Моё лицо схоже с ним,
Такое же в грусти убитое!
От горечи расплывается в крови.
Кирпичами сердце набитое.
Чтобы к воде был поближе,
Но в улыбке искреннее "Пока".
Бросай с обрыва, с конницы серебром покрытой,
Разбивай зеркальце в отражение меня!
Всегда, кому-то радостно из твоего окружения,
А от тебя, невероятно грустью веет,
Жгучие слезы идут!
Нет, наверное, и от части тоже рад.
Скорбью едет по мне, словно прямиком на кабак!
Осуждаю, всю ту ненависть, что скопилась внутри,
Что открывается, при виде окна и небытия.
Макетом на сцене, рассказывая, о судьбоносных идеалах,
Показывая фрагменты любви и красивых фракталов.
Какая же ты настоящая, полна ли, а может
суше пустыни бываешь?
Почему во время, всех бурь и бешенств природы,
проносится запах свободы?
Почему во время ударов молний, ведёшь себя как ребёнок?
Прячешься под койкой, от чужих уколов,
Непокорная царица с легкой и манящей походкой!
Видимо прошла твоя робость, покажи же темноту,
что чернее запаха копоти!
Мои пустые глаза, вновь влюбились в холодную копию тебя!
И снова ты схватилась крепко, что сильно запала,
с сильной дрожью в теле, от того, что сама себе
снова изменяешь?
Полуночные клятвы, говоря о том, что навсегда склеила подошву
с родимой землёй,
Раскрыв тайну, что лежала на пыльной полке,
как желали встрече с тобой.
Что ты та, что является танцем перед сном, голосом опрокидывая,
ближе к встречи с тобой, во сне увидится и куда-то пропасть,
На долгие годы, исчезнуть, своими глазами заставить прямиком,
в потолок маленькой комнатки смотреть.
Отвергнув, закрыть глаза от возможности видеть
чужие прекрасные взоры и пышные бахрома!
Может ты девица, будто льдины на севере,
хранишь в себе столько тайн, которые могут
спасти сотни государств!
"Жить стало легче" – ну и пусть, останусь в бунте о покое чувств,
В голове как-то пусто, с тире, пробелами и точками,
с запутанными зовами о помощи.
Кармическая правда, нет, скорее глупости и белые знаменосцы.
Легко ведь человеку собрать тебя, и как зеркальце
для макияжа разбить,
Отражениями сотен осколков, но это все тот же ты!
Не нужно света, лишь бы стать отражением,
Пропасть из виду, только мигом не забывай, о существование
реального тебя,
Лишь только успеть, рассказать как быстро тает снег!
Исцелиться полностью не смотря, как раньше было больно.
Ты, так же можешь сиять, как в небе звезды
И оставаться все тем же выброшенным котёнком!
Девушка, с белыми клеверами на паре мочек,
Распускает благоухание, началом непростой задачки осени,
А вот совсем недавно, ловили зайчиков светло-жёлтых,
В половине месяца февраля, увидели алый цвет на груди снегиря!
Ну что, уже предстоят долгие зимние морозы?
Засунуть руки по карманам и не греть,
после дождей дрожащие ладони!
Разойтись в разные, каждый по обе стороны, из квартир,
в крайности пустот.
Наблюдая, в окошко, надеясь под одеялом найти мир,
ответить: "Тут будем только мы!".
Кажется, есть ещё немного капельки слов,
которые преподнесешь,
Все, что накопилось в тебе за разлуку, поведай,
Что заставило тебя, поднять этот разговор?
Тихо буду слушать, твой нежно-тонкий голосок!
Вот, уже какую ночь подряд, с бессонницей борюсь,
Прячусь с углов поминок, прямиком на овраг.
Мусолить, всю ту же тему, будто ненавидеть будильник по утрам!
С виду такие же, как и я, может мысля мутят вас:
"Как стать счастливее не получив бумеранг?".
Но если быть честнее, в разы чище у тебя душа.
Лицо живого, без чернил под глазами!
А может из-за ангела, в ванной комнате?
Не осуждайте только, он сделал это по душевному зову.
Со словами: "Как же понимаю, эту боль".
Погружая ступни, в холодный бетон, вспоминая
о беспомощной отраде комы.
Бой гитары под горящих треск берёзы,
Драмы и нежный аромат мармелада,
Никогда не уйдет, запах тёплых объятий!
С нашей давней отписки, с похода до дачи.
Прямиком до взгляда с абсурдом
И ненавистью будто сброшенная на голову наковальня.
Мы навсегда останемся рядом, загляни под грудь и увидишь
капельку меня.
Пусть, целый мир, восстанет против вас.
Встану грудью орла, оберегая веру в чудеса,
Даже если загорится под ногами земля.
Поднимите к себе, без оглядок назад!
Я, часть этой земли, как и земля находится во всех нас!
Объединяется, в один круг порочный,
Где все, со счастливым прошлым и не очень,
Но все мы одинаковы, уйдём за прощением,
молясь Богу через иконы!
От отбития пульса, до нежности пройденной по рукам…
Мучения великих слов, как же всё-таки
не хватает нежности – твоей ладони!
Прямиком на душе пусто и до жути слезы набиваются,
в огромный ком,
Шармом обматывая горло шарфом, впивая в шею
острые колючки роз.
Муза вырвалась, разрывая клыками мягкие ткани, души крепче,
лишь бы смотреть, в твои небесные отражения.
Каждый уже побывал, в одиночестве, располагал дух
ближе к поручням!
Тихо-претихо плачь, моя глупая пародия…
Смотря куда-то вдаль, провожая солнце, друг другу рукой махая,
крича без слов: "До свидания!".
И ты, и я, все мы, затихали в ночи бессонной,
После града фейерверков над головами, замирая своё дыхание,
в доме, от пения сверчков и совы,
Бросаясь кувырком, только на первый звон боготворящей любви!
Может двоиться в глазах, или всё-таки существует надежда
получить лекарство от пороков?
Все равно жаль, что это будет очень поздно,
Грустно быть разбитым когда тебя любят по уши!
Я устал, ослаб, отпуская бывший крепкий хват,
Выронив все, что хранил о тебе, прямиком в быстротечный Пад!
Люблю. Люблю. Люблю – да, одно слово в сердце топчу!
Повторяю его, словно младенец: "Мама".
Все мы, озабочены чьими-то идеалами!
Что же мы знаем о любви? – тёплое чувство, горящие внутри.
Но разве, каждый раз стрелять дробью из ружья,
это тот язык чем дышишь?
Надо каждое утро поправлять её волосы с лица!
Надо быть, а не казаться!
Надо заставлять трепетать бабочек в ванной твоей!
Надо учиться любить все в круге и не спускать
с глаз даже на мгновенье!
Прежде чем твердить о чем-то,
Научись отдаваться к этому так же, словно сделано
для любимого себя…
Небо вьюгой, закроется бархатными тучами.
Пугаться каждого шороха, небесного шёпота,
В чем же суть, твоей сонной утраты?
Желать, биться рукой по грудине – ударь в меня синий угорь!
Поглоти своим плащом, неистовой тёмной скуки,
Что же будет после встречи с тобой?
– Заполнит темнота, наклоняя голову под горячий уклон?
– Или может светом отморозит все органы брюха?
Да к черту пошли все исходы! Дайте по душам завести разговор!
Хоть с кем-нибудь: с животным, монахом даже с самим собой.
Не терпится рассказать, как изумителен юности аромат,
Где не найду скучающие мысли, в сквозных отверстиях ран!