорах лишены дерзких подробностей, которые чудесным образом уже к утру смакуют все желающие… А в сущности ничего этого незаметно! Его нету! Как иначе выживет наполненный идеалами мир и кто осмелится первым нарушить так тщательно выбеленную чистоту?..

«Быть здесь — все равно как… как в детстве, когда тебя отпустили в гости, потому что ты была примерной девочкой и сделала все уроки.»

Судьбы, выбивающиеся за рамки, позволенные приличиями, всегда очень увлекательны для других. При этом только единицы будут искренне стараться помочь. Просто поразительно, насколько изменился тот, другой мир и насколько мир старого Нью-Йорка не подозревал о чем-то еще. В то время, когда внутренние потребности к некому облегчению силков были чуть не у каждого, но при этом большинство старалось оставаться идеальными, как будто в противном случае на них обрушиться небо. Кучка обманщиков, живущих такой же жизнью. И тут появляется волшебное создание извне, абсолютно не понимая, что тут не позволено очень много из того, что самой Элен кажется таким естественным. Она приехала зализать раны, вернуться домой и… нет, не стать прежней, а обрести себя среди родных людей, а обнаружилось, что от нее ждут далеко не той бесстыдной истории, которая потрясла их мирок, что придется учится быть чище, не умея ничего скрывать, иначе тебя выживут.

«Неужели здесь никто не хочет знать правду, мистер Арчер? Жить среди всех этих добрых людей, которые только и просят, чтобы вы притворялись, — вот настоящее одиночество!»

В этот бурлящий душевный поток будущей родственницы пришлось окунуться джентльмену Арчеру, который, по молчаливому согласию всех, был делегирован помочь графине обречь равновесие и принимать правильные решения. Так они встретились: женищина, куда более вольная, чем все, легкая, неприемимая, но при этом жаждущая обрести свободу и мужчина — с солидным опытом и профессией, но робеющих перед ситуациями, требующими тонких слов и действий, ведь до сих пор это существовало в их скромном мире разве что в книгах и театре. Элен нарушила все границы мира и теперь уже Арчер со своими искренными попытками помочь Оленской то ли обрести свободу, то ли жить так, как это принято, казался жалким. Его защитная функция, его внутренний бунт против глупостей, доведенных до абсолюта, его попытка сопротивления — все это с легкостью разбивается.

«Если его мир ограничен и узок, то их мир ничуть не шире, и что расширить и тот, и другой можно будет лишь тогда, когда нравы достигнут такого уровня, при котором оба естественно сольются друг с другом.»

Каждый из них считал себя особенным, вкусы изысканными и самыми правильными, а по факту — было навязано эпохой, а настоящей оставалась лишь Оленская, хоть и не знаю, насколько это было правильным, зато графиня точно самая честная. Ньюланд Арчер оказался вспышкой. Мужчина, выросший на закоренелых качествах, в мире, где все говорят словами старших поколений, не мог выпустить из себя взрощенную свободу, хоть искусство окружающих к игре и уловкам становилось очевиднее и раздражительнее. Но силой мысли не поборешься а самые близкие люди оказались в своей простоте, скромности и невинности куда более готовыми бороться за счастье, нежели сам Ньюленд. Тогда, как одна женщина готова, по чести, отдать любимого в руки другой (ежели есть обещания), то другая — не готова меняться и разрушать что-то уже давно решенное. Такие разные, такие торжествующие, тогда как мужчина — в роли маяка для обеих...

«И все это время, — подумал он, — где-то, наверное, жили настоящие люди и с ними происходили настоящие события…»

«Да и какое значение может иметь чье-либо прошлое в гигантском калейдоскопе, где все общественные атомы вращаются в одной и той же плоскости?»

А ведь, знаете, эпоха невинности — всего лишь девятнадцатый век. Все эти маски, принципы воспитания, судейство, идеальность, абсолютно искреннее нежелание помочь, потому что пришла пора получить по заслугам, социальные лестницы, все шпильки, желание не замечать и хотя бы казаться примерным в мире, где примеров не осталось — театр наяву. Это все не так давно было и отголоски прошлого, которое во многом кажется, то ли смешным, то ли горьким и совершенно точно, что диким, есть и у нас. Присмотритесь и окажетесь в другом театре, полном других людей, которые, должно быть, уже обрели и существенно расширили рамки свободы, о которых так мечтали (или не мечтали) люди из прошлого. И что? Идеалы неидеальных людей все так же рушатся, а то, что кажется крахом, через несколько десятков лет может оказаться самым правильным решением всей жизни. Хоть теперь люди с виду и меньше прикрываются, а книгу о двадцать первом веке вряд ли назовут "Эпохой невинности", но у нас своя эпоха с тем же удивительно подходящим началом, который сводит на нет едва не весь смысловой прогресс, не находите? "Театр. Темнота удивительно прозрачных ложий не столь непроглядна, как может показаться на первый взгляд..."

«Как жестоко, что в конце концов все теряет смысл…»

Ах как же я люблю куртуазные романы, романы викторианские, сентиментальные. Так мне нравится эпоха кодексов чести, кастовые условности, моральные рамки. Прямые спины, кринолины, шляпки, надушенные перчатки и взгляды из под опущенных ресниц, и чуть приподнятая бровь...И правила, правила, правила, бесконечные, тонкие...А главное, как изобретательно они, эти правила, нарушаются...

Как это мило...чувствовать себя прям девочкой-девочкой читая их. Читая, конечно же. Потому как жить в этом совершенно же невозможно. Наверное даже отвратительно, как в плотной паутине лжи. Что может быть ужаснее, чем отказ от себя во имя соблюдения светских условностей. Что может быть противнее человеческой природе, чем несвобода. Несвобода в выборе, в действиях, в мыслях, которые нельзя высказать вслух даже самым близким людям. Чудовищное насилие над личностью. Несчастье творимое над самим собой.

1840-е, Нью-Йорк. Молодой, богатый Ньюланд Арчер собирается жениться на безупречной и бесконечно прекрасной Мэй Уэлланд. Это идеальная партия во всех отношениях, что для него, что для неё. Но вот в свет Нью-Йоркского общества возвращается "бедняжка Эллен", роскошная, удивительная своими суждениями и ошеломляющая своей свободой, сбежавшая от мужа кузина Мэй.

Как будет принята она снобами Нью-Йорка, которые по памяти своего так себе колонистского происхождения ещё глубже ханжи, чем родовитые англичане? Какие дремлющие чувства всколыхнёт в них её появление?

Что, если "порядочность", возведённая в крайнюю степень, превращается в свою противоположность? Что, если она занавес, скрывающий пустоту?

И как изменится всё спустя 30 лет? Время внесёт лучшее, но для того, чтобы освободить под это лучшее место, кое с чем прекрасным всё же придётся распрощаться. Вместе с условностями и жёсткими рамками эпоха невинности заберёт с собой чудесную тонкость чувств, воздушность их, предупредительность.

- Ну да. Я забыл. Вы ведь никогда ни о чём не просили друг друга? Просто догадывались, что у каждого из вас творится внутри. Компания глухонемых! Просто бред какой-то! Впрочем, я готов признать, что люди вашего поколения гораздо лучше, чем мы понимали друг друга - и часто без слов. Нам это уже недоступно - просто не хватает для этого времени.

И всё же жаль, что мы огрубели. Очень-очень жаль)

Вот вы говорите, книга скучна, вялотекуча, нетороплива и оттого находишься в таком ощущении что в начале автору дал кто-то сонных таблеток и кажется что ей самой было скучно. На самом деле это не так и книга сама по себе интересная, к этой манере дотошного описательства легко привыкнут те кто читал наших классиков, которые в пылу прорабатывания характеров ещё хорошо хватали и по бытоописательству, где вбрасывали невероятное количество деталей, которые мозг современного необремененного способностью к вдумчивому чтению читателя, которого при знакомстве с классикой начинает рвать и тошнить во все стороны невероятной зелёной жижей в количестве превышающем разумные пределы не могут связаться в единое целое. Но это так, кипучие эмоции просятся наружу. Теперь, как говорят в узких кругах, по сабжу.

Эдит Уортон стала для меня открытием как классическим автором поскольку до этого мне не приходилось что-то о ней слышать. На книгу наткнулся когда скачал подборку книг обладателей Пулитцеровской премией, за которую до сих пор грызут глотки многие журналисты и писатели. Было понимание что такие награды за абы какие тексты не выдаются, но уж очень хотелось в этом убедиться. В момент исследования и поиска мыслей для данного моего комментария я также обнаружил оскароносный фильм небезызвестного Мартина Скорсезе и в ближайшее время собираюсь посмотреть и сравнить с первоисточником, с которым свёл очаровательное знакомство.

В этом романе Уортон рассматривает серьёзную тему спора между старым и новым, между консерваторами и либералами. Клановая порука, обязывающая создавать ячейки общества с теми кого тебе прочат в старейшины, а не в кого ты воистину влюблён и самое главное – общественное мнение, влияющие на нас сильнее всего, именно общество куёт будущие характеры молодых людей, развращая их блистательные умы скукой роскоши и штилем общефилософского существования в узком семейном кругу. То что поколение Фицджеральда считало, что просвещённость, честность и хорошие манеры являются поводом для сарказма. Уортон же не могла с этим бороться потому что уж слишком глубоко сидело в ней воспитание старой закалки. Этот роман о противостоянии двух разных культурных эпох, на перепутье между свободой слова и зависимостью от общественного мнения. Хотя мнение общества до сих пор играет для нас главенствующую роль.

Оценим книгу по критериям: Содержание – 5 из 5. Книга учит тому что нужно научиться преодолевать стереотипы мышления и в жизни, иметь собственное мнение и обладать умением его выражать. Оформление издания – 4 из 5, всё красочно и книгу приятно подержать в руках. Стилистика и манера подачи материала хороши, в стиле классиков двадцатого столетия, здесь стоит сказать о хорошем переводе, который сделан на хорошем русском языке, приятно читать. Здесь я ни к чему не придрался. Качество печати тоже порадовало, особенно знаменитый запах типографской бумаги, кружит голову.

Резюмирую: Книга хорошая, может с первого раза не оцените, но повторное чтение сможет открыть нечто новое, ведь Пулитцера просто так не дают. Я ставлю книге восемь баллов, потому что здесь хорошо проработан исторический фон, автор удачно показала два разных уровня сознания и восприятия существования и что мечтатели могут не выдержать столкновения с суровой реальностью. Всем добра и приятного прочтения!

Читать «Эпоху невинности» в оригинале, вероятно, было ошибкой - несколько нудная сама по себе история ещё и с поправкой на тяжеловесные предложения по началу не слишком способствовала приятному чтению. Только ближе к середине я сначала вчиталась, а потом всё-таки прониклась грустной историей нереализованных возможностей. Упустить главное и лучшее приключение своей жизни из-за того лишь, что «так не принято» - действительно, что может быть грустнее?..

Картинка Нью-Йоркского высшего общества образца конца XIX века удивительно уныла - стандартный список мероприятий (музыка и танцы по воскресеньям - неприлично), тем для разговоров (личные проблемы даже в разговоре с родичами - неприлично), цветов и фасонов платья (меховая оторочка - неприлично), сроков помолвки (меньше года - неприлично), правил поведения в театре (выходить из ложи во время конкретной арии - неприлично). И если мужчины ещё занимаются хоть какой-то деятельностью, а чаще создают её видимость, просиживая полдня в юридических конторах (торговля - неприлично), то у женщин мозг за ненадобностью вообще атрофируется, потому что сначала ты следуешь правилам своего семейства, а потом, если повезёт выйти замуж, на протяжении всей жизни копируешь дражайшую maman - иных образцов для подражания нет и быть не может. И потому мне чертовски жаль, прежде всего, крошку Мэй, прозорливую и на самом деле добрую девушку, прибегающую к тем методам, которые ей доступны, любительницу тенниса и простеньких романов, ведь других читать ей не положено, женщину, которая хоть и победила в сражении, но достойна гораздо большего, чем мужчина, который свой главный выбор отдаёт на волю случая. Эллен мне жаль чуть меньше, потому что при всех тяготах жизни (муж-деспот, от которого она сбегает, настойчивое внимание общества при отсутствии истинных друзей, скука Нью-Йорка после блеска Европы) она остаётся цельной личностью, знающей, кто она, где и с кем она хочет быть, а где и с кем - нет. И меньше всего мне жаль Ньюленда Арчера, у которого явно должно быть смелости больше, чем у двух женщин той эпохи, хотя бы потому, что его-то свет не будет особо осуждать за внебрачную связь, или потому, что, имея деньги, он может не только мечтать о других мирах, а действительно туда перебраться. Да, за других всегда решать проще. Но я сейчас не ставлю себя на место Арчера, а сравниваю его с женщинами, одна из которых не побоялась пойти против мнения света, а другая - бороться за своё счастье. Арчер не смог ни того, ни другого. И это невыразимо печально.

Действие романа начинается в 70-х годах 19 века в США, в начале так называемого "позолоченного века". Но если экономику и промышленность страны ожидал подъем, то в обществе наблюдался полнейший "штиль". Жизнь людей, особенно бомонда, подчинялась неукоснительному выполнению норм и правил поведения. И редко кто мог позволить себе восставать против них. Если в самом начале произведения главный герой и вызывал у меня симпатию, то ближе к середине и в конце повествования это чувство сменилось у меня на сожаление. Ньюленд Арчер - романтичный юноша, который постоянно "витает в облаках". То он мечтает о том, как займется воспитанием и развитием внутреннего мира своей невесты, то представляет, как бросит вызов обществу и соединится с женщиной, которую любит. Но всем этим мечтам не суждено сбыться. Мир суровых правил и условностей уже давно поглотил его и просто так не отпустит. И у молодого человека нет ни сил, ни мужества сопротивляться ему. Всю жизнь провел он в бесплодных воспоминаниях и грезах о любимой. У него даже не хватило смелости на новую встречу спустя много лет. Зато его возлюбленная - Эллен Оленская достойна симпатии и уважения. И если в начале она предстает робкой и кажется слабой, то дальнейшие события раскрывают ее незаурядный характер.

Книга была прослушана в исполнении Станислава Иванова. В начале мне его чтение показалось слегка манерным, но потом привыкла, да и небольшое ускорение улучшило восприятие текста.