Kitabı oku: «Дитя Ириса. Заветы и клятвы», sayfa 3
Глава 4
Просыпаться в незнакомом месте с дикой головной болью стало уже традицией. Мало того, ещё и лес влиял на меня странным образом, стирая границы прошлого и настоящего. С каждым днём я всё больше сходила с ума, пытаясь определить, настоящие ли мои воспоминания. Ведь я могла до сих пор лежать под навесом со стрелой в груди и видеть сны. Или остаться в лаборатории под воздействием лекарств: воспоминания и ощущения легко создаются учёными.
Утешало только одно – приступы удушья больше не сковывали дыхание. Может ли это означать, что я всё-таки выбралась? Что действительно дышу воздухом лесов Сильберейи?
– Она очнулась. Передай остальным, что пленники готовы предстать перед вождём, – донёсся мужской голос откуда-то слева от меня.
– Именем Ириса! – ответил ему другой.
– Да будет так!
С моей головы стянули мешок, и я зажмурилась от яркого света факела. Когда глаза немного привыкли, попыталась осмотреться: я лежала на голой земле в углу какой-то лачуги со связанными руками и ногами. Неловко перевернувшись, увидела Матиаса и Стивена – их связали спиной к спине. В таком же положении оказались и Аманда с Кэролайн. Роберта не было видно: или он вне моего поля зрения, или его куда-то унесли.
– Эй, ты! Та, что призывает Ириса! Будешь дёргаться – перережу глотку! Ясно? – тягуче произнёс невидимый собеседник.
– Поняла, не тупая! – послышался тихий ехидный смешок, будто я сказала что-то забавное, и из складок палатки вышел высокий худощавый мужчина.
Он выволок меня наружу, и мне снова пришлось смежить веки – здесь палило солнце. До меня донеслись шепотки и тихие разговоры, и я осторожно открыла глаза: вокруг меня стояли десятки людей. Или нелюдей… высокие, неестественно вытянутые в длину, они были такими же худыми, как мой сопровождающий, но я видела, что сила пронизывает каждое их движение.
Да по сравнению с ними, я просто толстуха! Я икнула, подумав, что самая толстая в этой части леса, и еле сдержала рвущийся наружу истерический смех.
– Тебе смешно? А я думал, ты не тупая, – мой провожатый громко засмеялся над своей шуткой.
– Ага, подумалось, что мне надо похудеть, чтобы вы меня не съели, я тут самая толстая, – пояснила я своё веселье.
– Толстая?! Да тебя даже сервалы не станут глодать! Ты себя видела? – он снова принялся хохотать, причмокивая и цокая языком. Н-да… зато не скучно.
Внезапно мужчина перестал смеяться и толкнул меня вперёд. Со связанными ногами удержать равновесие оказалось непросто – я завалилась на землю, проклиная всех и вся. Дикарь рывком поднял меня так, чтобы я осталась на коленях.
– Великий вождь! Вот та, что взывала к Ирису. Да будет он справедлив! – быстро проговорил он.
– Именем Ириса! – отозвался подошедший.
– Да будет так! – ответил мой спутник. Странное приветствие, я бы устала повторять по сто раз в день одно и то же.
– Подними голову, дитя, – низкий бархатный голос вождя оказался таким же тягучим, как и голос моего сопровождающего, но в нём чувствовались стальные нотки. Даже если бы захотела, не смогла бы противиться.
Я подняла глаза и уставилась на вождя племени. Он был такого же роста и телосложения, как и все, живущие в этом лесу, но был таким старым, что, казалось, вот-вот упадёт и рассохнется от времени. Его узкое лицо было исчерчено морщинами, тяжёлые брови нависали над запавшими глазницами, а вокруг обведённого коричневой краской рта расползались сетью паутин мелкие борозды шрамов.
– Так значит, ты чтишь заветы Ириса, да будет он справедлив? Зачем пришла в наши земли, и почему привела с собой грязную кровь? – он сплюнул себе под ноги, чудом не попав на меня.
– Я ищу свою мать… а что значит грязная кровь? – растерянно спросила я. Голос дикаря вызывал у меня мурашки, казалось, он проникает в тело, парализует.
– Тебе не давали права задавать вопросы. Твоя мать – истинное дитя? Из какого она племени? – вождь, несмотря на старость, крепко стоял на ногах, вытянувшись, словно стрела.
– Я не помню, кем она была. Моя память утрачена. Просто решила… не знаю. Я хочу найти ответы.
– Значит, ты пришла за ответами? Как посмела ты привести сюда грязную кровь? Рождённые в Фильтрах должны оставаться там! Здесь не место загрязнённым! – мужчина вскинул руки, и толпа вокруг одобрительно загудела.
– Я не понимаю, что значит грязная кровь, и почему вы называете моих друзей загрязнёнными? Вы знаете про Фильтры? – не удержавшись, выпалила я.
– Твоя дерзость не имеет границ! Ты говоришь с вождём племени Носсеа! Да покарает тебя Ирис! Ты нарушила границы племени! Привела грязнокровных в наш дом! Подвергла опасности истинных детей Ириса! Во имя чего? Во имя вопросов, которые рвутся с твоих уст? На рассвете, едва великое светило озарит нас своим сиянием, вы будете убиты. Именем Ириса! – последние слова он прокричал, и дикари взвыли в ответ.
– Первый завет Ириса! Вы не посмеете пролить кровь! – выкликнула я, перебивая и вождя, и взбудораженную толпу.
– Мы сделаем это ради защиты! – пророкотал старик. Вот как, значит… Они имеют право убить нас, если поверят, что мы угроза.
– Я требую права на испытание! – вырвалось у меня.
В последнее время я слишком часто говорю то, о чём понятия не имею. И, кажется, всё делаю правильно, но как же неприятно осознавать, что не понимаю смысла своих слов и поступков. Дикари замолчали, а вождь застыл в изумлении – похоже, я ляпнула что-то веское.
– Ты бросаешь вызов?! – вскрикнул старик и неистово затряс головой. – Да будет так! – Толпа заревела, и со всех сторон раздались довольные визги.
– Что ты выбираешь? Испытание кровью, или испытание поединком? – крики смолкли: затаив дыхание все ждали, что я отвечу.
– Поединок. Я выбираю поединок, – ну что ж, вот я и выбрала свою участь. Теперь пути назад нет. С другой стороны, нас бы всё равно убили на рассвете, ведь так?
– Поединок? – безумный хохот чуть не оглушил меня. – Это будет быстрый бой. Арзул! Я назначаю тебя!
– Это честь для меня! Да будет Ирис справедлив! – мой надзиратель вскинул руку и прижал кулак к сердцу.
– Да будет так! – раздалось со всех сторон.
– Когда светило озарит лес, вы будете биться! Подготовься к поединку, нечистая! Ирис решит твою судьбу! – вождь опустил руки и, развернувшись, растворился в толпе.
Едва люди вокруг разошлись, Арзул поднял меня на ноги и разрезал верёвки, перевязывавшие мои руки и ноги.
– А говорила, что не тупая, – он поцокал языком и прищёлкнул пальцами. – Я Арзул! Великий воин! Я ловчий племени! А ты лишь дитя. Твоя смерть будет быстрой. Если попытаешься сбежать, твои друзья будут умирать мучительно и долго. Не вынуждай меня делать это, я хочу увидеть тебя в бою.
Он толкнул меня в шалаш и исчез за складками из шкур. Глаза не сразу привыкли к тусклому освещению. Мои друзья смотрели на меня во все глаза. Роберт лежал у стены совершенно неподвижно. Рубашки не было, а на ранах виднелась свежая кровь вперемешку с какими-то травами.
– Что там было? Мы слышали крики, – спросил Матиас, неловко поворачиваясь, чтобы увидеть меня.
– Нас убьют на рассвете, – я устало села на землю рядом с ним. – Где был Роберт? Что с ним сделали?
– Его принесли, пока тебя не было. Какие-то полуголые дикари, – фыркнула Аманда.
– Робби не шевелится. Может, его уже убили? – равнодушно спросила Кэролайн. Я двинулась в сторону Роберта, надеясь, что она ошибается.
– Почему тебя развязали? – Кэрол с завистью смотрела, как я разминаю затёкшие руки.
– Я вызвала на бой лучшего бойца… если выживу, нас отпустят, – последние слова сказала шёпотом, голос отказал мне. Лучше бы это случилось там, на улице, до того, как я напросилась на поединок. Я проверила пульс Роберта: жилка на шее билась медленно, но он был жив.
– Ты… что? – Стивен вытаращился на меня, а потом встретился взглядом с Кэролайн и замолчал.
– Оливия. Ты уверена, что сможешь победить? Не то, чтобы мы сомневались… но… ты не в лучшей форме, и всё такое, – Аманда замолчала и отвернулась. Они в меня не верят. Чёрт! Да я и сама в себя не верю.
Вот бы заставить волосы отрасти, тогда бы у меня был бы шанс. Хотя… коса Арзула спускалась почти до колен. Наверняка и он умеет управлять своими волосами – в конце концов, мужчина тут вырос. И он взрослый и сильный воин.
– А какой у меня был выбор? Мы столько пережили, сбежали из Фильтра, прошли через этот лес. Для того чтобы быть убитыми? – не знаю, зачем я пыталась оправдаться. Возможно, мне нужна была поддержка. Хотя бы раз! – Не собираюсь умирать с опущенными руками. Я буду бороться, кусаться и царапаться, если придётся. Чёрт, да я готова перегрызть глотку любому, лишь бы выжить! Почему вы сдались? Я не понимаю!
– Оливия, мы не сдались. Просто ничего не можем сделать. Мы не из этого мира, – Матиас напряжённо повёл плечами. Наверное, неудобно быть привязанным вот так, как животное. – Мы выросли в Фильтре. Там, чтобы поесть, нужно получить талон или нажать на кнопку, чтобы одеться – выстоять очередь на складе, или просто пригласить дизайнера. Понимаешь? Еда, вода, одежда – всё было готовое, не нужно было думать, съедобно ли то, что мы едим. Ты знаешь местные законы и можешь тут выжить. Скажи, зачем ты привела нас сюда? Почему не бросила у стен Фильтра? Ведь ты так и хотела поступить.
– Не смогла. Кэролайн была права, вы тут только из-за меня. Я не смогла бы спокойно жить, зная, что виновна в вашей смерти. Вот так, – я устало откинулась на один из столбов.
– Оливия?
– Ммм? Что? – я почти задремала: из-за сока хуарамы одолевала сонливость.
– Люблю тебя, – прохрипел Матиас.
– Что такое? – я подползла ближе и заметила, что он почти не дышит. Аманда и Кэролайн уже были без сознания. – Эй! Вы чего?
– Фея, этот яд, который… кажется он не предназначен для таких, как мы… ты победишь, я знаю. Найди свою мать, расскажи ей, что творится в Фильтре. Она должна вытащить тех, кого ещё можно спасти… дети… они могут выжить, – Стивен завалился набок, увлекая за собой Матиаса.
– Эй! Есть там кто-нибудь?! Сюда! – позвала я, слёзы стекали по щекам, но мне было плевать.
– Чего кричишь? Испугалась завтрашнего боя? – Арзул пришёл не один. За его спиной стоял молодой парень, прищуривший глаза до узких щёлочек.
– Мои друзья! Яд хуарамы убивает их! – я тряслась, как лист на ветру, мне было страшно. Мелькнула мысль, что теперь я осталась одна, и впервые она не принесла облегчения.
– Ну и что? Нам-то какое дело? – спутник Арзула презрительно скривился. – Грязнокровным не место в священном лесу. – Он сплюнул рядом с лежащими на земле людьми.
– Зачем мне испытание, если они умрут? – сдерживая рыдания, просипела я. Столько сил, страданий и боли… и ради чего? Стоило ли вытаскивать друзей из Фильтра, если они всё равно умерли?
– Ты отказываешься от справедливого боя? – Арзул хмуро посмотрел на меня, склонив голову к плечу. – Отказываешься от своего слова ради загрязнённых?
– Помоги им, прошу! Арзул, я буду биться, докажу, что чту заветы Ириса, но они мои друзья! – ещё никогда я так сильно не нуждалась в том, чтобы услышать едкие замечания Кэролайн или глупые выдумки Стивена.
– Тогда скажи, зачем ты здесь. Скажи правду, открой своё сердце – и узнаешь ответы. Как загрязнённые стали твоими друзьями? Если ты истинное дитя Ириса, какое племя допустило, чтобы тебя забрали в Фильтр? – Арзул скривил губы и удовлетворённо кивнул, заметив моё смятение. – Все ответы в твоей голове, но мне они неизвестны. Спи, дитя, твоим друзьям ничего не грозит. Это не хуарама, а сок пустынного аруша, они просто спят.
Арзул развернулся и ушёл, забрав своего друга. А я принялась считать часы и минуты до рассвета и пытаться найти выход, которого на этот раз не было. Слова ловчего прочно засели в голове. Я так легко назвала друзьями своих спутников, но ведь на самом деле так не считала.
Матиас вёл себя слишком странно: то признавался в любви, то отталкивал от себя. Разве не он говорил, что ненавидит таких, как я? К тому же я видела, какие взгляды он бросает на Аманду и Роберта, их сложно было не заметить. А Стивен? Его предательство было подстроено канцлером или Мией. Он так и не сказал, зачем пошёл за мной.
Аманда была моей подругой когда-то… когда я не помнила ничего о том, что она сделала. Кэролайн вообще никогда ей не была. Они как две стороны одной медали. Сначала одна была плохой, другая подругой, потом они поменялись ролями. Что они все делали в Фильтре до моего появления? Шейла предупреждала меня. Говорила, что кто-то целенаправленно пытается расшатать мою психику, довести до срыва, после которого наступит очередная фаза эксперимента. Кому доверять?
Слишком просто мы сбежали из лаборатории и самого Фильтра. Матиас так легко нашёл нас, будто точно знал, где мы. Кто-то активировал «Оранжевый код» перед тем, как пришёл Стивен, словно этого и ждавший. А заброшенный преобразователь в трущобах третьего сектора? А приготовленные скайборды? Их было два, для кого они предназначались?
Может, Арзул прав, и они мне не друзья? Их могли специально подослать следить за мной. Никто из них не доказал, что рядом только из-за меня, из-за дружбы или любви. Они вполне могут оказаться шпионами канцлера, которых я сама привела в лес, показала, как выжить и открыла заветы Ириса. Вдруг канцлер всё это время следил за нами и ждал удобного момента, чтобы напасть? Он хотел отыскать мою маму, вдруг я сама приведу его к ней?
Шкуры раздвинулись, и в шалаш вошли двое мужчин. На шее одного из них, старика лет восьмидесяти, висели бусы из костей и щепок. Молодой парень, сопровождавший его, был худым и бледным, как и остальные дикари этого племени. Не сказав ни слова, они склонились над Робертом, поколдовали над ранами и проверили остальных. В полной тишине, будто слова вообще не существовали, юноша вышел. Старик подошёл ко мне и присел на корточки так, что его лицо оказалось напротив моего.
– Сок хуарамы уже не властен над тобой, дитя, – он внимательно рассматривал меня, и невольно вспомнился такой же изучающий взгляд доктора Вернео. – Почему ты выбрала поединок? Я лечил твою ладонь и видел кровь Ириса.
– Вы целитель? Или шаман? – я не знала, как обращаться к мужчине. Повторить ошибку и навлечь на себя новые неприятности не хотелось.
– В этом племени нет шамана, дитя. Наш вождь отдалился от духа земли. Слышащие давно перестали рождаться в лесах Сильберейи, – он пожевал нижнюю губу, потеребил деревяшки на бусах и уселся на землю. – Расскажи о себе, откуда ты? Какой путь прошла, и как далеко готова зайти?
– Я не понимаю… мы же для вас загрязнённые. Это ведь вы обработали раны Роберта? – я вскинула голову и посмотрела в тёмные глаза старика.
– Для нас нет разделения крови. Тот, кто встал на путь целителя, отрицает нормы и правила племён, – он прикрыл глаза и невесело улыбнулся. – Наши заветы говорят о другом, более важном.
– Значит… вы не питаете ненависти к тем, кто пришёл из Фильтра? – я удивлённо распахнула глаза и покачала головой. Так странно беседовать с полуголым дикарём, который кажется таким мудрым и понимающим.
– Ты видишь врагов не там, где нужно их искать, дитя. Целитель не подчиняется вождям или ловчим. Мы там, где кричат от боли, там, где умирают и рождаются. А чистота… все мы приходим в этот мир с одной кровью, – он машинально перебирал щепки и кости. Интересно, что они означают? – Первый переход меняет цвет крови, он же решает, кем ты станешь.
– Первый?.. – Сара говорила о периоде, когда второе сердце выделяет токсины – наверное, для ирисийцев это и есть переход. Переход из детства в юношество. – А второй?
– Второй определяет судьбу. Вот твои спутники, – он обвёл рукой пространство вокруг нас. – Их кровь грязна, а твоя чиста. Ты истинное дитя, а они не очищены. Так скажи, для тебя имеет значение цвет их крови, или поступки?
– Я… не знаю… – я сглотнула и потёрла переносицу. Отдохнула, называется, перед боем. Стоит ли мне защищать друзей? Друзья ли они вообще? У нас ничего общего. Совсем ничего.
– Юноша, уцелевший после боя с аксисом, выживет. Но его раны меня заботят не так сильно, как его волосы, – старик нахмурил брови и вытянул вперёд костяшку из бус. Интересно, что не так с волосами Роберта? Ну, помимо того, что они кудрявые. Я посмотрела на Кэролайн, имеющую ту же особенность. – Да, ты права. Её волосы так же черны, как камни, в честь которых названо горное племя.
– Что? То есть… они не чёрные… и у Роба тоже. Вот, смотрите, у Кэролайн они каштановые, а у Роберта вообще светлые, – я покосилась на старика, но он лишь улыбнулся.
– Чернота не снаружи – она скручивает внутренности. Волосы горцев складываются в кольца, а сердца полны льда, – целитель сжал сухую морщинистую руку в кулак и потряс им над головой. – Племя Чёрных Камней жестоко и кровожадно. Их вождь изгнал единственную дочь после того, как она выбрала мужа из другого племени и разбавила холодную кровь.
– Холодную? – едва слышно выдохнула я.
– Разве не слышала ты легенды? Горные кланы живут среди скал, верхушки которых покрыты снегом. Там выживают только сильные. Слабым там не место. Истинные горцы величавы и статны, а волосы их черны и кудрявы, – старик поднялся с земли и медленно пошаркал к выходу. – Ты расскажешь мне о своём пути в следующий раз. Уже поздно. Тебе нужно отдохнуть, дитя. Будь сильной и помни: не тот друг, кто рядом с тобой во время благоденствия, а тот, кто разделит свою пищу, когда ты голоден.
Проводив мужчину взглядом, машинально потянулась к запястью, но вспомнила, что МИКО остался на выступе скалы. Может, не стоило снимать его? Сейчас я могла бы спросить совета… у кого? У Шейлы? То, что она помогала мне в своих интересах, и так ясно, но я не знала её мотивов. Набрать сторонников для переворота в Фильтре она могла и без моего участия. Собственно, я ей помогла только тем, что удачно попала в лабораторию с маячком в коммуникаторе. Ну, может быть, ещё раскрыла Мию, хотя сложно представить, что никто не догадывался о её участии в карьере канцлера.
Так ничего и не решив, я легла рядом с Матиасом, прижалась к тёплому боку и задумалась. Мог ли он не знать, что Мия стоит за экспериментами Вернео? Так ли искренни его чувства? Отношение Матиаса ко мне изменилось после того, как я во второй раз потеряла память. Тогда же Аманда начала изображать мою подругу. Слишком запутанно это всё…
Глава 5
До рассвета я так и не сомкнула глаз, в отличие от моих крепко спящих спутников. Они сонно заворочались, когда в деревне послышалась возня. Дикари рано вставали, так что времени до поединка оставалось немного. Только я проверила состояние Роберта, как шкуры, прикрывавшие вход, разошлись в стороны.
– Светило озарило лес своими лучами. Время пришло, – произнёс вчерашний спутник Арзула и вывел меня на воздух. Я с удовольствием вдохнула аромат, доносившийся от яблоневого сада. В желудке заурчало от голода – за последние несколько дней я съела только пару яблок. – Завтрак для воина сейчас принесут. Подкрепись хорошенько, это твоя последняя пища в жизни, – он усмехнулся, явно довольный собой.
Усевшись на землю, я принялась ждать обещанный завтрак, поглядывая по сторонам. Проводила взглядом дикарей, ведущих моих друзей к другой стороне поляны: Кэролайн ворчала, Стив щурился от солнца и блаженно улыбался; Матиас и Аманда о чём-то спорили, не повышая голоса. Увидев меня, они остановились, но тычок копьём в спину непрозрачно намекнул им, что задерживаться на месте не стоит.
Высокие дубы огибали луговину, на которой стояли криво сколоченные деревянные хижины и палатки из шкур диких животных. Дети бегали, догоняя друг друга, а взрослые завтракали, поглядывая то на меня, то на Матиаса и остальных.
Мне принесли полную миску овощного рагу. Я так давно не ела горячего, что накинулась на еду, как дикарка: давилась и обжигала губы, но не могла остановиться. Когда с рагу было покончено, я вдоволь напилась и, умывшись из половинки скорлупы орехового дерева, удовлетворённо прислонилась затылком к стене хижины, у которой сидела.
Из-за большого дуба на краю луговины вышел вождь в сопровождении охранников с раскрашенными в красный цвет лицами и уборами из перьев на головах. У громилы на спине был закреплён длинный широкий меч, а у второго охранника – тощего и не высокого для ирисийца – лук. Присмотревшись, заметила, что он отличается от тех, к которым я привыкла: скомбинированный из разных материалов, короткий, с глубоким изгибом и прямыми рожками. Интересные у них тут умения, пожалуй.
Вождь остановился у кромки поляны и поднял ладони к небу. Все присутствующие замолчали и сели на землю, скрестив ноги. За их спинами виднелись мои друзья, сидевшие на поваленном стволе дерева и окружённые со всех сторон воинами с копьями. Матиас смотрел на вождя во все глаза, а Стив изучал толпу. Аманда в ужасе вертела головой, и лишь Кэролайн спокойно сидела, выпрямив спину.
– Приведите бойцов! – приказал вождь, развалившись на груде шкур в вальяжной позе.
Вчерашний провожатый грубо вытолкнул меня вперёд. С другой стороны поляны вышел Арзул. Он раскрасил лицо в белые и синие полосы и расплёл свою косу: волосы лениво шевелились в такт шагов. Только сейчас я окончательно убедилась в том, что у меня нет никаких шансов против ловчего.
– Да начнётся испытание поединком! – вождь поднял руку и, сжав её в кулак, прижал к груди; все остальные сделали то же самое. – Пусть Ирис будет справедлив!
– Да будет так! – раздались крики.
К моим ногам бросили свёрток, из которого выпал мой изогнутый кинжал. Арзул вынул из ножен длинный меч и улыбнулся мне. Я засмотрелась на прекрасный клинок, изготовленный из чернёной стали, с выгравированными символами, завистливо присвистнула и едва успела отпрыгнуть: как только мои пальцы сомкнулись на рукояти кинжала, мужчина взмахнул мечом прямо перед моим лицом.
Снова и снова он делал выпады, а я только уклонялась и прыгала, как детёныш нахура, по расчищенной поляне. Так я скоро выдохнусь, а у Арзула силы, кажется, никогда не кончатся. Не знаю, как долго я уворачивалась от его меча.
Дикари кричали и подбадривали Арзула, они голосили, явно довольные зрелищем. Я скользнула быстрым взглядом по лицам друзей: Стивен улыбался, Матиас хмурил брови, а Кэролайн заворожённо наблюдала за битвой.
Я парировала очередной выпад, когда мне пришла в голову идея: использовать кинжал не против Арзула, а против его преимущества – волос, то и дело стегавших меня. Я пригнулась, и меч вспорол воздух над моей головой. Арзул выгнулся и приготовился атаковать. Сделав вид, что устала, я опустилась на одно колено, тяжело дыша.
Чёртовы волосы никак не успокаивались и снова больно хлестнули меня, на этот раз по правой руке, державшей кинжал. Он выскользнул, и я нагнулась за ним. Едва мои пальцы дотянулись до лезвия, как левое плечо пронзила дикая боль – Арзул рассёк мне предплечье – и по руке заструилась кровь.
– Так ты – истинное дитя Ириса? – ловчий замер, наблюдая, как синие капли стекают на землю. Затем прикрыл глаза, прислушался к земле и кивнул. Я использовала его задержку и, ловко изогнувшись, прыгнула прямо на него.
Арзул не ожидал прямой атаки, но успел отклониться в сторону. За секунду до того, как его меч чуть не пронзил мой живот, я взмыла вверх и пролетела над его головой, приземлившись за спиной мужчины. Он резко развернулся, но опоздал на долю секунды – я вскинула руку и укоротила его волосы по лопатки. Ловчий взвыл, а его глаза загорелись огнём.
Оставшиеся волосы зашевелились, но теперь не могли до меня дотянуться. Левую руку я не чувствовала, но злость придавала сил. Я зашипела, процеживая воздух сквозь зубы. Усталость уже сказывалась, но я не собиралась сдаваться так просто. Арзул стал яростно размахивать мечом, разрубая воздух вокруг меня. Я парировала и уклонялась. Коротким кинжалом против меча большего не сделаешь – я не могла даже ранить противника.
В очередной раз кувыркнувшись, я выпрямилась и охнула от боли в ноге – мужчина скользнул по ней мечом, срезав кожу. Огонь в его глаза подсказал мне, что финал близок: я ранена, у меня кончаются силы, и мой кинжал ни на что не годен.
– Прими свою судьбу, дитя Ириса! Преклони колени и опусти голову. Обещаю, твоя смерть будет быстрой, – ну да, благородный Арзул. Великий воин и ловчий племени. Он хочет, чтобы я встала перед ним на колени? Я – раненая молодая девушка, не воин и не сильный противник. Ну уж нет!
Я зарычала и почувствовала, что волосы реагируют на ярость и безысходность. Наконец-то они поняли, что мне нужна помощь! Знакомое сияние озарило моё лицо, пряди тонкими змейками протянули свои щупальца. Они росли и росли, пока не дошли мне до лодыжек. Улыбнувшись хищной улыбкой, я увидела, что Арзул застыл, как статуя самого себя. Ревевшая толпа дикарей замолчала, и в полной тишине слышались лишь странные завывания.
– Кто ты? – Арзул также стоял на месте, выронив меч. – Кто ты такая, во имя Ириса?!
Я легко подпрыгнула, почти не замечая боли в ноге и, зависнув на несколько секунд в воздухе, приземлилась перед лицом мужчины. Волосы сжали его шею, и я подняла кинжал. И кто здесь великий воин?
– Остановись! – громогласный рык вождя остановил меня за секунду до того, как я чуть не убила Арзула. – Остановись, дитя! Ты прошла испытание кровью и поединком! Не гневи Ириса! Ты – великий ловчий, и мы склоняемся перед твоей силой!
Отовсюду раздавался шёпот и удивлённые возгласы. Все как один дикари склонили головы в знак уважения. Я расслабилась, и волосы перестали светиться, ослабив хватку на горле Арзула. Я отрезала кусок ткани от многострадальной рубашки и, засунув кинжал за пояс, неуклюже перевязала плечо. Затем протянула здоровую руку поверженному воину.
– Я не стриг волосы с двенадцати лет. Как твоё имя, сестра? Я буду восхвалять его перед кострами племён, – Арзул все ещё стоял на коленях, но отказался принять мою помощь. Тем лучше – всё равно у меня не хватило бы сил поднять его.
– Оливия. Меня зовут Оливия, – я поморщилась, наступив на раненую ногу. Из рассечённого плеча бежала кровь, и моя нелепая повязка не могла её остановить. Оставалось только надеяться на помощь целителя.
– Ты рождена в Фильтре?! – Арзул отшатнулся от меня, как от прокажённой.
– А что, ты против? – мне было тяжело стоять. Силы покидали меня, а адреналин битвы испарился. Усталость накатила и я, пошатываясь, сделала несколько шагов в сторону друзей.
– Ты можешь управлять волосами… – он посмотрел на меня, будто не веря своим глазам.
– А ты – нет? Я видела, как они пытались меня схватить.
– Нет! Волосы лишь помогают. В них наша сила, они чувствуют приближение опасности, могут мешать врагу. На этом всё! Волосы не вырастают за минуту и никого не душат! – он отвернулся, погладив остатки своих волос, которые теперь едва ли можно было заплести в косу.
– Великий вождь, прошу дозволения говорить! – Арзул встал и отошёл от меня.
– Ты разочаровал меня. Уходи к себе, и до вечернего костра подумай о своих ошибках, – вождь отвернулся от него и посмотрел сначала на моих друзей, потом на меня. – Странники из отравленных земель, вы доказали, что чтите заветы Ириса. Вы смогли пройти испытание поединком и испытание кровью. Я разрешаю вам остаться в деревне до следующего восхода великого светила. Мы позволим вам пройти через наши земли и снабдим необходимым. Жду вас на вечернем костре, будьте хорошими гостями.
Как только вождь ушёл, подбежали друзья. Аманда прыгнула мне на шею и едва не сбила с ног.
– У тебя получилось! И волосы отросли! – она прижалась ко мне со слезами на глазах. – Я думала, он убьёт тебя. Это было так страшно!
– Это и вправду было круто, детка. Ты показала себя во всей красе, даже дикие уродцы обалдели, когда твои волосы вцепились в глотку тому придурку, – похвала от Кэролайн всегда оставляла неприятное послевкусие.
– Девочка моя, я так горжусь тобой! – Матиас выхватил меня из объятий Аманды и стиснул в руках. Я закричала. – Ох, прости, твоё плечо! Сильно болит?
– Посмотрела бы на тебя, если бы тебе чуть не отрубили руку, а потом ещё воткнули меч в ногу. Помогите мне сесть или отойдите, пока не добили, – будет забавно, пережив бой с ловчим, умереть от объятий друзей.
– Я думал, ты опять засветишься, как тогда на поляне, – Матиас поднял меня на руки и отнёс к бревну, на котором они сидели во время поединка. Очень осторожно опустив меня на него, он сжал мою ладонь. – Но тогда у тебя волосы не росли. Что с тобой происходит? – он, как мог, старался делать вид, будто не замечает, что я становлюсь монстром, но я чувствовала, что это не так.
– Как что происходит? Близится второй переход, парень. Он решает, кем она будет всю оставшуюся жизнь, – мы вздрогнули, когда за нашими спинами раздался скрипучий голос. – Скажи-ка, дитя, каким был твой первый переход?
– Не помню, – я посмотрела на старуху, такую же древнюю, как вождь ирисийцев. Или как их называть? Дикарями? Детьми Ириса?
– Не помнишь переход? Как же ты обучишься своему делу, если не знаешь, что тебе предначертано? Ай-яй-яй, – она зацокала языком и покачала головой. Затем наклонилась и всмотрелась в Кэролайн, отпрянувшую от такой наглости. Что-то прошептав ей на ухо, старуха плюнула на землю и медленно побрела прочь, качая головой и бормоча себе под нос.
– Так что, теперь всё в порядке? Нас ведь не убьют? – Стив нервно крутил головой по сторонам.
– Не думаю, что всё так просто. Не вздумайте выкинуть что-нибудь, ясно? По закону, мы гости племени, но стоит нарушить хоть малейший запрет, нас тут же прикончат, – я оглядела каждого из них, задерживая взгляд на их лицах. Вроде они в порядке и не собираются делать глупостей. Смущал только странно разнервничавшийся Стив. Я посмотрела на Кэролайн, поджавшую губы. – Что она тебе сказала, Кэрол?
– Какая разница? Это просто чокнутая старуха! Ты только посмотри на неё! – девушка дёрнула плечом и опустила голову.
– Слушай, Кэролайн, я опасаюсь того, что дикари могут сделать. Им не нравятся твои волосы. Им не нравимся все мы, – сквозь пелену слёз я с трудом различала лица друзей. Боль в плече стала невыносимой, а нога горела. – Сделайте вид, что вы немые и глухие. Главное, дожить до завтра.
– А что потом? – Аманда наклонила голову и скрестила руки на груди. – Нас и дальше будут так же встречать? Ты будешь драться со всеми воинами в каждом племени? В этот раз тебе повезло, Лив. Но посмотри на себя! Ты с трудом сидишь, не говоря уже о том, чтобы идти дальше.
– Разберёмся с этим… позже… хорошо? – я прикрыла глаза и почувствовала, что падаю. Сильные руки подхватили меня и уложили на землю.
– С такими ранами не стоит пытаться быть героем, дитя, – сухие ладони целителя прикоснулись к моему лбу. – Сейчас посмотрю, что с плечом, как только отнесём тебя в гивном к твоему раненому другу.
