Kitabı oku: «Сон. Verum», sayfa 2

– Экофермы.

– И что же там производят?

– Там выращивают экологически чистые продукты: овощи, фрукты, мясо.

– Мясо? В смысле животных? – с недоумением спросила я девушку.

– Нет, мясо. Хватит вопросов, скоро сама все узнаешь.

Мы добрались до этого удивительного места, остановившись около одного из кристаллов, который вблизи был высотой с пятнадцатиэтажный дом. При детальном рассмотрении, можно было увидеть, что он полностью состоял из солнечных батарей, сияющих в свете солнца.

Мы слезли с мотоцикла, и я поняла, что, видимо это уже традиция, снова забыла познакомиться.

– Мое имя ты знаешь, а как же тебя зовут? – спросила я ее.

– Френча. – улыбнулась она и направилась было идти, как я ее остановила.

– Куда ты? Я думала…

Но не успела я договорить, как она добавила:

– Мы позже увидимся, у меня кое–какие дела, а пока иди к ребятам, – добавила она и указала пальцем на выходящих из здания уже знакомых мне Бена и Мэй.

Когда я снова перевела взгляд на Френчу, а точнее на место, где она стояла, ее уже не было. Видимо, также незаметно исчезла, как и появилась.

– Эй, ты куда вчера пропала? Мы тебя везде искали! – слегка недовольно произнес Бен, который все равно улыбался мне.

Одеты они были уже по–другому, в отличие от дня, когда мы познакомились. На Бене был черный пиджак, застегнутый на молнию и черные узкие брюки. На передней части пиджака, который напоминал спортивную мастерку, был изображен темно–красный контурный треугольник, заключенный вкруг. Этот элемент продолжался и на рукавах пиджака. На ногах были классические лакированные туфли, как у истинного джентльмена.

Мэй выглядела также обворожительно, как и в прошлый раз. Мне кажется, что, какая бы одежда ни была на ней, она всегда будет роскошной. Как у Фрэнчи, у нее был белый обтягивающий комбинезон, но выглядел немного иначе: верх напоминал водолазку, который сразу же закрывал ладони перчатками. На плечах были желтые вставки. С внутренней части бедер были черные линии, которые волнами соединялись по краям талии комбинезона. На ногах красовались красные ботильоны на высокой платформе и широким каблуком. Черная шнуровка плотно стягивала обувь. Волосы уложены в высокий хвост. На груди висел кулон на еле заметной серебряной цепочки с красным перевернутым треугольником.

Пока разглядывала их одежду, вспомнила, что Бен задал мне вопрос, поэтому поспешно постаралась ответить:

– Я случайно забрела в место, где было много зеркал при входе, – но не успела я договорить, как Мэй перебила меня:

– Ты была на нулевом уровне? Ого! Теперь понятно, почему ты там осталась.

– Мужчина сказал, что меня там ждут, но я совершенно никого не знала там. – не понимая этих загадочных событий, ответила я.

– У нее еще и приглашение было. И ты молчала! – пробурчал Бен.

Хоть мне и нравилось находится здесь, но море вопросов и загадок начинали раздражать меня. Ребята пошли внутрь здания, и я последовала за ними.

Внутри здание было удивительным и прекрасным. Если поднять голову, то непонятно, где потолок здания. По бокам тянулись стеклянные коридоры с металлическими перилами, по которым проходили люди в белых комбинезонах, но они были просто белые, без лишних деталей. Видимо, у каждого был свой отдел или область деятельности. Уже от дверей здания тянулись длинные коридоры, подсвеченные тонкими светящимися проводами на верхней части.

– Пойдем, мы все тебе покажем. – сказал Бен, положив ладонь мне на спину, словно бы направляя меня.

– Френча сказала, что это экофермы, и мы сейчас на одной из них, я правильно понимаю? – допытывала Бена я, словно маленький ребенок, познающий мир. Хотя, на самом деле, со стороны это так и выглядело.

– Да, именно. Немного терпения и ты сама все увидишь. – ответил Бен, широко улыбнувшись.

Когда мы дошли до конца одного из коридоров, то перед нами появилась огромная площадка, которая была разделена прямоугольным металлическими блоками, внутри которых росли овощи. Люди в таких же белых комбинезонах контролировали поливку, так называемых овощных грядок, над которым летала маленькая полукруглая металлическая фигура, похожая на фасоль, из которой лилась вода, словно это беспроводной смеситель для душа, только применяется в другой сфере. Другие люди, чуть дальше, посыпали грядки голубым порошком и тоненькими грабельками распределяли по поверхности.

Подняв голову кверху, я увидела стеклянный потолок, через которое ярко сияло солнце. На стенах располагались небольшие балкончики, с которых свисали гроздья винограда разной формы и расцветки. Не успела я задуматься, как же его собирают, как увидела двух людей, которые промчались мимо нас на небольших прямоугольных платформах, которые мчались по воздуху.

– Удивительно, что вы так трепетно занимаетесь выращиванием овощей и фруктов. Френча сказала, что есть выращивание и мяса. Как? – восхищенно произнесла я.

– Мы давно научились получать культивируемое мясо, обходя стороной такой устаревший способ, как убийство животных.

– Но как получается выращивать?

– Конечно, изначально для базового набора нам потребовалось мясо животных, таким образом, в распоряжении фермы поступила огромное количество животных образцов, состав которых используется как образец качества. Аминокислоты, витамины, соли глюкозы и другие ингредиенты позволяют вырастить из пробирки волокно, которое становится самым настоящим мясом, при этом мы сохраняем жизнь животным, которых раньше ежедневно убивали для спасения мира от голода.

– Очень разумно. А для чего же теперь используются животные? – продолжала расспрашивать я Бена.

– Как для чего? Они свободно живут вне нас, кто–то берет себе животное в качестве питомца, при этом они оба проходят курс дрессировки для адаптации.

– Замечательно! – восторженно произнесла я, сжав кулачки около подбородка.

– Может мы пойдем дальше? – вклинилась в разговор Мэй.

Мы прислушались к ее совету и направились дальше. Пройдя в другой сектор, перед нами раскинулся парк внутри здания, на левой стене которого располагались этажи, состоящие из стеклянных кубов, внутри которых стояли столы и компьютеры. Внутри сидели люди в бежевых комбинезонах, и работали за сине–прозрачными сенсорами, которые висели в воздухе над столом. Между этими блоками из стены торчали деревянные горшки, в которых росли пальмы. Рядом с блоками проходила брусчатка молочного цвета, справа к потолку тянулись высокие белые колонны, обвитые лианами. У самого низа правой стены тянулась небольшая речка, в которой плавали розовые и белые кувшинки.

– Что это за сооружение? – спросила я, продолжая разглядывать стеклянные блоки с людьми.

– Это офисы. Как раз мой сектор. – ответила Мэй.

– А чем Вы тут занимаетесь?

– Из этого сектора мы следим за тем, чтобы все исправно работала, каждый этаж отвечает за свой блок работы, кто–то следит за тем, чтобы поливочная станция работала исправно, уровень воды в системе был в норме, и хватало места для хранения продуктов. Другой блок занимается отслеживанием целостности солнечных батарей, и распределением солнечной энергии по всем этажам экофермы. Еще один блок отвечает за интеллектуальную часть, чем, кстати, я и занимаюсь, там проходит дистанционное обучение всех сотрудников основам работы, повышению навыков. И, – сделав паузу, она добавила, – мне, к сожалению, нужно покинуть вас, так как с минуты на минуту у меня начнется обучение новичков, поэтому увидимся позже.

Я попрощалась с Мэй, проводя ее взглядом, пока она не пропала из виду, и повернулась к Бену, со словами:

– Я так понимаю, что ты тоже здесь работаешь. А какова специфика твоей деятельности?

– Я работаю в другом блоке, здесь только эко культивирование.

– Поэтому у тебя форма другого цвета?

– Да, именно. Если тебе интересно, то мы можем пройти в другой блок, и я тебе все покажу. – ответил Бен, заведя пальцами волосы к затылку.

– Конечно, пойдем к выходу? – с нетерпением вырвалось у меня.

– Зачем? Чтобы попасть в другой блок, мы можем пройти через коридор. – ответил он, направив меня вглубь кристалла.

– Но я не заметила, что снаружи здания как–то соединены.

– Потому что коридоры идут под землей. – уточнил Бен.

Мы направились к тому месту, где смогли бы попасть в один из кристаллов. Когда мы подошли к двери, ведущей к коридору, Бен открыл шкаф, стоящий слева от входа, на который я сначала не обратила внимание, и взял с вешалки один из комбинезонов.

– Тебе стоит переодеться, чтобы не привлекать лишнее внимание, да и соблюдение правил в том блоке обязательно. – уточнил Бен.

– Хм, а в этом блоке я разве не привлекла внимание? – полюбопытствовала я.

– Здесь часто проводятся экскурсии, поэтому всем без разницы, а там, где работаю я, доступ исключительно для сотрудников.

– И ты так просто хочешь взять меня туда? Человека, которого едва знаешь? – произнесла я, при этом встав спиной к Бену и натягивая на себя черный комбинезон как у него.

– Ты не все. – констатировал он и направился внутрь коридора.

Я тут же застегнула молнию и направилась вслед за ним. Этот коридор чем–то напоминал небольшое метро, только не было ни перрона, ни электричек, ни вывесок с расписанием, только длинная черная полоса, тянущаяся вдаль. Сбоку был закреплен поручень, как у эскалатора, да и само покрытие, на котором мы стояли, было как у него, только мы двигались не вверх или вниз, а прямо.

Я встала рядом с Беном и взялась за поручень, который двигался вместе со мной. Мы медленно плыли по черной дорожке, и вскоре дверь, в которую мы вошли, скрылась за поворотом.

– Бен, я хотела бы спросить у тебя. – внезапно вспомнив о некоторых вопросах, решила начать разговор я.

Бен слегка облокотился на поручень и повернулся ко мне, приподняв свой подбородок.

– Я хотела бы уточнить насчет того, что ты мне сказал, когда мы были у входа в здание.

Он ухмыльнулся и спросил:

– Так, и что же именно ты хочешь знать?

– Как ты сказал тогда, что я была на нулевом уровне и у меня было приглашение, хотя, я совершенно не понимаю, о чем ты. Что особенного в этом месте? – кусая губы, начала свои расспросы.

– Ну, странно, что у тебя не было приглашения, но, что хочу тебе сказать, – помедлил он, – тебе круто повезло, что ты оказалась там. – сказал он и потрепал ладонью по плечу.

Я убрала руку с поручня и нервно отошла от него, вспомнив того мужчину, который был в том месте.

– Все в порядке? – с тревогой в голосе спросил Бен.

– Да, прости, просто вспомнила того человека, как его там, Акер, кажется. – в голове начали возникать небольшие воспоминания того вечера.

– Ух, – слегка округлив глаза, удивился он, – ты знакома с самим Акером.

Совершенно ничего не было понятным, поэтому, пока была возможность, я попыталась докопаться до истины и расставить все по полочкам.

– Так, давай по порядку, – решительно начала я, – что такое нулевой уровень?

– Думаю, ты должна была сама догадаться, это самое крутое место, где собирается элита среди всех факторий. Там своя жизнь, словно свой мир, которого достоин только лучший, да и не каждый лучший туда попадет, поэтому я и удивился, – восторженно начал он, – а когда ты сказала, что тебя сопровождал Акер…

– Стоп! Это просто крутая тусовка? И все? – задрав брови, продолжила я.

– Нана, это не так. Это место как отдельная фактория, где свои правила и своя идеология жизни. Попасть туда можно только если получить приглашение от одного из членов этого клуба. Френча, девушка, которая тебя доставила сюда, часто бывает там, потому что она случайно стала фавориткой одного из людей, которые там находятся, хотя и работает в соседнем блоке с Мэй.

– Насчет этого я тебя еще помучаю, а теперь скажи мне, кто такой этот Акер?

– Это правая рука маршала нулевого уровня, поэтому оказаться в его фаворитах дорогого стоит. Если тебе вдруг посчастливится быть там еще раз, не будь глупенькой, и про меня не забудь – сказал Бен и растянулся в широкой улыбке. – Там самые шикарные девушки, ух…

– Бен, соберись, – ответив ему улыбкой, добавила я, – не забуду, хотя особого желания оказаться там у меня нет. Этот Акер, словно маньяк, который вцепился в меня своими ручонками, я еле выбралась оттуда. – внутри кровь начала вскипать от недовольства.

Лицо Бена стало багровым от моих слов. Буквально пару секунд он смотрел на меня, словно получил шоковое потрясение от услышанного.

– Ты была рядом с ним и ушла оттуда… Ты, действительно, очень странная. Даже какая–то ненормальная, я скажу.

– Да что в этом такого!? – недовольство и непонимание вскипали в жилах и уже были готовы вырваться наружу, но тут Бен произнес:

– Так, мы уже на месте, поэтому продолжим наш разговор позже. Теперь у меня к тебе есть много вопросов.

Мы вошли в абсолютно такую же дверь, из которой и вышли, как мне показалось, но внутри было все иначе. Кругом не было столько света и растений, а только свет неоновых ламп, слегка горящих синим светом и металлические стены, и потолки. У всех сотрудников, проходящих мимо, была такая же форма, как и у Бена, и, теперь и у меня. Мы подошли к лифту, что находился недалеко от двери, Бен достал прозрачную карту, приложил ее к панели слева от лифта, и, когда панель загорела зеленым светом, дверь лифта открылась и мы вошли внутрь. Я посмотрела на табло с номерами этажей и увидела также обозначение нулевого уровня. Видимо, Бен что–то мне не договаривает, ведь у него, как у сотрудника данного блока должен быть доступ к этому уровню, раз лифт может спуститься туда. Вопросов с каждой минутой, находящейся в этом месте, становилось все больше.

Бен больше не произнес ни слова с того момента, как мы вошли в здание. Он молча смотрел перед собой, и на лице не было ни единой эмоции, поэтому я взяла пример с него, все также будучи поглощенная вопросами.

Выйдя из лифта, мы очень долго шли по длинному коридору, по обеим сторонам которого находились двери с подобными панелями, как у лифта. Возможно, был необходим доступ к каждой из них. Вскоре мы подошли к одной из дверей, Бен приложил карту и дверь открылась. Оказавшись внутри, Бен расслабился, и улыбка снова засияла на его лицо.

– Прости, не успел тебя предупредить. – внезапно начал он, – в коридорах здания не положено разговаривать, такая возможность есть только в пределах твоего кабинета.

– А почему так?

– Лишние разговоры могут отвлечь от работы, таким образом, ты можешь совершить ошибку в своем детище.

– А что будет, если ты случайно с кем–то начнешь разговор? И почему в кабинете это возможно?

– Как правило, сначала выговор, потом увольнение. А кабинет – это твоя зона ответственности, где работаешь только ты. У каждого свои методы работы: музыка, фильмы или еще что–то, но в рамках адекватного, конечно же. Я, например, всегда включаю джаз или блюз в системе, это помогает мне сосредоточиться на процессе. А вне кабинета ты можешь войти в зону чужого комфорта и уже будешь ответственен за его ошибки.

– Хм, как странно, с одной стороны, это забота о сотрудниках, чтобы каждый занимался своим делом, с другой – скукота, как же без общения. – рассуждала я.

– За это не переживай, для этого есть отдельные комнаты отдыха, где мы все собираемся и можем обсудить детали проекта, если он включает работу нескольких секторов, или же просто обсудить планы на выходные. Просто рабочее время должно быть посвящено работе, вот и все.

– Мда, мне пока это кажется чуждым.

Тем временем я решила осмотреться в его кабинете. Он был разделен на две секции: в одной стояли деревянные стол и стул, покрытые в несколько слоев лаком, над столом висел полупрозрачный экран, на котором еле заметно изображался кристалл, напоминающий здание, в котором мы находимся. Слева у стены стоял тоже деревянный шкаф, весь забитый старыми книгами. Переплеты некоторых книг или отсутствовали, или были очень сильно потерты. В этом кабинете было очень уютно и более привычно для меня. Справа вместо обычной стены была прозрачная стеклянная, через которую виднелась рабочая зона Бена. Та комната напоминала научную лабораторию, все столы были заставлены микроскопами, пробирками. На стенах висели черные шкафчики, через которые, к сожалению, ничего нельзя было разглядеть. Но я решила снова вернуться взглядом к комнате, в которой мы находимся:

– Откуда у тебя столько старых книг? Я думала, что у Вас тут все суперсовременное и необычное. – с легкой ухмылкой произнесла я.

– Я обожаю книги, сейчас такие уже не достать, поэтому для меня каждая из них дорога.

– Ты фанат и старой мебели, как я посмотрю, – пробормотала я и провела пальцем по краю стола.

– Да, не спорю, мне некомфортно сидеть за этими пластиковыми столами. Когда я заполняю отчеты, сидя за этой мебелью… Атмосфера другая, приятная. – голос Бена стал мягким и волнительным, чувствовалось, что это, действительно, важно для него.

– А чем ты все–таки занимаешься?

– Пойдем, я лучше тебе покажу.

Бен снова приложил карту к панели у двери, она открылась, и мы прошли внутрь его лаборатории. Он тут же провел меня к одному из микроскопов и попросил посмотреть внутрь. Маленькие точечки соединялись и образовывали небольшое пятнышко, едва заметно и другие точечки прилипали к этому пятнышку, постепенно сливаясь с ним.

– Что это? – заинтересованно спросила я.

– Это из маленьких клеток образуется клетка, из которых позже можно будет вырастить человеческую кожу.

– Что?! Из этой клетки? Кусок человеческой кожи? – с каждым вопросом голос становился слегка выше.

– Да, я занимаюсь биоинженерией, в этом секторе мы занимаемся выращиванием человеческих органов и тканей, потом они передаются трансплантологам в клиники, что позволяет полностью восстановить кожу человека после того же ожога, а также, заменить непригодный орган на совершенно новый.

– И что, можно хоть все органы поменять на новые? Выращенные из пробирки? – со смешком добавила я.

– Да, это позволяет человеку прожить не семьдесят или девяносто лет, а больше ста, при этом выглядеть замечательно.

Бену нравилось то, что его работа привела к восторгу, ведь здесь это обычное дело, а в ее глаза можно было увидеть признание.

– Вот, посмотри сюда, – продолжил он, открыв один из черных шкафчиков на стене.

Подойдя поближе, я увидела тонкие волокна ткани, которые находились в растворе в больших колбах. На каждой из них был прикреплен стикер и бирка с данными. Волокна были и толще, и тоньше, едва уловимые взгляду; также они были отсортированы по цветам.

– Это образцы или же… – начала я, но он перебил меня.

– Это уже готовые к работе продукты. Скоро мне их нужно будет отдать для пересадки. Для нас это также нормально, как дышать. А вот для тебя это прям открытие человечества, – прибавил он, и его красивая улыбка засияла ярким светом, притягивая свет от ламп.

– Да, ты прав, я удивлена тем, что ты мне показал. Чем еще ты занимаешься?

– Моя работа заключается в этом, но, думаю, мне есть, что показать. Давай пройдем к моему другу Алексу, его кабинет в конце коридора.

– Хм, пошли.

Чуть позже мы уже стояли у дверей такого же биоинженера, который с радостью впустил нас к себе. На нем был такой же черный костюм с перевернутым треугольником в круге на верхней части. Светлые густые волосы едва касались плеч. Голубые глаза в свете люминесцентных ламп напоминали об океане, у которого я недавно сидела. Я уже привыкла к тому, что все здесь улыбаются и выглядят прекрасно, словно бы спущены с конвейера, поэтому мы познакомились и Алекс повел нас в свою лабораторию, которая была закрыта темными панелями.

– А теперь приготовься удивляться, – сказал Бен, и перед моими глазами открылся бесконечно длинная комната, вдоль которой висели стеклянные цилиндрические колбы, внутри которых были полупрозрачные мешочки пудрового цвета. Когда я дрожащими ногами подошла поближе, то увидела маленьких детей, эмбрионов, которые были словно в утробе матери, но находились вне ее. Сбоку на каждой колбе была панель с показателями, и присвоенный номер.

– Это что…Дети? Вы выращиваете детей? Что? – в голове было столько вопросов, казалось, я даже не успевала их задавать даже у себя в голове.

– Да, именно. Это экстракорпоральное оплодотворение только более усовершенствованное, так как ребенок берет данные от родителей и растет вне утробы матери. – констатировал Алекс.

– Я понимаю, что это было придумано в борьбе с бесплодием, а зачем растить его вне тела матери?

– Бен, ты был прав, она очень странная, – обратился он к Бену, но потом снова перевел взгляд на меня и продолжил, – матерям, которые хотят завести ребенка, необязательно ради этого жертвовать красотой своего тела для его появления. Достаточно сдать необходимые анализы, выбрать пол ребенка и все.

– Выбрать пол? – Я продолжила свои расспросы, при этом разглядывая малышей в этих колбах.

– Да, мы помещаем данные родителей в пробирку, вводим необходимые коррективы и все, потом начинается выращивание плода. Этих ребят, – он указал на один из рядов с эмбрионами, – на днях уже заберут их матери, остальных через две недели.

– Это что, поставлено на поток?

– Фу, какое слово, – скорчил лицо Бен.

– Скорее, это системность и порядок. Таким образом мы можем вести учет людей, контролировать их прирост и упадок, регулировать физические и умственные показатели и доводить их до совершенства. – подытожил Алекс.

В голове не укладывалось: «А в чем же уникальность ребенка, если в нем все идеально. И эти номера… Получите Вашего малыша с номером триста восемьдесят восемь, распишитесь и до свидания. Брр, жуть какая».

Я медленно пошла вдоль рядом с колбами и смотрела на малышей, которые там находились. В одном ряду уже были готовые к своему появлению младенцы, а, уходя дальше, находились совсем крохотные эмбрионы, которым еще предстоит вырасти.

В голове было миллион вопросов, ответов на которые я не знала. Столько удивительного и непонятного, загадочного и чуждого, к которому мне предстоит теперь привыкнуть. Оставались вопросы, почему все в курсе моего присутствия здесь, но при этом я сама совершенно не понимаю, как оказалась в этом странном месте.

После небольшого знакомства с Алексом, Бен взял меня за руку и повел к лифту, когда же мы вышли на пятнадцатом этаже, я увидела огромную комнату, где за малышами пришли их новоиспеченные родители. Высокие стройные девушки в черных комбинезонах несли закутанный сверток с младенцем, которого передавали родителям. Они подписывали документы и забирали малыша. Возможно, это, действительно, было удобно: вы создаете семью, у вас есть малыш, а, может быть, и несколько. Не нужно уходить с работы, менять рацион или одежду, потому что ты не помещаешься в нее. Даже нет нужды забрасывать спорт, а потом снова восстанавливаться и начинать все с самого начала. Нет смысла останавливаться или замедляться, когда ты можешь двигаться дальше в том же темпе, только теперь у тебя будет еще и малыш.

– Черт, сегодня проверка, – с досадой выдал Бен, указывая пальцем на несколько человек, которые появились в конце комнаты.

– Что будем делать? – спросила я.

Все здания были бесконечно огромными, повсюду коридоры и кабинете. Этот этаж не исключение. Бен, продолжая держать меня за руку, повел в сторону одного из коридоров, слегка ускорившись, но не привлекая к себе внимания, чтобы нас не заметили. По правой стороне также шли закрытые двери, но одна из них была слегка приоткрыта. Любопытство – мое второе имя, поэтому я, невольно, заглянула в комнату, но тут же остановилась, когда увидела, что происходит внутри: целые ряды голых мужчин и женщин стояли в идеально ровном ряду, а женщина в белом комбинезоне специальным прибором наводила на них красным лучом, делая отметки в электронном блокноте–сенсоре, который висел в воздухе рядом с ней.

Бен резко остановился и прикрыл дверь рукой, поспешно потянув меня за собой, заметно ускорившись. То, как он сжал мне руку, говорило о том, что я увидела лишнее.

Как мы дальше дошли до конца очередного коридора, а потом и до выхода к тоннелю между блоками, я не заметила, так как в моей голове вертелось одно: они что, выращивают не только эмбрионы детей, но и создают новых людей? Это что, клоны?

Больше с Беном мы не разговаривали, я лишь кивала головой в ответ. Я ожидала, что мы вернемся в первый блок, но мы оказались в третьем по счету блоке. Внутри все было иначе: бордово–красные стены и черный прорезиненный пол. Бен вставил карту в отсек шкафа, дверь открылась, и он достал оттуда желтый овальные очки, линзы которых держались только на верхней части черной пластиковой оправы.

– Для чего это? – спросила я, прервав наше молчание.

– Без этих очков здесь бесполезно находиться. Через них можно видеть всю информацию на информационных панелях. Сними очки. – спокойным голосом объяснял Бен.

Я послушалась. Когда сняла очки, то вокруг меня были простые черные коридоры и комнаты, по бокам освященные красными проводами, которые освещали путь. Но, надев их обратно, увидела, что над дверями тянулась полосатая красная лента, и быстро проносился текст, который я не успевала прочитать. Подходя к концу коридора, нам навстречу вышел высокий парень, с темными волосами чуть длиннее ушей, закинутые назад. Густые брови и хмурый взгляд ограняли его темно–зеленые глаза. Широкие острые скулы и маленькие впадины делали его взгляд еще более серьезным и брутальным. На нем был черный кожаный костюм с красными вставками около плеч. На ногах были кроссовки с высокой голяшкой.

– Что ты забыл в этом секторе, Бен, – низким сухим голосом спросил парень.

– Провожу экскурсию для нового сотрудника, – также сухо ответил Бен.

Парень острым взглядом осмотрел меня с ног до головы, уголки его губ слегка приподнялись, образуя кривую улыбку, и правая бровь слегка дернулась вверх. Все выглядело, словно бы он с презрением посмотрел на меня.

– На экскурсию в блоке не более пятнадцати минут. – выдал он.

– Есть. – резко и сухо ответил Бен, слегка опустив подбородок вниз, в знак уважения.

Среди всех людей, которые встречались мне в этом месте, это был единственный человек, который так посмотрел на меня. До этого все были милыми и дружелюбными. Когда мы свернули за поворот, на электронном указателе появилась стрелка с надписью: «Сектор А».

– Может ты уже скажешь, за что отвечает этот блок, и что это за черствый человек, которого мы встретили?

– Ты бы потише. Этот черствый человек, как ты сказала, сын маршала в нашей фактории. – едва слышно произнес Бен.

– С этим ясно, а что скажешь о месте, в котором мы находимся?

– Сейчас дойдем до нужного места, и я все тебе расскажу. – ответил он и указал на коридор, который тянулся дальше.

Дальше мы снова пошли молча, но это было ненадолго, потому что перед нами появилась большая металлическая дверь, и, вставив ключ–карту, она открылась, и мы оказались в небольшой комнате, словно бы это была комната–смотрителя. Черный прорезиненный пол с металлическими вставками, посреди комнаты стоял прямоугольный железный стол, с огромным сенсором сверху. Подойдя поближе, я увидела, что это схема здания, со всеми ответвлениями и обозначениями. Над столом висел огромный черный экран, на нем быстро мелькали какие–то схемы, графики и много текста на непонятном языке. Слева в стену было вмонтировано два экрана, на который также появлялись показатели и графики, а также списки людей, как мне показалось, которые каждую секунду сменялись на другие. С другой стороны, и напротив меня стояли блоки с выдвижными выезжающими клавиатурами. На экранах висело меню пользователя, возможно, необходим доступ, чтобы получить информацию. Над блоками также висело еще четыре экрана, но они были выключены. Много проводов были аккуратно закреплены на стенах и слегка подсвечивались красным цветом.

– Это комната начальника смены, отсюда можно управлять работой всего блока и связываться с членами других блоков. Я решил привести тебя сразу сюда, так как нет времени бродить по всему блоку, моя смена начнется через час. – спокойным голосом выдал Бен.

– Хм, хорошо, я вообще удивлена, что ты меня знакомишь с этим местом, я думала, будет экскурсия по горо…фактории, – еле слышно добавила я.

– Если ты не увидишь главное, то не поймешь остального. Тебе нужно понимать происходящее, чтобы жить здесь. – ответил он и начал пальцами проводить по сенсору на столе.

Одна картинка сменялась другой, он ввел несколько цифр и экран над головой замигал частым красным цветом, а потом там появилась такая же схема, как и на столе.

– В данном блоке идет разработка транспорта, который бы был удобен и практичен, одну из наших разработок ты уже видела.

– Это мотоцикл, на котором я сюда приехала? – заинтересованно спросила я.

– Да, именно, в него встроена турбина, позволяющая держаться ему в воздухе, а биотопливо, которое и производится в этом блоке, дает возможность движению.

– Классно, а как производится это биотопливо? – продолжая задавать вопросы, вглядывалась в таблицы, которые показывал мне Бен.

– Все биотопливо производится из пищевого сырья, взять, например, ту же сою или зерно, все тщательно перерабатывается в ЦКТ сферах и готово к использованию, при этом не загрязняя воздух. Кстати, вот как они выглядят, – и он сделал пару нажатий на сенсор, как перед глазами появилась картинка с одной из комнат, в которой стояло около сорока этих ЦКТ сфер, цилиндрические емкости от которых отходило много металлических труб, плотно соединенных между собой.

Люди, находящиеся там, будучи в красных комбинезонах, ходили с электронными планшетами и фиксировали показатели с приборов. Дальше Бен еще раз ввел какие–то цифры и на экране появилась комната, где идет переработка сырья, который и будет дальше использоваться для создания биотоплива. По длинной движущейся ленте в огромную металлическую чашу падали спрессованные куски материала, то есть сырья, которые после станут необходимым источником передвижения транспорта.

Бен прикоснулся пальцем к запястью и перед ним появился небольшой квадратный экран с временем:

– Так, видимо, остальное покажу в следующий раз, потому что моя смена скоро начнется.

– Отлично, тогда пошли к выходу, я наберу Френче, и она доставит тебя в твой блок. – добавил он и вышел из системы.

Мы двигались спешно. Уже перед выходом он обнял меня и, не успела я повернуться, как на мотоцикле подъехала Френча и указала на сиденье сзади нее, при этом улыбнувшись Бену белоснежной улыбкой.

Я не стала задавать вопросов: куда меня везут и зачем? Потому что здесь все было странно, и с этими странностями мне еще предстояло разобраться.

– Ты тоже сейчас поедешь на смену? – спросила я Френчу, когда мы уже подъехали к стеклянной высотке.

– Нет, тебе стоит отдохнуть, а вечером я за тобой заеду, – улыбаясь, ответила она, – вот ключ, передашь их администратору, и она проводит тебя в номер, прими душ, поспи, а то жутко смотреть на твои синяки. Внутри ты найдешь все, что нужно.